Сначала мы, по очереди, подержали её на руках, дали поползать по шее и плечам, слушая лёгкое сопение и ощущая щекотание от усиков, украшающих милую мордашку. Капюшоновую самочку купили в зоомагазине ещё даже не подростком, а ребёнком, по размеру не больше детского кулачка.
Дети сразу же дали ей имя: «Фрося» и всем оно понравилось. Фросю поселили в специальной крысиной клетке. До неё в ней уже жили её предшественники.
Как и любая домашняя крыса, она очень неприхотлива в уходе. Единственное, что должно быть в её быту – это специальный крысиный корм и поилка; ну и какой-никакой домик.
Целый день Фроська самозабвенно занимается своими крысиными заботами и делами. Грызёт зёрна, выбирая сначала самые вкусные, а затем – полезные; пьёт воду, забавно работая язычком; моет и чистит свою шубку и хвостик; иногда поглядывает по сторонам, особенно когда кто-нибудь оказывается рядом с клеткой; постоянно передвигается по своему вольеру, то забираясь на второй этаж, то снова спускаясь вниз; и опять начинает свой неизменный круг бытия в той же самой последовательности.
Я раньше задумывался над вопросом: что же так завораживает в этих милых существах, и нашёл ответ. Домашний зверёк всегда спокоен, невозмутим и деловит. Он, как опытный и грамотный специалист своего дела, всегда занят немудрёной работой, на которую можно глядеть до бесконечности.
Ещё в домашних крысах умиляет то, что при ближайшем рассмотрении, видно до мельчайших деталей, как они похожи на нас, на людей: глаза, уши с тонкими прожилками сосудов, нос, красный влажный язык, а главное руки и ноги-ступни со всеми складочками на ладонях, напоминающими линии жизни, с ногтями и пятками, как у человека. Беря какое-нибудь угощение, крыса держит его совсем по-нашему, двумя руками, обхватив всеми пальцами, как ребёнок держит банан.
А в чашке корма, состоящего из засушенных трав, семян, фруктов и бобов, она роется, ну совсем как рукодельница в шкатулке с пуговицами, выискивая сперва семена подсолнечника, затем приступая к просяным зёрнышкам. Горох и овёс она всегда оставляет на потом.
Иногда Фросе приносят что-нибудь вкусненькое: сырой мясной фарш, кусочек сала, сыра или варёной картошки. Она с удовольствием уплетёт ломтик куриного белка, пластик огурца, морковки или свеклы. Очень любит крыска фрукты, потому недоеденное яблоко или грушу мы несём не в мусорное ведро, а ей! Любит полакать молоко или кефир.
Принято думать, что крысы не имеют никаких эмоций – это не так. Я наблюдал, как крыса начинает бегать и суетиться, когда я прихожу с работы и захожу в её комнату. Поскольку Фрося совершенно ручная, она охотно идёт на руки и любит путешествовать, обычно по компьютерному столу или по кровати.
Домашние звери: кошка и пёс, сначала восприняли появление новичка настороженно, подолгу обнюхивая диковинное существо и разглядывая его. Затем они привыкли к постоянному присутствию полноправного, такого же, как и они, члена семьи и перестали обращать на Фроську внимание.
Внизу клетки пол решётчатый. Чтобы зверьку было комфортнее по нему передвигаться, мы стелим ему под ноги старую ненужную газету, которая со временем превращается в бесформенный ворох обрывков. Рвать бумагу – это любимое фросино занятие.
Крыса, как и любое живое существо, чувствительна к переменам в погоде. У нас дома два «барометра» – кошка и Фрося. Кошкин предсказатель погоды беззвучный: свернётся калачиком, засунет нос в свою шубку – быть ненастью. А Фрося разворачивает целую метеорологическую шумовую операцию: она начинает отрывать огромные куски газеты и тащить к себе в домик. Она устраивает в нём настоящее гнездо, и сама прячется там в ворохе газетной бумаги, скрученном в трубку; и вдобавок затыкает вход в дом бумажной пробкой.
Раз в неделю мы чистим клетку: полностью её разбираем, высыпаем обрывки газет, шелуху и помёт в мусорное ведро, меняем воду. И всё начинается с начала.
Однажды мы заметили внизу фросиного живота какую-то шишку. Казалось, что она ей совершенно не мешала: крыса всё также занималась своими крысиными делами, охотно принимала корм и питьё. Но через месяц кила начала мешать ей передвигаться и нам стало эмоционально понятно, что скоро её не станет. Две беды поджидают того, кто берёт себе крыс, мышей или хомяков – они мало (максимум три года) живут, и имеют слабый иммунитет, поскольку это всё плоды близкородственных скрещиваний.
Жалко, конечно, животину, ведь мы к ней так «прикипели» за этот год. Дела и заботы не позволяют мне уделять всё своё внимание нашим питомцам. Если собаку надо выгуливать дважды в день, а кошке периодически менять наполнитель, то Фроське надо только утром насыпать нового корма, да поглядывать за уровнем воды.
Сегодня я подошёл к клетке, чтобы пополнить кормушку. Крыса, как всегда суетилась, просовывая в проём дверцы свою мордочку, но на корм не обратила даже внимания. Я взял её в ладони. Оглядел: огромное новообразование, гладкое и прохладное, во весь живот, уже запечатало зверьку органы выделения, и я понял, что это агония.
Я присел на диван, положив Фросю на руку; она прижалась к моему животу и засунула мордочку между ним и рукой. И притихла. Я гладил её по исхудалой головке и костлявому позвоночнику (судя по всему, болезнь в последние дни не давала ей принимать пищу и начался процесс дистрофии), она глядела своими глазами-бусинками по сторонам и шевелила усиками. Она закинула прохладный свой хвостик на спину, и я грел его своей ладонью и слёзы капали из моих глаз на несчастное существо. Так я сидел долго, гладя её и играя нежными тонкими, как будто сделанными из папиросной бумаги ушками.
Потом я прилёг и положил Фросю на диван рядом с собою. Огромная шишка мешала ей двигаться, но она начала ползать по расстеленному одеялу. Собака, манчестерский той-терьер Доби и кошка Шерри лежали здесь же и, как будто сочувственно нюхали названную сестру. Фрося подобралась к моему животу и расположившись рядом со мной, затихла.
Пришла Оля. Я взял крысу на руки и стал носить, как бы показывая ей квартиру в последний раз.
В спальне я уложил бедолагу между нашими подушками, чтобы ей было теплее, поскольку видно было, что жизненных сил у животного почти совсем не осталось. Собака и кошка по очереди подходили к Фросе с любопытством оглядывая и обнюхивая её.
Я пошёл по делам. Вернувшись через час или меньше, зашёл в спальню, отвернул край одеяла. Фрося лежала без движения и только живот раздувался и сдувался в так дыханию, как маленький воздушный шарик. Левая лапка была бессильно подвёрнута под грудь, однако тёмные и глубокие глазки-бусинки смотрели так же любопытно, а ноздри раздувались, нюхая воздух. Я высвободил кисть лапки, погладил милую головку пальцем, она отзывчиво повернулась, разглядывая меня. Тогда я снова накрыл её тёплым пледом.
Когда я посетил Фросю вновь, был уже вечер. Она всё также лежала без движения и только размеренно дышала. Я взял её на руки; тело было уже прохладным, но сердце билось часто, как чудесный моторчик. На тепло рук она уже не откликалась хоть каким-нибудь ответным движением, а только бессмысленно глядела куда-то уже помутневшими глазами. Через час Фроси не стало. Я уже был спокоен, потому что надо было взять лопату и рабочие перчатки, выбрать подходящее для могилки место в скверике недалеко от дома. Это безобидное и отзывчивое существо заслужило того, чтобы успокоиться по-человечески.
01.06.2017 г.