У каждого в жизни наступают моменты, когда он остается один на один со своим страхом. Ты оказываешься с ним лицом к лицу, и между вами нет посредников в виде друзей, покровителей, умных слов и репутации. Как раз всё это поставлено на кон именно сейчас. Главное вовремя понять важность этого момента.
Можно отвернуться от своего страха, закрыть глаза, изменить маршрут, если он стоит у тебя на пути. Главное понять, что теперь твоя жизнь уже не будет прежней в любом случае. Уступишь ли ты сегодня страху, или шагнешь ему навстречу, будь уверен, что завтра проснешься другим человеком. Один такой момент может изменить направление всей твоей жизни. Рано или поздно ты попадаешь на эту развилку дорог и только тебе решать, куда идти. Отступил сегодня – будешь отступать завтра и послезавтра. Может, когда-нибудь поняв, что однажды свернул не туда, ты будешь вспоминать о той развилке и камне, надписи на котором не смог понять во время: «НАЛЕВО ПОЙДЕШЬ, БУДЕШЬ ТРУСОМ ПО ЖИЗНИ».
Киру приходилось драться постоянно. Он вынужден был это делать, как любой маленький человек, оказавшийся на улице. Маленьким дрищам приходится гораздо тяжелее, чем их здоровым собратьям. Маленькому сложнее быть заметным, сложнее заслужить уважение, в то время как большой получает его авансом только благодаря внешнему виду. Маленькие люди, выросшие на улице, гораздо злее и изворотливее всех остальных, потому что им приходится постоянно огрызаться, как зверькам, загнанным в угол. Являешься ли ты дворовым пацаном на местных разборках, или взрослым дядькой, ведущим серьёзные переговоры, тебя всегда будут оценивать по одной черте: «А не тонка ли твоя кишка?» И только от выводов, сделанных по этому признаку, зависит твой успех.
Ни во дворе, ни в переговорной, нельзя заслужить хорошее впечатление только благодаря аргументам, цифрам и хорошему костюмчику. Только во дворе всё было более открыто и честно. «Ты мне не нравишься, потому что доходяга, а если не согласен, докажи обратное!» - эту надпись Кир читал в глазах многих своих новых знакомцев, и ему приходилось выбирать, игнорировать её, или кулаками доказывать обратное.
В драке, не существует правил и ограничений по времени. Те, кто пытался загнать драку под какие либо законы и регламенты типа: «Ниже пояса не бить» или «До первой крови» чаще всего превращали её в скучное зрелище. Единственным правилом, которое старались соблюдать все, было «Один на один». Исключение составляли масштабные разборки между разными районами.
За время учебы в школе Кир передрался почти со всеми одноклассниками и с большим количеством дворовых пацанов. Он, конечно же, был часто бит и проигрывал, и это считалось нормальным. Пацаны выяснили отношения, выпустили пар и назавтра все забыли. Нельзя было только допустить поражения лохам, или чертям, людям, которые не пользовались уважением. Неписаный закон был прост: «Проиграешь лоху – сам станешь лохом». Это конечно было редким явлением, так как лохами считались обычно замкнутые люди с отклонениями в поведении от нормы и сами они вряд ли могли спровоцировать драку. Это могло случиться, лишь как ответная реакция, и в этом случае бунт должен был немедленно быть подавлен, иначе реального пацана могли ждать большие проблемы. Именно такой случай и произошёл однажды с Киром.
В сентябре всех студентов как обычно отправляли в колхозы на уборочные работы. Это было веселое время, когда ты находился в неординарной обстановке, далеко от города в колхозной одежде, состоящей обычно из ветровки, шапки-петушка и резиновых сапог. В этот раз возили на уборку свеклы, что сопровождалось появлением у девчонок бардовых румян на щеках, а у парней синяков на теле от попаданий увесистых клубней.
Кир уже несколько дней пользовался своей новой схемой, благодаря которой он и ещё несколько друзей могли получать все удовольствия от загородной поездки и при этом не работать. Суть схемы заключалась в следующем: с каждой группой отправлялся куратор из преподавательского состава, который делал перекличку своих подопечных ещё в автобусе. По прибытии в колхоз куратор вел группу к своей деляне, где каждому давался фронт работы в виде одного или двух рядков пашни, с которой нужно было собирать свеклу. План Кира заключался в том, что нужно было быть в автобусе во время переклички, но исчезнуть перед тем, как начнут раздавать работу. Появиться нужно было снова уже перед самой посадкой в автобусы.
Кир посвятил в свой план только Сыра и Клёпу из своей группы и Вову Кривоногова с Кирпичом из параллельной, так как отсутствие большого количества людей могло быть замечено. Когда студенты дружными кучками шли из автобусов к своим наделам, Кир с товарищами отставали от всех и не привлекая лишнего внимания продвигались к березовой роще, которая была примерно в восьмиста метрах от фронта работ. Прибыв на место, новоиспеченные лесные братья разводили костер и устраивали пир из провизии, привезённой из дома. Единственным моментом, который нельзя было пропустить это то, когда заканчивались работы. Четкого регламента не было, и работы могли закончиться в любое время в зависимости от производительности трудящихся. Для этой цели Сыр брал с собой из дома полевой бинокль. С его помощью друзья могли видеть, когда народ будет заканчивать работы и начнет кучковаться. Это было знаком к тому, что нужно выдвигаться к автобусам.
Понедельник
В этот день работать закончили раньше обычного, поэтому Киру с товарищами пришлось в спешке сворачивать лагерь.
Они как всегда незаметно пробрались к автобусам и влились в шумящую толпу студентов. Какое-то время ждали, пока соберутся все, поэтому в автобусы ещё не рассаживали и народ занимался приятным досугом. Кто-то курил и ел оставшиеся припасы, сидя на ведрах, кто-то рассказывал анекдоты, бренчали на гитаре, словом развлекался, кто как мог.
Внимание Кира привлек дружный смех, сопровождающийся глухими, но громкими ударами. Он увидел кучку парней, которые с хохотом кидали свекольные клубни в одинокий деревянный туалет, стоявший посреди поля. Здоровые снаряды то поодиночке, то очередями с глухим стуком ударялись в деревянные доски. Казалось, что от таких ударов туалет должен вот-вот разлететься в щепки. Кир подошел к авангарду стрелявших. Среди них были Бычок и Толя Ушаков.
- Соревнуетесь, кто в дырку попадет? – спросил Кир.
- Там Лимон! – смеясь, ответил Бычок – Он уже минут пятнадцать выйти не может!
Кира развеселило это зрелище, и он решил посмотреть, чем всё закончится.
Снаряды, градом осыпавшие туалет сотрясали его, не давая возможности находящемуся там Лимону выбраться. Когда он пытался приоткрыть дверь, шквал огня усиливался и Лимон закрывал её снова.
Саша Лимонов учился в параллельной группе и заслужил репутацию конченого лоха. Он имел богатырское телосложение, но при этом был настолько вял и медлителен, что иногда казалось, что он с ног до головы облит вязким клеем. Его вытянутое бледно-серое лицо не выражало никаких эмоций. Киру он напоминал героя из фильмов про Зомби, и ему казалось, что Лимон раздражает всё живое, что есть на этой земле. Над Лимоном издевались, подшучивали, но казалось, ничто не может вывести его из этого вязкого коматозного состояния.
Издевательства становились всё более и более изощрёнными, словно издеватели тщетно искали и не могли найти ту точку, надавив на которую они вдруг разбудят Лимона. При этом никто не хотел думать: ЧТО БУДЕТ, ЕСЛИ ЛИМОН ВДРУГ ПРОСНЕТСЯ?
И это случилось! Дверь туалета распахнулась настежь и Лимон, выскочив оттуда быстрым широким шагом, направился к толпе. Никто не ожидал этой, казалось бы, предсказуемой реакции, и большинство парней, в растерянности попятилось назад. На переднем крае остались только Кир и Толя Ушаков, довольно крупный спортивный парень из группы Лимона. Кир какое-то время, даже не чувствуя опасности просто смотрел за тем, что будет происходить дальше. Подсознательно он чувствовал себя вне игры, ведь он не кидал эту свёклу. Когда Кир понял, что происходит, было уже слишком поздно. Лимон, выбрав меньшее из двух зол, шел прямо на него. Не успев ни как среагировать, Кир получил мощнейший удар в висок, от которого из глаз посыпались искры, и он на время потерял ориентацию в пространстве. Ухватив пытающегося вырваться Кира за капюшон ветровки, Лимон нанес еще несколько ударов ему по лицу своим здоровенным, как молот кулаком.
На какое-то время Кир потерялся. Он нашел себя позднее, сидящим на земле. Все его лицо горело, а голова гудела как колокол отыгравший набат. Сквозь розовую пелену он увидел Бычка, Сыра и Клёпу, которые что-то возбужденно говорили, но совсем не слышал их слов. По жестам, изображающим удары и указывающим куда то в сторону, он понимал что надо срочно пойти и навалять кому-то кто находится там. Но кому и что произошло? Вдруг ужасная мысль окатила его как ведро холодной воды: «Меня прелюдно избили как младенца! И кто?». Кир поднялся и пьяной походкой на подкашивающихся ногах пошёл в направлении, которое указывал ему Сыр, бегущий впереди. Он увидел Лимона, одиноко сидящего на красном ведре, и пошёл к нему со словами
- Лимон! Ты труп!
Кир действовал почти бессознательно, и в голове у него была только одна мысль: «Нужно срочно исправить это недоразумение». Но когда он подошел совсем близко, Лимон вместо того, чтобы встать на колени и начать извиняться вскочил и в очередной раз, не дав Киру понять, что происходит, резко схватил его за отворот ветровки. Руки у Лимона были длинные, благодаря этому он мог держать Кира на безопасном от себя расстоянии одной рукой и наносить удары другой. Кир пытался вырваться, как заяц, попавший в капкан, но он уже был ослаблен после первой атаки, а капюшон ветровки, предательски одевшийся ему на голову, полностью ослепил его.
Теперь ни о каком нападении не могло идти и речи. Ему нужно было только одно – вырваться, чего он тщетно не мог сделать. Тяжелые удары правой руки Лимона обрушивались на него снизу и сверху как гигантский маятник, который разбивает избушку, идущую под снос. В какой-то момент Кир стал чувствовать реальную смертельную опасность. « Если сейчас не вырваться, или это не остановится как-то по другому, Лимон меня убьет!» - пронеслось у него в голове во время экзекуции. Но что-то вдруг заставило Лимона бросить свою жертву. Это был либо призыв рассаживаться по автобусам, либо появление кого-то из кураторов.
Кир сидел на земле накрытый капюшоном и не хотел вставать. Ему было стыдно и мерзко. Он хотел просто раствориться исчезнуть в один миг, только бы не терпеть этого позора.
- Братан, ты как, нормально? – интересовался Клёпа, присев рядом на корточки. – Давай вставай, а то палево будет. Завтра отойдешь и уделаешь его.
Весь этот вечер, Кир просидел дома, не выходя на улицу. Родители не интересовались, откуда у него синяки, так как это было обычным делом. Даже если бы спросили, он бы все равно ничего не сказал. Мрачные мысли о произошедшей катастрофе к ночи стали развеиваться. «С кем не бывает?» - думал он – «Лимон просто застал меня врасплох. Сегодня был просто неудачный день, но завтра он будет неудачным для него». С этими мыслями Кир и заснул.
Вторник
Он проснулся в боевом расположении духа, но голова была тяжелая и болели отбитые бока.
У техникума, где все дружною толпой ожидали посадки в автобусы, он нашёл своих друзей.
- Ну чё, с Лимоном будешь сегодня махаться? – вызывающе спросил Сыр, смотря на физиономию Кира оценивающим взглядом.
- Базара нет! Я его порву сегодня! – уверенно ответил Кир, но по лицам своих друзей увидел, что они не разделяют его оптимизма.
- Вон он, сука! – сказал Клёпа, кивнув в сторону кучки парней из параллельной группы.
Лимон, как всегда стоял один немного в стороне. Кир, встретившись с ним взглядами, ребром ладони провел себе по кадыку. Лимон никак не среагировал, но и не отвёл взгляда. Кир увидел в этом взгляде что-то новое. Это не был взгляд затравленного человека. Лимон смотрел на него с вызовом, с какой-то садисткой влюбленностью. Наверное, так смотрят маньяки на своих будущих жертв. Этот взгляд вернул его в события вчерашнего дня и боевой дух Кира моментально упал.
В партизанском лагере, где друзья скрывались от трудовой повинности, часы шли мучительно долго. Кир все время молчал, курил одну за другой и глядел в костер. Сыр с Клёпой пытались подбодрить его, как могли.
- Тебе главное зацепить его хорошо, хотя бы один раз. – учил его Сыр, который ходил на какие то непонятные единоборства. - Лимон он лох, сразу же сдуется. Главное не подпускай его близко, не давай схватить себя. Ударил и отбежал. Не стой на месте. Лимон рано или поздно устанет за тобой бегать и утомится. Ты же знаешь он воловый .
- Убей его, размажь! – шипел Клёпа, вторя Сыру.
«Посмотрел бы я на Вас, как бы Вы это сделали» - думал Кир, глядя на хорохорившихся друзей и ковыряя в костре палочкой.
Покинув лагерь пораньше, они ждали возвращения тружеников в овраге, недалеко от дороги. Увидев пеструю галдящую толпу, которая направлялась к стоянке автобусов, Сыр скомандовал Клёпе, чтобы тот привел Лимона. Клёпа обернулся быстро, но кроме Лимона с ним оказался ещё добрый десяток парней из двух параллельных групп.
«Ну, вот опять будут гладиаторские бои на потеху публике» - обреченно думал Кир – «Дамы и господа! Сегодня неповторимый поединок! Лох будет биться с дрищом!» - звучал в его голове голос невидимого рефери.
Как ни странно, но у Лимона уже появилась группа поддержки. Трое парней из его группы сосредоточенно давали ему какие-то наставления.
« Нам только ещё команды «Бокс!» не хватало» - подумал Кир и пошёл в атаку. Разбежавшись и подпрыгнув, он пнул Лимона в живот всей плоскостью стопы, пытаясь вложить в этот удар как можно больше силы. Лимон отлетел на несколько шагов назад, но удержался на ногах. По его искривившемуся лицу было видно, что удар причинил боль, но дыхалка не была сбита, значит Кир не попал в цель. Извергая сквернословия, Лимон быстро двинулся на Кира, а тот решил повторить свой, казалось бы, успешный маневр. Он снова прыгнул, но Лимон своими цепкими медвежьими лапами успел ухватить его за ногу, и подмяв Кира под себя, рухнул на него всем телом. Кир, извиваясь как червяк, и перебирая ногами, пытался выбраться из под стокилограммовой туши, но его попытки были тщетными. На него как будто рухнула бетонная плита, которая сдавливала его тело все сильнее и сильнее. Лимон, зажав его голову под мышкой правой руки, наносил удары левой сверху. Он бил монотонно сверху по черепу Кира, как будто забивал в его голову большой гвоздь.
- Ну что сука! Хочешь ещё меня побить? – приговаривал он, нанося очередной удар – Хочешь? Хочешь?
- Хочу! – бурчал задыхающийся Кир, чувствуя, как после каждого удара темнеет в глазах.
- Я тебя убью! – кричал Лимон, и продолжал бить Кира с ещё большим ожесточением.
Несколько раз Лимона пытались стащить с Кира, но не могли этого сделать.
- Хорош Лимон, отпусти его, ты победил! – кричали какие-то голоса.
- Пока не скажет, что сдаётся, не отпущу! – угрожающе басил Лимон в ответ и продолжал экзекуцию.
Неизвестно, сколько это могло ещё продолжаться, но видимо рука у Лимона была не железная, а Кир так и не хотел признать своего поражения. Рано или поздно, но Лимон отпустил Кира, напоследок пнув здоровенным сапогом его под дых. Наверное, если б была его воля, он бы с удовольствием убил Кира. По капельке бы выдавил из него жизнь своими здоровенными ручищами. Но Лимон был законопослушным гражданином, и только это обстоятельство сдерживало его от расправы.
Кир не помнил дальнейших деталей этого вечера. Не помнил, как добрался до дома, и кое-как, умывшись, забрался под одеяло и уснул.
Среда
Утром он долго не мог подняться с кровати. Болела каждая часть тела, которая могла болеть. Болели ноги, руки, болел живот, болели ребра, болела вывихнутая содранная шея. Но больше всего болела голова. Ощупывая её сверху, Кир пришёл к выводу, что это одна сплошная здоровая шишка. Его сильно тошнило, а о еде не могло быть и речи. Даже небольшое открытие рта отдавалось в голове тупой болью, не говоря уж о пережевывании пищи.
- Ты где там валяешься? – сетовала мать – Вся ветровка и брюки в грязи. Сегодня балоневую оденешь, ту я в стирку положила!
«Хорошо, что хоть о моей одежде кто-то заботится» - подумал Кир.
О Лимоне ему не хотелось думать. Мысль о нем вызывала мерзкое чувство больше похожее на страх. Страх безысходности. Он ничего не мог сделать. Лимон унизил и растоптал его. Думать о Лимоне, значило думать о том, что ему делать дальше, что ему делать сегодня. А Кир теперь уже не знал, что делать. Он решил прожить этот день не думая. Пусть всё идёт, как идёт.
Но как только Кир пришёл к пункту сбора возле техникума, Лимон сразу же напомнил о себе. Он стоял в большой компании, чего за ним раньше не водилось. Кто-то, а именно Толя Ушаков, даже похлопывал Лимона дружески по плечу. Когда Кир проходил мимо, компания, ухмыляясь, проводила его взглядом. Товарищи Кира были немногословны с ним и больше общались между собой. О вчерашнем инциденте они не говорили ни слова, словно ничего и не было. Никто из них больше не сетовал, что Лимон чмо и лох и что его нужно проучить.
« Так значит Лимон теперь не лох? А раз Лимон теперь не лох, значит лох теперь я!» - эта страшная мысль, от которой Кир отмахивался до сих пор, накрыла его полностью. За каких-то два дня все перевернулось с ног на голову. Изгой общества веселился в дружной компании, а бывший «свой парень» стал изгоем. И всё только потому, что у кого-то больше кулак.
«Это несправедливо» - говорила одна часть отбитой головы Кира. «Но это есть, это реальность, это жизнь» - говорила другая её часть.
Окутанный мрачными мыслями Кир не заметил, как перед ним вырос Толя Ушаков.
- Слушай, тут какая-то нездоровая история получается – тонким голосом, не соответствующим его мускулистому телосложению начал он - Говорят, что одни работают, а другие в это время где-то прохлаждаются.
- Кто говорит? – спросил Кир, испытывая от своих же слов ужасную боль в голове.
- Люди говорят, люди – и Толя кивнул головой в сторону, где стоял улыбающийся во весь рот Лимон.
- Наверное, твоим людям что-то показалось. А ты если уж взял на себя роль смотрящего можешь сам взять и понаблюдать кто работает, а кто нет, чтобы говорить за себя, а не за людей. – ответил Кир.
- Я именно этим сегодня и займусь. И если кого-то не окажется на поле, пацанам будет очень неприятно. – С этими словами Толя развернулся и пошёл назад к своей компании в которой был теперь и Лимон.
- Лимон, сука сдал нас. Теперь работать придётся – сказал Кир Сыру и Клёпе.
- Ну чё делать, значит будем работать – спокойно ответил Сыр.
«Вот значит как» - думал Кир – «Интересно, чтобы ты сказал, если бы Лимон сдал нас в прошлую пятницу».
Так получилось, что рядок, с которого Кир должен был собирать свеклу, оказался через один от рядка Лимона. Весь день Киру пришлось слушать противный бас Лимона, его тупые шутки и идиотский смех. Наверное, за всю свою жизнь Лимон не говорил столько, сколько в этот день, общаясь со своими соседями по грядке.
«Да он стал чувствовать себя просто супер-героем. Что же будет дальше?» - Кир боялся себе даже представить. Все эти шутки и мерзкий хохот он воспринимал на свой счёт.
В какой-то момент он не вытерпел, и, не совсем соображая, что делает, пошел к Лимону.
- Лимон, сегодня на том же месте! – сказал он ему настолько громко, насколько позволяла гудящая голова.
- Чё, опять получить хочешь? Так я с удовольствием – с ухмылкой ответил Лимон.
-Да он просто скрытый садист – сказал Клёпа, когда Кир вернулся. – Ему доставляет удовольствие избивать человека и он может мутузить тебя хоть по нескольку раз в день, пока не убьёт. Чего ты добиваешься этими вызовами, чтобы тебя на скорой отсюда увезли?
Кир и сам не понимал, чего он добивался, но так же понимал и то, что просто так отпускать ситуацию нельзя.
Все началось и продолжалось точно по вчерашнему сценарию. Опять Кир лежал и задыхался под плечом Лимона в то время, как его мощные удары окучивали бедную голову.
«Так нель – БУМ – зя! Нужно сроч-БУМ-но что то делать! Что мож-БУМ-но сделать?» - Кир пытался на сколько это возможно думать, чтобы совсем не потеряться. «Зверь, он просто зверь! А я чем хуже? Что я буду лежать под ним как девочка и позволять вышибать из себя мозги?»
С этими отчаянными мыслями Кир вцепился зубами в запястье правой руки Лимона, которой он сжимал его голову.
- ААААА!!! – заорал Лимон от дикой боли.
Кир стал чувствовать, как теплая кровь заполняет его рот. Лимон скуля и визжа пытался вырвать руку из крепких челюстей Кира, но не мог этого сделать.
Ему удалось это только тогда, когда он слез с Кира, благодаря чему тот освободился. Но встать Кир так и не смог. Лимон с яростью ударил его ногой в лицо и стал остервенело пинать с дикими криками
- Сука! Бля! Убью! – он наверное забил бы Кира до смерти, но увидев свою кровоточащую руку, вдруг заскулил, глядя на пацанов.
-Есть у кого ни будь бинт! Я щас кровью истеку!
Кир не помнил, как он опять очутился у себя под одеялом. Ко всем его вчерашним недугам еще прибавился разбитый нос и ссадина от сапога Лимона во весь лоб.
«С каждым днем ситуация всё хуже и хуже» - думал он – «Меня как будто засасывает в какую то трясину. Может мне не идти завтра в технарь? А может и послезавтра? Всё утрясётся со временем и про меня и Лимона забудут». Вдруг включалась какая-то другая часть мозга и начинала мыслить в совершенно противоположном направлении: «Так вот значит ты какой? Так и скажи себе, что ты просто трус! Ты же прекрасно знаешь, что ничего не утрясётся. Проглотил один раз, проглотишь и в следующий и ещё побольше. Если ты сдашься сейчас, то тебя ждет судьба Лимона. Вспомни то бревно на школьном дворе». И Кир вспомнил.
Бревно
Когда Игорек был в пятом классе на школьном дворе возвели полосу препятствий, которая состояла из рва, вертикального деревянного щита и ещё нескольких незамысловатых построек. Полоса предназначалась для старшеклассников, проходящих военную подготовку, но местные пацаны вечерами стали обкатывать эту новую постройку. Они пытались преодолеть полосу, кто частями, кто целиком на спор, или ради спортивного интереса. Самым сложным из препятствий, а поэтому и самым популярным было горизонтальное бревно, установленное на высоту двух метров. Суть его была в следующем: нужно было подняться по наклонному трапу и, пробежав по пятиметровому бревну спуститься с другой стороны. Но главная изюминка заключалась в том, что в середине бревна существовал метровый разрыв, который нужно было перепрыгнуть. Препятствие со стороны кажущееся невинным преодолевали не все. На высоте двух метров для некоторых особенно впечатлительных натур этот разрыв казался непреодолимой пропастью. Хорошо было тем, кто вращался в компании равных по силе духа и телосложению друзей. Такие дружно преодолевали или дружно обходили стороной это бревно.
Друзья Игорька были значительно крупнее и развитее его, а может быть он был слишком маленьким для своего возраста, тем не менее, когда вопросы начинали касаться физухи, у него появлялись поводы ощутить свою неполноценность.
Когда три друга Димка, Женя и Вован без особых трудностей прошли бревно, Игорек поднялся следом за ними, не чувствуя подвоха. Он уже было подошёл к разрыву и наверное сходу перемахнул бы его, если бы не предательская мысль, мелькнувшая в голове: «А что нужно сделать, просто шагнуть, или прыгнуть? Если шагнуть, то может не хватить ширины шага, а если прыгнуть – нога может соскользнуть с бревна». И эта единственная мысль вдруг пробудила целый поток других. Они одна за другой, словно черные вороны залетали в голову Игорька.
«Если не хватит шага, я клюну носом прямо в обрез бревна».
«Если толчковая нога соскользнёт, я шандарахнусь с двухметровой высоты вниз головой и сломаю шею».
«Если попаду ногой мимо бревна, помимо того, что упаду еще покалечусь об него»
«Если дунет ветер…….»
«Если ударюсь яйцами…..»
«Если……….»
Одни «если» плодили другие. Они размножались в голове бедного Игорька с бешеной скоростью. Всё это мыслеблудие сопровождалось ужасными картинами полученных травм. В итоге Игорёк стоял перед зияющей пропастью словно парализованный.
- Ну чё ты встал? Давай бегом……
- Просто шагни и всё….
- Зассал что ли?.....
Счастливые полноценные друзья галдели наперебой, но Игорька уже невозможно было вывести из ступора, и он под дружный смех и унизительное улюлюканье спустился с бревна.
«Ну и что, зато я учусь и соображаю лучше их» - пытался найти он себе утешение и оправдание этим вечером, но что-то не давало ему остановиться на этих мыслях. Напротив их сменило вдохновение. «Завтра я легко пройду это бревно и докажу им, что не хуже их». Но и завтра и послезавтра он стоял на краю бревна как вкопанный, а внизу посмеивались его друзья. Он ходил к этому бревну как завороженный каждый день, не оставляя затеи пройти его, но останавливался всегда на одном и том же месте, парализованный страхом.
И однажды он всё-таки сдался.
- Ну чё, сегодня опять идешь бревно штурмовать? – с насмешкой спросил Димон.
- Да ну его, пойдем лучше в футбол поиграем – ответил Игорек.
- Это правильно! Забудь! Рожденный ползать, летать не может – сказал Димон, всегда знавший, как подбодрить товарища.
Уже поздно вечером после игры, они шли, дружно галдя мимо школьного двора. Возле турников они увидели двух девчонок, которые о чем-то разговаривали.
- Это Плюшка с Федоткой – сказал Димон, который шел впереди и нес под мышкой футбольный мяч. Света Плеханова и Ира Федотова были центровыми девчонками в классе, и все парни мечтали понравиться им и для этого привлекали их внимание, как могли. Игорёк был в числе многочисленных воздыхателей Светки. В своих грезах он представлял, как спасает её от нападающих хулиганов, или вытаскивает из горящей квартиры, короче говоря, совершает геройский поступок, благодаря которому она начинает любить его всем сердцем. Но он и представить не мог, какую каверзу устроит ему Димон, а следом за ним и Женя с Вованом.
Димон громко насвистывая, чтобы привлечь внимание девчонок, шел прямо к бревну. – Кто за мной, тот герой! – крикнул он и с разбега одним махом преодолел препятствие. Вован и Женя тут же кинулись за ним, даже не подозревая, какую подставу делают лучшему другу.
Игорек оказался в ловушке. С одной стороны девчонки, мнение, которых ему было далеко не безразлично, с другой стороны недвусмысленный призыв «Кто со мной, тот герой» и последовавшие ему друзья. Было всего два выхода: остаться внизу, ловя на себе презрительные взгляды девчонок, или лезть на бревно. Игорёк выбрал второй вариант и стал подниматься по наклонной доске.
Он полностью осознал ситуацию, в которой оказался, только очутившись на бревне. Обратный путь для него теперь был практически отрезан, потому что спуститься с бревна, означало опозориться окончательно и безповоротно.
«Будь что будет!» - он просто шел, шёл к краю пропасти.
«Главное не останавливайся» - говорил он сам себе. Ещё два шага по узкому бревну. «Раз.. два..». Толчок правой…. Сердце на доли секунды останавливается и….. Есть! Он на другой стороне! Игорек не помнил себя от счастья. Он спускался с бревна, подобно Гагарину, выходящему из космолёта.
- Молоток! – друзья искренне радостно хлопали его по плечу.
После этого случая Игорёк сотни раз проходил по этому бревну и не мог понять одного: Что его остановило в тот самый первый раз?
Четверг
Он начинал чувствовать себя прокаженным. Товарищи ещё полностью не отвернулись от него, но заметно отстранились. Во взглядах, в которых еще три дня назад можно было прочитать уважение или симпатию теперь виделось холодное презрение. Кир знал, что это вопрос времени и презрение сменит ненависть. Всё неуклонно идет к тому, что он рано или поздно станет изгоем. Он угрюмо ехал в автобусе, наблюдая, словно со стороны весёлый гвалт и оживленную болтовню вокруг. «Ну что, пора привыкать к роли Лимона» - подумалось ему.
Тем временем Лимон активно вживался в роль Кира, по крайней мере, ему так думалось. Он внимательно слушал своего новоиспеченного кореша Толю, тряся головой и ржа, словно лошадь над каждой произнесенной шуткой.
Они шли от автобусов к своим плантациям по иссохшей пыльной пашне. Кир шёл один, сжимая в руке пластиковое ведро и смотря себе под ноги. Где то впереди недалеко шел Лимон которого по дружески обнимал за плечо Толя Ушаков. Кир смотрел на земляную борозду, вдоль которой шел и вдруг ясно почувствовал, что больше не может. Не может больше ковылять, как скотина на убой, не может терпеть всё это, не может больше так жить. На глаза ему попался здоровый свекольный клубень. Он поставил ведро и поднял клубень, подбрасывая его, как бы взвешивая в правой руке. А потом, размахнувшись от плеча со всей дури швырнул клубень в спину Лимона. Снаряд с глухим стуком ударил Лимона между лопаток. –
- Ой, бля! – Обернувшись, Лимон увидел фиолетово-синее лицо Кира, которое улыбалось разбитыми потрескавшимися губами.
- Лимон, а ты ничего не забыл? – громко сказал он.
- Ну всё ****ь ты доигрался! – Лимон снова пошёл в наступление, как танк.
«Дальний бой совсем не вариант» вдруг подумал Кир и юркнул под пролетевшим над головой кулаком навстречу Лимону. Тот не ожидал такого маневра и по инерции ещё двигался вперёд, когда Кир вдруг встретил его размашистым ударом головы в нос. Удар был хорошим, так как Кир в футболе славился умением играть головой. Лимон взвыл и закрыл лицо руками. Из под сжатых ладоней ручьями побежала кровь. Кир не стал добивать сидящего на корточках и скулящего, как девочка противника.
Через толпу зевак к месту расправы пробивался физрук Шувалов.
- Ты чё совсем оборзел? В тюрьму хочешь за избиение? – орал он, схватив Кира за рукав.
- Вы на меня посмотрите Иван Петрович! – улыбаясь на сколько это можно говорил Кир.
- Завтра к директору оба! Пусть он с Вами разбирается! – подытожил физрук.
Лимон этим днем вел себя тихо. После того, как остановили кровотечение он тихо молча работал в одиночестве, как и в старые добрые времена, зато отношение к Киру мгновенно стало меняться в лучшую сторону. Но он знал, что это ещё не точка и её необходимо поставить.
Пятница
- Вы посмотрите, на кого стали похожи, петухи. – Директор поверх очков смотрел на деформированные и местами синие физиономии боевиков. – Через неделю педсовет, на котором я ставлю вопрос о Вашем отчислении. За эту неделю у Вас есть время подумать, а может и примириться. В любом случае мы отнесемся со всей строгостью к этому инциденту.
Когда Кир и Лимон понуро направились к двери, директор сказал:
- И еще, если вы все же надеетесь продолжить обучение, я не советую усугублять вам этот конфликт. У стен есть уши – и он многозначительно повел глазами вокруг себя.
Когда трудовой десант в очередной раз высадился на поле, Кир подошёл к Толе Ушакову.
- Через два часа подходите с Лимоном к той роще – Кир указал рукой на место их бывшего лагеря – Разговор закончить надо без палева.
- Лады! – ответил Толя
Спустя два часа, Кир увидел, как Толя с Лимоном идут в сторону лагеря. С собой Кир взял только Сыра, чтобы соблюдать максимальную конспирацию. Глядя на идущих, Кир заметил, что Толя идет впереди, а Лимон бредет сзади на расстоянии. «Что-то ты перестал ходить с ним в обнимку?»
- Всё как договаривались! Вот тебе Лимон – сказал Толя, когда они подошли
- Ну чё, нужно закончить тему. – сказал Сыр, который являлся вторым секундантом.
И тут голос подал Лимон.
- Игорь! Мы с тобой квиты. Я не хочу больше драться. Давай будем друзьями! – и Лимон протянул Киру здоровую, как лапоть руку.
Кир предвидел такой поворот, но не был уверен, готов ли он к нему. Он улыбнулся, глядя Лимону прямо в глаза.
Резкий удар прямым кулаком в верхнюю губу заставил Лимона вскрикнуть и сесть на корточки, причитая и закрыв лицо руками. «Вот теперь, кажется точка!» - подумал Кир, чувствуя как немеет правая рука.
Толя подошел к плачущему Лимону, не вынимая рук из карманов.
– Лимон, ты махаться будешь? – задал он прямой вопрос.
- Неет! – навзрыд протянул Лимон.
Толя сплюнул по блатному между зубов, развернулся и пошел прочь.
Вдруг Сыр подбежал к Лимону и, что есть силы, пнул его ногой в плечо, так что тот завалился на бок, еще больше закрывшись руками.
- Зачем ты это? – недоумевая спросил Кир.
- Давить надо это ЧМО! – с апломбом ответил Сыр.
Кир отвернулся и смотрел на силуэт удалявшегося Толи. Он больше не хотел видеть Сыра.