НЕКОРОНОВАННЫЕ КОРОЛИ
ОТ ГРЕКО ДО СТЕЙНИЦА
Какое величие быть королем,
Вступившим на шахматный трон! –
Не по наследию он обретен,
А волей и острым умом!
Александр КУПРИН
Шахматы … Это одно из самых древних и прекрасных изобретений человечества на протяжении многих столетий волнует сердца миллионов людей.
В чем же главная притягательная сила этой древней и вечно молодой игры? Ответ напрашивается сам собой – в том, что на шестидесяти четырех клетках деревянные фигурки в миниатюре воспроизводят жизнь и борьбу человека, силу и слабость его духа, его достижения и упущения, радости и печали.
Давайте же приоткроем плотную завесу стремительно бегущего времени, чтобы вновь и вновь воздать должное тем, кто своим ярким талантом и беззаветной любовью к самой древней и прекрасной игре возводил величественное здание ее истории …
Конечно же, это особо выдающиеся творцы шахматной истории, гордо носившие высший титул – чемпион мира по шахматам. Официально это манящее всех шахматных мастеров звание было введено в конце 19-го столетия. Но любители шахмат вправе задать вопрос: а разве выдающиеся шахматисты, официально не носившие гордый титул чемпионов мира, не внесли свой яркий вклад в замечательную игру? Конечно, внесли! И автор этих заметок отдает должное самым выдающимся – но, увы, некоронованным - предшественникам шахматных королей. За четыре «с хвостиком» столетия (отсчет я веду от родившегося в 1600 году Джоакино Греко) лишь 16 рыцарей Каиссы удостоились высшего титула - шахматный король!
ШАХМАТНЫЙ КОРОЛЬ! Это вершина всех надежд и мечтаний! Это высший миг триумфа! Это сладостный поток пьянящей славы! Это гордое имя, украшающее многовековую историю шахмат! Сотни выдающихся мастеров древней игры бескомпромиссно бились за этот гордый титул! А избранниками Каиссы стали лишь 16 из них!
Ведь бескомпромиссный поединок за шахматную корону – это тяжелейшее испытание, требующее от претендентов полной отдачи физических и моральных сил! «Пусть неудачник плачет!» - провозгласил Герман в опере Чайковского «Пиковая дама». Если бы только поплакать! А первый чемпион мира Вильгельм Стейниц, проиграв матч-реванш Эммануилу Ласкеру, из-за тяжелого нервного расстройства завершил свои дни в … психиатрическом приюте.
Всего 16 чемпионов мира! Чемпионов – прошедших на пути к заветной цели шахматные огни и воды! И тут же я поймал себя на мысли: а ведь одному из них - Карпову шахматная корона была преподнесена, как говорится, «на блюдечке с голубой каемочкой». Зато победившему его Гарри Каспарову, действительно, пришлось пройти огни и воды! В течение шести лет Каспарову, по прихоти высших советских функционеров и их верного слуги – президента ФИДЕ Кампоманеса, мечтавшим вернуть Карпову шахматную корону, пришлось сыграть с их любимцем пять(!!) матчей и четырежды победить его! Честь и хвала Гарри Каспарову!
Вот они - 16 официальных шахматных королей:
1. Вильгельм СТЕЙНИЦ 1886 – 1894
2. Эммануил ЛАСКЕР 1894 – 1921
3. Хосе Рауль КАПАБЛАНКА 1921 - 1927
4. Александр АЛЕХИН 1927 – 1935, 1937 – до смерти
5. Макс ЭЙВЕ 1935 - 1937
6. Михаил БОТВИННИК 1948 – 57, 1958 –60,1961-63
7. Василий СМЫСЛОВ 1957 - 58
8. Михаил ТАЛЬ 1960 - 61
9. Тигран ПЕТРОСЯН 1963 - 69
10.Борис СПАССКИЙ 1969 - 72
11.Роберт ФИШЕР 1972 – 1975, отказ играть с Карповым
12.Анатолий КАРПОВ 1975 – 1985
13.Гарри КАСПАРОВ 1985 – 2000
14.Владимир КРАМНИК 2000 – 2007
15.Вишванатан АНАНД 2007 - 2013
16.Магнус КАРЛСЕН с 2013 и поныне
Без малого три столетия звание «Сильнейший шахматист» определялось общественным мнением и поэтому даже не всем выдающимся мастерам в эпоху до Стейница довелось удостоиться этого почетного титула.
Вот им-то и хочется воздать должное!
Сразу замечу, что из-за невозможности представить в этих заметках шахматные диаграммы с блестящими комбинациями выдающихся шахматистов, рассказы о них будут сопровождаться стихотворными строчками из моей поэмы «О, шахматы, игра богов!» Ведь поэзия – это чувственное восприятие событий, а значит, и сила ее эстетического воздействия значительно выше.
Шахматы – одна из самых древних игр. Не удивительно, что до нас не дошли не только состязания шахматистов древности, но даже и имена лучших из них …
У ИСТОКОВ СОВРЕМЕННЫХ ШАХМАТ
Первые истоки шахматной игры обнаружены в 4-м – 5-м столетиях на Востоке в жарких долинах Инда и Ганга. В те далекие времена игру назвали «Чатуранга», что в переводе означает «четверной». В игре сражались четыре войсковых вида – пехота, кони, слоны и колесницы. Исход сраженья чаще всего решали бросаемые игроками кости. А вот имена самых искусных игроков тех далеких времен история, конечно же, нам не оставила …
Позже, в 7-м – 8-м столетиях в арабском халифате игра, названная «Шатранджем», резко преобразилась. Теперь уже исход сраженья решали не кости, а знания и расчет.
Как страстно бились в Хоросане –
Первый в истории турнир! –
Абдалгафар, Зайраб, Джабир,
Его итог, увы, в тумане
Ушедших в прошлое столетий,
Сегодня это – уже миф,
Известно лишь: сраженьям этим
Внимал с почтеньем сам Халиф …
Что и говорить, арабские страны внесли в мировую культуру весьма заметный вклад. И в шахматах тоже. К названным выше шахматистам следует добавить выдающегося мастера, автора шахматного трактата Аль – Шатранджи, считавшийся первым игроком в империи Тимура. Ах, если бы сегодня вместо кровавых террористических актов в США, Франции, Израиле и других странах арабы увлеклись бы шахматами, то их имена могли бы и сегодня украсить самые престижные международные соревнования …
ПЕРВЫЕ ШАХМАТНЫЕ МАСТЕРА.
Конечно, назвать упомянутых выше арабских шахматистов мастерами, в сегодняшнем понимании этого звания, нельзя. Хотя бы потому, что в те годы еще не было даже элементарной шахматной теории. Впрочем, живший в Багдаде в 9-м веке Аль-Адли сделал подробный анализ эндшпиля борьбы ладьи против коня.
В те времена у арабов существовало разделение игроков на пять классов. При этом обладатель более высокого класса давал фору (пешку или легкую фигуру) игроку, уступавшему ему в классе. А давать в виде форы ладью можно было только начинающим шахматистам, детям и женщинам. Правда, женщины в то время редко играли в шахматы, а наблюдать за игрой мужчин они могли стоя … за прозрачной занавеской.
Известна легенда о Диларам, которая была женой визиря одной из восточных стран. Однажды этот визирь, играя в шахматы, проиграл все свое состояние. В азарте в следующей партии он поставил на кон … Диларам.
И вновь он в трудном положенье –
Вот-вот получит визирь мат,
Потух его безумный взгляд –
Ведь неоткуда ждать спасенья.
Скрестил он руки на груди –
Позор, бесчестье впереди …
И вдруг за легкой занавеской
Услышал визирь шепот женский.
«Смелей, любимый мой, играй!
Победа ждет нас впереди –
Отдай сопернику ладьи,
Но Диларам не отдавай!
Взбодренный голосом любимой
Душою визирь вдруг взыграл
И с твердостью неколебимой
Ладьи сопернику отдал.
И, объявив эффектный мат,
Вдохнул победы аромат.
С той в Лету канувшей поры
Подобный мат известен нам
В анналах шахматной игры,
Как «мат прекрасной Диларам» …
Новый расцвет шахматного искусства произошел в эпоху Ренессанса в Италии и Испании. Огромный вклад в этот период в теорию шахмат внесли итальянцы Дамиано, Доменико, Полерио, Сальвио, испанцы Серон и Лопес. А любимец испанского короля Филиппа Второго священник Рюи Лопес де Сегура к тому же считался сильнейшим шахматистом в Европе. В 1560 году Лопес проводил в Риме сеанс одновременной игры и легко победил всех, кто решился бросить ему вызов. Среди побежденных был и уроженец Кутри, прозванный «бамбино», что означает «малыш», Джованни Леонардо. После этого поражения уязвленный насмешками испанца Леонардо поклялся победить Лопеса. Долгие годы готовился он к реваншу и спустя 15 лет в Мадриде во дворце короля Филиппа Второго сумел победить Лопеса. Потрясенный великолепной игрой Леонардо король воскликнул:
- Победить Лопеса хотя бы один раз невероятно трудно, но повергнуть его три раза кряду – это свидетельство того, что ты, Леонардо, величайший игрок на Земле!
И, обращаясь к одному из министров, приказал:
- Выдать победителю награду в тысячу скудо!
А сам король, сняв с пальца перстень с бриллиантом, торжественно вручил его Леонардо.
- Ну, может быть, у тебя есть еще какие-нибудь пожелания? – спросил довольный собой монарх.
- Ваше Величество, если возможно, прикажите отменить подати, хоть на год, с моего родного города Кутри.
- Отменить подати с города Кутри на двадцать лет! – распорядился монарх …
Леонардо пал в ноги короля и воскликнул:
- Ваше Величество, ваша щедрость и справедливость превзошли все мои ожидания! Вы – самый щедрый, самый справедливый и самый гуманный король на свете!
Филипп Второй, наслаждаясь своим величием, снисходительно протянул руку, к которой Леонардо в порыве величайшей благодарности припал губами.
Улыбаясь, король спросил:
- Ты доволен?
- Ваше Величество, отныне я буду жить и умирать с вашим светлым именем на устах! – напыщенно воскликнул Леонардо …
В те годы Леонардо был сильнейшим шахматистом в Европе и соперничать с ним на равных мог только уроженец Сиракуз Паоло Бои …
ИЗВЕСТНЫЙ И НЕИЗВЕСТНЫЙ ГРЕКО
Уроженца Калабрии Джоакино Греко историки называли сильнейшим шахматистом своего времени. Известно также, что он побеждал лучших игроков Франции, Англии и Испании. Но ни имен побежденных им соперников, ни записей его партий с сильнейшими соперниками не сохранились. То есть остались записи партий с шахматистами, имена которых обозначены: NN. К счастью, сохранились рукописи калабрийца - «Трактат о королевской игре в шахматы» с анализами вариантов в королевском гамбите и итальянской партии. Этот трактат был переведен на многие европейские языки. По одному из них спустя два с половиной столетия в еврейской школе «хедер» учился играть в шахматы гениальный Акиба Рубинштейн …
Греко, исповедовавший яркую комбинационную игру, был первым шахматным профессионалом. Последним его путешествием стала поездка в Вест-Индию, где он скончался в возрасте 34-х лет. Все свое состояние Греко оставил Ордену иезуитов...
Во второй половине ХХ века Итальянская федерация шахмат учредила памятную медаль имени Греко. И первым обладателем ее в 1985 году стал Михаил Ботвинник…
Что и говорить, информации о Греко не густо - почти как в детской скороговорке: «Ехал Греко через реку …»
ШАХМАТИСТ, МУЗЫКАНТ, КОМПОЗИТОР
Примерно та же картина с шахматным творчеством намного более знаменитого, чем Греко, Франсуа Андре Даникана Филидора. Он родился в небольшом городке Дрё близ Парижа.
В шесть лет он стал певчим в придворной капелле в Версале. Тогда же он научился играть в шахматы. Спустя несколько лет Филидор настолько усилил свою игру, что смог победить своего учителя, лучшего шахматиста Франции Кермюи сир де Легаля. А вскоре, вновь победив Легаля, Филидор стал первым шахматистом Франции.
В те годы шахматной Меккой считалась Англия. Приехав в Лондон, Филидор уверенно победил англичан Каниннгема, Бертина, Янсена и уроженца сирийского города Алеппо знаменитого Филиппа Стамму. В отличие от Греко известны хотя бы имена лучших игроков Англии, но записи партий с ними тоже не сохранились …
В 1749 году 23-летний Филидор издал книгу «Анализ шахматной игры», ставшую первоисточником позиционной школы. Великий шахматист на целое столетие опередил свое время.
Как велико его значенье!
Ведь он дал многим поколеньям
Позиционное ученье
И доказал своей игрой,
Что часто результат сраженья
Определяет пешек строй.
При этом он единой нитью
Три стадии игры связал
И сделал важные открытья
Для многих шахматных начал …
Слава Филидора разнеслась по всей Европе. Перед ним распахнулись двери королевских дворцов. Людовик ХVI всерьез заинтересовался шахматами и пригласил Филидора в качестве своего учителя. Через несколько месяцев монарх пожелал узнать, как маэстро оценивает его игру. «Ваше величество, - ответил Филидор, - всех шахматистов можно разделить на три класса: тех, кто совсем не умеет играть, тех, кто играет плохо и тех, кто играет хорошо. Вас, ваше величество, я могу отнести уже ко второму классу» …
Филидор был не только замечательным шахматистом, но и выдающимся композитором. Он написал свыше 26 комических опер. Интересно, что одна из его опер настолько понравилась русской императрице Екатерине Второй, что она пожаловала композитору 600 червонцев …
В 1793 году Филидор в последний раз приехал в Англию. Вспыхнувшая вскоре война между Англией и Францией сделала невозможным его возвращение на родину. А спустя два года великий шахматист скончался …
ФРАНЦИЯ ИЛИ АНГЛИЯ - КТО СИЛЬНЕЙ?
Заголовок этого раздела красноречиво говорит, какие страны Европы доминировали на шахматной сцене в первой половине 19-го века.
В этот период и в России были выдающиеся мастера – Александр Петров, Карл Яниш, Илья Шумов, Сергей Урусов, но они, как правило, соперничали друг с другом, а на европейской арене не выступали.
Поначалу в Европе блистал герой наполеоновских войн Александр Луи Онорэ Лебретон Дешапель. В одном из сражений он потерял правую руку, и Наполеон произвел Дешапеля в генералы.
В те годы сам Наполеон
Увлекся мудрою игрою –
С придворными играл порою,
Хоть в шахматах был не силён.
Монарха зная в полной мере,
Министры, пятясь задом к двери,
Шептали, кланяясь оттуда,
Ловя его колючий взгляд:
«Вам шах, сир, а за ним и мат …» -
Вслед им фигур летела груда …
Получив тяжелое ранение, Дешапель увлекся шахматами и довольно быстро стал лучшим игроком Франции. За шахматной доской он был высокомерен, неизменно давая соперникам фору, а играть на равных категорически отказывался. В 1821 году в пригороде Парижа Сен-Клу состоялся матч-турнир трех сильнейших мастеров -Дешапеля, его ученика – секретаря парижского шахматного клуба Луи Шарля Лабурдоннэ и шотландца Джона Кохрена. Участники играли друг с другом по семь партий. Дешапель давал обоим фору – пешку и два хода, Лабурдоннэ и Кохрен друг с другом играли на равных. Дешапель выиграл у Кохрена – 7:0 и с таким же результатом проиграл своему ученику, который, легко победив шотландца – 6:1, стал победителем соревнования.
Вскоре Дешапель, провозгласив своим преемником Лабурдоннэ, ушел из шахмат. А его ученик стал часто бывать в Лондоне, где неизменно побеждал лучших игроков Англии. В 1834 году в английской столице состоялся грандиозный поединок между сильнейшими шахматистами двух стран – Лабурдоннэ и Александром Мак-Доннелем. Интерес к этому состязанию был огромен.
Соперники были, словно вода и пламень, противоположностью друг другу. Мак-Донеель, как и подобает англичанину, был всегда спокоен, выдержан, молчалив. Во время их партий Мак-Доннель подолгу задумывался, что безумно раздражало очень экспансивного Лабурдоннэ. Чтобы соперник наконец-то сделал ход, он покашливал, притоптывал ногами, но все было тщетно.
Соперники сыграли шесть матчей, четыре из которых выиграл Лабурдоннэ. В итоге было сыграно 85 (!) партий: 45 побед одержал француз, 27 – англичанин и лишь 13 партий завершились вничью. 72 (!) результативные партии! Это и не удивительно: в те годы царили романтические шахматы - игрались в основном гамбиты, фигуры и пешки жертвовались направо и налево! …
Любопытно, что некоторые партии продолжались не часы, а … дни (!) Лабурдоннэ, хоть и измучился, но все же завершил серию матчей с Мак-Доннелем. А вот Стаунтон, не выдержав многочасовых раздумий Уильямса, сдал ему матч при счете 6:2 … в свою пользу, и это при том, что их матч игрался до семи побед. И уж совсем уникальный случай произошел в 1851 году на первом международном турнире в Лондоне. В ходе одной из партий между большими любителями «основательно подумать» Маклоу и Уильямсом секретарь турнира внес в протокол такую запись: «Сделав по несколько дебютных ходов, соперники … уснули за доской».
Как только ни боролись с тугодумством! Пытались использовать песочные часы, но от них вскоре пришлось отказаться, стали вводить денежные штрафы за просрочку времени, но и это не помогло. Например, весьма состоятельного, а проще говоря, богатого польского мастера Пшепюрку, любившего подумать «часик – другой», штрафы совершенно не пугали. Все эти страдания прекратились лишь после того, как англичанин Вильсон изобрел шахматные часы с двойным циферблатом. Впервые они успешно были использованы в знаменитом лондонском турнире 1883 года.
Вернемся, однако, к той удивительной статистике матчей Лабурдоннэ и Мак-Доннеля: из 85 партий лишь 13 закончились вничью. Такому в наше время не суждено повториться. Ведь сегодня в матчах за мировую шахматную корону играются максимум 16 партий. Самым протяженным был поединок в 1978 году в Багио, где непримиримые соперники Карпов и Корчной сыграли 48 партий, результативными из которых оказались всего лишь 11.
А уж в матче 2000 года Каспаров – Крамник итог был вообще неприличным: из 15 сыгранных партий лишь … две (!?) были результативными – обе выиграл Крамник. Даже такой блистательный гроссмейстер как Гарри Каспаров так и не смог пробить «берлинскую стену» соперника.
Любопытно выглядит сравнение процента результативных партий в трех упомянутых поединках. В матче Лабурдоннэ – Доннель этот показатель 85 % (!), Карпов – Корчной – 23%, а Каспаров – Крамник – всего лишь 13%. Вот и получается, что без малого два столетия назад рубились неустрашимые шахматные бойцы, а в наше время – игроки, предпочитавшие отсиживаться «в окопах». Понятно, что в те далекие времена зрители, испытывая безудержный восторг, наслаждались лихими атаками с эффектными жертвами фигур, а в наше время лишь квалифицированные любители шахмат могут понять смысл позиционных маневров фигур на доске. Как говорил Остап Бендер, «скучно, девушки …»
После смерти Лабурдоннэ на ведущие шахматные позиции во Франции выдвинулся книготорговец Пьер Шарль Фурье де Сент- Амман. В эти же годы в Англии решительно заявил о себе молодой актер Говард Стаунтон. Как-то в порыве откровенности Стаунтон признался своему другу великому трагику Эдмонду Кину в том, что считает себя посредственным актером, а потому намерен заняться историей литературы и изучением творчества Шекспира.
Кин, хотя вошел в театральную летопись выдающимся трагиком, был чрезвычайно остроумным человеком.
Однажды Кин за кружкой пива,
Уйдя от всех мирских забот,
В расположении игривом
Забавный вспомнил эпизод:
«В спектакле Ричарда играя,
Вскричал я, руки простирая,
Могучим голосом звеня:
- Коня! Корону за коня!
Неведомый остряк из зала
Воскликнул явно не со зла:
« А не возьмете ли осла?!»
И публика захохотала.
Невозмутимо, как всегда,
Ответил я ему бесстрастно:
«Осел мне подойдет прекрасно –
Идите же скорей сюда!»
Стаунтон сам того не подозревал, что, уйдя из театра, он спустя несколько лет станет едва ли ни самым выдающимся шахматистом в истории Англии. Правда, поначалу он проиграл матч из шести так называемых «легких» партий находившемуся в Лондоне Сент-Амману – 2:3 при одной ничьей. Огорченный Стаунтон вызвал своего обидчика на новое сраженье, которое печать обеих стран окрестила «величайшим шахматным матчем на первенство мира между Францией и Англией». Здесь уже было не до «легких» партий!
На карту был поставлен престиж английских шахмат. Матч состоялся в Париже, победителем объявлялся тот, кто первым выиграет 11 партий. Бурно болевшие за своего соотечественника французы своим поведением изрядно мешали обоим мастерам. Тем не мене, уже после десяти партий Стаунтон практически не оставил французу никаких шансов. Счет побед был 8:1 при одной ничьей в пользу англичанина.
И все же, Сент-Амман сумел переломить ход сражения: вторую половину поединка он провел с большим подъемом, одержав пять побед и лишь трижды признал свое поражение. Но и этих трех побед Стаунтону было вполне достаточно, чтобы стать победителем принципиального поединка. Ну, а Сент-Амман, памятуя страшный разгром в первой половине состязания, гордо воскликнул: «Честь спасена!» Итог матча: +11-6=4 в пользу Стаунтона.
В Англии эту победу отметили, как национальный праздник, а Говарда Стаунтона окрестили «некоронованным чемпионом мира». А ведь в то время и некоронованные чемпионы воспринимались шахматными королями! Французская пресса назвала поражение Сент-Аммана «случайным» и требовала реванша. Матч этот должен был состояться в Париже в октябре следующего года. Однако Стаунтон по дороге в Париж простудился и заболел воспалением легких. Несколько дней врачи боролись за его жизнь, в итоге с тяжелым пороком сердца англичанин вернулся в Лондон.
После этого Сент-Амман окончательно отошел от шахмат. Спустя четыре года он выдвинулся как известный деятель французской революции, стал шефом парижской национальной гвардии, а позже – консулом в Акапулько. Умер он в 1872 году.
Говард Стаунтон последние годы жизни посвятил изучению творчества Шекспира и истории Англии. В 1874 году смерть остановила его перо в момент создания нового литературного исследования.
И Стаунтон и Сент-Амман –
Последние из могикан:
Ведь шахматисты этих стран,
Громившие всех неизменно,
Утратили высокий сан,
На много лет сойдя со сцены …
КОГОРТА ШАХМАТНЫХ ГЕНИЕВ
Вторая половина 19-го столетия дала шахматному миру целую россыпь блистательных мастеров. Назову «навскидку» лишь одну десятку в алфавитном порядке: Андерсен, Блэкберн, Винавер, Гунсберг, Колиш, МОРФИ, Пильсбери, Тарраш, Цукерторт, Чигорин. И таких десяток было в этот период (сколько - сказать трудно!) - две, три, четыре …
Морфи выделен не случайно: по моему глубокому убеждению, он – гений всех шахматных гениев! Даже если во второй половине 19-го века талантливых блистательных мастеров шахмат было сорок – пятьдесят (а их было больше!) рассказать обо всех не представляется возможным. Поэтому речь пойдет лишь о шести гениальных мастерах. Вот их имена: Адольф Андерсен, Пол Морфи, Иоганн Герман Цукерторт, Зигберт Тарраш, Гарри Нельсон Пильсбери и Вильгельм Стейниц.
И все же начну с шахматиста, не вошедшего в великолепную шестерку. Герой моего рассказа даже не представлял себе, что он совсем неплохо играет в шахматы.
Все началось с того, что 29-летний варшавский коммерсант Шимон Винавер в мае 1867 года приехал в Париж на международную выставку по торговым делам. До открытия выставки он заглянул в кафе «Режанс» и сыграл несколько легких партий в шахматы. И не просто сыграл, а победил … известнейших в то время мастеров! По их рекомендации Винавера тут же включили в число участников очень престижного международного турнира, и он, сам того не ожидая, оказался в этом соревновании единственным представителем России. Единственным, потому что приглашенные участвовать в этом турнире сильнейшие российские мастера – Александр Петров, Карл Яниш, Илья Шумов и Сергей Урусов дружно … отказались от участия…
Одно дело играть легкие партии в кафе, и совсем другое дело сражаться в таком престижном турнире! Но дебютант оказался не из робкого десятка: из 24 партий он выиграл … 19(!) и занял второе место, опередив будущего чемпиона мира Вильгельма Стейница. Вот это поистине сказочный дебют!
Так началась удивительная шахматная карьера Шимона Винавера, который из неизвестного новичка вошел в когорту сильнейших шахматистов мира! Дважды Винавер входил в число победителей крупных турниров: 1878 год в Париже и 1882 год в Вене, а в 1883 году в Нюрнберге, выиграв 13 партий из 18, занял первое место.
После этой блестящей победы Винавер на девять лет отходит от шахмат. Не удивительно, что такой длительный перерыв не мог не сказаться на результатах и в 1901 году в Монте Карло, заняв предпоследнее место, 63-летний Шимон Винавер ушел из шахмат…
ПЕВЕЦ ШАХМАТНОЙ КОМБИНАЦИИ
Середина 19-го века – это период бурного расцвета шахматной Европы. Подлинным шахматным Эльдорадо стали две страны – Англия и Германия. Именно в английской столице состоялся первый в истории шахмат крупный международный турнир с участием всех сильнейших мастеров того времени. Не удивительно, что более половины участников этого грандиозного соревнования составили английские шахматисты, а их лидер – Говард Стаунтон считался главным фаворитом столь престижного форума.
Увы, привыкший давать соперникам фору, Стаунтон отвык играть на равных, и на третьем этапе он вчистую (1:4) проиграл малоизвестному учителю математики из Бреславля Адольфу Андерсену. В решающем поединке Андерсен победил члена британского … парламента Уэйвилля – 4:2 и стал единоличным победителем первого в мире шахматного турнира.
По регламенту победитель был обязан принять вызов любого участника этого турнира и сыграть с ним матч на ставку в 100 фунтов стерлингов. Уязвленный неудачей Стаунтон бросил вызов Андерсону, но из-за болезни англичанина этот поединок не состоялся.
Так Андерсен под гром оваций,
Взорвав в игре царивший штиль,
Каскадом жертв и комбинаций
Изящно утвердил свой стиль.
А победив в большом турнире,
Стал Андерсен сильнейшим в мире …
Особенно любителей шахмат восхищал эффектный стиль игры немецкого мастера, стремившегося закончить партию неудержимой матовой атакой. Не случайно лучшие партия Адольфа Андерсена вошли в золотой фонд шахматного искусства с эпитетами «бессмертная», «неувядаемая» и другими. Один из таких шедевров в этом турнире – партия с очень сильным мастером из Франции Лионелем Кизерицким. Пожертвовав сопернику обе ладьи, Андерсен уже на 23-м ходу объявил эффектный мат.
Долгое время выдающийся мастер не ведал поражений. Лишь семь лет спустя он был побежден сверкнувшим на шахматном небосклоне подобно ярчайшей звезде молодым американским чемпионом Полом Морфи, который вскоре оставил шахматы.
Адольф Андерсен довольно быстро вернулся на вершину шахматной иерархии. В 1862 году во втором Лондонском турнире, одержав в 13 партиях 12 (!) побед, в том числе над будущим чемпионом мира Стейницем, Паульсеном, Блэкберном, Левенталем и другими, он вновь доказал, что в мире шахмат ему нет равных. Славу сильнейшего в мире шахматиста Андерсен блестяще подтвердил в двухкруговом турнире в Баден-Бадене, где позади него остались такие могучие соперники, как Стейниц, Блэкберн, Паульсен и другие. Вице-президентом на этом турнире был страстный любитель шахмат писатель Иван Сергеевич Тургенев.
И все же годы брали свое. Если в Лейпциге 59-летний Андерсен на равных бился с сильнейшими мастерами и уступил первый приз лишь Луи Паульсену, то спустя год в Париже он вынужден был довольствоваться 6-м местом. А год спустя гениальный шахматист Адольф Андерсен ушел из жизни.
ГЕНИЙ ВСЕХ ШАХМАТНЫХ ГЕНИЕВ
Пол Чарльз МОРФИ! …
Это восклицание подобно: Вольфганг Амадей МОЦАРТ! «Ты, Моцарт, - бог, и сам того не знаешь!» - как-то воскликнул Антонио Сальери. «Моцарт – вечный солнечный свет в музыке!» - много лет спустя восторженно вторил ему Антон Рубинштейн. Эти же восторженные восклицания, применительно к шахматам, в равной мере относятся к американскому шахматному гению Полу Морфи…
Морфи все давалось очень легко … - гений! В 12 лет Пол победил гастролировавшего в Америке европейскую знаменитость Иоганна Якоба Левенталя, всего за два года окончил Луизианский университет, получив диплом адвоката, а затем разгромил всех участников первого американского шахматного конгресса, в том числе переселившихся из Германии Лихтенгейна – 3:0 и в решающем сражении Луи Паульсена – 5:1.
Так начал свой блестящий взлёт,
Продлившийся всего лишь год,
Вообще не знавший поражений
Пол Морфи – беспримерный гений!
После достигнутой договоренности с Говардом Стаунтоном Морфи в июне 1858 года прибыл в Лондон. Стаунтон, однако, уклонился от борьбы. И тогда Морфи объявил, что готов сразиться с лучшими английскими мастерами. Одного за другим победил он Бернса, Бодена, Бэрда, Леве, Мэдли, Оуэна и своего «старого знакомого» Левенталя.
После этой блестящей серии игр американца Стаунтон пригласил Морфи на обед. О чем они говорили, осталось неизвестным, но было очевидно, что Стаунтон не рвется в бой. И тогда расстроенный Морфи, прибыв в Бирмингем, где проходил турнир с участием Стаунтона, Левенталя, Сент-Амана, Фалькбеера и других мастеров, объявил, что готов дать восьми победителям … сеанс вслепую (!!). Те отказались, зато другой восьмерке Морфи учинил подлинный разгром.
Вслед за этим друг Стаунтона Оуэн вызвал американца на матч с условием, что тот даст ему фору – пешку и ход. Пол играл с такой страстью, словно сражался с самим Стаунтоном и разгромил Оуэна со счетом 5:0 при двух ничьих.
Завершив лондонскую часть своего визита, Морфи отправился в Париж, где разгромил весь цвет французских шахмат. А вскоре пришло письмо из Бреславля от Андерсена, который сообщил, что на рождественские каникулы он сможет приехать в Париж. Уставший и простуженный Морфи выразил сожаление, что не застанет великого шахматиста в Париже, так как собирается вернуться на родину.
Однако личный секретарь Морфи Фредерик Эдж развернул бурную деятельность, и Морфи был буквально завален письмами из многих стран мира. В них выражалось искреннее желание любителей шахмат стать свидетелями выдающегося состязания двух гениальных шахматистов. Личное письмо прислал сам Андерсен, и Пол решил провести зиму в Париже. Очередная попытка сыграть матч со Стаунтоном закончилась тем, что англичанин принял вызов … условно.
Вскоре новая простуда приковала Морфи к постели. Приехавший Андерсен заявил, что играть с больным человеком не в его духе. И все же, уступая многочисленным просьбам, он согласился на игру при условии, что партии будут проводиться в комнате Морфи в отеле «Брейтель». В первом поединке победил Андерсен, вторая партия завершилась вничью, а затем пять партий подряд выиграл Морфи.
Итог: семь – два! Разгром! Разнос!
Ведь Андерсен – ярчайший гений,
Всем миром признанный колОсс –
И вдруг такое пораженье!
Но он – великий человек!
Его волнующее слово
В наш слишком беспринципный век
Звучит волнительно и ново:
«Месье, вы честно победили –
Сильней меня во всем вы были,
Сильнее всех вы на планете -
И нет сегодня слов иных:
Да, вы сильнее всех на свете,
Сильней всех мертвых и живых!
Пусть я играл матч этот плохо,
Но гений ваш непобедим!
И горд я, что в одну эпоху
Живу с Явлением таким!»
Пленив весь шахматный мир своей гениальной неповторимой игрой, Пол Морфи по праву был провозглашен сильнейшим шахматистом мира! Прощаясь с Андерсеном, великий шахматист с грустью заметил, что не будет больше играть ни матчей, ни легких партий. И все же Морфи снова сел за шахматную доску. Неожиданно Стаунтон согласился на две консультационные партии. Партнером Стаунтона был Оуэн, напарником Морфи – Бернс. Обе партии выиграли Морфи и Бернс.
Увы, в это время у Пола Морфи усилилось тяготившее его душевное заболевание. Готовясь к отъезду домой, Морфи неожиданно согласился провести еще один «зрячий» сеанс. Но какой это был сеанс! Соперниками Морфи стали восемь очень сильных мастеров – Пол победил Бэрда и де Ривьера, сделал ничьи с Боденом и Левенталем и проиграл Бернсу.
Так случилось, что перед самым отъездом двое сиятельных вельмож - граф Изуар и герцог Брауншвейгский решили прикоснуться к славе великого шахматиста и пригласили его в свою ложу на оперу Россини «Севильский цирюльник». Увы, в ложе стоял столик с расставленными на доске шахматными фигурами.
Звучит божественный Россини,
Поет влюбленный Альмавива,
Взывая трепетно к Розине,
А Морфи вынужден учтиво,
Хоть он на сцене всей душой,
Придворных услаждать игрой.
И вот, отдав ладью, ферзя,
А жертвы отклонить нельзя.
Взорвав защитный бастион,
Эффектный мат поставил он.
Блестящее творенье это
Вмиг облетело всю планету,
А яркий красочный финал
Буквально всех околдовал!
Вот так бездарные вельможи
В истории остались тоже …
Пышные встречи, устроенные гениальному шахматисту в Нью-Йорке, Бостоне и других городах северных штатов, стали причиной гонений на его родине в Луизиане – ведь тогда шла война между Севером и Югом страны. Морфи не мог устроиться на работу, а один из самых влиятельных людей Нового Орлеана Джеральд Аллисон запретил своей дочери Мэй выйти замуж за Пола. Все это привело к тому, что у Морфи развилась болезнь, приведшая к сильному психическому расстройству. А 10 июня 1884 года великий шахматист скончался от кровоизлияния в мозг …
Гениальное творчество Пола Морфи не только утвердило красоту и бессмертие шахмат, но и убедительно доказало, что путь к победам – быстрое развитие фигур, захват центра и вскрытие линий для атаки на короля …
«ЧЕРНАЯ СМЕРТЬ»
Нередко шахматисты сетуют, что по итогам жеребьевки с главными конкурентами им придется играть черными фигурами. Но известно, что один выдающийся мастер как раз любил играть черным цветом. И не просто любил, а чаще всего побеждал именно черными фигурами. Если к этому добавить, что этот замечательный шахматист неизменно появлялся в турнирном зале в строгом черном костюме и черной шляпе, то данное ему прозвище «черная смерть» никого не удивляло. Звали этого уникального мастера атаки, часто удостоенного призов «За красоту партий» Джозеф Генри Блэкберн.
Блэкберн - уроженец Манчестера в детстве, как и многие жители этого города, увлекся шашками и настолько преуспел в них, что с успехом проводил сеансы одновременной игры. Однако блестящие выступления в Англии легендарного Пола Морфи произвели на 16-летнего Джозефа такое сильное впечатление, что он буквально заболел новой игрой.
Тщательно проштудировав книгу Стаунтона, Блэкберн стал членом шахматного клуба Манчестера и довольно быстро оказался в ряду сильнейших игроков. В это же время он увлекся игрой «вслепую», и на этом поприще ему не было равных.
В 1862 году состоялся дебют Блэкберна в престижном международном Лондонском турнире. Конечно, новичок не сразу утвердился среди сильнейших шахматистов Старого Света. Заняв скромное 9-е место, он одержал лишь четыре победы. Зато какие это были победы! Среди поверженных им соперников оказались такие выдающиеся мастера как Оуэн, Левенталь и будущий чемпион мира Стейниц!
Став шахматным профессионалом, Блэкберн скромно оценил свои шансы в престижных шахматных турнирах. И тем не менее, постепенно он вошел в когорту сильнейших шахматистов планеты. Начиная с турнира в Баден-Бадене (1870 год), в течение 27 (!) лет Блэкберн в самых престижных турнирах - Лондон, Вена, Париж, Гамбург, Франкфурт и многие другие - неизменно входил в тройку призеров. А в Висбадене (1880 год), Берлине (1881) и Лондоне (1886) ему не было равных!
Кроме того, в чемпионатах Великобритании на протяжении 30 лет(!) Блэкберн был сильнейшим, последний раз - в 1914 году в возрасте 72-х лет!
Не удивительно, что в последние три десятилетия 19-го столетия Джозеф Блэкберн считался одним из сильнейших шахматистов мира! Лишь достигнув 60-летнего возраста, после первых турнирных неудач замечательный шахматист прекратил активные выступления, а первого сентября 1925 года шахматный мир с горечью узнал о кончине Джозефа Блэкберна.
«ШАХМАТЫ – ДЛЯ СИЛЬНЫХ ДУХОМ»
В начале 40-х годов 19-го столетия в одной из церквей Люблина, к немалому удивлению присутствовавших, были обвенчаны местный аптекарь Цукерторт и дочь польского графа Кржижановского. Вскоре у них родился сын Иоганн.
Отец Иоганна страстно желал, чтобы сын стал врачом. С этой целью спустя несколько лет семья перебралась в немецкий город Бреславль.
Здесь обнаружились удивительные способности мальчика. В гимназии серьезное внимание на него обратил преподаватель математики … Адольф Андерсен. Да, это был тот самый Андерсен, чьи гениальные творения украшали сокровищницу шахматного искусства.
Шахматные уроки великого маэстро буквально околдовали впечатлительного мальчика. И хотя впоследствии Иоганн с блеском окончил три факультета – медицинский, химический и физиологический, сердце его безоговорочно принадлежало шахматам.
Некоторое время он занимался врачебной практикой, причем во время австро-прусской войны 1866 года за беспримерную храбрость при спасении раненых Цукерторт был награжден девятью орденами и медалями. Однако после окончания войны за антивоенные взгляды его уволили из армии.
Цукерторт поражал современников многогранностью своего дарования. Он легко изъяснялся на санскрите, древнегреческом, древнееврейском, арабском, турецком, латинском, русском, английском, французском, испанском, итальянском, немецком и польском языках. При этом он увлекался философией, журналистикой, сочинением музыки, музыкальной критикой, считался одним из лучших фехтовальщиков своего времени.
И все же самой пламенной его страстью были шахматы. Ученик оказался достойным своего великого учителя. Первый поединок между ними в 1868 году выиграл Андерсен, а спустя три года Цукерторт взял убедительный реванш.
В 1878 году, разделив первый приз с Шимоном Винавером, и опередив Блэкберна, Андерсена, Розенталя и других выдающихся мастеров, Цукерторт убедительно доказал, что является, по крайней мере, вторым после Стейница шахматистом земного шара. А спустя пять лет после блистательной победы Цукерторта в Лондоне, где собрался весь цвет мировых шахмат во главе со Стейницем, вторым, по мнению видных авторитетов, уже следовало считать Стейница.
Однажды богатый молодой шалопай презрительно спросил Цукерторта: «Вы, кажется, шахматный профессионал?» И тот мгновенно с достоинством ответил: «Есть только два вида профессионализма в жизни: профессионалы труда и профессионалы лености» …
После лондонского триумфа Цукерторта уязвленный Стейниц послал победителю официальный вызов на матч за звание «Чемпион мира». Вызов был принят, но все дальнейшие переговоры неизменно заходили в тупик. Цукерторт хотел играть в Лондон, а Стейниц - где угодно, но только не в Лондоне. Три года продолжалась между ними нелицеприятная переписка, и все же 11 января 1886 года в Нью-Йорке началось историческое единоборство двух сильнейших шахматистов планеты.
Нью-Йоркская часть поединка принесла большой успех Цукерторту – 4:2. Но силы его были на исходе. Еще с раннего детства он страдал пороком сердца, а многочисленные ранения военных лет и многогранность его уникального дарования требовали огромных затрат физических и моральных сил. Увы, их-то и не хватило. И последующая борьба со Стейницем лишь подтвердила это.
В Сент-Луисе Стейниц сравнял счет, а в Новом Орлеане победно завершил состязание: +10 -5 =5.
А что же Цукерторт? Во-первых,
Он матч заканчивал больным,
К тому же резко сдали нервы –
Не мог быть результат иным.
И это - главная причина
Его безвременной кончины …
«Земля пусть будет ему пухом, -
Промолвил чемпион печально, -
Он был маэстро гениальный,
Но шахматы – для сильных духом!»
ХУДОЖНИК - … ДОГМАТИК
В начале 80-х годов 19-го столетия в шахматном мире царили Цукерторт, Блэкберн, Винавер и Стейниц. О первых трех рассказано в предыдущих главах. Будущий чемпион мира Стейниц в начале 80-х лишь только начал заявлять о себе – дележ первого места с Винавером в Вене и второй приз вслед за Цукертортом в Лондоне.
В моей книге «Волшебный дар Каиссы», вышедшей в 2006 году в Петербурге, к названной выше четверке я добавил замечательного российского шахматиста Михаила Чигорина. Но пишу эти строки и, к величайшему сожалению, приходится Чигорина из числа «царивших» в начале 80-х сильнейших мастеров исключить.
Да, он был великим шахматистом, но стабильностью и силой духа (вспомним слова Стейница о Цукерторте!), увы, не обладал. Если в !881 году в весьма престижном турнире в Берлине Чигорин разделил с Винавером третий приз, то спустя год в Вене он занял лишь 13-е место. И такие взлеты и падения нередко у него чередовались.
Ну, а к его высшим достижениям – это было гораздо позже - следует отнести блестящую победу в 1889 году в Нью-Йорке и спустя шесть лет - второй приз впереди Ласкера, Тарраша и Стейница в Гастингсе! При этом Чигорин выиграл у победителя турнира Пильсбери, отстав от него лишь на пол-очка, а также обыграл Ласкера и Тарраша и в то же время потерял важные очки в поединках с аутсайдерами. А через три месяца в Петербурге в матч – турнире сильнейшей пятерки Гастингса (победитель признавался чемпионом мира!) - Ласкера, Стейница и Пильсбери (Тарраш отказался от участия) Чигорин занял … последнее место. Вот уж, действительно, взлеты и падения …
Но вернемся к выдающемуся мастеру, который в шахматах зарекомендовал себя блестящим художником, а в жизни – неисправимым догматиком. Речь идет о Зигберте Тарраше, который в конце 19-го века и в начале следующего столетия победил в пяти (!) очень сильных по составу турнирах.
Первый успех к выпускнику Берлинского университета пришел в 1885 году в Гамбурге, где он, одержав 10 побед, разделил 2-6 места с известными мастерами -Блэкберном, Вейссом, Мэзоном и Энглишем. Стиль Тарраша в это время характеризовали стремительные атаки, яркие комбинации и недостаточно зрелая позиционная игра.
Относительная неудача во Франкфурте-на-Майне (дележ 5-6 мест) заставила его подвергнуть свою игру тщательному анализу. Взяв за основу позиционные принципы Стейница, Тарраш не только привел их в стройную систему, но и внес в стратегию игры много новых оригинальных идей.
Результаты не замедлили сказаться: в период с 1889 по 1894 годы Тарраш одержал впечатляющие победы в турнирах в Бреславле, Манчестере, Дрездене и Лейпциге. Однако, уверовав в свою исключительность, он, по существу, пытался утвердить незыблемость открытых им принципов. Одним из наиболее непримиримых критиков вождя «новой школы» был Чигорин, который утверждал, что на практике, верных в своей основе принципов Тарраша, действия должны диктоваться только требованиями конкретной позиции. В 1993 году в Петербурге матч апологетов двух разных школ завершился вничью – 9:9, и их теоретический спор остался открытым.
Если вне шахмат Зигберт Тарраш выглядел этаким преуспевающим самодовольным человеком, то за шахматной доской он преображался. К счастью для шахмат, великий художник в нем неизменно брал верх над самонадеянным догматиком.
Да и жизнь не раз ставила самоуверенного Тарраша на место. Так, в 1892 году он, победитель трех крупных турниров высокомерно отклонил вызов молодого Ласкера, заявив, что тот не достоин вступать с ним в единоборство. А впоследствии уже он сам добивался права на борьбу с завоевавшим шахматную корону Ласкером.
Он добился этого права в 1908 году, но в это время Тарраш был уже бледной тенью блестящего победителя престижных международных турниров. Накануне их матча была устроена встреча непримиримых антиподов. Тарраш, сделав два шага навстречу чемпиону мира, изящно поклонился и напыщенно произнес: «С вами, господин Ласкер, у меня может быть весьма короткий разговор из трех слов: «Шах и мат!» Разговор из трех слов не состоялся, так как чаще Таррашу приходилось обходиться одним словом:... «Сдаюсь» В их матче убедительно выиграл Ласкер +8-3=5. ...Или другой случай, поставивший Тарраша в неловкое положение. Перед началом турнира в Гамбурге Тарраш энергично выступил против участия в нем англичанина Ейтса, так как считал его слабым шахматистом. Ейтс и в самом деле оказался слабейшим участником этого турнира, но, по иронии судьбы, свою единственную победу он одержал над … Таррашем.
Как бы то ни было, но совершенно ясно, что Зигберт Тарраш оставил яркий след в истории шахмат. О его беззаветной любви к шахматам говорят такие волнующие слова:
«Мне жаль порою тех людей,
Кто с шахматами не знаком,
Кто вихрям шахматных страстей
Не внял ни сердцем, ни умом.
Как музыка и как любовь,
Волнуют шахматы нам кровь.
И даже в дни невзгод, ненастья
Они дарить способны счастье!» …
ПРИШЕЛ, УВИДЕЛ, ПОБЕДИЛ!
Этого события шахматный мир ждал с особым нетерпением. Ведь именно в Гастингсе впервые должны были сойтись лицом к лицу не признанный в то время шахматный король Ласкер, поверженный им первый чемпион мира Стейниц, главные претенденты на шахматный трон Тарраш и Чигорин, выдающиеся мастера Блэкберн, Мэзон, Гунсберг, Берн, Мизес, Яновский, Барделебен, Шлехтер, Тейхман и еще девять сильных шахматистов. Мнение специалистов было единым: победитель «битвы при Гастингсе» с полным правом может считаться сильнейшим в мире.
Среди поименно названных 13 выдающихся мастеров конца 19-го века не фигурировало имя 23-летнего американца Гарри Нельсона Пильсбери. Ведь в турнире всей мировой шахматной элиты молодой американец выступал впервые. И вдруг – потрясающая сенсация: сокрушив всех знаменитостей, Пильсбери уверенно завоевал первый приз!
Шахматная Европа была ошеломлена триумфом неизвестного американца. Зигберт Тарраш с восторгом воскликнул: «Его успех изумителен, тем более, что он в первый раз принимал участие в большом турнире! Пильсбери – гениальный шахматист, и игра его полна глубоких идей …»
Познакомившись с замечательной игрой в возрасте 16 лет, юноша был очарован ее неисчерпаемой глубиной. С тех пор шахматы стали делом всей его жизни. Уже через пять лет Пильсбери вышел победителем турнира сильнейших американских мастеров, а спустя еще два года в Гастингсе преподнес миру едва ли не самую громкую сенсацию в истории шахмат. И хотя впоследствии он неоднократно занимал высокие места на авторитетных форумах, блестящий успех в Гастингсе был самым значительным достижением гениального шахматиста.
В конце того же года в Петербурге был организован шестикруговой турнир сильнейшей четверки Гастингса (Тарраш отказался от участия). Первая половина этого соревнования стала продолжением Гастингского триумфа Пильсбери - 6,5 очков из 9, при этом он дважды победил чемпиона мира Ласкера. Увы, затем произошло невероятное: в последующих девяти партиях Пильсбери набрал ...полтора очка и пропустил вперед Ласкера и Стейница.
Эта неудача произошла из-за начавшейся у него страшной болезни – прогрессирующего паралича. По этой же причине повторить в последующих турнирах результат Гастингса ему не удалось. Один из шахматных историков с печалью заметил: «Пильсбери всю оставшуюся жизнь пытался догнать «самого себя», но догнать не сумел» …
Печальней всего было то, что впоследствии гениальный шахматист совершенно не щадил своего подорванного здоровья: он по-прежнему много играл, часто давал изнурительные сеансы «вслепую», непрерывно курил.
Как тратил силы он без меры!
Тому есть множество примеров:
Ведя сеанс вслепую. он
Устроил в нем аттракцион:
В сеансе том беспечный гений
Играл к тому же в шашки, вист -
Не ведая в них поражений!
Вот так блестящий шахматист
Растрачивал здоровье, силы …
Не потому ль сошел в могилу,
Точней растаял, словно дым,
Еще довольно молодым …
В 1902 году в Москве Пильсбери установил мировой рекорд, дав сеанс одновременной игры «вслепую» на 22-х досках: 17 партий он выиграл, 4 сыграл вничью и одну партию проиграл. Свидетелем этого уникального достижения бьл 9-летний Алехин, который впоследствии с восторгом писал: «Достижение Пильсбери подействовало на меня ошеломляюще, как, впрочем, и на весь шахматный мир». И вслед за этим заключил: «Пильсбери после Морфи был величайшим шахматным дарованием Америки» …
ДВАДЦАТЬ ВОСЕМЬ ЛЕТ НА ВЕРШИНЕ!
Когда в 1862 году Венский шахматный клуб получил приглашение на второй международный турнир в Лондоне выбор единодушно пал на 26-летнего клубного
чемпиона Вильгельма Стейница. И он оправдал доверие клуба, заняв в Лондоне призовое шестое место, опередив восемь участников и среди них таких сильных мастеров как Бернс, Блэкберн и Левенталь. Лондонский турнир положил начало блистательной шахматной карьере Вильгельма Стейница. После завершения этого турнира Стейниц остался в Лондоне, а в 1883 году переехал на постоянное жительство в Нью-Йорк.
В 1866 году Стейниц со счетом 8:6 (без ничьих!) выиграл матч у победителя обоих Лондонских турниров выдающегося мастера Адольфа Андерсена и в течение 28 (!) лет считался сильнейшим шахматистом мира. Победа не вскружила голову Стейница, а наоборот заставила задуматься над качеством сыгранных им партий. «Я пришел к заключению, что комбинационная игра, хотя и дает иногда красивые результаты, не в состоянии обеспечить прочный успех …»
Романтика – игра эстетов,
Хотя эффектна и красива,
Таит немалые прорехи,
А коли так, то школа эта, -
Отметил Стейниц справедливо, -
Не гарантирует успехи.
А значит царствовать должны
Лишь объективные каноны –
Железной логики законы,
Они единственно верны».
Огромная аналитическая работа, проделанная Стейницем в последующие годы, впервые в истории шахмат позволила создать теорию, выявившую объективные законы, внутреннюю логику шахматных сражений. Так Стейниц стал основоположником нового, позиционного метода игры.
Позиционные принципы не встретили одобрения и понимания современников, и Стейницу приходилось отстаивать их в одиночку. Лучшей аттестацией нового учения стали победы его автора в двух турнирах в Вене и в матче с ярым приверженцем комбинационного стиля Блэкберном. Вершиной же достижений Стейница явилась его убедительная победа в 1886 году в первом официальном матче на первенство мира над Иоганном Цукертортом.
Стейниц очень гордился своим титулом. Участвуя в том или ином соревновании, он на традиционный вопрос: «Кто победит?» неизменно отвечал: «Я! У меня более легкие соперники, чем у конкурентов: им предстоит играть с чемпионом мира, а мне – нет!»
Как-то Стейниц беседовал с двумя английскими профессорами.
- Бедные люди не должны иметь много детей, - сказал один из них.
- Да и рождаются они умственно неполноценными. Так что в этом смысле Мальтус прав! – поддержал его другой.- А вы, маэстро, что думаете по этому поводу?
- Мой отец был очень бедным человеком и имел при этом тринадцать детей. Так вот я, Вильгельм Стейниц, чемпион мира по шахматам, был как раз тринадцатым!
Оба профессора, смущенно улыбаясь, поспешили откланяться …
Трижды Стейниц защитил свой высокий титул, дважды победив Чигорина и один раз – Гунсберга. В 1894 году стареющему чемпиону мира бросил вызов 25-летний Эммануил Ласкер. Несмотря на то, что после шести партий счет был равным, шансы Ласкера оценивались не очень высоко. Однако в седьмой партии случилось непостижимое: добившись выигранной позиции, Стейниц, утомленный упорным сопротивлением претендента, грубо ошибся и проиграл. Неудача настолько деморализовала чемпиона, что он практически без борьбы проиграл еще четыре партии подряд. Это и решило исход матча, который со счетом 10:5 (при четырех ничьих) выиграл Ласкер.
Да, жизнь коварна и сурова,
Ничто не вечно под луной –
Нет формы бытия иной,
Хоть это все, увы, не ново.
Триумф в миг высшего размаха,
Тая грядущее от нас,
Уже тогда готовит час
Непредсказуемого краха.
Добавим только с сожаленьем –
Не стал и Стейниц исключеньем.
О, годы старые, седые!
Они мудрей, чем молодые,
Но где ж, откуда силы взять,
Чтоб эту мудрость доказать?!
Так завершился этот спор,
Конфликт извечный поколений -
Задорный, молодой напор
И мудрости бессильный гений...
И хотя Стейниц вел себя в высшей степени благородно, трижды воскликнув: «Ура новому чемпиону!», свое поражение он все же считал случайным.
В конце 1896 – начале 1897 года в Москве состоялся матч-реванш, который 60-летний экс-чемпион проводил совершенно больным. Во время игры возле него неизменно стоял лакей, периодически менявший миски со снегом, которым Стейниц из-за сильных приливов крови вынужден был обтирать голову. В Москве у него проявились первые признаки острого нервно-психического расстройства. Так, прислуга гостиницы, где жил Стейниц, жаловалась, что странный постоялец носил с улицы снег, разбрасывал его по полу своего жарко натопленного номера и подолгу стоял на нем босиком. А однажды во время одной из партий он даже потерял сознание.
Проиграв матч-реванш с разгромным счетом, Стейниц с горечью воскликнул: «Возможности человеческого ума ограничены, но глупости - отнюдь, нет!»
Как тяжело переживал
Вильгельм Стейниц пораженье:
«Это конец пути по сути …»
И все ж он не предполагал,
Что встретит жизни завершенье
В … психиатрическом приюте.
«Я в мир иной уже спешу,-
Сказал он откровенно, -
Я о себе не напишу,
Но люди непременно
Напишут обо мне немало:
Я, как истории кусок,
Навек войду в ее анналы –
Я сделал в шахматах, что мог …»
12 августа 1900 года перестало биться сердце гениального маэстро, первого официального чемпиона мира по шахматам Вильгельма Стейница
х х х х
Великолепная плеяда шахматных мастеров! Все они, за исключением Стейница, не стали чемпионами мира лишь потому, что этот титул в их времена еще не был утвержден. Да, они были «только» сильнейшими шахматистами своего времени, другими словами - некоронованными королями …