Августовский вечер обернулся бархатным плащом, сотканным из запахов зрелых трав и плодов. На клумбах ещё петушатся флоксы, роняя цветки. Игольчатая зелень космеи ушла на второй план, дав волю весёлому разноцветью собственных ромашек. В запущенной части созданного людьми растительного космоса спорит с дикими травами помидорный куст. Его жёлтые скромные цветы запоздало, но победно глядят из-за зелёной стены. Отяжелели сливы: припудренные красавицы лиловыми гроздьями обвесили ветви. Яблоки пламенеют среди листьев, как маленькие солнца.
У лесного порога празднует золотарник. Его яркие кисти возвышаются над поляной, затмевая собой глухие заросли малины и бледную вызревшую полынь. Потемнели ели в своих строгих мехах. Первые кустарники, опалённые свежестью утра, покрылись красной патиной. В лесной гуще красуется сложными плодами бересклет: королевское великолепие форм под сенью простых листьев.
Уходящее солнце зажигает пожар в глубине леса. Стволы, травы, кусты — всё на миг становится огненно-золотым, будто монохромное пятно на цветной картине. Дневное светило пробивается ослепительными столбами из гущи деревьев, очерчивая и по-новому вырисовывая просеку. Теперь она кажется весёлой полянкой, а год назад здесь под натиском пил падали хвойные гиганты, изъеденные коварным жучком. Но лес — это буйство всех форм жизни, уже из тлена осыпавшейся дырявой коры пробились травы и деревца. Пройдёт время, и дубки-с-ноготок, маленькие, похожие на хвощ, сосенки, создадут новый мир. А пока на просеке разошёлся иван-чай, султаны которого догорают розовым огнём. Грибы разбрелись по поляне. Почти под каждым пнём можно найти семейку в шляпках или притаившиеся шары дождевиков. У дороги ржавеет крапива. Она, когда-то вымахавшая выше человеческого роста, теперь съёживается, стареет. Словно гости из другого мира, фиолетово-жёлтыми нарядами щеголяют цветы иван-да-марьи. Рядом с ними скромные розово-лиловые пуховки бодяка полевого — как бархатные ливреи на лакеях.
Вечер догорает. Шмели уснули, раскачиваясь на цветах. Отчётливее белеет пух на седых головах одуванчиков. Очевидное разнообразие трав превращается в тёмно-зелёное покрывало. Сливаются в одну сплошную стену деревья. На небо взошла половинка луны, и все интерьеры дворца природы сменились в ожидании новой царицы.