Зима. Раннее московское утро. Подъезжаю к станции метро - ежедневная рутинная пересадка по дороге на работу. Совсем не многолюдно. Зябко и сыровато как-то. Подходит поезд и я иду к входу в вагон. Вдруг, чувствую грубый толчёк в правое плечо. Моя ответная реакция – оттолкнуть хама, что я и делаю непроизвольно, не глядя на обидчика.
«Что ты дергаешься?!» - оборачиваясь, слышу злой окрик. Мужчина, явно намного младше меня, наверное, лет тридцати пяти, высокий, крепкий, плечистый и подтянутый в не по сезону легкой куртке и спортивной шапке, джинсах и с небольшой черной сумкой на плече. Незнакомец смотрит на меня с вызовом и неприязнью в немедленной готовности «заехать в табло». Я это просто ощущаю по его блестящему и какому-то убежденному в своей правоте взгляду.
Меня от неожиданности и возмущения начинает колотить. Тем не менее, спрашиваю через плечо: «Почему толкаете?!» В ответ со словами: «Иди! Иди!» получаю куда более сильный толчёк в спину, под действием которого чуть ли не влетаю в вагон, натыкаясь на впереди идущих пассажиров. «Утро задалось. Но не начинать же драку?» - малодушничаю я.
Сидим почти напротив друг друга. «Доброжелатель» изредка зло поглядывает на меня, как жена инвалида-афганца в гардеробе севастопольского ресторана на целого и невредимого лейтенанта. Я же пытаюсь понять причину этой неспровоцированной агрессии. «Может быть парень милиционер? Больно бесцеремонен» - думаю, понемногу успокаиваясь. Ещё вспоминаю, как сослуживец после окончания курса по самбо специально ходил по питерским подворотням и «самоутверждался», провоцируя встретившихся мужиков на драку.
Через пару остановок я надумал, что неприязнь, скорее всего, из-за моей добротной внешности, в том числе лоснящегося то ли от сытости, то ли от увлажняющего крема круглого лица. «Ну и шайба!» - оценил я себя максимально объективно со стороны.
«Оппонент» выходил раньше и, судя по всему, вспомнил обо мне уже в дверях. Когда он обернулся, в его глазах была подозрительность – наверное, ждал подвоха в виде прощального пинка. Я же, совладав с эмоциями, смотрел на него с ехидной улыбкой спасовавшего.
"Понаехали!"