Менеджер

Глава 1.

   Виталий Маслов возвращается домой после рабочего дня. Заканчивался май, и как всегда, в начале лета, возникает ощущение, как много надо успеть за эти короткие три месяца. Виталий работает менеджером по продажам, и надеется получить отпуск, чтобы на какое-то время перестать быть менеджером  и стать самим собой – молодым еще человеком лет тридцати, отцом семейства и примерным семьянином, отправляющимся в отпуск вместе с женой и маленькой дочкой. Виталий возвращался домой, а транспортом ему служил автомобиль Ауди-200, старая модель, но чудом сохранившаяся или кем-то тщательно восстановленная, темно-серого стального цвета, который удачным образом сочетался с цветом делового костюма Виталия. Стоял чудесный по-настоящему теплый вечер, зеленели кроны тополей, в воздухе летали крупные майские жуки.
Со стороны все казалось прекрасным. Но так ли это было в действительности? Взять хотя бы этот серый костюм. Все знают, что настоящий офисный костюм должен быть синим. А кто этого не знает, тот, значит, еще не дорос до того, чтобы ходить вообще в каком-либо костюме. Этот, серый,  Виталий купил для своей свадьбы, пять лет назад, и вот, теперь надевает его, отправляясь на работу в офис. Или эта большая машина. Она в отличном состоянии, но ее возраст равняется возрасту Виталия, и купил он ее очень недорого. Гораздо дешевле, чем стоит любая новая малолитражка. Да и купил он ее, стыдно сказать, на авторазборе. Машина продавалась целиком и с документами. Выглядела она, правда, отлично, но продавец почему-то хотел от нее избавиться. Подвинулся в цене и даже согласился получить деньги после постановки ее покупателем на учет. О причинах продажи сказал, что приобрел Ауди V-8, а две мощные машины слишком дорого содержать. Как бы там ни было, машина стоила своих денег, и Виталий, подумав, купил ее. И был, по правде сказать, доволен. Но, все же, было видно, что это не тот уровень. Тот, кто умеет считать, легко посчитает, чего стоит Виталий к своим тридцати двум годам. Многие из его сверстников катаются на машинах, стоимость которых близка к стоимости средней квартиры. Работают они, разумеется, не менеджерами в сомнительных компаниях.  Правда, другая половина сверстников просит при встрече пятьдесят рублей, даже не обещая когда-либо их вернуть. Но эти личности не в счет, надо равняться на лучших. Так говорит Виола. А говорит она, как правило, прописные истины. Очевидные вещи, с которыми не поспоришь.
    Размышляя так, Виталий подъехал к воротам автостоянки, остановился. Подождал, пока поднимется шлагбаум. Затем серая Ауди-200 медленно двинулась между рядов машин, пощелкивая под колесами гравием, отыскивая свободное место.
  Если бы то, что дальше стал предпринимать Виталий, видел кто-то, кто знал его близко, он был бы весьма удивлен. Припарковавшись рядом с видавшей виды темно-синей «девяткой» с ржавыми крыльями, Виталий заглушил мотор, но не спешил закрыть машину и отправиться домой. По правде сказать, эта стоянка располагалась довольно далеко от дома, в котором жил Виталий с семьей. На стоянке было тихо и спокойно. Заходящее солнце освещало мягким светом ряды автомобилей, поблескивая на разноцветных крышах и капотах. Виталий открыл дверь, включил магнитолу. Чистый мягкий звук полился из четырех колонок. Ventures играли «Стоп музыка». Виталий вылез из кабины, потянулся. Снял пиджак, бросил его на кожаное заднее сиденье. Затем обошел машину кругом и открыл багажник. Вернулся с пакетом из Макдоналдса и вновь уселся на за руль. Из пакета появился на свет большой гамбургер с курицей и бутылка кока-колы. Виталий вытер руки гигиенической салфеткой и расстелил на коленях небольшое полотенце, которое извлек из дверного кармана. Нельзя было испачкать брюки.  На лице его появилось счастливое мечтательное выражение. В желудке заурчало. Он сделал первый укус и с наслаждением стал жевать.  «Стоп музыку» сменила композиция «Why». Меланхоличная музыка способствовала процессу пищеварения. Справившись с гамбургером, Виталий принялся за кока-колу. Утолив жажду, он прополоскал остатками колы рот и оскалился в салонное зеркало, осматривая зубы. Нельзя было допустить, чтобы волокна куриного мяса остались между зубами. Виола считала всю эту пищу из Макдоналдса кошачьим дерьмом и не стеснялась прямо говорить об этом мужу. Обед должен состоять из первого, второго и третьего блюд – вот было ее мнение, оно же единственно правильное. Фастфуду не место в доме Масловых. Фастфуд приводит к гастриту, гастрит – к язве желудка, а язва желудка сводит человека в могилу. Кока-кола – вообще представляет собой раствор соляной кислоты, которым хорошо отчищать ржавчину, поэтому только жертвам телевидения может прийти в голову заливать эту едкую жидкость в себя. Двух мнений тут быть не могло. Виола была, наверное, где-то права, да вот только вкус гамбургеров с колой напоминал Виталию о беззаботной молодости, о студенческих годах, когда не надо было думать о вредной пище, о гиподинамии, о квартплате, о детях, а самое главное, не надо было быть менеджером по продажам. Так что теперь надо было найти в бардачке начатую упаковочку «дирола», чтобы запах горчицы не выдал нашу маленькую тайну. Затем следовало закрыть Ауди и оставить ее на стоянке. Затем пересесть в темно-синюю девятку, и вот тогда уже можно было отправляться домой. Да, эту Ауди-200 стального цвета, Виталий купил тайком от жены. Дело в том, что Виола не поняла бы этого. Ей нравились другие машины. Они планировали, точнее планировала Виола, а Виталий вяло соглашался, взять в кредит только что вышедшую модель отечественного автопрома, на большее пока замахиваться не приходилось.  Разумеется, семейным бюджетом также заведовала Виола. Виталий исправно отдавал ей свою зарплату, и ежедневно получал «суточные» - чтобы хватило на обед в столовой, да заправить бензином девятку. Более крупные затраты приходилось согласовывать с женой. Так уж у них повелось. Когда Виталий работал кладовщиком, он так и жил на эти суточные. Устроившись работать менеджером, он открыл способ не отдавать все деньги любимой женушке. Оклад, как и прежде, он исправно отдавал в семейный бюджет, а вот премию приловчился прятать. Три месяца подряд он выполнил план по продажам на 120  процентов и заработал еще квартальную премию. Это и позволило ему втайне купить удачно подвернувшуюся двухсотку. Со временем, конечно, он покажет ее Виоле, но пока он  не решался предстать пред ее взором со своим приобретением. Еще не пришло время сделать это. Возможно, придется вначале сделать жене какой-нибудь подарок. Однако, для этого нужны деньги. А все его деньги ушли на покупку авто. Поэтому Виталий не спешил домой, а сидел в прогретом солнцем салоне Ауди-200, слушал Ventures и думал. Весь он был какой-то несовременный. Хотя, вроде бы, добросовестный и надежный. Вроде этой Ауди. Была и еще одна вещь, грозившая скоро перерасти в проблему. В начале месяца его подозвал к себе начальник отдела продаж.
      -  Ты хорошо справляешься, - сказал он, испытующе глядя сквозь Виталия. Костюм Виктора Ивановича был куда дороже, а машина занимала целых два парковочных места. – Со следующего месяца поставим тебя на развитие территории.
   Это означало, что старые испытанные клиенты, которые сами покупали продукцию, делая план Виталию, отходили другому менеджеру. Виталию теперь придется нарабатывать новую клиентскую базу, убеждая купить именно свой товар, обзванивая и объезжая десятки организаций. Вести переговоры и слышать постоянное – нет, нет, нет. Теперь месяц заканчивался, а новых клиентов было раз-два и обчелся. При этом, план, конечно, никто не отменял. Выходило, что про премию придется забыть. А Виталий очень привык к собственным деньгам. Да и машина, купленная месяц назад, требовала расходов. Надо было хотя бы сменить масло и проверить тормозные колодки.
   Музыка затихла, Виталий потянулся к магнитоле, выключил ее. Солнце скрывалось за деревьями. Виола звонила уже дважды. Пора было домой.

               
   - Сделай одолжение, задержись немного, - от хрипловатого низкого голоса Виталий вздрогнул. Он настолько ушел в свои размышления, что не заметил охранника, стоявшего возле машины. Виталий высунулся через открытую дверь, но никого не увидел. Сев обратно на сиденье, он вновь услышал тот же голос:
  - Не прыгай туда сюда, лучше посиди и послушай.
Виталий резко обернулся. Сзади никого. Он приподнялся, заглянул за спинку водительского сиденья, осмотрел также место за сиденьем пассажирским. Никого.
  - Ты только не пугайся, просто сиди и всё, - голос шел как будто из динамиков, а всего их было четыре – два спереди и два сзади, поэтому голос наполнял машину равномерно целиком.
   - Что происходит? Кто говорит со мной? – голос Виталия был слаб и тонок. Съеденный гамбургер как будто застрял в горле. Сильно хотелось пить. Виола говорит, что слабый раствор соляной кислоты вызывает жажду. Чем больше пьешь эту кошачью мочу, тем больше хочется. Пока в желудке не появится дыра. Похоже, это действительно так.
  - С тобой говорит компьютер твоей машины, так что успокойся. Речевой интерфейс. Современные мыльницы говорят сладкими девчачьими голосами, а это олдскул, вот и голос соответствующий, - Виталию послышалась усмешка в низком баритоне.
  Речевой процессор? В восьмидесятые годы?  Не может этого быть… Да и не похоже все это на синтезированную речь. Виталий не знал, что сказать. Иногда в жизни случаются вещи, когда не знаешь, как и реагировать. Никаких мыслей. Сидишь и молчишь, как на переговорах, к которым ты долго готовился, подбирал аргументы, проигрывал различные сценарии, а тебе с порога сказали – однозначно, нет. Что на это скажешь? А может, он немного перенапрягся, и этот голос ему почудился после тяжелого дня и сытого ужина?  Вполне логично.
  -  Ты только не зависай, всё нормально, - голос был исполнен терпения.
  - Меня кто-то разыгрывает? – тоже вполне логичная мысль. Здравая мысль. В машине есть радиоприемник. И какие-то шутники с автомобильной рацией сидят где-нибудь поблизости и покатываются со смеху, наблюдая за его испуганной физиономией. Возможно, вон в том тонированном Фольксвагене.  Или в микроавтобусе Мерседес, стекла которого также закатаны в черную пленку.  На стоянке полно всяких машин. Да вот только приемник был выключен. Виталий сам его выключил только что, собираясь уходить.  С другой стороны, он владеет этой машиной меньше месяца. Кто знает, что за электрик лазил тут? Вероятно, выключив радио, он включил режим радиосвязи, вот и всё. Дурацкий прикол. Сейчас он возьмет отвертку, доберется до магнитолы и отключит ее от бортовой сети.  А, может быть, под панелью приборов он найдет радиостанцию. Как у водителей-дальнобойщиков. Надо только открутить несколько винтов, крепящих обшивку панели приборов. Виталий вытащил из бардачка отвертку.
  - Если уж решил ломать машину, начни с динамиков. Открой крышку и отсоедини провода, они снимаются рукой, - терпеливо подсказал голос. – Открути динамик и возьми его в руки.
   Спустя несколько минут, Виталий сидел, держа в руках автомобильный динамик, вынутый из приборной панели. Отключенные провода свешивались вниз.
  - Тебя никто не обманывает, - было видно, как в такт словам вибрирует диафрагма. – Поверь, наконец, в то, что видишь.
   - Кто вы? – мыслей у Виталия совсем не осталось. А у кого бы остались мысли в подобном положении?
  - Возможно, ты слышал, иногда говорят, будто бы у старых машин есть душа? – продолжал голос.
  - Ну, да слышал, но мне казалось, это просто красивые слова. Так говорят пожилые владельцы, у которых многие воспоминания связаны с их машинами.
  -У меня тоже есть воспоминания, связанные с этой машиной, - произнес голос, и как показалось, Виталию, эти воспоминания были не слишком-то приятными, - Но сейчас я хотел бы поговорить не об этом. Я хотел бы поговорить о тебе.
  - Обо мне?
  - Ну да, о тебе. Я наблюдаю за тобой уже несколько недель, и мне кажется, у тебя есть несколько проблем. Возможно, я смогу дать тебе какой-нибудь совет.
Хороший совет Виталию действительно не помешал бы. Что, например, делать, если недавно купленная втайне от жены машина вдруг сама заговорила голосом Владимира Высоцкого?
  - Кто вы? Как мне к вам обращаться? – разум Виталия сдался. Реальность была сильнее логики и опыта. – Дух Ауди-200?
 - Зови меня Штайнер, - просто сказал голос.
Зазвонил телефон. Виола звонила в третий раз. Надо было забрать Алинку из детского садика. Виталий совсем забыл об этом.
 - Я вижу, сегодня не время для обстоятельного разговора, - сказал голос, называвший себя Штайнером, – езжай, делай свои дела. Поговорим завтра.
       
                Глава 2.

    Виола рассматривала себя в большое зеркало, висящее на стене ванной. На нее смотрела симпатичная молодая женщина, высокая, несколько угловатого сложения. Ее имя было Виолетта, но «Виола» ей нравилось больше. В нем была плавность и округлость, в которой она нуждалась. Виола внимательно и придирчиво разглядывала себя. Достаточно ли она привлекательна? Она всегда была худенькой, если не сказать, костлявой, а ее рост приближался к ста восьмидесяти сантиметрам. Беременность и роды мало изменили её. Разве что бедра стали чуть шире. В ее фигуре не хватало женственности. Как могла, она исправляла этот недостаток.  Одно из правил роковых женщин, а если быть точной, правило номер три звучало так: всегда выглядеть великолепно. Всегда. Это нелегко. Как говорит французская пословица, чтобы быть красивой, надо быть красивой, а чтобы казаться красивой, надо страдать. Приходится страдать. Эпиляция, татуаж бровей, качание пресса, косметические маски. Два последних пункта – когда мужа нет дома. Он должен видеть только результат. Виола повернулась перед зеркалом, осматривая свое лицо с разных сторон. При этом ее ушах раскачивались длинные сережки. Если женщина носит длинные сережки, значит, ей хочется любви. Так ли это? Не имеет значения. Если длинные сережки вызывают у кого-то такую мысль, она будет их носить. Кроме того, они приятно оттягивают мочки ушей. И очень идут к ее длинной шее. Главное, не крутить слишком резко головой, чтобы длинные серьги не начали хлестать по щекам, что выглядит комично, и уж конечно, не подходит к образу роковой женщины. Кроме длинных, так сказать, основных, сережек, уши Виолы были украшены большим количеством колец, колечек и сережек-гвоздиков. Однако,  и этого было мало. Правило четвертое гласило: будь не такой как все. Хоть подстригись налысо и начинай день с обработки черепа безопасной бритвой. Девяносто девять человек покрутят пальцем у виска и пройдут мимо. А сотый останется рядом навсегда. Но это всего лишь пример. Конечно, Виола не собиралась состригать свои волосы. Они были и так не слишком густыми. Так что короткие прически давно стали частью ее индивидуального стиля. У нее было кое-что другое.
    Она была довольна своей жизнью, насколько вообще женщина может быть довольной. Послушный муж, любимая маленькая дочка. Кстати, надо напомнить Виталику, чтобы он забрал Алину из садика. У него машина, поэтому отвозить и забирать дочку, было его обязанностью. Машина, конечно, была плохонькой, но все же, лучше плохо ездить, чем хорошо ходить. К тому же, Виталик был близок к тому, чтобы согласиться взять в кредит новую… Она опять забыла название. Не важно. Главное, что машина будет новой, и ей не придется стесняться, садясь в нее.
   В последнее время в их совместной жизни что-то поменялось. Виола это чувствовала. В поведении Виталика произошли заметные сдвиги. Он задерживался на работе, или говорил, что задерживается. Так или иначе, он нередко где-то пропадал, хотя и всегда брал трубку, когда она звонила. Он стал менее внимательным к ней. И все реже называл её «моя королева». Виола видела многое, но не обо всем говорила. В их отношениях с самого начала доминировала она. Ее сильный характер способствовал этому. Однако, по прошествии времени расстановка сил изменилась.  Сейчас ей не хватало информации. Вводных данных для анализа. Могло быть что-то серьезное, мог быть какой-то пустяк. Не следовало раньше времени делать выводов. И уж тем более, не следовало устраивать сцен. Второе правило роковой женщины – не устраивать скандалов. Хотя бы не устраивать их без причин.  Порой это было нелегко. Нужно было как-то выяснить, что изменилось в жизни мужа. В интернете есть специальные программы для установки на телефон, которые показывают местоположение и записывают разговоры. Однако этот путь, увы, ей не подходил. В компьютерах, телефонах и прочей технике Виталик разбирался куда лучше. Оставался один способ – старая добрая слежка. Она набрала номер торговой компании, в которой работал Виталий. Этот номер размещался на сайте и предназначался для клиентов.
   - Могу я услышать Маслова Виталия? – спросила она, выслушав механическое приветствие секретарши.
  - А кто спрашивает?
  -  ИП Куцерубова, - главное, придумать фамилию почуднее. Хотя, в жизни встречаются фамилии и похлеще.
  - Одну минуту, сейчас переключу, - в трубке заиграла музыка.
Она услышала голос мужа и положила трубку. Грубая работа, но зато она узнала, то, что хотела. Ее муж в офисе, на рабочем месте. Но все равно, что-то происходит. Расскажет ли он что именно? Надо быть с ним сегодня нежнее. Но не переигрывать. И ничего не выпытывать. Быть королевой. Виола вздохнула, улыбнулась своему отражению  и отправилась на кухню. Она старалась быть хорошей хозяйкой. Путь к сердцу любимого лежит через его желудок. Первое правило. Будь оно неладно.



                Глава 3.

  Днем позже, Виталий въехал после работы на стоянку.  Заглушил мотор. Сказал в пустоту салона:
- Штайнер, ты здесь?
- Я здесь, - послышался из динамиков знакомый баритон, - не хотел тебя беспокоить днем. Как дела?
   Дела, по правде говоря, были не очень. Продукция подорожала, а конкуренты придержали цены, так что и без того скудные продажи сократились вдвое. За просчет начальства должен был кто-то ответить. А отвечает обычно тот, кто не выполнил план продаж. Таковы правила игры. Виола что-то подозревала. Она была очень проницательной. И не всегда говорила то, что видела. Кто знает, что ей известно? Задержки Виталия на работе были подозрительны. А он еще не был готов показать свое приобретение. Виола редко закатывала скандалы, но ее холодность и молчание были куда хуже. Деньги – вот была настоящая проблема. Они катастрофически быстро заканчивались. Теперь он опасался и за оклад. За низкие показатели продаж запросто могли влепить и штраф. После чего работа в этой конторе теряла всякий смысл.
 Штайнер терпеливо слушал. Когда Виталий замолчал, из динамиков пришел вопрос:
  - Ты уверен, что твои проблемы решит поступление денег? Не хочешь копнуть глубже?
  - Глубже? Что ты имеешь в виду?
  - Я имею в виду проблему выбора. Проблема выбора – самая сложная проблема в жизни. Готов ли ты сделать выбор?
  - Между чем и чем ты мне предлагаешь выбрать?
  - Ну, если ставить вопрос таким образам, я предлагаю тебе немного заработать. Только надо будет довести дело до конца. Собственно, говоря, любое дело следует доводить до конца.
  - Что-то противозаконное? 
Голос из динамиков продолжил после небольшой паузы:
  - Противозаконного здесь не больше, чем в покупке машины втайне от жены, - он усмехнулся, -раз уж ты решился на это, значит, и другие дела тебе по плечу, верно?
    Виталий задумался. Сказать по совести, это был первый, так сказать, его самостоятельный поступок за пять лет семейной жизни. Виола манипулировала им, это было понятно с самого начала, но… любовь прощает многое. Любовь навалилась на него, как десять тонн горной породы  и засыпала с головой. Она давила и не позволяла пошевелиться. Виола была сильной личностью.  Куда сильнее Виталия. И она любила повиновение. Послушание в большом и малом. И Виталий повиновался. Называл ее своей королевой, и, видит бог, ей это нравилось. Может быть, этим он её в своё время и покорил. Однако со временем росток его личности все же пробил дорогу к свету через многометровый слой любви. Результатом была покупка старой Ауди-200. Так что в каком-то смысле выбор был уже сделан. Пора было это признать. Он прожил под каблуком любимой жены пять лет и собирался немного выбраться на свет.
  - А почему ты хочешь мне помочь? – осторожно задал вопрос Виталий.
  - Помогая тебе, я помогу и себе, - отвечал Штайнер, - ведь если я, как ты выразился, дух Ауди-200, мне было бы куда приятнее, если бы машина получала хорошее техобслуживание. Когда ты в последний раз менял масло в двигателе?
  Виталий молчал. С момента покупки он ничего не делал с машиной, кроме того, что заправлял ее. Не самым лучшим бензином. А тем, что подешевле.
 - А ты знаешь, - продолжал Штайнер, - что в турбированном двигателе масло положено менять чаще, чем в обычном?  Если, конечно, не хочешь упороть движок. И масло надо специальное, не такое, как ты льешь в свою «девятку». Так что когда получишь деньги, не забудь как следует обслужить машину.
  - Я готов, - Виталий принял решение, - рассказывай, что ты придумал. И Штайнер рассказал.


      Виталий медленно катит на Ауди -200 по темной аллее. Уже смеркается. Слева и справа, за обочинами, проплывают памятники, обелиски и кресты. Он находится на пригородном кладбище Воронежа. Виталий внимательно смотрит по сторонам, указательные таблички  местами отсутствовали, местами поржавели. Нужно не пропустить поворот. На приборной панели Виталий закрепил листок, на котором  начерчена со слов Штайнера схема.  Вот и поворот, у мусорных баков. Дорога закончилась, и Виталий припарковал Ауди на засыпанной хвоей обочине. Заглушил двигатель, вышел. Было очень тихо. Городской шум остался за деревьями. Солнце уже село, только на западе небо еще оставалось розовым. Виталий открыл багажник, и на свет появилась объемистая дорожная сумка. В ней было что-то тяжелое. Затем он извлек из просторного багажника Ауди пару широких крепких досок. Постоял, прислушался. Затем ненадолго снова сел в машину.
   - Главное, теперь не думай ни о чем. Мы уже все продумали заранее. Твоя задача сейчас – действовать, - напутствовал Виталия голос из динамиков. Первое правило Штайнера – меньше думай, больше делай.
  Виталий вылез, закрыл машину, повесил сумку на плечо, прихватил доски и направился в темноту. Маршрут был знаком, так как незадолго до этого, по совету Штайнера, Виталий побывал здесь днем и все хорошенько рассмотрел. Теперь кладбище освещалось лишь мягким лунным светом, но и этого света было вполне достаточно. Если знаешь, что делать.
   Виталий остановился перед большим надгробием, облицованным серым камнем.  Наверх вели каменные ступени.  Поднявшись, Виталий оказался перед невысоким мавзолеем из черного мрамора. Мавзолей был широкий, приземистый, сверху его накрывала плоская плита из цельного куска полированного камня, возможно, гранита, или же черного мрамора. Края верхней плиты выступали по всему периметру примерно на две ладони. Виталий принялся за работу. Чтобы не повредить кожу рук, он предусмотрительно надел рабочие перчатки.  Затем из дорожной сумки были извлечены два больших оранжевых гидравлических домкрата. Каждый из них был рассчитан на десять тонн. Эти домкраты Виталий купил в магазине для грузовых машин, чувствуя себя при этом полным идиотом. На покупку ушли последние деньги. Если сумасшедший план не сработает, то придется идти к Виоле, каяться и просить «суточные».
   - Меньше думай, твоя задача – действовать, – прозвучал в голове знакомый голос.
Виталий положил на бетонный пол надгробия обе доски. Одну на другую, вплотную к стенке мавзолея. На доски поставил домкраты, один слева, другой справа. Выкрутил резьбовые головки так, чтобы они уперлись в нижний край плиты, накрывающей мавзолей сверху. Все было готово. Виталий замер и прислушался. Вокруг никого. Он стал поднимать и опускать рукоятки домкратов, накачивая внутрь масло. Усилие постепенно возрастало. Доски под домкратами начали потрескивать. Возможно, плита весит много больше, чем кажется. Хватит ли усилия двух домкратов? Сейчас это выяснится. Раздался громкий щелчок, и между крышкой и стеной мавзолея появился зазор. Виталий заработал рукоятками домкратов с удвоенной силой. Спина взмокла, по лицу покатились ручейки пота. Вскоре крышка отошла вверх настолько, что внутрь вполне можно было пролезть по-пластунски. Домкраты были подняты на максимальную высоту. Виталий проверил фонарик, достав его из кармана ветровки. Он решил передохнуть немного. Еще можно было отказаться от дальнейшего. Можно было просто уйти, оставив все, как есть.
   - Самая большая проблема в жизни – это проблема выбора, - Штайнера не было рядом, но он мог бы сказать это, если бы находился поблизости. Но выбор уже сделан, не так ли?
  Внутренний голос шепнул Виталию, не поискать ли подходящий камень, чтобы положить его между крышкой и стеной мавзолея, для подстраховки. Однако другой голос, ироничный и исполненный веселья, возразил, что, чего уж там, если этой крышке суждено упасть, то она упадет, невзирая на любые страховки. А пока ты ищешь этот камень, вдруг произойдет что-нибудь, что помешает выполнить задуманное. Что ж, в этом был свой резон. Виталий полез в проем. Спрыгнул вниз, выпрямился. Он находился в небольшой комнате без окон и дверей. Включил фонарик, осмотрелся. По правую руку находился небольшой стол, заставленный разнообразными  бутылками. Водка, виски, возможно, коньяк. Несколько блоков сигарет, какие-то банки и свертки… Виталий попятился, наткнувшись на низкий табурет. Осторожно отодвинул его ногой. Луч фонаря скользил по стенам, отражаясь от мраморных плит. По левую руку, на подставках, стоял дивный полированный гроб с позолоченными ручками. Такие гробы  Виталий видел только в фильмах и никогда в реальной жизни. Должно быть, он стоил немалых денег. На лицевой стороне поблескивали две защелки. Виталий колебался несколько секунд. Лучше не позволять себе думать. Виталий взялся руками в перчатках за золоченые защелки и отщелкнул их. Гладкая крышка вырвалась из-под пальцев и медленно пошла вверх сама. Виталий подпрыгнул, отскочив в дальний угол склепа. Загремел по мраморному полу упавший табурет. Зазвенели бутылки на столе. Потом стало тихо. Газовые стойки. Твою ж мать, гроб с газовыми стойками. Чего только не придумают. Виталию захотелось смеяться. Так, будь спокойнее. Внутри лежал человек, одетый в серый костюм. Костюм выглядел куда дороже, чем тот, что носил Виталий. Гладко причесанная голова покоилась на белой подушке. Сквозь редкие темные волосы просвечивала синеватая плешь. Лицо человека было спокойно, сурово, тонкие губы плотно сжаты. Никакого неприятного запаха.  Никакого запаха вообще. Виталий осторожно обшарил карманы покойного. Есть! В одном из них нашлась пачка денег, замотанная в полиэтиленовый пакет и перетянутая резинкой.  Так, что там у нас? Пятитысячные купюры. Сколько же тут? Может, кто-то и мог определить количество денег по толщине пачки, но только не Виталий. Такую котлету ему приходилось разве что изредка видеть, да и то издали. Преимущественно, в руках директоров и хозяев компаний, которым он пытался продать свой товар. В другом кармане обнаружился пакет с золотом, это были кольца, брошки,  цепочки, медальоны.  На вид довольно старые  и, возможно, дорогие.
  - Бери только деньги, - всплыло в уме наставление Штайнера, - жадность губит.
Виталий положил пакет обратно. При покойном обнаружился также увесистый пакет с белым порошком и черный автоматический пистолет, завернутый в замшу.
  - Бери только деньги, - повторил в голове Штайнер, дух Ауди-200.
Прежде чем вылезти наружу, Виталий, поколебавшись секунду, прихватил со стола бутылку коньяку. Ему стало очень спокойно и радостно. Даже суровый покойник с синеватым лицом и крючковатым носом более не пугал Виталия. Все оказалось на удивление легко и просто. Закрыв крышку гроба, он поставил коньяк в проем, подтянулся на руках, закинул вверх ногу, и вот, он уже на свободе. Как легко дышится, когда у тебя есть деньги! Не просто деньги, а много денег. Как прекрасна жизнь! Хотелось петь от счастья. Виталий быстро опустил домкраты, мраморная плита с мягким стуком легла на свое место. Виталий осмотрел могилу. Ничто не выдавало произошедшего вторжения. Неся на себе сумку и доски, он вышел к дороге, где его ждала машина, серая Ауди-200.

               
  - Я вижу, твое самочувствие резко улучшилось, - послышался в динамиках голос Штайнера.
 Было два часа дня. Серая ауди стояла на опушке леса, в тени деревьев. Иголочки хвои изредка падали на стекло. Виталий Маслов разложил на пассажирском сиденье пищу богов – гамбургер с курицей, кетчупом и горчицей, а также бутылку колы. Сегодня он получил максимальное удовольствие. Воспользовавшись тем, что Виола с дочкой ушли в поликлинику, он отключил телефон и проспал до десяти утра. Поднявшись, не спеша приготовил кофе. Не торопясь, сел в Ауди и поехал в офис. Он пробыл там недолго. Ровно столько, чтобы сказать начальнику, что не намерен больше тратить свою жизнь на говноконтору вроде этой. Если Виктору Ивановичу хочется, пусть он теперь сам продает свой коричневый товар. Этот товар лучше товаров конкурентов только тем, что его надо продать. Все остальное – бред маркетологов. И Виталий хочет, чтобы все сотрудники отдела это знали. После чего откланялся. Когда Виталий снова вышел на улицу, он выглядел как человек, на совесть сделавший важное дело. Он улыбался. Впервые за черт знает сколько времени.
 - Что планируешь делать дальше? – услышал он Штайнера.
 - Пока не думал, - сказал Виталий правду. Он действительно еще не успел как следует подумать над своими ближайшими планами. Слишком много событий произошло в последнее время.
  - А вот я подумал. Ты должен снять большой гараж. Просторный гараж с крепкими стенами и подвалом. И надо заняться машиной.
  - Да. Конечно, - рассеянно ответил Виталий. Он находился в чудесном, радостном легком состоянии. Он был свободен.
       Прошло не так уж много дней, и вот, Виталий находится в большом гараже, взятом в аренду неподалеку от дома. Внутри стоит Ауди-200 с открытым капотом. Рядом разложены инструменты, ветошь и стоит канистра с автомобильным маслом. Виталий сменил серый офисный костюм на старые тренировочные штаны и мастерку. На головы он надел старую бейсбльную кепку. На руки он надел хозяйственные перчатки.  После месяцев, проведенных в офисе, физический труд радовал.
   - У тебя неплохо получается, - доносился через открытые окна голос из машины. – Да и фамилия у тебя автомобильная, Ма-аслов!
   Закончив работу, Виталий обтер руки ветошью и прислонился к блестящему боку машины.
  - Что будем делать дальше? - и чуть было не добавил «босс».
  - У меня есть план, - еще бы, по части планов Штайнер, дух Ауди-200 , был мастер.
  - Что, ограбим еще одного покойника? – ухмыльнулся Виталий. Ему было весело. Жизнь была прекрасна. Однако Штайнеру пришлась не по душе его веселость.
  - Соберись, - сказал он строго, - и не стоит шутить с вещами, о которых не имеешь понятия. Да, нам придется еще раз побывать на кладбище, и в этот раз твое приобретение будет не менее ценным.
 
 
                Глава 4.

   Виталий собирался на работу. Виола помогала Алине застегнуть молнию на ветровке. Виталий по пути на работу завозил дочку в детский сад.  Когда  муж с дочкой удалились, Виола стала быстро собираться. Вызванное через приложение в телефоне такси ожидало у соседнего дома. Убедившись, что синяя девятка покинула двор, Виола проследовала к машине такси, ожидавшей ее. Виола хорошо подготовилась. Ее высокий рост и угловатая фигура теперь являлись, скорее преимуществом, нежели недостатком. Так уж вышло, что она была примерно одного роста с мужем, так что высокие каблуки, (атрибут роковой женщины) приходилось менять на низкие туфли, когда они шли куда-то вместе. Иначе ее голова возвышалась над головой Виталия на добрых десять сантиметров. Отчасти, из-за длинной шеи.  С этим ничего нельзя было поделать. Однако, в схожих габаритах был, как оказалось, и немалый плюс. Как-то раз, забавы ради, она уговорила мужа облачиться в ее наряды. Виола уложила ему волосы, сделала легкий макияж и выдала пару своих чулок, наказав быть осторожнее с ними. Ей самой оказался впору серый костюм, и туфли, да и вся остальная одежда сидела на ее фигуре вполне сносно. Было очень забавно. Будучи в одежде противоположного пола, Виола, помимо определенного возбуждения, ощутила еще кое-что. Она была властной натурой.  Строгий костюм в какой-то мере закреплял ее права быть таковой по отношению к Виталию.  Даже почти отсутствующая грудь, (атрибут хрен-пойми-кого), подходила сейчас как нельзя лучше. Единственное, с чем пришлось повозиться – это с выковыриванием из ушей всех её железок. Проколы Виола замазала тональным кремом. Получилось вроде бы неплохо.  Она уговорила Виталия пройтись в таком виде по городу. Весьма любопытные ощущения. Виталий, похоже, тоже вжился в образ. Секс по возвращении был восхитителен. Сказать по, правде, до кровати они добраться не успели. Кто бы мог подумать, что так бывает и в жизни. В эти игры, с  варициями, до рождения дочки они играли потом нередко. С рождением Алины забавы как-то сошли на нет. Теперь, когда потребовалось изменить внешность, Виола знала, что делать. В шкафу было много Виталиковой одежды. Не так много, как ее собственной, но все же немало. Кое-что он не одевал уже давно.  Так что, из подъезда вышел ничем не примечательный молодой человек, в джинсах и ветровке. На голове - потрепанная бейсбольная шапочка. Возможно, в его облике не доставало мужественности, а голос был не слишком-то низким, но разве мало вокруг таких парней?
  Когда машина такси подъехала к детскому садику, синяя девятка еще стояла недалеко от входа. Очень хорошо. Должно быть, в эти минуты Виталик помогает дочке раздеться. А вот и он. Серьезный, сосредоточенный..
  - Пожалуйста, за синей девяткой, - обратилась она к таксисту, - Только незаметно.
 Тот хмыкнул и пристроился в хвост машине Виталика.
  - Никогда не следует гнаться за автобусом и за женщиной. – таксист, крупный мужчина лет пятидесяти обернулся вполоборота, - Это тебе совет, сынок.
  Опасения Виолы начали подтверждаться. Машина Виталия двигалась совсем не туда, где располагалась оптово-розничная база, в которой ее муж трудился менеджером. Конечно, вместо офиса,  Виталий мог поехать на встречу с клиентом, но когда синяя девятка свернула в гаражи, стало ясно, что в жизни ее мужа действительно произошли серьезные изменения. Хорошо было одно – это не было похоже на поход налево. Хотя, наверняка знать ничего нельзя. Машина мужа остановилась перед шлагбаумом, он показал какую-то карточку, вероятно, пропуск, а затем синяя девятка, выпустив облачко синего же дыма, заехала в ворота и затерялась среди проездов большого автогаражного кооператива. Пожалуй, не следовало въезжать на такси в эти ворота. Для этого подошел бы  обычный автомобиль. Виола отпустила такси. Чтобы въехать внутрь на машине, нужно было показать пропуск или заплатить за вход. Чтобы войти пешком, не требовалось ничего. Это он выяснила, понаблюдав несколько минут за проходной. Люди приходили и уходили, не задерживаясь у окошка. Никто не обратил внимания на нескладного паренька, зашедшего внутрь. Дело было за малым – найти старую синюю девятку. Придется поработать ногами, говорят, пешком ходить полезно. Она обойдет ряды гаражей, и если, машину не загнали в гараж, найдет ее. И незаметно выяснит, чем занимается ее муж в рабочее время. Но, похоже, Виталий успел загнать свою старую девятку в один из гаражей. Во всяком случае, планомерный обход ничего не дал. Виола негромко выругалась. Пнула ногой разбитый асфальт. Ноги болели от непривычной обуви. Сколько времени она потратила? Наверное, не меньше двух часов. Кое-что удалось нарыть, но этого недостаточно. Но ничего. Интеллектуальное преимущество не ее стороне. Как и сила воли. Остальное в скором времени также выяснится.
   


                Глава 5.
   
    Так случилось, что Виталий вновь находится на пригородном кладбище. Виоле он сказал, что задержится на новой работе. Починенная машина нужна клиенту к утру. За это он готов платить.
Вчера за ужином он рассказал Виоле о том, что больше не является менеджером по продажам. Эта работа не для него. Работа в продажах напоминает подбрасывание кубика. Выпало нужное число, значит ты – молодец, получай оклад и премию. Не выпало – значит, ты плохо работал. И вот, ты сидишь на голом окладе, а то и получаешь штраф, если какому-нибудь клиенту придет в голову задержать платеж. Виталий не понимает такой системы. Он привык, что результат находится в прямой зависимости от его усердия. И поэтому решил коренным образом поменять род занятий. В настоящее время он ремонтирует машины. У него есть некоторый опыт, постоянно ломающаяся девятка способствовала этому. Пока он работает неофициально, но зато получает неплохие для начинающего мастера деньги. И он готов прямо сейчас внести свою лепту в семейный бюджет. Нельзя сказать, что его королева была в восторге. Она хотела бы видеть Виталия «белым воротничком». Человеком умственного труда. Но, если он принял решение, и готов нести ответственность, что ж, она не станет возражать. Деньги, положенные на кухонный стол, испарились в мгновение ока. Деньги – лучший аргумент в семейных делах. Деньги и секс. И всё же, был ли он в достаточной мере убедителен? Трудно сказать. В настоящий момент это не имеет значения. Его ждет дело. В каком-то смысле, это действительно его новая работа.  Испытывая легкое чувство дежа-вю, он паркуется среди сосен и дубков. Уже достаточно темно. К вечеру похолодало – в мае всегда холодает, когда цветет черемуха. Штайнер хорошо проинструктировал его. Вместо досок и домкратов Виталий берет с собой хорошую лопату и ножницы по металлу. Он не позволяет себе слишком задумываться над тем, чем занят. Меньше думай, больше делай. Вот и нужное место. Могила куда скромнее, чем в предыдущий раз. Похоже, здесь никто не убирался. Холм провалился и порос травой. Прошлогодние листья и хвоя устилают землю. Деревянный крест, подгнивший  у основания, упал, едва Виталий коснулся его рукой. На кресте белеет пластиковая табличка, написанная казенной рукой. От дождей и солнца буквы и цифры, написанные маркером, почти исчезли. Виталий принялся за дело. Физическая работа разогрела кровь. Лопата поскрипывала о мелкие камешки, то и дело попадающиеся в земле. Слева и справа росли свежие холмики. Постепенно яма стала настолько глубокой, что Виталию пришлось спуститься вниз.  Теперь земля летела вверх во все стороны. Некоторое время спустя штык лопаты ударил во что-то звонкое и металлическое. В земле обнаружился большой продолговатый ящик из оцинкованной стали, герметично завальцованный по краям. Почему-то вид ящика напомнил Виталию о снарядах и патронах. Те, кажется, тоже хранились в герметичных коробках из оцинкованной стали. Только этот ящик был слишком длинный, да и формой очень уж напоминал гроб. Чем, собственно, и являлся.  Кое-где на тусклой поверхности виднелись небольшие пятна ржавчины. Виталий остановился в недоумении. Ножницы по металлу лежали в кармане ветровки, но как сделать первый надрез? Он ощупал рукой холодную поверхность. Металл не был толстым. Обычная оцинковка, вроде той, из которой делают вёдра.  Сильный удар штыком лопаты проделал в крышке отверстие, достаточное для того, чтобы просунуть внутрь лезвие ножниц. Изнутри вышел спертый воздух. Нельзя сказать, что он имел приятный аромат. Немного интенсивной работы (кисти рук начали болеть), и цинковый гроб оказался вскрыт как большая консервная банка. Лежавшего внутри закрывала простыня, которую Виталий отбросил, брезгливо коснувшись двумя пальцами. Его взору открылся  человек, погибший, очевидно, страшной смертью. Возможно, в результате какой-то аварии. Неяркого лунного света было достаточно, чтобы видеть черные толстые нити, соединявшие части лица в единое целое. Крупные стежки опоясывали шею и уходили за ворот черного костюма. Костюма, в карманах которого ничего не оказалось. Виталий выпрямился. Он был в замешательстве. Может быть, Штайнер что-то перепутал?
   - Все нормально, - прозвучал рядом знакомый голос, Виталий вздрогнул, его зрачки расширились, - Все идет по плану.
Виталий неведомым образом очутился наверху. Говорят, страх придает силы. Очень возможно, что это так.
  - Помоги мне выбраться, - донесся снизу голос Штайнера. До Виталия , наконец, дошел смысл происходящего. Он механически протянул руки стоявшему внизу. – Осторожно, не тяни сильно за левую руку, - Человек медленно вылез наверх. Постоял, осторожно потянулся. Глубоко вздохнул раз и другой. При каждом вдохе из его груди слышалось негромкое шипение, словно воздух выходил из дырявого велосипедного колеса.
  - Тебе придется немного прибрать тут, - Штайнер, а это был, по всей видимости, он, указал рукой на провал ямы, -  физический труд мне противопоказан. И рассмеялся счастливым смехом. В черном костюме, со шрамами на суровом лице, он очень походил на гангстера из старых фильмов. Не хватало, разве что, шляпы. И дискового автомата.
   Всю обратную дорогу Виталий хранил молчание. Ауди-200 легко несла своих пассажиров навстречу новым приключениям. Штайнер расположился сзади. Он тоже молчал. Вероятно, обдумывал свой очередной план. Второе правило Штайнера: сказав правду, затем обмани. На въезде в город они где-то поймали колесом гвоздь. Мощный мотор продолжал тянуть машину вперед, так что Виталий заметил неладное только тогда, когда задняя ось завиляла, а в салоне появился стойкий запах жженой резины. Виталий свернул на обочину, поставил машину на ручник, оставив двигатель работать на холостых оборотах. Турбированный двигатель нельзя глушить сразу, он сначала должен немного остыть, работая  на малых оборотах– это ему сообщил Штайнер, дух Ауди-200. Теперь выходило, что дух обрел плоть. Не самую свежую, но все же вполне себе. Сказать по совести, это обстоятельство совсем не радовало Виталия. Он предпочел бы, чтобы дух его машины так и оставался духом. Беглый осмотр спущенного колеса показал, что оно отходило свое. К счастью, в багажнике нашлась накачанная запаска. Как обычно, работа руками успокоила нервы и привела в порядок мысли. По окончании путешествия Виталий чувствовал себя почти хорошо. Он загнал Ауди-200 в гараж, зажег свет. Под потолком заморгали, разгораясь, люминесцентные лампы. В гараже его ожидала синяя старая девятка. После роскошного темно-синего салона Ауди он садился в нее теперь с отвращением. Пожалуй, Виола одобрила бы такой салон. Вдруг ему в голову пришла не очень хорошая мысль. И тут Штайнер его снова удивил.
  - Позволь мне выразить тебе свою признательнось, - Выйдя из машины, Штайнер остановился посредине просторного гаража. Склонил голову в поклоне. – Ты оказал мне неоценимую услугу. Месяцы, проведенные там, - жестом показал назад и вниз, - были самыми ужасными в моей жизни. Если бы не ты, возможно, мне пришлось пребывать там до самого Страшного Суда, день и час которого, как ты, может быть слышал, никому неизвестны. Месяцы и годы темноты, ожидания и страха! Благодарю тебя, мой дорогой друг Виталий! Кстати, мое имя - Константин, - он протянул руку. Только сейчас Виталий увидел черные кожаные перчатки, облегающие кисти рук Штайнера.
  - Не обращай внимания, - сказал тот, поймав его взгляд.
И они пожали друг другу руки.


Виталий прибыл домой. Он чувствовал себя усталым. Виола не лезла с расспросами, ожидая, что он сам расскажет ей новости. Он ценил ее тактичность.  Виола ограничилась лишь вопросом «как дела, любимый?» и крепким поцелуем. На кухне ждал умело приготовленный ужин. Правило первое. Дочка Алина, выбежав из комнаты, принялась что-то лопотать, показывая растрепанную куклу. Кроме прочего, обнимая и целуя Виталия, Виола  выяснила, что ее любимый пахнет каким-то новым запахом. Это не был запах ремонтируемого автомобиля. Смесь запахов металла, бензина, отработанного масла, антифриза и пота Виола хорошо знала. Когда Виталий ремонтировал свою девятку, а ремонтировал ее он всегда сам, этот запах наполнял квартиру, стоило только Виталию переступить порог. В этом случае Виола сразу же отправляла мужа в ванную, а его одежда  исчезала в стиральной машине. Нынешний запах напоминал, скорее, запах огорода во время весенних работ. Виола нежно взяла руки любимого, поднесла к губам. Легонько поцеловала пальцы, глядя в глаза. Пальцы определенно пахли землей. Под ногтями виднелись темные каемки. Виталий сказал, что работает теперь автомехаником. Похоже, ей придется решить очередную интеллектуальную задачу.


     Несмотря на то, что на улице стоял погожий июньский день, ворота гаража были плотно закрыты.  Люминесцентные лампы освещали внутреннее пространство. Внутри гаража, напротив ворот, стояла Ауди-200. Двери с правой стороны были открыты. В салоне негромко играла музыка, под музыку лучше работается.  В другой стороне просторного гаража на табурете сидел Константин Штайнер. Из одежды на нем остались только кальсоны да кожаные перчатки. Черный пиджак висел на гвозде, вбитом в стену.  Перед Константином стоял небольшой раскладной стол для пикников. На столе Виталий разложил инструменты – ножницы, пинцет, безопасную бритву, нож, несколько игл разных размеров и катушку тонкой рыболовной лески. На полу на газете лежали упаковки эластичного бинта из аптеки. В анастезии и стерилизации нужды не было. На ближайшей стене висела пластиковая бутылка, в которую Виталий время от времени подливал  жидкость с запахом хлороформа. От бутылки тянулась тонкая трубка, второй конец которой заканчивался большой иглой. Эту иглу Виталий осторожно ввел в сонную артерию своего пациента. Вторая трубка выходила из выпуклой вены на ноге Константина, из нее в подставленный таз капала темная жидкость, разглядывать которую, определенно, не хотелось. Виталий приступил к работе.  Спустя некоторое время внешность Константина значительно изменилась. Исчезли черные нити, их место заняла почти невидимая прочная леска. Да и сам он оказался собран куда крепче, чем его собрали равнодушные руки паталогоанатомов, примерно год назад, после автомобильной аварии. Цвет лица стал естественным, возможно, этому способствовал тональный крем и румяна, позаимствованные у Виолы. В завершение Виталий извлек из большой картонной коробки пластмассовый бандаж для укрепления шеи, и аккуратно надел его на шею Константина. Затем на свет появился новый спортивный костюм с красной мастеркой, белыми штанами и белыми же кроссовками. В таком одеянии Штайнер выглядел уже не гангстером, а, скорее, отставным спортсменом, который, вдруг раздухарившись, взялся повторить свой рекорд времен давно прошедшей молодости. Разумеется, неудачно. Константин поднялся, повел плечами и придирчиво осмотрел себя в большое зеркало, висящее на кирпичной стене. И, видимо, остался очень доволен. Ярко горели лампы под потолком.  Невдалеке поблескивала лаком и нержавейкой Ауди-200. Ventures играли  «The Way». Жизнь продолжалась.
     - Итак, сказал Константин, то, что нам досталось в прошлый раз – это малая часть того, что у него есть. Ничтожно малая часть. Получив остальное, мы сможем надолго забыть о том, что такое нужда в деньгах. Помню, ты говорил что-то о квартире. Так вот, ты сможешь купить двадцать квартир. И денег еще останется.
    - Я вижу, ты хорошо знал этого человека? Кем он был?
    - Как он жил, я не знаю, - Штайнер прошелся по гаражу. Взял пачку сигарет из пакета, лежавшего в багажнике Ауди. Сел на стул для пикника, закурил. - Но я знаю, как он умер. Могу рассказать, если интересно.
  Разумеется, Виталию интересно. Как же иначе.  И Константин  начал свой рассказ. После того, как Константин Штайнер в мае 2016 года погиб в автокатастрофе (неудачная поездка в такси), новым владельцем его Ауди-200 стал некто Януш Калишер, таинственный человек, предпочитающий дорогие серые костюмы. Странный выбор автомобиля, учитывая состоятельность нового хозяина и возраст машины. Но что есть, то есть. Януш умел зарабатывать деньги, но плохо разбирался в технике. Проще говоря, он умел только нажимать на газ. Каким-то образом некая часть личности Константина установила связь со своей бывшей машиной. Или же, говоря словами Виталия Маслова, он стал духом Ауди-200. Конечно, не сразу. Потребовалось какое-то время, чтобы как следует обосноваться там. Януш Калишер гонял на машине как сумасшедший. Больше всего этому странному человеку нравилась следующая забава. Время от времени, преимущественно вечером, он брал Ауди и уезжал далеко за город. Выбирал какую-нибудь заброшенную дорогу, по которой изредка проезжала машина. Не глуша двигатель, останавливался где-нибудь в тени дерева и ждал. Ждал, когда на горизонте появится одинокий легковой автомобиль. Завидев его, Януш включал скорость и вжимал педаль газа в пол. Турбированная двухсотка вылетала на дорогу, как ракета, и мчалась вперед, разгоняясь все быстрее. Януш выжимал из машины предельную скорость. Он летел, вцепившись в руль, уставившись вперед  и бормоча ругательства. Разумеется, по встречной полосе. Цепляя колесами обочину и поднимая пыль. Для пущего эффекта фары машины были включены, а рука, покрытая редкими черными волосками, нажимала на клаксон. У встречного бедняги было несколько секунд на то, чтобы прийти в себя и рвануть руль в сторону. Ревущее чудовище в клубах пыли проносилось мимо, обдавая машину горячим воздухом и осыпая гравием из под-колес. Нередко встречная машина оказывалась в кювете, кувыркаясь и разбрасывая из открывшегося багажника кладь. Находившиеся внутри ушлепки забавно вылетали через окна и двери. Януш Калишер с визгом тормозов осаживал большую машину, оставляя на асфальте черные дымящиеся полосы, высунув голову в открытое окно, хохоча и ругаясь. Жидкие темные волосы облепляли лицо. Вид в эти минуты у него был абсолютно сумасшедший. Отсмеявшись, он приглаживал волосы, закрывал окна и пускался в обратный путь. Счастливая улыбка долго не сходила с его лица.
     Константин научился подруливать и подтормаживать автомобиль, чтобы не разбиться. В какой-то момент он понял, что рано или поздно беспечный ездок разобьет машину, а это было равноценно гибели. Поэтому Константин разработал план.  Януш Калишер хранил автомобиль в отдельном гараже, рядом с домом, в котором жил.  Ворота гаража были автоматическими, так что, приезжая домой, Януш нажимал кнопку на специальном пульте, и рольставни, закрывающие въезд, поднимались, открывая гараж. Автомобиль въезжал внутрь, и рольставни закрывались. Так вышло и в последний раз. Ауди-200 въехал в гараж, рольставни закрылись. Януш хотел было, как всегда, заглушить двигатель, да вот только двигатель не хотел останавливаться. Он даже увеличил обороты, быстро наполняя гараж выхлопными газами. Обезумевший хозяин дернул ручку двери, но, разумеется, она оказалась заблокирована. Через какое-то время соседи заметили дымок, поднимающийся из-под кровли гаража и вызвали пожарную команду. Когда гараж вскрыли, и выхлопной дым рассеялся, было уже поздно. Врач скорой помощи констатировал смерть от удушья. Потом приехали какие-то люди, была неразбериха. Януша Калишера пышно похоронили, а старая машина была продана на разбор. Что-то было не так с документами, так что продать обычным образом ее было уже нельзя.
  - Послушай, Константин, ты говоришь про эту машину? – Виталий слушал с живым интересом, - Я купил ее с документами.
 - Разборщики – мутные люди, - задумчиво отвечал Штайнер. Он курил, и легкий дымок поднимался от его мастерки спереди и сзади, так что казалось, будто она тлеет, - К ней могли прилепить другие документы. Они знают, как это сделать. Но это не главное. Главное, что она ездит.

    Виталий катит на своей Ауди-200 по городу. Он не торопится. Часы на приборной панели показывают 12-00. Очень странно в рабочее время не спеша разъезжать по городским улицам. Он привык это время проводить за работой в офисе. Не считая редких выездов к клиентам. У Виталия несколько важных дел. Надо заехать в строительный магазин. Купить несколько прочных анкерных болтов. Длинный бур для перфоратора. Перфоратор. Недешевая покупка, но у него теперь есть деньги. И раздобыть еще несколько важных мелочей. От этого зависит успех операции.
   - Как мы узнаем, где этот Януш спрятал свои деньги? – спросил он у Константина, когда они сидели в гараже.
   - Спросим у него самого, - отвечал тот без улыбки.
   - Но он же… не живой,  - начал было Виталий и смолк, поняв абсурдность сказанного.
   - Ничего, есть способы его разговорить, - задумчиво проговорил Штайнер, дымя сигаретой. – Только надо подготовиться.
   - Там, в склепе?
   - Нет, - Штайнер помолчал, подумал. – Там могут возникнуть сложности. Мы привезем его сюда.
Виталий закончил делать покупки к трем часам дня. Надо было сделать еще одно важное дело. Штайнер попросил раздобыть немного… святой воды. Странная просьба, но, видимо, он знает, что делать. Путь Виталия пролегал мимо Покровской церкви. Виталий припарковал серую Ауди неподалеку от белого здания с золочеными куполами.  Вышел из машины и направился к высоким дверям, не обращая внимания на нищих старух, стоящих при входе и чумазых детей, обступивших его, протягивающих руки и просивших чего-то. К удивлению Виталия, высокие деревянные двери были закрыты на замок. Насколько он знал, двери церкви открыты всегда. Во всяком случае, если церковь действующая. Виталий медленно пошел обратно.
   - У батюшки день рождения… - послышалось сзади.
Другая церковь, которую знал Виталий, располагалась в селе Отрадное, в котором находилась авторазборка, торгующая деталями от Ауди и Фольксвагенов. Тамошняя церковь вроде бы работала.  Виталий выехал с парковки и направился в Отрадное. С Отрадненской церковью всё было в порядке. Виталий прихватил с собой бутылку из-под минеральной воды. Он не знал точно, надо ли приносить тару с собой. Лучше предусмотреть всё заранее. Он вошел во дворик, преодолел три ступени, (напомнившие ступени перед неким мавзолеем), и взялся за массивную бронзовую дверную ручку. Потянул на себя. Дверь не поддалась. Виталий потянул сильнее. Сзади кто-то подступил. Виталий ухватил ручку  поудобнее и рванул, что было сил. Никакого результата. Он обернулся. Позади стояла небольшая ветхая старушенция.
  - Закрыто, - Виталий развел руками.
  - Да что ты, родной, силы в тебе, что ли, нету?- старуха схватилась костлявой рукой за ручку, потянула.  Дверь широко распахнулась. – Входи!
  Виталий повернулся, хотел сделать шаг, и не смог. Происходило что-то странное. Он ощутил смущение, и почувствовал себя очень неудобно. Возможно, у людей, работающих в церкви, сейчас какие-то важные дела. Может быть, его просьба прозвучит глупо. Да и есть ли сейчас внутри то, что он ищет? Возможно, там и нет никакой святой воды. Ему показалось, что он вполне может обойтись без визита в церковь.
  - Извините, - пробормотал Виталий, проскользул мимо старухи и выбежал с церковного двора.
Окончательно в себя он пришел, только проехав несколько километров по шоссе. Ровно работал пятицилиндровый двигатель, слева и справа проплывали деревья. В салоне негромко играла музыка. ВИА «Авантюристы». Все было хорошо. Виталий вспомнил, что надо бы раздобыть то, о чем говорил Константин. Без этого их операция не состоится. Надо было что-то придумать. Попросить кого-нибудь? Может, Виолу? И тут ему в голову пришла отличная мысль. Прошедшей зимой его и Виолу пригласили на крещенские купания. Валя и Андрей купались на крещение ежегодно. Для Виталия и Виолы это был первый опыт. Нельзя сказать, что зимнее купание очень уж понравилось Виталию. Он предпочитал купание летнее, и, преимущественно, в морской воде, на теплом пляже. Но не это было главным. Главным было то, что маленькая бутылочка крещенской воды, принесенная домой, хранилась, забытая, где-то в глубине кухонного шкафа. Является ли вода, набранная в крещение, святой?  Виталий остановился, достал смартфон и загуглил этот вопрос. Через несколько минут счастливая улыбка осветила его лицо. Операции больше ничто не угрожало.

         
                Глава 6.

   На бетонном полу гаража лежит человек. Его серый  костюм выглядит куда дороже, чем черный хлопочато-бумажный костюм Константина, висящий на стене. Правда, этот дорогой серый костюм слегка выпачкан цементной пылью, как и редкие темные волосы. Руки и ноги человека охватывают металлические хомуты.  Они состоят из двух половин, соединенных болтами, и охватывают запястья и лодыжки лежащего человека. Хомуты прикреплены посредством цепей к мощным анкерным болтам, уходящим в пол гаража. Все эти приспособления должны удержать человека, если он вздумает буянить. Сейчас человек лежит неподвижно. Но, возможно, скоро всё изменится.
   - Ты готов? – Виталий еще раз проверил, надежно ли закрыты гаражные ворота. Поверх металла были приклеены толстые листы вспененного полистирола. Такой материал обычно используют, когда нужно удержать внутри помещения тепло. Или звук.
   - Начинай. – Штайнер стал чуть поодаль, - и постарайся не попасть на меня.
Виталий взял в руки маленькую пластмассовую бутылочку, открутил резьбовую крышку. Руки немного подрагивали. Казалось, закрыв ворота, он оставил всё тепло июньского дня снаружи. Сложив ладонь лодочкой, налил немного воды внутрь. Помедлил немного и брызнул на человека, лежащего на полу и прикованного цепями. Основная часть святой воды попала Янушу Калишеру на пиджак и брюки. Лишь несколько маленьких капель долетели до лица. Дальнейшее повергло Виталия в  изумление. Он забыл о холоде.
   Если взять серную кислоту и брызнуть на ткань, со временем ткань обуглится, и появятся дыры. Но этот процесс не так уж быстр, нужно много минут, может быть, даже часов. Во всяком случае, так происходило с кислотой из автомобильного аккумулятора, когда Виталий имел неосторожность пролить несколько капель на рабочие джинсы. Теперь перед взором Виталия словно прокрутили ускоренную киносъемку. Упавшие капли воды погрузились в серую ткань костюма, пробив в ней глубокие провалы. Послышалось шипение. Струйки пара взлетели к потолку гаража.  Тело дернулось.  Цепи со звоном напряглись.  Януш Калишер поднял голову. Цепи не давали ему встать. На щеке и лбу виднелись два углубления, напоминавшие ходы, проделанные личинкой в спелом яблоке. Виталий смотрел во все глаза. Сумеют ли они обуздать то, что спало, а теперь проснулось по их желанию?
   - Зачем вы пробудили меня? – прозвучал сильный, звучный голос.
Из тени гаража показался Константин Штайнер.
   - Приносим свои самые искренние извинения, - голос Константина был серьезен, даже торжественен, - но нам нужна от вас некоторая информация. И получить ее другим способом, увы, нет никакой возможности.
   Человек в сером костюме приподнялся на локтях, обвел глазами помещение. Константин Штайнер в новом красно-белом спортивном одеянии стоял, опустив вниз дымящуюся сигарету. Серая Ауди-200 за его спиной поблескивала в свете люминесцентных ламп полированными боками. Рассмотреть машину как следует мешал трясущийся от страха ушлепок с выпученными глазами и маленькой бутылочкой в руках. Брови Януша Калишера удивленно приподнялись. Он улыбнулся.  Когда человек в сером костюме заговорил вновь, его голос звучал иронично и даже весело.
 - Вот это я понимаю, деловые способности! Как ваше имя, молодой человек?
 - Не думаю, что это важно, – вмешался Штайнер, - но мы с вами некоторым образом знакомы, не так ли?
 - А-а, это ты, старый бандит, - улыбка Януша Калишера стала еще шире, - всё еще бегаешь?
 - Вашими стараниями, господин Поляк, вашими стараниями, - улыбнулся Штайнер в ответ.
Виталий слушал этот странный диалог, держа приоткрытую бутылочку в руках. Незаметно наклонив ее, он пролил часть святой воды на пол. Брызги долетели до лежащего на полу.
 -  Прошу вас! – раздался крик человека, которого обварили кипятком, - Будьте осторожней с этой жидкостью!
  Виталий поспешно закрыл резьбовую крышку. Стороны быстро договорились. Штайнер, сидя за столиком для пикников, набрасывал на листе бумаги схему, записывал пояснения. Все оказалось не сложнее, чем вытащить пачку денег из склепа. Виталий вспомнил о бутылке коньяку. Не предложить ли отметить достигнутое соглашение? Кроме того, выпивка помогла бы унять дрожь в руках и коленях. Но, вспомнив о струйках дыма, выходивших через мастерку Константина, Виталий не без сожаления отказался от этой идеи. Чтобы унять напавшую дрожь, Виталий стал прохаживаться по гаражу. Обойдя Ауди, он с удивлением обнаружил заднее колесо спущенным. Очередной гвоздь. Запаски больше не было. Правда, на улице стояла синяя девятка, но Виталию уже не хотелось в нее садиться. Надо было выставить ее на продажу. Он решил, что покажет Виолетте Ауди в самое ближайшее время. Однако сейчас девятка могла сослужить хорошую службу. Виталий погрузит в нее два колеса и поедет на шиномонтаж. По пути он купит новую покрышку. Только сначала надо закончить начатое.
  - Я выполнил, то, о чем вы просили – послышался в тишине голос Януша Калишера. Он утратил веселость, - выполните и вы свое обязательство.
 - Всенепременно, господин Поляк, всенепременно, – урчал Штайнер, пряча листок во внутренний карман мастерки. – Осиновый колышек в сердце, и проснетесь аккурат в день Страшного Суда.
 - Последняя просьба,  – Януш выдержал многозначительную паузу, - Не портите окончательно мой костюм. Он стоит весьма дорого.
  У Виталия уже не осталось сил, чтобы удивляться. Штайнер, похоже, ничему не удивлялся уже давно. Он извлек из дорожной сумки, принесенной Виталием, небольшой деревянный колышек и кувалду. Изогнувшись на полу, Януш Калишер дотянулся одной рукой до пуговиц своего серого костюма. Расстегнул их. Под пиджаком показалась черная атласная рубаха. Человек, которого, Штайнер называл почему-то Поляком, расстегнул и ее.
  - Прямо в сердце, – сказал он, - я готов.
 На впалой груди Януша Калишера обнаружился большой медальон из желтого металла на желтой же металлической цепи. По-видимому, медальон был очень стар. Н нем виднелось полустертое изображение как будто бы солнца и неразборчивая надпись по-латыни.
   Штайнер отодвинул медальон в сторону острием деревянного колышка. Виталий стоял рядом, держа кувалду наготове.  Через несколько минут дело было сделано. Ноги Януша Калишера дернулись в последний раз, глаза закатились. Торец осинового колышка едва высовывался из неподвижной груди. Штайнер быстрыми движениями рук, облаченных в перчатки, застегнул на Поляке рубаху и пиджак.
  - Езжай в шиномонтаж, - сказал Константин, закуривая, - Как стемнеет, надо будет отвезти его на место.
  Виталий стал собираться. Он немного замешкался, ища, куда поставить небольшую бутылочку с резьбовой крышкой, которую все еще держал в руках.
 - Тебе оставить?  - спросил он Константина, - На всякий случай.
 - Пожалуй, нет, - задумчиво ответил тот. Потянул сигарету. Пустил вверх дым. – мы сделали то, что требовалось,  - он помолчал, подумал, - все равно я не смогу прикоснуться к этому.

    Виталий загрузил починенные колеса от Ауди-200 в багажник своей старенькой синей девятки. Он уже не думал о ней, как о своей. Его большая серая машина с дивным синим салоном ждала своего хозяина в гараже. Виоле она определенно понравится, теперь он был в этом уверен. Виталий чувствовал себя почти что хорошо. Сегодня ночью предстоит сделать одно не слишком приятное дело. Но, в сущности, в этом нет ничего страшного. Когда черная полированная плита мавзолея с глухим стуком закроется, он почувствует себя по-настоящему спокойно. Потом у него появятся деньги. Много денег. Жизнь Виталия и жизнь его семьи станет полнокровной. Деньги – это кровь жизни. Ему больше не придется просить у Виолы «суточные». Мысль об этом показалась настолько дикой, что он рассмеялся вслух. Виола зауважает его. Зауважает по-настоящему. Женщины любят успешных и богатых. И Виталий собирался стать успешным и богатым.
   Он был так поглощен размышлениями о будущем, что сначала не обратил внимания на красную пожарную машину, выезжающую через проходную гаражного кооператива. Лишь принял вправо, пропуская ее.  Однако, его мозг, получив вводные данные, начал самостоятельный анализ, и блестящие мечты о будущем вдруг потускнели и рассеялись.  Виталий медленно двигался вдоль рядов гаражей. Легкое беспокойство постепенно переходило в тихую панику. Виталию стало очень важно увидеть свой гараж. Он прибавил ходу. Ладони, держащие руль,  взмокли. Вот и последний поворот. Еще не повернув, он уже знал, что предстоит увидеть. Но все же, еще надеялся. 
   Перед ним стояли две машины – красная - пожарная и белая – скорой помощи. На залитом водой и асфальте шевелилась белая пена, как будто здесь разлили цистерну шампуня. Сорванные с петель почерневшие ворота лежали на асфальте. Деловито расхаживали пожарные, собирая брезентовые рукава. Рядом с машиной скорой помощи располагался продолговатый черный пакет, застегнутый на молнию. Стоявший рядом человек в синем расстегнутом халате заполнял какой-то бланк. Подошедший пожарный выставил вперед ладонь, запрещая движение. Пожарная машина, стоявшая поперек проезда, по команде двинулась вперед. Сзади виднелся  толстый металлический трос, уходящий внутрь закопченного гаража.  Трос натянулся. .В глубине послышался звук упавшего железа. Пожарная машина резко встала. Сдала назад, сделала новый рывок. Постепенно из недр гаража показался обгорелый остов автомобиля. При каждом рывке корпус содрогался и издавал металлический лязг. Пожарные вытащил то, что недавно было Ауди-200 и стали проливать дымящийся кузов водой.  Виталий очнулся. Обернулся, включил заднюю скорость. Поехал, удаляясь все дальше. Развернулся, выехал из кооператива и поехал, куда глаза глядят.
  Виталий остановился. В таком состоянии ехать было опасно. Вокруг зеленели березки. Он стоял на опушке леса. Черное солнце заливало черным светом зеленую траву, желтые одуванчики и песчаную дорожку, на которой стояла девятка Виталия. Сколько времени он провел здесь?  Трудно сказать.  Возможно, он даже поспал немного. Виталий знал, что случилось что-то очень плохое. Он не мог вспомнить, что именно, но произошедшее определенно должно было поменять ход его последующей жизни. Во всяком случае, в обозримой перспективе. Постепенно  Виталий вспомнил всё, что видел в гаражном кооперативе. Он стал медленно соображать. Напрасно он так самонадеянно разговаривал с Виктором Ивановичем. В конторе осталась его трудовая книжка. Там же осталась урезанная неполученная зарплата за последний месяц. Сейчас это были бы неплохие деньги. Виталий вспомнил и о других деньгах. Самым надежным местом для них ему представлялась серая Ауди-200, охраняемая классным парнем по имени  Константин Штайнер. Штайнер! Сделав пакость, сдохни, - правило Штайнера номер три. Дальше думать не было сил. Виталий сидел, уперевшись лбом в обод руля и рассматривая цифры на приборной панели. Белые цифры на черном пластике. Ему пришло в голову, что цифра четыре как-то слишком уж выбивается своим начертанием из общего ряда. Она слишком угловатая. Можно было бы придумать для нее какой-нибудь другой символ, более округлый.
   - Я извиняюсь, - Виталий поднял страдающие глаза, которые незамедлительно округлились.
Перед ним стоял Януш Калишер, собственной персоной. В дорогом сером костюме, слегка, правда, подпорченном, как будто побитом молью. Он стоял, наклоняясь к открытому окну, оперевшись рукой  на нагретую солнцем крышу.
  - Вы? – Виталий не нашелся, что сказать еще, - но ведь…
  - Да, - Человек с готовностью взялся за пуговицу костюма, расстегнул её - кол здесь, могу показать, если надо.
  - Нет, спасибо, - Виталий подумал о том, сколько еще способна вынести его психика перед тем, как он сойдет с ума. Интересно, как это произойдет?
    Человек, стоявший перед ним, улыбался. Маленькие черные муравьи деловито перемещались по коже шеи, освещенной заходящим солнцем. Человек застегнул попорченный молью костюм. Кисти его рук облегали знакомые черные перчатки. С запястий свешивались лоскутки серой кожи. Несмотря на то, что эти повреждения  произошли при непосредственном участии Виталия, его собеседник не выказывал никакой враждебности. Он был приветлив и слегка ироничен.
  - Кто вы? – спросил Виталий. Его голос был слаб.
  - Меня зовут Иван Казимирович, - радостно отозвался человек, но люди называют меня Поляком. Должно быть из-за моего отчества. Казалось, он чего-то ждал. Виталий молчал. Потом вспомнил о Штайнере. Захотел спросить, о нем, но не знал, как.  Януш, он же Иван, понял замешательство Виталия по-своему. Понимающе кивнув, запустил руку во внутренний карман серого пиджака. На свет появилась пачка денег, завернутая в полиэтилен и перехваченная резинкой. Казалось, пачка значительно прибавила в объеме и весе. Боковое стекло было полностью опущено, и Януш положил увесистую пачку на ребро двери, так чтобы Виталий легко смог ее взять. Как ни странно, вид денег успокоил и ободрил Виталия.
  - Это деньги, - сказал Януш, он же Иван. Тон его стал серьезен. Деньги – это сила жизни. У кого есть деньги, у того есть сила. И наоборот. Возьми деньги, и да прибудет с тобой сила.
  Перемены, обрушившиеся на Виталия в последние несколько дней (а особенно, в последние несколько часов) сильно притупили его эмоциональную чувствительнось. События воспринимались ровно, вне зависимости от степени их абсурдности. Это было, наверное, хорошо.
  - То есть, я их могу вот так просто взять? – голос звучал обычно, ровно.
   - Ничего не бывает просто так, - в голосе Януша Калишера послышались интонации, которые он уже у когда-то слышал. Возможно, эти интонации были присущи человеку по имени Константин Штайнер, - подумай и возьми их. Рука с пачкой денег протянулась в салон. Януш положил деньги на приборную панель.
 - Мне пора, а к тебе, похоже, кто-то идет, - поспешно проговорил Януш Калишер, - не прощаюсь! – сказал он уже через плечо. Быстро зашагал прочь и вскоре скрылся среди березок.
   Щелкнул замок правой двери, и на пассажирское сиденье влетела Виола. В облегающих черных джинсах, черной блузке с глубоким вырезом, открывающем плоскую грудь, увешанную цепями, цепочками, кожаными шнурками и всевозможными подвесками. В ушах, помимо дюжины колец, были сережки в виде крестиков, которые придавали ей сходство с готессой. Надо признать, этот стиль очень шел ей. Иногда она одевалась под гота, и ему это нравилось. Это возбуждало. Но сейчас Виталий вздрогнул.
  - Поехали отсюда, - она вцепилась ему в плечо длинными пальцами с черными ногтями.
   Виталий вырулил на дорогу. Пачка денег упала на пол машины, на резиновый коврик под ногами. Какое-то время они ехали молча. Виоле не нужны были пространные объяснения. Суть она ухватила быстро. За это он ее и любил. Дорога вела в город. Скоро покажется указатель с надписью «Воронеж», а там до дома рукой подать. Правда, надо еще забрать Алину из детского садика. Виталий принял вправо и остановился на обочине. Повернул ключ в замке, заглушив двигатель.  Виола смотрела на него. Она была напугана и оттого прекрасна. На полу, под ногами, в полиэтиленовом пакете, валялись две трехкомнатные квартиры. И, возможно, новенький автомобиль. Не считая всякой мелочи типа тряпок, смартфонов и бытовой техники. Рядом сидела любимая женщина. Любимая и красивая женщина, для тех, кто понимает. Маленькая дочка ожидала их приезда в садике. Впереди была целая жизнь. Надо было всего лишь сделать выбор. Отдать себя в распоряжение некоей силы. Силы, заставляющей покойников разгуливать среди березок. Или не делать этого. Он взглянул в глаза Виолы.
 - Ты мужчина, решай сам.
Разумеется. Больше никаких «суточных» и никаких «да, моя королева». Они определились, кто будет теперь главным. Независимо от того, как он решит. Их жизнь изменится, но об этом они подумают позже. А сейчас надо сделать выбор. Проблема выбора – самая сложная проблема в жизни.