Осторожно ступая, Антон спустился вниз по разрушенным каменным ступеням. Было темно и тихо. Слева терялся, ведущий в глубь подвала проход; справа, из неплотно прикрытой двери, дымилась полоска света.
- Суда они Божьего не боятся, вот что, - услышал он из-за дверей тихий голос. Следующую фразу он не расслышал. Но, потом, произнес четко другой голос:
- Но кто про то знает. Мы с тобой, да которые подле нас. А по шире заведи, так более одного не поймаешь.
- Извели, басурмане,- вздохнул первый голос.
Некоторое время за дверью было тихо, лишь слышался легкий шорох, да движение теней.
- Сказывают Божью матерь привезли в Новгород,- снова послышался первый голос, неужто сподобится увидеть?
Антон потянул за чугунную скобу -дверь открылась. В небольшой каменной комнатке сидели две монашки, что-то укладывающие в стоящую на столе сумку.
На скрип двери они оглянулись.
- Мне назначено батюшкой,- ответил Антон на немые взгляды.
- Отец Федор сейчас подойдет, - вставая сказала черноволосая монашка.
Другая, с узелком, продолжала собирать котомку:
- Пойду я. Время уже много.
- Возьми, хоть хлеба.
- Спаси Бог, у меня есть.
- Ну, Христос с тобой.
Женщина с узелком взяла стоящую рядом котомку и направилась к выходу. В проеме дверей она обернулась и, кланяясь, трижды перекрестилась узловатыми пальцами.
Через некоторое время в каморку вошел отец Федор.Он был не большого роста, крепок телом, басовит. Темный крест висел на его короткой шее, отсвечивая уголками оклада.
- Мы с вами договаривались,- с неловкостью напоминая о себе, сказал Антон.
- Я помню, - снимая накидку, проговорил отец Федор, - проходите, садитесь. Сейчас попьем чая.
Сходив к столику с посудой, отец Федор принес пузатый самовар, поставил на стол перед Антоном; рядом, в вазочки, налил мед, положил деревянные ложки.
Пока он не спеша готовил обед, Антон, поправляя очки, рассматривал предметы столового быта, отглаженные за несколько столетий руками жителей.
- Угощайтесь,- проговорил баском отец Федор, наливая кипяток в железную кружку.
- Я к вам, батюшка, поговорить пришел, - осмелился Антон, отведав несколько ложек меда.
- А вы, ведь, не ко мне пришли. Вы к Богу пришли, - глядя на Антона, перебил его отец Федор.
- Да.., пожалуй,- отводя глаза, смутился Антон.
- Вы большевик?
- Нет,- с задержкой ответил Антон... Я ищу.
- Блажен, кто ищет, -ответил отец Федор... Когда-то я был осужден своими братьями. Они решили, что слова мои кощунственны. Выгоняя из меня ересь, они заковали меня в кандалы, посадили в карцер и через раз давали хлеб и воду. Но через некоторое время в город вошли красные. Они заняли церковь, выгнали служителей и обнаружив меня в дальнем помещении карцера, спросили:
- За что тут?
- за противление религии, - отвечаю.
- Этот не совсем порченный?..-заявил человек в кожанке - Отпустите его!
- С тем и ушли, а я остался ,вот, и служу как могу, до сих пор.
Антон окинул глазом еще раз скудное убранство комнаты; подняв голову, посмотрел подслеповатыми глазами в посеревшее, затемненное сумерками окно и надолго задумался.