1.
Удивительная штука – жизнь! Вот живешь и живешь, и вроде бы ничего не происходит в твоей жизни, каждый день похож на предыдущий, и все вокруг тоже просто проживают положенный им срок, преследуя сиюминутные цели, по достижении которых тут же о них забывают, как о снах, которые видят каждую ночь, но, проснувшись, не могут вспомнить, и даже если и удается что-то восстановить в памяти, то ценности оно уже никакой не представляет, а потому люди без сожаления с ним расстаются. В мелких заботах, в пустяшных делах, в маленьких радостях и огорчениях проходят лучшие годы и вот тебе уже 30, потом 40, потом…
Но однажды происходит нечто такое, что врывается в твое скучное однообразие как вихрь, как смерч, увлекает тебя за собой и спустя совсем немного времени ты уже не понимаешь, как ты раньше мог так жить и вернуться назад уже ни за что не хочешь. Так бывает с первой любовью, с переездом из села в большой город по окончании школы, с появлением в твоей жизни большого и очень интересного дела, которое занимает все твое время и становится её смыслом. Жизнь вдруг открывается совсем с другой стороны и внезапно выясняется, что всё совсем не так, что она намного сложнее, чем тебе всегда казалось, драматичней, даже трагичней, но при этом интересней и даже прекрасней.
Но обо всём по порядку.
С Володей мы познакомились случайно, наши дети учились в одном классе, мы встречали их на крыльце, переминаясь с ноги на ногу от сухого январского морозца, говорили на разные темы. Потом как-то раз жена сказала, что нас пригласили в гости на детский день рождения Володя со своей семьёй. Помню, меня удивила большая коллекция жуков в коробках под стеклом на стенах в их квартире. Дальше больше. Мы вместе с детьми ездили за город, встречали новый год, ходили в кино и цирк. Мне было интересно в его обществе, он на всякую тему мог что-нибудь сказать, причём мнение его зачастую диаметрально отличалось от общепринятого. Незаметно мы стали друзьями, созванивались регулярно, встречались уже без детей и совместно с женами, и без них. При встречах обсуждали самые разные темы, от сугубо бытовых до высоких материй, как то: технологические прорывы будущего, перспективы экономического роста/деградации мировой экономики, закономерности исторического развития, устройство и эволюция вселенной, угроза близкого ресурсно-экологического кризиса ну и многое другое. Однажды мы сидели с ним у него на кухне, пили пиво и по обыкновению говорили о том, о сём, речь зашла о транспортном технологическом тупике, в котором оказалось человечество, и благодаря которому оно вынуждено жить в больших городах. О том, что двигатели внутреннего сгорания, поезда, да и вообще весь колесный транспорт - технологии 19-го века, в авиации тоже прогресс давно остановился, да и вообще в мире мало что меняется, за исключением ну разве что информационных технологий, да и то налицо замедление развития ввиду достижения потолка возможностей полупроводниковой техники. Всё время нашей беседы Володя как-то странно на меня поглядывал, словно испытывал, видно было, что он хочет что-то сказать, но не решается. Наконец он, видимо, решился, поднялся и вышел из кухни, вернувшись с каким-то устройством, напоминающем столовый поднос со сложной пирамидальной конструкцией на нем. Положив его на пол, он взял в руки пульт, похожий на телевизионный, направил в сторону устройства. Пирамида ожила, засветились сигнальные светодиоды, заработали электроприводы, что-то там внутри задвигалось, зашумело, и вдруг случилось удивительное: поднос плавно оторвался от пола и начал медленно подниматься вверх! Не было никаких винтов, никакой реактивной тяги, он просто тихо висел в воздухе, медленно вращаясь вокруг своей оси и перемещаясь в сторону противоположной стены. Володя продолжал нажимать кнопки пульта, вращение остановилось, даже началось было в другую сторону, но снова остановилось, пирамида замедлила свое движение и в конце-концов замерла в 2-х метрах от нас.
Не в силах вымолвить ни слова, потрясенный увиденным, я не отрываясь глядел на устройство и ждал что будет дальше.
- Это что? – ко мне вернулся дар речи.
- Прототип летающих аппаратов нового типа, - довольный произведенным эффектом ответил Володя, - Эффект полостных структур по Гребенникову.
- Какому Гребенникову?
- Был такой энтомолог в Новосибирске, умер уже. Изучая насекомых открыл эффект антигравитации, изготовил летательный аппарат в виде этюдника, чтоб ни у кого подозрений не вызывать, выезжал с ним за город, разворачивал его, прикручивал к нему стойку с рулём, вставал на него, как на напольные весы, и взлетал.
- Вот так прямо и взлетал?
- Ну да, вот так прямо и взлетал.
- И далеко летал?
- Да нет, несколько километров туда, несколько обратно, больше ни скорость полёта, ни высота не позволяли.
- А что за принцип лежит в основе полётов? Ты про какой-то эффект только что сказал.
- Эффект полостных структур, или ЭПС. В 80-х изучая диких пчёл случайно сделал открытие, заключающееся в том, что их соты влияют на живые организмы вокруг, и вообще изменяют свойства окружающего пространства в непосредственной близости от себя. Своё открытие описал в ряде работ. Геометрия предметов оказывает влияние на другие предметы. Оказывается, форма тоже важна, а не только содержание. Пчелиные соты улучшают энергетику живых организмов, а осиные оказывают антибактериологическое воздействие, например, и не потому, что первые из воска, а вторые из материала, похожего на бумагу. Они формой отличаются. И если изготовить макет их из другого материала, можно даже изменив размеры, но сохранив пропорции, то свойства сохранятся. Копия пчелиных сот будет снимать головную боль, например, а рядом с осиными сотами будут плохо расти цветы.
- Ну и?
- Это только частный случай. Открытое им явление он назвал Эффектом полостных структур. Он научился им пользоваться, копируя то, что создавали насекомые, но всесторонне исследовать его, объяснить как оно работает он не смог.
- А его этюдник – тоже пчёлы?
- Нет, он наблюдал за полетами крупных жуков, поражаясь, как им удаётся летать, они большие и тяжелые, крылья небольшие относительно тела, скорость маленькая, ему казалось неестественным, что им это удается. А потом как-то случайно, изучая их строение, обнаружил, что вес надкрыльев зависит от того, какой стороной вниз они лежат. Если вогнутой, то он меньше. У них на внутренней стороне сложная такая пространственная структура, под микроскопом видны полости, чем-то напоминающие пчелиные соты…
- Всё дело в них?
- Видимо да.
- И что дальше было?
- Он мало уделил внимания описанию своего устройства, известно только, что при помощи ручек управления на руле он через стальные тросики как на велосипеде открывал/закрывал заслонки внизу, управлял рулями. В музее Гребенникова в Новосибирске есть муляж этюдника, выполненный изобретателем, оригинал пропал. По одной версии он сам его разобрал и спрятал части, по-сути уничтожил, так как серьёзно заболел после нескольких лет полётов и решил, что устройство опасно и человечество еще не готово к его появлению, по другой его КГБшники изъяли. И, видимо, пригрозили ему, потому что в конце своей жизни он не хотел об этом говорить.
- Но даже если первое, то почему мир до сих пор ездит на авто и летает на вертолётах? Где прорывные технологии? Он же описал эффект, дал ключ – работайте, изучайте, копируйте, совершенствуйте!
- Видишь ли в чём дело. Наука во всём мире превратилась в некую секту, точнее в набор сект, исповедующих определённые догмы, которые они тщательно отстаивают, игнорируя любые противоречащие им факты. Для них не истина важна, а собственное материальное и идейное положение, авторитет, амбиции. Поэтому исследования регламентируются – это исследовать можно, а это нельзя, а если случайно что-то там открыли, не укладывающееся в стройную картину мира – объявить неудачным экспериментом, случайностью, мол аппаратура забарахлила, сбой произошел, либо просто тупо замолчать, скрыть, объявить, что этого не было. При этом со всеми авторитетными учёными договариваются, чтоб в случае воспроизведения опытов выводы об ошибке подтвердились. Круговая порука. Вот, скажем, договорились они, что холодного термоядерного синтеза нет – и его не стало; что невозможно энергию черпать «из неоткуда», и её никто и не пытается получить, а если кому и удаётся, то на него набрасываются всем научным миром и травят. А если не помогает, то и физически устранить могут. Это же ведь покушение на основы! Ну и, конечно, есть еще немало заинтересованных лиц в замораживании научного прогресса: углеводородная энергетика, нефтегазодобывающие компании, автогиганты, авиа и ракетостроители, вся медицина, фармакология, производители бытовой химии и многие другие.
- А эти-то почему?
- Ну как почему. Если все будут здоровыми, то не нужны врачи и таблетки. Если для личной гигиены люди будут пользоваться натуральными экстрактами и сушёными травами, то не нужны шампуни, зубные пасты, чистящие средства. Если станут применять материалы и устройства, меняющие свойства воды, то не нужны будут стиральные порошки. Если люди станут развивать свои природные способности, то отпадет необходимость во многих технических средствах: телефонах, отчасти компьютерах, телевизорах, даже одежде. Аборигены Огненной земли до минус пяти вообще одеждой не пользовались. А некоторые йоги приобретали свойства левитации, могли летать по воздуху без каких-либо технических средств!
- В это трудно поверить. Так ты считаешь, что его изобретение просто оказалось невостребованным? Мешало бизнесу? Но ведь нашлось бы много желающих сделать бизнес на этой технологии!
- Не знаю. Дальнейшая судьба его изобретения не известна. Может, использовали где-нибудь в военной области, а может просто забыли. У нас и не такое забывали. А иностранцы наши книги и журналы не читают. Или читают, но не верят. Слишком фантастично все это выглядит.
- Мдааа… Так ты ради этого всех жуков в округе переловил?
- Ну почти… Там на самом деле многому поучиться можно.
- Я в смысле, ты надкрыльями жуков обклеивал снизу свой аппарат или как?
- Нет. Пространственное сканирование и последующая печать на 3D принтере.
- 3D принтере? Ты где его взял?
- У нас в институте есть. Сами сделали пару лет назад, когда в интернете появилась информация о том, что американцы работают в этом направлении.
Я знал, что Володя работает в каком-то НИИ, даже интересовался у него в каком именно и чем занимается, но он в ответ только загадочно улыбался.
- Можно поближе рассмотреть?
- Да, конечно.
Он с пульта направил прототип в нашу сторону, поймал его на лету.
- Вон там внизу лепестки видишь? Это увеличенные макеты крыльев в масштабе 10:1, остальное – система управления, радиоприёмник, усилитель, приводы, блок питания.
- Сколько весит?
- Около 2-х кг.
- Я всё еще не верю, что ты меня не разыгрываешь. Вот вижу ведь, что никаких ниток/лесок нет, даже вот рукой провожу и над, и под ним, убеждаюсь, что он на самом деле летает, точнее висит в воздухе, а разум верить отказывается. Или это всё фокус? В чём фишка?
- Да нет, не фокус это. Но я тебя понимаю, все мы так себя ведем, когда встречаемся с чем-то непривычным, необъяснимым.
- Что ты с этим будешь делать? Запатентуешь? Инвесторов привлечешь?
- Ну уж нет. Знаю я все эти штучки. Патент отберут или сразу, или сперва дадут возможность сделать опытный образец и провести испытания, а потом скажут, мол, спасибо за труд и пожмут руку. В лучшем случае оставят в качестве сотрудника на зарплате.
- Ну так может это и неплохо, если зарплата хорошая.
- Хорошую им будет жалко, подумают, что куда я денусь, все равно буду работать… А разработку скорее всего продадут задорого на Запад, либо ФСБшники ее заберут под себя. Не хочу.
- Оставишь для баловства? Может, в цирке выступать?
- Смеешься? Для нее лучше применение найдется.
- Какое?
- Поживём-увидим. Ты только вот что, не говори никому, что ты только что увидел, хорошо? Я хочу спокойно жить…
Он отнёс аппарат куда-то вглубь квартиры, вернулся, мы выпили еще пива, но разговор уже не клеился. Я ему предлагал различные варианты внедрения его открытия в жизнь, он их раскритиковывал. Участвовать в международных выставках отказался, уезжать на Запад тоже, демонстрировать в РАН посчитал делом не просто бесполезным, но и вредным. Таких себе врагов наживём! Разве могут позволить 100 академиков какому-то научному сотруднику рядового НИИ себе нос утереть? Это же ведь всем глаза откроет на тот факт, что они все просто почившие на лаврах бездельники от науки, которым зря платят зарплату и которых давно пора гнать в три шеи.
- Тогда что же остаётся? – не унимался я, - Оставить ее как забавную игрушку? Гостей будешь развлекать?
Он снова посмотрел на меня, на сей раз пристальнее обычного. Помолчал, подумал.
- Не хотел тебе пока говорить, ну да ладно. Есть одно решение.
- Какое?
- Мы будем строить летательные аппараты сами. Для себя. И для других. Но не всех. Для тех, кто этого достоин. Кто хочет для нашей страны другого будущего. Кто выпадает из системы. Кто хочет созидать, а не разрушать, расти, а не деградировать, творить, работать, а не воровать и паразитировать на чужом труде или природной ренте.
- И где ты возьмешь таких людей? И кто нам поможет?
- Ну как где? Они вокруг. Их просто надо видеть. И отделять от остальных. Они другие. Не вписываются в рынок, живут на гроши, занимаются любимым делом. В нашей стране всегда было много изобретателей, талантливых учёных, инженеров, только они редко были востребованы. Когда страна активно развивается, совершает технологический скачок, как в 30-х годах, например, такие люди нужны, их продвигают, платят соответственно. Но потом к власти постепенно в результате смены поколения руководителей приходят другие люди, посредственности, им творческие личности не интересны, ибо на их фоне они сами выглядят бледно, да и зависть гложет, не может директор завода допустить, чтоб изобретатель-рационализатор получал больше него, а потому он лишает его достойного вознаграждения за его изобретения а заодно и мотивации их совершать дальше. В результате прогресс останавливается, но серость довольна, им важнее собственный статус, материальное положение и самооценка, чем дело. Так произошло в позднем СССР, а в нынешние времена никто даже задачу не ставит что-то там изобретать и внедрять. То есть на словах-то конечно все за инновации и модернизацию, только на деле это оборачивается разорением мелкого и среднего бизнеса, застоем в крупных фирмах-монополистах, да и вообще бессмысленностью любого инновационного процесса. Зачем что-то изобретать или внедрять? Тебе что-то надо? Купи на Западе. Деньги нужны? Укради. Хотя бы под видом инвестиций. Так что к этим людям в этой экономической системе, основанной на экспорте сырья и с этой системой духовных и прочих ценностей обращаться бесполезно. Скорее всего они постараются моё изобретение спрятать подальше или похоронить, может даже вместе со мной, а то неровен час разорятся автомобильные гиганты, понесет убытки нефтегазовая отрасль…. Да и вообще, как контролировать людей, если они куда хотят летать станут? В небе гаишников вешать? Сюда летать можно, а сюда нельзя?
- Ну это я уже понял. Ты что-то говорил про других, для которых работать будешь.
- Да, я немного отвлёкся. Мы живём в 21-м веке, который отличается от предыдущего прежде всего своими информационными технологиями. Это значит, что можно находить единомышленников, близких по духу и убеждениям людей не выходя из дома. По интернету. Они обычно участвуют в различных специализированных форумах, делятся своим опытом, рассказывают о своих наработках, выставляют видео на ютубе. Другие этого не делают, но информация о их работе всё равно просачивается в сеть.
- Они не боятся показывать свои работы? А если у них украдут идею? А если окажут давление?
- Видишь ли, их работой никто не интересуется, никому это не нужно, сильных интересуют деньги, а в нашей стране их так не зарабатывают, иностранцы же русским не владеют, да и не ищут ничего по сети, у них все поставлено на поток, идей хватает, учёных, инженеров тоже, инвесторы вкладываются, потом отбивают свои деньги. Что им наши маргинальные самоучки? У них, кстати, тоже такие есть. Их считают шарлатанами. И часто не без причины.
- Ну хорошо, предположим, ты нашёл, кому не страшно такой аппарат доверить. Но он же с ним засветится сразу же. Его поймают, возьмут в оборот, где взял мол?
- А не надо кому попало сразу технику доверять. Пусть сперва себя зарекомендует. К тому же поймать его не так просто. Аппарат во время полета становится почти не видим.
- Как так невидим?
- Не знаю, Гребенников утверждает, что чем быстрее он летал, тем менее был заметен, особенно днём, ночью его со стороны было видно как слабый светящийся объект.
- Почему так происходило?
- Он сам не знал. Предполагал, что каким-то образом ЭПС во время движения влиял на континуум пространство-время, сдвигая объект по временной шкале, у него часы вперёд уходили на пару секунд, объект невидим становился, потому что в этом времени его уже не существовало…
- Сказки какие-то говоришь. Впрочем, после всего увиденного я уже чему угодно поверю… Ну хорошо, пусть это так, но раз покупателей будет мало ввиду их искусственного ограничения ты лет так 100 будешь продавать свои аппараты, 10 штук продашь.
- Ну и ладно. Я ведь не ставлю цель продать их как можно больше. Могу вообще никому не отдавать. Сам буду летать. Это тоже вариант.
- Но чтоб сделать опытный образец деньги нужны. Где ты их возьмешь? В банке? Отдавать придётся с процентами, и немалыми, а продажи ноль…
- Ну, вот мы с тобой дошли до самого главного. До новой экономической инновационной модели. До гезелевских денег и беспроцентных кредитов.
- А это еще что такое?
- А это такая штука, изобретена давно, автора звали Гезель, а суть в том, что деньги должны дешеветь со временем, как обычная вещь, и тогда никто не будет их копить, все будут стараться их быстрее потратить, скорость обращения их увеличится, а количество будет сравнительно небольшим. То есть они будут выполнять свою основную функцию – средство меры и обмена, а побочную – средство накопления – перестанут. Ростовщический процент под запретом, кредиты беспроцентные, банк в случае успеха бизнеса претендует на часть прибыли, в случае неудачи просто забирает назад свои деньги постепенно, а потому заинтересован в результатах и дает деньги только под реальные проекты с правом соучастия в них. Ну, как исламские банки.
- Ты что, решил министром финансов стать? Или президентом? Кто же тебе позволит правила игры менять?
- Никто не собирается менять правила ИХ игры. Надо создавать СВОИ.
- То есть?
- Надо создать свою экономику, существующую параллельно, даже взаимодействующую с ней, но все же работающую по своим законам.
- Ну ты даешь! Кто же тебе позволит это сделать! Это же противоречит законам! Не может быть у нас других денег, кроме рублей. Это же уголовное дело!
- А кто сказал, что это деньги? Деньги являются средством накопления, а у нашей меры стоимости такой функции нет. Кстати, когда в Шаймуратово (Башкирия) такой эксперимент проводили, прокуратура тоже вмешалась, мол все это незаконно. Так удалось выиграть суд!
- Я слышал про шаймуратки, но это же типа талонов, за которые в паре местных магазинов можно взять продукты. А для создания чего-либо технологичного нужны материалы, которые можно купить только за рубли, рабочим в случае массового производства тоже рублями придётся платить, на кой им твои фантики?
- Это уже дело техники. Производная от уровня развития всей системы. А развиваться она должны быстро, потому что кроме быстрого оборота денег она еще и не подпадает под налоги.
- Ну да, не фантиками же их платить.
- Дело не только в этом. Можно и рублями внутри системы пользоваться, но саму систему определить как Потребительское общество. По закону отношения внутри таких обществ налогами не облагаются. Только это всё рано не надо делать, потому что наша система вместе с рублём унаследует болезни основной, рублёвой. Придётся печатать фантики. Кстати, можно и не печатать в прямом смысле этого слова. Они могут быть электронными. Так проще.
- Ты так говоришь, как будто такая система уже есть.
- Верно. Есть. Уже 3 года как работает. Включает в себя ряд мелких предприятий, кооперативов, мастерских, наш институт туда входит, например. Большим предприятиям боимся пока что-либо предлагать, с ними вообще тяжело разговаривать, особенно на такие темы, к тому же не хотим излишнее внимание к себе привлекать.
- Ба, ну и дела! А начал всего-то с бутылки пива… Ну а мне-то зачем ты всё это рассказываешь?
- Потому что считаю, что для тебя тоже место в этой системе найдётся. Грамотные инженеры нам нужны. Ну а в твоей надёжности за это время я убедился. Сдавать меня не побежишь.
- Приятно слышать. А если всё-таки побегу? – пошутил я.
- А бесполезно. Даже если аппарат найдут, он летать не будет. Там есть один секрет на такой случай, - то ли шутя, то ли всерьёз ответил Володя.
2.
На следующий день я вспоминал увиденное и услышанное накануне как какой-то сон. Из такого обыкновенного и будничного сегодня вчерашний день казался чем-то нереальным. Может, я просто пива перепил и потерял внимательность, чем Володя и воспользовался, продемонстрировав мне свой фокус с левитацией?
В обед на работе полез гуглить. Для начала залез в Википедию.
Ви;ктор Степа;нович Гребеннико;в (23 апреля 1927, Симферополь — 10 апреля 2001, Новосибирск) — российский энтомолог и апидолог, художник-анималист, специалист по разведению и охране насекомых, писатель. Заслуженный эколог России, член Международной ассоциации учёных-исследователей пчёл, а также член Социально-экологического союза и Сибирского экологического фонда. Создатель Новосибирского музея агроэкологии и охраны окружающей среды.
Самоучка, не имел высшего образования.
Научно-популярная энтомология
• Гребенников В. С. Миллион загадок. Записки энтомолога. — Новосибирск: Зап.-Сиб. кн.изд-во, 1968. — 108 с.
• Гребенников В. С. В стране насекомых. Записки и зарисовки энтомолога и художника. — М.: Колос, 1979. — 168 с.
• Гребенников В. С. Мой удивительный мир. — Новосибирск: Зап.-Сиб. кн. изд-во, 1983. — 164 с.
• Гребенников В. С. Тайны мира насекомых. — Новосибирск: Новосибирское книжное издательство, 1990. — 272 с.
• Гребенников В. С. Мой мир. — Новосибирск: Советская Сибирь, 1998. — 319 с. — 3000 экз.
Эффект полостных структур
• Гребенников В. С. «О физико-биологических свойствах гнездовий пчел-опылителей» // Сибирский вестник сельскохозяйственной науки, 1984, № 3, стр. 111—113.
• Гребенников В. С. «Секрет пчелиного гнезда» // Техника-Молодежи, 1984, № 6, стр. 39-41.
• Гребенников В. С. «Секрет гнездовий одиноких пчел» // Пчеловодство, 1984, № 12, стр. 28-29.
• Гребенников В. С. «Дистанционное восприятие живыми организмами информации» // В сб. Всесоюзная научно-техническая конференция «Применение методов теории информации для повышения эффективности и качества сложных радиоэлектронных систем» (тезисы докладов), М., 1984.
• Гребенников В. С., Золотарев В. Ф., «Явление взаимодействия многополостных структур с живыми системами», приоритетная справка на открытие № 32-ОТ-11170 от 03.09.1985 г.
• Гребенников В. С., Золотарев В. Ф., «Теория полевого излучения многополостных структур», тезисы доклада на Междисциплинарной научно-технической школе-семинаре Томского политехнического института им. С. М. Кирова 18-24 апреля 1988 г.
• Гребенников В. С. «Непериодические быстропротекающие явления в окружающей среде», часть III, Томск, 1988.
• Гребенников В. С. «Инопланетяне в сотах» // Природа и человек, 1990, № 8, стр. 22-27.
Воспоминания
• Гребенников В. С. «Мои университеты» // Наука и жизнь, 1990, № 8, стр. 122—126.
Примечания
1. ; Гребенников. А. Поляков. Уральский следопыт, 1977, №3, с.16-23. Архивировано из первоисточника 5 апреля 2013.
2. ; Гребенников Виктор Степанович. Новосибирский Краеведческий портал. Проверено 15 февраля 2013. Архивировано из первоисточника 15 февраля 2013.
Литература
• Гребенников В. С. Мой мир. — Новосибирск: Советская Сибирь, 1998. — 319 с. — 3000 экз.
• Бородина Л. «Мой мир» // Пчеловодство. — 2000. — № 4. Архивировано из первоисточника 15 февраля 2013.
• Подистов Андрей. Памяти друга // Вечерний Новосибирск. — 26.04.2001.
Ссылки
• Биография на сайте bronzovka.ru
• http://www.matri-x.ru Публикации
• Как работала платформа Гребенникова
• Гребенников Виктор Степанович
• Кулагина Ирина. Гребенников Виктор Степанович. Сайт города Исилькуль. Проверено 16 февраля 2013. Архивировано из первоисточника 16 февраля 2013.
• О гравитоплане В. С. Гребенникова. Проверено 16 февраля 2013. Архивировано из первоисточника 27 февраля 2013. — обширная подборка публикаций
• Находке — сорок миллионов лет. Газета «За науку в Сибири» 1976 май 27. Статья о выставке в Доме учёных СО АН СССР художника-анималиста, учёного-энтомолога В. С. Гребенникова
Так, вот оно. «Как работала платформа Гребенникова». Тычусь в ссылку.
«Платформа Гребенникова – бионический летательный аппарат.
Если Вы зашли на эту страницу, то, скорее всего, уже знаете, о чём идёт речь. И, скорее всего, ищете информацию о том, как же работал летательный аппарат Гребенникова. Однако, наберитесь терпения. Нужно рассказать краткую предысторию для тех, кто слышит о платформе впервые.
Итак, Виктор Степанович Гребенников - один из талантливейших людей нашего века, проживал в Новосибирске, который славится одарёнными людьми. Он был энтомологом, изучал насекомых и имел свои собственные мини-заповедники, уголки дикой природы. Виктор Степанович имел огромное количество публикаций в газетах и журналах, а также написал несколько книг. Интересующимся темой платформы предстоит прочесть большинство из них. Наибольший интерес представляет книга "Мой мир", в которой оказалась глава под названием "Полёт". В ней автор рассказывает о том, как, проводя изучение хитиновых частей насекомых, совершенно случайно заметил интересный эффект антигравитации этих самых частей. Быстро смекнув что к чему, Виктор Степанович связал несколько хитиновых "деталек" вместе и построил первый прототип антигравитационного летательного аппарата, первым "пассажиром" которого стала канцелярская кнопка.
Гребенников был весьма умелым человеком, чего стоит только одна его сферорама - многогранное замкнутое пространство, внутренняя поверхность которого расписана красками особым образом, и у человека, находящегося внутри, создаётся впечатление, что он находится посреди бескрайнего поля травы и цветов. Даже бабочки летают посредством маленького моторчика. Не каждый матёрый паяльщик сможет сделать такую простую, но эффектную вещь. Острый ум и хорошая интуиция позволили Виктору Степановичу довести проект до постройки полноценного летательного аппарата, да ещё и портативного: в качестве основы он применил обычный деревянный этюдник, который представляет собой складывающуюся коробочку наподобие шахматной. Внутрь этюдника помещалась складная стойка, напоминающая руль. Для приведения аппарата в рабочее положение достаточно было открыть этюдник, достать и установить стойку, пристегнуться к ней ремнём - и можно лететь, что и делал Виктор Степанович много лет, пугая случайных прохожих светящимся шаром в ночном небе над Новосибирском.
Летал Виктор Степанович не в тёплые края и не в эту ихнюю америку, а к своим заповедникам, уголкам дикой природы, в которых он наблюдал за пчёлами-листорезами, шмелиными семьями и прочими обитателями мира насекомых.
Читая главу "Полёт" книги "Мой мир", мы узнаём, что до того случая, когда автором был открыт эффект антигравитации хитиновых деталей насекомых, им также был открыт эффект полостных структур. Заметил он его возле подземных гнездовий пчёл: однажды, когда он прилёг на землю, как раз в том месте, где располагались эти гнёзда, он почувствовал звон в ушах и прочие странные ощущения. Изучая фрагменты этих гнёзд, он заметил прочие эффекты - например, эффект вязкости пространства. Полученные знания он сразу применил для создания искусственных гнёзд для пчёл-листорезов в виде множества трубочек из обычной газетной бумаги. Такие искусственные структуры также обладали вышеупомянутым эффектом - ЭПС. Пчёлы активно селились в такие домики.
Когда Гребенниковым был открыт эффект антигравитации деталей жуков, а это были хитиновые надкрылья, или элитры, он заметил, что внутренняя их поверхность имеет ритмичную ячеистую структуру, аналогичную гнёздам пчёл, и обладает ЭПС. Первоначально он подумал, что назначение этих структур у жуков - это своеобразные "маячки", позволяющие насекомым одного вида находить друг друга на площадях во многие километры. Однако, природа оказалась мудрее: как всегда, один и тот же эффект она использует для нескольких целей, одной из которых оказалась помощь насекомому в полёте. Согласитесь, значительно удобней лететь и меньше махать при этом крыльями.
Своим открытием ЭПС автор поделился со знакомым учёным по фамилии Золотарёв и вместе с ним они подвели эффект под научную основу. Результатом явилась соответствующая публикация. Гребенников называл ЭПС "волнами материи", что очень точно характеризует эффект. Запомним это и перейдём к рассмотрению того, что же представляет из себя гравитация и как ЭПС позволяет её обойти.
Стоит начать искать информацию о том, что же такое гравитация, как сразу находится столько непроходимой ереси, что диву даёшься. Следует помнить, что наш материальный мир - донельзя иллюзорен, и состоит он лишь из волновых процессов. То есть, по сути, нашего материального мира не существует, ведь вся материя - это лишь волны и ничего более. Материя, свет, тепло - всё лишь колебания с определённым периодом и амплитудой. Гравитация здесь не стала исключением и представляет собой аналогичный волновой процесс.
Давайте на минуту представим, как же теоретически мы бы могли избавиться от воздействия гравитации. На ум приходит только одно: отразить гравитационную волну в противофазе, чтобы она в какой-то степени подавила исходную волну, или как-то так. Но, к сожалению, а может быть и наоборот, выполнить это не представляется возможным: ни генерировать, ни отражать, ни даже регистрировать данный волновой процесс мы не умеем. И даже частотный диапазон гравитации, можно сказать, неизвестен: физика процесса просто нам недоступна.
Что же придумала природа? Как непосредственный создатель насекомых, она решила поставленную задачу просто и быстро. Так как наш материальный мир - это волновой процесс, то достаточно создать локальную область смещения фазы этих самых волн. Даже маленького смещения достаточно, чтобы полностью "вырезать" эту область из нашего мира. При этом, разумеется, возникает хрональное смещение вырезанной области. Достаточно смещения на сотую долю секунды (да, да, Вы верно мыслите - в будущее!), чтобы эта локальная область полностью исчезла из нашего мира, даже зрительно. Разумеется, ни о каком воздействии гравитации на неё уже не может идти речи. Чем меньше будет величина смещения фазы волн материи, тем меньше проявляется невидимость. Например, в момент взлёта и посадки платформа с Гребенниковым была частично видна, что позволяло в определённых случаях сделать фото.
Схематично Виктор Степанович изобразил локальное хрональное смещение пространства вокруг платформы на одной из иллюстраций в вышеназванной книге.
К сожалению, полёты на платформе сильно повлияли на здоровье Гребенникова в худшую сторону. Когда он это начал замечать, то разобрал платформу на отдельные части и рассредоточил их, фактически - уничтожил. В музее остался лишь гипсовый макет. Обратите внимание, как качественно он сделан: болтики, тросики, барашковые гайки - всё это сделано... из гипса! Очередной показатель таланта и мастерства автора. Последние годы Виктор Степанович провёл, как и многие гениальные люди, будучи сильно больным и немощным, ухаживали за ним только родные. Однако, всё это время он оставался в хорошем рассудке, насколько это было возможно. Когда не мог говорить - лёжа коротко печатал на машинке.
Гребенников рассказал о своём изобретении, показав всю его важность для человечества. Но человечество на данном этапе оказалось морально не готовым им владеть. Эффект, на котором "работает" платформа довольно опасный: в момент посадки и взлёта платформа срезала ветки деревьев, а один раз из-за неисправности управления при посадке проделала глубокий колодец в земле, из которого Виктор Степанович выбрался не без труда. К сожалению, пока ещё очень мало людей, которым можно доверить подобные аппараты.
Если Вы считаете, что готовы к этому, то остаётся только посоветовать прочитать книги "Мой мир" и "Письма внуку", где Гребенников подробно описывает, местами, конечно, разрозненно, своё изобретение. А как оно работает - я уже рассказал. Мучить жуков уже нет необходимости: в книгах есть все необходимые иллюстрации хитиновых ячеистых структур.»
Так, упомянуты «Письма внуку» и книга «Мой мир». Открываю письма, часть вторая, в конце читаю:
«Письмо шестьдесят девятое: ТАЙНА ЛЕСНОЙ ОПУШКИ
1. И ещё, немного забегая вперёд, на случай, если мне не дожить до конца этих своих хронологических жизнеописаний, превесьма кратенько, об одной замечательнейшей находке, сделанной мною в исилькульских привольных степях — об открытии у моих любимцев и питомцев насекомых неких антигравитационных, то есть ослабляющих земное притяжение, структур и деталек, каковое свойство намного облегчает в природе полёт некоторых из них. Обнаружил я это впервые в далёком сорок четвёртом, на лесной опушке, каковая милейшая луговинка цвела разнообразнейше и пышно, и над теми цветами порхало, жужжало и реяло превеликое множество насекомых, коими я почти всю жизнь увлекался наиглубочайше. Взяв одно из них в пальцы и повертев, я в некой моменты почувствовал, что мой крохотный пленник пытается освободиться с заметною силою, стремясь вертикально вверх. Продолжая его повёртывать по-всякому, я удивился тому, что сказанная тяга или сила иногда проявляется до раскрытия его крыльев и их работы; кончилось тем, что насекомое вырвалось вверх и преблагополучно улетело. Тогда я не придал значения сей престранной находке, не догадываясь, что она таит в себе удивительные, неведомые ещё людям свойства Мироздания и его составляющих — Материи, Пространства и Времени, и ещё такое их производное, как гравитация, или притяжение, весьма тщательно исследованное наимудрейшими Кеплером, Ньютоном, Кавендишем и многими другими великими, но не знавшими ещё неких природных тонкостей сказанной гравитации, да и её физической сути, каковая, впрочем, неизвестна и до сих пор. О том, что тогда, в сорок четвёртом, я не удосужился исследовать сказанный насекомий парадокс поподробнее, будучи увлечённым в те годы более астрономией, нежели чем энтомологией, я теперь, как ни странно, не жалею, ибо ещё тогда бы, четырнадцатилетним, попал бы не в юные гении, а во «враги народа», и был бы непременно замучен и расстрелян, как то было со многими гениальными и выдающимися. Зато вот второе открытие этой находки пришло ко мне слишком уж поздно, а именно летом 1988 года, в Сибири же, тоже с помощью насекомых, принадлежащих к виду, близкому к тогдашнему. Проводя большое количество опытов по эффекту полостных структур, описанных во многих моих научных статьях и популярных работах, в том числе в книге «Тайны мира насекомых» (Новосибирск, 1990), я неожиданно пришёл к перемещению в пространстве поначалу небольших лёгоньких предметиков, каковое явление в силу якобы его фантастичности принято называть телекинезом, а затем и крупных тел, включая себя самого, что мистики называют телепортацией; её не надо путать с так называемой левитацией — якобы воспарением человека без технических средств, чем можно заниматься с успехом разве только во сне, но не наяву, в нашем физическом мире.
11. С помощью божественнейшей из наук — бионики, ныне в нашей стране забытой (думаю, что сознательно, дабы затормозить прогресс), мне, который выведал у Мироздания малую толику этого секрета, удалось сконструировать и изготовить некие аппараты, сначала неказистые, а потом более компактные, с помощью каковых аппаратов я мог перемещать себя, не без великого риска, на весьма предалекие расстояния, что немного описал в подробных рукописях, частицы коих были опубликованы новосибирской газеткой «Молодость Сибири» в №51 1992 года, то есть в декабре, и столичным журналом «Техника — молодежи», №4 за 1993 год — обе с фотографами взлётов и с описанием одного воздушного ночного путешествия, столь неудачного, что я едва уцелел; к сожалению, газетные редакторишки изрядно подпортили эти мои отрывки, указав, будто это был первый мой полёт, в то время как он был очередным испытательным; допустили они ещё кой-какие ошибишки. Оказалось, что я вторгся в такие неведомейшие таинства Мироздания, каковые грозили не только мне, их открывателю, а и многому иному, ибо тут оказалось задействованным и Время, о коем человечество не имеет пока ни малейшего понятия, а я невольно и по-дилетантски посягнул на этот превеликий секрет Природы. Неискушённого в физике читателя не буду утомлять таинствами физического вакуума, континуального пространства, вихревыми трубками Бернулли, энергией гравитонов и прочим; интересующихся же отошлю к научным трудам своим, каковые нетрудно будет разыскать принятым в научной информатике способом; должен только сказать, что все секреты Мироздания я не раскрыл даже в них, дабы избежать использования сей Находки в бесовских человекоубийственных целях разными сволочными людишками вплоть до власть предержащих, и пусть для них эти мои строки останутся старческими пустыми фан-тазиями.
111. Желая издать лебединую свою песню — книгу «Мой мир», где, кроме прочего, подробно описаны многие мои бионические находки, включая медицинские, и даже некоторые мои путешествия на гравитоплане, и пытаясь изыскать деньги на издание сказанного многолетнего кропотливейшего труда для его напечатания, я как-то изменил было своим принципам и дал по новосибирскому телевидению объявление «бегущей строкой» (под кадрами какого-то дрянного фильмишки): «Меняю генератор полтергейстов, болеутолитель, гравитоплан на спонсорство в издании книги», и указал свой телефон; ко мне зачастили разные богатенькие да и просто рвачи, и условие у всех их было такое: сначала мол передавай нам свои действующие устройства и всю документацию к ним, а там посмотрим... Таковым господам приходилось делать «от ворот поворот», кому вежливо, а кому и с треском, и книга осталась неизданной; были даже угрожающие ночные телефонные звонки, только я, не то видевший, глубоко на них наплевал. Пришлось сделать лишь два дела: отключатель телефона на ночь, и ещё убрать из своего музея в Институте земледелия и химизации модель (макет) одного из действовавших моих гравитопланчиков, который в 1992-1993 году долго стоял в углу сказанного музея с соответствующими надписями, и посетители им интересовались не больше, чем моими «макропортретами» насекомых до сказанной «бегущей строки»; дело в том, что мне сообщили: некто из этих прохиндеев собирается проникнуть в музей для его похищения...
IV. Ты ведь знаешь, внучок, что даже малые площадочки местностей, где проводились подобные опыты, надолго ввергались в некое нехорошее неблагополучие; да и много других бед и неполадок было в сказанной моей работе, в коей ты помогал мне будучи ещё крохотным; так что будь крайне осторожен с этим Неведомым (не зря газетчики кое-что моё назвали «Гиперболоид Гребенникова», например «Вечерний Омск» за 5 августа 1991 года), о чём я тебя наисерьёзнейше прощу. При всей моей любви к тебе и полнейшем доверии я однако не могу оставить тебе ни схем, ни чертежей, ни расчётов, ни формул — именно ради твоего благополучия, — разве что немножко фотографий. А если ты умён и достойно напитался дедушкиного наиталантливейшего духа, то, когда придет благое время, дойдёшь до всего этого сказанного сам. Опыты можешь начать со взвешиваний насекомьих хитиновых деталек, положенных на точнейшие весы — прямо, перевёрнутыми и в разных комбинациях; если проявится хоть наималейшая разница в весе — то ты на верном пути. Но используй эти удивительнейшие бионические находки, подсказанные нам насекомыми, которые древнее нас, млекопитающих, на 200 миллионов лет, только на благие цели, и тогда они принесут превеликую пользу Человечеству, каковое, обретя их, не вознуждается более не только в угле и нефти, но и в бесовской атомной энергии, уже принёсшей людям немало бед. И тогда появится счастливейшая возможность восстановить, хоть немного, порушенную и осквернённую Природу нашей Земли, дабы эта планета стала опять зелёной и голубой, каковой я её немножко застал в детстве, и каковая подарила было мне летом сорок четвёртого на цветущей луговине одного из приисилькульских берёзовых колков одну из величайших и удивительнейших своих Тайн.»
Крайне заинтригованный, нахожу в интернете книгу «Мой мир». Открываю главу «Полёт».
«Я лечу метрах в трехстах над землей, взяв за ориентир дальнее озеро — светлое вытянутое пятнышко в туманном мареве.»
«Но меня держат в воздухе не восходящие потоки, у меня нет крыльев; в полете я опираюсь ногами на плоскую прямоугольную платформочку, чуть больше крышки стула — со стойкой и двумя рукоятками, за которые я держусь и с помощью которых управляю аппаратом.»
«Меня снизу не видно, и не только из-за расстояния: даже при очень низком полете я большей частью совсем не отбрасываю тени. Но все-таки, как я после узнал, люди изредка кое-что видят на этом месте небосвода: либо светлый шар или диск, либо подобие вертикального или косого облачка с резкими краями, движущегося, по их свидетельствам, как-то «не по-облачному». Некто наблюдал «плоский непрозрачный квадрат размером с гектар» — может, это была иллюзорно увеличившаяся платформочка моего аппарата?»
«Увы, природа сразу поставила мне свои жесткие ограничения, как в наших пассажирских самолетах: смотреть-то смотри, а фотографировать нельзя. Так и тут, если не хуже: не закрывался затвор, а взятые с собою пленки — одна кассета в аппарате, другая в кармане — оказались сплошь и жестко засвеченными.»
«Кстати, кроме фотоаппарата у меня порой очень сильно барахлили часы, и, возможно, календарь: спускаясь, скажем, на знакомую поляну, я заставал ее, правда изредка, немного не соответствующей сезону, с «отклонением» примерно до недели в ту или иную сторону, а свериться здесь было не по чему. Так что перемещаться удается не только в пространстве, а — вроде бы! — и во времени. Утверждать последнее со стопроцентной гарантией не могу, кроме, разве, того, что в полете — особенно в начале — сильно врут часы: поочередно то спешат, то отстают, но к концу экскурсии оказываются идущими точно секунда в секунду. Вот почему я во время таких путешествий сторонюсь людей: если тут задействовано, вместе с гравитацией, и Время, то вдруг произойдет нарушение неведомых мне следственно-причинных связей, и кто-то из нас пострадает?
Опасения эти у меня вот от чего: взятые «там» насекомые из пробирок, коробок и других вместилищ… исчезают, большей частью, бесследно; один раз пробирку в кармане изломало в мелкие осколки, в другой раз в стекле получилась овальная дырка с коричневыми, как бы «хитиновыми» краями…»
«Как и почему я пришел к этой находке? Летом 1988 года, разглядывая в микроскоп хитиновые покровы насекомых, перистые их усики, тончайшие по структуре чешуйки бабочкиных крыльев, ажурные с радужным переливом крылья златоглазок и прочие Патенты Природы, я заинтересовался необыкновенно ритмичной микроструктурой одной из довольно крупных насекомьих деталей. Это была чрезвычайно упорядоченная, будто выштампованная на каком-то сложном автомате по специальным чертежам и расчетам, композиция. На мой взгляд, эта ни с чем не сравнимая ячеистость явно не требовалась ни для прочности этой детали, ни для ее украшения.
Ничего такого, даже отдаленно напоминающего этот непривычный удивительный микроузор, я не наблюдал ни у других насекомых, ни в остальной природе, ни в технике или искусстве; оттого, что он объемно многомерен, повторить его на плоском рисунке или фото мне до сих пор не удалось. Зачем насекомому такое? Тем более структура эта — низ надкрыльев — почти всегда у него спрятана от других глаз, кроме как в полете, когда ее никто и не разглядит.
Я заподозрил: никак это волновой маяк, обладающий «моим» эффектом многополостных структур? В то поистине счастливое лето насекомых этого вида было очень много, и я ловил их вечерами на свет; ни «до», ни «после» я не наблюдал не только такой их массовости, но и единичных особей.
Положил на микроскопный столик эту небольшую вогнутую хитиновую пластинку, чтобы еще раз рассмотреть ее странно-звездчатые ячейки при сильном увеличении. Полюбовался очередным шедевром Природы-ювелира, и почти безо всякой цели положил было на нее пинцетом другую точно такую же пластинку с этими необыкновенными ячейками на одной из ее сторон.
Но не тут-то было: деталька вырвалась из пинцета, повисела пару секунд в воздухе над той, что на столике микроскопа, немного повернулась по часовой стрелке, съехала — по воздуху! — вправо, повернулась против часовой стрелки, качнулась, и лишь тогда быстро и резко упала на стол.
Что я пережил в тот миг — читатель может лишь представить…
Придя в себя, я связал несколько панелей проволочкой; это давалось не без труда, и то лишь когда я взял их вертикально. Получился такой многослойный «хитиноблок». Положил его на стол. На него не мог упасть даже такой сравнительно тяжелый предмет, как большая канцелярская кнопка: что-то как бы отбивало ее вверх, а затем в сторону. Я прикрепил кнопку сверху к «блоку» — и тут начались столь несообразные, невероятные вещи (в частности, на какие-то мгновения кнопка начисто исчезла из вида!), что я понял: никакой это не маяк, а совсем-совсем Другое.
И опять у меня захватило дух, и опять от волнения все предметы вокруг меня поплыли как в тумане; но я, хоть с трудом, все-таки взял себя в руки, и часа через два смог продолжить работу…
Вот с этого случая, собственно, все и началось.»
«Скорость полета довольно велика — но не свистит в ушах моих ветер: силовая защита платформы с блок-панелями «вырезала» из пространства расходящийся кверху невидимый столб или луч, отсекающий притяжение платформы к Земле, — но не меня и не воздух, что внутри этого столба над нею; все это, как я думаю, при полете как бы раздвигает пространство, а сзади меня снова смыкает его, захлопывает. Именно в этом, наверное, причина невидимости аппарата «с седоком», а точнее «стояком», или частично искаженной видимости, как у меня было недавно над новосибирской Затулинкой. Но защита от притяжения регулируемая, хотя и неполная: подашь вперед голову, и уже ощущаются как бы завихрения от встречного ветра, явственно пахнущего то донником, то гречихой, то многоцветьем луговых сибирских трав.»
«Мелькнула мысль (а надо сказать, что, несмотря на отчаянные технические и физические неудобства, в «падающем» полете почему-то гораздо лучше и быстрее работает воображение): ведь может статься, что из пяти миллиардов людей не один я сделал подобную находку, и летательные аппараты, основанные на этом же принципе, давно делают и испытывают — и созданные на заводских КБ, и самоделки вроде моей. Но у всех экранирующих платформ одно и то же свойство: иногда они становятся видимыми для других людей в очень различном облике; «трансформируются» и пилоты — их видят «гуманоидами» в серебристых костюмах, то мелкоросло-зелеными, то плоскими, как из картона (Воронеж, 1989 год), то еще какими. Так вот, очень может статься, что это никакие не инопланетяне-НЛО-навты, а «временно-визуально-деформировавшиеся» — конечно, только для сторонних наблюдателей — вполне земные пилоты и конструкторы таких платформочек, доводящие свои детища до надежного состояния…
Советы тем, кто, изучая насекомых, натолкнется на это же явление и станет мастерить-испытывать «гравитоплан» (кстати, я убежден, что минуя насекомых это открытие не сделать): летать только в летние погожие дни; избегать работать в грозу, дождь; не забираться высоко и далеко; с пункта приземления не брать с собою ни былинки; все узлы делать максимально прочными; при испытаниях и работе избегать близости любых ЛЭП, поселков (тем более городов), транспорта, скоплений людей — лучше всего для этого дальняя-предальняя глухая лесная поляна, подальше от человеческих жилищ, иначе в радиусе нескольких десятков метров может произойти — и часто происходит! — то, что назвали полтергейстом: «необъяснимые» перемещения бытовых предметов, отключение, или, наоборот, включение бытовой электротехники и электроники, даже возгорания. Объяснения этому я не имею, но похоже, что все это — следствия сбоя хода времени, штука, в общем-то, чрезвычайно коварная и тонкая.
Ни одна деталь, частица, даже самая крохотная не должна быть брошена, обронена во время полета или в месте приземления. Вспомним «Дальнегорский феномен» 29 января 1986 года, похоже, трагический для экспериментаторов, когда вырвало и разметало по огромной территории весь аппарат, а от гравитационных микроячеистых фильтров были обнаружены лишь жалкие обрывки «сеточек», не поддающиеся — так и должно быть! — толковому химическому анализу.»
«Почему я сейчас не раскрываю суть своей находки?
Во-первых, потому, что для доказательств нужно иметь время и силы. Ни того, ни другого у меня нет. Знаю по горькому опыту «проталкивания» моих предыдущих находок, в том числе очевиднейшего явления — эффекта полостных структур, в реальности которого, несомненно, уже убедились читатели. А вот чем закончились мои многолетние хлопоты о научном признании ЭПС: «По данной заявке на открытие дальнейшая переписка с вами нецелесообразна». Кой-кого из Вершителей Судеб Науки я знаю лично и уверен: попади я к такому на прием, что, впрочем, теперь практически невероятно, — раскрою свой «этюдник», примкну стойку, поверну рукоятку и воспарю на его глазах к потолку — хозяин кабинета не среагирует, а то и прикажет выставить фокусника вон.
Поскорее же приходите на смену им, «вершителям», вы, молодые!»
«Вторая причина моего «нераскрытия» более объективна. Лишь у одного вида сибирских насекомых я обнаружил эти антигравитационные структуры. Не называю даже отряд, к которому относится это насекомое: похоже, оно на грани вымирания, и тогдашняя вспышка численности была, возможно, локальной и одной из последних. Так вот, если я укажу род и вид — где гарантии того, что мало-мальски смыслящие в биологии нечестные люди, рвачи, всякого рода дельцы не кинутся по колкам, оврагам, луговинам, чтобы выловить, быть может, последние экземпляры этого Чуда Природы, для чего не остановятся ни перед чем, даже если потребуется перекорчевать десятки колков, перепахать сотни полян — уж слишком заманчива добыча?»
Так что же ценнее для Человечества в этот момент — заповедный насекомий уголок, или самодельный, что в рюкзаке, аппарат, развивающий зенитную тягу много меньше центнера, а горизонтальную скорость — от силы тридцать — сорок километров в секунду?
«Это я к тебе обращаюсь, читатель. Только хорошо-хорошо подумай, прежде чем дать умный и серьезный ответ.
Поглядите на эти снимки. Такова эта в общем-то, нехитрая штука в рабочем и собранном виде. Гибкий тросик внутри рулевой ручки передает движение от левой рукоятки на гравитационные жалюзи. Сдвигая и раздвигая эти «надкрылья», совершаю подъем или приземление. Однажды при быстром спуске, в режиме свободного падения, левая рукоять… слетела, и быть бы мне «в лучшем мире», но я не только не разбился, а даже не почувствовал удара, лишь тьму: платформочка проделала в пашне — хорошо что не на дороге! — довольно глубокий колодец, сначала вертикальный, а затем забирающий в противосолнечную сторону. Из этого чудо-колодца я не без труда извлек и себя, и свой аппарат, конечно же, изрядно пострадавший; но больше всего хлопот доставил «колодец»: он не имел отвалов! Пришлось проявить немало изобретательности, чтобы его спешно замаскировать — видимый с дороги, он вызвал бы немало толков, а то и, чего доброго, навел бы на «виновника» каких-нибудь не в меру ретивых следопытов.
Сходные скважины — тоже без отвалов и тоже идущие в глубине вбок — образовались неожиданно 24 октября 1989 года на полях Хворостянского района Куйбышевской области — об этом подробно рассказала «Комсомольская правда» 6 декабря того же года; так что, выходит, я не одинок.
И, очень похоже, «изобретаю велосипед»…
А что, верхняя часть моего аппарата и верно «велосипедная»: правая рукоять — для горизонтально-поступательного движения, что достигается общим наклоном обеих групп «надкрыльев»-жалюзи, тоже через тросик. Развивать скорость более 25 километров в минуту я не решаюсь, предпочитая лететь раз в десять медленнее.»
25 километров в минуту! (А до этого он что-то про 30-40 км в секунду писал, ошибся, наверное). Мдаааа….. Что бы я подумал, попади мне в руки эта книга до вчерашнего дня? Если бы я ее вообще стал читать, конечно. Ну, мало ли что там какой-то Паганель пишет. Кому это всё может быть интересно? Все эти картинки жуков, пчёл, муравьёв… Это всё очень специфическая информация для специалистов, ну на каких-нибудь семинарах-симпозиумах показать, кандидатскую может защитить… Кто же мог предположить, что это может иметь хоть какой-то практический смысл? Хотя уже давно в научной среде высказывались мысли о том, что будущее человеческой науки – это биология, точнее стык биологии с другими областями человеческой мысли, потому что для осмысления открытий, сделанных биологами, для их применения без них не обойтись. И вот, свершилось. Природа на самом деле гораздо умнее нас. Или тот, кто стоит за размытым понятием «природа». Тот, кто всё это придумал и создал, в том числе и нас. Вот у кого учиться надо.
Так, надо еще раз перечитать и выделить главное. Сделать выводы.
Итак.
1. Прототипом летательного аппарата явились надкрылки редкого вида жуков, живущих в Сибири. Думаю, что речь идёт о крупных жуках. Думаю, что их несколько десятков видов, хоть Виктор и писал об одном. Книга «Мой Мир» была опубликована в 1998, прошло почти 20 лет, за это время наверняка можно было понять о ком речь идёт и разобрать насекомое практически по косточкам. Это значит, что кроме Володи есть еще последователи Гребенникова. А ведь были еще и те, кто независимо от него разработал подобные аппараты, о чём он упомянул.
2. Внутренняя сторона надкрылок представляет из себя ячеистую структуру, похожую на пчелиные соты. Или не похожа, но сложна, о чём автор тоже писал.
3. Изобретателю всё же удалось воспроизвести структуру внутренней стороны надкрылок самостоятельно, без сложных инструментов и станков, это значит, что подобные аппараты могут делать любые люди в кустарных условиях, особенно сейчас, когда есть и 3-хмерные сканеры (МРТ), и 3-хмерные принтеры.
4. Влияние ЭПС на организм человека мало изучен. Регулярные полёты на гравиплане подорвали здоровье автора, но кто сказал, что вредное влияние нельзя как-нибудь компенсировать? Ну, ЭПС пчелиных сот, например. Обклеить ими стенки летательного аппарата изнутри.
5. Простое устройство аппарата воодушевляет. Если на таком примитивном устройстве автор смог достичь таких выдающихся успехов, то что же можно сделать с помощью более сложных? Интересно, в космосе летать можно будет? А как насчёт космических лучей? Холода? Герметичности? Давления ветра во время полёта автор не чувствовал, может, и утечки тепла и воздуха не будет по той же самой причине?
6. Насчёт маскировки. А если использовать автомобиль? Пусть даже без двигателя. Смогут ли антигравитационные жалюзи его поднять в воздух? Если нижняя поверхность этюдника 80х80 см смогла обеспечить тягу 100 кг, то днище авто размером 4х2 м, на котором расположены жалюзи сплошным ковром , должно обеспечить тягу в 12 раз больше, то есть 1200 кг. 4 пассажира, это 300 кг. Остаётся 900 кг. Если выбросить всё лишнее, оставив только кузов, салон, колёса, то можно уложиться. Впрочем, кто сказал, что жалюзи только лишь создают тягу? Они могут формировать некую зону в пространстве без гравитации и тогда всё равно сколько что весит.
7. Под что еще можно замаскировать аппарат? Воздушный шар, можно в виде мини-дирижабля. Строительный вагончик. Туристическая палатка. Металлический гараж. Всё то, что можно перевезти с места на место и потому его внезапное появление не вызовет удивления.
Оставшееся время в тот день я потратил на эскизы аппаратов, соответствующих п.7, включая электроприводы для гравижалюзи, иллюминаторы, системы жизнеобеспечения, управления, навигации, автоматику.
3.
- Ну, гараж, бытовка – это слишком сложно. Большой объект, тяжёлый, потребуется много гравижалюзи, сложная система управления, большие аккумуляторы, всё это надо монтировать где-то не на виду, нужен ангар с мостовым краном. Палатка – оригинально. Но если она маленькая, то разместиться в ней сложно, не лёжа же летать, а если большая, то мало отличается от бытовки. Та же бытовка, только с натянутой поверх стен тканью. Воздушный шар – идея хорошая. Даже если визуализируемся, никто ничего не заподозрит. Авто – класс. Выезжаешь в безлюдное место, оттуда стартуешь, туда же и возвращаешься. Очень удобно. Одно плохо – от электроприборов придётся отказаться. Они не будут работать, а если и будут, то только на маленьких скоростях. Чуть разогнался – и всё. Аппарат неуправляем.
Володя разглядывал мои эскизы и комментировал на ходу.
- Тогда нужен лёгкий автомобиль с большим днищем, - заметил я, - Иначе может не хватить тяги.
- Тягу можно увеличить, если расположить жалюзи в два ряда, один над другим.
- А оно так работать будет?
- Не знаю, я не пробовал.
- Ну, предположим, будет. А как управлять? Ну, поворачивать влево-вправо можно рулём, если соединить механику жалюзи с колёсами. А как насчёт газ-тормоз? Вперёд-назад?
После некоторых раздумий решили, что работающий авто кустарным способом переделать практически невозможно, да и не нужно. Автохлама кругом навалом, можно подобрать что-нибудь подходящее, но сперва надо запроектировать ходовую часть. Этюдник Гребенникова управлялся мускульной силой через стальные тросики, в нашем случае это нереально. Силовых элементов (гравижалюзи) значительно больше, они крупнее, к тому же система сложнее, потому что необходимо еще предусмотреть стабилизацию положения в пространстве, то есть равновесие, иначе аппарат завалится на одну из сторон, где вес больше. Не буду вас утомлять описанием нашей работы, какие варианты мы прорабатывали, почему отвергли, скажу только, что в конце-концов пришли к 2-м лебёдкам и рулю. Первая лебёдка раскрывала гравижалюзи, вызывая вертикальную тягу, вторая наклоняла их вперёд-назад, вызывая тягу горизонтальную, руль отклонял их влево-вправо, обеспечивая поворот. Все силовые элементы закрепили на нескольких плитах из композитных материалов, закрепленных под днищем.
Тягу каждой из плит с установленными на них элементами испытывали по отдельности. Ощущения непередаваемые. Плита взмывала вверх с грузом в 200-250 кг и если бы не была прикована цепью к земле, пробила бы потолок в гараже.
Машину без документов взяли практически бесплатно. Копейка когда-то белого, а теперь скорее рыжего от ржавчины цвета обрела новую жизнь. Двигателя в ней не было, так что даже вытаскивать почти ничего не пришлось. Сиденья сильно потёртые, но на месте. Стекла тоже. Двери закрывались. Что еще надо? Вручную затолкали ее в гараж, расположили над смотровой ямой. Монтаж плит занял один день, гораздо дольше возились с системой управления.
Первые испытания прошли неудачно, жалюзи открывались с трудом, не синхронно, в результате кабину перекашивало, приходилось телом балансировать внутри салона. Такое положение вещей нас никак устроить не могло, поэтому всё переделали, упростили механику, сделали плиты вращающимися в некоторых пределах с 3-мя степенями свободы (для регулирования поступательного, вращательного движения и балансировки), сами же ячейки стали неподвижными. Вторые испытания были более успешными, но нас всё равно система не устраивала, далее последовал еще ряд доработок, которые тоже заняли много времени. Можно, конечно, было всё это реализовать на электроприводах с управлением через контроллеры, но поскольку Гребенников предупреждал, что во время полёта электроприборы перестают работать, то рисковать мы не стали. Вся работа осложнялась тем обстоятельством, что приходилось ее совмещать с основной, то есть мы могли это делать только в выходные. Соседи по гаражу конечно интересовались, что это мы такое делаем, но мы говорили, что работаем над самодельным электромобилем и они успокаивались.
Худо-бедно через полгода первый прототип гравилёта был готов. Испытывали за городом, куда отбуксировали машину на тросе. Для страховки приковали ее к дереву цепью, чтоб не улетела. Володя залез внутрь, я остался снаружи наблюдать. Первым его шагом было отбалансировать аппарат, для этого надо было осторожно оторваться от земли и медленно двигать плиты с элементами под днищем влево-вправо, вперёд-назад. Как мы и думали, первым делом вверх поднялась правая сторона авто, потому что место пассажира справа было свободно. Володя стал осторожно перемещать плиты влево и добился возвращения машины на место. После этого он прибавил тягу, при этом выяснилось, что он только что переборщил с балансировкой, пришлось часть плит откатить назад. Затем мы их сдвинули вперед, потому что капот поднялся, а багажник остался на месте. Так, методом последовательных приближений удалось постепенно уравновесить аппарат, после чего Володя несколько раз приподнял и опустил его на землю. Мы удлинили цепи и продолжили. На сей раз отрабатывали движение вперёд-назад. Это далось легче, но выявился недостаток: при движении вперед машина клевала носом, при движении назад подпрыгивала. Отработка разворота выявила рывки, инерционность, неодинаковость левых и правых поворотов.
В-общем транспортное средство получилось далёким от совершенства, но пользоваться им было возможно. Мы решили рискнуть и в буквальном смысле слова отцепиться от цепей. Первый подъем был небольшим – метров 10. Володя медленно поднялся и одновременно начал двигаться вперед, затем не без труда сделал над поляной, где мы экспериментировали, круг диаметром около 50 метров, при повороте его заносило, гравилёт по инерции продолжал двигаться в первоначальном направлении, поэтому приходилось не просто поворачивать, а разворачиваться почти на 90 градусов, чтоб притормозить. Ну, это мелочи. Нам же фигуры высшего пилотажа выполнять не придётся, надеюсь. Потом мы поменялись местами и я не без волнения сел в кресло водителя.
Мне трудно описать что я чувствовал, когда аппарат оторвался от земли и начал подниматься вверх. Это такое смешанное чувство восторга и страха. Глаза видят, но мозг верить увиденному отказывается. Мы привыкли сквозь лобовое стекло видеть дорогу впереди, а тут как из кабины вертолёта все окрестности на ладони. Я немного не рассчитал и поднялся выше, чем договаривались, рискуя быть замеченным. Пришлось срочно возвращаться обратно, после чего у меня была возможность поупражняться в манёврах. Не могу сказать, что легко всё получалось, но вернуться в исходную точку со второго раза всё-таки удалось. Вылез наружу – сердце в груди скачет, кровь в висках стучит.
- Ржавая молния!
- Что?
- Был такой фильм, «Чёрная молния» назывался. А наша молния ржавая!
Вечером того же дня решили успешные испытания отметить коньяком, благо что дети с женами ушли в кино на премьеру какого-то триллера. Сидели по привычке у Володи на кухне.
- Ты не заметил никаких оптических эффектов, когда я был наверху? – спросил Володя?
- Нет. По крайней мере, в глаза они не бросались, тебя было хорошо видно.
- Может, дело в скорости? Гребенников летал со скоростью 100-150 км/час, а мы сегодня летали со скоростью максимум 20.
- Наверно. Интересно, если объект становится невидимым, то, может, и еще какие чудеса возможны?
- Например?
- Ну, неуязвимость для пуль. Невозможность столкновения с другими объектами или невозможность причинения вреда ему в этом случае. То есть вот сталкивается он с вертолётом, например. Последний вдребезги, а ему хоть бы что. Протаранил же Гребенников тоннель в земле, даже не почувствовав удара.
- Дааа, военные за нашу копейку удавятся….
- Не то слово… Особенно если это ИХ военные. Нашим по-моему уже давно всё по барабану кроме денег, а тут их не украдёшь.
- Они могут прототип ТУДА задвинуть.
- У них ума не хватит. Да и убедить буржуев, что это не развод, сложно будет.
- Ну тогда нам бояться нечего. Нашим по фигу, ихним не верится.
- Надо бы в следующий раз на скорость нашу Ржавую молнию испытать. И заодно проверить, будет ли ее видно.
- Надо. Когда приступим?
- А давай прямо на следующей неделе в поход сходим. На рыбалку. По грибы. Всё равно. С утра пораньше. Главное – на настоящих грибников не нарваться.
- Да уж. Они потом в психушке остаток жизни проведут. Кто же им поверит-то!
Мы рассмеялись. Дневной адреналин постепенно сошёл на нет, но всё равно настроение было радостное, будущее сулило невероятные перспективы.
4.
Дальнейшие события походили на сон.
Через неделю мы снова оказались на той же поляне в безлюдной местности за городом. Стояла поздняя осень, опята уже закончились, так что грибники не предвиделись. Низкая облачность снижала видимость, это было нам на руку.
Поскольку молния была отцентрирована в прошлый раз, времени на это тратить не пришлось, сразу приступили к делу. Володя как всегда первый.
Взлёт как и в прошлый раз не без шероховатостей, то нос клюёт, то корма заваливается. Придётся в очередной раз доработать конструкцию, по-другому расположив пластины с модулями, чтоб добиться более устойчивого положения аппарата в пространстве. Поднявшись на высоту 10-12 м, Володя начал медленно двигаться вперёд, непрерывно наращивая скорость. Через несколько секунд он исчез за кронами деревьев на краю опушки. Ожидание показалось вечностью. Я волновался, не случилось бы чего. Вдруг он не справится с управлением, врежется в землю, столкнётся с каким-нибудь высоким деревом, перевернётся наконец. Я смотрел в ту сторону, куда он улетел, ожидая, что он и вернётся оттуда же, развернувшись где-нибудь по ходу, а он появился с обратной стороны, успев сделать круг большого радиуса на местности, поэтому я не видел, как он появился, заметил только когда он завис надо мной и крикнул, открыв окно в двери. Я ему, мол, я не видел тебя на скорости, ты не с той стороны появился, давай еще раз, а он мне, да я над тобой уже 2 круга сделал, этот третий! Я опешил.
- 2 круга? Когда успел? И почему я ничего не заметил?
- Ну, что же, будем считать, что испытания прошли успешно. Объект не видим. Садись за руль.
Мы поменялись местами. В этот раз я волновался меньше, чем в первый, но всё равно было немного страшновато, ещё не привык. На движения джойстика техника реагировала с опозданием, что сбивало с толку. Давишь на него - ничего не происходит, давишь дальше – он начинает слушаться. Ты уже остановился – он и не думает. Давишь в обратную сторону – он продолжает отрабатывать первое движение, ну и так далее. Потом я приспособился, стал перемещать ручку медленно и с паузами. Примерно так действовали операторы, управляющие марсоходом «Оппортьюнити» с Земли, только там задержка была много больше.
Ну так вот, набрав необходимую высоту «на глазок» (у нас тогда еще высотомера не было), начал движение вперёд. Сначала медленно и осторожно. Потом быстрее. Ещё быстрее. Полный пока решил не давать, неизвестно, как себя гравилёт поведет, вдруг его колбасить начнёт. Но и того ускорения, что я достиг, хватило, чтобы быстро набрать скорость около 100 км/час, а, может, и больше, сверху трудно оценить. Ощущения трудно передать. Это и страх, и восторг, и пьянящее чувство свободы, адреналин зашкаливал, всё казалось нереальным, как во сне. Такого не может быть! Так не бывает! Внезапно лес закончился, я пролетел над шоссе на высоте метров 20, за которым начинались поля, вдали видны были дома какого-то посёлка. Осторожно разворачиваюсь, по инерции несясь в том же направлении, но постепенно уходя влево и замедляясь. Делаю круг, стараясь не сбиться с направления и не заблудиться. Перелетаю снова через шоссе, внизу проносятся верхушки деревьев. Проходит время, опушки нет. Всё-таки я заблудился. Набираю высоту, оглядываюсь. Не сразу нахожу её, пришлось покружить на высоте метров 50. Чтобы Володя мог проверить видимость гравилёта во время движения снова ускоряюсь, проношусь над опушкой, снова разворачиваюсь, так раза 3. В последний раз подлетаю уже на маленькой скорости, снижаюсь осторожно.
- Ты где так долго был? Я уже волноваться начал!
- Ты тоже долго летал.
- Не может быть! Я был в воздухе 6 с половиной минут, я засекал. А тебя не было больше 10-ти!
- Я заблудился, слишком вправо взял, когда возвращался. Неплохо было бы сюда установить GPS.
- И не только. Ты сколько раз надо мной пролетал?
- Три.
- Я один раз видел нечто, похожее на солнечный блик на облаках. Если бы не ждал ничего и не высматривал, то не обратил бы внимания.
Мы еще по 2 раза прокатились на нашей молнии, на сей раз в другом направлении и на большей высоте, затем решили попробовать полетать вдвоём. Пришлось перенастраивать пластины под днищем для нового центра тяжести. Труда это особого не составило, отняло минут 8. Зато теперь было больше возможностей для балансирования внутри салона за счёт собственного веса, он увеличился вдвое, главное действовать согласованно. Что еще мы заметили: во время полёта устойчивость аппарата возрастала прямо пропорционально скорости, при достижении 150-200 км/час молния уже не заваливалась ни вправо, ни влево, даже наоборот, если ты внутри сдвигаешься, скажем, вправо и смещаешь тем самым центр тяжести, то она тоже немного наклоняется вслед за тобой, но не намного, как будто принимает новое положение устойчивого равновесия. Это обнадёживало.
Далеко залетать мы боялись, на местности ориентировались с трудом, боялись не найти обратной дороги, а там ведь автомобиль мой остался, да и вообще страшновато было, вдруг чего не так. Однако уже через полчаса освоились, запомнили что где находится и как найти нашу поляну, страх тоже постепенно стал проходить, мы стали замечать мелочи, на которые поначалу не обращали внимания. Во-первых, земля сверху выглядела как-то странно, тем более заметно, чем выше мы поднимались и чем быстрее летели. Она как будто загибалась вниз у горизонта, словно мы на нее смотрели сквозь широкоугольный объектив. Во-вторых, во время полёта мы испытывали непередаваемое чувство эйфории, впрочем, может это нормальная реакция человека на полёт, лётчики-вертолётчики также наверное себя чувствуют. В-третьих мы не слышали шума ветра за окном, при такой скорости он должен быть. В-четвертых снять фото или видео на смартфон не удалось, он просто выключился как только мы разогнались. Наличие тени на земле проверить не удалось ввиду пасмурной погоды.
Хорошего помаленьку. Проведя в воздухе в общей сложности часа полтора мы решили сделать перерыв. Надо было перевести дух и заодно проанализировать полученный опыт.
Итак, во-первых много времени уходит на центровку гравилёта в начале. А если надо будет посадить еще одного пассажира и не будет времени на настройку? Ну, скажем, надо будет срочно рвать когти, что тогда? Во-вторых, трудно ориентироваться на местности. Можно подключить GPS-навигатор, но будет ли он работать? Телефоны же не работали. Можно, конечно, ориентироваться по рекам и дорогам, визуально, как раньше лётчики. Один из нас штурман, другой – пилот. В-третьих, на начальном этапе аппарат очень неустойчив, всё время норовит завалиться на какую-нибудь сторону. В-пятых был неуклюжим, неповоротливым, его сильно заносило на поворотах, ну и в-шестых в нём было холодно. Короче, сам принцип движения работал и в-целом соответствовал ожиданиям, демонстрировал свойства, описанные Гребенниковым, но нуждался в серьёзной доработке.
Вечером того же дня грелись коньячком у меня дома, жене я сказал, что испытания прошли удачно и в следующий раз мы их всех прокатим на летающем авто. Она, конечно, не поверила, но упрекать на тему алкоголизма не стала, махнула рукой.
Коньяк, кстати, был куплен мной на «тугрики» - так мы называли криптовалюту потребительского кооператива «Вместе», в который я вступил по совету Володи еще полгода назад. Оказывается, несколько магазинов вокруг имели считывающие устройства для работы с карточками кооператива, по которым отпускали товары его членам. Продавали за некие учётные единицы, или товарные талоны, в которых осуществлялись расчёты между членами кооператива. Их можно зарабатывать в рамках самого кооператива, изготавливая какую-нибудь продукцию или осуществляя услуги, а можно просто обменивать на них рубли, это дороже, но даже в этом случае покупки в магазине получались в-среднем на 20% дешевле. Поначалу я вносил рубли в систему, покупая виртуальные «тугрики», потом начал за них работать, мне постоянно подбрасывали какую-нибудь халтуру: там надо компьютеры настроить, тут 1С сконфигурировать, прикладную программу написать или еще что-нибудь. Чем дольше работал, тем больше обращались. Поскольку тугрики обесценивались со скоростью 1% в месяц, я их не копил, тут же тратил. Можно было бы, конечно, рубли на них купить, но это не выгодно, курс большой, лучше отоварить. В результате благосостояние нашей семьи заметно выросло, почти все текущие расходы мы несли с их помощью, а рубли откладывали для других целей.
- Странно это всё-таки, не нормально, - начал я - Мы создали уникальный аппарат, обладающий беспрецедентными свойствами, который бы мог принести людям много пользы, совершить настоящую революцию в области авиатехнологий, космических исследований, в военной технике, да мало ли где, а вынуждены прятаться от всех, тихушничать.
- Согласен, но что поделать, если человечество еще не готово к этим технологиям, если они могут принести ему вреда больше, чем пользы. У нас как что новое появится, то сперва находит применение в военной области, а потом уж в какой другой. Я не Россию сейчас имею ввиду а мир вообще. Представляешь, что будет, если ЭПС-технологии станут достоянием военных? Да они сразу же заменят всю авиацию! Гравилёты-разведчики, десантные гравилёты, гравилёты-истребители, бомбардировщики, штурмовики, космические аппараты. Если они невидимы, то и радиопрозрачны. Сейчас в мире паритет, обеспеченный наличием ракет с ядерными боеголовками, никто не начнёт войны, потому что иначе получит удар возмездия, но появление такого оружия может его нарушить, и тогда жди беды. Наш ядерный щит создавался в советское время, нынешняя власть не способна ни на что подобное, и получится так, что НАТО перевооружится, а наши нет.
- Почему ты думаешь, что мы не способны перевооружить свою армию? Появляются же ведь новые самолёты, Т50, например, новые танки, вон «Армату» показали по телику на параде 9 мая, новую БМП.
- Не всё так просто. Работы по истребителям 5-го поколения начались еще при Советах и затянулись на долгие годы. Сперва их заморозили ввиду отсутствия средств, потом за ненадобностью, мы же встраивались в мировое сообщество, зачем нам новые истребители? А когда спохватились, выяснилось, что специалистов уже нет, оборудования тоже, научный потенциал под вопросом, НИОКР делать некому. С горем пополам слепили что-то, номинально удовлетворяющее техзаданию, но показывать боятся, самолёт сырой, косяки лезут из всех щелей. Дорабатывают его, дорабатывают, никак доработать не могут. То же и с «Булавой», она запуск за запуском падала, не долетев до цели. Наконец через несколько лет удалось впервые запуск провести удачно. «Армата» изготовлена в количестве нескольких штук и представляет из себя тёмную лошадку, ее показать-то показали, но на полигоне публично не демонстрировали, как Т-90С. Кто её знает, на что она на самом деле способна? Ну а новый БМП – муляж.
- Как муляж?
- А так. Завод, который их производит, деградировал настолько, что новую технику поставить на производство быстро уже не может, а сроки поджимали, вот они и слепили голлема из того, что было. Движок от БМП-3, башни старые, всё это закрыли листами металла, украсили муляжами пушек и приборов.
- Да ну, этого не может быть.
- Почему же? Никто же не собирается реально ими воевать, задача была Запад припугнуть, ну вот и блефанули.
- А ты откуда знаешь?
- У меня свои каналы. В Кургане на этом заводе друг работает, вместе учились когда-то.
- И что ты думаешь по этому поводу? Почему у них всё получается, а у нас нет?
- Ну, во-первых, нового у них тоже давно ничего не появлялось. Но по другой причине, не было необходимости. Но если она возникнет, то, думаю, пиндосы мобилизуются и быстро что-нить слабают. Наши гравилёты для них – подарок, который трудно переоценить. Даже если не в военной области, то уж в мирной точно они применение найдут. А мы как всегда будем у них их задорого покупать. Происходит же это по нескольким причинам. Первая состоит в том, что наша промышленность создавалась в советское время и не по западным лекалам, а вопреки им. У них ведь как: пока что-то не является жизненно необходимым, его не создают. Зачем тратить деньги на то, что не нужно, по крайней мере сейчас? Поэтому вся их экономика росла постепенно, начиналась с предприятий группы «Б», то есть с производства средств потребления. С мануфактур, с мастерских, мелких фабрик. Потребовалось модернизировать производство – стали выпускать новые станки, а для этого пришлось увеличить производство металла, всё это делалось за счёт средств, накопленных обществом, рыночных средств. А рынок был большим, Великобритания колонизировала полмира, одна Индия чего только стоила, поэтому и денег было много, хватало и на жизнь, и на инвестиции. Ну и в дальнейшем пропорции сохранялись: группа «Б» побольше, группа «А» поменьше. У нас же всё было иначе. Страна изолирована, экономика маленькая, промышленность разрушена гражданской войной, население живет в деревнях. Казалось бы, ситуация безвыходная: своих денег нет, иностранцы в долг не дадут и инвестировать ничего не будут, квалифицированных кадров нет, даже рабочей силы не хватает. Но выход был найден: двухконтурная финансовая система. Не знаю уж, кому в голову пришла такая светлая идея, до СССР этого никогда нигде не было. А, может, сталинские экономисты-финансисты шли от практики и это был такой отчаянный эксперимент от безысходности, типа пропадать так с музыкой. Это настолько сильно расходилось с теорией, в том числе и марксистской, что об этом не принято было говорить. Ну, типа, вот напряглись и смогли, благодаря энтузиазму и дисциплине. Злопыхатели на Гулаг всё списывали, но тоже признавали сквозь зубы, что удалась индустриализация, хотя и «на костях». На самом же деле строили свободные люди и за зарплату, тогда с работой плохо было, народ активно шёл на стройки коммунизма совершенно добровольно. Зэки тоже участвовали и внесли свою немалую лепту, но им при этом платили и по освобождению выдавали заработанное за вычетом питания/проживания. Так вот, индустриализация была проведена за счёт собственных средств, своими силами с привлечением иностранных специалистов и покупкой высокотехнологичного по тем временам оборудования. При этом зарплата платилась из средств 1-го финансового контура, то есть наличными деньгами, которые на момент начала индустриализации были в экономике, иностранцам платили валютой, полученной от продажи зерна, таким же образом рассчитывались за поставки техники из-за границы, а вот расчёты между предприятиями внутри страны, а это гораздо больше, чем зарплата, осуществлялись за счёт средств второго финансового контура, которые и деньгами-то не были, и предприятия их никогда не имели, это были всего лишь цифры в бухгалтерских книгах работников центрального банка, которые позволяли определить, кто кому и сколько должен с последующим переходом долга по производственной цепочке.
- То есть эти деньги просто нарисовали? Создали из воздуха?
- Совершенно верно. Центробанк дал предприятиям кредит под 0% или около того для того, чтобы они начали работать: строиться, закупать оборудование, учить персонал, платить зарплату, покрывать свои издержки. И колесо закрутилось. При этом средства второго контура никак не могли перетечь в первый и быть потрачены на что-нибудь не то. Ну, например, выданы в виде дополнительного заработка сотрудникам, поэтому инфляции в стране не было. Точнее, она была, конечно, потому что люди стали зарабатывать больше, а товаров на прилавках магазинов не прибавилось, но это не было гиперинфляцией, как было бы в случае, если это произошло, например, сейчас, когда второй финансовый контур по советам американских специалистов из МВФ ликвидирован. Поэтому и новая индустриализация невозможна. По крайней мере пока правительство не осознает причину развала промышленности, выстроенной в рамках второго финансового контура, благодаря ему и для работы с ним. Ну и понятно, что в его отсутствие диспропорции в виде превышения веса промышленности группы «А» над группой «Б» стали исчезать за счет усыхания первой, и так будет до тех пор, пока они не исчезнут совсем, то есть пока она не станет сильно меньше и начнёт соответствовать обычным пропорциям, характерным для стран с рыночной экономикой. И даже меньше, чем во многих развитых странах ввиду своей неконкурентоспособности. Теоретически мы можем вообще остаться без нее.
- Вторая причина – высокие прибыли от природной ренты. Нефть – проклятье России. Зачем что-то там придумывать, внедрять, развивать, когда есть скважины и нефтепроводы? Деньги сами текут в карманы. Лёгкие деньги. Не надо учиться, не надо работать, можно вообще ничего не уметь, нефть всё равно продаётся и деньги всегда есть. Это приводит к технологической отсталости, к потере целых отраслей, к кадровой деградации, управленческому кризису. Начальниками и топ-менеджерами становятся не за свои деловые качества, а по клановому признаку. При этом аппарат управления пухнет как на дрожжах. Сейчас всё это здание начало трещать по швам и должно в конце-концов рухнуть.
- Но ведь цены на нефть упали, значит появился шанс у других отраслей.
- Нет, это вряд ли. Режим консервативен и представляет из себя антисистему, то есть систему с отрицательной селекцией, в которой наибольшие шансы на карьерный успех имеют особи, обладающие такими замечательными свойствами, как вороватость, жадность, бессовестность, высокомерие, жестокость, подобострастие, эгоизм. Ими легко управлять, они все запачканы и потому послушны, за деньги родную маму продадут. Из них-то и состоит вертикаль власти, порядочным людям в ней делать нечего, их тут же съедят, как чужих, как опасных. Подставят, в лучшем случае уволят, в худшем посадят. Ну и понятно, что существование каких-либо эффективных производственных структур, высокотехнологичных, с большой долей добавленной стоимости, но не контролируемых ими для них очень опасно, это же конкуренты, которые их могут вытеснить на обочину жизни, а «отжим» таких предприятий приводит к их разрушению, ибо ничем сложным ленивые, бездарные, необразованные и избалованные деньгами люди управлять не могут, особенно если рентабельность там 10-15% (а во всём мире работают с 2-5%), а не 50-150%. Это же надо экономить, деньги считать, себя любимых ущемлять, избавляться от бездарей и беречь специалистов, в то время как они привыкли делать всё наоборот. Вот они и уничтожают науку, образование, все прогрессивное, потому что боятся всё потерять. Это третья причина.
- А есть и четвёртая?
- Есть. Это объективные условия. У нас холодно, поэтому издержки выше, надо строить тёплые дома, шить тёплую одежду, хорошо питаться. Строительство завода обходится в миллиарды, эксплуатация тоже недёшева, а в какой-нибудь Малайзии или Вьетнаме площадку заасфальтировал, профнастилом огородил, навес сделал, электричество и воду подвёл – всё, завод готов. Ну и расстояния, конечно. Это тоже немалые издержки. Надо строить дороги, да и проезд по ним. Но это всё уже мелочи. При Сталине природа у нас та же была, а темпы развития были десятки процентов, в то время как в Европе и США свирепствовала Великая депрессия.
- Пятой причиной является национальный характер. Наш народ привык жить в условиях изобилия природных ресурсов (не только нефти), поэтому не заботился о техническом прогрессе, вел экстенсивное, расточительное хозяйство. Возьми вон папуасов например. Там то же самое, ещё хуже. Им зачем что-то изобретать или строить? Можно круглый год голым ходить, есть захотел – в лес пошёл, подстрелил какую-нить дичь, на огне запёк, фруктами закусил – и счастлив. Это, кстати, имеет еще одно следствие. IQ различных рас разнится. Как и объём мозга. Самые умные монголоиды (анекдоты про чукчей?), им сильнее всех напрягаться пришлось, чтобы выжить, потом белые, потом негры, по ним естественный отбор меньше всех прошёлся. А в Европе технический прогресс начался в 15-м веке в результате похолодания, названного впоследствии «Малым ледниковым периодом». Юг его не почувствовал, а вот Северу пришлось не сладко, и если раньше на широте Пскова виноград рос, то в середине 16-го века в Голландии каналы замерзали, Темза льдом покрывалась, Про Россию так вообще я молчу, в сентябре по Днепру на санях ездили. Какой уж тут виноград! Пшеница не везде расти стала! Вот им и пришлось чтобы выжить развивать ремесленничество, мануфактуры, потом фабрики и заводы. Продукцию обменивали на еду, которую привозили с юга.
- Но ведь у нас еще холоднее стало, почему же мы не развивались?
- Ну почему же не развивались? Процесс шёл, но медленно, потому что природных ресурсов было много, можно было охотиться, собирать ягоды и грибы, рыбачить, пеньковые канаты делать (их охотно англичане покупали), мёд добывать (тоже на экспорт шёл), а вот у немцев такой возможности уже не было, лесов почти не осталось, их почти вырубили к тому времени, охотиться тоже запрещалось, всё это было уделом знати, даже с дровами напряжёнка, ели сушёные фрукты, пили вино и закусывали вяленым мясом. Не мылись годами. Единственный способ заработать – своими руками что-нибудь сделать. Мастерство с годами оттачивалось, передавалось по наследству. Поэтому они нас быстро обогнали, а их товары у нас всегда ценились, мы давно привыкли, что импортное – синоним качества, а наше – синоним его отсутствия. Это всё сложилось очень давно, задолго до Советской власти, ну и тем более до нашего времени.
- Так что же, ситуация безвыходная?
- Надеюсь что нет. Можно некоторые наши недостатки в достоинства превратить. Ну, например, суровый климат. Если производить дешевый ширпотреб, то да, за китайцами нам не угнаться. Только зачем? Ведь можно производить продукцию, в затратах на которую издержки, связанные с холодной погодой, будут минимальны. Ну или строить такие здания, которые отапливать не надо совсем или по-минимуму. Заглублять их в землю, например. Использовать термальные воды. Строить солнечные тепловые коллекторы, применять солнечную архитектуру. Ну а продукция – наукоёмкие изделия, технологии, научные открытия. Было бы у нас тепло, шили бы носки и куртки, а так будем науку двигать.
- А финансировать ее тугриками?
- Ага.
- Много тугриков потребуется. И валюты. Где оборудование брать?
- Валюта, конечно, нужна, но не так много, как может показаться. Почему академики много баксов на технику тратят? Потому что откаты с этого имеют. И чем больше стоит оборудование, тем больше откат. Потом оно всё стоит мёртвым грузом и никого особо уже не волнует этот факт, цель достигнута, бабло попилено. Они, эти академики, тоже чиновники, сидящие на денежных потоках, наука как таковая их не интересует, для них она всего лишь прикрытие.
- Неужели всё так мрачно?
- А ты думал.
- Так кто же будет вашу науку двигать? И зачем, когда можно и так неплохо жить?
- Ну неплохо раньше было, сейчас всё изменилось, пирог сокращается, ртов меньше не стало, у Академии Наук отбирают имущество, здания там, транспорт, землю, всё, что можно продать. Оборудование правда пока не трогают. И отдают в управление очередным «эффективным менеджерам» со всеми вытекающими. Ну и финансирование обрезают координально. Так что нашим учёным придется либо приспосабливаться, либо уходить. Как немцам в 16-м веке. Кто толковый – останется, бестолочь свалит, так что кризис будет на руку.
- Не боишься, что все уйдут?
- Теперь уже нет. К себе заберём.
- Куда это «к себе»?
- Надо будет тебе небольшую экскурсию устроить. В экопосёлок «Наука».
- Это еще что такое?
- Ну это такое поселение, их вообще-то в мире уже тысячи, но в нашей стране пока десятки. Люди берут по гектару земли в долгосрочную аренду или покупают, обычно это в десятках км от крупных городов и вдали от трасс, там дешевле и природа лучше, строят там экодома из природных материалов и живут в них.
- А где работают? На что живут?
- Все по-разному, кто-то работает в удалённом доступе, программисты и дизайнеры в-основном, кто-то мебель деревянную делает, окна, двери, мёд качает, поделки разные, кто-то книги пишет, музыку. Продуктами и дровами сами себя обеспечивают, денег много не надо.
- А к науке это какое отношение имеет?
- Есть посёлок, где собрались научные работники, там целый институт. У них и лаборатория своя, и мастерские, электричество сами производят из городского мусора, из него же бензин. Живут продажей своих изделий и патентов.
- И являются членами кооператива «Вместе».
- Как ты догадался?
Мы рассмеялись, чокнулись и выпили. Жизнь уже не казалась такой серой и беспросветной, как полгода назад. Или это коньяк так настроение поднял?
- Ты показывал им модель гравилёта?
- Еще нет. Даже не знаю, стоит ли. Я там не всех знаю, что за люди. Боюсь утечки информации.
- Почему ты всё ещё в городе живешь? Почему не с ними?
- Трудно сразу решиться на переезд. Тут многое держит. К тому же в этом нет смысла. Незачем всех собирать в одном месте. За долгие годы существования СССР была создана большая научно-производственная база, она еще не полностью демонтирована, еще есть местами и дееспособные коллективы, и оборудование, и площади, еще не обрубили полностью финансирование науки государством, весь этот потенциал надо использовать пока он еще есть. Вот ухайдакают науку окончательно, тогда все в экопосёлки переедем.
- Насколько значителен научно-технический потенциал андеграунда России?
- Не знаю. Я же не стою во главе его, не владею информацией, могу говорить только о том, что вижу. Наш научный андеграунд, как ты выразился, только-только успел родиться и находится в стадии начального роста. Он пока еще беден, у него нет ни больших зданий, в которых можно было бы разместить лаборатории, конструкторские бюро и опытное производство, ни современного дорогого оборудования, ни необходимых энергоресурсов. Поэтому пока выбираются направления, не требующие ничего этого, ну и используется кооперация с городскими организациями. В дальнейшем, по мере развала экономики страны, её инфраструктуры, коммуникаций можно будет постепенно вывозить предприятия за город, либо автономизировать их на месте, чтобы не зависеть от централизованного распределения ресурсов и услуг. Нужна вода? Бурится скважина. Электричество? Покупается генератор. И это совсем не обязательно будет бензо- или дизель-генератор. Я уже говорил, есть действующие установки, получающие электричество из городского мусора, в настоящее время ведутся исследования в части получения энергии «из ничего». И это не противоречит законам физики, ибо «из ничего» энергию и материю невозможно получить в замкнутых системах, а таковых в природе нет. Мы до сих пор не знаем как устроен мир, есть серьёзные основания полагать, что он гораздо больше и сложнее, чем мы можем увидеть и пощупать. То, что доступно для наших органов чувств и приборов – только часть его. Причём малая. А остальная, б;льшая, остаётся за кадром. Эти 2 части, естественно, взаимодействуют между собой, а это всегда связано с перетеканием энергии из одной части в другую, неискушенному же человеку кажется при этом, что эта энергия берётся из «ниоткуда», а она из невидимого мира, который мы не можем пока ни обнаружить, ни тем более исследовать. Есть только косвенные свидетельства, типа «тёмной материи».
- Когда это случится? Я имею ввиду развал страны.
- Трудно сказать. Это система уравнений с несколькими неизвестными. Некоторые переменные совершенно не предсказуемые, потому что это же люди, человеческий фактор, роль личности в истории никто не отменял. Но все кривые уверенно идут вниз, производные отрицательные, процесс может временно замедляться, даже приостанавливаться, даже на каком-то из участков у отдельных кривых может быть рост, но потом всё равно возобновляется падение с еще большей силой, потому что объективные законы тем более никто не отменял, а они важнее. Если у тебя сильная экономика, то можно и политику строить, ну а если слабая – никакой политикой ничего не исправить. Я думаю, что речь идёт о нескольких годах. Как кончатся резервы (Резервный фонд и Фонд национального благосостояния), так всё и рухнет. А хватит их на пару-тройку лет при нынешних расходах. Современная вертикаль власти построена на коррупции, это её основа. Сложилась она в благополучные 2000-е, когда мировая экономика росла вместе с ценами на нефть, денег было много, воровать было что, даже излишки оставались, которыми пополняли резервы. Сейчас ситуация в корне поменялась, доходы упали и сравнялись с доходами начала 2000-х, а расходы многократно выше. Уменьшить их до размера расходов этого же периода правительство не может, недостаток средств восполняют из резервов. Как они закончатся – произойдёт резкое ухудшение социальной обстановки. Задержки зарплат, неплатежи, товарный дефицит, массовые банкротства. Всё это уже было, но сейчас будет тяжелее.
- Почему?
- Тогда еще работала советская экономика, советские технологические цепочки. Сейчас они разрушены, мы встроились как смогли в международную систему разделения труда в-основном как поставщики нефти и газа, различного сырья. Критически зависим от импорта и не только готовых изделий. Комплектующие, расходные материалы, оборудование – практически в любом производстве присутствует импорт. Прекращение поставок его означает останов собственного производства, а в условиях нехватки валюты, когда она дорогая, это вполне реальная веешь. Либо производство становится дорогим и нерентабельным. Стремительно беднеющее население перестаёт покупать его продукцию, предприятия банкротятся, работники увольняются, население еще беднеет, еще меньше покупает и т.д. Замкнутый круг.
- Выход есть?
- Есть, только руководство страны ничего не делает. Для того, чтобы выйти из пике надо провести коренные реформы, отказаться от либерального пути развития, а это неприемлемо. Они – часть системы и поставлены во власть чтобы её защищать. Система, конечно, сама рухнет по объективным причинам, но это будет очень болезненно.
- Что же делать?
- Всех спасти не удастся. Но можно попытаться защитить творческих людей, технарей, научных работников, инженеров, кто не почил на лаврах, не паразитирует на системе, готов работать, творить, изобретать, совершенствовать. Мы можем постепенно создать ядро будущей России, параллельной официально существующей.
- Система рано или поздно почувствует опасность и начнёт с ней бороться. Тугрики запретят, разработки отнимут, предприятия захватят.
- Не всё так просто. Запретить можно наличные деньги, но как быть с электронными кошельками? Где-то в каком-то Дата-центре на одном из серверов находится сайт, программа, учитывающая виртуальные взаиморасчёты в каких-то непонятных единицах. Пользователи (не хочу говорить слово «клиенты») регистрируются на нём, заводят свои кошельки, потом пользуются ими. Товары и услуги ведь бесплатно никому не запретишь. А это именно так и выглядит. Получил ты некий товар от кого-то, проверил, всё ОК. Для государства ты получил его бесплатно, потому что ничего за него не платил. А на самом деле ты перебросил со своего электронного кошелька некое количество условных расчётных единиц в другой кошелёк. Кто это проверит? Что касается рейдерских захватов, то какой смысл захватывать предприятие, которое не приносит прибыль? А в рублях оно его не приносит. И тем более в валюте. И вообще его официально может и не быть. Где-то в экопосёлке стоит дом, там несколько комнат занято каким-то оборудованием. И что? К хозяину вопросы – он говорит, это, мол, моё. Для чего? А хобби у меня такой. Эксперименты всякие ставить. Ну отнимут у него хозяйство, а что с ним делать-то? Продать? Дорого не продашь, да его еще и вывезти надо. Некоторое оборудование вообще непонятно для чего и кому оно может быть нужно. Так что если до этого и дойдёт, то в самую последнюю очередь. Начнут они сами с себя. Точнее со своих конкурентов внутри самой системы. Будут убирать лишние рты. Переделывать собственность. Захватывать ее друг у друга. Банкротить убыточные предприятия и захватывать прибыльные, пока последних не останется совсем, или почти не останется. Система сама себя сожрёт, в то время как мы будем развиваться. Проблемы с рублёвой ликвидностью, кризисы неплатежей заставят предприятия искать выход и они начнут переходить на тугрики.
- Чтобы они это сделали, тугрики должны стать общепризнанной национальной валютой, они должны быть ликвидными, их должны все принимать, это возможно только на государственном уровне. То есть надо изменить государство, а это без революции невозможно.
- Ну почему же, возможно, если государства нет. Если оно развалилось само собой в результате внутренних противоречий, как в 1917-м. Хотя всё это и есть революция. Пересборка.
- То есть она неизбежна?
- Думаю, что да. И не только в России. Мы в скором времени станем свидетелями выдающегося события – разрушения мировой финансовой системы и перехода от одной общественно-экономической формации к другой. Только растянуться это может надолго, а в промежутке между ними – хаос. И кто раньше предложит что-то толковое на смену либеральному капитализму – тот всех опередит. Кстати, не факт, что это будем мы. Европейцы вполне могут это сделать. Или американцы с канадцами.
- Зачем им это делать? У власти же там правящий класс капиталистов-собственников, разве они заинтересованы в отмене частной собственности, потере своих капиталов?
- Капитализм сильно изменился за последние 100 лет. В мире господствуют ТНК (транс-национальные корпорации). У них много собственников. Ты тоже можешь им стать, стоит тебе только купить на бирже хотя бы одну их акцию. Управляют, конечно, крупные их владельцы через советы директоров. Но представь себе на минуту, что крупных собственников не стало (по какой-то причине), все акции распылены по мелким владельцам, по всему населению. Да это же социализм в чистом виде! Еще остаются, конечно, мелкие и средние предприятия, сфера услуг, мелкой торговли и т.д., но они погоды не делают. В СССР времён Сталина, как я уже говорил, было 140 тысяч производственных артелей, а ведь теоретически любая из них могла стать собственностью одного человека, если остальные пайщики ему продали свои доли. И ведь это не мешало системе нисколько, скорее наоборот. Запад к социализму сейчас гораздо ближе нас, у нас и капитализма-то настоящего нет и никогда не было, из феодализма шагнули в социализм, а оттуда выпали обратно в сырьевой олигархически-криминальный феодализм. Только в качестве феода сейчас используется не земля с крестьянами как источник дохода, а ранее построенные предприятия, отрасли, области, города. Царь-батюшка раздаёт боярам их на кормление, а те распределяют ключевые должности между своими вассалами в обмен на лояльность. Не хватает крепостного права и права первой ночи, но и это теоретически возможно. Чипируй население и поставь под контроль, ограничь его во всём, запрети наличные, изымай с его расчётного счёта в банке налоги и штрафы безакцептно, то есть грабь по-сути, ограничь его в смене работы и места жительства - и вот тебе крепостное право. Понравилась девчонка какая – получи сразу. Надоела – выкинь. Потом кто-нибудь женится из холопов. Чем не право первой ночи?
- Страшные вещи ты говоришь. А что, чипирование возможно?
- Оно уже идёт. Сперва животных начали, теперь уже на людей переключились. Недавно в инете прочитал, что в одной шведской фирме принудили своих сотрудников 150 человек пройти обязательное чипирование. Преподнесли как благо, мол, так лучше, не надо документы с собой носить.
- Они что там, совсем дураки? Не могли отказаться? Уволиться? Так плохо с работой?
- Не знаю. Может, там народ ещё не просёк. Они ведь очень законопослушны. Привыкли, что за них всегда думают и решают, что власть о них заботится. Начальник сказал, что так надо – сделали. У нас вот такой номер ни за что не пройдёт. В России народ на любую инициативу руководства всегда глядит с подозрением: не скрыт ли тут какой подвох? Государству и начальству никто не верит. Потому у нас доносительство всегда считалось позорным, ибо государство – враг, и надо ему противостоять всем вместе, а стукачей наказывать, чтоб неповадно было. А там донос – обычное дело, и даже более того, он считается образцом хорошего поведения, благом в том числе и для того, на кого он совершается, ибо позволяет ему одуматься и исправиться.
- И когда произойдёт революция? Сколько нам осталось?
- Трудно сказать, точной даты никто не назовёт, но недолго. Не десять лет и не пять, это точно. Мировая экономика висит на волоске. У ФРС пространства для манёвра всё меньше. В 80-х они нас свалили, пойдя на отчаянный шаг – повальное кредитование конечного спроса с одновременным снижением учётной ставки, что позволяло перекредитовываться, увеличивая тело кредита и не возвращая его, платя только проценты. Сейчас ставка 0,25%, по сути 0%. Уже начали кредитовать с отрицательной ставкой. Далеко этот процесс не зайдёт, так что этот путь исчерпан. Потом начали после крушения банка «Леммон бразерс» эмиссию денег, назвав всё это «количественным смягчением». Кредитные деньги заменили халявными. В результате кредитный мультипликатор, зашкаливавший ранее за 17, стал ниже нормы, упал до 4-5. Дальше его снижать нельзя и если продолжать эмиссию, то получим инфляцию. Последнее, что им осталось – напугать весь мир так, чтоб все стали выводить деньги из своих стран и вкладывать их в США. Для этого создаётся хаос там, где это удаётся сделать. Ирак, Ливия, Сирия, Украина. Арабская весна, оранжевые революции. Создаются террористические организации по всему миру, в-основном исламского толка (хотя к традиционному исламу они никакого реального отношения не имеют). Людей постепенно приучают к мысли, что самое спокойное место в мире, где им ничто не грозит – США. Этот процесс может затянуться надолго, а спрос-то тем временем падает. Кризис ритейла в Америке, падение продаж авто, рост госдолга, курса акций, не обеспеченных ничем. Всё это должно смениться стремительным падением. Это ведь процесс с положительной обратной связью. Стоит ему только начаться и дальше как снежная лавина. Принцип домино. Сейчас в мире несколько триггеров, способных разом перевернуть ситуацию, вызвать крушение мировой финансовой системы. Банкротство Дойче банка, падение китайской или американской фондовых бирж, сдутие китайского кредитного пузыря, ну и несколько более мелких, таких как дефолт европейских стран типа Испании, Италии, банкротство различных крупных банков, весь банковский сектор испытывает серьёзные трудности. Но даже если ничего такого не произойдёт, то все равно у нас идёт устойчивый спад, удерживаемый сейчас за счёт резервов. Когда они кончатся, процесс ускорится. К тому же к 2024 году по оценкам нефтяников добыча нефти в России должна упасть в 2 раза за счёт истощения старых месторождений, а новых крупных на континенте нет, морские не в счёт, там себестоимость добычи высокая, около 70 долларов за баррель. То есть самый крайний срок, если всё остальное удастся удержать – 2024 год. А то и раньше, ведь никто не знает, как поведет себя наша экономика при снижении добычи на 15, 20,25%. При истощении резервов и этих цифр может хватить для обвала, учитывая уровень воровства.
- Как ты себе представляешь эту революцию? Как она будет выглядеть в глазах обычных людей, таких как мы с тобой?
- Также, как у Булгакова в его «Собачьем сердце» и других произведениях. Разрушение инфраструктуры, отсутствие или слабость власти на местах, тотальный дефицит, отсутствие работы, денег, инфляция, уличная преступность, кровь. Вряд ли дойдёт дело до гражданской войны, скорее это будет тотальная автономизация. В каждом квартале своя власть, свои налоговики, своя полиция. И поскольку общество атомизировано и разобщено, то власть эта будет бандитской, как и во времена Петлюры. И так до тех пор, пока в Москве не разберутся между собой элиты, не перебьют друг друга и не выживет сильнейший, который и начнёт собирание земель заново. Хотя не факт, что он будет это делать. Оседлает денежные потоки, а провинции, дотационные регионы бросит на произвол судьбы. Таким образом бюджетных обязательств у него будет существенно меньше, чем у нынешней власти, а нефтяные доходы те же, в результате бюджет на некоторое время станет снова профицитным, о чём с восторгом будет сказано в СМИ, затем по мере падения нефтедобычи все проблемы вернутся и так снова по кругу до тех пор, пока всё окончательно не рухнет. Последним островом, где ещё будет относительно нормальная жизнь, будет Москва. Она рухнет последней. Но зато громче всех.
- То, что ты обрисовал – это какой-то апокалипсис, а не революция. Где обновление? Где созидание новой жизни? У нас что, никаких перпектив?
- Ну почему же? У нас-то как раз они есть, это у них никаких.
- Ты так говоришь, как будто мы живём в разных странах. Если будет как ты сказал, то достанется всем. И в экопосёлках тоже не выживут.
- Почему же не выживут? На селе в тяжёлое время выжить легче, чем в городе. Что такое городская квартира без отопления, электричества, воды и канализации? А в посёлке в своём доме ты не зависишь от городской инфраструктуры, все ресурсы под боком, даже электричество, завёл генератор, аккумуляторы подзарядил и все дела. У нас же электричество своё централизованное, из мусора получаем солярку, ей запитываем дизель-генератор на весь посёлок. Продукты свои, одежду можно купить или выменять даже в самое трудное время. Школа работает, есть свои врачи. Так что не всё так плохо.
- Ты меня на экскурсию обещал свозить.
- Я помню. Давай в конце следующей недели.
5.
В экопосёлок «Наука» решили ехать 2-мя семьями на обычных авто. 327 км не такое уж большое расстояние, но всё же выехали рано утром в субботу, чтобы к обеду быть на месте. Не буду описывать дорогу, это не интересно, слишком знакомо всё и обыденно. Шоссе, деревни, посёлки, придорожные кафе, последние 5 км по грунтовке, это сложнее, но терпимо, рытвины, конечно, есть, но проехать можно, и вот мы у цели.
Что бросилось в глаза – необычная планировка. Улицы не прямые, а какие-то спиральные, причём чем дальше, тем сильнее изгибаются. Потом уже Володя объяснил, что это специально так распланировали, они сверху напоминают улиток, в природе нет прямых линий, в этом и есть гармония.
Улицы с грунтовым покрытием, засыпаны щебнем с песком. Участки большие, дома в глубине. Заборов нет. Вдоль дороги плодовые деревья. Сейчас они голые, на дворе глубокая осень, но летом на них растут различные фрукты: яблоки, груши, сливы, вишня. Всё можно срывать и есть, никому не возбраняется. С дороги съезды к домам для машин, некоторые оставляют их на парковках возле дороги, видимо, чтоб снег зимой не расчищать. Дома самые разные, на любой вкус, кому что нравится, у кого-то круглый, у кого-то обвалованный, лисья нора, но большинство привычных прямоугольных форм. Материал – кругляк, соломенные блоки под глиняную штукатурку, саман, каркасники, есть и кирпич. В центре посёлка пруд, возле него большой общий дом, он же и клуб, и школа, и детский сад. Рядом магазин. На окраине возле леса промзона, там цеха, электростанция, лаборатории.
Нас приветливо встретили, накормили обедом, потом устроили экскурсию сперва по посёлку с осмотром достопримечательностей, таких как страусиная ферма, детский городок, плодопитомник и даже зоопарк. Последний на детей произвёл большое впечатление, никто не ожидал увидеть здесь вдали от города экзотических животных и растений в зимних садах. В парке мы покормили китайских карасей, очень похожих на золотых рыбок, хлебом, жаль, что уток и лебедей не застали, они уже улетели на юг. Наши дети успели познакомиться с местными детьми и играли вместе. Мы оставили их с жёнами, а сами пошли в промзону.
Лаборатории размещались в больших 2-хэтажных деревянных каркасниках, мастерские и цеха – старые тоже в каркасниках, новые – в зданиях из металлических сэнвич-панелей. Среди прочих был даже сборочный цех с кран-балкой и большими металлическими утеплёнными автоматическими воротами-жалюзи.
Лаборатории были неплохо оснащены, на каждом столе по компьютеру, есть скоростной интернет, сеть защищена от вирусов и хакеров. Основные направления работы – энергетика, транспорт, программное обеспечение, бионика, агротехнологии, химия. Запомнились «вечный» двигатель на постоянных магнитах (на самом деле он не вечный, у него постепенно размагничиваются магниты в процессе работы, их приходится менять, шёл поиск решения этой проблемы), двигатель внутреннего сгорания, работающий на воде (использует разновидность топливных ячеек Меера), макет установки для получения атмосферного электричества с катушкой Теслы на конце длинного провода, поднятого высоко вверх воздушным шаром, макеты железнодорожных и автомобильных мостов из композитных материалов с программой их конструирования на ПК, робот-жук для перевозки грузов по пересеченной местности, ферма с полевым станом с автоматическим управлением с ПК. Была суббота, работы не велись, помещения пустовали, но ради нас несколько человек пришли, чтобы провести нам экскурсию. Доброжелательные, умные тактичные люди, с такими всегда легко и интересно.
Возвращались уже в темноте, осенью темнеет рано, дети уснули в дороге, пришлось будить по приезду.
Следующая неделя прошла как обычно в рутине повседневных дел, в конце её мы решили собраться обсудить дальнейшие планы. Пока дети смотрели мультики а жёны судачили на разные темы мы уединились на кухне, призвав на помощь настойку черноплодной рябины на водке моего производства под нехитрую закуску.
- Я тут подумал накануне, - начал я. - Мне не даёт покоя тот факт, что ЭПС гравитационных ячеек оказывает негативное действие на живые организмы. А как же жуки? Они же ведь тоже живые – и ничего. Летают себе сколько и куда хотят и прекрасно себя чувствуют. В чём же дело? Может, у них есть какой-то природный иммунитет?
- Может и так, - согласился Володя. – А, может, и нет. ЭПС – это эффект внесения различных возмущений в природные волновые процессы, из которых всё и состоит. На границе 2-х сред волны отражаются, накладываются друг на друга, возникает сложная интерференционная картинка. Различные по форме предметы по-разному их отражают. Если еще и время имеет волновую природу, то на него тоже можно влиять. Если предположить, что гравиячейки, имея уникальную форму, создают таким образом зону, где волны времени ослаблены, где они имеют фазовый сдвиг, то в результате получаем эффект антигравитации, невидимости и т.д. В этой зоне находиться опасно. Но ведь она совсем небольшая. А что вокруг? Может ли вблизи такой аномальной зоны находиться нормальная, где волны не искажены? Думаю, что может. Мы расположили ячейки под днищем авто по примеру Гребенникова, но ведь возможны и варианты. У жуков они находятся в крыльях, а не на его пузе. Крылья расположены симметрично относительно его тела, раскрыты под определённым углом. В сложенном состоянии они тоже симметричны, но под другим углом. Может, в этом вся суть? Сам жук всегда находится в спокойной области с неискажённой волновой картинкой и не рискует ничем, а там, где картинка искажена, нет ничего. Ну и поскольку вес жука мал, то и искажение слабое, вреда сильного не приносит, да и жук живёт недолго, не успевает почувствовать себя плохо.
- Но тогда не надо ничего выдумывать. Надо просто скопировать пространственную геометрическую форму жука в масштабе, пилотов расположить там, где находятся жизненно важные его органы. Думаю, что там и приборы начнут наконец-то работать.
- Именно. За это надо выпить.
6.
Хорошо вот так потихоньку жить, что-то там делать, философствовать на досуге, и всё в охотку, всё не торопясь, будучи уверенным, что завтра будет как сегодня, имея всегда достаток в доме, пользуясь всеми благами цивилизации, позволяя себе иногда и отдохнуть, и съездить куда-нибудь без опаски. Знаешь, конечно, что в мире куча проблем, что рано или поздно они проявятся и в нашей привычной обыденности, но как-то всё равно не верится. Слишком мы привыкли к ней, к комфорту городской жизни, к безопасности и порядку. Проблемы – они все в телевизоре, в интернете, в газетах и журналах. В рассказах других людей. Вот где-то с кем-то что-то там случилось. Но у тебя же ведь нет? Люди ездят на работу, регулярно получают зарплату, у них есть свободное время для своих увлечений, кто в гараж, кто на рыбалку, кто у телика с футболом-хоккеем, кто книжки читает, некоторые их даже пишут и кажется, что так будет всегда, что этот порядок невозможно изменить. По улицам движется поток авто. Кто их остановит? Магазины открыты, идёт обмен товаров на деньги. Что может ему помешать? В кинотеатре премьера. Почему бы людям не сходить на нее? Ну, стало чуть хуже, цены немного выросли, коммуналка, зарплаты остались прежними или чуть снизились, труднее стало найти работу, закрылось несколько мелких торговых точек в округе, пара-тройка банков обанкротились. Но в - целом же всё как раньше и нет причин для беспокойства.
А потом вдруг происходит какое-то событие, а за ним целый ряд других и всё меняется прямо на глазах. Сколько раз уже так было! Просто мы успокоились и забыли, доверились судьбе. Ни с того, ни с сего (с точки зрения обывателя) вдруг падает курс рубля относительно доллара раза в 2-3, а то и в 4, что немедленно отражается на ценах в магазинах, замораживаются вклады на депозитах, останавливаются производства, задерживаются зарплаты на предприятиях и в учреждениях. А люди понабрали кредитов, и отдавать их нечем. Начинаются многочисленные тяжбы, чёрные коллекторы угрожают, растёт уличная преступность, ползут слухи о похищении должников и появлении их впоследствии с отрезанными почками. За какие-то несколько месяцев город превращается в опасное для проживания место. Впрочем, всё это только начало. Главные события впереди.
Мы держались до последнего. Понимали, что перспектив никаких, что всё это надолго, но так трудно было бросить привычную квартиру, расстаться с привычным образом жизни и уехать куда-то в неизвестность. Я уже готов был это сделать, но жена категорически не хотела никуда переезжать, и только когда у нас в подъезде кто-то взорвал гранату у двери соседа этажом ниже, отчего вылетела не только дверь, но и все окна в подъезде, когда на улицах стали стрелять по ночам, когда временно закрыли школу, только тогда она согласилась, и то «ненадолго, пока всё не уляжется». Ну, хотя бы так.
Володя съехал раньше, для него место в «Науке» уже было давно зарезервировано, мы же сперва уехали на дачу, где семья успешно перезимовала, а я помогал ребятам в посёлке строить общежитие для беженцев. «Молния» стояла во дворе на даче, в городе её оставлять не было смысла, но пользоваться ей я побаивался. Оставил на крайний случай. Здоровье оно одно.
К весне стройку мы закончили и начали принимать первых переселенцев. Это были не случайные люди, научные сотрудники городских НИИ с семьями, люди, которые давно работали во взаимодействии с «Наукой», но не решились вовремя переехать. Вместе с людьми появилось различное оборудование, стало не хватать производственных площадей. К счастью, местная районная администрация пошла навстречу и отдала в долгосрочную аренду посёлку несколько десятков гектар земли, благо что ценности она особой не представляла, когда-то тут были колхозные поля, сейчас они заросли, превратились в молодой лес. Кризис в каком-то смысле оказался нам на руку, строительная техника и оборудование распродавались дёшево, почти даром, мы приобрели лесопилку и начали производство бруса и досок, что позволило существенно снизить себестоимость строительства жилья и цехов. Семью я вскоре перевёз в один из новых домов, дети наконец-то снова стали учиться, правда программа обучения в посёлке сильно отличалась от стандартной и им пришлось догонять.
К этому времени ситуация в городах стала критической, народ активно побежал в сельскую местность, в окрестных сёлах скупил все пустовавшие дома и участки (на которых дома уже успели разрушиться от старости и не ухоженности), поэтому проблем с работниками особых не было, можно было открывать различные производства, если только был платёжеспособный спрос. Также пришлось принять меры к охране посёлка, ожидали визитов воров и мародёров. Пока что они не беспокоили, в городах было чем поживиться, но когда-нибудь в них сильно подорожают продукты и они начнут интересоваться окрестностями. Местоположение посёлка было выбрано удачно, он находился далеко от крупных населённых пунктов и возле него не было больших дорог, единственная грунтовая дорога легко контролировалась, на ней можно было без труда соорудить блок-пост, устроить засаду. Конечно, можно обойти его по лесу, но в случае удачного нападения на себе много не унесёшь. Тем не менее было решено создать мобильный отряд самообороны, вооружённый гладкоствольными охотничьими ружьями, вдоль дороги и в лесу вокруг посёлка установили замаскированные видеокамеры и датчики движения, информация с них обрабатывалась компьютером и отображалась на экране в центральном пункте охраны. Впоследствии у нас появились еще и дроны.
«Наука» была не единственным научно-производственным посёлком в стране, таких было уже несколько десятков и благодаря кризису они росли как на дрожжах. Из-за трудностей с ликвидностью многие городские предприятия стали рассчитываться между собой криптовалютой, на первых порах таких валют было несколько, спустя пару лет осталось только 3 и всё шло к тому, что из них будет выбрана одна наиболее распространённая и удобная. Наши тугрики, отслужив свой срок, были пересчитаны в другие расчётные единицы, карточки принимались уже почти везде. Власть поначалу пыталась с этим бороться, но по мере роста проблем переключилась на другие, гораздо более актуальные темы. Всё таким образом было относительно благополучно, за исключением одного: транспорта. Дороги стали небезопасны, они контролировались с одной стороны властью, с другой бандитами, а расстояния и до городов, куда можно было бы поставлять свою продукцию, и до других экопосёлков были весьма приличными. Мы решили, что настала пора открыться.
7.
…Это неправда, что в городе нельзя жить. Это придумали всякие тонкокожие хлюпики-интеллигенты. В городе жить можно. И даже очень неплохо можно жить, надо просто уметь это делать. Надо быть сильным. Надо быть в банде. Жизнь, конечно, стала другой. Кому-то она теперь не по душе и многие разбежались, а мне так она теперь нравится гораздо больше, чем 5 лет назад. Ну сами подумайте, когда еще я мог выбрать себе для жизни квартиру по вкусу забесплатно? Да чтобы с хорошим видом из окна на 25-м этаже? А сейчас пожалуйста, пустых квартир навалом, даже выпинывать никого не надо, замок взломал и живи. Хочешь машину? Нет проблем! Их сейчас поменьше стало, но выбор есть. Ходишь, смотришь. Если машина две недели на одном месте – можно брать без шума. Объявится хозяин – можно и вернуть, если он крутой. А можно и на хрен послать. Что он сделает? Ну, ментов приведёт, с ними всегда договоришься. А можно и шлёпнуть, если сильно выступать будет.
Торговые центры пустые стоят, в разбитых витринах ветер гуляет. Но жизнь на этом не кончилась. Рынки работают, торговля идёт. Тут и хавка, и бухло, и прикид, и шуз, и вообще всё, что для жизни нужно. Техника, запчасти, оружие, боеприпасы к нему, ширялово, девочки - кому что, на любой вкус и потребность. Школу я закончить не успел, позакрывали школы, да и кому они вообще нужны? Делай что говорят, будь смелым, жёстким и лохов не жалей – и будет тебе всё. Сейчас наше время. Наша власть. Единственно что, центровые оборзели в последнее время, на нашу поляну лезут, но мы с ними разберёмся, ребята у нас отчаянные и стволов много…
…Боже милостивый! Что же это такое делается? Где же справедливость? Куда власть смотрит? На улицу не выйдешь, магазины позакрывались, пенсию не повышают, хотя цены как на дрожжах, да и ту задерживают уже на два месяца. Электричество включают на 2 часа в сутки, лампочки едва светят, телевизор не включается, про стиральную машину и говорить нечего. Газ пока есть, но вода едва бежит из крана. Крупа заканчивается. Как дальше жить?
Были бы дети, может, было бы легче. Жизнь прошла как один день. Всё хотелось пожить для себя, а мужики же такие уроды, все пьяницы и бездельники, их только кормить да обстирывать, а дети столько сил отнимают! Как же так получилось? Ведь всё же хорошо было. Квартира есть, соседи хорошие, пенсии хватало, а тут откуда ни возьмись какой-то кризис… Кто его придумал? Наверно, американцы, чтобы мы тут все сдохли… Уууу, проклятые! Вот вам! Я жива! Сейчас вот только на балкон схожу и если во дворе никого нет, то на улицу выйду. Главное до темна крупу или макароны купить. Чтоб на неделю хватило…
… Ну и дела! Меня, главного по борьбе с коррупцией, на взятке поймали! И делал-то всё ведь правильно, подстраховывался, всё через верных людей, через третьи руки…
… Цыгане – подонки. Убить их мало. Я их 9 лет крышевал, а они моего сына на герыч подсадили…
… Ты давай вот что. 51% акций оформишь на моего человека, тогда и госпомощь получишь, а не то быть тебе бакротом. Я тебя всё равно достану. Даже и не рыпайся…
… Грёбаная рашка! Братва в Испании с пивком оттягивается, а я тут под пулями завод банкрочу…
… Что же делать? Опять как раньше в Турцию за шмотками и на рынок?...
… Задушу эту суку!...
8.
Труднее всего стало на шестой год после обвала. За пять лет кормовая база в городах поиссякла, народ разбежался, кто за границу, кто в деревню, кто в другие регионы, в Москву, в Питер, бандиты держали рынки, торговали наркотой и суррогатным алкоголем, а шпана помельче начала исследовать окрестности в поисках Эльдорадо. В городе тесно стало. Сперва они разоряли близлежащие коттеджные посёлки, потом принялись за деревни в радиусе 50 км от города, а потом стали углубляться дальше, отдельные разведгруппы стали вплотную подбираться к «Науке». Перемещались они на автомобилях и мотоциклах. Чтобы преградить им путь мы вынуждены были устроить засеки на единственной дороге, которая вела в посёлок и на всех тропинках вокруг, таким образом транспортная связь с большой землёй оборвалась бы, если бы не… Что бы мы делали, если бы не наши «молнии»! Пять лет – немалый срок. Первый год мы работали вдвоём в моём гараже, сейчас у нас был коллектив единомышленников, все отлично понимали, насколько важна для нас эта работа.
Гипотеза Володи о наличии безопасной зоны вблизи гравиячеек оказалась верной. В неподвижном положении или при небольших скоростях они не представляли опасности, но чем быстрее перемещался объект, тем сильнее оказывалось воздействие на организмы, находящиеся в опасной зоне. Для исследования влияния ЭПС гравиячеек на биологические организмы мы сделали стенд, похожий на тренажёр для космонавтов – центрифугу. Объект закреплялся на конце длинного шеста, другой прикреплялся к оси вращения. В качестве подопытных организмов использовали сперва растения, потом мышей и крыс. Гравиячейки устанавливались определённым способом, после чего объект некоторое время вращался вокруг оси, затем он останавливался, организмы извлекались и подвергались анализу. Работа очень кропотливая, тем более, что мы не очень себе представляли, что и как мы должны исследовать. Изменился ли цвет растений? Повяли ли они? А, может, это от центробежной силы? Для чистоты эксперимента брали такие же растения и вращали объект с ними без гравиячеек. Изменилась ли кровь у мышей? Если изменилась, то надо сравнить с контрольным анализом при вращении без ячеек и т.д. Растениям и мышам наши опыты не нравились, они болели, их приходилось заменять на других, пока те восстанавливались. По прошествии месяца кому-то пришла в голову светлая идея, что нет необходимости мучить животных, можно установить на объект радиопередатчик и экспериментировать с ним. При этом скорость объекта можно было увеличить и получить соответственно лучшую интерференционную картинку. Если передатчик перестаёт работать – зона плохая. Останавливаем объект, располагаем ячейки по-другому, потом повторяем опыт. Дело пошло веселее. И вот когда мы расположили ячейки над передатчиком и развернули их на примерно 30° в стороны друг от друга (как надкрылья у жука) он к нашей бурной радости не перестал работать при максимальных оборотах установки. Итак, грубая настройка была проведена, теперь можно было не торопясь катать на установке живые организмы и сравнивать их с эталонными неподвижными и вращаемыми без ячеек. Всё это заняло еще полгода. В результате было установлено, что ячейки всё же влияют на живое, но значительно меньше, чем раньше, это влияние можно было бы попробовать нивелировать за счёт тех же пчелиных сот, например. Или соломенных матов. И самое главное: мы теперь могли устанавливать на наши «молнии» электронную аппаратуру!
Начали с производства дронов. Это был большой шаг вперёд. Гравиячейки лишали необходимости их часто подзаряжать, энергия тратилась только на работу электроники и исполнительных механизмов. Такие роботы могли нас извещать обо всём, что происходит вокруг за много км от посёлка. Управлял их движением компьютер, изображение с камер анализировалось программой, определялась степень опасности для каждого двигающегося по земле объекта. При появлении подозрительных объектов в радиусе 5 км от посёлка компьютер предупреждал дежурного охранника, он подключался к слежке и при необходимости объявлял сигнал тревоги. Впоследствии мы оснастили их еще и приборами ночного видения, так что теперь ни днём, ни ночью нас невозможно было застать врасплох.
После этого мы стали проектировать транспортные средства. Это было сложнее, учитывая дефицит материалов на рынке и трудности с их доставкой. Не будешь же его делать из досок! Подключили к работе смежников, не раскрывая секретов. Кстати, за время работ информация о них, насколько можно судить, за пределы нашего коллектива не вышла, что свидетельствует о высокой надёжности сотрудников. Никаких договоров о неразглашении никто не подписывал, но все же понимали, что будет, если результатами нашей работы воспользуются чужие.
Итак, подключили предприятия со стороны. В-основном из других посёлков, кто-то специализировался на транспортных средствах, кто-то материалы производил или торговал ими. Засек тогда еще не было, фуры ездили, правда с охраной. Салон первого опытного образца изготовили на стороне, крылья мы делали сами, это никому нельзя было доверить, оснащали с помощью смежников. Денег потрачено было прилично, пришлось свернуть на время все другие работы, но оно того стоило. На всё ушёл почти год. Не хватало сил и средств, отвлекались на текущие дела. В результате построили 2-хместный летательный аппарат, нечто среднее между самолётом и жуком, салон похож на короткий толстый самолёт, но без хвоста, а крылья как у жука, только более плоские, в верхней точке упираются в специальные распорки чтобы их подъёмной силой не оторвало. Первый полёт прошёл с дистанционным управлением, сперва на тросах, чтоб не улетел случайно, если что-то не так. Потом тросы отцепили, дали возможность ему сделать несколько кругов на небольшой скорости, и только потом уже с пилотами внутри. По-сравнению с «Ржавой молнией» это был шедевр инженерной мысли и верх комфорта. На панели многочисленные приборы, управление – через компьютер. Можно задать конечные точки маршрута и он сам его выберет с учётом местности, населенных пунктов, линий электропередач и дорог. В любой момент времени ты знаешь, где находишься, на какой высоте, скорость, тангаж. На случай попадания его в чужие руки предусмотрен пароль на систему управления с блокировкой программы в случае 3-хкратного неправильного ввода и уничтожение ячеек по радиокоманде. Неплохо бы его еще оснастить приборами ночного видения.
Проведя серию испытаний и учтя все ошибки и замечания приступили к серийной сборке. Одновременно стали разрабатывать следующую модификацию – на 5 человек. Встал вопрос возможности производства аэробусов человек на 30 и грузовиков. Далее необходимо было либо строить ангары для их хранения, либо предусмотреть маскировку. Ввиду нехватки сил и средств был выбран второй вариант.
9.
Кто сказал, что на посту ГИБДД лафа? Ты попробуй постой здесь! От метели глаза слезятся, мороз до костей продирает. Стоишь и вглядываешься в темноту дороги, едет кто или только кажется? Раньше все с включёнными фарами ехали, к посту медленно и уважительно подъезжали, давай, мол, останавливай, сержант, проверяй документы, мне скрывать нечего, а теперь метров за 500 до поста погасят их и несутся вперёд в надежде на скорости проскочить, номера заляпаны, кузов в грязи непонятного цвета, а некоторые разворачиваются метров за 100 – и обратно. Половина без прав. Из них половина на угнанных машинах. Раньше за смену тридцатник делали легко, а сейчас кого доить? Пронесётся мимо тебя такая вот шалава, сообщишь на следующий пост – и всё. Не гнаться же за ней, за всеми не угонишься. Неделю назад начальство догадалось соорудить блок-пост, дорогу в этом месте сузили и направили в объезд, чтоб не разогнаться было, так они вообще перестали ездить здесь, какими-то партизанскими тропами объезжают. Тропы эти наши вычисляют и заваливают бетонными блоками, но они их расчищают и снова используют. До чего народ жадный стал, никто не хочет платить! У них же ведь никто ворованные авто не отнимает, заплати – и проезжай, так нет же! Бесплатно все норовят. Это бесит. Стой тут как дурак всю ночь, мёрзни, а они в тёплых тачках по темноте забесплатно катаются.
- 17-48 прижаться к правому краю, приготовить документы! 17-48 прижаться к правому краю, приготовить документы к проверке!
Это что было? Это откуда? Кто в матюгальник орёт? Мы же тут стоим, у дороги! И 17-48 – это же наш номер!
Ментовская сирена, звук как будто сверху. Поднимаю голову – японский городовой! Что за шутки? Что за хрен тут над нами кружит и передразнивает?!
- 17-48 прижаться к правому краю и приготовить документы к проверке! Стреляю без предупреждения!
Снова сирена, на днище НЛО засверкал-закрутился ментовский фонарь. Из динамика послышались звуки выстрелов. Не сразу сообразил, что это запись. Падаю в снег лицом вниз. Напарник рядом. Сирена продолжает надрываться. Поднимаю голову – фонарь погас, вместо него яркий мигающий знак – кулак в поднятым вверх средним пальцем. Объект летает по кругу вокруг поста на высоте метров 15-20.
- Вот сука! Мочи козлов!
Достаём вместе с напарником свои макаровы, начинаем палить в кулак. Завтра придётся объясняться за потраченный боезапас. Кто в такое поверит? Уж лучше сказать, что из машины в нас стреляли. Объект делает еще пару кругов, знак гаснет, сирена стихает и он исчезает в пурге, как будто и не было его никогда.
10.
За 5 лет посёлок сильно вырос, вблизи него возникло ещё несколько поселений. Мы стали заметны, начали привлекать к себе внимание. Кругом бардак и разруха – а тут люди живут и работают, строятся и расширяются, разве не удивительно. Сперва зачастила местная власть, им показывали поля с полевыми станами, птицефермы, даже кое-какие цеха. Всё равно они ничего не поймут, что тут производится, можно любую лапшу на уши навешать, мол, электромобили хотим выпускать, НИОКР осуществляем. Даже один такой авто сделали для отвода глаз, маленький внедорожник типа «Нивы». Потом приезжали местные авторитеты, но им тут делать нечего, рекетом они не занимаются, это не их уровень, а ценности особой наши предприятия для них не представляют. Это же не нефть. Лесопилки, фермы и поля у них и так есть, а пустующих цехов более чем достаточно. Проблема – сбыт, а её мы им не решим. Пыталась и местная братва наехать, мол, нам неважно чем вы тут занимаетесь, платите и всё, тогда не тронем, но этих-то мы не боимся, наша охрана с такими вполне способна справиться.
На седьмой год после обвала началось транспортное сообщение по воздуху с другими научно-производственными посёлками, сперва с близлежащими, потом более далёкими. Проект постепенно становился рентабельным. Мы понимали, что несогласованные полёты противозаконны, но государство к этому времени деградировало, законы не исполнялись, техническая база в виде всевозможных станций слежения, ПВО и т.д. сильно подсократилась, что-то вышло из строя, что-то продали и вывезли, к тому же наши «молнии» были почти невидимы ни радарами, ни визуально. На всякий случай мы старались обходить крупные населенные пункты и дороги, перемещались на небольших высотах до 100 м.
За 6 лет наши дети выросли, закончили школу и стали помогать нам. В городские ВУЗы их отправлять не было смысла, те из них, что еще работали, полностью деградировали, за учёбу брали большие деньги, да и учиться там, живя в городе, было небезопасно. Да и какой смысл в их дипломе? Для работы он не нужен, их система, где он требовался для трудоустройства, себя полностью изжила, предприятия стояли, бюджетников по большей части уволили, остальные едва выживали на нищенскую зарплату. Города вообще превратились для нас и для всей страны в большую проблему. Занять население в них чем-либо полезным было проблематично ввиду отсутствия желания у оного заниматься творческим трудом, сильных иждевенческих настроений, самоорганизовываться оно было неспособно, точнее стихийная самоорганизация всегда становилась бандитской, процветали наркомания, алкоголизм, проституция, воровство и грабежи. Почти все, кто хотел и мог творчески работать и самообразовываться уехали, поэтому города стали всё дольше напоминать бразильские фавеллы или негритянские гарлемы. Когда-нибудь они исчезнут, но пока они сильно нам портят кровь.
Через 10 лет после обвала нам удалось сделать первый космический корабль, которому не надо было вращаться вокруг Земли с первой космической скоростью, чтоб не упасть на нее. Через 12 мы побывали на Луне и стали готовиться к полёту на Марс.
Через 13 лет после обвала мы решили создать музей первых опытных образцов нашей техники. Первый полевой стан. Первый робот. Первые детали моста из композита. Первый дрон-охранник. Первая установка по производству углеводородов из мусора. Первые топливные электролизные ячейки. Первый автомобиль на воде. Первый электрогенератор на постоянных магнитах. Первая установка по получению свободной энергии из вакуума. Первые сверхобъёмные аккумуляторы. Первые медицинские приборы, используюшие ЭПС. Первые маячки ЭПС и приборы их регистрации. Первый опытный гравилёт. Ну и наша старушка «Ржавая молния», как без неё?