(Рубанов А. В. Патриот: роман. — М.: Издательство АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2017. — 507 с. — (Новая русская классика)
Своим новым романом Андрей Рубанов, кажется, обломил всех наших «патриотов» из телевизора, хотя сам вроде аттестует себя и патриотом, и даже «совком». Судите сами. Перед нами знакомый уже хотя бы по роману «Готовься к войне» (2009 г.) бизнесмен Сергей Знаев. Если в 2009 г. банкир Знаев еще только носится с проектом учредить гипермаркет «Готовься к войне» с ассортиментом товаров советского сельпо 60-х гг., то в «Патриоте» он с этой затеей естественным образом прогорает. Ну, в самом деле, кому нужны кирзачи и ватники (кстати, военные говорят, что на войне ватник — вещь опасная, чреватая сепсисом), если нашим даже насмотревшимся телевизора людЯм хочется для личного потребления, «штып» красивенько да и мирненько? Знаева сжирает конкурент, у которого сеть гипермаркетов с до невозможности идиллическим названием «Ландыш».
Сергей Знаев, высокомерный Знайка, теперь банкрот. Он потребляет в лошадиных дозах психотропы, прописанные врачом, запивая их очень как-то простодушно по-богатырски «алкоголем». Ясен корень, герою являются черти и демоны, они искушают бедолагу всякими искусными искусами. Но Знаев от них уворачивается, ведь у него есть великая цель: прорваться в Донбасс и там делом доказать, что он, в общем, да — во всякой бочке затычка и всегда при делах, а вовсе вам, типа, не ландыш. Увы, в какой-то момент выясняется: и возраст и душевная конституция встать в солдатский строй экс-богачу не позволяют. Витязь Руслан на глазах превращается в Фарлафа, который тоже ведь по званию типа витязь. Но только по званию!.. Для нашего витязя начинается череда Людмил, а именно: он решает раздать остатки наличности двоим своим сыновьям с их матерями, а совсем крохи уж догулять — правда, не в Луганде, как вы вгорячах, наверно, подумали, а на западном побережье Пиндосии. Здесь виндсёрфер Знаев попадает в ночной шторм. Тело его не находят, лоска, к сожаленью, тоже потеряна для общества безвозвратно. Вот и весь роман очень вкратце.
Но если вы думаете, что кроме глумежа никаких других слов у меня об этой книжной новинке нет — вот обломитесь, друзья, и вы! Роман ОЧЕНЬ качественный! И главное, у него есть сущностное качество настоящего романа: идеей и симпатиями автора он никак не исчерпывается. Собственно, при всех реалиях наших дней речь в нем идет не столько о текущей ситуации в Донбассе и даже в стране. Речь — о судьбе первого постсоветского поколения победителей, «винеров», ставших солью русиянской земли (согласно их собственным представлениям). В 90-е они — да, «ураганили», в 00-е продолжили бизнес в формах относительно цивилизованных, но всегда оставались верными своей затаенной цели — стремлению к «личной свободе». Именно так формулирует свою мечту Знаев. Впрочем, поэтому, вероятно, он и проигрывает, «заигрывается», «зарывается», потеряв в какой-то момент связь с реальностью. И в общем-то озлобления не испытывает: таков капитализм — побеждает сильнейший.
Сильнейшим оказывается тот, кто не отрывается от земли, соблюдает правила, «все ровненько делает». Правда, Знаев (а вместе с ним и автор, мне кажется) дает и нравственную оценку такому порядку вещей: «Ярость, агрессия, решимость и бесстрашие приводят в действие человеческую общность… Человек обречен рвать на куски ближнего, нет более гнусной твари, убивающей миллионами просто так, за идеи, за власть, за веру. Царство божие будет построено, но построит его не человек». И еще: «…самый дерзкий если и оказывается наверху — то ненадолго. Его быстро уничтожают самые жестокие и беспощадные: именно им принадлежат здешние блага жизни…»
Не бог весть какое открытие, но оно всей шкурой и потрохом выстрадано и героем, и автором — это во-первых. А во-вторых — в последней цитате явлен ключ к пониманию характера Знаева. Он — из «дерзких», а не из «винеров». Это качество делает его банкротом — но и свободным! Знаменателен тут спор Знаева с сыном. Парень считает, что поколение отца — «травмированное», «надломленное»: «Вы росли при социализме, а потом оказались в капитализме…» И отец живо возражает: «Ты думаешь, мы надломленные? Да мы — счастливейшие!... Стартовали в черном прошлом — и приехали в светлое будущее… Кто не выдержал этого путешествия во времени — те, да, спились, сторчались, пропали куда-то. Но не от горя, а от удовольствия».
Знайка остается верен себе, точнее, самоуверен донельзя — и только океану под силу возразить ему аргументировано…
Впрочем, возможно: это не Знаев, а его устами сам Рубанов нам говорит — про поколение-то. Правда, в романе слышны другие голоса и иные мнения. Пусть обмолвкой, но ведь звучит: поднялись тогда, в 90-е, очень немногие. Или вот еще: одну свою бывшую Сергей аттестует «либеральной стервой» и «дурой». Но «дура» и жизнь свою комфортно устроила, и сына одна подняла. Да и стерва ль она?.. Вот другая «бывшая» Знаева: патриотка, она хочет, чтобы ее «защищали». Разные мнения, позиции; разные даже не судьбы, а личности, которые мнения изрекают. И самые патриотичные здесь патриоты, которые — да, в Донбасс собираются — выглядят только в глазах автора и его героя мачо-размачо, а мне, к примеру, кажутся, обычными «сапогами» и волкодавами. Потому и Знайка наш в Донбасс не подался (кроме прочих обстоятельств, но это вот — сущностное): он не разрушитель по замесу, он созидатель!
Собственно, это и есть роман — когда много всего и нет однозначного вывода. Иначе, ради одной только мысли, зачем огород в пятьсот страниц городить?
В откликах на новую книгу Рубанова я уловил некоторый упрек. Да, он непринужденно вводит чертей — после романтиков-символистов и прочих мамлеебулгаковых это тоже козырь: непринужденность. Но показалось, чертями доморощенными, миллион раз воспетыми, автор загораживается от более глубокого копания в психологии своего героя. И по другим текстам писателя заметно: беллетризм часто мешает ему продраться к чему-то реально важному, сущностному, взять новую высоту. Стиль-то стилем — даже и навязчивой порой кажется склонность автора к эффектной фразе. Нет, мне Рубанов не стилем дорог и не крутым героем, и не лихо закрученным сюжетом — а вот этими прорывами в глубину.
Суммируя, скажу: после пяти лет молчания «Патриот» — крупная все же удача писателя. Можно поздравить его с этой премьерой. И пожелать новых погружений на глубину.
А кстати, и Знаев — ведь тело его не нашли? Значит, герой, возможно, еще вернется?.. Финал романа мне показался с заявкой на продолжение…
25.05.2017