***
Бедный отец! Но надеюсь, что его оправдают. Алю жалко, но отца больше жалко. Как он самоотверженно работал во Франции! Сколько он там замечательного дела сделал.
И из-за этого-то я и не могу ни минуты подумать, что его осудят и вышлют. Нет, в это не верю. Его оправдают и освободят. Я в этом убежден. Слишком он много пользы сделал для СССР во Франции. Все должно хорошо кончиться, и все кончится хорошо. Так нужно. И я в этом убежден до мозга костей и шлю к чорту пессимистов каркающих.
***
Читаю преинтересную и препоучительную книгу Олдингтона "Смерть героя". Там исключительно здравые рассуждения о половых сношениях, о браке, которые я целиком поддерживаю. Эти рассуждения вполне совпадают с моими воззрениями: иметь наслаждения с женщиной, но не иметь детей.
***
Есть, конечно, презерватив, но с презервативом вряд ли интересно "faire l'amour"1.
Говорят, что есть противозачаточные средства. Но гарантируют ли эти средства невозможность (при их употреблении) зачатия? Или допускается, что средства могут "подложить свинью"? Хотел бы я знать, по-настоящему ли эти средства эффективны или это все шутки? Судя по некоторым рассуждениям Олдингтона и его героя Джорджа, эти средства вполне обеспечивают наслаждение "спокойное" и без страшного риска обезображивающей беременности и т.п. Но можно ли верить Олдингтону? И есть ли у нас в Союзе вполне надежные средства? Вот хорошо, если бы были! Можно тогда дать эти средства своей любимой и предаться с ней всем утехам любви, свободно и полноценно; можно учиться любви в полной безопасности. Потому что действительно грустно видеть молодоженов, которые обожают друг друга, а потом появляются "детеныши" и мерзкая, в связи с этим, волынка! Как в фильмах: видно, он и она любят друг друга, и кончается тем, что выходят замуж. А потом - конец. Ну и подразумевается, что у них будут "детки". Или они об этом не думают, а неосторожно предаются страсти, а потом ходи, как дурак, с женой с огромным животом! Нет, избавьте! Действительно, такая дилемма: не утоляй жажды женщины, или спи с проститутками, или - женись, познай любовь, а потом - живот, роды, пеленки, крики ребенка и оглупение матери и т.п.; такая дилемма неприемлема для современного человека. Если, как пишет Олдингтон, противозачаточные средства эффективны и на них можно положиться, то тогда это поистине замечательно.
***
Сегодня пойду в библиотеку обменять книги. Мать говорит, чтобы я "ни в коем случае не брал Пруста, постарше будешь…" и т.п.
Значит, когда пойду в читальный зал, непременно возьму Пруста. Жизнь как моллюск какой-то: думаешь схватить, а она расплывается во все стороны. Думаешь что-нибудь определить, а тут вдруг видишь - да ты, брат, ни черта не знаешь! Не знаешь, где будешь жить через полтора месяца, не знаешь, в какой школе будешь учиться, не знаешь, что будет с отцом и сестрой твоими, не знаешь, получишь ли вещи…
Так что приходится жить в вечно кристаллизируемой и вновь распадающейся жиже.
Эта жижа началась с 37-го года, года бегства отца из Франции, года обыска у нас и префектуры полиции, года неуверенности в будущем. 38-й и 39-й год - годы неизвестности. В 38-м и начале 39-го - неизвестность, когда поедем в СССР.
Когда приехали - неизвестность будущего, и папа его не знал. Действительно, все время все было "временное" и "не налаженное окончательно". Потом - аресты и обыски - и жижа продолжала жижиться, и неизвестность витать в тумане. В Болшеве мы не знали, как долго мы там будем жить, чем займется отец и как скоро; в Голицыне не знали, сколько мы там останемся и куда поедем после этого; теперь мы не знаем, где будем жить начиная с сентября, срок, когда мы отсюда выкатимся. Но даже если мы и переедем в Москву куда-нибудь - и все покажется немножко прочным, жижа сделает вид, что закристаллизуется, - то исход дела отца и сестры опять все может перевернуть вверх тормашками! Так что опять-таки мы ни в чем не уверены и не можем быть уверены. Ну, скажем, поселимся где-нибудь на Селезневке (есть такая возможность возможности), буду ходить в школу, начну свою рутинку, а тут - бух! Дело кончилось, и их или освобождают - и тогда мы с ними будем жить, или высылают куда-нибудь в 105 км от Москвы - и тогда дебат открыт, поедем ли мы к ним или нет. Вот скука, такая неуверенность! Сейчас жарко, и много мух в комнате. Придется пойти за клейкой бумагой. Я все-таки верю в лучшие дни. Я очень молод, и времени у меня предполагается много. Жижа может пройти - и пройдет, конечно, и в конце концов мы где-нибудь да и обоснуемся.
***
- Пойду в библиотеку, обменяю книги, буду слушать радио. Аминь! 15-го узнаем, что с папой, и где он, и в чем дело вообще. Через три дня. Мой кузен Кот - студент Биофака - в экспедиции, в Майкопе. Ну и х.. с ним. Какая скука! Хочется женщин, чорт возьми. Женщины - хорошая штука. Но пока я никого не знаю. Рано? - Возможно. Во всяком случае - скука.
***
Вчера позвонил Митька (приехавший в Москву для передачи Н. Н. и Н. А.), и мы с ним встретились. Пошли в "Националь". Было очень весело. Мы с ним много посмеялись. Ему тоже очень нравится книга Олдингтона ("Смерть героя"). Шатались с ним по букинистам. Он много читает (на даче нечего делать). В общем, прекрасно с ним провели время, много говорили, много смеялись ("C'est Pйtain qu'il nous faut!"1). Я узнал адрес 167-й школы (Митька говорит, что это лучшая и культурнейшая из «всей» Москвы). Узнал, что Института зап«адной» литературы не существует - есть западное отделение ИФЛИ, но это то же самое. Митька не знает, поступит ли он после окончания 10-летки туда или будет работать. Мы с ним хорошо провели время, - когда он приедет вновь в Москву, он позвонит, и мы с ним вновь встретимся. Эта встреча в меня вдула какой-то хороший оптимизм - результат смеха и приятной компании и культурного человека.
***
Сегодня утром была гроза, но теперь опять жарища. Пойду в читальный зал, а потом пойду купить книгу Козина и две книжки стихов - три новинки советской литературы. Говорят, что скоро выйдет книга Зощенко - вот это нужно не проморгать. Прочел две скучные книги: Оскара Уайльда "Le crime de Lord Arthur Savile" и Моруа "Le cercle de famille". Мать переводит Бодлера. Интересно, буду ли я ходить в 167-ую школу? Где мы будем жить в конце концов? Но это все впереди, и все же меня беспокоит. Интересно, какая будет первая женщина, с которой я буду "крутить любовь"? И когда это будет?
***
В окне, через листья какого-то дерева, видны лоскутки бледно-серого неба. Пищат птички, полаивают собаки, покрикивают дети. Теперь - увертюра к опере Бизе "Кармен".
Вот - поистине гениальная музыка. Я обожаю эту вещь. Я также люблю 5-ую симфонию Чайковского и марш из "Аиды" Верди. Замечательная музыка - "Кармен"!
Словами нельзя передать энтузиазм, излучаемый этой музыкой. Теперь - увертюра к опере "Рюи Блаз" Мендельсона (Mendelssohn'a). Мрачная музыка, с большим музыкальным пафосом.
***
Вчера заходил пресимпатичный и преумнейший Борис Пастернак. Мать и он - настоящие друзья и исключительно высоко ставят друг друга во всех областях. Он - замечательный человек. Каждая встреча с ним дает массу его собеседнику. Сегодня встретил в читальном зале переводчика Кашкина - очень умный и тонкий человек.
***
Муля - против того, чтобы я поступал в ту же школу, что Митька. Он говорит, что "вы будете изолированы", что "Митька совершенно тебе не нужен", что он "нездоров" и "вреден" и т.п. Может быть, в том, что он говорит, и есть доля правды, но факт тот, что с Митькой в школе было бы мне интереснее и веселее, но пока мы не будем знать, где будем жить, об этом говорить рано. Конечно, я попытаюсь поступить в 167-ую школу, если это будет возможно; и в одной смене с Митькой. Хоть бы он поскорее приехал, и поскорее бы мне с ним можно было бы повидаться! - На всякий случай он бы мне посоветовал, как и когда мне там записаться и в какой смене. С Митькой весело, и оттого (хотя мы и в разных классах) я хочу записаться в одну смену с ним. Мать тоже относится довольно враждебно к этому проекту 167-й школы. Но ее будет (как мне кажется) легко уломать. Но я чувствую, что все эти планы слишком зелены, что прежде, чем мы будем твердо знать, где мы будем жить, ничего нельзя будет предпринять. Сейчас пришла мать, и я ей рассказал, что якобы меня приняли в 167-ую школу во вторую смену. Она это очень хорошо приняла и совсем не ругалась. Я ей обнаружил, что я нарочно наврал. Она мне советует одному не пытаться туда записаться (потому что я не из этого района, и лучше, чтобы кто-нибудь дал мне туда рекомендацию). Не знаю. Увидим. Интересно знать, в какой же смене будет учиться Митька? Могут ли меня не принять?
***
Муля сегодня придет и расскажет нам, что он узнал от Ирины по поводу разговоров Алеши относительно дела. Бесспорно, решение Мули ультимативно предъявить мне требование больше не встречаться с Митькой тесно связано с тем, что он узнал о сущности дела через Ирину. Интересно, что он сегодня расскажет. Итак, с Митькой кончено. Возможно, что с ним просто опасно мне встречаться (член "той семьи"). В этом деле, бесспорно, замешана какая-то клевета. Любопытно, что Ирина все рассказала Муле, зная, что он жених Али, и зная, что Алеша говорил, что его выслали из-за Али (или что "Аля ему причинила неприятности"). Итак, очевидно, Митька и 167-ая школа проваливаются. Что ж, жалко с ним больше не видеться, конечно, но что ж? - Обстоятельства больно важные. Придется идти в 110-ую школу?
***
Львовым вменяют антисоветские разговоры и, возможно, клевету на Эфронов, а Эфронам могут вменить недоносительство по отношению к Львовым. Мне кажется, что все те, кого арестовали (кроме, может быть, Васеньки), отзываются абсолютно благоприятно об отце и Але. Муля настроен пессимистически, именно из-за того, что отец и сестра не донесли вовремя на Львовых. Но пока все на месте. Но что это за история с переводом тогда? Абсурд. Но во всяком случае, если осудят за это "недоносительство" отца и сестру, то осудят на гораздо меньше, чем Львовых, это ясно. Но я все продолжаю верить в конечное их оправдание и освобождение. А с Митькой видеться не надо, это верно.
***
Я читал довольно интересную вещь Арагона "Базельские колокола", но вещь кончается ничем. Теперь я читаю великолепную книгу Мак Орлана "При холодном свете". В читальне я собираюсь прочесть Жироду, Фолкнера, Алена, Валери. Есть много интересного в Н. Р. Ф. за 1939 г., но все это изъедено разными интеллектуальными философскими и вредными мыслями. Что меня очень беспокоит, это то, что я, может быть, сделал непоправимую и убийственную (sic) ошибку, что высказал Мите свою "теорию" о клевете его родителей на отца и сестру. По правде говоря, он тоже говорил о клевете, но о якобы клевете моей сестры на Львовых. Да ну их к черту! В ж… А я вот сейчас вспомнил, она была весьма хороша - жена Тарасенкова. Должно быть, здорово с ней переспать!
***
Мне кажется, что в сексуальной жизни человек проявляет свой истинный темперамент, дает свой максимум. Самое смешное заключается в том, что люди, хотя и говорят о "любви", делают вид, что игнорируют сексуальную жизнь; они о ней не говорят, хотя очень много о ней думают. Половая жизнь составляет неотъемлемую часть нормальной жизни каждого человека; но о ней принято не говорить и как-то скрывать ее. Половая жизнь закрыта в рамках узко-брачной жизни; о поле нет дискуссий. Люди, когда женятся или берут любовницу, совершенно не знают техники любви, совершают много ошибок, не знают, как себя вести и т.п.
Много верного написано по этому поводу в книге Олдингтона "Смерть героя". Вот, например, Тарасенковы. Они муж и жена. Совершенно ясно, что они живут половой жизнью. У нее красивое, здоровое тело, любить она должна хорошо. Но, например, человек, который бы не знал, что существует сексуальная жизнь, общаясь с Тарасенковыми, никогда бы не заподозрил, что такая жизнь существует. Смешно то, что, например, между мной и Тарасенковыми сложились определенные отношения. Мы разговариваем, читаем, пьем чай. Как будто все нормально. Но когда я уйду, то эти люди будут другими - они будут настоящими. Они скажут свое настоящее мнение обо мне; хотя казалось, что муж и жена связаны чисто "интеллектуальными" узами, они будут целоваться и любить друг друга самым пылким образом. Меня всегда чрезвычайно забавит такая вековая "двойственность". Возможно, что по-другому и не может быть. Но мне интересно, в силу каких обстоятельств сложилась такая почти общепринятая установка игнорировать половую жизнь и не говорить о ней? По-моему, это вредно. Вот, например, мать совершенно меня сексуально не воспитала. Нельзя же считать половым воспитанием то, что она мне сообщила сущность элементарного полового акта и сказала, что нужно опасаться "болезней"? - Что за чушь! Мне интересно, почему мать не говорит мне о половой зрелости и о стремлениях, которые появляются в связи с появлением этой зрелости, хотя она знает, что я нахожусь как раз в периоде "терзаний" всех мальчиков (хотя я-то сам конкретно знаю, что мне нужно). Говорим прямо: мать должна знать, что в жизни каждого человека наступает период половой зрелости; она знает, что в этом периоде возможны всяческие вывихи и т.п. Неужели она может игнорировать, что, бесспорно, в каком-то возрасте появляется половое желание? - Я не могу признать, что она все эти факты может игнорировать. Но почему же тогда не дать никакого совета насчет поведения, которого следует придерживаться в этом периоде и дальше?
Почему не дать каких-то конкретных (пусть даже для меня и ненужных) наставлений?
Почему не говорить: то-то хорошо, а то-то плохо, то следует не делать, а то можно и т.д.? И мы опять возвращаемся к старой теме: к сознательному пренебрежению и игнорированию половой жизни. Неужели мать думает, что у меня нет нормального полового желания? - Это невозможно, потому что она знает, что я развит в половом отношении. Но, может, она не признает или не хочет признавать возможным появление половых желаний? - В таком случае это глупость. Неужели человек, проживший 47 лет, может еще сомневаться в бесспорности наличия появления в определенный возраст полового влечения? Но, может, она думает, что такое влечение можно превозмочь, что это "пустяки"? Но нужно же дать какие-то конкретные указания, ориентировать человека! Я такое сознательное умалчивание, игнорирование и пренебрежение вопросами половой жизни считаю просто-напросто лицемерием, привитым семьей и рекомендующим избегать таких вопросов и называть их "сальностями" или что-то в этом роде (даже можно из старого чехла вынуть "уподобляется животному" и т.п.). Но мать человек, бесспорно, культурный, бывалый, много видевший. Такое замалчивание важнейших вопросов, связанных с физическим развитием своего сына (вопросов действительно важных) я объясняю пережитками этого из семьи в семью переданного буржуазного лицемерия. Конечно, главный вопрос в 15-16 лет - это половой вопрос. Конечно, это просто чудовищно не помочь человеку в этом возрасте, сознательно закрывать глаза, думая, что "подумаешь!
Уладится как-нибудь" и т.п. Это все-таки чрезвычайно комично, что моя мать - культурная женщина, поэт и т.п. - думает, что не стоит мальчику говорить о "таких вещах", и ведет себя в этом отношении как настоящая, рядовая мещанка, как любая безответственная домохозяйка, к которой бы мать никогда не согласилась бы быть приравненной ни в коем случае. Вот это-то и смешно, что культура у матери (да и у многих людей) совершенно не тронула и не размыла того участка мусора, который находится в таком же состоянии у других, несравненно менее культурных, образованных лиц. Меня это лицемерие бесит. И, главное, я уверен, что если бы я с матерью стал говорить о поле, о половых стремлениях, то она бы сделала лживое лицо и сказала бы, что "люди все-таки не животные", что это "низменно", что нужно "заниматься спортом", об этом "не думать" и - о смех! - что это "у тебя пройдет"! Вот это действительно смешно! Или, например, абсолютная неосведомленность о понятиях "дозволенного" и "недозволенного" в брачной жизни.
Вполне возможно, что мать думает, что я сам научусь "делать, как надо". Да и вообще она и не думает о моем половом воспитании, и это-то очень показательно и очень плохо. Но в этом отношении есть какой-то элемент незаботливости о своем сыне, который меня крайне удивляет, йtant donnй que1 мать всегда страшно заботится о том, как я ем, одет и т.п. Да, это странно и вместе с тем привычно.
Неприятно то, что я совершенно лишен элементарных советов, исходящих от матери.
Впрочем, чорт с ней. Совершенно не знаю, что сегодня буду делать. Хотелось бы знать какой-нибудь список книг, трактующих половой вопрос, - там по-французски (в чит. зале) нет переводов ни Эллиса, ни Фрейда, ни Олдингтона. Олдингтона я прочел в русском переводе ("Смерть героя"). Интересно знать, когда все-таки я перестану быть "puceau"2 (sic)? Действительно, мне хочется поваляться с женщиной - да не с кем, а проституток к чорту - это совершенно неинтересно. Неужели я потеряю мою "virginitй"3 (re-sic) только с моей "lйgitime"4 (re-re-sic)? - Это, по-моему, было бы крайне плачевно. А впрочем, не знаю.
***
Возможно, что отец и Аля, если бы они знали, что я (подозревая Львовых в клевете на отца и сестру) продолжаю дружить и общаться с Митькой, начали бы меня укорять и упрекать в "беспринципности".
Буду продолжать с ним не видеться, но мне это стоит больших трудностей - как-никак, он остроумен и культурен, и мы с ним всегда были в хороших отношениях.
***
Муля преувеличивает плохие стороны Митьки, потому что он вообще ненавидит Львовых, из-за Али. Митька никогда (при мне) ничего не говорил антисоветского.
Да, обо всем этом очень трудно судить. Он просто звено семьи клеветников, и потом, положение щекотливое - как-никак, моя сестра "упекла" его брата (грубо говоря), и было бы некрасиво поддерживать отношения. Потом факт тот, что он говорит, что его брат "чист, как ягненок", и т.п. Я, конечно, этому не верю, и вообще положение может стать натянутым - затронуты слишком большие интересы и ценности. Конечно, лучше с ним не видаться - но для меня это трудно. Но нечего делать - подождем, как кончится это дело, потом - увидим.
***
Мать попробовала обратиться к А. Толстому, но его "вообще нету".
Да, скрывать нечего, положение исключительно плохое. Мать говорит, что "только повеситься"… Выхода не видно. А Союз писателей говорит, что никак не может дать комнаты. Другие бы, возможно, обращались бы в Моссовет, в НКВД, к Молотову, а мать непрактична, да и что с нее требовать… Главное, я беспокоюсь и горюю за нее. Тарасенков, Муля и Вильмонты - бессильны: они ничего не могут сделать и так же соболезнуют и сочувствуют, как и я. Но из этого толку мало.
***
Вчера купил сборник рассказов Зощенко - хорошая книга, большая - 16 р.
Там много очень хороших рассказов. Сегодня продал своих книг на 65 рублей.
Завтра продам, наверное, еще рублей на 70. Следующий раз, как увижу Митьку, непременно его угощу. Я люблю угощать, когда у меня есть деньги.
***
Я говорю совершенную правду: последние дни были наихудшие в моей жизни. Это - факт. Возможности комнаты обламывались одна за другой, как гнилые ветки.
Провалилась комната на Метростроевке - по закону мы туда не можем въехать.
Друзья (или так называемые) не могут ничего сделать. Мы завалены нашим багажом.
Со дня на день могут приехать Северцевы. Мать живет в атмосфере самоубийства и все время говорит об этом самоубийстве. Все время плачет и говорит об унижениях, которые ей приходится испытывать, прося у знакомых места для вещей, ища комнаты.
Она говорит: "Пусть все пропадает, и твои костюмы, и башмаки, и все. Пусть все вещи выкидывают во двор". Я ненавижу драму всем сердцем, но приходится жить в этой драме. Я не вижу никакого исхода нашему положению. Эти дни - самые ужасные в моей жизни. И как я буду учиться в такой обстановке? Положение ужасное, и мать меня деморализует своим плачем и "lвchez tout"1. Мать говорит, все пропадет, я повешусь и т.п. Сегодня - наихудший день моей жизни - и годовщина Алиного ареста. Я зол, как чорт. Мне это положение ужасно надоело. Я не вижу исхода.
Комнаты нет; как вещи разместить - неизвестно. В доме атмосфера смерти и глупости - все выкинуть и продать. Мать, по-моему, сошла с ума. Я больше так не могу. Я живу действительно в атмосфере "все кончено". "Будем жить у Лили, не будет вещей". Я ненавижу наше положение и ругаюсь с матерью, которая только и знает, что ужасаться. Мать сошла с ума. И я тоже сойду. Слишком много вещей. La voilа, la dйchйance.2 Мне ужасно жалко, если наши вещи пропадут. Я ушел из комнаты и сижу в комнате Северцевых. Я больше не могу переносить истерики матери.
Истерика, которая сводится к чему - к тому, что все пропадет и что я не буду учиться и т.п. Как мне надоела вся эта сволочня. Я решил теперь твердо встать на позиции эгоизма. 1-го я пойду в школу и интересоваться буду только этим. Мне плевать. Мне надоело. Конечно, я совершенно не вижу, как я буду одеваться, если все вещи будут разрознены. А друзья соболезнуют - мол, как ужасно - ничего, устроитесь. Мне хочется, мне нужна нормальная жизнь. Я больше так не могу. Это самые худшие дни моей жизни. Но как будет дальше? Я больше не могу. Мать совершенно ужасные вещи говорит. И я не могу. К чорту. Но что мы будем делать?
***
Все соболезнуют. В 10 часов придет Муля. Никакой комнаты не предвидится.
Придется шляться к знакомым знакомых, чтобы достать каждую вещь. Х.. со всем.
Лишь бы сохранились дневники, тетради и учебники. Я буду ходить в школу через 5 дней. Х.. со всем. Нужно быть эгоистом. Довольно мифических комнат и переездов.
Х.. со всем. А я пойду в школу. Мать плачет и говорит о самоубийстве. Факт, что положение ужасное. Плевать, плевать и плевать. 12.30 - в? 10-го был Муля. Мы написали телеграмму в Кремль, Сталину: "Помогите мне, я в отчаянном положении.
Писательница Марина Цветаева". Я отправил тотчас же по почте. Теперь нужно будет добиться Павленко - чтобы, когда вызовут Союз писателей, там сказали бы, что мы до 1-го должны отсюда смываться. Все возможно.
***
Я предпочитаю, бесспорно, брюнеток - их труднее добиться. Но любят они горячее и лучше, чем блондинки.
Митька хвастался, что он спал со своей преподавательницей немецкого ("une brune, qui a du style, mon vieux je ne te dis qu'зa!"1). Несмотря на то, что он принадлежит к такой плохой семье, я к нему отлично отношусь, и он мой единственный друг. Он мне нравится, и мы с ним отлично ладим. Сегодня завезу письмо Пастернаку.
***
Хорошо уже то, что из ЦК рекомендовали Союзу писателей устроить мать. Приходится, в смысле комнаты, рассчитывать только на помощь Литфонда. Тэк-с. Если бы телеграмма дошла до Сталина, то, конечно бы, с комнатой было улажено. Мать в подавленном настроении: "она москвичка, ее отец воздвигнул Музей изящных искусств, она поэт и переводчица, ей 47 лет и т.п., и для нее нет места в Москве".
***
Прочел книгу, которая мне очень понравилась; хорошая книга: "Эмигранты" А. Толстого. Очень хорошая, увлекательная книга.
***
Период пессимизма у меня бывает тогда, когда какие-нибудь надвигающиеся неприятные события разрастаются до кошмарных размеров, затмевая темными тучами все остальное. Очередная "туча": послезавтра - физкультура, будет военное дело, нужно будет маршировать, и я это не умею и не люблю, и нужна "смекалка" (противное слово, иногда) и т.п. Это - очередная туча. Она темна и крайне противна. Возможно, что она лопнет, как лопнула apprйhension2, когда я первый раз пошел в эту школу. Это - период пессимизма (острого). Период нейтральный - в школе, когда учусь, слушаю преподавателя, смотрю на товарищей и т.п. Этот период продолжается все школьное время. Период резкого, интенсивного и чувственного оптимизма - всегда, когда выхожу вечером из школы, вдыхаю в себя вечерний воздух и гул города, сажусь в трамвай, гляжу на освещенные тротуары и радуюсь жизни. Я вообще не люблю дня, а par contre3 обожаю ночь. Днем - я скорее пессимист, а вечером и ночью на улице, вне дома, в городе - всегда оптимист (и резкий). На улице я вообще себя хорошо чувствую, а ночью я интенсивно рад жизни. На моем горизонте, или, вернее, на моих весах два фактора, один - отрицательный, другой - положительный. Туча (отрицательный фактор) - это послезавтра физкультура, справа-налево-оо! и строевая подготовка и т.д. Край синевы, радости и оптимизма - это перспектива встречи с жизнерадостным Митькой (положительный фактор). В моей голове борются эти два борца за овладение всем направлением (в данную неделю) моего мозга в пессимистическую или оптимистическую сторону. Кто осилит? Итак, в моей психике - два направления, два течения, озаглавленных каждый своим фактором. Эти факторы (в данную неделю) могут лопнуть, как мыльные пузыри: физкультура, военное дело and C®1 могут оказаться не так страшны, все это может войти в обыденщину и потерять "страшный престиж" неизвестности. Эта штука может лопнуть, конечно, и все оказаться не таким уж страшным и непонятным. А с другой стороны, встреча с Митькой тоже может лопнуть (в эту неделю). Он сказал, что, возможно, не сможет со мной встретиться, так как в выходной день поедет, может быть, на дачу. Он мне позвонит утром выходного дня, к 11 часам. Так что оба фактора могут лопнуть.
***
На меня очень действует погода. Серая погода плохо на меня действует. Я - реалист и материалист, но очень подвержен таким штукам.
***
Обожаю некоторые вещи Чайковского.
У него какая мелодия! Я всегда в поисках бесспорно абсолютного счастья - интенсивности. Музыка (хорошая) это вид абсолютной интенсивности, наивысшей из всех, кроме физической любви. Два вида наивысшего счастья-интенсивности: физическая любовь (удовлетворение желания при любви не только физической - обладание) и музыка (некоторые вещи Чайковского и современного американского джаза).
***Я в одной школе с сыном Пастернака (от 1-й жены) Женей - очень симпатичным мальчиком. Я считаю, что это вполне правильно, что насчет прогулов, хулиганства, трудовой дисциплины теперь так строго, как на предприятиях и в учреждениях, так и в школе. Конечно, учиться значительно стало труднее (требования больше), но это подтянет учащихся и, возможно, как-то окультурит их. Утром думаю делать уроки. Хотелось бы встретиться с Митькой, но если он уедет на дачу, то совершенно не знаю, чем заниматься, кроме уроков. Погода все время меняется - то серая, то пятна солнца. Да, что мне гораздо более трудно учиться, чем в прошлом году, и что напрягать усилия нужно больше, это факт. Но, в сущности, этих трудностей не нужно преувеличивать. Интересно, как я проведу сегодняшний день.
***
Я люблю Стравинского, Чайковского, некоторые вещи Прокофьева, Штрауса и некоторые вещи Верди и Листа. За окном - здоровый ливень.
***
У меня двойная жизнь, двойной облик: ученик 8-го "Б" Эфрон Георгий, получающий "пос" по истории, боящийся физкультуры (или что-то вроде этого), с портфелем и среди простых и веселых товарищей, единица среди единиц, часть массы, ничего не имеет общего с хорошо одетым и изящно обутым молодым человеком, сидящим с Митькой в "Национале" и говорящим по-французски о позиции компартии Франции, о предателе Низане, пускающим анекдоты и смотрящим на женщин, и с молодым "интеллигентным" человеком, с которым наравне говорят писатели, говорящим о вопросах мировой литературы… Да, у меня совершенно точно две совершенно разные жизни. Это очень любопытно. Возможно, что у Митьки то же самое.
***
Прочел замечательную книгу "Сущий рай" Олдингтона. Замечательный писатель и замечательная книга! Возможно, что завтра спросят по географии, так что постараюсь вызубрить. Систематические бомбардировки Лондона продолжаются (также и всей Англии). С Митькой провел вчера сравнительно мало времени. Сегодня, после школы, купил абонемент на 7 концертов Чайковского (в концертном зале им.
Чайковского). Заплатил 63 рубля и квитанцию получил. Скоро получу абонемент. Да,
"Сущий рай" - во всех отношениях замечательная и подлинно историческая книга.
***
Всегда то же самое. Конечно, в школе я выполняю какую-то функцию, но настоящая жизнь - вне школы, в мире восприятия всего, что есть на свете, в мире вдыхания ноздрями воздуха и духов. Факт тот, что без школы жизнь неполноценна. Нужно и то и это - это обогащает и восстанавливает путем противоположностей известную гармонию.
***
Буду читать после обеда "Замок Броуди" Кронина.
***
Мои любимые книги: "Контрапункт" и "Заколдованный круг" Хаксли; "Сущий рай" Олдингтона; "Остров пингвинов" Франса; новеллы Гофмана и Э. По; весь Чехов (особенно его маленькие рассказы). Мои любимые поэты: Бодлер, Пушкин, Верлэн, Лермонтов, Расин, Маяковский, Корней.
***
Опять я отмечаю - как вас поднимает, ободряет и делает веселым взгляд на красивую женщину! Я вчера шел, думая о злополучной физике и тому подобных малоразвлекательных вещах, и увидел красивую женщину. Разом смело все мрачное настроение.
***
Ко мне все товарищи в школе хорошо относятся, но как выходят из школы, формируются группы, а я остаюсь в одиночке. Да это и понятно. В моем классе никто не интересуется тем, чем я интересуюсь, а я не интересуюсь тем, что интересует товарищей. Это все симпатичные честные парни, но до литературы и мировой политики им нет дела. И музыку они не понимают и не знают. Я о них ничего дурного не говорю, но то, что говорю, - факты. Как же мне, при наличии разности интересов и стремлений, вкусов и желаний, с ними сблизиться? Как же мне иметь внешкольных друзей и товарищей? Вот и поневоле выходит так, что единственный мой друг и знакомый - Митька. Я отнюдь не говорю, что в старших классах, особенно среди студентов, нету людей, с которыми мне было бы интересно и которым было бы интересно со мной.
Такие люди есть; они живут и существуют. Но я их не знаю. А искусственные знакомства никогда не удаются. Надо иметь общие корни - школа, институт.
***
Вообще без общих корней люди могут дружить только с женщинами. Вот и весь ответ на вопрос многих и многих маминых знакомых "почему у Мура нет друзей". Rien а faire1 - так печально сложились обстоятельства, что я еще не вошел в соприкосновение с людьми, достаточно мне симпатичными, чтобы быть моими друзьями.
***
В этом концерте такая программа: 5ая симфония Чайковского, 4й концерт для фортепиано с оркестром Прокофьева и "Поэма экстаза" Скрябина. Как видно, программочка - во (фу, какая гадость, это - во!). Сейчас 2 ч. 30 м. Сейчас я буду завтракать. Теперь я стал хорошо одеваться - и стал элегантным. Каких-нибудь год или два года назад я был очень неуклюж, толст и мешковат. Теперь же я вытянулся, похудел, постройнел, стал хорошо одеваться - и поумнел.
***
Читаю хорошую книгу: "Американская трагедия" Драйзера. Недавно прочел довольно противную, но бесспорно талантливую книгу: "Табачная дорога" Колдуэлла. Колдуэлл - очень оригинальный и хороший писатель.
***
А я - один. Скука, и не просто скука, а грустная скука. Нет ни одного товарища, кроме Митьки! Да и то, Митька me lache6, потому что ему, видите ли, скучно тащиться в музей. Итак, выходит - никого! Призрачное счастье, откромсанные кусочки его. Я думаю, что настоящие друзья будут только в институте, куда я поступлю. А мне еще два с половиной года учиться в средней школе, потом - 3 года (минимум) армии - и это выходит примерно 6 лет без товарищей. А все-таки - ненормальное положение! Я знаю, что где-то смеются и все такое, но я - один и должен тащиться один в музей срисовывать скучные штуки. Скука! А завтра - опять школа. И опять-таки я настаиваю на том, что эта скука не только скука, но и грустная скука.
***
Митька от Франции никак не может отлипнуть - все вспоминает Париж. А я считаю, что просто как-то не современно так "прилипать" и питаться прошлым. Это действительно не современно и не целесообразно. Нужно прежде всего быть реалистом, держать глаза и уши широко раскрытыми; нужно воспринимать, чувствовать; нужно смотреть и слушать; нужно действительно жить действительностью. Я так и делаю. А Митька все еще питается воспоминаниями - и это убого. Человек прежде всего должен жить окружающим и настоящим, а не пробавляться сувенирами, какие бы они ни были. Я сумел целиком оторваться от Франции, cependant1 ничего не позабыв и взяв от Парижа все наилучшее. Но я сумел оторваться и жить каждодневной советской действительностью.
Я - реалист, и взгляд мой на жизнь учитывает все обстоятельства моей жизни.
***
Музыка Чайковского прекрасна. Переводы матери с болгарского вышли в "Интернац. литературе". Это первые вообще ее переводы, которые были бы напечатаны. Сейчас мать переводит какого-то чеха - тоже для "И. Л.". Возможно, что потом она будет переводить Мицкевича. Интересно: выйдет ли вообще, и если выйдет, то когда, книга стихов матери?
***
Я, например, учусь в школе, и хотя культурный уровень товарищей гораздо ниже моего, все же я живо интересуюсь всеми явлениями, затрагивающими класс и школу, интересуюсь своими отметками и психологией товарищей - одним словом, живу. А Митька все приравнивает к Парижу, судит по-парижски и употребляет парижские манеры (как ходить по морозу без шапки - ведь глупо!). От Парижа я имею хороший вкус, иронию и любовь к городу - и больше ничего. Я Париж очень люблю - но не боготворю все парижское, как Митька, и совершенно не смотрю на явления и события с парижской точки зрения, как это делает Митька. Я неустанно пропагандирую Митьку к живой жизни, прочь от воспоминаний.
***
Я, конечно, могу сказать, что я знаю писателей, критиков, общаюсь с очень культурными и образованными людьми. Я - культурный человек, долго жил за границей. Это все - отлично. Но подлинных человеческих отношений с молодежью у меня нет, и я чувствую себя неполноценным человеком. Я хочу сохранить только самое лучшее от Парижа - и отбросить тряпье назад. К чорту! У меня должны быть какие-то прочные отношения со сверстниками. Таких отношений я, наверное, не найду в школе. Как же тогда сделать? Действительно, это довольно ненормальное явление: 15-летний молодой человек Советской страны не имеет друзей!
Это даже звучит как-то смешно (vaguement ridicule: jeune homme cherche copains1) (sic). Это великая штука: видеть свои слабые стороны и уметь издеваться над самим собой. Есть же культурная и симпатичная молодежь, с которой я сошелся "тютелька в тютельку" бы! - Но я этой молодежи не знаю. Главное то, что я изолирован. Но, мой милый друг, не нужно dйsespйrer2, у вас жизнь впереди и т.п. Я это знаю - но трудно мне жить одному, без друзей и поддержки, кроме Митьки! Приходится рассчитывать только на себя. Передают неплохой концерт - Мендельсон, Бизе.
***
Вообще говоря, что это за тип: 15 лет, 8-классник и т.п.? Я думаю, что не представляю никакого интереса. Я знаю, что мне осталось много сделать, чтобы окончательно выковать себя, - набраться самоуверенности, вежливости, вырасти и т.п. Потому что вообще - 8-классник, это звучит несерьезно. И я знаю, что мне осталось несколько лет, чтобы свободно вращаться в любой среде. Я знаю, что еще недостаточно отесан. И вообще, какой я могу интерес представлять? Ничего блестящего нет ни в моем разговоре, ни в моей наружности. Возможно, что есть замечательные "внутренние запасы", но запасы только внутренние ни к чорту не годятся. Il me reste beaucoup а faire. Au fond, je suis un pauvre type.1 Но я добьюсь чего хочу - у меня есть воля и ум. Я умею ждать. В 15 лет нельзя быть законченным молодым человеком со сноровкой. Пока нужно довольствоваться скукой и школой. Но с каждым годом я расту во всех отношениях, умнею и лучше смотрю на вещи и события.
***
Когда мне в классе почему-либо неприятно, то я сейчас же сам себе жму руку и говорю себе, что я не только ученик такого-то класса, но что я и человек, что я много видел, что я умен и культурен, что, как-никак, je vaux mon pesant d'or1; что школа когда-то кончится - что она тяжелый, но необходимый этап в моем жизненном пути; что будущее всегда хорошо и что настоящее могло бы быть хуже и т.п.
Я должен добиться того, чтобы школа меня всецело не поглощала. Не съедала всю мою энергию. Я должен быть реалистом и строго разграничить школу с личной жизнью.
Я был в шести классах и могу сказать, что школа мне принесла некоторые знания (главным образом в области литературы), но основной костяк - это костяк не школьный, а личных наблюдений, выводов и стараний. Дело в том, что в школе (на уроках) я все время осознаю, что в смысле знаний я… того, не очень, il en rйsulte une sorte de complexe d'infйrioritй2. А на переменах, в общении с людьми, я осознаю мою силу и культуру.
***
Дело в том, что я исключительно не способен к математике. Еще посредственные отметки - это хорошо! Лишь бы не иметь плохих. Трудности увеличиваются, не в пример моим способностям. Бред! Сколько я трачу энергии на понимание математики, которая мне совершенно не понадобится в жизни! С какой пользой изучал бы я литературу! Но лучше об этом и не думать. Опять-таки, нужно быть реалистом. Как говорится, "у меня абсолютно нет математического мышления". Просто-напросто, сидя в классе и примерно слушая урок, я вижу, как другие понимают, а я ничего не могу понять, так что понятие о моей неспособности к математике не является самовнушением или мифом. Последнее время у меня здорово болит голова от усиленного учения.
***Преподаватель литературы сначала спросил, второй ли я год учусь в 8-м и что я, наверное, старше своих сотоварищей, на что я ответил, что учусь в 8-м я 1-й год и что мне 15 лет. На что он сказал, что мое сочинение является замечательным и из ряда вон выходящим, что я владею формой. Получил хорошую отметку - потому что были ошибки по содержанию (1 ошибка) и две ошибки по стилю. Больше он мне поставить не мог. То, что он публично похвалил мое сочинение и нашел его "из ряда вон выходящим и исключительным", a singuliиrement renforcй ma rйputation1 и авторитет среди товарищей.
***Сегодня слушал хорошие концерты Листа и Рахманинова.
***
Слушаю неплохое "Трио N 7" Бетховена (хотя вообще я Бетховена не люблю, так же, как и Баха). Сегодня буду слушать 2-й концерт декады советской музыки (трансляция из Конц. зала им.
***
Мать переводит Мицкевича ("Ода молодости"). Вчера по радио слушал много хорошей музыки - Мендельсон, Глазунов, Прокофьев. Я считаю марш к опере Прокофьева "Любовь к трем апельсинам" замечательным произведением. Вот это я понимаю! А Шостаковича я не люблю. Слушал хороший фортепианный концерт Юровского.
Я не люблю вещей без мотива. А завтра - опять тащиться в школу. Интересно, как я напишу пресловутую контрольную по алгебре? Гмм… не знаю. Совершенно нечего читать, кроме Эдгара По. Эдгар По - хороший автор, его всегда интересно читать.
***
Прочел замечательную книгу: "Мелкий бес" Ф. Сологуба. Завтра - воскресенье.
***
Вчера с Митькой были на "Ленинградской эстраде". Нам очень понравилось выступление Райкина - очень остроумно.
***
По радио поют романсы Даргомыжского и Римского-Корсакова. Интересно, когда я познаю любовь? Фиг его знает.
***
И опять-таки, в сотый раз я нахожу подтверждение моим словам о том, что прежде всего надо думать о реальном, быть реалистом. А от реальной жизни уходить в дешевые воспоминания, надутые к тому же временем, - это явное упадничество и признак моральной дегенерации. Ведь дело-то в том, что я жил тоже в Париже, и обожаю этот город, и знаю и люблю его! Но я считаю, что мы с ним расстались по-товарищески, по-хорошему, и каждый из нас пошел без оглядки по собственному пути, глядя вперед и только вперед. Мы расстались без истерики. А Митька пытается поймать за хвост старый, отживший Париж, из-за которого теперь и страдают французы. И вообще, это даже не по-парижски, жалеть о прошедшем. Я хочу сказать, что как-то неблагородно цепляться за прошлое - и как-то не подходит нам, молодым. Дело в том, что мы еще в жизни навспоминаемся. Почему же начинать так рано? Нет, это просто нелепо. В конце концов, у меня иссохло горло говорить о том, что нужно жить реальностью, настоящим и будущим, взяв от прошлого все хорошее. Но никак нельзя жить прошлым. Я совершенно категорически утверждаю, что это совершенно явный признак упадка и непригодности к жизни. Дело в том, что у Митьки все события действительности проходят как бы на фоне парижских воспоминаний и ощущений. Это бедно! Нужно уметь находить богатства повсюду. Я утверждаю, что СССР - страна, исключительно богатая интересными возможностями и ощущениями.
Эта страна богата во всех отношениях. Это отрицать нельзя. Эта страна исключительно большого размаха и возможностей, и нужно эти возможности полностью использовать, а не пренебрегать этими возможностями. И я, опять-таки, на этом настаиваю: нужно использовать а fond1 все московские возможности во всех отношениях. Завтра пойду слушать концерт Шостаковича (dont2 квинтет) в Политехническом музее. Возможно, что увижусь завтра с Митькой. Вчера с классом был в биомузее. Вышла стенгазета под моей редакцией. Недавно в Концерт. зале им.
Чайковского слушал замечательный концерт для форт«епиа»но Юровского.
***
В воскресение слушал квинтет b-mol Шостаковича. Это, конечно, замечательное произведение, которое делает честь советскому музыкальному искусству. Шостакович имел огромный успех.
***
Сейчас читаю "Бесы" Достоевского, которую книгу одолжила Наталья Семеновна, жена Вильмонта.
***
Какими пустышками я живу! Но нечего делать - я реалист до конца, et cela implique de grandes responsabilitйs2. Но скучно, скучно учить всякое говно, которое мне не понадобится в жизни. Я бы мог с такой пользой для всех и для себя изучать только литературу!
***
Вообще мой девиз - терпенье. Все еще впереди самое лучшее, хорошее и пленительно интересное.
***
Муля настроен пессимистически: он думает, что отец и сестра получат 8-10 лет. Мне очень интересно, каков будет приговор Львовым: меньше, чем нашим, или такой же, или больше? Это меня очень интересует, потому что рисует размер вины каждого. По "испанской теории" нужно отметить, что все становится ясным: и то, что Алю арестовали раньше отца, и продолжительность времени их не-ареста. Я думаю, что эта теория связна.
***
На улице - страшный холод. Я кашляю ужасно. Насморк и кашель. Аля переведена в Бутырскую тюрьму, куда мать и Муля отнесли ей сегодня передачу. Итак, Н. Н., папа и Аля - в Бутырках. Балтер - в Лефортове. Н. А., очевидно, в НКВД. О Миле ничего не известно. Недавно приходил к бабушке и Мите человек из НКВД и осведомлялся о здоровии детей, учебе и т. п. - по запросу Н. Н. Интересно, какое мое настоящее состояние здоровья? Очевидно, послезавтра узнаю. Итак, Новый год встречаю у Лили.
***
Меня почему-то совершенно не трогает, что наступил Новый год. В классе - скука.
Много хороших ребят, но они все некультурны, и их интересы - не мои интересы.
Кашляю, как чорт, отвратительно. Интересно, как проведу каникулы? Думаю - отвратительно. Хотя, впрочем, кто знает? Я - неискоренимый реалист, но иногда хочется какого-то глупого романтизма - чтобы упал кусочек счастья на голову, brusquement1. Но это все пустяки. По-моему, мне нужно кататься на лыжах. Но я должен знать, а quoi m'en tenir2, и оттого завтра (или послезавтра) - во всяком случае, в ближайшем времени - консультируюсь с врачом. Вообще я бьюсь в кольце противоречий. Получил 30 рублей от матери. Что еще писать в дневнике? У меня запросы человека 20-и лет, а возможности - 15-летнего.
***
Пробовал сегодня утром рисовать, но сейчас же опротивело. Читаю неплохие рассказы Марка Твена.
***
Я прекрасно помню все неприятности, обиды моей жизни. Малейшие оскорбления врезались в мою память, хотя я не подавал виду. Взяв поучение, осторожность и частицу радости у вчерашнего дня, я его отбрасываю - к чорту. Но я должен буду до чего-нибудь дойти - надоело мне быть учеником 8-го "А" 335й ср. школы. Надоело быть среди неплохих, но глупых ребят. Надоело учиться ненужным предметам. Но все это - теория. На практике - совсем другое дело. Через школу надо пройти. Дело в том, что человек чем более проходит через разные среды, атмосферы, давления, трения, тем более он становится морально закаленным, подготовленным ко всем предстоящим испытаниям. Чем у человека труднее жизнь, тем острее ощущает он хорошие стороны, просветления, капли счастья этой жизни. Человек пресыщенный, разочарованный во всем - человек конца 19-го - нач. XXго в. - никуда не годится. Во всяком случае, отжил свой век. Только в испытаниях человек обретет свое истинное лицо и характер. Кроме того, по-другому и нельзя: в конце концов, нужно же иметь среднее образование! Без этого, конечно, не обойтись. Я вообще утверждаю, что легкая жизнь, дающая ответ на каждый вопрос и удовлетворяющая каждую потребность человека, вредна и притупляет чувства. Чтобы дойти до интенсивности, нужно испытывать трудности. Счастье имеет цену только тогда, когда кроме него есть трудности, иначе это счастье становится уже несчастьем. Чем меньше я ел хороших блюд, тем лучше я их оценю потом. Это элементарная истина. В моем случае - это так. Конечно, с другой стороны, нельзя кормиться одной философией. Но нужно быть объективным. И если я смотрю на событие, то не могу сказать другое, чем что говорю, - по-другому и не могло быть. Не могло быть, что будут друзья и т.п.
Все зависит от условий. Условий для безоблачного моего существования не было и не могло быть. Так что все, что происходит, - нормально. Для меня главное - это не проворонить чего-нибудь в моей юности. Опять-таки, повторяю, что раньше говорил и писал: хорошо, что мне только 15 лет! Время для счастья есть, и даже много времени. Но скоро будет 16 лет! Время улепетывает. Дело в том, что я ни в чем не нахожу полноценности и удовлетворения. То есть в отдельных отраслях я нахожу эту интенсивность: в музыке, книгах, пище и т.д. Но жизнь моя неполноценна. Нельзя назвать полноценной жизнь, где нужно готовить скучные уроки, которые тебе не послужат в жизни. Начинаю думать, что настоящая жизнь начинается позже. Когда смотрю на других учеников - они как будто живут жизнью интенсивной и вполне их удовлетворяющей. Но их жизнь меня не удовлетворяет, потому что запросы у меня просто по возрасту гораздо выше, чем у них. Они живут шутками, коньками, сплетнями и т.п. А мне нужна более широкая площадка. Очевидно, настоящая жизнь начинается с армии. Там жизнь как-то крепка… А меня поражает рыхлость, неустойчивость, шаткость моей теперешней жизни. В школе я себя изображаю, как человека необычайно занятого. Именно все думают о необычайно полноценной, интересной моей жизни. Если бы знали, какая скучища! Почему большинство моих соучеников удовлетворены своей жизнью (просто - все ученики)?
***
Настоящая, спокойная и тяжелая скука. Действительно - совершенно, тотально, абсолютно нечего делать. Все-таки ненормально так проводить день. И никто не звонит. Как будто все на свете канули в воду. Что меня угнетает, это потеря связи с внешним миром. С радио было бы неизмеримо лучше сидеть дома. Кризисный период. Неужели можно просто так ничего не делать? Оказывается - можно. Это ужасно - быть взаперти, так, как я. Это как-то ужасающе противоестественно, отвратительно, ненормально - не отпускать человека на улицу. Ведь там - жизнь!
Вышел бы я, проехался на метро, зашел бы в магазины, продлил абонемент в читальный зал. Ведь это неопровержимый факт, что жизнь не в домах, а на улице, в метро и трамваях! Но что пробовать объяснить это матери? Ее неизменный ответ - это "высиди один день, ты простужен" и т.д. Так что нечего и пробовать.
Интересно все-таки, как она не может понять, что все время сидеть дома - для меня это смерть. И опять меня фраппирует3 в этом затворничестве что-то плохое и противожизненное, противоестественное. В конце концов, температуры у меня нет, простужен я вполне "нормально"… Сегодня мы должны были пойти - поехать - к врачу, а теперь это отменяется из-за холода. Как я невыразимо скучно живу, как в школьный, так и в каникульный периоды! Поражает в моей жизни "нежизненность" ее.
Отсутствие увлечений - прямо какой-то феномен. Я завидую людям, поглощенным делами. Действительно, мои сверстники живут жизнью куда более насыщенной и интенсивной, чем моя! Мне страшно, остро недостает круга товарищей, друзей, компании - того, что у всех других есть. Страшно надоело читать. Хотелось бы просто общения с людьми, обмена мнений. Мой случай ясен. Я по всяческому развитию перерос моих сверстников - оттого общение с ними не доставляет и не может доставлять мне никакого удовольствия, ни удовлетворения. Мне было бы интересно и занимательно с какими-нибудь студентами. Но я в этой среде не общаюсь, никого не знаю, и все-таки я для них, как-никак, формально - "ученик 8-го "А" 335-й ср. школы". Кроме того, я утверждаю, что дружба возникает только на общих интересах, так что дружбы со студентами быть не может. Кроме того, я никого не знаю. Между прочим, все мамины друзья знают, что мне приходится не сладко, знают мое одиночество, но ни один из них не выказал ни малейшего сочувствия. Я хотел достать однотомник произведений Маяковского. Неоднократно говорил и Муле, и Вильмонту. Но никто не удосужился и не вспомнил. Мать меня все время упрекает в сухости к друзьям (во Франции и здесь) ее. Я на это отвечу, что ее друзья хорошо ко мне относились только из-за того, что хорошо относились к ней. А для меня это ненужно и неинтересно. Единственный человек, который здесь (да и там) что-либо сделал, - это мать. Я никогда не забуду, что друзья матери никогда здесь мне ничем не помогли. Даже те (их большинство), которые вращались в литературных кругах, не смогли достать этого однотомника. Я это буду помнить.
Итак, я должен рассчитывать исключительно на себя и на обстоятельства. Из меня должен выйти исключительно сильный человек. Мне никто не помогает, но я должен идти своим путем. В своем каждодневии этот путь труден, и трудны первичные задачи (как все первичные задачи). Но я абсолютно уверен в том, что мое упорство и неунывание увенчаются в конце концов успехом. Я добьюсь счастья. Я в этом убежден. Мне всего только 15 лет. Если бы я так писал лет в 30 - было бы плохо.
Но мне только 15 лет. Мои сила и энергия не иссякли, и времени много. Это мой главный козырь - что я крайне молод. Со временем, преодолевая трудности, я, бесспорно, найду круг людей, мне подходящий, друзей, увлекающее занятие… Все это еще впереди. Пока еще ничего не потеряно. Много еще предстоит. Предстоит спорт, пляжи, любовь, море, голубое небо, интересная работа, интересные знакомства, увлечения, радости и развлечения…
… 5 h. 45 minutes.1 Читал матери из "Курса истории западной литературы" Ф. Шиллера, одолженного Митькой. Горит лампа с абажуром. Безмолвствует радио. Завтра, очевидно, выйду. Ничего не делаю. Сижу, свища, переминаюсь с ноги на ногу.
Интересно, почему никто из знакомых не звонит? Curieux.2 Интересно, что абсолютно ничего не делаю.
***
Ведь этот Воронцов теперь может отравить нам всю жизнь. И главное в том, что если бы дело касалось меня лично, то мне было бы абсолютно все равно. Но оно касается матери. Мать исключительно остро чувствует всякую несправедливость и обиду. Главное, чего я теперь страшно боюсь, это "кухонной войны", придирок и т.п.
Неужели не могло все идти мирно и спокойно? Я сижу абсолютно как отравленный.
Абсолютно такое состояние, точно тебя отравили чем-то противным и грязным. Это - самое ужасное, что могло произойти. Я теперь тщетно стараюсь вдолбить матери, что теперь не нужно давать зацепки, не нужно давать повода для повторения подобных скандалов. Ведь мать очень вспыльчива, и жизнь может превратиться просто в невозможную. Ничего нету хуже враждебной атмосферы в доме. Ведь если уже имел место такой скандал, то никто мне не говорит, что он не может повториться. Для меня - это самое неприятное происшествие, которое могло только случиться, за все мое пребывание в СССР. У меня лишь одна цель в этом деле - это чтобы не было больше подобных скандалов. Я в абсолютно ужасном состоянии.
***
Но к черту неприятности будущего. Слушаю концерт из произведений Дебюсси и Равеля.
***
Слушаю Моцарта. В Митьке есть препротивные черты - нерешительность, ребячливость, алчность, беспринципность, любовь к лжи. Это - противно. Но все-таки я с ним остаюсь в сношениях. Мне с ним весело. Кроме того, он исключительно умен и остроумен.