Космос души – то, что обитает внутри каждого человека, рожденного быть счастливым и испытывающего на Земле восторг в первые дни жизни. Ступает малыш босыми ножками на прохладную утреннюю росу, застывшую каплями слез на кончиках зеленеющих трав после холодной ночи, а туман всё спускается ближе и ближе к земле, боясь раствориться и исчезнуть в первых лучах солнца. В эту минуту загорается в космосе человека огромная горячая звезда по имени Мечта, а вокруг вспыхивают маленькие звездочки-желания, выстраивающиеся в ряд, превращающиеся в созвездия. Пылает звезда так ярко, что слепит порой тех, кто окружает маленького человечка, а ему становится любопытно что же там дальше. Бежит он босыми ножками по осоке-траве. Зеленая ранит нежную кожу, оставляя ранки и порезы, но продолжает свой путь маленький человечек так долго, как хватает сил. Бежит так далеко, как может только убежать, чтобы на краю поля выбиться из сил, а потом внезапно запрыгать от радости – добежал до того места, куда очень сильно хотел. Запрыгать, потому что не хватает слов, чтобы описать ликование души. И радуются те, кто желал ему добраться до края, те, кто переживал за него всё это время, ведь бежал человечек долго и учился не только бежать, но и дышать. Жить. А после пройденного пути станет он ходить увереннее и спокойнее, затянутся раны на ножках, заживут, и будет легче преодолевать расстояния и препятствия, и память маленькой победы останется навсегда загоревшейся в темноте еще одной белой звездой.
Продолжает сиять и пылать Мечта еще ярче, еще ослепительнее. Растет человечек, а вместе с ним растут его победы и поражения, загораются внутри новые желания, потухают стремительно старые, а порой и медленно угасают, но лишь она одна остается постоянной и неизменной, словно солнце. Воплощённые желания или нет, забытые и оставленные на потом, прокладывают они светлую дорожку внутри до главного огромного шара. Вместе с ней появляются на пути человека и красные звезды-страхи, обитающие в космосе души, где поначалу дышалось так легко, глубоко, пока бежал по прохладной траве в том самом поле обладатель жизни. И сердце билось так часто, что не успевал человечек считать удары его да зачем – бежит ведь. И в этом полете души отсутствовали сомнения, притягивающие к себе те самые страхи. Но однажды узнает человек, что живет он в глиняном котле жизни, где мудрый старик-время с длинной бородой, стоящий в белом одеянии, перемешивает желания и мечты длинной кривой палкой, словно кипятит молоко, создавая пену млечного человеческого пути, пузырьками лопающегося на поверхности. Может седовласый закручивать созвездия в спираль, разрушать их, задевая, и вновь собирать обратно, если палка повернет в нужную сторону, а может оставить всё так, как есть, если наскучит ему развлечение – какие его годы? Вечность существования. Время... И в котле вместе с человеком пылают своими мечтами другие люди, стремящиеся, парящие среди друг друга, барахтающиеся в «молоке», но живущие ради мечты.
Сталкиваясь друг с другом, рассказывают они истории о пройденном пути, тыкают пальцем в грудную клетку, описывая заветную мечту. Слушая их, понимает человек, что разрушенные созвездия вокруг перестали озарять его дорогу по жизни, но сияет мечта так ярко, что освещает пусть маленький, но кусок пути вперед. И оказывается, что осока была не такой уж жесткой в детстве, по сравнению с этой тьмой, со словами неодобрения, произнесенными теми, у кого лишь тлеет маленьким огоньком внутри мечта. Ведь те, кто застрял на пути, позволили целым созвездиям померкнуть внутри себя. Оборачиваясь, смотря по сторонам, видит человек, как в большой галактике потухают мечты внутри парящих рядом с ним, умирает космос внутри каждого из них и съеденными оказываются планеты черной дырой. Чем дальше он пробирается, тем темнее становится. А остановившиеся на своем пути люди пытаются отговорить его, отрицая возможность добраться, не представляя, что может кто-то кроме них лететь, идти дальше, бежать по осоке-траве и добежать, домчать до края того самого поля, которое должно быть, во что бы то ни стало, пересеченным босыми ножками со скоростью света.
И с каждой такой мыслью, произнесенной вслух, плотнее замирают они в пространстве, тушат тьмой свою душу, продолжая замазывать ее чернотой, обрастать плотным черепашьим панцирем, закрываются внутри себя и долго плачут, словно действительно стали маленьким и жалким, сливаясь с галактикой млечного пути, превращаясь в черное пятно. И ведь не так суров был старик-время с ними, перемешивая все, запутывая, кипятя, подогревая, делая свою работу – протекая параллельно. А когда именно потухает внутри тех остановившихся самая огромная и теплая звезда, когда прекращают они свое движение, когда сбиваются – не интересует это старика. Тухнут рождённые быть счастливыми, становясь несчастными и горьким, как будто в детстве пробовали осоку-траву на вкус.
И, лицезрея эту картину подвешенных на ниточки своего разочарования людей, закрывает глаза плотнее человек, желающий добраться до своей мечты. Зажигает ее ярче в своем космосе и продолжает свой путь, потому что порой важнее не конец пути, а сама дорога, не происходящее вокруг, а пылающее внутри, не примеры, как потухать, а лишь один пример, как засиять и пронести этот свет внутри сквозь время. И не важным становится котел жизни, старик, галактика, космос – лишь единственное желание дойти любыми путями туда, где подлетев к горячему солнцу, дотронувшись до него рукой, человек не обожжется. Сольется его мечта с миллионами осуществившихся «до», и застынет маленькой точкой ее обладатель. А каждый потемневший и застрявший на своем пути человек сможет сказать себе, стряхнув оковы страхов, неуверенности и предрассудков, что если дошел один, то сможет и другой, и не важно, что его мечта будет в другой стороне. Важно, что сиять она будет внутри. И зажжётся вновь потухшая когда-то Мечта.
Фотография: Kate Kolovskaya