Как-то хороший знакомый прислал мне сообщение: «Почему в любви тайно признаются, а в ненависти нет? Подбегает твой «гонец» и говорит, мол, это тебе от тайного ненавистника, передает коробку конфет с запиской, а в ней «Это тебе, жалкое ничтожество! Я тебя презираю!» И конфеты такие убогие, заветренные, приторные, подтаявшие, одна даже надкушена, чтоб убедиться, что действительно говно…»
И я призадумался. Вспомнил свое детство: я ведь застал еще Союз, пусть и немного, но застал. А в СССР знали, как высказать неприязнь! Не любишь, скажем, ребенка чужого – ну вредный, аж ярость благородная закипает! А высказать как бы нехорошо, ну, не одобряется это как-то партией и, соответственно, советским народом в целом, так ты ему "Шейки", маленькому засранцу! Были такие отвратительные конфетки! Снаружи они напоминали кусок колотого мрамора, а по вкусу – пережжённый сахар с халвой. Или вот еще тебе ситуация: к примеру, девушка на тебе «подвисает» некрасивая и занудная. А тебе имидж портить ну совсем нельзя: разговоры там всякие, пересуды, сплетни – зачем надо? И ты ей, значит, "Стратосферы" полкило так, невзначай, типа с намёком в каком направлении двигаться. Спросите, чем сильна «Стратосферы»? Ну, во-первых обёртка: она не дает шансов вообразить, что между вами что-то серьезное, так как выполнена она, судя по всему, из вторсырья. Отсюда должна следовать и вторичность ваших отношений. Но если это не останавливает пылкую особу и она, набравшись смелости (наглости), разворачивает упаковку, то содержимое должно её "отвадить" напрочь – настолько угрожающе они смотрятся "живьем!". Вообще, в детстве я считал, что эти конфеты муляж и используют их либо для съемок фильмов, либо как реквизит на следственных экспериментах. Вид у них всегда был устало потёртый, сам шоколад со сколами, а вкус… вкус скорее напоминал подслащенное хозяйственное мыло. Ещё бывает и такая ситуация: парень ну «ваще никакой», но приставучий, как расплавленный гудрон! Так искушенная в сладостях девушка, краем глаза смеряет "дистанцию до объекта": идёт за ней. И она тут же в магазин, в кондитерский отдел, а сама смотрит, чтобы он в очереди к ней подошел. И сразу так продавцу громким голосом: "Мне, пожалуйста, "Желейных", грамм 100!.." Ну и он такой сразу всё понимает (интеллектуал, как-никак, ведь в СССР это в моде было): что желе – это он, а 100 грамм – это непрозрачный намек на его удельный вес в её жизни и, возможно, на что-то ещё! Чем был этот ужас в мрачной упаковке на вкус уже и не вспомню толком, но то, что сочетание приторно-сладкой пунцовой полужидкой начинки с условно-съедобной оболочкой в виде синтетического шоколада оставляло неизгладимый эффект – забыть невозможно! Такие «социальные конфеты» отдавали какой-то химией и имели свойство таять при любой температуре, безвозвратно пачкая всё, на что попадала расплавленная масса.
Вообще в советские времена была серия конфет, которые я условно называл «подарочные»: они всегда присутствовали в стандартных детских подарках на утренниках в детском саду и новогодних ёлках, на каких-то мероприятиях в школе, их можно было часто наблюдать в столовых, домах культуры и даже на государственных праздниках. Уже тогда мне казалось, что увидев краем глаза знакомые обертки «Шеек», «Лимонных», «Кара-Кумов», «Музы» или «Ромашек», человек мог безошибочно точно уловить атмосферу торжества и определить общий фон «радушия».
Со временем Советский Союз развалился. Исчезла и традиция отмечать все подряд праздники от «Дня Парижской коммуны» до «Дня геолога». Они ушли в профессиональные сферы и стали более незаметными. Да и конфеты как-то сами собой исчезли, как забавные маячки «народного возмущения». Конечно, на их смену пришли другие, западные сладости, которым можно выразить то, что не хочется говорить словами. Но это совсем не то. Как можно заменить родное «Знаешь, а не пошёл бы ты…» на инородное «F#@k»? Грубо. Не звучит.