Глава 5
http://www.proza.ru/2017/05/23/2222
Глава 6. Души.
В областном городе, узнав о ЧП, сразу же отрапортовали в центр. Там их, естественно, выматерили, но, так как поезда действительно не ходили, и поступали звонки возмущенных граждан, отреагировали. Но наладить связь с Терляевом не удалось даже через спутник. Подождали сколько положено, и обеспокоились. И доложили еще выше.
Дело оказалось настолько серьезным, что пришлось подключить самые специальные структуры. К месту происшествия вылетела команда спасателей чрезвычайного министерства во главе с молодым и жизнелюбивым маршалом Персеем Штапелюгой.
Чрезвычайность этого министерства изначально заключалась именно в обилии чрезвычайных ситуаций, происходивших то там, то здесь, но никто не сумел бы объяснить причин, ни предполагаемых последствий. Время на дворе стояло смутное, и посему страна нуждалась в несметном количестве различного рода суперменов, десантников и мастеров на все руки, которые выезжали, выплывали и вылетали на места ЧП, как правило, после того, разгребали поддающееся разграблению, и не допускали местных жителей. Как бы чего не вышло. Ничего и не выходило. Впрочем, первоначально спасти им хоть кого-нибудь удавалось не весьма, и потому они часто выступали в роли похоронной команды, «стойко перенося тяготы и лишения», и, не встречаясь с вероятным противником, работали сутками и без смены.
Труды не прошли зря, постепенно дело налаживалось, маршал и его подчиненные набирались опыта, спасали людей в самых невероятных ситуациях, и заслужили уважение сограждан.
Маршал должен вот-вот прибыть лично, и, к его приезду был разбит вдоль стены, внутри которой находился невероятный и неведомый противник, палаточный лагерь. Местное население, никогда доселе не видевшее столь высокого гостя, а он и впрямь был так же чрезвычайно высок – под метр девяносто, высыпало ему навстречу. Однако Штапелюга был серьезен. Поприветствовав туземцев и выслушав доклад старшего по команде, откушав поднесенного и без закуси, он отправился непосредственно к месту события.
Даже издалека было видно уже практически непрозрачную стену, мозаично искрящуюся и вознесшуюся до самого. Она имела форму почти правильного цилиндра, охватывающего значительную территорию. «И что, никак?» – удивленный таким зрелищем, спросил чрезвычайный министр. – «Да все почти испробовали. Не то чтобы вездеходом, танком ни на сантиметр не сдвинуть. Делали подкоп – туннель вырыли, но... Хотели было из пушки или ракетами, но как-то не решились – вдруг там люди». – «Что ж, придется. И поднимите вертолеты». – «Уже поднимали, – доложил старший. Достигают своего потолка, а там все та же стена. Может, ракетами с воздуха?» Сразу такое решение маршал принять не мог, и руководители спасательной операции отправились на совет. Тем временем так неудачно начавшийся день катился к закату. Операцию решили начать с утра, и, на всякий случай, запросили данные со спутников. В раздумье возлежал Чрезвычайный министр на жесткой походной койке. Что докладывать Первому?
Увы, у каждого старшего, и даже главного, есть свой старший, перед каким необходимо отчитываться. И даже у самого-самого, есть свой «наездник», не дающий ему покоя. У верующих это Бог, у простых и не очень смертных – с позволенья сказать, совесть, нагло грызущая в минуты уединения. Но это так, к слову. Молодые же чрезвычайные бойцы, получив вольную до утра, направились в поселок, так, посмотреть, не выгорит ли чего, но туземки, такие активные при свете дня, в отсутствие оного попрятались за разукрашенными заборчиками под охраной заботливых родителей и крепких замков, так что редкому чрезвычайному гвардейцу. А остальные отправились досыпать в одиночестве перед завтрашним делом.
Спутниковые сводки были неутешительны. Непрозрачный купол – «стакан», как прозвали его чрезвычайные, уходил вверх аж на несколько десятков километров. Сверху он был накрыт остроконечным серебристым клоунским колпаком с таким же помпоном, а еще выше, теряясь в пространстве и растворяясь в нем, уходил шпиль. Вот что зафиксировали камеры. Посланные же радиосигналы возвращались полностью отраженными, рассеиваясь в пространстве и не проникая внутрь стакана. Озабоченный ходил Штапелюга. Такое дело попадалось маршалу впервые. Он даже от некоторого отчаяния, не показав, разумеется, своих чувств подчиненным, пнул стену, но ничего не почувствовал – нога вернулась на место, и недоуменному Персею оставалось только смущенно улыбнуться.
«А какие будут международные неприятности!» Он представил себе уже и запрос в ООН на предмет появления доселе неведомого, но сверхсекретного объекта неизвестного назначения. Привыкший в юности бить морды своим противникам, а теперь – разгребать завалы, гасить пожары и усмирять непокорных, что было ему близко,
Штапелюга все же понял, что столкнулся с неведомым.
Близлежащая часть периметра была со всей возможной тщательностью обследована, но нигде ни пройти сквозь стену, ни получить оттуда какой-либо импульс не удалось. И чрезвычайный маршал принял решение идти на штурм. По стене было с безопасного расстояния сделано несколько выстрелов из пушек и даже послана ракета. Но безрезультатно. Снаряды рикошетили от поверхности, не оставляя на ней никаких следов, и разрывались в тылу осаждающих. «Бомбу, что ли, атомную сбросить», – в сердцах подумал Штапелюга, но это было просто невозможно. Да и не помогло бы.
«Отбой!» – приказал он, и снова стали держать совет, послав разведку еще раз обследовать периметр стакана. И, через пару часов, уже после полудня, поступило известие.
Сержант Пронюшкин доложил, что ему удалось побывать внутри стакана. Когда их наряд спустился к реке, он обратил внимание, что река так же спокойно течет, выливаясь из-за стены, в ней плещется рыба. Вошли в воду, и удивились, какая же она холодная для этого времени года. Спустили надувную лодку и поплыли к стене. Около нее бросили якорь и замерили температуру – градусов 6, терпимо для закаленного бойца. Но недолго.
Рассказ сержанта.
А че тут рассказывать! Ох, простите, товарищ маршал! Двигались мы на БТРе вдоль стены. Вроде все в порядке, то есть, ни туда, ни оттудова. Как ни есть – все стакан проклятый. И еще солнце от него отражается, то, как ближе подъезжаешь, совсем печет. Я – сверху, наблюдаю из люка, а Кузовков – механик–водитель и Паламарчук – внутри. В 31-м квадрате – в русле речки Бздялка. Название такое, а вроде и вода чистая, и берег ровный, с одной стороны песочек, с другой – травка. И коровы пасутся, ничего, черти, не знают и не чувствуют. И решили мы к стакану доплыть. Вышли на берег, лодку надувную достали и накачали, чтобы ближе к этой стене подойти. Но только в воду ступили, как сразу обратно – больно уж холоднющая для этой поры. Куда ж тут купаться! Ополоснулись слегка и к стене. Оттуда течет. Подплыли совсем близко, якорь бросили. Да там и неглубоко – метра два всего. Ну, в общем, смотрим – рыба плывет с той стороны, как ни в чем не бывало. Мать твою, сам себе думаю, как же так, – и веслом под стену. Прошло, будто бы ее и не было. Тогда я приказал ефрейтору Паламарчуку, чтобы он лодку-то удерживал, а сам разделся – сибиряк таки – и в воду. И на той стороне вынырнул.
Варикон, создавая неприступную и непроницаемую стену-ловушку, окружившую замкнутое пространство симметрично относительно его центра, дал приказ укореняться. И миллионы уксонов, исходящих из репья, соприкасаясь с твердой поверхностью, образовывали новые локальные центры – луковицы. Они же, в свою очередь, также выпускали новые уксоны, фонтанчиками исходящие из каждой луковицы, пока тонкие и прозрачные, которые впоследствии должны были окрепнуть и захватить новое жизненное пространство. Таким образом, появилась необходимость воспроизводства. А для этого нужна была новая энергия. Но, блокируя территорию, варикон при контакте с водной поверхностью тормозил, и не уходил вглубь. Водный полимер был доступным, но резервным источником. Поэтому при контакте с водой варикон лишь оплетал поверхностный слой, который колебался в соответствии с течением.
Реки же, и все находящееся в них – рыбы, земноводные или же невольные пловцы, свободно могли перемещаться и перемещались с одной стороны на другую, отрезанную по суше. Снующая в реках и озерах живность на этом этапе не представляла интереса для варикона. Лишь теплокровные существа могли служить его пищей. Но Варикон развивался стремительно по земным масштабам.
Господи, а там что творится! Как вынырнул – сразу к берегу. Около него еще ничего, от воды тепло идет. А чуть дальше – не поверите, снег лежит. Темень жуткая, как будто вечер наступил. Я босиком по снегу – он сероватый, рыхлый такой. Сверху что-то падает. Трава пожухла, а кое-где огоньки вдали, но фиолетовые, совсем неестественные. Подбежал к стене с той стороны, ткнулся, а меня как током прошибло. С минуту посмотрел на чудо это, да хотел назад. И тут смотрю – какая-то гадость из стены выползает, сначала медленно, а потом как прыгнет, от стены не отрываясь, и за мной. В момент скатился с берега, скорей в воду, даром, что холодная. Как оказался на этой стороне, то подумал, как с того света. Зуб на зуб не попадает. И, не совру, поджилки трясутся. Ребята на меня смотрят, ничего понять не могут. Ну, глотнул чуток. Пока ехали сюда, малость отогрелся. Хлопот будет – мало не покажется.
– Молодец, лейтенант! – сказал маршал и пожал Пронюшкину руку. – Сейчас проверим. А Вы – в медчасть, пусть осмотрят хорошенько, и снова в дело. Полковник, – Штапелюга обратился к адъютанту – подготовьте приказ, и наградную за личное мужество и вытащил из объемного кармана медаль. Персей вновь обрел уверенность. Он привык иметь дело с известным, хотя и очень сложным. И теперь знал, как дальше распорядиться.
...
Но все же чрезвычайного министра снедали сомнения. Пусть и с виду непробиваемая, но стена все же имела брешь. И проникнуть за нее можно было только под водой. Другого, кроме подводного, способа, проникнуть за стену не существовало. Подкоп, который сделали в Толстых Буках, к успеху не привел. Об этом ему доложили. Но все же Штапелюга приказал повторить попытку. Но, увы – как только достигали вертикальной проекции, встречали непреодолимую преграду.
От нее луч лазера отражался, точнее сказать, отскакивал, как от гладкой полированной поверхности с нулевым коэффициентом поглощения. Это полностью подтверждали спутниковые данные, и поэтому поиск решения требовал нестандартного подхода. Чрезвычайный маршал, не имея опыта ведения боевых действий, отличался изрядной прирожденной сметкой. Не могли просто так пройти длинные холодные ночи в тайге, когда он выслеживал зверя, ни такие же бессонные ночи за решением бог кому знает нужных дифференциальных уравнений в МВТУ, ни лавирование между привычными к склокам и интригам с детства приученным московским золотым мальчиками.
Привыкший всего добиваться только своим трудом, и спрашивать того же с подчиненных, Персей умел принимать нетривиальные решения и закрывать грудью амбразуру, причем не только подчиненных, но и своей. В этом смысле он чем-то был похож на Буденного, но только в современной обстановке. Переживал о том, что не мог предотвратить стихийного бедствия или аварии, но вверенные ему части с максимальной быстротой и оперативностью поспевали к месту катастрофы, и он мог записать и на свой личный счет не один десяток спасенных душ...
Продолжение следует
http://www.proza.ru/2017/05/26/1979