Забегая вперед, скажу, что вся эта история от начала и до конца чистая правда. Более того, произошла она с моими хорошими знакомыми, молодыми людьми. Хотя некоторые из моих знакомых относились к ней, как к вымыслу или сказке. Качали головой, недоверчиво цокали языком, или отмахивались в конце рассказа рукой, говоря:
- Ну, ты блин и загнул!
В общем-то, судить об этой истории, правдива она или нет - вам, уважаемые читатели.
Город Т. один из немногих крупных студенческих городов Западной Сибири. Студенческих потому, что почти треть населения этого города – студенты, которые живут в этом городе, встречаются, знакомятся, женятся, ходят в ночные клубы, в кинотеатры, на стадионы, и конечно – же, время от времени учатся.
Студенческая семья Груздевых состоялась совсем недавно и представляла из себя ячейку общества из двух членов – мужа Антона и супруги Анны. Те, кто испытал на себе все прелести студенческой жизни, прекрасно знакомы со всеми удобствами проживания в студенческих общежитиях, схожих по плотности населения с пчелиными сотами. Поэтому, после создания семьи, молодые люди лихорадочно стали решать назревшие жилищные условия. И почему в молодости мы все сначала решительно совершаем, а уж потом ищем пути разрешения случившегося?
Увы…Увы…Увы…
Для успешного решения жилищных проблем, молодые люди, не пропускали ни единого столба объявлений по дороге в ВУЗ и обратно. Купили газету «Тысяча объявлений», проехали все посреднические конторы по сдаче недвижимости. Предложений было много, но нашим героям были необходимы два условия:
приемлемая цена жилища и близость его расположения от учебного заведения.
Первое перевешивало второе. После нескольких дней поисков, мелких ссор между собой, связанных с подсчетом семейного бюджета, «чудо» свершилось.
Сидя на лекции, «Безопасность жизнедеятельности», Антон листал очередную газету, и вдруг наткнулся на объявление, в котором предлагалась однокомнатная, странно недорого и почти рядом с местом учебы.
- Е… мое, есть! – он хлопнул ладонью по столу, на котором лежала газета.
- В чем дело, Груздев? – преподаватель удивленно приподнял брови, - вы что, не согласны с мнениям Министра по чрезвычайным ситуациям?
- Нет! нет, - поспешил заверить его Антон, - более того, я поддерживаю его… Просто мне надо срочно выйти… У меня живот прихватило… Позывы… И не дожидаясь разрешения, Антон вскочил и выбежал из аудитории.
Спустя полчаса, Антон и Аня стояли на лестничной площадке третьего этажа, старого пятиэтажного здания именуемого «хрущевкой».
Антон позвонил, дверь открыла женщина средних лет.
- Мы по поводу объявления в газете, вот здесь…
- Проходите, проходите.
Вера Николаевна, хозяйка квартиры провела их в комнату. После непродолжительной беседы они решили, что этот самый вариант, который они искали. Вера Николаевна недавно вышла замуж и в настоящее время проживала на территории мужа. Квартира была меблирована, да к тому же после недавнего косметического ремонта. Радости молодых не было предела. На следующий же день, оформив договор, они переехали. Уставшие, ближе к вечеру, они направились на ближайший овощной рынок, чтобы вечером отпраздновать это значительное событие. Закупив подешевле овощей, полуфабрикатов, они решили прикупить свиные ножки. (Антон очень любил домашний холодец). Наконец, все было упаковано и они довольные, направились к выходу рынка. Недалеко, около ворот наперерез им, откуда – то из толпы, выпорхнула маленькая худенькая женщина цыганской внешности.
- Ой, дорогая, красивая, яхонтовая ты моя, вижу вся от счастья светишься. Всю правду скажу про тебя и мужа твоего сокола ясного. Вижу, вижу, молчи, ничего не говори, все знаю – зачистила она скороговоркой, пятясь и преграждая путь. Позолоти ручку, все, что будет с тобой, все поведаю, все разложу, все беды – невзгоды отведу.
Анна немного растерялась, остановилась. Антон растерянно буркнул:
- Да иди ты… Мы и сами…
- Конечно, конечно, родненький, сахарный ты мой, ты голова, она шея. Все, что скажешь – прав будешь. Я только правду тебе скажу. Вижу, вижу, что радость у вас, праздник сегодня. Вон, какие голубочки, словно яблочки на веточке…
Она скорее всего продолжила бы и дальше, только Антон опомнился и решительно отодвинул цыганку левой рукой, в которой держал пакет, подтолкнул плечом, ничего не понимающую Анну к выходу. Вслед цыганка цыкнув бросила.
- Пожалеешь, мерин, ой, пожалеешь – и махнув юбками скрылась в толпе.
Встреча эта нисколечко не испортила настроения наших героев. Они сели на маршрутку и через двадцать минут были у себя дома.
II
Необъяснимое началось на другой день.
Но давайте по порядку. У Ани в общежитии была кошечка Муся, маленькая такая, беленькая, как игрушка. Она ее в прошлом году подобрала в сквере. Шел дождь, Аня торопилась с занятий. Выбежав из маршрутки, и раскрыв зонтик, она решила сократить путь и побежала напрямик, через маленький сквер. Сначала ей показалось, что она ослышалась.
Она остановилась на миг и вдруг ясно услышала под кустом кто – то жалобно и просительно плачет. Да – да вот именно, не мяукает, а плачет. Она присела под кустик и рядом в траве заметила что – то копошится светленькое. Вот так они с Мусей и нашли друг друга. Муся оказалась покладистой, чистоплотной и умной. Терпеливо переносила все трудности студенческой жизни, делила с девчонками скудный общаговский паек. Ее девчонки по возможности баловали: то колбаской, то печеньем, то карамелью.
В день переезда, девчата посидели немного, попили чаю, договорились, что как только Груздевы обоснуются на новом месте, позовут на новоселье. Когда Аня стала собираться, звать Мусю, ее нигде не оказалось. Девчата рассеянно смотрели на Аню, сами не понимая, что к чему. Решили, - «Как только объявится, привезем ее к вам».
Дома, распаковывая вещи, в сумках с нехитрыми Аниными пожитками, обнаружили Мусю. Она хитро улыбалась, выхаживала, подняв хвост, и мяукала.
- Здесь, Муся, здесь…
- Вот хитрюга какая – удивились Аня с Антоном. Но были очень рады.
Правда была маленькая заковырка. Уходя, Вера Николаевна, как бы между прочим, обронила:
- Кот у меня Тихон где – то здесь бродит. Так что вы присмотрите за ним. Он правда походячий. То придет, день – другой, то уйдет, и по неделе нет. Рыжий такой.
Утром, уходя на занятия, Антон, открывая двери, которых было две: наружная металлическая и внутренняя деревянная, заметил на площадке худого ярко рыжего кота.
- Тихон! Вот ты какой!
Однако кот не обращал внимания на новых постояльцев, с гордо поднятой головой и хвостом, важно прошествовал в квартиру.
- Как они с Мусей, вдруг он ее обижать будет? – переживала Аня. Однако с первых же минут Тихон повел себя, как настоящий мужчина. Он на расстоянии оценил кошечку и не выражал особого внимания к ней, прошел в кухню, запрыгнул на подоконник и растянулся на нем, прикрыв глаза. Муся напротив, удивившись гостю, сопроводила его до кухни. Видя его безразличие, она в отчаянии, стала прохаживаться возле окна. Однако Тихон явно был пресыщен общением во время недавней прогулки. Оставаться далее Груздевым было не с руки. И они закрыв балкон и двери квартиры, ушли на занятия.
Вечером Аня пришла домой первой. Антон подрабатывал рекламой на одной из фирм и задерживался часов до 20-ти. Надо было зарабатывать на пропитание молодой семьи. Открыв обе двери, Аня прошла в комнату, переоделась. На кухне поставила чайник, приготовила бутерброд и позвала Мусю.
Однако все попытки пригласить Мусю, были тщетны. Поиски ее, тоже не дали результатов. Аня увидела Тихона, мирно спящего в кресле. Кот неохотно раскрыл глаза. Он выглядел сытым, живот его был круглым. Аня продолжала поиски Муси. Проверила все шкафы, даже антресоли, заглянула под диван, под кресло, Муси нигде не было.
- Господи! Неужели Тихон? - в отчаянии подумала Аня, - канибалл!
Она в ужасе загнала кота в кухню, прикрыла кухонную дверь. Забралась с ногами на диван.
Антон пришел около 20-ти. Звякал ключами, разувался. Каково же было удивление Анны, когда он вошел в комнату, а на руках у него сидела и жмурилась Муся. Потом были слезы, истерика. Антон ничего не понимал. После объяснения жены, они обнявшись на диване, с удивлением спрашивали друг друга:
- Как же Муся оказалась под балконом? Дверь на балкон была закрыта, форточка тоже. Объяснения этому не было.
Тихон попросился на улицу. Антон выпустил его и по настоянию Анны, закрыл металлическую дверь на щеколду, а внутреннюю дверь на ключ, оставив его в замке.
III
Первой проснулась Анна, ушла в ванную, затем на кухню. Муся сопровождала ее.
Ставя чайник на плиту и доставая чашки для чая, она с просонок окинула взглядом кухонный стол и про себя отметила:
- Зачем Антон достал свиные ножки? Ведь утром готовить их, нет времени. Вот глупый…
Когда чайник закипел и бутерброды были готовы, она позвала:
- Антон, вставай, пора пить чай.
Зевая и потягиваясь, Антон прошлепал в ванную. Сидя за столом, она спросила его:
- Ты зачем с вечера достал ножки? Ведь они за день испортятся. Я убрала их в морозилку.
- Какие ножки? Ничего я не доставал. Анечка, ты что – то путаешь, я вообще про них забыл. Да, вечером надо бы отварить их с морковочкой, - он с аппетитом ел бутерброды и прихлебывал чай.
- Здрасте… А кто же тогда их достал, Муська что ли? Ну – ка вспоминай?
Муська словно оправдываясь, потерлась бочком об ногу и мяукнула.
- Во! Она, точно! - Антон рассмеялся, - вечно тебе что – то мерещится.
- Антош, но ведь они лежали на столе. А вчера я их положила в холодильник, точно помню! – обиделась Аня.
- Ну ладно, ладно, положила и положила, а утром достала масло и ножки.
- Да ничего я не доставала! Вернее масло да, а ножки нет!
- Ты, мать сама себе противоречишь. То да, то нет.
Аня вскочила из-за стола и уходя в комнату, бросила:
- Если ты такой умный – посуду будешь мыть сам.
Через полчаса, когда все были готовы, возникла новая неприятная ситуация. Аня стояла у зеркала, делая последние штрихи на лице, а Антон лихорадочно искал ключи. Их не было ни в замке, ни в карманах, ни на тумбочке, ни на полу. Он нервничал и ворчал:
- Я ведь помню, что оставил их в замке… Куда они подевались? Ань, ты случайно не положила их к себе в сумочку?
- Нет. У меня свои. Вот они. Ты сам куда-нибудь засунул, а теперь не помнишь, как с ножками… Возьми мои, открой.
Попытки открыть дверь ключами Анны катастрофически провалились. Создавалось впечатление, что в замке что – то есть. Ключ в замок не лез.
- Что за чертовщина? – помучившись несколько минут, Антон приуныл:
- Мы же опаздываем!
Поколебавшись, некоторое время, Антон с помощью кухонного ножа и молотка, вынужден был взломать дверной замок.
- Анька! Иди сюда! Я ничего не понимаю.
- Смотри…
Картина была впечатляющей. Связка ключей торчала в замке с обратной стороны.
- Но ведь такое невозможно, Ань? – он хлопнулся на тумбочку в прихожей.
- Я закрыл металлическую дверь на щеколду – так? Значит с лестничной площадки ее открыть невозможно! Так? Внутреннюю дверь закрыл на замок изнутри квартиры. Так? - шепотом продолжал он, - ключи по твоей просьбе оставил в замке… Как же они оказались с другой стороны – то? Фантастика!
- Ой! Ой! Вот и ножки эти… Я же говорила тебе, что кто – то их достал? Антошка, я боюсь! Пойдем быстрее на занятия!
- Пошли. Но все же я найду этому объяснение, - сказал Антон. Сегодня постараюсь пораньше быть дома. А ты, придешь, запрись и никому не открывай!
- Хорошо?
- Хорошо.
IV
Весь день у Антона летел кувырком. Преподаватель по экономике целый час правил курсовую работу.
Лекцию по маркетингу перенесли с главного корпуса в корпус, который располагался на другом конце города.
Зачет, который должен быть сегодня утром, перенесли на 16.00.
Первой домой пришла Аня. Она с опаской открыла обе двери и не закрывая их, на цыпочках, прошла в квартиру. Включила свет в коридоре. В квартире было тихо. Муся, услышав шаги хозяйки, выбежала навстречу. Довольная, потерлась о ноги. Аня прошла на кухню, затем в комнату, заглянула в ванную. Никого.
Облегченно вздохнув, она вышла в коридор, чтобы снять туфли. Присела на тумбочку. И тупо, ничего не понимая, уставилась в угол. В углу стояли туфли! Чужие туфли!!!
Таких у Ани не было и не могло быть. Они были вызывающе зеленого цвета, да и размер их был намного больше Аниных. Она лихорадочно сморгнула несколько раз, надеясь избавиться от этого видения, но все было тщетно. Но туфли не исчезали! Она взяла их в руки, осторожно повертела их с права налево, с лева направо. Поставила.
- Неужели Антошка кого – то приводил в дом? И эта кто – то оставила туфли здесь, бред какой – то?
Слезы сами набежали на глаза. Некоторое время она еще посидела на тумбочке, затем встала, закрыла обе двери и вышла на улицу.
Лавочек возле дома было три. Две стояли по бокам, ведущим к подъезду, а одна немного поодаль, в кустарнике. Аня заняла третью.
На первой и второй сидело несколько бабушек, оживленно о чем – то беседующих.
В седьмом часу вечера на дорожке ведущей к дому, показался Антон. Он шел быстро и наверное, не заметил бы супругу, но Аня его окликнула. Увидев в глазах жены слезы, Антон взволнованно спросил:
- Анечка, что случилось?
Сдерживая рыдания, она стала объяснять ему:
- Как ты мог?! Как ты мог?! Я всегда верила тебе. Кто она?
- Она?! О ком ты?
После нескольких минут упреков в его адрес и сбивчивого рассказа он наконец понял в чем его обвиняют.
- Бред какой – то! Идем сейчас же в квартиру и я тебе докажу, что не имею к этому никакого отношения, - сказал Антон. Хотя если говорить честно, он не знал, как будет объяснять жене происхождение этих чертовых туфель.
Они поднялись на площадку, открыли двери квартиры и замерли. Угол, на который показывала Анна, был пуст. Да, да – абсолютно пуст. Некоторое время они молчали. Потом прошли в комнату, сели.
- Антошечка! – жалобно заскулила Аня, - давай немедленно съедем с этой квартиры. Я только сейчас поняла, что все беды у нас от цыганки. Помнишь на базаре… И Анна опять расплакалась…
- Здесь так уютно, квартира хорошая, дешевая, - Антон обнял жену за плечи, прижал к себе, - на занятия близко…
- В общагу хо-чу-у-у! Рыдала Аня, - к дев-чон-кам!
- Ну успокойся, милая, любимая, Анечка, раз ты так хочешь, переедем в общагу, поищем чего – нибудь другое. В конце концов на этой квартире свет клином не сошелся.
Спустя некоторое время решили – утром съезжаем.
Ужинали молча. Только Муся надоедала и вела себя как – то странно, оживленно. Убегала в комнату, шуршала чем – то там, потом стремительно возвращалась на кухню. Глаза у нее были какие – то удивленно испуганные и немного хитроватые. Даже от колбасы отказалась, так немножко молочка по лакала и все. Покушали. Вместе помыли посуду и пошли смотреть телевизор. Включили, не зажигая верхний свет. Раздвинули диван, легли. Антон обратил внимание, что в углу, где сидела Муся, кто – то еще шевелится. Он встал, включил свет.
- Тихон! А ты откуда взялся?
Кот, равнодушно взирая на домочадцев, лежал рядом с Мусей.
- Ничего не понимаю, - пробурчал Антон.
- А они сдружились, - неожиданно весело сказала Аня. Смотри как он хвостиком Мусю обмахивает. Эх ты, Муся, предательница.
Спать легли с зажженным ночником. Долго не могли заснуть. Под утро природа взяла свое…
V
Антон услышал, как заскрипела дверца верхней антресоли большого шкафа. Сквозь приоткрытую щель показалась небольшая, словно кукольная рука, затем плечо и голова. Голова была лохматенькой, но аккуратно расчесанной.
Симпатичная мордашка была лишена какой-либо растительности: ни бороды, ни усов. Чистая рубашка с большими пуговицами, брюки или штанишки, темно-зеленого цвета и маленькие сапожки. Нет, не современные зимние, а настоящие сапоги, как у офицера, только маленькие. Да и сам он был ростика небольшого, ну с кошку. Смотрел прямо, голубыми, немного виновато просящими глазами, обрамленными пушистыми ресницами и улыбался, тоже виновато.
- Что это – сон? – подумал Антон. Ну точно сон, - с облегчением подумал он, вот и Аня смотрит и не боится. А уж она у меня трусиха жуткая. Чудно все как – то. Я такие цветные сны только в детстве и видел.
- Здравствуйте, люди добрые, - с легким поклоном промолвило нечто, поудобнее усаживаясь на краю антресоли, свесив ноги и сложив руки на груди.
- Вам конечно, интересно кто я? Интересно, я же вижу. Разрешите представиться – Гор. Это сокращенное, а полное мое имя – Доброгор – второй. Почему второй? Первый папаша был.
- Он первый сюда и вселился в 1961-ом. А я здесь родился. Папаша после перестройки в другой дом переехал, к новому русскому. Там питание получше, да и комфортнее куда.
Антон молчал, молчала как не странно и Анна.
- Сон, - уверенно подумал Антон, - интересно, что будет дальше?
- Точно! Это сон, - сказал Гор, - а что дальше будет, ты и сам знаешь. Проснешься и все будет как раньше, только гораздо лучше. Вы простите меня пожалуйста! Я к вам эти дни приглядывался, что думаю за люди? Современная молодежь неприветливая пошла, грубая. Норовит за волосы подергать, или еще того хуже, по носу щелкать, особенно, как выпьют. Им, видишь ли, весело становится. Раньше то нас домовых уважали, сладостями угощали. Кстати, я вот сгущенное молоко люблю, а у вас нет. Вы уж баночку ради новоселья – то купите. А я баловать больше не буду. Помогать буду. Дом стеречь. Тихону вон форточку открывать буду, да молочка им с Мусей налью, когда вас дома не будет. Я первую ночь хотел вам показаться. Даже пятки вам чесал, но вы спите крепко. Да и Тихон отговорил. Говорит:
- Дай ты им освоиться. А вы ничего, степенные, хоть и молодые. Мне понравились.
- Ну, мне пора, скоро сверчок последний пропоет, да и вам утром по делам идти.
Он привстал:
- Про сгущенку – то не забудьте, - и тихонько прикрыл дверку.
Будильник прозвенел ровно в шесть. Антон долго нащупывал кнопку, придавил. Аня перевернулась на другой бок, не открывая глаз, сказала:
- Сегодня твоя очередь готовить завтрак. Яйца в холодильнике, суп в пакетах там же, - и снова заснула.
Антон разбил яйца на сковородку, разогрел чайник, открыл форточку. С улицы потянуло свежим влажным воздухом. Он глубоко вздохнул:
- Какой сон приснился!
Прокрался на цыпочках в комнату, осторожно приоткрыл дверку антресоли. Пусто. Только в углу несколько старых шарфов стопочкой лежат и все. Взял стул, залез на него и увидел, что с краю пыль стерта и пятнышки чистые, вроде следов маленьких, уходят куда – то вглубь антресоли.
- Что ты там ищешь? – спросила с дивана Анна.
- Да так, смотрю… Может что положить сюда можно.
- Я знаю что, - ответила она, - чашечку сгущенного молока… Не забудь купить…
Прошло более года. семья Груздевых живет на прежнем месте. В этом году заканчивают ВУЗ. Анна в положении, ждут сына.