Глава 17
– И когда же мы избавимся от вашего подарочка? – спросил глава правительства.
– Что вы хотите от меня услышать, Дмитрий Александрович? – сказала Ольга. – Что я сделаю это прямо сейчас? Такого вы не услышите! Я понимаю, как неприятно чувствовать свою зависимость, особенно таким людям, как вы, но пока с этим придётся смириться. Вот когда вы поймёте, что меня абсолютно не интересует ваша власть, когда почувствуете всю мою полезность, даже незаменимость, и будете относиться ко мне по-дружески...
– Считайте, что я и так отношусь к вам по-дружески! – сказал он. – Иначе давно убил бы, несмотря на ваши угрозы!
– Да, я старалась, – согласилась Ольга. – Только эта симпатия навеяна моей магией.
– Магией? – спросил президент. – А что вы вообще умеете, Ольга, и откуда истоки ваших способностей? Можете ответить?
– Я могу не только ответить, но и кое-что показать, – сказала девушка. – Коробит слух слово «магия»? Придумайте для себя что-нибудь другое, меня оно устраивает. Все мои способности направлены на управление живыми организмами. Это могут быть не только люди, но и животные. Можно управлять сознанием, а можно вмешиваться в работу организма, минуя его. На этом основано лечение многих болезней.
– Вы можете лечить? – заинтересовался Бортенев.
– Я могу вылечить почти любую болезнь или залечить раны, – сказала Ольга. – Главное, чтобы у человека остались силы для излечения. И идёт оно в десятки раз быстрее обычного. Полезные способности?
– Вызывать вы их тоже можете? – спросил президент.
– Могу, – кивнула Ольга. – Но то, что я в вас внедрила, не имеет отношения к обычным болезням. Это высшая магия управления сознанием. Вы сами оцениваете, нарушены мои условия или нет, и в случае нарушения запускаете разрушение своего организма. И тогда уже не поможет ничего, кроме моего вмешательства.
– И вы вмешаетесь?
– Я похожа на дуру? – спросила она президента. – Если кто-то из моего списка попробует причинить зло и я уцелею, никто из остальных не пострадает!
– Зачем же тогда нас всех связали? – спросил глава правительства.
– Затем, что я могу и не уцелеть! Вот и присматривайте друг за другом, а заодно обеспечьте мне охрану. Это для меня дополнительная страховка. Ладно, продолжим о моих способностях. Они достаточно велики. Я могу взять под полное управление много людей или внушить им всё, что захочу. Это внушение держится всего три дня, но его можно повторять несколько раз, каждый раз с меньшим эффектом. Остаточное действие будет, но слабое.
– Это только слова! – сказал глава правительства. – Можете что-нибудь продемонстрировать?
– Пожалуйста, – пожала плечами Ольга, и на её месте возникла львица.
– Не хочу показывать свои страшилки, – сказала она отшатнувшимся мужчинам, убрав иллюзию. – Они разрушительно действуют на психику. У меня все мужчины при демонстрации моих способностей чесали затылки, не будем нарушать традиции.
Трое её собеседников с выражением изумления на лицах синхронно подняли правые руки и почесали затылки.
– Это является обычной магией, – продолжила Ольга, – а есть высшая, которой я полностью владею. К вам применялась именно она. Это воздействие на расстоянии по образу человека и работа с его памятью.
– А можете читать мысли? – спросил Бортенев.
– Нет, Александр Сергеевич, только эмоции. Зато можно выборочно посмотреть память человека и что-нибудь в ней стереть или подправить, а так же поменять его оценку запомненного. Но это очень сложно.
– Надеюсь, что вы ничего у нас не стирали? – спросил президент.
– Нет, только немного подправила, – успокоила его Ольга. – Внесла свой образ и навязала вам симпатию. Очень надеюсь, что она у вас будет не только навязанная моей магией, но и своя. Со своей стороны постараюсь всё для этого сделать.
– Что можете ещё? – спросил Бортенев.
– Сливаться с чужими органами чувств, – ответила она. – Когда вы разговаривали с Фадеевым, я смотрела его глазами и слушала его ушами. Конечно, сначала спросила его разрешения.
– И вы всегда так деликатны? – спросил президент.
– С друзьями всегда. И вообще, Владимир Васильевич, вы должны знать, что я без необходимости не лезу к людям в головы. Но если такая необходимость есть...
– Понятно, – сказал он. – А как вы могли присутствовать здесь и ещё обрабатывать людей из вашего списка? Или вы этого не делали?
– Я могу множить сознание и заниматься сразу несколькими делами, – объяснила она. – Иногда без этого трудно обойтись.
– Полезная способность, – согласился глава правительства. – Вы, вообще-то, человек?
– Я – да, – ответила Ольга. – Сила у меня была всегда, только я о ней ничего не знала и не умела пользоваться. Её пробудил и дал кое-какие знания тот парень, которого я считаю своим мужем. Надеюсь, что в самое ближайшее время с вашей помощью узаконю наши отношения. Сложность в том, что мне пока нет семнадцати, а он пришёл из другого мира, и все его документы – это качественная липа. Вы об этом всё равно узнаете, когда заинтересуетесь моим окружением.
– Так просто взял и пришёл? – спросил Бортенев. – Или прилетел на корабле? Новые технологии, о которых говорил Фадеев, не от него?
– Вы не поверите, Александр Сергеевич, но именно пришёл! – засмеялась Ольга. – Возник на дороге возле нашего лесничества со стрелой в спине, сделал несколько шагов и упал. Отец отнёс его в дом, вынул стрелу и промыл рану. Мы думали, что он умрёт, но рана на наших глазах стала затягиваться и он выжил.
– Стрела? – удивился глава правительства.
– Фэнтези читаете? – спросила Ольга. – Вот у него как раз такой мир. Мечи и магия. Он сам был вроде нашего князя и при нападении соседа потерял всю семью. Его спас... спасло одно существо и переместило в наш мир. Оно же потом дало золото и потребовало от него за всё отработать. Для этого нужно вернуться в его мир, предварительно хорошо вооружившись в нашем. Понятно, что я не пущу его одного. Но это будет только через три года.
– И когда всё это было? – спросил президент.
– Этим летом. Я поняла, о чём вы. В магии есть возможность получать и передавать знания. Это парень попытался получить у меня знание нашего языка, но произошло полное слияние, в результате которого мы получили знание всей жизни друг друга. Такое происходит крайне редко и только при родстве душ. Мои знания позволили ему быстро вжиться в наш мир. Да, школу мы с ним закончили с отличием экстернатом.
– Дикарь и экстернат? – недоверчиво сказал глава правительства. – Как-то это слабо сочетается.
– Люди там не глупее нас, а он получил все знания, которые были у меня. Потом только потребовалось пройтись по школьной программе. Все лето этим занимались. Ну и улучшили себе память и вообще умственные способности. Магия и это позволяет.
– Она, наверное, не только это позволяет? – спросил Бортенев.
– В основном я рассказала всё, – ответила ему Ольга. – Может быть, упустила какие-то мелочи. Теперь скажите, были у меня основания вас опасаться? Подчинить мага моего уровня у вас не получится, в мою голову вы не влезете, а обо всех судите по себе. А для вас власть – это не просто слово, это ваша жизнь. И любая угроза, пусть даже потенциальная...
– Мы попробовали бы договориться, – сказал президент. – Конечно, при этом подстраховались бы.
– Давайте не будем об этом, – сказала Ольга. – Это вы сейчас так говорите, когда всё обо мне знаете, а ваши люди наехали бы на меня катком, и мне пришлось бы защищаться или бежать из страны. Ладно, поговорим о другом. Вас интересовал вопрос технологий. Есть ещё один мир...
– И много среди нас пришельцев? – саркастически поинтересовался глава правительства. – Американцы свой фильм «Люди в чёрном» снимали не с натуры?
– Все пришельцы, о которых я знаю, не прилетели к нам с других планет, а пришли из миров других Вселенных.
– А есть и такие, о которых вы не знаете? – съязвил глава правительства.
– Наверное, я с вами напортачила, – задумчиво сказала Ольга. – Судя по поведению, вы не испытываете ко мне никакой симпатии. Ничего, это можно поправить.
– Я уже молчу. Чувствую я к вам, Ольга, симпатию, просто вы говорите совершенно бредовые вещи. Как в такое можно поверить?
– Поверите, когда начнут выпускать всё, что есть в планах Фадеева. Давайте вы не будете перебивать. То, что я расскажу, для вас важнее моей магии. Я не причиню вам никакого вреда, а вот пришельцы, в которых вы не хотите верить, могут запросто отобрать наш мир.
Она подробно рассказала им всё, что знала о дорах.
– Значит, ренегаты, – сделал вывод президент.
– Ничего вы не поняли! – обиделась за Игоря Ольга. – Какие они ренегаты? Хотя, конечно, вы можете отождествлять себя со всем народом. Не согласен с действиями правительства – изменил народу! А если правительство мировое, значит, предал свой вид. Только их вид не заметит этого предательства. Даже если правительство подомнёт под себя Землю, для большинства доров ничего не изменится, только часть элиты будет в изобилии снабжаться телами и жить тысячи лет. А тех, кто остался, уже и дорами трудно назвать, после того как каждый прожил по нескольку жизней в человеческом теле. Они вместе со мной ваши единственные союзники!
– Почему же они не хотят сотрудничать с государством? – спросил глава правительства.
– Я тоже не хочу вам служить, – сказала Ольга. – Я готова помогать в ответ на встречные услуги, но не постоянно работать на правительство. Чем вы недовольны? Своя корпорация ускорит развитие и даст свободу рук и большие возможностей сохранить наши секреты. А вы сможете использовать результаты, не мороча себе голову с производством. Между прочим, в планах есть выпуск устройств, позволяющих защититься от действия магии.
– Значит, доры захватывают тела в бессознательном состоянии? – уточнил Бортенев. – А потом ищут желающих отдать тело. И такие есть?
– Зря не верите, – сказала Ольга. – Я сама нашла несколько таких. Например, хронический неудачник и лодырь. Претензии о-го-го, а сделать что-то самому уже лень. А так будет получать все радости жизни, не пошевелив пальцем. Были и смертельно больные, которых излечили от болезней. Пассивная жизнь для многих лучше небытия.
– И знания по магии вам давали в обмен на эти тела? – спросил президент.
– Поначалу так и было, – начала объяснять Ольга. – Руководство компании запрещало дору, который давал мне знания, делиться ими просто так. Когда он порвал с компанией, я получила всё.
– Но сами они силы не имеют, только знания?
– В нашем мире люди с силой – это большая редкость. Этот дор даже высказал сомнение в том, что Нор случайно попал в наш дом. Единственный в нашем мире, хоть и слабый, маг попадает туда, где живёт девушка с предельными для человека магическими силами. Вероятность такого события, по его мнению, крайне мала. Он считает, что это работа держателей.
– Я не понял из вашего рассказа, кто это такие, – сказал президент.
– А о них и доры почти ничего не знают, только правила и те наказания, которые следуют за их нарушение. Раньше доры использовали только тела магов, поэтому их наказывали лишением магических способностей. Для мага так же тяжело потерять силу, как для человека лишиться зрения.
– Получается, что в нашем мире доры могут действовать безнаказанно? – спросил Бортенев. – Если вся магия будет в технике, а других наказаний нет...
– Никто точно не знает, – сказала Ольга. – Все миры, с которыми они раньше имели дело, очень отсталые, поэтому никто в них даже не думал ни о какой технике, хватало магов. Но наши доры считают, что держатели сильнее, чем думает их правительство.
– Чем вы будете заниматься в вашей корпорации? – спросил глава правительства. – Я имею в виду магию.
– Мы будем создавать научный центр, а я наштампую для него толпу гениев, – улыбнулась Ольга. – Не поняли? Я буду с помощью магии улучшать умственные способности научных работников, чтобы им было по силам создать нужные технологии для выпуска наших изделий. Доры знают только принцип работы и особенности конструкции, а к этому ещё много чего нужно. На мне и охрана, для которой я буду делать суперменов.
– И много будут уметь ваши супермены? – спросил Бортенев. – Если они так хороши, я тоже их заказал бы.
– Я сильней любого из вас, а Фадеев легко завяжет узлом кочергу. О своём отце вообще не говорю, от него разбегутся медведи. Помимо силы существенно увеличивается и скорость реакции. Мозги я тоже улучшаю. Обработать ваших спецов нетрудно, но есть одна сложность. Когда я улучшаю людей, происходит то, что я называю привязкой. Они привязываются ко мне, а я – к ним. Я вела секцию борьбы и для сокращения сроков обучения несколько раз обработала своих учеников. Доры называют такую обработку оптимизацией. Мало того что они стали сильней и быстрей, у них изменилась внешность. Ребята стали симпатягами, а девчонки просто красавицами, и улучшились ум и память. Чтобы быстрее разделаться со школой и приехать ко мне, они все перешли на экстернат.
– А зачем к вам ехать? – не понял Бортенев.
– В этом и состоит привязка. Мне плохо без них, а их тянет ко мне. Я для них всех сейчас вроде старшей сестры.
– А Фадеев? – спросил президент.
– Я начала его обрабатывать, когда не имела понятия о привязке. Но мы уже тогда подружились, и он испытывал ко мне симпатию. Когда он захотел получить максимум того, что может дать магия, я уже знала о привязке и предупредила. Виктор сказал, что и так меня любит и привязка ничего к этому не добавит.
– Получается, что всё в корпорации будет завязано на вас? – задумчиво сказал президент.
– Только НТЦ и охрана. Ну и я буду её акционером.
– И насколько к вам могут привязаться мои люди? – спросил Бортенев.
– Как к сестре, – улыбнулась Ольга. – Если прикажете меня арестовать, они уволятся, но не выполнят такой приказ. В остальном это никак не отразится на службе. Мне рассказали, что когда-то давно маги создавали себе дружины из преданных и непобедимых воинов. Но и в бой они шли вместе со своими людьми.
– Я знаю, что вы пока живёте на даче Фадеева, – сказал президент. – Квартиру уже купили?
– Он купил с месяц назад, – ответила Ольга, – только я ещё не видела. Вчера родители должны были заказать мебель.
– Наверное, придётся её поменять, – сказал президент. – Александр Сергеевич, пошлите своих людей проверить, есть ли там возможность организовать охрану. Если нет, надо будет подобрать что-нибудь более подходящее. Вы не против, если мы купим вам квартиру из тех средств, которыми будем рассчитываться за золото?
– Можно, – подумав, согласилась Ольга. – Уже купленная квартира пригодится для друзей. Я обещала им квартиры в Москве.
– На таких условиях они к вам прибегут и без привязки, – пошутил президент. – Вы меня заинтересовали этой обработкой. Ваша оптимизация не омолаживает?
– Совсем чуть-чуть, – ответила Ольга. – В вашем возрасте всего лет на пять.
– Для меня это на целых пять. Вот что, Александр Сергеевич, подберите с десяток ребят, которых вы не планируете отправлять на арест Ольги, и под медицинским контролем проведем им оптимизацию. А потом посмотрим на результаты. Может быть, и я рискну. Теперь вот что. Сможете расколдовать всех из своего списка, исключая нас троих?
– Снять само воздействие и стереть в памяти то, что они узнали, будет нетрудно, – сказала она, – а вот убирая симпатию, я надорву пуп. Трудно вспомнить, куда я писала. А для чего это? Вам же будет удобней работать.
– Чем больше людей посвящено в то, что вы нас к себе привязали, тем больше вероятность утечки. Что будет, если кто-нибудь случайно проболтается?
– Скорее всего, услышанному не поверят, – ответила Ольга. – И я предусмотрела запрет на болтовню.
– Всё равно это надо сделать. Мы выполним всё, что нужно, но так нам будет намного спокойней.
– Хорошо, – согласилась она. – Вам видней. Мне потребуются два часа и какая-нибудь комната, где никто не будет отвлекать. Но сначала неплохо было бы что-нибудь поесть, а то у меня в животе уже ничего не осталось от завтрака.
Когда Ольгу увели кормить, в кабинет опять вызвали Фадеева.
– С Ковалёвой мы немного разобрались, – сказал ему президент, – давайте закончим с вами. С вашими компаньонами можно поговорить? Поймите правильно и постарайтесь, чтобы поняли они. Нам сообщают об угрозе вторжения, а мы вместо разговора с ними должны довольствоваться тем, что пересказывает Ольга. Я думаю, что такая встреча в их собственных интересах. Если хотят, чтобы к ним относились лояльно, пусть помогают!
– Один из них сейчас в Москве, я ему передам.
– Теперь второй момент. Мы выделим человека, которого надо ознакомить с тем, что вы уже выпускаете сейчас, и с продукцией, запланированной вами на будущее. Не исключено, что большую часть ваших изделий закупят отечественные предприятия. Вы, наверное, рассчитывали на Китай?
– Только первое время. Это намного проще, чем пробиваться на нашем рынке, и поможет сэкономить на рекламе.
– Ничего, если у вас будет что-то стоящее, мы поможем. Теперь по поводу золота. Деньгами вам оплатят половину, остальное акциями. Есть возражения?
– Возражений нет, есть дополнение. Нас интересуют предприятия с высокими техническими возможностями, которые находятся не в самом хорошем состоянии. И вы должны продать контрольный пакет, иначе в сделке нет интереса.
– Хотите набрать убыточные предприятия с хорошей базой и запустить на них свою продукцию?
– Это было бы лучше всего, – кивнул Фадеев. – И ещё важен их профиль.
– Я поговорю с председателем Комитета по управлению госимуществом, – пообещал президент. – Вам дадут реестр того, что планируется на продажу. Как только вы переправите золото в тот адрес, что и в прошлый раз, в течение нескольких дней произведем расчёт. Счета те же?
– Я думаю, что лучше ничего не менять, – сказал Фадеев.
– Последний вопрос: вы составили список для Ольги?
– Допустим, что это сделал я, это что-то меняет? Вы были бы у неё в списке и без меня.
– Ладно, можете идти, – сказал президент. – Ольгу мы сами доставим на вашу дачу.
На дачу привезли уже в четыре часа. Полчаса ушло на обед, а потом она полтора часа потратила на работу с пятью чиновниками, которые все были в пределах досягаемости. Когда Ольга сообщила, что всё сделано и можно уезжать, её проводили в тот же кабинет. На этот раз в нём был один президент, который попросил кое-что уточнить. Это «кое-что» вылилось в часовую беседу, после которой девушку, наконец, посадили в машину. Назад ехали немного быстрее, чем утром, но всё равно медленно.
– У вас всегда такое движение? – спросила она сидевшего рядом с ней молодого человека, который представился Валентином. – В город ехали больше часа, а сейчас, наверное, уложимся в сорок минут. И это какие-то жалкие пятнадцать километров!
– Бывает по-разному, – ответил он, – но, вообще-то, с дорогами плохо. У вас этот коттедж?
– Этот, – подтвердила Ольга. – Подъезжайте к воротам и посигнальте, чтобы открыли. Мои сапоги увезли, а мотаться в этих туфлях по снегу... Сглупила, надо было забрать сапоги в отель!
Водитель подъехал к воротам и несколько раз нажал на клаксон. Через минуту створки ворот разошлись, и автомобиль медленно въехал во двор. Там уже поджидал Нор, а рядом с воротами стоял Алексей с любопытным Хитрецом, который норовил высунуть морду наружу.
– Господи! – сказал Валентин, обернувшийся в их сторону. – Это что за чудо? Неужели собака?
Ещё один сопровождавший, сидевший рядом с шофёром, тоже с удивлением смотрел в заднее стекло.
– Это вепрь, который подрабатывает собакой, – засмеялась Ольга. – Нор, Виктор привёз мои сапоги? Я ему завтра выскажу! Бери меня на руки и неси в дом. До свидания, Валентин.
– А у вас нельзя попить воды? – спросил парень. – В горле пересохло.
«Врёт и не краснеет, – мысленно сказала Ольга Нору. – Сказала бы я, где у него пересохло. Ладно, мне теперь всё по барабану, пусть идёт».
– Идите за мной, – сказал Нор, взял Ольгу на руки и понёс в дом.
Первой же комнатой после прихожей была гостиная, на диване которой обосновался кот.
– Подождите здесь, – велела Ольга Валентину, бросила шубу в кресло и пошла на кухню за водой.
Парень с любопытством осмотрел комнату и встретился взглядом с Угольком.
– Кто такой? – спросил кот онемевшего Валентина. – И почему без рыбы?
– Отстань от человека! – сказала пришедшая со стаканом Ольга. – И так холодильник наполовину забит твоей рыбой.
– Кто это? – выдавил из себя парень.
– Бегемот это, – засмеялась Ольга. – Читали «Мастера и Маргариту»?
– Бросила на два дня, а теперь обзывается, – обиженно сказал Уголёк и повернулся к ним спиной.
– Пейте, – сказала Ольга, сунув ему в руки стакан. – Извините, Валентин, но я сегодня устала и не расположена принимать гостей. Давайте как-нибудь в другой раз?
Он молча кивнул, выпил воду и, пятясь, вышел в прихожую.
– Гордись, – сказала девушка Угольку. – Сегодня о тебе доложат самому президенту!
У него не получилось отсидеть три дня в захваченном теле. На второй день кто-то позвонил по телефону и сообщил, что утром приедет погостить. Покопавшись в памяти, дор понял, что это сын хозяина квартиры. Встречаться с ним не стоило, поэтому он полночи смотрел телевизор, а потом перешёл в тело бомжа. Переход был неприятным из-за того, что всё болело, а в нос била вонь. Он сидел почти в полной темноте на какой-то трубе, пригибая голову из-за низкого потолка. Обратившись к памяти бомжа, дор узнал, что находится в техническом подвале многоэтажки на улице Восточной. Труба была с горячей водой и слабо грела задницу через теплоизоляцию и штаны. Проклиная свою спешку, он исследовал карманы куртки, ничего в них не нашёл и полез в карманы брюк. В них тоже было пусто, поэтому, прекратив поиски, он опять начал просматривать память. Смотреть её за последние дни было несложно, но тело не имело ни капли магических способностей, поэтому скорость просмотра была очень низкой. Тем не менее до рассвета он узнал всё, начиная с того момента, когда бомж получил деньги. А случилось следующее. Николай предусмотрительно разделил свои капиталы, спрятав большую часть денег и карточку в этом подвале, а с остальными деньгами пошёл по магазинам. Продавцы морщились и зажимали носы, но продали ему тёплые брюки и неплохую куртку. На этом везение закончилось. Когда он вышел из магазина одежды и медленно брёл по улице, размышляя, идти за ботинками или сначала поесть, его увидел обитавший по соседству Фрол Хохлов, которого все бомжи называли Хохлом. Его неприятно удивил и вызвал зависть внешний вид Николая. Встреча состоялась в проходном дворе.
– Что спёр? – спросил Фрол, перекрыв Николаю дорогу. – Делись, падла, а то заберу всё!
Он был выше, моложе и гораздо сильнее Николая, но тому ужасно не хотелось делиться деньгами. Хотя какое там делиться! Стоит Фролу увидеть тысячные купюры, как он вытряхнет из Николая все деньги вместе с душой! Бежать было ещё хуже, поэтому Николай засунул руку в карман, выудил одну банкноту и шагнул к Фролу. Его выдали глаза. За мгновенье до удара Фрол рванулся в сторону, а Николай поскользнулся на накатанном мальчишками льду и упал, больно ударив бедро и локоть. Тут же сверху навалился Фрол, и Николай мало того что лишился всех денег, но ещё был крепко бит. Во дворе никого не было, а редкие прохожие старались обходить дерущихся бомжей. Когда Николай перестал сопротивляться, Фрол два раза двинул ногой скрюченное тело и стал выгребать из карманов деньги. Закончив с этим приятным занятием, он плюнул на Николая и пообещал его кончить, если вздумает обратиться к ментам. Это он сказал в запале, потому что даже последнему дураку было ясно, что эти деньги Николай спёр. Так же подумали бы и в полиции. Дождавшись, пока Фрол удалится, он добрался до своего подвала и пролежал в нём весь день, постанывая от грызущей тело боли. И сейчас всё болело, но уже не так сильно. Попадавшего в крохотные оконца света было недостаточно, поэтому дор почти на ощупь пробрался к выходу и включил единственную в подвале лампочку. В её свете стало видно, что куртка и брюки в драке не пострадали. К рубашке было противно прикоснуться, а вонь, как оказалось, шла от него самого. Нужно было срочно где-то привести себя в порядок. Покопавшись в памяти неудачливого бомжа, дор обнаружил номер квартиры в этом подъезде, где жила одинокая старуха. Она жалела Николая, иногда подкармливала и открывала ему домофон для ночлега в подвале. Забрав остаток денег и карточку, дор приоткрыл дверь и осторожно выглянул в подъезд. Никого не было, поэтому он со всей возможной скоростью, которую позволяло развить избитое тело, поднялся на третий этаж и позвонил в тридцать первую квартиру. Несколько минут пришлось ждать, пока хозяйка подойдёт к дверям.
– Кто там? – спросила она.
– Николай Игнатов, – отозвался он. – Откройте, Софья Павловна, ради бога! Второй день ничего не ел! Дайте только кусочек хлеба, и я сразу уйду.
Послышался звук снимаемой цепочки, и в замке повернулся ключ. Не став ждать, пока ему откроют, дор рванул на себя дверь и ударил качнувшуюся ко входу старушку рукой в горло. Она захрипела и упала возле порога. Добив ударом ботинка в висок, он заскочил в прихожую и поспешил закрыть замок. Чьи-то шаги заставили испуганно обернуться. Из гостиной вышла здоровенная собака с отвисшими щеками, которая сморщилась от заполнившей прихожую вони. Увидев лежавшую хозяйку, она на мгновение остановилась, а потом беззвучно бросилась на дора, сбила с ног и одним движением пасти разорвала ему горло. Обойдя дёргавшееся в агонии тело, облизала лицо мёртвой хозяйки и легла рядом, положив окровавленную морду ей на грудь.
Он пришёл в сознание в своём теле в пятой секции сектора безопасности.
– Это уже третий провал! – зло сказал стоявший рядом комиссар Лошан. – Вы числились лучшим в секции! И какой итог? Кое-какие малозначительные сведения – и всё! И это за тридцать пять циклов! Я отстраняю вас от этой работы и отправляю на переподготовку!
– Но господин комиссар! – вскочил дор и тут же упал обратно на стул. – Я был повязан по рукам и ногам возможностями тела!
– Вы идиот, Дас! – заорал Лошан. – Вам нужно было не оставлять этого аборигена с деньгами, а забрать его в свою квартиру, привести в порядок и обеспечить экипировку, а уже потом занимать тело и действовать дальше. А что сделали вы? Вы от всего устранились! Вы даже дали себя загрызть домашней собаке! Так вам и надо! Вы и здесь не помните, что тело после глубокой гибернации не сразу способно к активной деятельности! Вокруг одни идиоты!
– Осмелюсь напомнить, что ни у кого из нас нет опыта начального внедрения! – разозлился дор. – Мы не компания «Вечность»! Неужели нельзя было переманить кого-нибудь от них?
– Оперативный состав – это элита компании! – зло сказал Лошан. – Им платят в два раза больше, чем мне, а главное – бесплатно дают тела! И трое из них остались на Земле, а это заметная убыль. Поэтому компания не позволит нам переманить ни одного своего сотрудника. И потом они все боятся держателей. А нам дали только два комплекта аппаратуры. У операторов нет опыта и за всё время было только три внедрения. Все три провели вы, и вы же их провалили! В следующий раз я пойду сам.
«Господин комиссар! – раздался мысленный вызов оперативного дежурного. – Вы просили доложить...»
«Захват?» – спросил Лошан.
«Да, господин комиссар. Только это женщина».
«Ну и чёрт с ней! – ответил он. – Это даже интересно, к тому же её тело занимать всего три дня. Пусть всё подготовят, а я сейчас там буду».
Использовав межуровневый модуль, он быстро переместился в аппаратную.
– Быстрей, господин комиссар! – торопил старший смены. – Это беспамятство ненадолго, и она скоро придёт в себя!
Когда он перенёсся в тело лежавшей на кровати молодой женщины, связи с прежним сознанием не было, поэтому он не имел доступа к памяти и не мог общаться на местном языке. Состояние было отвратительным, а тело непривычным. Прошло немного времени, и работа прежнего сознания восстановилась. Охваченное ужасом, оно тем не менее дало ему доступ в память, и комиссар первым делом занялся языком. Поэтому, когда в комнату вошёл мужчина, он уже кое-как мог общаться.
– Опять нажралась как свинья! – не совсем понятно сказал вошедший и покачнулся. – Если ты думаешь, что это мне помешает, то зря!
Он навалился на комиссара, перевернул его на живот и задрал халат.
«Они же, мерзавцы, всё пишут! – успел подумать Лошан. – Вот влип!»
Глава 18
– Садитесь, Александр Сергеевич! – сказал президент директору ФСБ. – Меня не было три дня. Интересно, что вы успели сделать за это время.
– Работаем в разных направлениях, – ответил Бортенев. – В Управлении оперативно-техническими мероприятиями нашей НТС создан отдел, который будет заниматься непосредственно Ольгой. Им же переданы специалисты группы Малевича. За Ольгой закреплена служебная машина с двумя работниками девятого управления. Из состава этого управления подобраны десять офицеров. Вчера она в первый раз их обработала, но результатов пока не знаю. Вчера же её семья переехала из «Ладоги» в новую квартиру, так что теперь будет меньше потерь времени на поездки. Квартира им понравилась, но её придётся менять, потому что там трудно обеспечить безопасность. Новую квартиру нашли и сегодня должны выкупить. Спросили о животных, которых видел ваш Валентин. По словам Ольги, это не иллюзия, а реальные звери. Вепрь приручен с помощью магии и живёт с ними с начала осени, а кота обрабатывали с месячного возраста с целью увеличения размеров и сообразительности. Теперь он весит больше сорока килограммов и свободно болтает.
– Ничего себе котик! – поразился президент. – И о чём разговоры?
– О чём может говорить кот? – улыбнулся Бортенев. – Его видел один из телохранителей Ольги. Первый вопрос был о рыбе, а других не последовало. Узнав, что у парня её нет, кот потерял к нему интерес. У Ольги, кроме кота, есть парочка воронов. Когда я спросил, зачем этот зверинец, она засмеялась и сказала, что такое должно быть у каждой порядочной ведьмы. Несмотря на весь её ум, она ещё девчонка.
– Да, я заметил, – согласился президент. – Детство играет в одном месте. А её жених?
– Он ненамного старше, хотя из-за высокой и накачанной фигуры выглядит совершеннолетним. Тоже очень умён и мне показался серьёзнее Ольги. Она уже дважды справлялась о свадьбе. Думаю, что им можно пойти навстречу.
– А что у этого инопланетянина с документами?
– Паспорт успели проверить. Это не подделка, поэтому не вижу смысла что-то менять.
– Помогите им всё организовать. Ольга из тех, кто ценит услуги.
– У аналитиков сложилось такое же впечатление. Перед тем как передать им запись нашей беседы, я проверил её и кое-что вырезал. В том месте, когда мы видели львицу, заснята сама Ольга, так что это чистая иллюзия.
– Что по Фадееву?
– Реестр он получил, а завтра обещал поставить первую партию золота. Для ознакомления с их продукцией отправили двоих. Это наш полковник из Службы экономической безопасности и начальник отдела из Центра специальной техники. Завтра должны быть результаты. Тот дор, о котором шла речь, согласен на беседу. Только прежде чем его к вам допускать, я хочу убедиться в том, что у него нет магических способностей.
– И как вы хотите это сделать? С помощью Малевича?
– Конечно. Сегодня мы проверим его способности на встрече с Ольгой, а если он обнаружит у неё силу, тогда проверим дора. Кстати, она говорила о нашем сотруднике, которого посылали в Алейск изучать связи Фадеева. Это капитан Кузьмин. Понятно, что после её обработки он не привёз никакого криминала, но косвенный след остался. Он кое-что записал на флешку, а Ольга это не знала или не придала значения. Я взял с собой копию записи.
– Пойдёмте в просмотровый зал, – поднявшись, сказал президент. – Лучше смотреть на большом экране. Качество записи хорошее?
– Фотографии очень хорошего качества, – ответил Бортенев. – Ролики записаны профессиональной камерой, но из-за плохого освещения качество хуже. Это копия записи, которую передавали по кабельному телевидению Алейска.
Они посмотрели записи и вернулись в комнату.
– Впечатляет, – сказал президент. – Особенно хороши девушки. Это результат оптимизации?
– Наверное, – сказал Бортенев. – С Ольгой по этим записям не беседовали. Интересный стиль борьбы. Наши специалисты из Центра специальной физической подготовки выразили желание с ним познакомиться. Я думаю с этим обратиться не к самой Ольге, а к Нору. Этот юноша пока ничем не занят. Ольга говорила, что он тоже маг. Нужно подумать, как это можно использовать, а заодно прослушать его версию событий и сравнить с рассказом Ольги. Сомневаюсь, что будут расхождения, но может проскочить что-то новое. А в части противодействия дорам мы пока ничего не можем предпринять. Нужно поговорить с тем, который согласился на встречу, и посмотреть, что за технику запланировали в производство. Ольга говорила о защите от магии, но там может быть много интересного. Если ей верить, это пока не горит.
– Я слушаю вас, Николай Иванович, – сказала в трубку Ольга. – Хорошо, мы пока никуда не собирались.
– Кто звонил? – спросил сидевший в кресле Нор. – Поляков?
– Да, полковник, – ответила Ольга. – Скоро должен подъехать с кем-то из гражданских специалистов. Хочет познакомить его с нами.
Полковник Поляков возглавлял в ФСБ специальный отдел, образованный для работы с ними, ему же было поручено опекать Ольгу. Фактически все свои дела она сейчас решала через него.
– Саше не нравится, что фээсбэшники протоптали сюда муравьиную тропу, – заметил Нор. – В её представлении дом должен быть для личной жизни, а не для работы.
– Так уж и тропу! – не согласилась Ольга. – Приезжали всего три раза. Мы больше сами к ним ездим!
– Не мы, а ты, – сказал он. – Я пока никем не востребован. И три раза за два дня – это немало. Надо будет подыскать мне какое-нибудь занятие, а то недолго и свихнуться от безделья. Закупки барахла закончились, а больше нечем заняться.
– Оля! – донёсся из соседней комнаты голос Александры. – Прими меры к своему коту, пока этого не сделала я! Эта зараза опять лазила в холодильник! И взял не только свою рыбу, ещё слопал паштет! И куда только влезает? Учти, что варить ему рыбу будешь сама!
– И что с ним делать? – спросила девушка Нора. – Тоже сходит с ума от безделья.
– Сама виновата. Разум дала, а что ему с ним делать? Какая у него цель в жизни? Посадить тебя в четырёх стенах без перспективы из них выбраться, я на тебя тогда посмотрю. Слушай, придумал! Срочно покупаем ему комп и учим играть! Только вместо «мыши» лучше взять трекбол. Он ведёт себя, как мальчишка, поэтому точно подсядет на игры. Но сначала нужно научить читать.
– Вот и научи, раз такой незанятый, – сказала Ольга. – Пойду предупрежу родителей о гостях.
– А кто-то запрещал мне называть Сашу родителем! – вслед Ольге сказал Нор, но девушка проигнорировала этот наезд.
Сашу она нашла на кухне, где та жарила сырники.
– Саш, – сказала Ольга. – Сейчас к нам должен приехать полковник с кем-то ещё. Мы поговорим в гостиной.
– Вчера у вас был разговор о том, что нужно менять эту квартиру. Это действительно так? – спросила Саша. – Мы так старались, когда выбирали мебель, только начали обустраиваться... И площадь у неё больше ста метров!
– Новая будет лучше. Мне сказали, что и площадь будет больше, и район не такой шумный. Здесь из-за шума и автомобильной вони днём приходится сидеть с закрытыми окнами. А мебель не проблема купить ещё раз. Счета пухнут от денег, а ты жалеешь о мебели. Не пропадет она, я пущу сюда девчонок.
– Так мы не будем её продавать? – спросила Саша. – Ты же хотела купить им по квартире.
– Но не по четырехкомнатной же! – возразила Ольга. – Двух комнат хватит с головой. Я и куплю, но позже, а пока можно взять ещё одну такую и поселить парней. Им вместе будет веселей. Скоро деньги от продажи золота пойдут валом, только почти всё отдадим Виктору. Надо быстрее запускать производство, тогда с доходов можно будет скупить половину Москвы.
– Слушай, Оля, – Саша закончила готовку и повернулась к Ольге, – нам нужно решить, чем себя занять. Со мной пока можно не спешить, ты у нас человек занятый, а вот мужчины, включая твоего кота, уже маются от безделья. Поговорила бы ты со своим полковником о работе для отца. Конечно, не в их ФСБ, а где-нибудь в другом месте. Мы сейчас всю свою жизнь должны согласовывать с ними.
– Всю жизнь – это перебор, – не согласилась девушка, – но лучше советоваться, чтобы мне потом не трястись за вашу безопасность. Хорошо, я сегодня поговорю.
Когда раздался сигнал домофона, Ольга убедилась в том, что приехал Поляков, разблокировала входную дверь и открыла дверь в квартиру. Они жили на втором этаже, поэтому уже через минуту гости вошли в просторную прихожую. Поляков поздоровался с встретившей их Ольгой, а его спутник застыл столбом, с удивлением вытаращившись на девушку.
– Михаил Сергеевич! – потряс его за плечо Поляков. – Поздоровались бы с хозяйкой. Ольга, это наш специалист Михаил Малевич. Что-то его в вас поразило. Может быть, красота?
– Ради бога, извините! – сказал Малевич. – Просто никогда не видел у человека такой силы и не думал, что её может быть столько!
– Раздевайтесь и проходите в комнату, – пригласила Ольга. – Тапочки не предлагаю. У нас тепло и везде ковры.
В гостиной их встретил Нор, на которого Малевич отреагировал уже не так сильно.
– У вас, молодой человек, силы не меньше, чем у Ольги, – сказал он, садясь в предложенное кресло, – а мне говорили, что вы намного слабее.
– Это легко объяснить, – ответил Нор. – Сил у меня не меньше, но маг – это не только сила, это ещё способность ею управлять. У Ольги эта способность намного больше, а у вас она примерно на моём уровне. Мага с вашими способностями мы пока не встречали.
– Вам не хватает только силы, – подтвердила Ольга. – Бросайте своё ФСБ и идите на службу в корпорацию. Мы дадим силу и знания. А в вашей конторе вас сразу же засекретят и запрут на какой-нибудь даче. Разве это жизнь?
– Вы это серьёзно? – спросил Поляков.
– Насчёт силы – серьёзно, – засмеялась Ольга. – А о корпорации пошутила. Не буду я вас грабить. Я уже сделала всё, что нужно, поэтому будьте готовы к тому, что ваши силы через неделю увеличатся раза в три. А знания... Кое-что дам, но не просто так, мне их тоже приходилось отрабатывать. Не скажете, что с нашей свадьбой?
– Вопрос решён, – ответил Поляков. – Нор должен подать в суд заявление о признании его совершеннолетним. Если ваш отец, как опекун, не будет возражать, всё быстро оформят. Потом вас поженим, после чего вы у нас тоже станете самостоятельной. С первым вопросом можно решить за несколько дней, после чего подадите заявление в загс, а через месяц сыграем свадьбу. Пригласите?
– А можно ускорить? – спросила Ольга.
– Если пустить в ход тяжёлую артиллерию, можно всё сделать за один день, – улыбнулся полковник. – Вот только стоит ли? Куда вам спешить? Пока поработаете на нас и займётесь квартирой, вам её уже купили. В важных вопросах спешка вредна. Поработаете с нашими ребятами, глядишь, кто-нибудь из них понравится. А то выскочите сейчас за Нора и потом всю жизнь будете жалеть об упущенных возможностях.
– Знаешь, где работает больше всего шутников? – спросила она Нора. – В ФСБ!
– Мы не работаем, а служим, – поправил Поляков. – Ольга, я не понял, что вы сделали с нашим Михаилом Сергеевичем.
– Наложила воздействие, которое превращает тело в накопитель силы. При этом возможности слабых магов возрастают в несколько раз. Его нельзя будет назвать полноценным магом, но кое-что уже сможет. Я прикину, чему его можно будет научить. И не нужно на меня так смотреть. Ваш Михаил Сергеевич мне в любом случае не конкурент, он не конкурент даже Нору, просто не вижу смысла учить тому, что человек не сможет усвоить, не говоря уже о том, чтобы применять.
– И когда этим можно будет заняться? – спросил Малевич.
– Не раньше чем через пять дней, а лучше – через неделю. Николай Иванович, когда мы увидим квартиру?
– Давайте завтра? – предложил Поляков. – После того как вы обработаете наших ребят, на обратном пути заедем, и вы всё посмотрите. Нор, вам здесь не скучно?
– Хотите меня развеселить? – спросил юноша.
– Хочу предложить вам немного поработать. К нашим специалистам попала запись ваших танцев во Дворце спорта. Вам ведь знакома эта борьба? Вот и позанимаетесь немного с нашими ребятами. Вам полезно с нами подружиться. Среди ваших учеников будет немало интересных людей, а жизнь не ограничивается одной работой.
– Я не против, – согласился Нор. – Пока не работаю в корпорации, могу вам помочь, тем более что мне почти наверняка через три года потребуется ваша помощь. Только будет лучше, если я сразу запишу борьбу им в память, а потом помогу отработать. Обучение ускорится раз в десять.
– И многое так можно записать? – спросил Поляков.
– Всё, что компактно лежит в памяти, – ответила Ольга. – В противном случае придётся передавать часть своей жизни. Вы знаете английский?
– Несколько лет жил в Англии, пришлось выучить.
– А французский?
– Совсем чуть-чуть. А к чему эти вопросы?
– К тому, что я за десять минут могу дать вам знание этого языка. Будете говорить не хуже французов. Знания письма тоже передаются, нужно только потом немного потренироваться.
– Десять минут у меня есть, – кивнул Поляков. – Ничего не потребуете взамен?
– Попрошу. У вас наверняка есть люди, которые хорошо говорят на немецком, испанском и китайском языках. Если есть знающие японский, я выучила бы и его. Если потом вам потребуется передать кому-нибудь знание языка, я это сделаю.
– Интересное предложение, – сказал Поляков. – Завтра же подберу людей. Им самим ничего не придётся делать?
– Только посидеть минут пятнадцать, – ответила Ольга, – а потом сказать несколько фраз. Это активирует полученные знания. Николай Иванович, у меня к вам вопрос. Не посоветуете, куда лучше устроиться работать отцу? Он закончил в Красноярске Институт леса, а потом работал лесничим. Обладает феноменальными физическими способностями, прекрасно стреляет и знает иностранные языки. Но предупреждаю сразу, что Иностранный легион можете не предлагать, а то Александра тут же оторвёт вам голову.
– Я подумаю, – сказал он, – и кое с кем посоветуюсь. Голова у меня одна.
– Ты сегодня трезвая? – удивился муж. – Что-то в лесу сдохло!
– Убери руки! – сказал Лошан. – Убью.
– Ух, какие мы грозные! – усмехнулся муж и попытался повалить его на пол.
Получив удар в горло, он захрипел и упал на колени. Второй удар ногой, пришёлся в пах, а после третьего, нанесённого в висок припрятанной скалкой, всё было кончено.
– Я знаю, что ты меня слышишь, – сказал комиссар. – Сейчас я уйду, и ты станешь свободной. Подумай хорошенько, прежде чем куда-нибудь звонить. То, что твой муж был мерзавцем и пьяницей, не основание для убийства. Тебя ждут суд и тюрьма. А когда выйдешь на волю, отвернутся все. Будешь бомжевать, пока не сдохнешь. И не нужно в этом упрекать меня, вы со своими пьянками и так не кончили бы ничем хорошим. Я хочу предложить сделку. Ты отдаёшь под моё управление своё тело сроком на один год. Сама будешь видеть и чувствовать, как сейчас. Я спасу тебя от тюрьмы, вылечу от всех болезней и сделаю богатой. Мы привыкли получать от жизни всё, поэтому этот год будет для тебя не самым плохим. Думай! Если решишься на сделку, ложись на кровать и закрой глаза.
– Ничего не понял! – сказал полковник Беляков. – Какая-то ахинея! Как можно получать электроэнергию из ничего?
– Я сначала тоже не понял, – усмехнулся Виктор.
– А потом поняли? – спросил майор Суханов.
– Я похож на Эйнштейна? – спросил Виктор. – Очень сомневаюсь, что и он здесь разобрался бы. Я просто принял, как данность, что такое может быть. Общий принцип понял, а детали... По прикидкам наших гостей, сами мы до такого додумались бы лет через сто.
– Ну и что вы приняли, как данность? – спросил Беляков.
– Смотрите, – начал объяснять Виктор, рисуя ручкой на листе бумаги. – По сути, это термоэлемент, только совершенно необычный. У обычного коэффициент полезного действия не превышает пятнадцати процентов, а у этого он приближается к шестидесяти. Стержень, в котором под действием разницы температур возникает ток, представляет собой довольно сложное устройство. Его конструкция известна, а вот как её выполнить, пока не совсем ясно. Над этим и будем работать.
– Это и я принял за данность! – махнул рукой Беляков. – Объясните, за счёт чего происходит нагрев, и как при таких малых габаритах вы собираетесь отводить тепло?
– И нагрев, и охлаждение – это явления одного порядка. Существует неизвестный нам вид материи. Мы его никак не ощущаем и не можем фиксировать приборами.
– Тёмная материя? – спросил Суханов.
– А чёрт её знает, какой у неё цвет! – сказал Виктор. – Главное – это то, что наша материя может переходить в ту, а та – в нашу. Причём в первом случае происходит поглощение энергии, а во втором – выделение. Для переходов используется материал на концах стержня. Расход материала мизерный, поэтому однажды включенный генератор будет работать без замены стержня не меньше пятидесяти лет. Устройства, инициирующие эти переходы материи, располагаются вблизи торцов стержня и потребляют совсем немного энергии. Всё питается от небольшого аккумулятора, который получает зарядку от термоэлемента. Один конец стержня охлаждается до температуры близкой к абсолютному нулю, а второй нагревается тем сильнее, чем выше потребляемая мощность.
– И максимальная мощность будет десять киловатт? – недоверчиво спросил Беляков. – У такого небольшого устройства?
– Планируется их делать не только на десять, но и на двадцать пять киловатт. Но это уже будет устройство ранцевого типа для систем оружия. Такие же генераторы будут основой для активной брони с усилителями мышц и плазменным метателем.
– Маловата мощность для плазмы, – сказал Суханов. – Придётся таскать на горбу накопитель и каждый раз ждать заряда.
– Только не в наших конструкциях, – возразил Виктор. – Для создания плазмы используется не электроэнергия, а опять переход материи. Материал заряда нагревается до пятидесяти тысяч градусов, а электричество сжимает плазму и с большой скоростью выбрасывает из ствола. Вся система охлаждается тоже переходом материи. Из-за сопротивления воздуха дальность стрельбы всего метров триста, зато для такого выстрела преградой будет только танковая броня и толстые каменные стены. БТР, например, прожжёт насквозь. И стрелять можно до посинения: энергия никогда не закончится, а материала для плазмы в магазине на две тысячи выстрелов. Лазеры на броне, кстати, тоже будут.
– А делать что-то вроде бомб? – спросил Суханов.
– Не получится, – ответил Виктор. – Я тоже об этом спрашивал. Зоны выделения и поглощения энергии очень небольшие и ограничены размерами устройств перехода. Ни заморозить, ни сжечь много людей у вас не получится. А вот холодильники или нагреватели делать будем.
– Если у вас получится, всё засекретят, – сказал Беляков. – Никто не позволит гнать такое в ширпотреб!
– Если выпустить сорок миллионов таких устройств, можно в изобилии снабдить электроэнергией все квартиры в стране, – сказал Виктор. – И это вполне реальная задача. Чтобы не бегали с генераторами по улице, их можно искусственно утяжелить. Можно дать электромобиль в каждую семью. А секретность... Попробуйте сначала повторить нашу конструкцию. Доры гарантируют, что лет тридцать это не получится. Вы представляете, какие это даст преимущества? О военном применении можете подумать сами. Десяток генераторов повышенной мощности вполне смогут двигать лёгкий танк и питать системы его оружия. Применений вообще море!
– И когда это будет? – скептически спросил Беляков.
– К работам приступим через год, а первую продукцию планируем через пять лет. Но это без гарантии, потому что нужно решить очень много проблем. Но это перспектива, а мне сейчас нужно знать, будет ли кто-нибудь покупать нашу кабельную продукцию. Склады забиты, а на днях будет готова первая партия инструментов. Если вы не отнесёте их к стратегическим товарам, я, как и собирался, продам всё в Китай. Потом будет легче обеспечить спрос на внутреннем рынке.
– Мы должны ознакомиться и доложить, – сказал Суханов. – Решать будут другие. Мы отметим, что вы просили не затягивать решение этого вопроса.
– Давайте подведем предварительные итоги, – сказал Бортенев. – Начните вы, Дмитрий Константинович.
– Уже восемь дней, как в моём управлении создан отдел, возглавляемый Поляковым, – сказал начальник Управления оперативно-техническими мероприятиями Гущин. – К работе привлечён узкий круг работников, все остальные, кого мы используем, не в курсе того, чем занимается отдел. Но со временем круг посвящённых в работу с Ковалёвой будет расширяться. Давайте сначала расскажу о той группе сотрудников, которые подверглись оптимизации. Вчера Ковалёва обработала их в третий раз. Изменения видны без анализов. Все стали намного сильнее, и резко повысилась скорость реакции. У единственного среди них, кому больше сорока, это проявляется особенно сильно.
– Что говорят медики? – спросил Бортенев.
– Они ничего не могут сказать, потому что ничего не понимают. У парней масса нарушений во всех анализах, но они прекрасно себя чувствуют и демонстрируют завидное здоровье. А у самых молодых начали меняться черты лица. Изменения небольшие, но медиков о них предупреждали, поэтому они заметили.
– А привязка? – спросил начальник Центра информационной безопасности Сергеев. – Она как-нибудь проявляется?
– Не знаю, Олег Борисович! – сказал Гущин. – Ребята прилипли к ней с самого начала. Красивая девчонка и удивительно быстро нашла подход к каждому из них. Не будь она такой молодой, разбила бы немало сердец, а так все относятся как к младшей сестрёнке. Наверное, она на них как-то действует помимо внешности и поведения. У нас всё-таки не курсанты училища, а кадровые сотрудники. А ещё она записала им в память свою борьбу и дала знания японского языка.
– Зачем? – удивился Бортенев. – И почему японского? Что у неё с языками?
– Она с нашей помощью выучила испанский, немецкий, итальянский, китайский и японский языки, – ответил Гущин, – и до этого уже знала английский и французский. А ребят Ольга учила в целях тренировки. Она заметила, что чем больше занимается передачей языков, тем легче и быстрее это получается, вот и отрабатывала навыки. С борьбой – то же самое. Теперь и эта группа подключилась к занятиям, которые ведёт Нор.
– Какие успехи в обучении? – спросил Бортенев. – Насколько эффективен новый стиль?
– Наши тренеры говорят, что очень эффективен, но у него нет больших преимуществ перед нашей системой. Своими успехами Нор обязан феноменальной физической подготовке. Если её даёт оптимизация, я проголосую за неё обеими руками, и плевать на привязку. У Ольги уходит на обработку одного человека меньше минуты. Представляете перспективы?
– Хотите привязать к ней всю нашу армию? – улыбнулся Бортенев. – На это никто не пойдёт. Ладно, по физической подготовке всё более или менее ясно. Что с головой?
– Заметно улучшилась память, – сказал Гущин. – В остальном тесты пока не выявили существенной разницы с тем, что было до обработки. Но Ольга говорит, что так и должно быть. На придурков действует заметно, а среди наших ребят таких нет.
– Надо поговорить с ней об обучении наших кадров языкам, – сказал Бортенев. – Только оформим так, чтобы никто не связал с ней. Сделайте имитацию какой-нибудь обучающей машины со шлемом на голову. Теперь последнее. Что у нас с Малевичем? Ольга с ним занималась?
– Пока нет, – ответил Гущин. – Он отметил у себя большой рост силы, но без её знаний по-прежнему ничего толком не может. Но господина Бортникова проверил и не обнаружил никаких следов магии.
– Олег, поговорил бы ты с Борей, – сказала Клавдия Петровна. – Ты же отец! Он опять ходит на эту секцию! И этот экстернат! Разве можно так себя нагружать? Вместо того чтобы погулять или пообщаться со сверстниками, он целыми днями сидит, обложенный учебниками! И это после всего того, что с ним было!
Они уже легли в кровать, но пока не выключили свет. Олег Викторович читал книгу, а Клавдия Петровна, надев наушники, что-то смотрела по висевшему напротив изголовья телевизору.
– Не нравится передача? – спросил муж, отложив книгу. – Переключи канал.
– Ну, Олег!
– Что тебе не нравится? – сказал он. – Секция? Так её сейчас ведёт Туров. И Борис полностью здоров. После всего того, что случилось, я на его месте не вылезал бы из этой секции. Я недавно у них был и видел, как и чему их учат. То, что он один раз попал в передрягу, добавит осторожности, а секция поможет отбиться от любой шпаны.
– Так уж от любой? – усомнилась она.
– Может, я преувеличил, – не стал спорить Олег Викторович. – Но с тем, что он получает в секции, гораздо больше шансов выпутаться из неприятностей.
– А учёба? – не сдавалась Клавдия Петровна.
– А что учёба? Ты хочешь, чтобы его оставили на второй год? Боря уже сдал четыре экзамена, и все на одни пятёрки, а через два дня сдаст пятый. Ты должна радоваться тому, что у тебя такой сын, и благословлять Ковалёву, вместо того чтобы её бояться. Вспомни, каким был Борька. Не слишком умный и ленивый мальчишка со склонностью к ожирению. И в этом во многом твоя вина. Я виноват только в том, что слишком много времени и сил отдавал работе, а на сына ничего не оставалось. А сейчас это умный и волевой юноша, сильный и красивый. Влюбилась бы раньше в нашего сына такая девушка, как Татьяна? Очень в этом сомневаюсь!
– Она старше его! И Боре ещё рано!
– Один год – это ерунда, а у них пока нет ничего, кроме дружбы.
– Я боюсь, Олег! Пусть раньше Боря не блистал умом и был немного полноват, но это был мой мальчик! А сейчас, когда я ему что-нибудь говорю, он смотрит на меня, как на дурочку!
– Не говори глупости, и не будет так смотреть! Зачем ты хочешь поссорить его с друзьями? И от Ольги пыталась оторвать. Надо же было додуматься до такой глупости – стереть её телефонный номер в его мобильнике! Он тут же переписал его у Татьяны, а ты опять удостоилась снисходительного взгляда.
– Я её боюсь! Я их всех боюсь! Она что-то со всеми сделала... Не могут у человека за два месяца вырасти зубы, они у него вообще не восстанавливаются!
– А ты предпочитаешь, чтобы у Бориса была во рту керамика? Я не знаю, кто такая Ольга и что она сделала, знаю только, что она не хочет зла никому из этих ребят. Это она вылечила сына после всего. Я тебе не говорил, но она и сюда приходила его лечить. А тебя я тогда спровадил в салон, чтобы не было криков. Мой тебе совет, Клава, если не хочешь потерять сына, не лезь в его жизнь. Он вырос и будет решать свою судьбу без оглядки на нас. Мы можем ему в этом только помочь.
– С тобой он делится, а меня не хочет слушать!
– Пошли по второму кругу? Чего ты от меня хочешь? Хочешь узнать, чем со мной делится сын? Могу сказать: он не делает из этого секрета. В начале марта планирует отчитаться за десятый класс и до лета сделать то же самое с одиннадцатым. После этого он с Татьяной уедет к Ольге в Москву. И не они одни, так хотят сделать все. Ольга обещала им квартиры и помощь в учёбе. Борис будет поступать на физмат.
– Ты шутишь? – беспомощно сказала жена. – Какая Москва, какие квартиры? Откуда у Ковалёвой такие деньги? Она и тебя околдовала? И Стародубцев отпустит свою дочь?
– Она едет учиться, что в этом плохого? У меня был с ним разговор. Сказал, что сам поедет с дочерью. Если не будет квартиры, есть общежитие. Если Татьяна не поступит на бюджетное, он готов оплачивать обучение. Наверное, и я съезжу с Борисом. Мы с тобой тоже не нищие и можем помочь единственному сыну получить образование.
– Я поеду с вами!
– Езжай, – согласился он. – Только при условии, что не будешь закатывать скандалов.
– Жаль, что я послушалась тебя и не стала рожать второго ребёнка.
– Это жизнь, Клава! – обнял он жену. – Сколько бы у тебя ни было детей, они рано или поздно от нас уйдут. А вместо детей когда-нибудь будут внуки и тебя назовут бабкой. Ладно, всё это нескоро, поэтому нечего себя накручивать заранее. Давай спать.
Главы 19-20 http://www.proza.ru/2017/05/27/183