Сокрытый под прозвищем Авни, султан Мехмед Завоеватель покорял не только земли, но и поэтическую красоту... Так что же нам еще расскажет его стихотворение?
От переводчика
Выдалась возможность выставить знаменитое стихотворение, которое я полностью перевела еще в декабре 2015 года, но довела до ума лишь весной 2016 года. Хотелось выставить поэму с подобающей иллюстрацией, но из-за разнообразных проектов все откладывала в архиве, и вот не дождавшись свободного времени для рисунка, хочу просто опубликовать эту красоту в свет.
Поэмы султана Мехмеда Фатиха очень утонченны и уникальны в своем роде, поэтому я считаю для себя обязанностью перевести хотя бы часть их на русский и английский языки. Хотя я не знаток старо-турецкого языка на академическом уровне, но переводила я осторожно, сверяя каждый термин со словарем. Параллельно учу фарси, так как в старом турецком, особенно литературном стиле достаточно много персидских слов и выражений.
Эта знаменитая газель "номер 30" из его "Дивана" (сборника стихов), по букве алфавита "S;n". Условное название, данное литераторами это "Ювейс" (Veyis) - мужское имя, которым Мехмед называет своего возлюбленного. Согласно традиции во всех стихах себя он именует "Авни" (араб. помощник, благожелатель, товарищ) такой поэтический псевдоним, по-турецки "тахаллус".
Газель (газал или газаль) это распространенная строфа персидского и арабского стихосложения, и это также жанр в восточной поэзии; само арабское слово "газала" (gazala) буквально переводится как "показывать любовь своему возлюбленному через речь", "делиться любовью в беседе" (о частях и жанрах см. ниже).
Итак, слева транскрипция оригинала и по другую сторону мой дословный перевод:
С такой красотой среди возлюбленных Ювейс самый любимый.
Шербет его рубиновых губ - это лекарство для страждущего сердца.
Не плачь, мой милый соловей, отныне плачу я,
Ибо Ювейс красотою, подобно розе, открылся в саду сердца моего.
Как сердце страны справедливостью может процветать?
Когда все эти годы, кто был на престоле сердца султана, как не Ювейс.
Слезы в глазах, как вино, внутри груди сгорает всё...
О безумное сердце! Ибо лишь на одну ночь Ювейс гость,
Для Авни, если б удача была в руках, тогда это он - любимый гость
Не упусти эту возможность, так как Ювейс стоит тысячи возлюбленных!
Ключевые термины:
1. Джанынлар - возлюбленные, любовники; с;n - букв. душа, дух, сердце, а также, любимый человек.
2. Вейс, Ювейс - имя вне сомнения мужское, а что оно означает, есть несколько трактовок:
а) турецкое имя Вейис - означает, бедность, необеспеченность (подразумевается дервиш, то есть нищий суфий, отрешенный);
б) другой смысл имени Вейис - жаждущий, нуждающийся;
с) А вообще, персидское имя "Вейс" происходит от арабского Уваис или Оваис, что означает "волчонок", "маленький волк"; авс, аус - с арабского "волк".
Кем же был этот таинственный Ювейс? Узнаете ниже в комментарии.
2. Шербет - перс. напиток; сок; подслащенный напиток из фруктов, сироп; в поэзии имеет два смысла: "мёд из уст", то есть речь обожаемого человека, а любовно-эротический смысл это слюна передаваемая в поцелуе, косвенно просто поцелуй.
3. Лал'ийле - его рубиновые губы; l;l - с персидского рубин; рубинового цвета, алый цвет, также стало обозначением "красных губ возлюбленного".
4. Бюльбюль - перс. соловей; в данном случае Мехмед обращается не к любимому, а к себе, так как соловьями называли поэтов, вследствие известной истории о "Соловье и Розе", когда певчая птица жаждала обнять цветок но укололась об её шипы. Роза стала символом возлюбленного, а шипы - его опасный характер, или также его сердитость и гнев.
5. Ферияд, в фразе "плачу я" - с осм. тур. букв. "громко причитать". Текст дословно говорит: "звать ли мне на помощь иль плакать", говорит о безвыходном состоянии любовника.
6. Баг-ы диль - "сад сердца" (безумно красивое сочетание, не так ли?). B;; - перс. сад - был всегда внутренним местом во дворе, и самым украшенным, обычно там собирались для приятных встреч.
7. Хусн - красота, Мехмед подчеркивает, что его возлюбленный был красивым.
8. Верд - перс. "вард" роза, цветок. Еще одно доказательство, что османский турецкий был очень близок к персидскому языку.
9. Гонуль тахтында - "на троне сердца"; taht - престол, корона.
10. Эшк-и чешмуни шераб - осм. тур. "слёзы глаз как вино", переносный смысл "опьяняющие слёзы"; вино в персидской поэзии всегда считалось символом любви, под этой метафорой подразумевали головокружительное чувство влюблённости.
11. Багруни эйле кебаб - "в груди всё сгорает", в переносном смысли "в груди всё болит"; ba;r; - грудь; keb;b - прожаренное на огне мясо, подразумевается сердце как орган, которое сгорает от страсти. К терминам есть похожее словосочетание "багри янык" (ba;r; yan;k) - букв. "огонь в груди", "сердечная болезнь", "боль в груди", "несчастье". Между тем, соединяя метафоры вина и мяса, что были обязательными компонентами пира или приватного вечера, это намекает на "свидание" о котором Мехмед далее прямо заявит.
12. Эй диль-и ашюфте! - "Эй, сумасшедшее сердце"; ;;;fte - сошедший с ума, обезумевший (от любви). Очень часто Мехмед говорит о своем сердце... как ни печально, он страдал от ревматизма, это наследственное, так как его дед Мехмед I умер от сердечного приступа в 1421 году. Болезнь всего лишь результат его психического состояния нервозности, чувствительности и чрезмерных переживаний.
13. Чун бир гиче михмандур Вейис - "потому что только на одну ночь Ювейс гость"; bir gice - одна ночь, подразумевается единственный шанс, возможность сблизиться с любимым которую поэт не должен упустить (хотя сейчас такой оборот звучит грубо, если не сказать пошло... но не суть); mihm;n - перс. посетитель, гость, то есть желанный человек.
14. Девлет - в осм. тур. государство, правительство, власть, например Османская Империя называлась Osmanl; Devlet (османлы девлет); однако второй смысл этого слова: счастье, удача, везение. Для него, счастье и удача в руках - это Ювейс, и это приводит к выводу, что этот человек играл для него важную политическую роль. Удивительно! Во фразе два смысла. Мехмед ловко и играет со словами, поэтому строка может также переводиться как "Если бы гость посещал мою империю, то это - он".
15. Фурсаты февт итме - "не потеряй этот шанс"; fursat - осм. тур. возможность, удобный момент, подходящее время; fevt - упустить из рук, потерять.
16. Бин джана эрзандур - "стоит тысячи возлюбленных"; снова игра слов: bi; - тысяча; erz;ndur - букв. не дешевый, то есть ценный, дорогой, важный, стоящий; c;na - любимцы. Его последняя строчка смыслом повторяет первую, что усиливает то, что он стремится выразить. Эти несколько слов, казалось бы незначительных, говорят о том, что он имел вкус и не стремился к кому попало, а из лучших выбирал самого достойного.
Комментарий и интерпретация
В стихе "Ювейс" всего 10 строк. Первые две строки оканчиваются одной рифмой "-;ndur" и именем "Вейис" тем создав бейт (двустишие), остальные 4 пары строк повторяют это имя в конце второй строки, поочередно рифмуясь окончанием ";b" или ";d" (последняя строка это дистих - исключение в качестве завершения), таким образом, середина стиха это шестистишие.
Строение всей поэмы не замысловато, но весь стих имеет свой определенный порядок, также как и содержит более-менее ясные термины, благодаря которым, становится очевидно, что хотел передать автор. Главное слово в этой газели это "сердце" любовника (dil, g;;;l) , слово, которое чаще всего подчеркивается и даже бросается в глаза.
Замечу, что поэзия в "Диване" Мехмеда как и основная литература Турции разделялась на два главных направления:
1) любовная лирика;
2) общественно-политическая, а также религиозная лирика.
Вопреки попыткам некоторых доказать "святость" Мехмеда и его исключительную духовность, поэма Ювейс не может относиться ко второму пункту, так как в ней не указано конкретное имя какого-либо святого или обращение к нему, а также прямая политическая цель (в отличие от других очевидных стихов про стремление к Исламу и преданность Аллаху). Больше половины произведений Мехмеда светские, и относятся к любовно-лирическому жанру.
Работая над лингвистическим анализом к стиху мне очень хотелось разобрать сюжет и смысл произведения и я пришла к выводу, что его стих почти совпадает с идеалом понятия высшей любви "ишк" (в тур. ашк) в которой по традиции поэзии Персии существует пять состояний:
1) потеря сердца (fuqdan-i dil), безнадежность, безвыходность, страх перед чувством любви;
2) сожаление (ta'assuf), когда любовник постоянно сожалеет о том, что он вдали от любимого, не рядом с ним;
3) экстаз (wajd), когда любовник видит искру надежды и получает от этого блаженство;
4) потеря терпения (bisabri) он пытается ухватиться за возможность встречи с ним;
5) пыл любви (sababat или bihushi), он, наконец, срывается, и не в силах совладать со своими эмоциями теряет сознание.
В первом двустишии Мехмед восхваляет красоту Ювейса точно как и в последнем, как бы "обнимая" всю поэму одним смыслом: встретиться с ним, чтобы излечить боль сердца. Круг замыкается. Внутри него чередуются сильные переживания и небольшие происшествия.
И вот красавец, чьи губы жаждут поцеловать многие, раскрылся подобно розе в саду сердца поэта. У этого выражения есть два смысла:
1) сад сердца это мир ценных и тайных мыслей и желаний, то есть султан осознал, что влюбился, потому что царственный "цветок" в его саду расцвел;
2) открыться подобно розе, также может означать, что возлюбленный ответил на его признание взаимностью, он готов к любви, к свиданию наконец.
Я считаю, что фраза несет оба смысла, раз Мехмед управляет с двойной игрой слов.
Его влюбленность не мимолетна и не внезапна. Из третьего куплета становится видно, что он влюблен уже достаточно долго, "все эти годы" пишет он, "Ювейс находился на троне сердца султана" - в центре его души. В этом моменте важнейшей деталью является то, что Мехмед называет себя султаном, а не, к примеру, метафорой "нищего без гроша", "пьяницы в таверне", "бродяги на улице" и пр. как в других его поэмах, и это заключает, что события, описываемые в стихе правдоподобны, его чувства реальны и их объект существовал.
В продолжение важно подметить второй нюанс, "трон сердца, на котором он восседает" выражение в османской поэзии, подразумевает властного возлюбленного, капризами которого управляется его любовник, и тот, в свою очередь готов сделать многое ради него. Сразу же возникает вопрос, была ли такая личность в жизни Мехмеда? Несомненно, была (и это раскроется после следующего пояснения).
Кульминацией поэмы становится предпоследнее двустишие, когда Авни сообщает о том, что опьянен слезами (или он пьет в ожидании), и что в груди у него всё пылает. И затем во второй строке он восклицает "Эй, безумное сердце!", предупреждая себя, что Ювейс вот-вот посетит его в эту долгожданную ночь, так он утешил себя надеждой. Имеется в виду не то, что встреча действительно "одна", а выражается некоторая паранойя поэта, его обманчивый страх, словно эта ночь будет последним шансом... возможностью чтобы высказать чувства или просить прощения, признаться в чем то еще, словом рискнуть, но это уже остается за гранью недосказанности. Главное, что он в финальной развязке поэмы он признается, что это Ювейс для него - дороже всех, кого он мог бы полюбить. Ювейс становится его болью и его лекарством, его смущением и его счастьем.
Читая стих "Ювейс" очень кстати возникает ассоциация с валашским князем Раду Красивым (Раду чел Фрумош), сыном воеводы Дракула II, с которым Мехмед имел отношения еще с самого детства. Можно быть уверенным, что они выросли и учились вместе. Из источников выясняется, что официально княжич Раду стал его возлюбленным в 1451 году, когда Мехмед взошел на трон в возрасте 19 лет. Похоже, что до 1461 года Раду оставался в Османской Империи при дворе Мехмеда, а возможно сопровождал его в военные кампании на Балканы. В 1461 году Мехмед объявил войну Владу Цепешу, брату Раду Красивого, вследствие чего весной 1462 года, вместе с Раду, султан отправился покорять Валахию, поведя за собой стотысячные армии. Как разворачивались события, пишет сербский янычар, лично участвовавший в походе Мехмеда, Константин Михайлович в своих "Записках":
"И тогда султан послал за его братом (Раду), чтобы он приезжал ко двору, и два высших вельможи из султанского дивана, один по имени или по прозвищу Махмуд-Паша, а другой -- Исак-Паша, отправились к нему и, держа его с двух сторон, повели к султану туда, где султан сидел на своем престоле. А когда он пришел, султан поднялся, взял его за руку и посадил подле себя на другом, немного более низком престоле по правой стороне от себя и приказал принести синее одеяние из парчи и надеть на него, потом он приказал принести красную хоругвь и отдал ее ему, а к тому же золото, коней, шатры, какие подобают господарю, и тут же отправил с ним четыре тысячи коней вперед к Никополю, чтобы он его там ожидал, и сам, не мешкая, двинулся вслед за ним".
(пер. А. И. Рогова)
В описанной сцене видно сколько внимания Мехмед уделяет ему и даже усаживает подле себя. Несомненно, Раду повлиял на политику султана в войне против его брата, в результате чего он воцарился как господарь Валахии и правил страной целых 12 лет.
Такая длинная история не могла не оставить в Мехмеде след впечатлений, которые позже, уже к его последним годам жизни вдохновят сочинить чувственную поэму, завуалированную под своеобразным псевдонимом "Ювейс".
Смысл этого имени очевиден, подразумевался "маленький волк". Любопытно то, что румынские леса славились волками, да и волк был почти тотемным зверем румынского фольклора. Поход турок летом 1462 года лежал через леса и долины полные диких зверей. Кроме этого османская армия то и дело сталкивалась с ловушками партизанской войны Влада Цепеша, и как пишет сербский янычар "на нас нашел страх, и мы очень его остерегались". Таковой была "опасная" родина Раду. Мехмед мог провести для себя подобные ассоциации и иронично назвать своего фаворита "волчонком".
Примечания к стилю, жанру и форме
Кратко о газели
Газель это и форма, и жанр, развитые с 10 по 12 века, и достигнувшие своего расцвета в 14 веке. В персидской поэзии газелью называли лирические стихотворения, в которых рифмуют два первых полустишия, затем та же рифма сохраняется во всех вторых полустишиях каждого последующего двустишия. Газели сочиняли наиболее знаменитые персидские поэты как Руми, Хафиз и Саади. Газель рифмуется куплетами и припевами, каждая строчка которых имеет один и тот же ритм. Жанр газели можно кратко понимать как поэтическое выражение любви, восхищение перед красотой с сопровождением грусти от её недостижимости.
Главные части любой газели это:
1) Шер - куплет со смыслом
2) Матла - главный куплет
3) Макта - строка с именем автора
Есть около 5-7, а то и больше жанров турецкой поэзии, которые могут входить в газель:
* бахарие - стихи о весенней красоте,о приходе весны
* теммузийе - стихи о лете, часто можно встретить описания купания в реках
* шитаийе - стихи о зиме
* шехренгиз - букв. "потрясатели городов", посвящено красивым городам и их жителям
* ишрет-наме - поэма о застольях и пирах
* хиджвие - сатирические стихи как критика или просто юмор
* фахрие - (см. выше) о самовосхвалении, о достигнутых победах и т. д.
Эти жанры можно причислять к чисто "светским", хотя почти всегда текст сопровождается мистическим и даже духовным символизмом. По этой причине очень легко спутать многие мирские стихи с религиозно-суфийской лирикой, которая наложила свою печать на всю литературу Востока.
"Диваны", как правило, начинались с лучших образцов возвышенных, религиозных жанров,
и на протяжении своего содержания имеет хвалебные стихи в адрес Пророка и других великих святых. И сборник Мехмеда не исключение, он следовал традиции.
В классической арабской поэзии установлено несколько основных жанров газелей:
Удхери - придворная любовь, обычно поэт посвящает своё стихотворное произведение члену дворцовой свиты, которого он не может добиться. Поэмы такого жанра фокусируются на боли безответной любви к недосягаемому объекту сердечной тоски, и тем очень близки к тонкому эротизму из-за ссылок на физическое желание.
Хисси - эротический жанр. Один из самых популярных в арабоязычном мире. Обычно стих состоит из подробного описаний частей тела возлюбленного и желания ими владеть (типичны восхваления: лица, локонов, груди, талии, бедер, ягодиц).
Тамхиди - вводный жанр, также именуемый "традиционным" (таклиди), используется в качестве пролога или введения в стихотворение другого жанра. Эта практика является пережитком доисламской трехчастной касыды. Есть две разницы между этой формой и насибом из трех частей касыды. Во-первых, вводная газель сильно стилизована, а во-вторых, она входит прямо в основной жанр стихотворения, не следуя за рахилом. У вводной газели также есть поджанры.
Мудхаккар - гомоэротический. Этот жанр газели стал очень важным со времен абассидского халифата (то есть, во время правления династии абассидов начиная с середины 700-х годов). Самый известный представитель этого жанра это Абу Нувас (750-810). В османской империи им стал Ахмед Паша (ум. 1496), который являлся наставником Мехмеда и его любимым поэтом. Хотя о любви к юношам сочиняли стихи еще во времена прадеда Мехмеда, Баязида I, примечательный турецкий поэт Ахмеди (14 в.), который попал в плен Тамерлану, нередко упоминал красавцев в своих газелях. Позже, авторов сочинявших в этом стиле стало еще больше: Меали, Дели Бирадер, Ашик Челеби, Мустафа Али и другие.
Очень кстати, подчеркивая ранее упомянутое об имени Ювейс, здесь снова подтверждается всем известный факт об ориентации Мехмеда, ведь известно, что султан не только следовал, если можно выразиться, моде любви к юношам, он также предпочитал слагать стихи именно о них, называя их мужскими именами или уподобляя их мужским персонажам как Сулейман, Иса, Ферхад. Полного подсчета я еще не проводила, хотя у меня в наличии есть его полный "Диван" Фатиха в оригинале, тем не менее, некоторые турецкие авторы подсчитали, что мальчикам он посвятил около 27 стихотворений. Достаточно много. Хотя, на мой взгляд, их скорее больше, так как "андрогинные" поэмы также относятся к мужчинам. Еще интереснее то, что о женщинах в стихах Мехмеда никаких упоминаний нет. Замечу, что о женщинах писать не запрещалось, особенно когда это касалось законных жен, то мусульманские правители не стеснялись воспеть свою любовь к ним. Мехмед же имел четырех жен, но, несмотря на это ничего особенного об отношениях с ними в исторических текстах не сказано.
Османская поэзия отличалась от арабской прежде всего тем что следовала персидским стандартам, и да, Мехмед писал гомоэротические стихи, но не в жанре муфаккар, а "гулам парастих" или "махуб парастих" - любви в юношам. В современное время тема покажется скользкой и даже рискованной, однако в то время это было совершенно нормальным явлением: мужчине говорить о любви к другому молодому человеку и следовательно иметь с ним отношения.
Как поэт Мехмед умело вкладывает всю сумму своих переживаний в один стих. В его стихах одновременно нет откровенной грубости, как в эротических поэмах, и в то же время нет "мутных", слишком завуалированных суфийских выражений.
Различие с касыдой
Существует отдельная форма "касыда" (тур. касыде, название происходит от глагола "направлять (ся) к цели") хвалебная ода или гимн, как правило весьма длинный. Среди ученых кругов есть мнение, что газель произошла из части касыды. Касательно истории, даю слово знатокам:
"Некоторые считают, что классическая персидская газель произошла из насиба, краткого и обычно эротического пролога к арабской касыде, более длинной песне или поэме, с подобной газели рифмой, сложенной по темам панегирическим, дидактическим, элегическим или религиозным. Другие верят, что газель развилась из персидской лирики коренных народов Ирана с более формальными структурами и темами более ранней арабской поэзии" (Элизабет Грей, 1995, стр. 6).
Замечу, что касыда в отличие от газели очень многосюжетна, и необходимым для нее являются минимум 4-5 сюжетов. Хотя, как и газель, классическая арабская касыда состоит из трёх основных частей:
1) насиб - лирическая часть, ностальгическое начало, в котором поэт рассказывает о прошедшем;
2) рахил - часть путешествия, то есть освобождение или разъединение от первой части;
3) послание поэта, моральное заключение, а оно может быть разным восхваление или унижение кого-либо, в арабском жанре вариантов много:
а) факхр (восхваление племени)
b) мадих (восхваление правителя);
c) хиджа (сатира как осмеяние кого-либо или чего-либо);
d) хикам (моральный вывод).
Это средняя касыда из примерно 140 бейтов. Позже, большая касыда развилась в более сложную структуру, и большой объем, содержащий до 200 бейтов, составлял композицию из пяти частей:
1. насиб - лирическое вступление;
2. васф - описание чего-либо;
3. рахиль - путешествие поэта;
4. касд - восхваление;
5. фахр - самовосхваление;
Османская или азербайджанская касыде имеет несколько другие части в отличие от бедуинской поэзии:
- минаджат. Восхваление Бога, чаще всего поэт просит у Бога помощи.
- нат. Повествуется о могуществе, славе и святости Пророка.
- медхиййе. Прославляются правители или обладатели высоких рангов.
- фахриййе. Повествуется о собственном величии поэта, который пишет о себе с гордостью.
В персидской оде длина состоит из более, чем 100 строк, поэтому здесь и речи не может быть о том, что Мехмед писал в этой форме. Почти все его поэмы это газели, то есть короткие стихи. Я также предпочитаю полагать что Мехмед, как большой поклонник Персидской культуры основывался именно на персидских литературных стандартах. Вот что скажет знаток фарси и арабского, профессор Рубен Леви:
"Народ с такой продолжительной культурной традицией, как иранцы, и обладающий такой плодовитостью воображения, не может довольствоваться только заимствованием. Как и в других областях, они усвоили то, что они взяли, из эротической прелюдии касыды - они создали газель (Слово происходит от арабского: "обмен любовью"), это отдельная лирическая форма, имеющая характерность европейского сонета. Что же касается рифмы, то она следует касыде по структуре, но обычно гораздо короче, состоящая лишь из восьми-четырнадцати строк, последняя из которых на последнем этапе развития содержала имя автора. Костяк более точен, поскольку не было поэтической разнузданности, и в каждой строке ритм и значение совпадали. Также содержание газели светлее, чем у касыды, и стиль языка более гладкий". (An Introduction to Persian Literature , 1969)
Каждая строфа газели, как правило, полна сама по себе, хотя один ритм и одна рифма распространяется на все стихотворение; вторая половина каждой строки уравновешивает первую половину в теме и вторит ей в ритме. Таким образом, газель самодостаточна в своём стиле. Хотя эту форму часто критикуют за то, что в ней нет одной основы. Бывает так, что становится трудно понять, о чем идет речь, однако ответом на эту критику становится тот факт, что строки газели, в самом деле, являются вариациями на одну тему, и их тонкий смысл слишком глубок, чтобы обычный и непосвященный слушатель или читатель мог понять. Бывает и так, что лишь одна блестящая строка способна прославить поэта сквозь столетия.
***
Когда это касается истории, лучше переводить текст дословно, нежели украшать его желанными оборотами; важно быть предельно точным. Для меня поэзия Султана Мехмеда не просто восточная лирика, а именно историческое наследие как часть его персоны. По этой причине я перевожу его стихи больше для исторической ценности, нежели поэтической. Тем не менее, снабдить именно это произведение другим вариантом не откажусь. В завершение поставлю мой литературный перевод с двумя четверостишиями и завершающим дистихом:
С такою красотою среди любимых Ювейс - самый желанный.
Напиток губ его рубиновых - лекарство сердцу страждущему.
Не плачь ты, милый соловей, услышь мой стон плачевный,
Ибо Ювейс красиво, точно роза рая, открылся сердцу моему.
Как центр государства сможет процветать достойно,
Когда на троне сердца султана все годы лишь Ювейс восседал?
Слёзы опьяненных глаз, в груди пламя горит так больно...
Эй, безумное ты сердце! Ибо лишь на ночь одну Ювейс твой гость,
Удача для Авни есть он - тот самый долгожданный,
Не упусти эту возможность, Ювейс дороже тысячи возлюбленных!
(Фатих Султан Мехмед II)
Ссылки и рекомендованное к прочтению:
Hafiz' Shirazi Turk: A Structuralist's Point of View. Iraj Bashiri
Medieval Arabic Praise Poetry: Ibn Al-R;m; and the Patron's Redemption. Beatrice Gruendler
An Introduction to Persian Literature. Reuben Levy
Ishaq Chalabi and his shahrangiz. Selim Kuru
Суфизм и крымско-татарская поэзия дивана. Н. Р. Абдульвапов
Образная система арабской классической литературы (VI-XII вв.) Бетси Шидфар
Касыда и Газель в арабской и персидской литературе. И.Д. Ибрагимов
Литература народов Востока в средние века. А.З. Хабибуллина