Лёха был и пьян, и в стрессовом состоянии. Остался без имущества, без жилья. Без него все его пожитки родня с хаты повывезла, свои завезла, и съезжать не собиралась.
Выпил всего чекушку, думал, станет легче, но только усугубил своё, как ему казалось, горе. И не видя выхода из этого мнимого тупика, отправив прощальные СМС, полез на высоковольтную опору со шнуркой в руке. Шнурка тонкая, но очень и очень крепкая, выдержит любого, если конструкция её где ни будь не прорежет.
- Ой-ёй-ёо-о-ой! Это чаво? Это почему? Чё так собаки то залаяли и завыли в этом околотке? Чё за вдруг-та за такой??? Ой, блин, повеситься не дают, су-у-у-ки! Ну, кто я вам такой? Идите в жопу! Это же ведь они по покойнику так воют. Говорят же в народе, примета такая: перед покойником выть во всю дурь. Ох, как! И воют, и лают вперемежку. Но живой же я ещё, только собрался. А они, что? Учуяли? По мне, по мне... Вот ведь раскудрить, его в зад! Собакам до меня дело есть! Самым родным людишкам дела нет, а собакам есть. Эх, как заливаются. Собачки вы мои милые, да за что же вам така забота обо мне? Я же вам ни корочки, ни косточки не давал, у вас же хозяева есть. Вот ведь, бля-а-адь, никому дела нет до меня, а собакам есть. Собачки мои милые, да за что же я вас-то огорчил? Вы же ведь ни в чём не виноваты. Это вам что ли дело до меня есть? Да вы же лучше людей. А поди же ты, вы наверно на цепь посажены? Может погулять вам хочется? Й-и-эх, прости, Господи. И Лёха стал неуверенно спускаться обратно в сочную, растущую под опорой, траву.
Самый первый двор оказался легко доступен. Забор там был почти упавший. Чужой дом, чужая собака - сумасшествие. Зверь, привязанный на цепь с бегунком скакал вдоль поленницы. Псина метр в холке не меньше. Лёха стал подходить к ней, не думая ни о какой опасности. Собака завиляла хвостом и присела. вместо ошейника тут была какая-то верёвка, с трудом, но узел был развязан.
- Ну, иди гуляй, моя хорошая, ты меня пожалела, я тебя пожалел. Гулять, гулять! А то сидишь тут, и света белого не видишь, а меня увидела, меня пожалела. Собака перемахнула через штакетник и забегала вдоль дороги рядом с домом.
Теперь второй двор. Тут пришлось через забор повыше перелазить, и двор был глухой. Собака к будке прикована, и псина чуть меньше, но лает заливается громче, звонче первой. Лёха и к ней без опаски, и эта хвостом завиляла. А хозяев, как нет ни в первом дворе, так и ни во втором. Ошейник новый, легко расстегнулся, и собака выпущена через открытую изнутри дверь. И давай круги нарезать перед домом от радости. То по кругу, то взад и вперёд.
- Гуляй, гуляй, гуляй, моя хорошая, как же это ты меня так могла почуять, да кто же я тебе, хорошая ты моя, да ты не собака, ты человек с большой буквы.
Ворота в третий двор оказались просто не заперты. И эта так же у будки на цепи, только цепь короткая уж очень. Опять это полное повиновение и подчинение Лёхе, но вот отцепить он её не успел, объявились хозяева. Как из под земли выросли, и свет нигде не зажгли.
- Эй мужик, ты чё тут делаешь, ты кто такой, не трожь собаку.
А Лёха сидит перед ней на корточках, за ошейник держит, за ушами чешет.
- Собачка-собачка, ты не собачка, ты человек, гулять хочешь, да за то, что ты меня звала с этого столба, я тебе что хошь сделаю.
Хозяйка дома подошла сбоку и попыталась отобрать собаку у Лёхи, и тут произошло невероятное: псина оскалилась и резким рывком хватанула хозяйку за руку, за ту руку, которая со щенячьей поры кормила эту цепную зверюгу.
- А-а-а-а-а-а! Это что такое! Стёпа, он её на меня натравил! А-а-а-а! Милицию вызывайте, соседи!!!
- Эй ты что, нельзя так, песик, нельзя, это же свои - приговаривал Лёха, а сам отстёгивал ошейник, ты меня звала, ты меня спасти хотела, злые они у тебя эти хозяева, уходи ты от них... Гулять, гулять, гулять... И эта цепная зверюга, как и первые две, забегала вдоль дороги. В соседних дворах продолжали лаять ещё собаки. Но пришла пора разбираться с хозяевами. Муж покусанной бабы нерешительно стоял на безопасной дистанции от Лёхи, и придерживал за спиной в правой руке черенок от лопаты. Он был явно в ступоре. Лёха же напротив - пёр как танк.
- Э-э-э, Стёпа, ты зачем палку-то взял, у меня ведь ничего нет, я не вор не грабитель, я к твоей собаке зашел, ты же не знаешь, что она для меня сделала, а ты на меня с дубиной... Бедный Стёпа даже не сопротивлялся, макушка его головы была незваному гостю в аккурат под мышку. Лёха обнял его по борцовски за шею так, что Стёпа то ли прикинулся, что потерял сознание, то ли действительно у Лёхи силы немерено и он сонную пережал точно, как много раз это делал, но палка выпала из руки хозяина дома, а сам он повис в объятиях пьяного дурака. Лёха аккуратно посадил его на землю, закинул черенок в огород подальше и вышел на дорогу перед домами.
Начала собираться публика. На другом конце улицы заработала мигалка. Близко к нему никто не подходил, парень-то был не мелкий, под 95 кило, с ростом чуть выше 180 см.
Хоть и пьяный а понял, что большего количества собак он уже не осчастливит.
- Жалко же это же, они же все же меня же звали же, а тут стока народу собралося, что уже ничего не выйдет, ну хотяб эти побегают... А как же она хозяйку то за меня рванула по руке, чужая мне собака, а за меня свою хозяйку!!! Собачки, собачки, мои дорогие, да вы же лучше людей. Да людям то на меня насрать, а вам то вот оказалось не насрать. Это же вы меня звали... Ведь пока я туда не полез вы же молчали в тряпочку.
Подошли полицейские.
- Товарищ лейтенант, я не сопротивляюсь, идемте, я не сопротивляюсь...
Три здоровенных псины бегали вдоль дороги, обнюхивая всё, что им попадалось на пути. Сам пошёл к машине, сам сел в неё. Потом из отделения сбежал, когда без внимания оставили... Но тех собак до конца своих дней помнить будет, хоть и пьяный был. А много ли алкашу надо? Стакан до полной одури. Хотя, кто знает, его ведь ни одна собака за всю жизнь так и не укусила ни разу. До сего дня точно так и есть.
- Вона чё, людям нафиг не нужен был, а собаки за меня вписались. Полный абзац. Ради такого наверное можно ещё небо-то покоптить?