Она всегда чувствовала природу. Она могла сказать, когда начнется дождь или наступит вьюга. Мать часто отмахивалась от её знаний. Даже, когда она смогла вылечить крестьянина от болезни. Даже, когда она ходила за травами в соседний лес, чтобы пополнить свои запасы.
А потом все изменилось. Потом пришли Они. Соседи донесли на неё за то, что их корова - единственный прокорм в деревушке, заболела. Из-за неё.
Местный священник обвинил её в ведовстве и запер в тюрьму. Боялась ли она, сидя на соломе под решетчатым окном? Не совсем. Боялась ли она, когда ей остригли волосы - её единственную гордость? Нет. Боялась ли она фанатиков, облаченных в рясу, допрошивающих её снова и снова? Нет.
Тюрьма стала для неё спасением. После всевозможных пыток, после ада, который ей устраивали, она все ещё умудрялась выживать. Слез не лила в отличие от других своих соседях в камерах.
Она знала, что ей светит костер. И все равно не боялась. Обвинения были голословными. Она не грешила и она знала об этом.
Поленья все же запылали. Но ей не страшно. Она знала, что так все закончится. Она готова.
Ещё девочкой она видела собственную судьбу и знала к чему приведет помощь другим. И все равно не испугалась. Она чувствовала, что ещё вернется в этот мир. Снова.
Снова пройдет по этой земле, снова услышит щебет птиц. Нет, она не ведьма. Она другая. И она вернется.