Глава третья
Сердце вещует
( Примечание: Произведение откорректировано. Главы 3-5 новой редакции соответствуют прежним главам 2-3 .)
В доме ничего не пропало. И это очень расстраивало Волховскую: был бы хоть какой-то мотив для убийства! Злобы к покойной, как на зло, тоже ни у кого из слуг не было. Руки у Нади ни разу не задрожали, зубы не сжались и сердце не застучало.
- Стало быть – никаких зацепок, - с досадой сказала Аллочка подруге.
Рыжая курсистка сконфуженно пожала плечами. Ее дар позволял определить только сильные чувства. А таких ни у швейцара, ни у горничной , ни у шофера не было.
- Вся надежда на деньги. Кому-то покойница их оставила? - неспешно проговорила Волховская, - Нужно порасспросить нашу нанимательницу. Жаль, что ее все нет.
- И еще надо сходить в Бронзовый зал, - напомнила Надя.
Волховская улыбнулась. Она, конечно, понимала, почему подружку так тянет посмотреть на гобелены, но виду не подала.
- Конечно, сходим, - сказала она. - Хотя я не вполне верю словам Сидора Пантелеймоновича. Особняк огромный. Как можно твердо знать, что нигде ничего не пропало?
После ужина девушки устроились в Зеленой гостиной. Чтобы видеть Большую Морскую. И вскакивали, едва слышали шум подъезжающего экипажа или автомобиля. Но все напрасно. Машины и лошади мчались мимо, а Агеевой все не было и не было.
Пробило полночь. Затем час. Спать хотелось зверски. Во всяком случае, Надежде. Но Аллочка твердо заявила, что не пойдет в свою комнату, пока не поговорит с Марьей Алексеевной. Упрямства княжне было не занимать.
Ее подруга уже совсем задремала на своем обитом золотисто-зеленой парчой диванчике, когда услыхала торжествующий возглас :
- Идет!
Надя с трудом разлепила глаза, помотала головой и, наконец, окончательно проснулась.
Дверь растворилась. Дама, шурша муаровым платьем, подошла к девушкам и опустилась в кресло.
- Извините, что заставила себя ждать. Но я не могла предположить , что понадоблюсь вам уже сегодня, - мягко проговорила она.
Ее серо-голубой шелк, экзотический аромат духов, золотые локоны казались сошедшими с картины. Как и сама их обладательница. В свете слабых светильников гостиной она выглядела лет на двадцать моложе, чем утром.
Рыжая курсистка была поражена этой метаморфозой. Чего не скажешь о Волховской. Княжну, похоже, кроме расследования ничего не занимало.
- Скажите, у покойной Василисы Антоновны были деньги, - сразу же взяла она быка за рога, - И кому они завещаны? – длинный нос Аллочки приподнялся, глаза горели.
«Она, по своему, интересная девушка, - заметила про себя вдова. – Только вот одевается больно просто. И стрижется слишком коротко. Все же не солдат…»
- Я единственная наследница. Ее Евангелие и икона отходят мне, - несколько насмешливо проговорила дама, - Других ценностей у Василисы Антоновны не было. Собственно, поэтому мы и жили вместе. Она была у меня чем-то вроде экономки. Но об этом вам, верно, уже сказали.
- Да, ваш швейцар сказал, что теперь за все отвечает он. И даже сообщил, что из дома ничего не пропало. Хотя как он может это знать? Особняк за день не обойдешь! - с некоторой досадой проговорила Аллочка .
Надя почувствовала, что подружка уже готова идти спать. Но как же гобелены?
- Но ключей от Бронзового зала у него не было , - вмешалась в разговор рыжая курсистка.- А там-то самое ценное!
- Там тоже все на месте, – несколько раздраженно проговорила Агеева. Она уже пару раз зевнула. И ей явно хотелось поскорее отправиться в постель. Но, однако, она заметила, что рыжая дурочка очень расстроилась. И это крайне заинтриговало даму.
- Отчего вам так хочется в этот зал? - спросила она Надю.
Пока та думала, что ответить, Аллочка пришла ей на помощь:
- Надя весь вечер хотела посмотреть на шпалеры, у которых Д.Артаньян мог ждать королеву. Она просто без ума от романов Дюма, - честно призналась Аллочка. – Но я думаю, с этим можно подождать до завтра.
- Нет, - горячо воскликнула Надя. – Пойдемте сегодня! Вдруг, все же там что-то пропало! И это связано с убийством! Пожалуйста, пойдемте!
Рыжая курсистка почувствовала, что ее сердце начинает биться, как дятел. Неизвестно почему. Ни Аллочка, ни Агеева вовсе не волновались. Это не могли быть их чувства. Но отчего тогда такое волнение? Что оно означает?
Агеева внимательно посмотрела на зеленоглазую девушку. Хозяйка особняка уже не считала ее простушкой. Ведь она спросила про диету. И таким образом выяснилось, что убить хотели именно тетушку. И вот теперь ей хочется в Бронзовый зал. Сейчас, а не утром.
«Смотрит словно Маркиз, выпрашивающий ветчину. Но с чутьем похожей на спаниеля девчонки стоит считаться», - решила вдова.
- Все верно. Шпалеры когда-то висели в Лувре. Французский король подарил их императору Александру. Как они попали в наш особняк, я не помню. Но мушкетеры, безусловно, могли их видеть, - тоном экскурсовода проговорила дама в муаровом платье. И обращаясь к Волховской. насмешливо добавила, – Я думаю, стоит показать их вашей приятельнице прямо сейчас. Не стоит ее мучить. Еще умрет от любопытства… К чему мне еще один труп в доме?