Клон-3 или В лабиринтах любви. Часть 28

1. Часть 28. Глава 1. Самира у тети Назиры


Самира и дядя Али не знали точный адрес лары Назиры. Но Жади описала племяннице дорогу к дому тетки, а сид Али полагался на память, не забыв, как ему казалось, поездку за Хадижей полгода назад.
Они завернули на улицу, которая дяде Али показалась знакомой, но вскоре  поняли, что ошиблись. Ничего похожего на дверь в стене, о которой рассказывала Самире Жади, не было – тянулся ряд дверей, среди которых были и железные с облезшей краской, но без кованых узоров.
Потом они бродили по тёмным вечерним улицам, сворачивали в какие-то неприметные тупики, стараясь высмотреть дверь, украшенную металлической ковкой. Проплутав некоторое время по медине Марракеша, Самира вдруг вспомнила одну деталь:
- Дядя Али, тетя Жади рассказывала, что они с Хадижей и Иветти добирались до риада лары Назиры на такси. Улица была достаточно узкой, но машина, пусть и с трудом, смогла проехать. Это значит, что стоит исключить все узкие улицы, а входить только в те, по которым может пройти автомобиль. Надо было сразу позвонить тете Жади, а не надеяться на свою интуицию.
- Как же так, - растерянно оглядывался старик. – Я же был во дворе дома лары Назиры. Как я мог забыть, где находится эта улица? Действительно, к риаду можно было подъехать на машине. Ведь и мы с сидом Абдулом прибыли тогда на такси.
- Мне казалось, что тетя Жади так ярко описала дом тети Назиры и дорогу к нему, что я не сомневалась: путь к риаду найдется без труда.
Сид Али кивнул.
- Самира, в Марракеше есть одно здание, по которому легко сориентироваться, если потеряешься. Ведь город не так уж мал. Это башня Кутубия, - показал мужчина рукой в сторону минарета, возвышавшегося рядом с  площадью Джеммаа-эль-Фна, куда им пришлось вновь вернуться.
- Примечательное сооружение! Я сделаю снимки, - приободрилась девушка, в которой все ещё дремала журналистка. –  Я знаю, что это башня Кутубия. Даже рассказывала о ней Амалии. Но снимки сделала днем, а вот как получится вид на башню во время заката солнца?
И пока она доставала из сумки фотоаппарат, наводила объектив на башню, чтобы сделать снимок, переживая, что в закатном полумраке может получиться не очень удачно, ведь важен ещё и ракурс, дядя Али рассказывал ей историю минарета Кутубии.
- Согласно легенде, марокканский эмир приказал возвести мечеть, спроектированную его придворным архитектором. После завершения строительства выяснилось, что храм неправильно ориентирован на самую главную арабскую святыню – Мекку. В результате разозленный эмир казнил архитектора, разрушил мечеть, а на ее месте приказал возвести новую. После возведения храм использовали  в качестве библиотеки, университета и школы.
- Я обязательно запомню легенду и опишу в статье.
- Самира, если ты вдруг заблудишься в Марракеше, знай, что есть правило – подними голову вверх и оглянись. Когда ты увидишь минарет башни Кутубии, ты сразу поймешь, где находишься.
- Да, дядя Али!
Оторвавшись от объектива и спрятав фотоаппарат обратно в сумку, Самира кое-что вспомнила:
- На двери риада лары Назиры вместо звонка и ручки был дверной молоток в виде «руки Фатимы». Ещё одна приметная деталь кроме того, что дверь должна быть украшена кованым железом…
На улице было уже совсем темно. Наступил вечер. Самира с дядей Али  вновь вошли в лабиринт улиц. На этот раз им повезло: отойдя не так уж далеко от главной площади Марракеша, они остановились перед дверью, которая в точности совпадала с описанием, данным им Жади.
- Это здесь, уверена! – воскликнула девушка.
-Да. Похоже, что это так, - согласился сид Али, оглядев стены старинного риада, величественные ворота и дверь, покрытую замысловатым узором кованого железа.
Они не успели прикоснуться к дверному молотку, как вдруг зазвонил сотовый Самиры.
- Лео?! – обрадовалась девушка и тут же возмутилась: – Как ты посмел сбежать? Уехал без меня. Мы же вместе собирались отправиться в это путешествие!.. Где я? Стою перед домом тети Назиры. Поживу у нее некоторое время… Что?..
Она замолчала и какое-то время внимательно слушала парня, бросив невольный взгляд на нахмурившегося дядю Али.
- Я поняла, да, поняла, Лео. Хорошо, я скажу дяде Али.
- Какие-то новости, Самира? – сдержанно поинтересовался старик, когда она отключила сотовый и сунула в карман джинсов. Теперь девушка была одета вновь как туристка. В джинсы и тунику. Платка на голове не было. Даже шарфика на шее, концы которого она могла бы перебросить за спину. Удивительно, что дядя Али не стал навязывать ей платок.
- О, да, дядя Али! Лео сказал, что напал на след нашего мальчика! Он уверен, что сможет добраться до Амрана.
- Но ты сказала ему, что мать велела тебе жить у тети Назиры до приезда ее и Керима в Марокко?
- Да, дядя Али. Вы и сами слышали, что я отвечала Лео. Но я не могла не упрекнуть его в нарушении данного мне слова.
- Он должен был позвонить МНЕ и дождаться моего человека, вместе с которым он и отправился бы за мальчиком. Кстати, где ребенок?
Но Самира только пожала плечами.
- Не знаю, он не сказал. Похоже, он ни с кем не желает делиться этой информацией.
- И напрасно, потому что только я смогу помочь Лео вернуть мальчика его родителям.
- Дядя Али, я не могу отвечать за действия Лео. У меня нет на него никакого влияния.
- Вот как? – сощурил глаза старик и вкрадчиво сказал:  – Тебе, Самира, пора подумать о том, чтобы завести семью. Или ты Лео видишь своим близким другом и спутником жизни?
- Вот ещё! – недовольно отмахнулась девушка. - Я начинаю карьеру, мне никто не нужен!
- Но ты же рассказывала в машине, что парень подарил тебе «песчаную розу». У тебя при этом был довольный и радостный вид.
- Ну и что? Это всего лишь интересная безделушка. Кстати, где же она? – снова открыла Самира сумку и начала в ней рыться. – Вот!
Она протянула дяде Али «розу пустыни», которую можно было разглядеть в свете фонаря, который освещал подход к риаду. В полумраке подарок из пустыни казался ещё более загадочным и даже мистическим. Но когда девушка прятала минерал в карман сумки, из нее выпал другой дар Лео – кусок нефритового браслета. Выпал и зазвенел неожиданно громко.
- Ах, только бы не повредить этот артефакт! – обеспокоенно сказала Самира. - Лео может обидеться.
- Что это? Ещё один подарок? – спросил сид Али, глядя на девушку странными глазами.
- Да, дядя Али. Лео подарил мне этих крокодильчиков-дракончиков с колокольчиками, когда я выронила янтарный кулон в касьбе возле Феса.
Она отдала талисман (или амулет?),  не зная, как это назвать, в руки дяди Али. Тот повертел его и сделал вывод, что штука старинная, из нефрита.
- И Вы не можете ничего больше о нем сказать? – разочарованно протянула Самира, забирая нефритовые колокольчики – теперь она решила называть их только так. Они вновь мелодично звякнули, когда девушка бросила вещицу в сумку.
- Ничего больше не знаю. Самира, послушай, что я тебе скажу: даже если парень напал на след настоящего сына Хадижи, тебе не стоит отправляться вместе с Лео на поиски. Не знаю, что он тебе предлагал,и неважно, что ты ему отвечала, но уверен, что вы с ним о чем-то договорились. Не обманывай мать, Самира. Латифа так за тебя переживает! Если ей вновь придется сходить с ума от страха, то это будет уже на твоей совести.
- Я не собираюсь обманывать маму! – как будто возмущенно сказала Самира, но сида Али было невозможно провести. Ведь он хорошо разбирался в людях и коварных мыслях некоторых из них.
Поэтому, решив больше не обличать Самиру, он дал совет:
- Запомни: в характере человека есть три золотых качества – терпение, чувство меры и умение молчать. Иногда в жизни они помогают больше, чем ум, талант и красота.
- Я поняла, дядя Али, - улыбнулась Самира.
- Тогда давай прощаться. Не хочу, чтобы ларе Назире пришлось лгать, если спросят, видела ли она меня у своей двери. Я пойду, Самира. А ты постучи в дверь. Когда войдешь внутрь, я сразу же поспешу на междугородний автобус.
- Дядя Али, спасибо Вам за всё! И передайте привет Хадиже. Как жаль, что ей пока не стоит рассказывать, что ее сын жив. Если окажется, что это не так или это не он, для нее это станет новой потерей.
- Конечно, Самира, надо меньше говорить, если в чем-то не уверен, - сказал сид Али, обнимая на прощание Самиру. – А Хадиже я передам от тебя привет. Мне придется заехать за ней в Мекнес, потому что в Фес мы вернемся вместе.
Девушка постучала «рукой Фатимы» в дверь, подтянув за ручку чемодан ближе к ноге. Сид Али отошел и застыл в тени стены соседнего дома, куда не доставал свет фонаря.
Ждать пришлось недолго, ведь лара Назира ожидала появления племянницы. Вскоре она открыла дверь и с радостными возгласами обхватила девушку, втянула ее вместе с чемоданом в дверь риада, которую тут же  захлопнула.
Сида Али она не заметила, как и он тоже не смог хорошо рассмотреть женщину, которую не видел много лет. Когда он с Фаридом и Абдулом приезжал в этот дом за Хадижей, то не встретился с ларой Назирой. Ее тогда не было дома.
Но и теперь в свете электрического фонаря мелькнул в дверях только яркий тюрбан из ткани с блестками, на шее сверкнуло ожерелье, в ушах – длинные серьги, но то, что лара Назира вышла встречать гостью, пусть и родственницу, в спортивном костюме, сиду Али показалось невероятным.
«Почудилось, наверно», - решил старик, выходя из тени и направляясь к видневшейся вдали арке в концеулицы-туннеля.


… Назира выпустила, наконец, племянницу из крепких объятий.
- Самира, как ты выросла! Ты уже совсем взрослая! – слегка покачала она головой, улыбаясь во весь рот. – Но я тебя узнала с первого взгляда! А то Жади заявила, что тебя уже совсем не узнать. Сказала, что ты не похожа на того подростка, каким была, когда я уехала вместе с Миро.
- Да, тетя Назира, это так. И Вы тоже совсем не изменились! Такая же молодая и красивая, такая же современная, - оглядывая спортивное одеяние на ларе Назире, вежливо, но искренно ответила Самира.
- А… Это теперь моя привычная форма одежды. Мне так удобнее. Я же теперь ещё и спортом занимаюсь. Не только стою у плиты, следя за служанкой. Ведь я жена королевского тренера. Должна поддерживать спорт! Иди за мной! Идем-идем!
- Каким спортом Вы занимаетесь, тетя Назира? – с улыбкой потянулась за ней Самира.
- Гимнастикой, бегом, ходьбой. Мой муж Миро намерен купить в Бразилии дом для нас, а также открыть спортшколу. Я буду давать там уроки гимнастики. А что? Я свободная женщина, как феминистки из Каира. А ты, я вижу, не покорилась воле отца? Джинсы, прочая одежда современной девушки... И без платка! Самира, ты тоже стала феминисткой? Тогда ты более продвинутая, чем я.
- Наверно, я всегда ею была. Как и Вы.
- Самира, теперь мы обе феминистки: ты и я. Мы свободные женщины. У нас есть права. И я научу тебя заниматься гимнастикой. Поняла? Будем каждое утро вместе бегать вот по этому двору! Дай мне чемодан.
Самира, у которой тетя выдернула из рук ручку тяжелого багажа, наконец,осмотрелась. Стоя совсем недавно на грязной улице перед непримечательной дверью, за которой было сложно заподозрить другой мир, теперь девушка любовалась увиденным. Перед ней открылся уютный садик, в котором журчала вода в фонтане, отделанном изящной резьбой. Вокруг него в два ряда стояли горшки с буйно цветущими растениями.
Как будто попав в восточную сказку, Самира на некоторое время лишилась дара речи. Риад показался ей дворцом, пусть и не отделанным дорогой отделкой. Риад был старым и довольно ветхим, но производил приятное впечатление. Запущенности не чувствовалось, наверно, благодаря твердой, уверенной руке лары Назиры.
- Самира, идем, - оглянулась лара Назира. - Сначала устрою тебя в твою комнату, а затем всё здесь покажу. Кстати, мой муж установил в доме интернет… 
- Чудесно! – ответила Самира.
- Жади звонила и рассказала, что у тебя есть маленький компьютер.
- Нет, всего лишь планшет!
- Неважно, у моего Миро тоже есть такая штука. Вы с Жади можете звонить друг другу…
- …и даже видеть по скайпу! Тетя Назира, Вы тоже увидите тетю Жади и мою маму, а также Амина и его жен. А они все увидят меня и Вас.
- Да ладно, это не обязательно! Скоро мы встретимся! Самира, тебе сказали, что мы с мужем возвращаемся в Бразилию?Аллах! Я так давно не была на родине мужа.
- Да, тетя Жади мне говорила. Вы с Миро намерены купить дом в Сан-Криштоване, – продолжали беседу тетя и племянница, поднимаясь по лестнице на второй этаж, где Назира приготовила комнату для девушки.
- Самира, ты расскажешь мне всё о Сан-Криштоване, все новости, - подняла вверх указательный палец женщина. - Есть ли там дома, которые можно купить? Мы не можем позволить себе дом в более дорогом районе, так как мой Миро хочет открыть спортзал и школу.
- Отлично, тетя. Я расскажу о том, что мне известно. А когда вернусь в Рио, то узнаю обо всем подробнее и сообщу.
- Кстати, как ты отыскала мой риад? Это трудно для человека, впервые оказавшегося в Марракеше.
- Но тетя Жади рассказала, как добраться, и мы с дядей Али…., - вдруг запнулась Самира, вспомнив просьбу сида Али не упоминать о нем.
- Дядя Али? – тут же подхватила Назира. – Он был вместе с тобой? Но он не зашел в мой дом. Даже не поздоровался со мной! Значит, и твой дядя Али считает меня одалиской? – расстроилась лара Назира.
- Нет-нет! Просто он торопился на автобус, мы долго плутали по улицам в поисках дома. И он уже опаздывал на тот автобус, который заходит в Мекнес, но боялся оставить меня одну в незнакомом городе и вечером. Но дядя Али должен ещё заехать в Мекнес, чтобы забрать Хадижу. Муж выгнал ее из дома, дав второй развод.
-Что?! – обернулась к ней Назира, едва не выпустив ручку чемодана.
- Столько всего произошло, тетя Назира. Но я расскажу обо всем. Приведу себя в порядок, приму душ, вымою голову… У меня песок в голове, и кажется, что я никогда уже не смогу вымыть и вычесать его из волос.
- Я тебе помогу, Самира. Надо же! Дядя Абдул выбрал плохого мужа для моей племянницы, если тот выгнал из дома такого ангела, как Хадижа. Пусть Аллах накажет ее мужа!
- Бывшего мужа!
- Бывшего? Бедная Хадижа, в таком юном возрасте потерять и сына, и мужа.
- Не всё так однозначно, тетя Назира. Но пока я не расскажу обо всех перипетиях, этого не понять.
- Конечно, я внимательно выслушаю и задам тебе миллион вопросов! – снова подняла указательный палец женщина.
Когда они вошли в комнату, Самира тут же сбросила с себя длинную рубашку-тунику, положив ее рядом с небрежно брошенной на кровать сумкой. Внутри нее что-то звякнуло.
- Что там у тебя? Такой тонкий звук. Как будто колокольчики зазвенели.
- Так и есть, тетя Назира. Лео подарил мне старинный браслет из нефрита с колокольчиками. Т.е. это кусок браслета.
- Что? Покажи… Ну, какой это браслет? – разочарованно протянула Назира, увидев сломанное когда-то в веках украшение.  – Дай-ка посмотреть.
Самира положила в ее ладонь обломок древнего браслета.
- Но какую он имеет ценность? Никакой. Забери его. Ты даже носить его не сможешь!
- И не собираюсь. Это талисман, но он бесценный, если окажется настоящим артефактом. Но пока это мой амулет. Тетя Назира, какой чудесный мелодичный звук у колокольчиков. Слышите? – слегка потрясла Самира колокольчиками, которые зазвенели в нефритовых пастях крокодилов (или драконов?)
- Но кто сделал тебе такой странный подарок? Какой ещё Лео?
- Это брат Лукаса, мужа тети Жади, - открывая чемодан, ответила Самира. – И он подарил мне ещё «розу пустыни». Вот эту, - вынула она из сумки и «цветок» из минералов.
- Аллах! Что это за подарки? Твой парень должен дарить тебе золото. ЗО-ЛО-ТО! Кольца, цепочки, браслеты, ЗОЛОТЫЕ браслеты, а не эти обломки, которые он нашел в пустыне.
- Но Лео романтик. Или он уже понял, ЧТО может меня заинтересовать. Не золото, а нечто загадочное. Зачем мне золото? Я никогда не любила золотые украшения. Но такой загадочный предмет, как этот браслет, меня заинтриговал.
- Самира, ответь: муж дарит Жади золото?
- Конечно! Он дарит ей бриллианты! У тети Жади много дорогих и красивых украшений. Вы знаете ее мужа?  Лукаса?
- Знаю ли я Лукаса?! Хм, уж не забыла, кто он! Аллах! Это человек, испортивший жизнь моему брату Саиду.  Твоему дяде! Как можно его забыть? – возбужденно заговорила лара Назира.
- Ну, а Лео – его родной младший брат, - примирительным тоном ответила Самира. -  Он очень похож на дядю Лукаса, но только внешне. Наверно, Лукас был точно таким в юности. Но Лео  - человек, совсем другой по характеру. Лео такой же, как я и тетя Жади.
- Всё ясно с вами! – кивнув, сумрачно ответила женщина, в которой заговорил голос крови.
- Тетя Назира, через полчаса я буду готова поведать всю историю и ответить на все-все вопросы. Ах, чем это таким вкусным и знакомым пахнет? – принюхалась Самира. -  Этот аромат я почувствовала, едва войдя в дом. Попробую угадать: таджин с цыпленком и солёными лимонами?
- Точно, Самира. Неужели ты научилась готовить? Твоя мать всегда хорошо кормила Мухамеда, но Жади…. Дядя Абдул много лет вспоминал, какую баранину он ел в доме Саида, - покачала головой женщина.
- Хи-хи! Я умею готовить только несложные бразильские блюда. Что-нибудь такое легкое… С креветками… А Вы, тетя Назира? Ведь Миро – бразилец?
- Ну, что ж… Кажется, нам есть чему научить друг друга, - закивала Назира. – Ладно, принимай ванну и приходи в гостиную. Она внизу. Надо успеть поговорить до того, как вернется мой муж. Он уехал в Рабат. Должен вернуться завтра к вечеру.
- Времени полно!
- Не скажи, Самира. Вопросов у меня оооочень много.
- Успеем поговорить, - успокоила тетю девушка. А потом вспомнила, что забыла вручить ей купленный в Загоре небольшой, но красивый ковер. Расхвалив его, Назира унесла подарок.

Когда Назира удалилась из комнаты, а Самира, выбрав одежду, уже входила в ванную комнату, зазвонил сотовый.
- Алло, - девушка тут же схватила телефон. –Лео? Что? Да, я у тети Назиры. Не могу долго говорить, но прошу тебя: позвони тете Жади, пусть она ещё раз расскажет тебе, как найти на медине дом тети Назиры. Мы с дядей Али долго блуждали по медине, пока не наткнулись на риад едва ли не случайно.  Я сегодня так устала и голодна! И мне надо поговорить с тетей… Что?.. Лео, сделаем вот что: за Амраном мы поедем вместе. Но ты позвони тете Жади, скажи, пусть вылетает, объясни – почему... Нет, у тебя лучше получится!... Лео, никто не должен знать, что мы собираемся провернуть. Никто! Иначе мальчика у нас могут забрать. Дядя Али тоже не должен знать. Не звони ему, Лео, умоляю. Жду тебя. Приходи к дому и позвони, я выйду, и мы обо всем договоримся... О, так ты только завтра приедешь в Марракеш?
Самира тоже отключила сотовый, так как разговор был закончен. Но она так и не решила, как быть. Позволит ли тетя Назира пожить Лео в их доме несколько дней, или парню снова придется искать небольшой отель? Но тетя Жади, конечно,  остановится у Назиры. Ребенка надо передать так, чтобы никто ничего не заподозрил.
Решив, что она тоже чуть позже сделает звонок тете Жади, чтобы всё обсудить, Самира отправилась в ванную.

Здесь ее ждала старинная чугунная ванна, наверно, сохранившаяся ещё с колониальных  времен. Вода уже начала остывать, но Самира настолько устала от жары в пустыне, что была рада прохладной воде, в которой плавали лепестки роз.
- Когда же тетя Назира успела? – удивилась девушка, но тут же вспомнила, что у тети есть служанка. Вот она всё и приготовила. Правда, Самире пока не довелось увидеть эту женщину.
Полежав немного в ванне, Самира тщательно вымыла волосы найденным тут же дорогим шампунем, затем высушила их феном, заботливо оставленным для нее Назирой.

…А потом, вкусно поужинав, тетя и племянница начали разговор. И вот тут-то Самира поделилась с тетей Назирой всеми новостями, рассказала о собственных злоключениях в пустыне из-за сына Хадижи, которого они так и не нашли.
- Как это? Но все вокруг обсуждают, что похищенный внук моего брата был найден, но умер в пустыне, потому что не вынес страшной песчаной бури.
- Это не так. Умер совсем другой марокканский младенец, увы. А настоящий Амран сейчас находится где-то в другом месте. И Лео как раз уехал на его поиски.  И он напал на след! Тетя Назира, завтра Лео приедет в Марракеш. Я должна с ним встретиться. Хочу услышать, что ему удалось выяснить. И за ребенком, если станет точно известно, где он, поедет не только Лео. Он должен взять и меня.
- Самира, но я обещала твоей матери и Жади, что не спущу с тебя глаз! – погрозила пальцем тетка. – Ты забыла, что дядя Абдул не отказался от своего замысла? В Фесе тебя ждет твоей жених.
- Он мне не жених! – возмутилась Самира.
- Нет, раз дядя Абдул его тебе выбрал, значит, он твой жених. Формально всё верно. Нас, феминисток, не понять дяде Абдулу. Он застрял в прошлом. Ты не хочешь замуж, но дядя Абдул пол Феса поднимет на уши, чтобы сломить твою волю. Не удивлюсь, если дядя Абдул явится прямо сюда, вот в этот самый дом, и потребует твоей выдачи.
- Тетя Назира! – побледнела девушка, испугавшись, заподозрив, что оказалась в ловушке.
- Ничего не бойся! Никто тебя не выдаст. Иначе Миро пожалуется самому королю! А ты чуть позже позвони в Фес и расспроси у Зорайдэ, как там обстановка. Возможно, она что-то знает?
- А как быть с Лео?
- Лео… Это же брат мужа твоей тетки? Мой Миро очень современный человек и на многое смотрит иначе, чем другие мусульмане. Ты знаешь, что ради меня мой Миро сменил веру? Но у него передовые взгляды. И если, вернувшись, он застанет в нашем доме тебя и твоего приятеля, он не станет рвать и метать из-за того, что в доме появился посторонний мужчина.
- Конечно, ведь Миро – бразилец. Он ещё не утратил свои прежние взгляды. Надеюсь на это, ведь в Бразилии, когда вы туда вернетесь, вам с Миро придется снова привыкать к обычаям, которые чтят в Сан-Криштоване.
- Самира, твой отец сойдет с ума, если увидит меня без платка! Но мой муж не настаивает на его ношении. Я сама не могу представить себя без платка, поэтому ношу. И джеллабу, платья с длинными рукавами я ношу, потому что это мой выбор. А Миро нравятся больше спортивные костюмы. Потом я отведу тебя в свою комнату и покажу шкаф, где на одной половине висят ткшейто, джеллабы и кафтаны, а на полках лежат ворохи платков. А другая половина полностью занята вешалками со спортивными костюмами разных фирм, нижние полки заставлены кроссовками и прочей спортивной обувью, а на верхних полках – майки, футболки, наколенники, десятки пар носков. Я готова хоть сейчас стать если не тренером по гимнастике, то учителем, проводить занятия с молодыми девушками и женщинами, которым нужна гимнастика. А ещё я подумываю устроить в спортшколе моего Миро танцевальный класс, где лично буду обучать всех желающих восточным танцам. Самира, Латифа научила тебя танцевать танец живота? Нет? Научишься! Было бы желание! Я сама тебя научу этому, пока ты живешь у меня.
После того, как иссяк поток слов улары Назиры, Самира продолжила рассказ о жизни всех родственников, которыми заинтересовалась тетя. 
И тут же лара Назира стала припоминать прошлые обиды.
- Мои братья за многое мне должны.  Я вырастила их. Они стали богатыми людьми, у них есть семьи и дети. А я для них – только коврик для ног. Точнее, я такой была, а сейчас они и вовсе забыли меня, прокляли и постарались выбросить из своей жизни. Если бы не эти неблагодарные, у меня могли бы быть дети!
- Детей у вас нет. Но есть муж! – напомнила, чтобы утешить, Самира.
- Но я всегда хотела иметь детей, много детей!
- Тетя Назира, но когда вы с Миро окажетесь в Рио, там можно будет обратиться в клинику, которая занимается проблемами женского бесплодия. У мужа тети Жади есть знакомые в одной из таких клиник. Если туда обратиться, то у вас родятся дети – возможно, сразу несколько малышей. Двойня или тройня. Вы ещё познаете радость материнства, а с тремя детьми о танцевальных и гимнастических классах придется забыть!
- Иншалла, Самира! Иншалла! Я отдала бы половину жизни, чтобы подержать на руках собственного сына!
- Так и будет, тетя Назира, я уверяю. И тетя Жади слов на ветер не бросает. Я и сама займусь тем, чтобы вам помочь. Вот увидите – через год вы возьмете на руки собственного малыша.
- Вот что я думаю, Самира. Смогу ли я родить собственных детей – неизвестно. Но если бы твой Лео нашел бы и для меня какого-нибудь ребеночка, а Жади помогла бы мне разыграть такое же представление, как тогда – после отъезда Хадижи, то у меня уже сейчас будет ребенок!
- Я посоветуюсь с Лео, выясню, что можно предпринять, - серьезно пообещала девушка. – А теперь я хотела бы увидеть  маму и поговорить с ней и Эмми! Вот мой планшет. Тетя Назира, а кто у вас в семье пользуется интернетом?
- Мой Миро, конечно. Но теперь и я подумаю, какой планшет мне купить. Современная женщина должна иметь не только сотовый телефон. Все феминистки наверняка пользуются планшетами, так ведь, Самира?
- Всем современным женщинам не чужды гаджеты. А знаете, тетя Назира, мы с мамой и тетей Жади смотрели свадьбу Амина и Эмми по скайпу – через Интернет. Теперь я думаю, что свадьбу мамы и Керима, когда они прилетят в Марокко, мы сможем транслировать Эмми и Амину, и тете Жади, чтобы они тоже могли видеть праздник в доме дяди Али. Как же это здорово!
- Да, здорово, - кивнула Назира, выпятив обиженно нижнюю губу. – Только мне не удастся увидеть этот праздник.
- Мы с Вами побываем в Фесе на свадьбе моей мамы и сида Керима, увидим праздник вживую. А в Бразилии нас увидят уже по скайпу. Конечно, если мой отец разрешит Амину смотреть, как наша мама выходит замуж.
- Мухамед и Саид должны увидеть и меня на этой свадьбе – пусть привыкают к мысли, что очень скоро я буду жить в Сан-Криштоване. А соседка я беспокойная.
- Тетя Назира, собираетесь заходить в магазин моего отца, чтобы его позлить?
- А что – «Волшебная лампа» ещё стоит на том же месте?- с иронией спросила Назира, зная ответ.
- Да, и у Амина тоже есть свой магазин. Но я расскажу, где можно устроить спортзал и спортшколу. Есть один ангар…, - Самира тут же выложила информацию, не догадываясь, что Амин и Мухамед отдали бы многое, чтобы лара Назира о ней не узнала.
Они долго прикидывали, как Миро заполучить ангар, какие препоны могут устроить Назире и ее мужу ее братья, какой из домов в Сан-Криштоване собираются продавать…
- Самира, а где намерена жить после свадьбы Латифа?
- Конечно, у мужа. Моя мама будет жить сида Керима. Он построил новый дом, намного больше и красивее того, в котором он жил до этого со своей сестрой и дочкой до ее замужества. Они переедут туда, а я останусь в доме одна. Не хочу жить с ними. Желаю почувствовать себя взрослым человеком, абсолютно самостоятельным.
Потом Самиру осенила мысль:
- Тетя Назира! Где вы с Миро остановитесь, когда приедете в Рио? Думаю, лучше вам пожить у меня, пока не сможете купить дом и отремонтировать его. И пусть мой отец злится, сколько угодно! Ему станет стыдно при мысли, что его сестра видит, какая у него жена Лейла.
- Да… Пожалуй, это хорошая мысль – нам с Миро пожить какое-то время в доме твоей матери. А что, Самира, дом так близко расположен к магазину Мухамеда?
- Не просто близко, а практически напротив нашего бывшего дома и «Волшебной лампы». Лейла то и дело торчит на балконе, откуда, как мне помнится, отец гонял нас, когда мы на минутку выходили, чтобы посмотреть на танцы у бара доны Журы.
- О, дона Жура! Я ее не забыла. В ее баре торгуют спиртным, что так не нравилось Мухамеду, и делают вкусную поджарку, которую так любил Мустафа. Как она?
Самира рассказала и о ней, также и о новом жителе Сан-Криштована – синьоре Олаву, художнике.
Но сплетни о соседях не настолько сильно интересовали Назиру, как истории жизни ее братьев. Она то и дело возвращалась к ним в своих мыслях вслух.
- Самира, мне не верится, что Мухамед и Латифа развелись. Это так… печально. Если бы я была рядом, если бы мои братья меня не отвергли, то этого не случилось бы! Я не позволила бы Мухамеду развестись с твоей матерью. И я не дала бы ему взять вторую жену!
- Как говорит тетя Жади: Мактуб. Так суждено. Отец взял жену в Марокко, а мама не сразу узнала об этом. Всё стало известно, только когда Лейла уже ждала ребенка.
- Расскажи мне эту историю, Самира. Я столько лет прожила вдали от всех родственников, что теперь хочу узнать о них всё.
- Так захотел дядя Абдул, как теперь оправдывается отец…
Когда Самира закончила описывать, во что превратилась жизнь ее отца при Лейле, как он и его молодая жена обходятся с Арибой – невестой сына дяди Али и Дунии, о том, что дядя Абдул нашел ее отцу ещё одну жену - Муну, Назира, насытившись новостями о младшем брате, начала расспрашивать о старшем.
Самира рассказала, что знала, и о дяде Саиде.
- Как это – от Саида сбежала третья жена? Жади мне не рассказывала. Почему же он ее не ищет? Полгода – большой срок.
- Но Фатима сбежала в то время, когда тетя Жади была здесь, в Марокко. Она не могла знать об этом.
Назира удивилась, что Рания получила развод, а потом даже побывала в роли жены временного мужа. И о приключениях Амина и Эмми поведала Самира любопытной тете, у которой от новостей шла кругом голова. Она сидела с округлившимися глазами.
- Нда… Что-то я знала от друзей Миро из Сан-Криштована, кое-что мне рассказали Жади и Хадижа, но чтобы в Бразилии происходило ТАКОЕ! Аллах! Вот что значит – меня не было с ними рядом. За моими братьями нужен глаз да глаз! Если бы Назира была рядом, то Мухамед не взял бы вторую жену и не развелся бы с твоей матерью, Самира. Саид не взял бы в жены такую одалиску, как эта его Фатима, которая сбежала полгода назад с его ребенком, и он никак не может ее найти.
Но больше всего Назиру поразили истории замужеств Каримы и лары Дунии.
- Как это – Ахмет женился на Кариме?!
- А разве вы не слышали об этом? Тетя Жади могла забыть рассказать об этом, конечно.
- Нет, кто же расскажет несчастной Назире новости из дома сида Али? А дядя Абдул? Как я могла узнать, что у него уже две жены? Аллааах! Он женился на Дунии обманом? А потом не стал ее возвращать? И на Нурии дядя Абдул женился?! А мне он не мог найти хотя бы одного мужа! Сейчас у меня была бы большая семья, много детей…,- вновь завела привычные причитания лара Назира.
Но Самире слушать это не хотелось, и она спросила:
- Тетя Назира, как бы Вы поступили, если бы встали перед выбором: вернуться назад и иметь детей и мужа или жить сегодняшней жизнью с Миро, но через год родить близнецов?
 Назира задумалась.
- Даже не знаю. Самира, умеешь ты задавать такие вопросы, - отмахнулась Назира. -  А правда, что я выбрала бы?.. Но моего Миро я никому не отдам.
- Хорошо. Но что-то Эмми не отвечает. И Интернет у вас здесь слабенький. Наверно, поэтому скайп плохо работает. Давайте посмотрим фотографии на моем планшете и фотоаппарате.
- Показывай! – потребовала лара Назира. – Что у тебя есть?
Девушка села рядом с тетей, перед которой на столик положила планшет и показала, как листать фотографии.
- Это - пейзажи пустыни:  закат солнца, восход, даже есть несколько снимков песчаной бури, но я ещё не все кадры смогла перегнать с фотоаппарата на планшет. В какой-то момент вся техника разрядилась, и самые драматические моменты пребывания в пустыне остались только у меня в голове… А в этой папке – фото, сделанные в Рабате, в Марракеше, когда мы только направлялись в пустыню.
- И ты не нашла времени, чтобы меня навестить ещё тогда? – возмутилась Назира.
- Увы, мы все пребывали в таком нервно-возбужденном состоянии после происшествия с Амраном, что то время, которое у нас с Амалией выдалось свободным, мы провели его в ожидании Лео, который отправился за снаряжением. Нам разрешили поехать в экспедицию на поиски ребенка, но мы опасались, что уедут без нас. Простите, тетя Назира.
- Ладно, чего уж там. Главное – сейчас ты у меня. Ой, а Лукас что делает в вашей машине?!
Самира весело рассмеялась.
- Это вовсе не Лукас. Это и есть Лео.
- Нет, это Лукас, - удивленно вскинула брови Назира. - В последний раз я видела его на свадьбе сида Али и Зорайдэ. Он мне показался таким помолодевшим, как будто сбросил лет двадцать. Но это был он, Лукас!
- Нет, тетя Назира, Вы не могли видеть тогда Лукаса, но и теперь на снимке не он, а его брат Лео. Это Лео, и если не верите, что братья настолько похожи, то сами сможете в этом убедиться, когда Лео завтра же приедет в Марракеш и постучит в ворота этого риада.
- Аллах, как такое случается, что люди бывают настолько похожими друг на друга? – не могла успокоиться Назира.
- И вот Лео, и здесь тоже он, и вот на этом снимке тоже. А это Амалия, моя подруга, благодаря которой у меня есть диплом журналистки.
- У тебя есть диплом, - покачала головой Назира то ли с осуждением, то ли с недоверием.
- Тетя Назира! А если я напишу статью о спортшколе, которую вы с Миро откроете в Сан-Криштоване? Расскажу историю о том, как Миро – парень из этого района, стал тренером марокканского принца? Тогда от желающих заниматься в спортзале и ходить на занятия гимнастикой в спортивную школу не будет отбоя. А восточные танцы? На ваших уроках будет аншлаг.
- Да, только бы после этого Мухамед не поджег бы нашу школу или мой дом!
- Нет, отец вряд ли осмелится пойтина такое.
- Кстати, Самира, Жади рассказывала мне, что у тебя был жених из Индии?
- И когда только тетя Жади успела?
- Когда звонила мне, просила тебя принять, дать убежище, пока дядя Абдул не откажется от мысли выдать тебя замуж. Она сказала, что даже наличие у тебя жениха в Индии не заставило его отказаться от желания устроить твою судьбу по-своему.
- Нет, тетя Назира, у меня нет никакого парня в Индии. А Арнав Сингх Райзада – это герой индийского сериала.
И девушка поведала, как ей пришлось придумать историю с несуществующим женихом, потому что и отец, и брат, и дядя Абдул не давали ей покоя, угрожая выдать замуж.
- Мне уже давно стали известны их планы - влезть в мою личную жизнь.
Потом Назира пообещала Самире показать утром своего любимого белого верблюда, после чего отпустила племянницу спать.
- Утром, Самира, мы вместе займемся гимнастикой. А потом я позволю тебе прокатиться вокруг фонтана на верблюде, - сказала она на прощание.
Самира вовсе не желала повторять опыт катания на верблюде, чего хватило ещё в пустыне, но она не хотела обидеть тетю и согласилась.
Однако сразу отправиться к себе в комнату Самире не удалось. Их с Назирой настиг телефонный звонок.
- Кто это может быть? – воззрилась Назира на телефонный аппарат. - Миро позвонил бы мне на сотовый. А кто ещё знает мой домашний номер? Только Жади.
- И Зорайдэ. Мама обещала дать ей номер телефона, чтобы и Зорайдэ могла узнавать обо мне. Но маме я уже звонила, она знает, что я в Марракеше у Вас дома.
- Хм, сейчас выясним, в чем дело!
Да, это звонила Зорайдэ.
- Лара Назира, беда. От нас только что ушла семья жениха, которую привел к нам сид Абдул. И Имад был с ними. Но сид Али ещё не вернулся. Звонил, что только подъезжает к Мекнесу. А мы не ждали прихода этих людей. Ведь уже вечер. И сиду Абдулу известно, что сид Али в отъезде, кто знает, приедет ли он вовремя или опоздает…
- А что случилось, Зорайдэ? Семья оскорбилась и покинула ваш дом? – принялась расспрашивать лара Назира, увеличив громкость, чтобы и Самира могла всё расслышать.
Выслушав рассказ о неприятных событиях в доме сида Али, положив трубку, когда разговор закончился, Назира посмотрела на племянницу и спросила:
- А какой он – Имад? Что-то я не помню такого. Но Карима пыталась перекричать Зорайдэ, и из ее слов я поняла, что это бывший жених Сумайи. Дядя Абдул ещё лет шесть назад пытался сосватать Сумайе этого мужчину, но ничего не вышло. Какой он? Самира, ты его видела?
- Нет, я его плохо помню. Однажды мне показали на медине этого мужчину, когда я приезжала в Марокко в очередной раз. Кстати, Карима и показала, со смехом рассказав о проделках Сумайи, благодаря которым она освободилась от нежеланного жениха. Сумайя была счастлива, что отделалась от него. И мне он тоже очень не понравился. Это просто ужас, а не жених!
- Да? Вот как? Ну, тогда это хорошо, что его родители ушли, рассерженные болтовней Каримы. Но Зорайдэ боится, что сид Али накажет и Кариму, и ее.
- Да, я всё слышала. Ничего, в следующий его приход я ему такое устрою! Нет, я не стану сидеть в этом риаде, спасая себя, когда из-за меня могут наказать Зорайдэ и Кариму.
- А ты при чем?
-  Это я подсказала, что следует передать «дорогим гостям» от меня лично.
- Подожди, Самира, телефон снова звонит. А теперь кто же?
Женщина легко подоспела к столику, где стоял стационарный телефон, и схватила трубку. Глаза ее тут же округлились.
- Дядя Абдул?!..  Откуда у Вас номер моего телефона?..  Да, Самира у меня, и даже не вздумайте брать мой дом штурмом… Мой муж Миро… Что?.. Самира – не одалиска! И я – тоже. … Что?.. О чем Вы говорите?!... Я ничего не понимаю…
Потом Назира тоже положила трубку, когда дядя Абдул ее просто швырнул.
- Это первый звонок дяди Абдула за пять лет с тех пор, как я стала женой Миро. Мне кажется, что у дяди Абдула что-то с головой.
- А что он сказал?
- Он в ярости. И, кажется, сошел с ума. Такое говорит! Самира, он спросил, почему ты покрасила волосы в зеленый цвет, а не в синий? Заявил, что когда ты появишься в Фесе, он прикажет схватить тебя и перекрасить волосы, а если не получится, то остричь тебя налысо.  С чего он взял, что у тебя зеленые волосы? И почему он потребовал, чтобы ты перекрасила волосы в синий цвет? Хм, что только в голову не приходит дяде Абдулу. Утверждает, что тебя видели без платка, но с зелеными волосами, а твое лицо и руки покрыты шрамами, полученными во время пребывания в пустыне. Но уверил, что Имад не станет обращать внимания на рубцы, даже если они на лице. Ведь когда ты станешь его женой, будешь закрывать лицо никабом.
- Что-что?
- Так сказал дядя Абдул! - растерянно развела руками ошеломленная Назира.
Самира усмехнулась, мысленно похвалив Кариму. Значит, Карима воплотила ее просьбу в жизнь. Ей как раз всё было понятно. Но рассказывать тете Назире об этом она не стала. Очень хотелось спать. Ещё будет время посвятить тетю и в эту страницу жизни.



2. Часть 28. Глава 2. Сид Абдул и семья жениха в доме дяди Али.



А в доме сида Али случилось следующее. Несколькими часами ранее сид Абдул привел выбранного им для Самиры жениха в дом приятеля. Не одного  - с родителями. С ними пришла и лара Дуния.
И хотя Зорайдэ заранее предупредила его через лару Дунию, что сид Али не успеет вернуться в Фес до поздней ночи, сид Абдул отчего-то не отреагировал на это. Пришел сам и привел нежданных гостей.
Зорайдэ, разумеется, сделала всё, чтобы проявить гостеприимство. Приготовили ароматный чай, из кухни принесли выпечку, которая никогда и не переводилась в их доме.
Но было не ясно, какова цель этого странного визита. Чего пытался добиться сид Абдул?
- Я принес вам радостную новость! – широко улыбаясь, торжественно объявил он. - Имад вернулся из поездки. Самира ведь тоже приехала в Фес? Теперь, Зорайдэ, нет никаких препятствий для их официальной помолвки, а когда прилетит Мухамед, то и свадьбы.
- Да, сид Абдул, - буркнула женщина, опуская голову.
- А где Самира? Где Али? Мы говорили с ним  утром по телефону. Он обещал приехать к вечеру. Али не собирался нигде задерживаться. Его слуга Усем уже вернулся. Я слышал об этом на медине.
- Но сид Али ещё в пути.
 - Как же так? – возмутился сид Абдул. – Разве Али не должен был привезти Самиру в Фес этим вечером?!
- Сид Абдул, обстоятельства изменились, Вам же всё объяснили по телефону.
- Изменились! – начал он возмущенно ворчать. – Какие ещё обстоятельства?  Так трудно сесть вместе с дочкой Мухамеда на автобус или взять междугороднее такси, и тогда в это время они уже были бы на месте. Что там произошло?
- Ничего не произошло, сид Абдул. Но сиду Али предстоит заехать в Мекнес за Хадижей. Ее муж решил отправить ее к нам, чтобы она могла ждать семейного совета в нашем доме.
- А почему не в моем? Почему? Хадижа – моя кровь, она должна остановиться в моем доме!
- Спросите у него сами, сид Абдул. Когда он вернется, вы с ним поговорите.  Сид Али намерен заехать в Мекнес за Хадижей. Разве лара Дуния не рассказала, что Фарид дал развод и выгнал Хадижу из дома?
- Но… А Самира? Где невеста? Она могла бы сама доехать до Феса. Я же предупреждал, что приду сегодня вечером в ваш дом вместе с женихом.
Тут же возле них возникла, как джинн из волшебной лампы, Карима.
- Сид Абдул, сид Абдул! А Самира сбежала! Взяла и сбежала от дяди Али.
- Как это – сбежала?! Куда? Где? Я сам с ней разговаривал, и она собиралась ехать в Фес вместе с Али.
- Карима! – резко осадила ее Зорайдэ. Но сплетница даже не обратила на нее внимания.
- Ну, вот в Марракеше и сбежала. Проводила своих друзей и улизнула от дяди Али. Ну, расскажи же, Зорайдэ, что тебе известно? Расскажи! Дядя Али сел в автобус из Марракеша один, без Самиры!
- Сид Абдул, - заговорила жена Али. – Не слушайте Кариму. Она всё не так поняла. Самира отказалась возвращаться в Фес и отправилась пожить какое-то время у лары Назиры.
- Как?! У этой одалиски?! – старик неистовствовал, зайдя на кухню, куда увела его Зорайдэ. – А Мухамед и Латифа об этом знают?
- Латифа разрешила ей пожить у лары Назиры до того времени, когда они с Керимом прилетят на свой никях.
- Что?! Латифа ей разрешила?! Одалиски! Я всегда знал, что в вашем роду дурное семя! Жади, потом Латифа, теперь Самира. Все они одалиски. Вот потому Самира и укрылась у той, чье имя я уже много лет не желаю произносить! Но она заразилась этим от вашей Жади! Жади всех превратила в одалисок!
-  Вы говорите о ларе Назире? Да? – снова влезла Карима.
- О ней, конечно!
- Карима, не болтай! – пыталась ее унять Зорайдэ, но бесполезно.
Зато старик вдруг взял себя в руки, сказал, что все равно не отступит, и Самира будет выдана замуж, станет женой Имада – по своей воле или нет.
Он отправился в гостиную, где их ждал Имад с семейством, и объявил, что к великому его разочарованию сид Али и невеста задерживаются в пути из-за непредвиденных обстоятельств. Но не стоит отчаиваться – рано или поздно они доберутся до Феса, и тогда жених сможет познакомиться с невестой.
- Я буду терпелив, - кивнул мужчина, вставая с дивана.
- Нет-нет, сиди, Имад! Мы пришли в гости. Так поговорим о Самире с Зорайдэ. Чаю-то мы должны здесь выпить?
Мужчина снова сел, разглаживая на коленях светлую джеллабу.Капюшон за его головой некрасиво топорщился.
Абдул же страстно желал выполнить возложенную им самим на себя миссию – сосватать дочери племянника жениха, не упустить наметившуюся партию.
- Как жаль, что невесты нет с нами. Но ты не расстраивайся, Имад. Ещё увидишь свою невесту. Она красивая, умная, образованная. У нее есть диплом. Правда, я не одобряю женское образование – оно жене ни к чему, я всегда так считал, но раз уж дочь моего племянника Мухамеда столько лет потратила на учебу, то для такого образованного человека, как ты, это плюс для характеристики Самиры.
- Мне совсем не помеха ее диплом. Наоборот, приятно иметь дело с девушкой умной и образованной, - выпучив глаза за толстыми стеклами очков, признался любезным тоном жених.
- Нет ли у вас ее фотографии? – спросила мать Имада, прищурив глаза. Зорайдэ, едва взглянув на нее, тут же вспомнила эту женщину. Она и тогда фальшиво улыбалась Сумайе, и теперь неспроста заговорила сладким голосом, глядя на Зорайдэ и Кариму.
- Есть, есть фотографии! – оживилась Карима к неудовольствию Зорайдэ. Разве они не должны оттолкнуть навязываемого Самире жениха? А если Имад увидит фотографии Самиры, то уже не сможет отказаться от такой красавицы – ведь девушка красива.
- Вот, вот, посмотрите, - протянула Карима женщине принесенный откуда-то скандальный журнал, тыча пальцем в обложку, на которой красовалась журналистка Самира Рашид.
Женщина быстро осмотрела лицо будущей невестки и отдала журнал сыну, который протянул к ней руку. Имад  схватил его и тоже уставился на фотографию через очки с сильно увеличивающими стеклами. И увиденное ему явно понравилось.
- А вы его раскройте! Раскройте страницы! Там много ее фотографий! – подсказывала Карима, а Зорайдэ смотрела на интриганку, сузив глаза. Она уже поняла, что замыслила сплетница, любящая лезть не в свое дело.
«Откуда у Каримы взялся этот журнал? Не в столе же у сида Али она порылась?  Ключ от ящика стола только у меня. Нет, не обошлось без лары Дунии, точно!» - раздумывала Зорайдэ, наблюдая, как жадно листает Имад страницы журнала, как скрупулезно рассматривает снимки. Его мать вытягивала шею, чтобы тоже увидеть фотографии. Только его отец спокойно и с достоинством сидел на пуфике рядом с диваном.
Карима же прилипла к месту за спиной Имада.
- Вы видите, какая она? Какая Самира? Такая современная! Даже не в джинсах, а в коротких шортиках, в модной бразильской майке с короткими рукавами! Ей очень идет такая одежда, она выглядит настоящей бразильянкой,  хотя Мухамед – ее отец – считает, что такая одежда – это харам.
- Это харам, - подтвердил Абдул и вознес вверх указательный палец, - но когда она выйдет замуж, то забудет о таких нарядах. Она будет одеваться так, как сочтет нужным ее муж!
- Карима! – предостерегающе произнесла Зорайдэ, глядя на неугомонную болтунью. Конечно, они договорились сделать всё, чтобы отвадить жениха от Самиры, но не хотелось бы, чтобы потом это семейство, которое, конечно же, откажется от девушки, а свадьбы не будет, сплетничало по всей медине, почему им не подошла невеста из рода сида Абдула.
- А что - Карима? Всегда – только Карима. А я при чем? – начала тараторить жена  Ахмета.
Жених же не сводил глаз со снимка, на котором Самира была снята во весь рост, а ее стройные длинные ноги были открыты взору – шортики едва прикрывали верхнюю половину бедер, оставляя открытыми и колени, и икры, и тонкие щиколотки. Руки Самира засунула в карманы шорт. А волосы разметались густой волной за спиной. Девушка улыбалась.
Зорайдэ наблюдала за реакцией жениха. Но тот не отрывал глаз от изящной фигурки и стройных ног невесты, сидел, как завороженный, шаря взглядом то по ногам, то по груди девушки. Зорайдэ стало противно, как будто наглец посмел прикоснуться к их девочке не голодным взглядом, а грязными руками.
Карима же скорчила лицо, поморщившись при виде того, как Имад потирает ладони сложенных на коленях рук. Журнал при этом уже лежал на столике рядом с блюдом и серебряным чайником, раскрытый на той самой странице, где рядом с дочкой Латифы стоял улыбающийся парень.
- Это Лео! Мы думаем, что он в нее влюблен! – вставила тут же Карима. - Он и в Марокко за ней полетел, и в пустыне они вместе пережили столько разных опасностей и неприятностей! Даже на фото видно, что он от нее без ума! Только бы она сама в него не влюбилась! Но она вроде бы любит своего индуса.
- Карима! – сердилась Зорайдэ, которая считала, что надо было как-то не так преподнести жениху эти новости, намекнуть боле тонко, что ли.
А на Абдула ее слова тоже подействовали как острая игла, случайно воткнувшаяся в ногу. Старик прямо подскочил с пуфика, куда уже пристроился, усевшись перед чашкой чая.
- Это не ее парень! У Самиры нет парня! А на фотографии – родственник ее матери из Бразилии. Вы же знаете, я вам рассказывал, что сестра Латифы - Жади вышла замуж за бразильца, - начал оправдываться старик. – Так вот, этот Лео – брат мужа Жади, его отправили в Марокко за тем, чтобы он присмотрел за девушкой. Ведь Самира поехала в нашу страну вместе с подругой. А это неприлично. Как будто она какая-нибудь туристка. И тогда Латифа попросила мужа Жади отправить за Самирой его брата. Лео - ее охранник. Мухамед тоже был рад, что за дочерью будет присмотр.
Поверил ли Имад в такое объяснение, но он кивал, как бы оправдывая такие действия.
- Дядя Абдул, но это не так! А в пустыне…, - вновь влезла Карима.
Жених продолжал любоваться девушкой на фото, не обращая внимания на парня рядом с ней. Он как будто с каким-то нетерпеливым ожиданием продолжал потирать ладони. О чем он думал? Уж точно, это были мысли – харамы.
- Карима, принеси ещё чаю! – велела Зорайдэ сухим, каким-то осуждающим голосом, но ее тон относился, скорее всего, не к Кариме.
Имад вздрогнул, перевел взгляд с журнала на Зорайдэ и смущенно улыбнулся ей, поняв, что его застигли за неприличным рассматриванием девушки.
- Красивая у меня невеста, - каким-то противным голосом проблеял он. Его родители согласно закивали.
И Зорайдэ поняла, что какой бы ни оказалась выбранная ему сидом Абдулом девушка, она будет принята невезучим женихом с радостью. И отчаявшиеся увидеть женатым сына родители Имада не станут противиться.
Кажется, хорошо понимал это и сид Абдул.
- Моя родственница провела несколько недель в Марокко по работе. Это не туристическая поездка. Она объездила и собрала материалы о нескольких марокканских городах и достопримечательностях. Самира намерена писать о них книгу. А в пустыню она и вовсе отправилась из сострадания к сестре, потому что в семье случилось чрезвычайное происшествие. Вы ведь слышали, что у дочери моего второго племянника Саида, у Хадижи, украли сына. Мы были заняты его поисками. Ребенка нашла как раз та группа, с которой в пустыню отправилась Самира со своим телохранителем. Но, к сожалению, ребенок не вынес трудностей пути и пыльной бури в пустыне. Я ещё не звонил сиду Али, но мне сообщили, что девушка так потрясена произошедшим, что собралась некоторое время пожить в Марракеше у нашей родственницы.
Зорайдэ поразилась, как сид Абдул выкрутился и с оправданием Лео, и с тем, что Назиру он не назвал в этот раз одалиской.
- А скоро ли прилетит в Фес ее отец? – поинтересовался отец жениха сид Фейсал.
- Мухамед вот-вот прибудет. Они с Саидом взяли билеты на один рейс, вместе прилетают. Я вам сообщу, когда Мухамед появится в доме Али.
И пока, попивая чай, сид Абдул и отец жениха вели беседу, Карима, успев принести ещё один поднос с ароматной заваркой с мятой и пакет с печеньем, подложив его на опустевшее блюдо, склонилась к уху лары Мины.
- Сказать честно, у Самиры очень дурной характер. Это даже хорошо, что она не приехала в Фес. Иначе дядю Абдула хватил бы удар. Девчонка покрасила волосы в зеленый цвет. Страшно представить! А в пустыне она обожгла во время пожара в их палатке лицо и руки. Теперь она боится показаться с лицом, обезображенным шрамом, на глаза сиду Абдулу.
К ним подошла Зорайдэ, прогнала Кариму и сама осталась рядом с гостьей, которая тут же принялась расспрашивать ее о Самире. Что правда из того, о чем поведала ей только что служанка?
Зорайдэ не стала поддерживать то, что наговорила Карима, но сказала:
- Самира очень своенравна. Она не хочет выходить замуж, потому что,  получив недавно диплом,  желает поработать и сделать карьеру. Это она сама так сказала. А ещё она ничему так и не научилась, хотя ее мать старалась с самого детства привить ей навыки по ведению домашнего хозяйства. Она ничего не умеет делать, - заговорщицки кивала Зорайдэ, поняв, что деликатные и двусмысленные намеки здесь не помогут.
- Вот как, о, Аллах! – протянула лара Мина.
Карима, которая не ушла далеко от матери Имада, тут же высунулась из-за спины Зорайдэ и шепотом предупредила:
- Если Самире не понравится жених, она может осмеять его на всю медину, а потом ещё и статью про это напишет, как ее насильно пытались выдать замуж.
- Так невеста против замужества? Сид Абдул заставляет ее выйти замуж? – недовольно спросила мать Имада.
- Да! Вы помните, как в этом доме уже пытались сватать Сумайю? Она ещё пролила Вам чай на платье, уронила поднос с чайником и печеньем прямо на Вас?
- Карима! – зашипела на нее Зорайдэ.
- А что Карима? Говорю, как есть! Карима, Карима! Потом не плачьте, если семья мужа вернет вам дочку Мухамеда!
Видя, как у жены всё шире раскрываются глаза и застывает взгляд перепуганных глаз, ее муж сид Фейсал забеспокоился.
- Что случилось?
Женщина тут же выложила ему всё, о чем услышала от Каримы и от Зорайдэ, которая от стыда опустила глаза. Карима же прикусила кулак, стараясь не рассмеяться. Ей было весело, ведь Самира явно было спасена!
А лара Мина припомнила и Сумайю, сделав вывод:
- Неужели все невесты в этом доме никуда не годные?
- Да уж, - никак не могла угомониться Карима, - пусть лучше крутит любовь со своим индусом! Не понимаю, отчего Мухамед отказался иметь дело с ее женихом из Индии? Красив, богат, предприниматель, имеет свой офис и дорогущую машину. Самира сама с ним познакомилась по Интернету и выбрала в женихи.
- Хватит, Карима, - теперь уже всерьез рассердилась Зорайдэ, представив, что ей скажет на этот выпад сплетницы сид Али.
- Так у дочери вашего племянника есть жених? – покраснев от унижения, спросил сид Фейсал. – Зачем же  вы ищете ей мужа?
Сид Абдул тут же сурово заявил:
- Мухамед против ее брака с индусом! Пусть он и коммерсант, но Мухамед сказал, что никогда не согласится на их брак. Девушка не может сама выбирать себе мужа. Уже поэтому мы не дадим согласие на такой брак.
- Но как же вы хотите сосватать Самиру нашему сыну, если у девушки есть обязательства перед другим мужчиной? – возмущался отец Имада.
- Какие обязательства? Кто это вам сказал? Нет никаких обязательств! Этот индийский предприниматель ни разу не встречался с Самирой. Они виделись только в компьютере…
- …но много разговорили по скайпу! – подсказала Карима.
- Хватит, Карима! Замолчи, - велел сид Абдул. –То, что Самира только общалась с тем мужчиной по телефону и компьютеру – этому изобретению шайтана – это не такой уж большой харам.  Ничего серьезного не было. Мухамед говорил мне, что Самира должна была писать статью о связах в бизнесе между Бразилией и Индией. Это беды от ее образования и учености! А тот парень из Индии даже не знает, что Самира мусульманка, а в Марокко у нее есть близкая родня. Мухамед говорит, что Самира солгала, что она европейка. Но он – индус, он не нашей веры. Мы никогда не согласимся на такой брак.
Зорайдэ притихла, пытаясь понять, говорит ли сид Абдул правду или решил присочинить эту историю, чтобы обелить репутацию невесты, подпорченную странной связью с индусом.
- Это харам Самиры, - грозил сид Абдул пальцем, - но ты, Имад,  теперь знаешь о Самире всё.
- Мы уходим, - вставая с дивана, заявил сид Фейсал. – Жена, сын, идемте!
- Но как же так? Имад, неужели ты передумал жениться?
Но мужчина только шевельнул бровью, давая понять, что постарается уладить это дело. Он умаслит родителей и женится на своенравной девчонке.
Именно так понял поданный ему знак дядя Абдул.
После того, как гостей проводили к выходу на медину, сид Абдул вернулся в дом и начал ворчать:
- …А потом Имад воспитает Самиру так, что из нее непременно выйдет хорошая жена. Ничего, это даже хорошо, что Самира не приедет сегодня или завтра. Пусть Имад поговорит с родителями и убедит их, что у него получится переломить норов этой строптивицы с дипломом.
- Сид Абдул, а может пора оставить эту идею – выдать Самиру замуж? – посмела сказать Зорайдэ.
- Ещё чего! Это всё диплом виноват. В этом дело! Но чуть позже, когда прилетит Мухамед, мы снова устроим сватовство. Даже не сватовство, а уже помолвку за несколько дней перед свадьбой. А чего тянуть? Ты ведь согласна, Зорайдэ, что так будет лучше для всех?
Но Зорайдэ не была согласна. Она горестно качала головой, выражая негодование. Но Абдулу были интересны только его собственные мысли.
- Я всё подметил. Мужчины падки на женскую красоту. Женский волос тонок, но на нем женщина может водить слона, если захочет. Имад уже запал на Самиру. Она ему понравилась. И пусть она станет второй Жади, но ей пора замуж, и она выйдет за Имада. Хочет она этого или нет! Имад будет ее любить и не даст ей развод. Он наденет на нее паранджу, а под ней она может ходить в какой угодно одежде. И если Имад поймет, что она готова ему подчиниться, то он позволит  Самире писать статьи и пользоваться компьютером, конечно, лично проверив, что она там пишет. Правда, я сомневаюсь, что эти статьи уйдут дальше него, а Самира пусть думает, что никому ее писанина не нужна.
- Откуда вы всё это знаете, сид Абдул? – спросила Зорайдэ, с отвращением припоминая, как жених рассматривал снимки в журнале.
- Он сам мне об этом сказал. Имад будет держать жену в ежовых рукавицах. А Самира должна научиться любить своего мужа, если не хочет, чтобы он взял вторую жену.
Зорайдэ невольно переглянулась с Каримой. Отчего-то им обеим стало противно.
«Что ж, если семья Имада и он сам не откажутся от мысли о свадьбе, надо подготовить Самиру, что-то придумать, чтобы она теперь уже сама разочаровала его. А мы с Каримой уже ничего не можем сделать. Была бы здесь Жади…, - подумалось Зорайдэ, но она тут же опомнилась. – Нет, нет, о, Аллах, только не Жади! Пусть сидит в Бразилии, а здесь мы сами как-нибудь справимся!»
- Сид Абдул, будете ещё чаю? – заботливо спросила Зорайдэ.
- Нет, мне тоже пора. Очень поздно. А Дуния где? Я не видел ее весь вечер!
- Сид Абдул, сид Абдул! А лара Дуния ушла. Как только вошла с Вами в дом, так почти сразу же и ушла, - подсказала Карима.
- Куда это она ушла?! – не поверил старик. – Как она могла куда-то уйти?
-  Она ушла к сыну! Икрам очень переживает, что его свадьба опять откладывается. Мухамед же не хочет везти его невесту в Марокко. Сделал из нее служанку!
- Дуния пошла к сыну? Я с ней потом разберусь. Зорайдэ, а Юнус пришел? Я велел ему привести двух ослов – мне и Дунии. Попроси, чтобы Юнус подготовил мне моего осла. А на осле Дунии поедет Юнус.
- Сид Абдул, сид Абдул, - снова затараторила Карима. – А лара Дуния забрала своего осла! Она так и сказала: почему я должна пешком так далеко ходить, если привели моего осла? Забрала его у Юнуса и отправилась к сыну.
- Вот дочь шайтана!
- Сид Абдул, а Вы уже передумали женить Икрама? Почему Мухамед не хочет привозить Арибу? – полюбопытствовала жена Ахмета.
- Не хочет, так захочет. Я позвоню ему и велю лететь в Марокко только вместе с Арибой. Меня и Али об этом просил. Мои племянники совсем распустились. Перестали слушать меня, а это неуважение. Даже Саид посмел со мной спорить: сказал, что после развода на семейном совете Хадижи и Фарида он сам выберет другого мужа для своей дочери.
- А что? Сид Абдул, а вы опять хотите найти мужа Хадиже? Может быть, уже нашли? Скажите, дядя Абдул!
- Какого мужа, Карима? Хадижа окончательно ещё не развелась с Фаридом. И не разведется! А Саид уже присмотрел ей какого-то Дуду-червяка! Какой Дуда-червяк? Какой ещё червяк? Чтобы женщина моей крови породнилась с бразильцем? Ни за что!
- А что такого? Что здесь такого? – недоумевала болтливая Карима. – У Жади муж бразилец, у Самиры парень - тоже бразилец. Я про Лео. Назира замужем за бразильцем, который стал мусульманином. Но ведь ее муж все равно бразилец, и они скоро вернутся в Бразилию!
- Хватит, Карима, уходи, - махнула руками  Зорайдэ. – Тебе больше нечего здесь делать!
- Я провожу сида Абдула. Дядя Абдул, я вам помогу забраться на ослика.
- Мне Юнус поможет. Но ты, Карима, больше заботься о своем муже. Ухаживай за Ахметом. И не становись одалиской. Нет, ну надо же: нашел Самире такого жениха, а она надумала остановиться у отверженной одалиски! Если Имад узнает про эту историю, он от невесты откажется.
Вскоре старик убрался домой. Зорайдэ же решила кое-что сказать Кариме.
Велев ей принести чай к ней в комнату, женщина тут же предъявила претензии служанке:
- Карима, зачем ты согласилась исполнить просьбу дяди Абдула? Мне мать Имада рассказала, что у него есть номер телефона невесты!
- А, это про номер сотового Самиры? Так ведь дядя Абдул приказал мне, а Имаду разрешил звонить Самире.
- И что же – ты думаешь, ей это понравится?
- А она и не узнает, что Имад ей звонит. Я дала ему чужой номер телефона.
- Чей же ты номер дала? – схватилась за сердце Зорайдэ, предвидя новый виток скандала.
- Не знаю, - беззаботно пожала плечами легкомысленная Карима. – Не знаю, Зорайдэ. Просто из головы придумала и написала на листочке. Сама теперь не вспомню, это случайный набор цифр. Эх, почему я не запомнила? Так бы и мы туда звонили и спрашивали, чего от них хотел странный человек по имени Имад.
- Карима, надо было деликатнее как-то сплетничать о Самире. Ты столько всего о ней наговорила! А ведь ей когда-нибудь захочется замуж. Но после твоих ужасов кому она будет нужна?
- Зорайдэ, ты просто не слышала, как дядя Абдул разговаривал с ларой Назирой. Он потребовал от меня дать ему номер ее домашнего телефона, сказав, что у тебя, Зорайдэ, точно он есть. А когда он нашел в телефонном справочнике записанный тобой на обложке телефон, то начал звонить ларе Назире. Она ответила, так он так кричал на нее и Самиру!
- Да? А я где была?  – протянула недоверчиво Зорайдэ. – И что же он ей наговорил?
- Он ругал Самиру. Сказал, что если она приедет в Фес с крашенными в дикий цвет волосами, то он прикажет Юнусу обрить Самиру, и тогда ей придется надеть платок, чтобы люди не видели ее бритой головы. Но это тогда, если Дунии и Нурии не удастся смыть краску с ее волос и вернуть естественный цвет. Зорайдэ, я это сама слышала.
- Ладно-ладно! Я верю! Но как же быть с Самирой? Ей нельзя показываться в Фесе. Пусть живет у лары Назиры.
- А разве ее кто-то гонит? Но Назира может!
- Тише, Карима. Кажется, звонит мой сотовый, - прислушалась жена сида Али. – Это в кармане вон той джеллабы. Карима, помоги скорее вытащить телефон.
Карима схватила одеяние с капюшоном и завертела в руках. Зорайдэ остановила ее и сунула руку в боковой карман джеллабы. Слава Аллаху, достали! Вот только ответить на звонок сида Али не успели. А звонил как раз он.
- Аллах! Как я могла забыть переложить телефон в платье, что на мне? – переживалаЗорайдэ, набирая нужный  номер.
- Сид Али! Да, только что ушли…  Хадижа едет?... Комната уже готова. Та, в которой она всегда останавливается, когда приезжает к нам…. Завтра, сид Али, я расскажу во всех подробностях, а пока удачно вам с Хадижей добраться ночью по медине!
Увидев, что Зорайдэ  отключила сотовый, Карима гордо напомнила, что встречать сида Али и Хадижу отправились с двумя ослами и тележкой Ахмет и Усем, который все ещё оставался в доме хозяина, чтобы кое-что с ним обсудить.
Только пару часов спустя глубокой ночью в ворота риада въехали на двух ослах дядя Али и Хадижа, а мужчины тащили тележку, нагруженную вещами Хадижи – чемоданы, несколько сумок, большая коробка, в которую были упакованы шкатулки с ее золотом.  Все были уставшими, вымотанными дорогой. Поэтому сид Али не стал слушать болтовню Каримы, которая неусыпно ждала их приезда, но отправилась к себе домой вместе с мужем Ахметом, ушла отдыхать и Зорайдэ, как и заплаканная, но уже успокоившаяся, смирившаяся с судьбой Хадижа, после того, как бросилась на шею Зорайдэ, в ее сочувственные объятия. 
- Поговорим завтра, всё обсудим завтра, - сказала женщина, гладя по голове Хадижу.
Девушка отлепилась от Зорайдэ уже перед дверью отведенной ей комнаты.  Но все-таки проблеск любопытства мелькнул в глазах Хадижи, когда она спросила у Каримы, видели ли они сегодня жениха Самиры? И когда Карима напомнила ей, что это Хадижа должна его помнить, потому что этот самый Имад приходил при ней сватать Сумайю.
- Что?! – поразилась Хадижа, вспомнив, наконец, того ужасного типа, которого когда-то обратила в бегство Сумайя. – И что, Самира может согласиться?
- Нет, конечно, - успокоила ее Карима. – Самира готовится к большим сражениям и изматывающей войне! Жених никому не понравился. Но дядя Абдул говорит, что если суждено выйти замуж – то выйдешь. А если нет – то ничего не случится, не будет никакого брака. А сам же делает всё, чтобы свадьба состоялась.
- Погадай нам с Самирой, Зорайдэ, - попросила Хадижа.
- Тише, сид Али будет ругаться, если услышит. Погадаю, но потом, - пообещала сердобольная Зорайдэ.


3. Часть 28. Глава 2. Днем раньше. Лео у змеелова.



После разговора с дядей Али Лео сбежал. Да, он уехал из Загоры, не простившись с друзьями и ничего никому не сказав, решив, что Алексу такой поступок объяснит позже.
Но бежал Лео не от Самиры, а ради ее спасения. Дядя Али предупредил, что ставший в пустыне их приятелем сид Атиф теперь превратится в противника. Ведь родной дядя Самиры сид Абдул отправил Атифа не только шпионить за девушкой, но и приказал схватить ее сразу после возвращения из пустыни и принудить уехать с ним в Фес. И если Самира ещё рядом с ними, то только благодаря появлению дяди Али, что и помешало планам Абдула.
Сид Али запретил Атифу и его подручным трогать племянницу, пока он рядом. Он поговорил со слугой Абдула и приказал ему возвращаться в Фес, пообещав, что сам привезет Самиру, убедив в этом сида Абдула. И тогда, после прилета в Марокко отца и других родственников девушки, разберутся, как быть дальше.
 Лео не мог допустить, чтобы с Самирой что-нибудь случилось. Пока она под защитой дяди Али – она в безопасности. Но в пустыне сила, скорее всего, окажется на стороне Атифа. Лео это понимал.
Вот потому он сел в джип, на котором они вернулись из пустыни – тот, что был им взят в аренду в Марракеше, и ранним вечером поехал в Мхамид. Один, без Самиры, хотя так предвкушал эту поездку, пусть даже они оба были сыты пустыней.  Это была бы не романтическая поездка, а все те же поиски ребенка, но он и Самира везде были бы вдвоем. Только им принадлежали бы все рассветы и закаты, они вместе сидели бы за столом перед таджином, вместе мчались бы в машине. После приключений в пустыне Лео казалось, что он знает Самиру много лет, когда на самом деле девушку до этого он видел несколько раз на праздниках в доме синьора Леонидаса и на обложках журналов.
Лео часто вспоминал ту экскурсию на Сахарную Голову, где они провели ночь под огромным бразильским небом, любуясь огнями Рио-де-Жанейро. Между ними ничего не было, даже поцелуя, но Лео часто вспоминал то ощущение счастья, которое он испытал, находясь рядом с Самирой.
Он уже катил на машине в сторону Мхамида, а сам терзался, представляя, как Самира разозлится на него из-за нарушенного обещания, данного им. Но ведь ей угрожает опасность.  Дядя Али дал понять, что он знает, как обмануть Атифа и увезти девушку в Марракеш. Этого желает и дона Латифа, мать Самиры.
Но чем скорее Лео встретится с приятелем-туарегом, отправившимся в пустыню ловить змей, тем быстрее вернется к Самире, и тогда они вместе заберут ребенка. Возможно, к тому времени прилетит из Бразилии и Жади. За мальчиком они смогут поехать втроем.
Где же искать Исула? Когда-то Лео и Исул были близкими друзьями. Крепкая дружба между ними началась в караване, когда Лео путешествовал вместе с кочевниками-туарегами по пустыне. Исул и сам был туарегом. Змеелов Исул был из племени «синих людей».
Лео помнил, как его заворожил народ, кочующий по самым отдаленным и необитаемым районам Сахары. Туарегов называют также «синими людьми». Синее покрывало, закрывающее лицо так, что остается лишь полоска для глаз, юноша получает на семейном празднике, когда ему исполняется восемнадцать лет. С этого момента он становится мужчиной и больше никогда в жизни, ни днем, ни ночью не снимет покрывало со своего лица и будет лишь чуточку отодвигать его ото рта во время еды.
Лео знал, что в окрестностях Мхамида проживают, кроме народностей сахарави, харатинов и берберов, также и туареги. Исул изменил свой образ жизни и превратился  почти в городского жителя, но не бросил любимое занятие, которое, к тому же, кормило его семью.  Он ловил на продажу змей. Надев накидку цвета индиго и такой же платок, закрывающий лицо и оставляющий открытыми только глаза, Исул отправлялся в пустыню, ту часть, что находилась за Загорой, за Мхамидом, в сторону алжирской границы.
Вот почему Лео мчался на джипе в  город, где ему могли подсказать, в каком именно месте искать Исула. Там жил ещё один их общий знакомый.
Лео вспомнился рассказ Исула, как туареги добиваются синего цвета для одежды. Невероятно красивый оттенок они получают от краски индиго. Причем ткань не пропитывается краской, как принято, а из-за экономии воды в буквальном смысле вколачивается камнями. Краска часто осыпается, окрашивая тело в синий цвет. Поэтому туарегов называют «синими людьми». Хотя туареги постепенно привыкают к европейской одежде, все же они с большим удовольствием носят доккали – традиционные широкие туники темно-синего цвета или тонкий шерстяной хаик.
По старинным преданиям злой дух живет в голове человека и в любой момент может выйти через уши, нос или рот. Даже в домашнем кругу мужчины обязаны закрывать лицо повязкой-покрывалом.
Большинство туарегов отличаются высоким ростом, светлой кожей и голубыми, как небо, глазами. Таков был и Исул. Встретив его в Загоре несколько лет назад, Лео принял его за такого же иностранца, как он сам, пусть и одевшегося в традиционное для туарегов одеяние.
 Но Исул оказался туарегом. Он направлялся в пустыню, к своему племени, чтобы получить в дар от отца две самые важные вещи – меч и «тагельмуст» - синий платок, длина которого может быть до сорока метров. Исул должен был вот-вот достигнуть своего совершеннолетия.
А вот женщины туарегов не закрывают лицо. Они украшают свои лица необычными рисунками.  Их женщины свободны и горды, имеют множество привилегий. Именно женщины получают образование, мужчине же позволено быть неграмотным. Туарегам разрешено иметь всего одну жену и жениться один раз.
Туареги занимаются земледелием и разводят мелкий скот, но они кочевники по своей природе, и многие мужчины месяцами кочуют по пустыне, которую они боготворят.
Исул восторженно рассказывал Лео, что пески каждый раз имеют разный оттенок, цвет, и что он иной на восходе, и в полдень иной, и в час заката. Своих верблюдов они ценят и уважают, ведь с ними они проходят через  пески долгие километры. Верблюды же дают туарегам молоко, шерсть, мясо. Они везут их вещи. Мехари – верховой верблюд – это их радость и гордость, именно он дает им ощущение свободы и силы.  Так когда-то объяснил Исул своему товарищу.
Лео стремился скорее добраться до Мхамида. Это самые задворки Марокко, последний оплот цивилизации на краю безлюдной пустыни. Мхамид – это оазис в пустыне, в его окрестностях расположено сразу несколько эргов – мест, где много песка, собирающегося в огромные дюны.
Лео решил, что приятель может охотиться  как в доступном и простом эрге Лихоуди, так и в далеком и пустынном эрге Шигага.
Когда-то Лео бывал в этих красивейших местах, сделав вывод, что эрги Мхамида все-таки песочница по сравнению с дюнами эрга Шебби, что возле Мерзуги, но поражают своими размерами. А пока вокруг были только песок, камни и палящее солнце.
Но когда Лео подъезжал к Мхамиду, то заметил видневшийся вдалеке  горный хребет  Джебель-Бени, отделяющий Сахару от остальной территории Марокко. Там проходит граница между величайшей пустыней мира и Марокко.
Въехав в городок, Лео без труда отыскал офис сида Махфуза, где и встретил его, когда он уже собирался пойти домой.  Махфуз – владелец одной из местных компаний. Он из народности сахарави, его дед был «принцем Сахары», владеющим несколькими тысячами верблюдов, а отец – старейшиной Мхамида. Сид Махфуз пригласил Лео поужинать в его доме.
Как положено неписаными правилами, гостю трижды предложили чаю, и только потом Лео и Махфуз  обсудили дела. Парень отведал мятный чай с хлебом, маслом и финиками.  А потом и обед из традиционной марокканской еды – таджина, жаркого из мяса и овощей, приготовленных  в специальной керамической посуде.
Трапеза проходила в мужской компании – мужчины традиционно принимали пищу отдельно от женщин. Затем, получив  сведения от марокканца о местонахождении Исула, Лео отправился кататься по окрестностям Мхамида, понимая, что скоро наступит закат, а затем на землю падет ночь, но, не найдя приятеля в Лихоуди, Лео собрался углубиться в недра Сахары.
Махфуз пояснил, как и где можно отыскать Исула. Следовало добраться до туристического лагеря на границе песков – это в сорока километрах от Мхамида. Теперь именно в эрге Шигага Лео решил продолжить поиски. Там, по мнению Махфуза, скорее всего, ловит своих гадов Исул. 
Через час Лео был на месте. Лагерь для туристов только строился, но парень решил остаться в нем на ночь, если не сможет найти приятеля до заката. Пока здесь стояли только несколько пустых шатров да большая палатка, в которой жили рабочие.
Мобильной связи здесь не было. Конечно, если  подняться на дюну – можно поймать слабый, постоянно обрывающийся сигнал, который пробивается сюда из Мхамида. Это и наметил сделать Лео – позвонить Самире, как только сможет найти змеелова. Отправить ей смс до этого времени не удалось, не говоря уже о полноценном звонке.
Но Лео дал себе слово подняться на гребень ближайшего девственного бархана и позвонить девушке. А потом в полном одиночестве смотреть на звёздное небо, зная, что в радиусе нескольких километров нет ни души. Идеальное место для любителей нетронутой природы и романтиков, таких, как Лео, влюбленного в Самиру всем сердцем. Жаль, что она не догадывается об этом.
Лео поколесил вокруг лагеря. Барханы выглядели небольшими, но он знал, что это ощущение обманчивое: на самом деле некоторые из них достигают  высоты свыше ста метров. Где искать Исула? Где он разбил свой лагерь? Даже шатров туристов здесь было мало. А коренное население давно живет в оазисах.
Лео добрался до эрга Шигага на джипе за час, а на верблюде мог бы добираться три дня. Исул тоже двигался по пустыне на внедорожнике, потому Лео искал стоянку приятеля по этому признаку – не только бедуинская палатка, но и огромная машина, стоящая рядом под тентом.
Обычно Исул «парковался» в пустыне возле какой-нибудь одиноко растущей  пальмы. И здесь уже была настоящая Сахара, первозданная, суровая, беспощадная и практически нетронутая человеком. И пусть на краю песков постоянно появляются новые и новые туристические бивуаки, здесь пока ещё хватает барханов, никогда не видевших людских следов.
Лео добрался до места, когда в лучах закатного солнца по барханам скользили причудливые длинные тени людей и верблюдов из каравана, который встретился ему по пути.  Но шелест песка и редкие гортанные команды погонщика заглушал шум его машины.
Наконец, Лео нашел то, что искал: пальму, палатку и машину, оставленную рядом. Его встретил друг, только что вернувшийся с охоты на змей.
Они пообедали в его бивуачной палатке, по углам которой в песок были вкопаны тонкие брусья из высушенной финиковой пальмы, которые по периметру были скреплены толстыми тростниковыми прутьями, и этот каркас был обтянут толстенной, не пропускающей песок и ветер тканью из верблюжьей шерсти. Для солнечного света были сделаны окошки на каждой стороне палатки. На полу, прямо на песок были настелены берберские ковры. В общем, Исул устроился в пустыне почти со всеми удобствами.
Парни, чтобы пообедать, приготовили в полевых условиях таджин из курицы и овощей, которые привез Лео. Парень рассказал о своих недавних приключениях в пустыне.  А потом они обсудили то, ради чего Лео отыскал приятеля в пустыне.
- Ты ищешь того мальчика? – понимающе кивнул Исул. – Если бы я только знал, что он имеет к тебе какое-то отношение! Я бы не позволил переправить этого мальчика в пустыню.
- Но где теперь Амран?
- Его имя Амран? 
- Да, мне назвала это имя его тетя, моя подруга.
Наверно, что-то в интонации или в глазах Лео было такое, что выдало его чувства, потому что Исул посмотрел на него с пониманием, но промолчал. Но он отнесся с сочувствием к проблеме друга.
- Где теперь искать похищенного младенца? Может быть, ты подскажешь? – спросил его Лео.
- Я кое-что знаю. Теперь мальчика нужно искать не здесь. В соседнем селении живет один человек, который занимается такими детьми. У него где-то есть родственница, она ухаживает за малышами, которых собираются продать.  Это дети не из наших земель, их привозят из разных мест, но это не дети пустыни. В караване всем находится место. Знаешь, некоторые родители сами продают своих детей.
- Но это не тот случай. Сестра моей девушки очень любит своего сына. Она с ума сходит от горя. Его у нее украли. Мы уже ошиблись один раз, когда пустились по ложному следу. Но очень хочется найти ее сына.
- Я помогу тебе. Подожди, я только разберусь со своей добычей, и мы тут же поедем к одному человеку. Он расскажет нам, где искать твоего родственника.
- Он не мой родственник…
- Но пусть думают, что твой! Поедем на моей машине. В  ней я уверен, а твой джип оставим пока возле моей палатки. И не беспокойся за его сохранность. В пяти километрах отсюда охотится мой друг, он присмотрит за машиной. Но я итак уверен, что никто не покусится на твой автомобиль. Здесь в пустыне ворам все ещё отрубают руки, - усмехнулся молодой мужчина, то ли пошутив, то ли сказав всерьез такую страшную вещь. - Подожди, вот увидишь, что Амран найдется, иншалла.
Потом Исул подвел Лео к мешкам, в которых томились пойманные змеи.
- Вот, полюбуйся: это - песчаная эфа, а это рогатая гадюка, - он осторожно вытаскивал рогаткой и тут же прятал обратно одну змею за другой. -  Скоро вечер, а ночью змеи впадут в оцепенение из-за резкого суточного перепада температур, у них из-за холода замедляется кровообращение, а утром они  согреваются и на свободе вновь отправляются на охоту. Днем же, когда солнце становится жгучим, они прячутся по норам или зарываются в прохладный песок. Ты не забыл, как мы вместе ловили змей?
- Помню. Благодаря тебе, твоим навыкам, которыми ты со мной когда-то поделился,  я выживал потом во многих опасных ситуациях.
- Хорошо. Лео, переночуешь у меня, а рано утром поедем к тому человеку. Ночью в пустыне можно заблудиться, это опасно. На много километров вокруг нет никакого человеческого жилья.
- Знаю, знаю, недавно пережил кое-что подобное, - согласился парень и рассказал и злоключениях после бури.
Приятели до сна занялись своими делами. У Исула были срочные дела в его хозяйстве – змеи требовали особого ухода, а Лео взбежал на ближайшую дюну, чтобы поймать хоть слабенькую связь и позвонить Самире…
Увы, связи не было. Лео подосадовал, а потом осмотрелся, присев прямо на песок. Наступало самое романтичное и завораживающее время в пустыне. В Сахаре очень интересно сидеть на вершине какого-нибудь бархана и наблюдать, как тьма пожирает свет. Жаль, что это явление скоротечно. Темнеет очень быстро, поэтому нужно будет как можно скорее возвратиться в лагерь Исула – ещё засветло выйти к его палатке. Лео это понимал, но ему вдруг захотелось сделать то, о чем мечтала Самира – провести ночь на вершине дюны под яркими звездами.
Поэтому Лео сидел на песке, никуда пока не торопясь, любуясь небосводом,  отчего его сердце громко стучало, а в голову лезли воспоминания о Самире. Вот она с задумчивым видом сидит у входа в их с Амалией палатку, вот после ужасной бури лежит, распластавшись на песке, не сразу догадываясь стащить с головы спасительную ткань. Вот держит на руках того мальчишку, которого все принимали за Амрана, и заботливо кормит его молочной смесью из бутылочки.
Самира в пустыне показалась ему иной, чем была там, в Рио-де-Жанейро, когда они отправились с ночевкой на Сахарную голову… А ещё Лео отчего-то вспомнилась девушка, когда он мельком видел ее на празднике синьора Леонидаса, которого он никак не находил в себе сил назвать отцом. А когда он оказался рядом с Самирой в Ангре, то был счастлив, бредя рядом по мокрому песку на другой конец пляжа, чтобы купить кокосы. Лео перестал лгать себе и признал, что любит Самиру. Он ее любит! Никогда сын Деузы не испытывал ничего подобного ни к одной девушке.
С кем бы он ни завязывал романы, девицы ждали от него больших чувств, чем он мог им дать. Просто он так чувствовал – точнее, он не ощущал чувств той силы, на которую они надеялись. Девушки быстро надоедали ему, Лео охладевал и начинал испытывать безразличие.  Когда-то был у него  короткий роман с Карлой, дочерью некой доны Одетти из Сан-Криштована, потом – с продавщицей из магазина Иветти. Ее имени он не смог даже вспомнить.
Девушки были разными, но ни одна не смогла тронуть его сердце. А вот Самира заставила его сердце часто биться, едва он начинал думать о ней. Лео понимал, что к нему пришло удивительное чувство любви, и клон он, как уверяет Альбьери, или не клон, но чувствовать любовь способен только человек. И ещё он осознал, что его чувства теперь иные, чем те, которые он испытывал к Жади…
Над ним было раскрыто бескрайнее звездное небо, а откуда-то снизу послышался условный сигнал, который подавал Исул. Значит, пора спускаться к   палатке. Лео нехотя поднялся, отряхнул с себя песок, не сводя глаз с линии предполагаемого горизонта, невидимого в густой тьме. Пустыня и небо сливались в одно темное полотно, однако где-то вдалеке, на краю пустыни  мерцали огни Мхамида. Лео был уверен, что видит их. Вокруг стояла полная тишина. Звуков никаких не было. Здесь, в пустыне, даже голоса звучат иначе – гулко и приглушенно.
Окунувшись в темноту сахарской ночи, испытывая  удивительные чувства, Лео начал спускаться вниз, заметив у темной массы – палатки, пальмы и двух машин – крохотный огонек. Исул развел костер. Но здесь, на склоне дюны, если не поднимать голову вверх, чтобы видеть звезды, темнота была настолько густой, что, казалось, обволакивала и поглощала в себя. Только огонь костра и включенные специально для него приятелем фары джипа показывали путь вниз.
Потом Лео нырнул внутрь палатки, проверив, нет ли в ней скорпионов, и крепко уснул. Его разбудил Исул.
Позавтракав, быстро собрав необходимые в дорогу вещи, переложив кое-что из запасов Лео в машину Исула, оставив джип Лео у палатки, друзья загрузились в новенький внедорожник и поехали в ближайшую деревушку.  Но расстояние здесь – понятие относительное. И когда говоришь «ближайшая», значит, на много километров между ними простерлась суровая пустыня.
Ехали часа два. И дорога не была скучной. Дорога (или точнее – направление) была разнообразной, так как пески сменились каменистой местностью, а затем снова появились препятствия в виде небольших песчаных дюн, крутых оврагов и белых солончаков. Если в оврагах парней в машине только сильно потряхивало, то  через песчаные дюны машина ехала с трудом, иногда буксовала. Один раз они так зарылись в песок, что пришлось вылезать из машины и выталкивать ее вручную.
Ну и, конечно же, пустыня не была безжизненным пространством. Встречались пару раз пасущиеся верблюды и небольшие стада ослов, которых использовали для перевозки воды из колодца. И вот, наконец-то, на горизонте замаячили огни костров.
Вскоре они увидели небольшую берберскую деревушку, одну из тех, которые встречаются в пустыне вдоль русел речушек-уэд, течение которых уже несколько тысяч лет назад ушло под землю.
Лео молча следовал за приятелем, потому что Исулу лучше было знать, как найти нужного им человека, как и с кем разговаривать.
Наконец, они оказались в жилище Нурдина, которого и ожидали увидеть.  Лео сразу понял, что это именно тот, кто ему нужен. Но по-прежнему переговоры вел Исул, и Лео только кое-что понимал из их речей. Пока жена Нурдина готовила им чай и угощение, а сам он куда-то вышел, друг перевел Лео всё, о чем он договорился с хозяином крохотного жилища, слепленного из красной глины.
- Деньги. За деньги он расскажет, как добраться до места, где живет его родственница, которая сейчас ухаживает за ребенком, которого мы ищем.
- Как он понял, что это тот самый ребенок, которого украли у Хадижи?
- Ээээ, он первый спросил меня и рассказал о кулоне из нефрита, который висел на шее у мальчика. Он описал украшение – оно в точности как то, о котором рассказал ты. Даже цепочку не забрали, пока ребенка везли к старухе. Все понимают, что это не просто кулон, а охранный амулет. Именно так жители пустыни относятся к кулонам. Они всегда играют охранную роль. И чужих оберегов боятся, к ним относятся с почтением.
- А родинка?
- Он и ее описал. Всё совпадает.
- Откуда он знает про кулон и родинку? Он видел ребенка?
- Есть вещи, о которых лучше не спрашивать.
- Я не собираюсь хватать его за руку, но любопытно, какое он имеет отношение к похищению. Кто он?
- Шурук… Это имя тебе о чем-нибудь говорит? Ее муж каким-то образом связан с этим делом. Это всё, что ты можешь узнать об этом. Больше ни слова, если хочешь узнать место, где теперь ребенок.
- Он не обманет?
- Не посмеет. Если ты заплатишь ему, он поможет. Но приготовься заплатить и той женщине. Она продаст тебе ребенка, если ты явишься к ней, как покупатель, даже если это был бы твой собственный сын. Иначе тебе никогда его не видать – так сказал Нурдин. Думай, Лео.
- Я заплачу. Сколько? – спросил Лео, радуясь, что у него есть наличные деньги, которые он снял по какому-то наитию.
Исул поморщился и назвал сумму.
Потом был торг, а когда Лео выложил деньги, почти ту самую сумму, которую ему назвал Исул, Нурдин вытащил затрепанную карту и ткнул пальцем в место, где живет его пожилая родственница. Если бы не приятель, Лео вряд ли что смог понять в обозначениях, которые были понятны только посвященным. Исул же смог разобраться в карте и узнал у торговца живым товаром все подробности, как им найти жилище той женщины.
- Пусть думает, что за ребенком я еду с тобой. Он не должен обмануть, тем более что я уже однажды вот так же помогал вызволить похищенного ребенка. И он тоже знает, что обман обойдется ему слишком дорого. Поэтому ты должен успокоиться,  теперь мы можем принять приглашение на местный праздник. Здесь готовятся к свадьбе. Завтра состоится торжество.  Но уже сегодня в деревне собирают всё для приготовления свадебного бедуинского блюда – жареного верблюда. Это нехитрое блюдо – самое большое в мире. Фаршированный верблюд. Верблюд фаршируется баранами, которые в свою очередь фаршируются курами, а те в свою очередь – рыбой, а рыба фаршируется яйцами.
Исул описывал шедевр местного кулинарного искусства с горящими глазами, но, однако, не жаждал остаться на ночь.
В другой раз Лео непременно остался бы в селении, чтобы взглянуть на такое чудо, но Исул торопился уехать. Исул спешил к своим змеям. Отведав вместе с Нурдином тушеного мяса с финиками и оставив хозяевам дома кое-что из захваченных с собой припасов, приятели решили вернуться в пустыню, к палатке Исула.
Но обратно им пришлось ехать другой дорогой. В селении оказался человек, которому во что бы то ни стало было нужно попасть в другое селение, которое находилось по пути к месту, куда направлялись Исул и Лео, но при этом пришлось бы немного отклониться в сторону, сделать небольшой крюк.
Исул не смог отказать. И теперь они неслись на машине вдоль алжирской границы, проходя по остаткам горных хребтов, разрушающихся под солнцем и жарой, а дальше выбрались на песчаную равнину, покрытую дюнами.
Оставив попутчика там, куда он так стремился, и перекусив тем, чем их там угостили родственники этого человека, Лео и Исул отправились дальше, к своей стоянке. Лео никогда, наверно, не ел такого вкусного «сэндвича», приготовленного из завернутой в лепешку смеси кусочков пожаренного свежего бараньего мяса с помидорами и оливками.
День перевалил за полдень, когда Исул высадил Лео возле своей палатки и его джипа. Парень горячо благодарил товарища за помощь. Проверив свои запасы и догадываясь, что у Исула с этим проблемы, Лео оставил ему почти все продукты, упаковку бутылей с водой и отлил ему пол канистры бензина, невзирая на протесты друга.
Лео не терпелось отправиться обратно в путь, в Марракеш, где его ждала Самира, которой пока ничего нового не было известно об Амране. Он сел в джип и поехал обратно в Мхамид, а в какой-то момент он сорвался с места и понесся так быстро, как будто за ним гнались все джинны пустыни.
Завидев вдалеке очертания городка, он свернул с проторенной колеи и поехал напролом, прямо через барханы и колючки.
Добравшись до Мхамида, Лео с досадой обнаружил, что его сотовый разрядился, но и зарядное устройство  не удалось найти.  Расстроившись, он решил из Загоры непременно позвонить девушке и всем, кто ждал его звонка.
Мхамид – наполовину занесенная песком деревушка, в которой останавливаются перед длительными походами вглубь пустыни все кочевники. Здесь же расположены несколько кемпингов и бивуаков, где базируются европейские автотуристы на подготовленных машинах.
Здесь Лео заправил машину, и вот снова впереди несколько десятков километров бездорожья от Мхамида, через каменистое плато и настоящие песчаные дюны. Через час пути началась песчаная буря, и Лео потерял дорогу…  Он взял себя в руки и быстро вернулся по ещё не полностью занесенным следам обратно, выехал на наезженную колею, по которой благополучно добрался до Загоры. Здесь, в номере уже знакомого отеля, Лео нашел и зарядку к своему телефону, получил возможность зарядить сотовый.
Приняв душ и растянувшись на свежей постели, Лео набрал номер Самиры…
- Привет! Ты где?.. Стоишь под дверью доны Назиры? С кем ты? Алекс и Амалия не с тобой?..  Кто? Дядя Али?... Тогда слушай: я не хочу рассказывать дяде Али о том, что узнал. Тебе я тоже пока ничего не скажу, чтобы тебе не пришлось лгать дяде и другим родственникам. Но я нашел след Амрана! Не злись на меня за то, что уехал, ничего не сказав. Так надо. Но я сейчас поговорю с Жади и Алексом. Думаю, Жади нужно лететь в Марокко. С тобой или без тебя, но я должен срочно забрать ребенка там, где он сейчас находится. Иначе может быть поздно.
Понимая, что при дяде Али поговорить более подробно не удастся, Лео пообещал позвонить позже. Тогда же они смогут договориться о планах на завтра.
Поев в местном ресторане, насладившись вновь таджином и финиками, Лео решил не задерживаться и тронулся в путь. В Марракеше он хотел приехать ещё сегодня.
Выехал и заметил, как изменилась местность за Загорой:  на смену песку и камням пришли великолепные пальмовые рощи. Не было и ветра, как между Мхамидом и Загорой – такой силы, что ничего не видно вокруг, только пелена из песка и пыли. Лео устал от песка, который был везде: в машине, в волосах, в носу, в глазах.
Включать кондиционер было бесполезно, так как фильтр забьется песком за несколько минут, поэтому Лео ехал с приоткрытыми окнами, не смотря на сорокоградусную жару.
К знаменитой старинной касьбе Аит-бен-Хадду он подъехал, когда солнце озарило ксар последними лучами заходящего солнца. Лео выскочил из машины, расчехлил фотоаппарат и в спешке начал снимать грандиозное строение, понимая, что каждый кадр может оказаться ценной находкой для Самиры. Потом он вернулся в машину, чтобы немного перекусить. Но главное – его мучила жажда. Выпив минералки, Лео снова выбрался из джипа. Теперь раскинувшаяся  на холме касьба была залита лунным светом, над ней нависло усыпанное мириадами звезд уже ночное небо.
Рискнув, Лео сделал и такие снимки, горя желанием поделиться с Самирой впечатлением от увиденной красоты. Но он сдержался: девушка сейчас в гостях у родственницы, которую не видела много лет. К тому же, с ними может быть и дядя Али, и муж доны Назиры Миро.
Как ни странно, Лео помнил Миро. Такой высокий молодой мужчина спортивного вида. Собственно, он и был профессиональным спортсменом, занимался тренерской работой. Карла во времена их дружбы не раз звала Лео в спортзал. Он даже пришел с ней как-то, видел и Миро. Кажется, любовь между Миро и Назирой закрутилась ещё тогда – когда марокканка тоже решила посещать занятия гимнастикой. А помнит ли его Миро? Мужчина знаком с Иветти, возможно, знает и его мать? Но Лео не стал звонить. Дал смску, что он в Уарзазате любуется касьбой в лунном свете. Не дождавшись ответа,  Лео решил, что Самира просто не увидела его послание.
Он был рад, что ночь такая лунная. Фарам не приходилось упираться в густую, непроглядную ночную тьму. Были видны и пальмы, и дорога на Марракеш.
В город он прибыл поздно ночью. О том, чтобы сдать арендованный джип, уже не было и речи. Лео, созвонившись с Алексом, снял номер в том же отеле, где устроился и его приятель с новой подругой. С Амалией у Алекса, кажется, всё более чем серьезно!
Лео чувствовал себя страшно уставшим. Он позвонил Самире, как и обещал, и договорился встретиться с ней на площади Джемаа-эль-Фна, но только в том случае, если не сможет отыскать дом доны Назиры. Самира посоветовала ему позвонить тете Жади и ещё раз расспросить, как добраться до дома ее тети.
- Если я начну объяснять, ты можешь не понять. Надо идти по одной из улиц, которая отходит от площади. Но их десяток! Мы с дядей Али долго плутали по городу, пока дядя Али не вспомнил, что улица отходит в сторону башни Кутубия – этот минарет ты не перепутаешь ни с каким другим! А я вспомнила описание тети Жади двери с кованым узором.
- Я найду, - успокоил ее Лео. - Ладно, теперь позвоню Жади.
- Лео, подожди, не клади трубку. Я только что увидела твою смску. Тебе тоже понравилась касьба Аит-бен Хадду? Я сделала столько снимков! Но давай совершим обмен, когда встретимся. Мне бы хотелось иметь фотографии ксара вечером и на закате.
- Конечно, Самира. Ради тебя я и сделал эти снимки… Пока…, - тоже простился до завтра парень.
Потом Лео нашел в себе силы поговорить с Жади, с Иветти и с Далвой. Представляя, каким долгим может быть разговор с матерью, бабушкой Мосиньей и тетей Лолой, Лео отложил звонок домой на завтра.
А Жади он кратко рассказал о проведенных изысканиях и о том, что удалось выяснить. Жади долго допытывалась, сколько денег он заплатил за сведения об Амране. Но Лео не ответил, посоветовав Жади немедленно вылететь в Марокко.
Иветти оказалась дома, а рядом с ней обнаружилась и Далва, потому беседы с бесконечными расспросами о путешествии Лео избежать не удалось. Он яркими красками описал симпатичной ему женщине пустыню с ее закатами и восходами, песчаную бурю и касьбу в лунном сиянии,  вид которой потряс и его. Понимая, что Далва может задавать вопросы бесконечно долго, он жалобно напомнил, что здесь уже глубокая ночь, а он много часов провел за рулем. Далва заохала и обещала передать его рассказ о путешествии отцу. Ведь в Рио сейчас разгар рабочего дня, и синьор Леонидас у себя в офисе.
Потом Лео рухнул в постель,  даже не заведя будильник в сотовом, чтобы не проспать утром.


4. Часть 28. Глава 4. Жади решает лететь в Марокко. Ссора с Лукасом.



Жади не могла успокоиться после звонка Лео. Сердце стучало. Она то смеялась от радости, то впадала в уныние. Какая удача: Лео вышел на след Амранчика! Как хорошо, что на его поиски отправились Лео и Самира, иначе за ее внука приняли бы другого ребенка, который сейчас был бы похоронен в Сахаре, а настоящий Амран так и остался бы в руках торговцев детьми. И они никогда не узнали бы правды.
Но Жади с ужасом понимала, что теперь ей предстоит выдержать битву с Лукасом. Он против, что из Марокко был вывезен Джамиль, а если в Рио появится и второй сын Хадижи, Жади даже предполагать не стоило, как муж это воспримет. 
Лукас  закрыл доступ к ее счету в банке и не спешил сделать обратное, поэтому Жади не могла решить, где взять деньги на билеты, на какие средства жить в Марокко, нужна была сумма и для выкупа Амрана. Имеющейся у нее сравнительно небольшой суммы  явно не хватало.
- Позвоню Иветти и попрошу помощи у нее, если не найду другой способ, - бормотала она, достав шкатулку с драгоценностями и перебирая в ней вещицы. Она вынула кольцо с довольно крупным бриллиантом. Подарок Лукаса, к которому у Жади не лежала душа. Она предпочла бы теплый блеск золота, но не холодное сверкание прозрачного камня, который больше подошел бы не ей, а Маизе. Лукас так и не научился выбирать для нее украшения! Никогда Жади не станет такой, как Маиза.
Но теперь это кольцо может пригодиться. Она продаст его и получит достаточно денег. Спрятав кольцо в косметичку из сумочки, Жади удобнее уселась в кресло и начала продумывать варианты теперь уже очевидной поездки в Марокко. Как быть? Может быть, стоит обмануть Лукаса, сказав ему, что летит в Фес к дяде Али, чтобы вернуть ему сына Хадижи? Устроить так, чтобы Лукас не провожал ее в аэропорт, ехать только с Иветти, которой и отдать Джамиля в последний момент? Домоправительнице Кларе же будет сказано, что Жади летит в Фес, чтобы сделать Джамилю положенное в религии обрезание. Иветти увезет ребенка в Ангру и станет прятать его до тех пор, пока это будет возможно, пока Жади не решит проблему с братиком Джамиля.
Но потом в Жади заговорила гордость. Почему она вновь должна прибегать к обману, как было когда-то в доме Саида? Если Лукас не желает ее понимать, то не должен хотя бы мешать. Т.е. она полетит в Марракеш к Лео и Самире без мальчика, чтобы найти и вернуть второго ребенка. И ничего не станет придумывать для Лукаса! Лукас обязан поддержать ее хотя бы морально. Деньги же она намерена была попросить у доны Иветти, если не удастся быстро продать кольцо.
А Иветти непременно поможет! Ещё и даст множество советов, как провернуть это опасное дело. Но, конечно, и Клара, и отец Лукаса с Далвой, как и все в доме дяди Али должны быть уверены, что она летит делать обрезание сыну. При этом, чем позже в Фесе узнают об этом, тем лучше. Когда Амранчик будет у нее на руках, она сможет уверенно лгать, что это Джамиль, но если обнаружат, что Жади прилетела без малыша, то вся версия провалится.
- Поеду поговорить с Латифой, а потом – к Иветти. Надо, чтобы все поддерживали меня, говоря одно и то же.
Жади вспомнила, что после обеда Лукас собирался навестить Мэл с новорожденными дочками-близнецами.
«Это даже хорошо, что он увидит малышек. Возможно, в его голове что-то изменится, он поймет, что и близнецы Хадижи не должны быть разлучены!» - думала Жади, собирая вещи Джамиля, которого решила взять с собой. Она настолько освоилась с мальчиком, что не испытывала никаких затруднений во время поездок по городу.
Быстро переодевшись в легкий брючный костюм, Жади позвонила Латифе, чтобы предупредить о приезде, вызвала такси и отправилась в Сан-Криштован.
Латифа встретила ее уже без фартука, в котором возилась обычно у плиты и за разделочным столом в «кондитерском цехе», пропахнув ванилином и корицей, как и весь дом.
Она была дома одна. Невестки занимались своими делами, поэтому даже Эмми не торчала у нее на кухне, спасаясь здесь со своим планшетом от домашних хлопот в доме мужа.
- Латифа! У меня такие новости! – с блеском в глазах сообщила она сестре.
- Неужели нашелся Амран? – приложила к губам кончик платка Латифа.
- Да! Лео узнал, где его можно найти и выкупить!
- Жади, не радуйся заранее. А если мальчика там не окажется? Я так боюсь напрасных надежд.
- Нет-нет, если Лео сказал, что за ребенком осталось только поехать и забрать у какой-то старухи, так и будет. Он всё сделает. А мне необходимо немедленно лететь в Марокко!
- Жади, только пусть моя Самира не вмешивается в эту историю. Иначе нам придется искать уже ее. Дядя Абдул не шутит. Я боюсь за нее. Моя дочь стала такой непослушной. Она не усидит в доме лары Назиры. Но хотя бы ты ее удержи!
- Латифа, я попросила Лео не брать с собой на поиски Самиру. Он обещал. Не волнуйся. А когда я туда прилечу, то присмотрю за племянницей.
- Но ты же прилетишь в Марокко только через несколько дней, за это время там многое может произойти. Я почти каждый день разговариваю с Зорайдэ и Каримой. Не могу избавиться от ощущения, что моя дочь в опасности!
- Пока Самира прячется у Назиры, ее никто не тронет. Даже если дядя Абдул узнает, ему будет трудно переварить такую новость и настроиться на штурм дома отверженной племянницы.
Пока они вели этот разговор, Джамиль играл в кроватке, которая все ещё стояла в комнате, где недавно жила Жади, куда женщины прошли сразу, как только оказались в доме.
Как только Латифа принесла чай с выпечкой,  они принялись обсуждать предстоящую поездку.
- Я оставлю Джамиля у Иветти. Клара будет уверена, что мальчик со мной и что ему будет сделана операция. Ты тоже рассказывай эту версию, если вдруг тебя спросят. Знаю, как ты не любишь лгать, но в данном случае невозможно сказать правду.
- Да, Жади. Но ты не боишься столкнуться с Саидом? Он вылетает через несколько дней. Мне Амин рассказывал, что Саид нервничает, потому что его ждут на семейном суде, он настаивает, чтобы без него его не проводили. Но Мухамед разболелся, и они уже один раз переносили дату вылета. Однако и сегодня Мухамеду не стало лучше. Саид летит в Марокко один.
- А что с отцом твоих детей? – полюбопытствовала Жади.
- Амин говорит, что его отец уверен: Лейла намеренно его травит. Его болезнь началась после того, как он поклялся вернуть Лейлу отцу. Она же не желает возвращаться в Марокко. Кажется, теперь она не прочь остаться с нелюбимым Мухамедом.
- Хм, вот как… Если Мухамед окажется в Марокко, то вернется он уже с другой женой – с Муной. Мне Карима сказала. А Лейле найдут другого мужа. Она, конечно, боится, что ее положение станет ещё хуже. Вполне верю, что она как-то способствует его болезни.
- Мне нет дела до этой девчонки. Я не думаю о ней. Но Амин переживает из-за здоровья отца. Конечно, он не смеет просить меня пойти и ухаживать за ним. Но я вижу по его глазам, что…
- Но в том доме не одна Лейла. Там есть ещё одна девушка…
- Ариба? Она взбунтовалась. Закрылась в комнате и не выходит даже поесть. Она уверена, что это уловка Лейлы, чтобы не дать и ей улететь в Марокко к жениху. Латифа, ты же знаешь, что она должна выйти замуж за Икрама, сына дяди Али. Значит, она станет и нашей родственницей.
- Я ее понимаю. Столько раз Мухамед умышленно удерживал девчонку возле себя, найдя в ней удобную служанку.  Если Лейла такая лентяйка, то вся работа перекладывается на Арибу. Мне ее жаль.
- Поэтому она теперь закрылась в комнате?- усмехнулась Жади.
- Да, она больше не варит, не занимается уборкой и стиркой, и за ребенком ухаживать приходиться Лейле, вообще всё делать самой. А страдает от этого Мухамед. К тому же, его нужно лечить, но Амин не врач. Я посоветовала вызвать доктора и давать отцу лекарства, которые тот ему пропишет.
- Это даже к лучшему, Латифа, что произошла такая задержка с их вылетом. Иначе мы могли бы столкнуться в аэропорту. Или вообще лететь одним самолетом. И тогда мне трудно было бы объяснить, откуда в Марокко взялся мой сын, которого я привезла, чтобы сделать обрезание, если с самого начала Саид или Мухамед увидят меня без Джамиля.
- Жади, а что… Джамиль ещё не обрезан? – деликатно спросила Латифа.
- Нет. Сначала он был слаб, ты же знаешь, как он болел. Потом Лукас возмутился, что это варварство. О Пьетро вообще речи не идет. Но сыновья Хадижи – мусульмане с рождения, им положено быть обрезанными… Не знаю, как быть. Но сейчас не эта главная проблема. А Амрану обрезание уже сделано, я уверена.
- Жади, когда Мухамед выздоровеет, он полетит в Марокко на сватовство Самиры и того жениха, которого ей выбрал дядя Абдул. Я боюсь, что Мухамед прилетит в Марокко первым, и я не успею ничем помочь Самире. Прошу, осмотрись, подумай, как ей помочь!
- Не бойся, мы с Самирой что-нибудь придумаем.
- Она, кажется, уже придумала что-то! Назира мне сказала, что дядя Абдул сошел с ума. Будто бы он велел Самире перекрасить волосы в синий цвет!
- Но потом ты же перезвонила дочери и выяснила, в чем там дело? – рассмеялась Жади, уже зная об этой удивительной истории. Она поделилась с сестрой сведениями.
Потом Латифа спросила о Лукасе.
- Вы снова поссорились?
- Мы все время с ним ссоримся, как только речь заходит о сыновьях Хадижи. Не знаю, когда Лукас решит посмотреть на мою проблему иными глазами? Если бы такое случилось с ЕГО дочерью и ЕЕ детьми, то он что-нибудь сделал бы, не думая о делах и репутации фирмы.
- Ещё меня беспокоит, как после возвращения ты предъявишь Кларе необрезанного Джамиля, - с беспокойством сказала Латифа. – Она станет его купать или переодевать и всё поймет.
- Со мной будет жить Амранчик. А Джамилю придется поселиться у Иветти. она согласна. Мы с ней уже обсуждали это. Хадиже придется метаться между нашими домами, чтобы по очереди видеть детей. Но об этом мы подумаем потом, когда оба мальчика будут в Рио. А пока я молюсь, чтобы удалось выехать из Марокко с Амраном.
- Теперь сделать это тебе будет проще: у тебя есть документы Джамиля. Никто тебя не заподозрит.
- Да, за это я спокойна. Но я боюсь непредвиденных совпадений, накладок. Всего, что обычно бывает со мной по злой иронии судьбы. Со мной часто так случалось, ты же помнишь. Стоит в аэропорту перед посадкой столкнуться с тем же Фаридом, и он узнает Амрана. Или из ниоткуда появится Зухра…
- Прячь ото всех личико ребенка. И купи шапочку с огромным кулоном от сглаза, который отвлечет внимание людей от его лица.
Они обсудили и это. Время пролетело незаметно, и Жади начала собираться.
- Мне пора. Иветти ждет меня к этому времени. Латифа, пожелай мне удачи, потому что если Иветти удастся заказать билет на ближайшее время, тогда если не сегодня, то завтра утром я вылечу из Рио. Потом я или вернусь с Амраном, или со мной случатся огромные неприятности!
- Давай надеяться на лучшее. Пусть всё будет хорошо, иншалла! Это невероятно, что ты собираешься делать, но иначе ты не была бы собой. Жади, только береги себя. Не рискуй напрасно.
- Хорошо, Латифа. Аллах поможет мне, потому что я хочу помочь дочери вернуть ее сына. У меня всё должно получиться, иншалла!
Вскоре Жади с полусонным, но сытым Джамилем отправилась на такси в дом Феррасов, а Латифа занялась домашними делами.

Жади же подъехала к дому свекров, когда все Феррасы собрались на ужин. Они тоже только что возвратились от Мэл и ее крошек. Далва все ещё  находилась в умилении от увиденного.
- …Разве можно разлучать близнецов? – продолжала рассуждать она о чем-то. – Ведь они как две половинки одного целого! Вот когда вырастут, тогда у каждого будет своя комната. А пока пусть даже кроватка у них будет одна! А что? Вы с Диого спали в одной колыбели, я помню!
Лукас покачал головой, усмехаясь.
Вошла служанка и доложила, что приехала дона Жади.
- Ну вот, теперь вы с ней снова начнете спорить, - проворчала Далва.
Но когда она увидела на руках жены Лукаса мальчика, тут же сменила гнев на милость, забрала засыпающего малыша и немедленно унесла его в комнату наверху, где и возилась с ним, пока внизу шел неприятный разговор. Пусть женщина недолюбливала Жади, но на отношение Далвы к детям это не сказывалось.  Она тут же велела служанке приготовить молочную кашку для маленького гостя.
Лукас и его отец уже знали, что Иветти пыталась через секретаршу на фирме забронировать билет на ближайший рейс в Марокко.
- Жади, я отменил эту бронь, - заявил Лукас. -  Ты никуда не летишь! Что опять случилось? Вчера ты ничего не говорила мне, а сегодня вдруг тебе срочно понадобилось быть в Марокко? Почему?
- Лукас, потому что сегодня утром мне позвонил Лео!
- Лео?! – отозвался Леонидас Феррас, сдвинув лохматые брови. Ему не хотелось быть свидетелем очередной склоки сына с женой, и он даже собирался покинуть гостиную, но услышал имя Лео. – А что с ним? Лео нам тоже звонил вчера днем, но он путешествовал в сторону Марракеша. Что-то произошло?
- Ваш сын в Марокко, синьор Леонидас, - ответила Жади. – Он путешествовал вместе с моей племянницей Самирой и также участвовал в поисках моего внука и…
- Мы знаем, что он в Марокко! Но зачем Лео звонил ТЕБЕ? – нахмурился Лукас.
- Сегодня утром Лео сообщил мне, что нашел Амрана! – как-то вызывающе заявила Жади. – Ребенок, которого они искали, жив!
- Постой-ка, Жади, как это – нашел? – возникла рядом с ней Далва, незаметно спустившись по лестнице. – Разве мальчик не умер в пустыне?
- Нет, там умер другой ребенок, которого приняли за сына моей Хадижи. Но ее сын жив! И Лео узнал, где он сейчас находится.
Лукас взглянул на нее с изумлением. И вдруг какие-то мысли зароились в его голове, он начал кое-что понимать…
- И где же этот мальчик? – насторожилась старая домоправительница.
- У торговцев детьми, дона Далва, - ответила Жади. – Его теперь надо выкупить и вывезти из Марокко. Лео поможет забрать его у торговцев, а моя задача – привезти ребенка в Рио.
Иветти рассмеялась хрипловатым голосом и сказала:
- Я ни сколько не сомневалась, что Лео найдет мальчика!
- У торговцев людьми?! Моему сыну грозит опасность? – переживал Леонидас. – Вечно он ввязывается в разные истории! У него та же цель, что у всех моих сыновей – довести меня!
- Нет никакой опасности, а Лео опытный и надежный человек, - постаралась успокоить его невестка.
- Жади, как ты можешь быть уверена в этом? Если ты во что-то влезаешь, это уже опасно, - начал Лукас.
- Расскажи, что происходит, - догадалась попросить ее Далва.
 Жади, кое-что скрывая, посвятила их в суть проблемы.
- Ещё один украденный младенец? – вытаращил глаза синьор Леонидас, а его кустистые брови взлетели вверх.
- Вот именно! – подхватил возмущенно Лукас. – Вместо того чтобы вернуть дяде одного ребенка, Жади, ты хочешь привезти в Бразилию и второго!
- Лукас, всё уладится. Со временем всё встанет на свои места. Дети вернуться к Хадиже. Моя дочь не захочет оставлять их у меня. Но нужно время, чтобы всё это решить!
- Жади, ты ввяжешься в страшную и скандальную историю, которая может ударить по всем нам, - предостерег ее Лукас. – Но что тебе говорить об этом? Бесполезно, ты думаешь только о своих желаниях.
- Лукас, что ты предлагаешь? Оставить мальчика в руках работорговцев? Пусть мой внук живет неизвестно где на этом свете, а я буду спокойно спасть и есть, зная правду и обманывая свою дочь, которая уверена, что мальчик умер, хотя на самом деле это не так?
- Как – оставить у торговцев? – схватилась за лицо ладонями Далва. – Как же так? Мальчонку надо спасать, но…
- Этим я и намерена заняться! – обрадовалась первым росткам поддержки Жади.
- Но не ты должна этим заниматься! – возразил Лукас. – Ты обязана  сообщить о фактах похищения внука и новостях о его местонахождении в полицию Марокко. И пусть они вызволяют ребенка.
- Нет, полиции это не под силу! Там так дела не делаются. А как же Лео? Он тогда точно окажется в опасности, - заволновалась Жади, но потом догадалась выдвинуть нужный аргумент. – Лео получил сведения о месте, где прячут Амрана, от одного из бандитов! Если полиция займется похитителями, несдобровать и вашему сыну, синьор Леонидас. Похитители могут отомстить ему.
- Нет! Только не это! – рубанул ребром ладони воздух отец Лукаса. – Сынок, лети вместе с Жади в Марокко…
- Нет, у меня сорвется сделка. Ты же знаешь, как долго я шел к ней. А с Лео ничего не случится. Жади же лучше остаться в Бразилии. Пусть супергерой  Лео всё сделает до конца сам. Ты, Жади, все только испортишь.
- Надо обратиться в полицию! – переживала Далва.
Иветти, которая в основном молчала, вставляя только редкие реплики, вдруг заговорила:
- Прекратите спорить. Жади летит в Марокко завтра рано утром. Вот твой билет, Жади. Когда на фирме секретарша сообщила мне о запрете Лукасом на покупку билета, я сама лично занялась этим. Даже съездила в аэропорт и выкупила его. Лукас, когда речь идет о детях, которые оказались в беде, нужно им помогать, как и тем, кто намерен заняться помощью им. Ты же многое сделал, когда был болен твой внук Шандиньо. Теперь беда случилась с внуком Жади.
Жена Леонидаса Ферраса протянула подруге билет вместе с конвертом, в котором лежала пухлая пачка денег и кредитная карточка, потому что Иветти открыла на Жади счет.
- Я могла бы лететь с тобой, но кто-то же должен заниматься детьми.
- Спасибо тебе за все, Иветти! – обрадовалась Жади. – Тебе лучше оставаться в Бразилии. Мало ли, какие проблемы у меня возникнут. Я буду тебе звонить и держать в курсе происходящего.
- А куда ты денешь Джамиля? – не удержался и спросил Лукас.
- Мальчик останется со мной, - ответила за подругу Иветти тоном, как если бы это само собой разумеется.
- А что с Лео? – не унимался синьор Леонидас, который так и не получил ответы на свои вопросы о Лео. – Где этот неугомонный мальчишка? Где Лео?!
- Лео скоро будет в Марракеше, синьор Леонидас. Он остановится там в отеле и встретится с моей племянницей у дома ее тети Назиры.
- Да? Вот как? Лукас, почему Лобату больше у нас не работает? Сейчас он очень пригодился бы нам! Лобату такой мастер улаживать конфликты! Он мог бы поехать в Марокко вместе с твоей женой!... Может быть, мне самому туда отправиться? – неожиданно предложил он.
Все ахнули, поверив, что синьор Леонидас вполне способен на это.
- Я уверен, что эта история плохо кончится. Но я не желаю потерять ещё одного сына.
- Львеночек, всё будет хорошо! – уверила его Иветти, поднимая вверх ладонь, и на ее руке звякнули многочисленные браслеты, подобранные в тон к ее яркому платью и бусам из очередных «булыжников».
- Мне не по себе от этого дела! – заявил Леонидас.- Как я могу успокоиться?
- Но Жади и Лео знают, что делать! – настаивала Иветти.
- Жади каждый раз знает, что делать, а потом оказывается в море неприятностей, - проворчал Лукас.
- Я хочу поговорить с сыном! Как ему можно позвонить в Марокко?
Жади набрала номер на своем сотовом, отчего Лукас поморщился. Но телефон на том конце линии не отвечал.
- Что это? Что это такое? – возмущался синьор Леонидас.
- Просто нет связи, - нашла объяснение дона Иветти.
- Да, такое часто бывает. А Лео, насколько я поняла, едет сейчас по территории с неуверенной зоной приема сотовой связи, - подтвердила Жади. – Он сказал мне утром, что выезжает из Загоры. Но это городок в пустыне. А вокруг Марракеша – горы. Он сейчас, как я думаю, уже в Марракеше. Я позвоню Самире…
Жади теперь набрала номер племянницы. Девушка ответила.
- Самира, а Лео ещё не приехал?.. Да?..  Это отличные новости. Хорошо, потом я тебе перезвоню. У меня билет на завтра, т.е. я вылетаю этой ночью. Скоро я соберу вещи и отправлюсь в аэропорт. Ждите меня!
- Что тебе ответили, Жади? – с нетерпением спросил Лукас.
- Лео уже звонил Самире, он идет к ее риаду.
- Куда он идет? – не понял отец Лео.
- К дому, где остановилась в гостях моя племянница. Риад – так называются особняки в Марокко.
- Держи нас в курсе, Жади, - стала вдруг ласковой дона Далва. – Нам о Лео всё интересно знать.
- Хорошо, я буду звонить доне Иветти, а она пусть рассказывает новости всем вам.
Несколько позже, поужинав, Жади и Лукас засобирались домой. Они покинули особняк Феррасов и вернулись в свой дом. Джамиль остался у Иветти.
Жади объяснила удивленной Кларе, что оставила сына у Феррасов, потому что он уснул, а она предпочитает, чтобы мальчик как следует отдохнул перед долгим перелетом в Марокко.  Иветти привезет его перед посадкой в самолет. А поездка домой, и потом снова будить его и везти в аэропорт – это тяжело для мальчика, которому предстоит делать болезненную операцию. Жади объяснила Кларе, что намерена сделать ребенку обрезание. Женщина пришла в ужас.
- Зачем это нужно, дона Жади? Ведь с Пьетро ничего подобного не было. Почему Джамиль должен пройти через это? К чему делать обрезание такому маленькому мальчику.
Жади промолчала. Но Клара ждала, что ответит хозяйка.
- Так надо, Клара. Я знаю, что делаю. И Лукас тоже знает. Не вмешивайся.
Женщина обиженно пожала плечами. В конце концов, ребенок не ее. Жади – мать, ей виднее, что лучше для ее ребенка. И даже если Клара не согласна с решением доны Жади, разве у нее есть право оспаривать его?
- Пьетро тоже летит в Марокко?
- Нет, завтра Лукас отвезет его к доне Иветти.
- Но ведь мальчик недавно вернулся из Ангры! Он почти не живет дома в последнее время.
- Клара, таковы обстоятельства, - с раздражением ответила ей Жади, понимая, что в глазах служанки она выглядит плохой матерью, то и дело сплавляющей старшего сына в дом родственников мужа. Однако оставить Пьетро в доме вместе с Кларой, у которой и без того было много обязанностей, она не решалась. Лукас работает и возвращается домой поздно. Клара может недосмотреть за Пьетро, а скучающий мальчик способен придумать самые опасные вещи. Нет, у Иветти сыну будет веселей с Эдом и Габриэлем, но и безопаснее.
А когда она вернется из Марокко, в жизни ее и детей многое изменится. В Рио возвратится Хадижа и станет частой гостьей в их доме.
Когда Клара, получив указания перед отъездом хозяйки на неопределенное время, удалилась из комнаты, где Жади начала собирать чемодан, вошел Лукас. Он не хотел начинать неприятный разговор при прислуге, каким бы доверенным и близким человеком для их семьи она ни была.
Но теперь они остались в комнате одни.
- Жади, подумай ещё раз. Возможно, лучше будет отвезти сына Хадижи в Марокко. Пусть дядя Али решает, как быть. А мальчика, найденного Лео, можно очень просто вернуть твоей дочери. Зачем ты всё усложняешь? Ты не смотришь в будущее. Но у меня ощущение грядущей быстрыми шагами катастрофы: ещё немного, и разразится скандал.
- Лукас, я даже отвечать тебе не буду. Мы много раз обсуждали, почему я не стану так поступать! – нервно ответила Жади, скомкав какую-то попавшую под руки случайную вещицу и автоматически сунув ее в чемодан. Она не хотела спорить с Лукасом, зная, что очередной спор закончится их новой ссорой.
- Жади, подумай, как ты собираешься содержать детей – двух разных детей – по одним документам? Тебе не удастся долго дурачить людей.
- Я не собираюсь вечно всех обманывать. Подожди, Лукас, когда у моей дочери закончится кризис в семейной жизни, тогда дети вернутся к ней.
- Я знаю, что ты хитрая, Жади. Уже понял, что ты задумала провезти второго ребенка по фальшивым документам первого, но...
- Лукас! Документы не фальшивые! Справка была такой в некотором роде, хотя – нет, и та справка была настоящей! Но теперь у Джамиля официальные  документы! По ним я – его мать. Никто не докажет, что это не так. Но кто сможет уличить меня в том, что это не документы Амрана, если меня остановят на таможне с ним на руках? Чего ты боишься?
- Скандала. Я не желаю иметь скандал с ужасными для многих последствиями!
Жади повернулась к мужу и испытующе посмотрела на него.
- Давай, Лукас, закрой снова мой счет! Впрочем, ты его так и не разблокировал после того случая. Мне ничего не нужно для себя, поэтому я обхожусь без твоих денег. Но в Марокко я лечу с деньгами, которые мне дала Иветти. Она не боится в этом признаться, кстати. Она так и сказала!
- Иветти более удачливая в авантюрах женщина. Ей везет, всегда везло, Жади, но не тебе. Тебя схватят и разоблачат.
- Кто?! Кто меня схватит? В чем меня разоблачат и кто? Лео выкупит ребенка и привезет его в Марракеш, а я по документам Амрана вылечу с ним тут же обратно в Бразилию. И всё!
- А если муж твоей дочери найдет доказательства того, что твоя дочь родила двух сыновей, и они живы, что тогда? Пусть тебе удастся вывезти в Рио и второго мальчика, но когда Хадижа встретится с детьми, твои же племянники или  их родственники увидят, что-то заподозрят, начнут обсуждать, и кто-то из них догадается, какова правда! – стараясь быть спокойным, произнес Лукас тираду. И увидел, что Жади задумалась, как будто что-то припомнив. Значит, ситуация ещё хуже, чем он себе представлял! Есть настоящее уязвимое место в этой истории, о котором даже Жади известно.
- В чем дело? О чем ты думаешь? Кто-то знает твою тайну? Кто-то, кто может тебя разоблачить?
- Нет, Лукас, никто не сможет меня разоблачить. И правда такова, что покажется самой невероятной вещью, если кто-то сможет догадаться о ней. В это никто не поверит! Нам не о чем беспокоиться!
- Но так ли это? Любая тайна когда-то становится известна другим.
- Но не в моем случае, - бодро ответила Жади, стараясь отогнать воспоминание об исчезнувшей вместе с Зухрой обложке журнала, которую так неосторожно сохранила ее дочь.
Лукас вышел из комнаты. Наверно, отправился просматривать почту в соседнюю комнату. Жади с грустью подумала, что ей так и не удалось найти подход к Лукасу, воздействовать на него, чтобы он стал более решительным человеком. Только однажды он проявил характер, появившись в касьбе в тот день, когда она была в полном отчаянии и не знала, куда идти.  После того случая, той встречи они больше не разлучались. Но Лукас не изменился. Он все такой же нерешительный, не способный на большие поступки.
 Но неужели ей вновь придется бороться с мужем, как когда-то она противостояла Саиду? Теперь Лукас перекрывает ей счета и не дает лететь в Марокко. Правда, в этом случае всё не так критично, как было с Саидом. Но все-таки неприятно. Лукас мог бы встать на ее сторону и поддерживать хотя бы морально! Однако в его глазах вспыхивала надежда, когда он просил ее отправить Джамиля дяде Али. И когда она привезет в их дом Амрана, то ей вновь придется спорить с Лукасом, противостоять ему, его страхам и нерешительности.
Но он прав в том, что рано или поздно она будет вынуждена решать вопрос с легализацией второго сына Хадижи. С первым ей повезло со справкой. Но невозможно долго держать одного из детей в тени. И Жади все чаще думала, что в этой ситуации она будет вынуждена обратиться за помощью к Саиду. Не сейчас, конечно, не перед семейным судом. А вот когда Хадижа вновь окажется в Рио, когда она встретится с сыновьями и не сможет уже с ними расстаться, тогда Жади откроет тайну Саиду и попросит у него помощи. Она не верила, что Саид способен предать дочь, выдав ее детей Фариду.
- Он и теперь зол на зятя, а после семейного суда – тем более. Уверена, что Фарид там ещё выкинет фокусы и сделает всё, чтобы задеть и взбесить Саида. Надо подождать. Пусть Саид созреет до безоговорочной помощи Хадиже. И будет лучше, если Саид как можно меньше будет знать о моей роли в этой истории! – размышляла Жади.
А пока она станет решать проблемы одна. И хорошо, что у Лукаса есть такой брат, как Лео! И он рисковал собой вовсе не для того, чтобы сейчас отступить и оставить сына Хадижи в руках преступников. Она не станет больше думать о том, как потом станет решать проблемы, которые появятся у нее после возвращения в Бразилию. Иветти поможет, подскажет, что делать. У нее всегда много идей. Именно она устроила так, что документы на Джамиля были оформлены без проволочек. Возможно, так же легко будет решен вопрос и с документами Амрана? Но Жади решила подумать об этом после возвращения из Марокко, уже в который раз утешая себя такими мыслями.
Жади с трудом перетащила к двери собранный чемодан. Оставалось несколько часов для сна. И Жади легла спать, не удивившись тому, что Лукас, вероятно, очень на нее обиженный, остался в гостиной читать прессу.
«Так лучше, - подумала она. – Ещё одна ссора ни к чему. Я не уступлю. Лукас знает, что спорить со мной бесполезно, если дело касается моих детей или внуков. Сейчас он сердит на меня, но, может быть, когда-нибудь он меня поймет?»
Глубокой ночью за Жади приехала машина Феррасов, на которой она добралась до аэропорта. Когда наступило утро, она уже несколько часов летела в Марокко, переживая, что они с Лукасом так и не сказали друг другу дружеских слов. Она молча улетела от рассерженного и обиженного на нее Лукаса, но будучи сама и обижена на него, и зла.
«Что с нами происходит? Неужели любовь закончится, а судьба разлучит нас?» - расстроенно думала Жади.


5. Часть 28. Глава 5. Лео и Назира.



Утром Самиру разбудила тетя Назира. Она вошла в отведенную девушке комнату и нависла над ней, когда Самира не отреагировала на ее громкий голос.
- Самира, подъем! Хватит спать! Пора заниматься гимнастикой, - потребовала лара Назира и громко захлопала в ладоши, как бы подгоняя сонную племянницу встать с постели. Но девушка настолько устала накануне, что теперь у нее еле хватило сил, чтобы сесть, немного откинув одеяло. Растрепанные пышные волосы, хорошо промытые накануне во время принятия ванны, всклокоченно  окружили ее лицо, упав прядями на глаза.
- Ну, Самира! Как же так? Мы вчера с тобой договорились, что утро начнем с гимнастики! Вот увидишь, какой прилив бодрости ты почувствуешь после пробежки по двору! Вставай и выходи во двор, я тебя буду там ждать. 
Назира выскользнула из комнаты, а Самира ещё какое-то время лежала, откинувшись на подушку после ее ухода. Но уснуть она уже не смогла, и в ней заговорило  любопытство. Чем занимается тетя Назира, когда ее мужа нет дома? Миро приедет только вечером. До этого времени Самира хотела без помех поговорить с родственницей.
Решив не терять больше времени, она поднялась с постели,  кое-как привела себя в порядок и, все ещё полусонная и вялая, вышла на галерею с ажурной оградой вокруг, нависшей над внутренним двором риада. Дом был очень похож на риад дяди Али, поэтому Самира без труда нашла дорогу на галерею.
Опершись о край решетки, Самира осмотрела двор и увидела удивительную картину. Тетя Назира, сделав несколько последних взмахов руками в разные стороны, вдруг развернулась и после недолгого бега на месте побежала. Самира, открыв рот, наблюдала, как тетя, одетая в спортивный костюм,  с ярким тюрбаном на голове, медленно и грациозно бегает вокруг фонтана, с каждым новым витком  расширяя круги. Наконец, она уже двигалась вдоль стен риада по периметру двора, то скрываясь за зеленью росших во дворе нескольких апельсиновых и оливковых деревьев, то яркой колибри появляясь на открытом пространстве.
- У нее на ногах кроссовки! И даже, кажется, настоящей фирмы! Вот бы дядя Абдул увидел лару Назиру!
Вспомнив о старом дядюшке, девушке пришло в голову, что следует сегодня же побывать на местном рынке, чтобы купить краску для волос, но такую, от которой дядя Абдул придет в ярость. И пусть! Главное – чтобы от нее отстал этот Имад. А если сид Абдул будет ее ругать последними словами, какой жених такое выдержит? Самире хотелось сделать нечто, чтобы не только отшить нежеланного жениха, но и надолго отбить охоту у престарелого родственника решать без нее ее судьбу.
- Самира, спускайся! – раздался громкий и требовательный голос тети Назиры, которая махала ей рукой.
Девушка подчинилась, хотя ей совершенно не хотелось бегать. Но оказалось, что занятия гимнастикой по тетиному расписанию уже подходили к концу. И потому, когда Самира оказалась внизу, в саду риада, Назира предложила ей пойти взглянуть на ее любимца – белого верблюда.
Они прошли к стойлу, построенному для животного за домом. Там Самира и узрела высокого, стройного, белоснежного верблюда. Животное было чистым, а Самира не учуяла никакого неприятного запаха. Кто же ухаживает за ним? Трудно было представить, что это дело рук тети Назиры. Перед зеркалом и шкатулкой с золотом – да, но не со щеткой в руке, чистящей подаренного мужу верблюда.
Тем временем Назира приблизилась к животному и ласково заговорила с ним, похлопывая ладонью по его морде:
- Мой любимец! Мой чудесный верблюд! Ты лучшее существо на свете - после моего Миро, конечно.
Верблюд же медленно, с безразличным видом что-то жевал, шлепая большими влажными губами. В его кормушке лежало несколько верблюжьих колючек.
Женщина повернулась к племяннице.
- Самира, правда, он восхитителен? Во все времена белые верблюды высоко ценились. Их покупали султаны, шахи, очень богатые и знатные люди. Это элитные животные. А в Тунисе и теперь женихи привозят невест на белоснежном верблюде, иначе семья не будет счастлива.
- Красивый верблюд, - согласилась племянница.
- Самира, даже не представляю, как с ним быть, когда мы будем переезжать из Марокко в Бразилию. Что же делать? Я не могу оставить его здесь. Не хочу продавать, к тому же, это подарок Миро самого короля – как тренеру принца. Но как его перевезти из страны в страну, а главное – где его держать в Рио? Сначала у нас там даже дома не будет!
- Не беспокойтесь, тетя Назира! Все не так сложно, как кажется. Перевезти можно, уладив кучу формальностей. А в Бразилии ваш верблюд сначала может пожить на фазенде сида Керима, за которого моя мама скоро выйдет замуж. А когда ангар будет перестроен в спортшколу, там же можно будет сделать загон для верблюда. Но вашему красавцу придется поработать: чтобы он не заскучал в своем стойле, можно устраивать для спортсменов фотосессии с верблюдом. Можно даже катать на нем детей – не по улицам города, конечно, а по территории спортшколы. Там большая территория, много деревьев.
- Самира! Ты – гений! Конечно, так и следует поступить! Ты спасительница нашего верблюда!
- А ещё я напишу статью о вашей школе и о том, что там живет белый, очень редкий верблюд из Марокко, которого султан подарил Миро за его работу. Люди к вам повалят так, что можно будет за просмотр животного собирать деньги на покупку ему корма. Кстати, чем вы с Миро кормите верблюда?
Назира с удовольствием всё объяснила.
- Спортзал тоже можно назвать «Белый верблюд». А животное станет символом.
- Мы обязательно это обсудим, - вдохновилась и лара Назира. – Но решать будет мой муж, конечно. Я феминистка, но своего мужа Миро я уважаю.
Потом она пригласила Самиру позавтракать, после чего грозилась показать ей свой шкаф с коллекцией спортивной одежды.
Завтрак оказался больше европейским. Таджин был вчера на ужин, а сегодня утром – вареные яйца, сыр, что-то типа местного йогурта и, конечно, очень вкусный кофе, какой варила только лара Назира, добавляя в него кардамон и корицу.  Очень сладкий и достаточно густой.
После еды Самира позволила отвести себя к знаменитому шкафу, которым так гордилась лара Назира.
Девушку поразило количество спортивных костюмов, висевших в шкафу. Полки же были заполнены пакетами с носками и наколенниками, полосками на голову и лентами для волос. Самира мысленно спросила себя, зачем они тете Назире, если она всегда носит на голове красочные тюрбаны?
Ещё на полках высились стопы спортивных маек, разноцветных футболок. И  чувствовалось, что гордостью женщины была «спортивная часть»  шкафа.
Но в этом же шкафу правая его половина была заполнена множеством вешалок с женской одеждой: здесь были и красивейшие дорогие кафтаны, и домашние платья, и джеллабы для улицы – как легкие, так и теплые. А на одной из полок стояла коробка с платками. Когда Назира выдвинула ее, как ящик, засунула в нее руку и вытащила ворох платков.
- Самира, я хочу тебе подарить несколько платков и кроссовки. Смотри, внизу есть две полки, заполненные спортивной обувью. У нас ведь один размер ноги? Точно! У тебя такие растоптанные кроссовки! Выбирай любые, - повела рукой родственница, предлагая от души.
- Нет, спасибо, тетя Назира! Я так привыкла к своим растоптанным кроссовкам, что не променяю их ни на какие другие новые. Я трудно привыкаю к новой обуви, как и к одежде.
- Ладно, но знай, что ты можешь позаимствовать в этом шкафу любую вещь!
Самира сощурила глаза и попросила:
- Могу я взять пару платков? Хочу соорудить себе чалму, тюрбан, как у Вас, тетя Назира!
- Конечно, - радостно протянула женщина и вдохновенно предложила: - Бери! Любые платки, какие тебе понравятся!
- Но я не хочу, чтобы кто-нибудь узнал об этом, - предупредила Самира.
Кажется, лара Назира что-то почувствовала и с подозрением спросила:
- Что ты задумала? Я, конечно, научу тебя накручивать красивые тюрбаны, но для чего тебе это нужно?
- Хочу скрыть под тканью синие волосы. Тетя Назира, я всерьез опасаюсь дядю Абдула! Не хочу выходить замуж, тем более – за этого урода! Но как ещё мне его оттолкнуть?
- Рассказывай, что ты намерена делать,  – велела тетя. И хотя накануне они уже обсуждали проблемы девушки,  она ещё раз описала ситуацию с женихом и навязываемым ей сватовством.
Назира сочувственно кивала.
- Надо подумать, как разрушить замыслы дяди Абдула. Если ты не хочешь – не выходи замуж, - подняв указательный палец, предостерегла женщина. - Надо узнать, кто был кормилицей Имада. Прием избитый, но работает безотказно. Самира, будешь звонить Кариме – дай ей задание узнать всё о его кормилице.
- Точно! Лара Дуния может тоже помочь.
- Дуния? Эта скандалистка, ставшая женой дяди Абдула? – с сомнением переспросила женщина.- Она же сообразит, в чем дело, и выдаст твои замыслы!
- Нет, она на моей стороне. Во-первых, я кое-чем помогла ее внучке Ясмин. Кроме того, лара Дуния ненавидит дядю Абдула за обман.
- Какой обман? – заинтересовалась Назира.
Самира рассказала эту известную всему семейству, кроме лары Назиры, историю.
- Кто бы мог подумать! – кивала осуждающе Назира. – И так поступил с ней дядя Абдул!
- Мама говорит, что это не только его собственное желание. Дядя Абдул сговорился с дядей Али, которому не хотелось возвращать в жены лару Дунию, но их дети настаивали на этом. И вот они нашли такой выход.
- Какое коварство по отношению к несчастной женщине! – качала головой Назира. - Но каждый получил, что хотел: дядя Али не стал ее мужем, а в руки дяди Абдула для перевоспитания попала одалиска. Он всегда мечтал заниматься именно этим.
Потом лара Назира показала девушке способы завязывания своих знаменитых тюрбанов, и пока девушка старалась усвоить навыки, в ее кармане звякнул телефон.
- Смска пришла! – пояснила она, доставая сотовый. – Это от тети Жади. О! Она прилетает в Марракеш завтра вечером.
- Жади так скоро появится в Марокко? Отлично, очень хорошо. Мне надо поговорить с ней.
- Тетя Жади летит за Амраном, которого Лео ещё не привез из Долины Тысячи касьб, где живет та женщина, у которой он находится. А Лео мне так и не позвонил. Мы договорились встретиться, но… Он мог бы ещё раз перезвонить и уточнить…
- Так сама ему позвони! – предложила Назира, проявляя свой феминизм. Дядю Абдула хватил бы удар от этого предложения. Как девушка может сама звонить малознакомому парню? Уж Назире ли этого не знать?
Но Самира и сама намеревалась напомнить Лео о себе. Она и позвонила, чтобы сообщить, что тетя Жади на подлёте, а как дела у него?
- Что? Ты уже в Марракеше? Почему мне не позвонил?
Она молча выслушала его то ли оправдания, то ли рассказ о чем-то.
- Лео, мне нужно с тобой всё это обсудить, как ты понимаешь. Я сегодня хочу сходить на рынок…
- Нет-нет, - вмешалась лара Назира. – Тебе никуда нельзя выходить! Ты забыла, что ты обещала матери?  Пусть парень приходит к нам в гости сам! Я женщина современная. А этот Лео – наш родственник. Ведь он – брат мужа Жади?
- Да! А тетя Жади уже завтра будет в Марокко!
- Вот именно. Завтра же вернется и мой Миро. Пусть Лео приходит в этот дом! – настаивала тетя.
- Хорошо, я тогда объясню ему ещё раз, как добраться до риада.


… Лео, оказавшись в Марракеше, не стал сдавать джип, который брал напрокат. Ведь ему придется ещё ехать за мальчонкой. А машина доказала свою надежность.
В Марракеше он снял номер в отеле, где остановились и Алекс с Амалией,   данному времени, простившись с ним,  уже съехали. Лео смог, наконец, выспаться, как следует. Его ждала встреча с Самирой, потому он долгое время приводил себя в порядок, ещё раз приняв душ, вымыв голову,  даже воспользовался парфюмом.
Он получил смс-сообщение от Жади, которая в тот момент стояла в очереди на посадку в самолет. Скоро она прилетит в Марракеш. Лео не мог решить, ждать ли ее появления в Марокко или самому отправиться за ребенком в Долину Тысячи касьб. Он понимал, что за малышом следует ехать срочно, а решение должен принять сам. Но так хотелось увидеть Самиру, поговорить с ней… И почему бы им вместе не отправиться за Амраном? Если никто не будет знать об этой поездке, то какая может грозить ей опасность? Дядя Абдул не узнает. А они в пути выдадут себя за пару туристов, которых сотни тысяч в Марокко!
 Заглянув в кафе, чтобы плотно позавтракать, сидя за столиком,  Лео вспомнил знаменитую касьбу, которую посетил накануне на закате. Как же он пожалел, что оказался там один, без Самиры! И пока она уже в Марракеше отдыхала в риаде тети, Лео позволил себе побродить по коридорам касьбы. Романтичное место – эта крепость Айт-бен-Хадду!
Съев заказанные в кафе блюда, Лео поднялся и теперь уже твердо решил отправиться на поиски риада некой лары Назиры. Ему казалось, что он должен знать эту женщину, если она когда-то жила в Сан-Криштоване – по словам Самиры, но он ее не помнил. Девушка даже утверждала, что тетя Назира приходила в его дом к Жади, когда та жила у них некоторое время после того, как она ушла от Саида. Но нет, Лео не мог ее припомнить.
Дорогу к риаду Самира подробно описала, но ещё раньше это сделала Жади. Возможно, поэтому он легко нашел и нужную улицу, и риад с дверью, украшенной кованым узором.
Выйдет ли к нему Самира или его пригласят войти в дом? Самира что-то такое говорила о муже тети. Кажется, им был тот самый Миро из Сан-Криштована, который уехал в Марокко, чтобы работать королевским тренером. Об этом до сих пор вспоминали в районе. Кстати, друг Миро – Шанди, муж Мэл, зять Лукаса, т.е. в принципе – его довольно близкий родственник. Лео даже усмехнулся.
Подойдя к живописной двери, парень постучал «рукой Фатимы». Дверь открыли достаточно быстро. Перед ним возникла Самира, а из-за ее спины выглянула женщина, которая была немного старше доны Латифы и доны Жади, но удивительной внешности. Лео был поражен не ее лицом «со следами былой красоты», а тем, как женщина была одета: спортивный костюм и новенькие кроссовки мирно сосуществовали с невыносимо ярким, с блестками, красиво и замысловато  накрученным тюрбаном, из-под которого не выбилось ни одной волосинки.
И пока Лео несколько мгновений рассматривал подругу и ее родственницу, эта женщина потрясенно уставилась на него.
- Лукас?! – воскликнула она с недоумением. – Что ты делаешь в Марокко? Так ты прилетел раньше Жади! Она и тобой вертит так же, как когда-то крутила моим братом Саидом?
- Тетя Назира, это – Лео. Это не Лукас, а брат Лукаса! Они очень похожи, но у них разница в возрасте, поэтому их невозможно перепутать. Ну? Это – Лео! – убеждала девушка.
- Лео…., - выдохнула Назира. – Но так выглядел Лукас в юности!
Парень стоял, теребя пальцами мочку уха и застенчиво улыбаясь, терпя, как лара Назира его рассматривает.
- Но это как будто помолодевший Лукас. О, Аллах! Однажды я уже видела подобное на свадьбе сида Али. Тогда  мимо меня прошел совсем молодой Лукас, как будто выпивший волшебный «эликсир молодости». И вот теперь всё повторяется…
- Да, в природе ещё и не такие чудесные вещи встречаются, - произнесла Самира, которой не терпелось поговорить с Лео, и она тут же втянула его в дом. Конечно, хозяйкой здесь была лара Назира, но она ещё не пришла в себя от неожиданности, поэтому отступила в сторону, пропуская парня, которого за руку тащила за собой ее племянница.
- Это чудо природы! – продолжала удивляться женщина. А Лео решил кое-что ей напомнить.
- Я знаком с Вашим мужем, дона. Спросите у Миро, помнит ли он Эда, пасынка синьора Эдвалду, сына Деузы. Лео меня зовут в семье Феррасов.
У Назиры округлились не только глаза, но и открывшийся рот.
- Так ты сын Эдвалду, портного Эдвалду? – не могла она прийти в себя. Самира поняла, что многое из ее рассказов прошло мимо ушей тети. Разве она ей об этом не говорила?
Наконец, Лео провели внутрь риада, пригласили в дом, к столу.  Хозяйка принесла чай и угощения. Лео же успел переброситься с Самирой несколькими словами.
Но к ним присоединилась лара Назира.
- Теперь рассказывай. Я тоже не прочь послушать, что ты узнал о пропавшем ребенке. Мне интересно, где ты будешь его искать.
- Я встретился с надежным человеком, который поделился со мной информацией. Чем раньше я отправлюсь за ребенком, тем лучше. Но я не мог не нанести визит Самире.
- Что? Ты намекаешь, что и в этот раз не возьмешь меня с собой? Тетя Назира, я поеду! Дядя Абдул не сможет меня схватить. Я проверила: он даже шпионов на улице у риада не оставил. Никто не поджидает меня за воротами риада.
- Откуда тебе знать? – нахмурилась Назира, предчувствуя скорые неприятности из-за девчонки.
- Я знаю. Я бы почувствовала слежку, - самоуверенно сказала Самира.
- Если уехать быстро и замаскировавшись, то…, - поддержал ее Лео.
- Но слово, которое ты дала матери? – призывала к совести племянницы Назира. – Ты же не намерена нарушать данное ей слово?
- Я обещала не выходить из риада – да, это так. Но действовать нужно как можно скорее. Лео, я не понимаю, почему ты медлишь. Давай вместе поедем в Долину касьб. Вернемся с ребенком раньше, чем прилетит тетя Жади.  И что  делать, если мы упустим ребенка?
Назира колебалась, но какая-то мысль так и рвалась из нее, что было написано у нее на лице. Но Назира сначала не решалась высказать задуманное.
- Тетя Назира, ничего не говорите моей маме. Я съезжу на Амранчиком быстрее, чем Вам кажется, - попросила девушка.
- Ты говорил, Лео, что ребенок у работорговцев?
- У старухи, которая сейчас ухаживает за ним и такими, как он.
- Вот! – ткнула пальцем в его сторону Назира. – Я тоже думаю, что сын Хадижи там не один. Лео, я дам тебе денег… Если ты обнаружишь у той ужасной женщины ещё какого-нибудь малыша – выкупи его для меня. Миро не будет против. Он хочет, чтобы у меня был ребенок. Неважно, какой, от кого и откуда он возьмется. Он не хочет брать вторую жену. А я ставлю ему условие: если я не смогу иметь детей, то я готова стать первой женой, а Миро может взять вторую, которая станет рожать для него детей. Но он не желает даже думать о второй жене.
- Вы просите меня привезти от старухи для Вас ребенка? – уточнил Лео, верно ли он понял.
- Да, мне так нужен ребенок! Как жаль, что умер тот малыш в пустыне! Почему так получается, что дети не достаются тем, кто их очень сильно хочет?
Самира вмешалась:
- Тетя Назира, но тетя Жади готова помочь. Синьор Альбьери – опытный и очень хороший доктор. И клиника, где он когда-то работал и, кажется, вновь намерен туда возвратиться, тоже имеет хорошую репутацию. Лео, ты же знаком с синьором Альбьери! Скажи же!
Лео как-то странно поежился, некрасиво дернув шеей. Но ответил:
- Синьор Альбьери – мой крестный, он мне как отец. Не знаю о его планах, так как я давно его не видел. Но все говорят, что он гениальный ученый.
- Мы этот вопрос обсудим позже. Тетя Назира, у Вас ещё будут дети! Лео, я пойду собирать вещи, и мы сегодня же должны выехать за Амранчиком.
Парень молча кивнул. Назира же была растеряна. Она не должна была отпускать с парнем Самиру в неизвестную местность на очередные поиски, но не знала, как ее удержать. Вернее, могла бы не отпустить девчонку, заперев в комнате и прогнав брата Лукаса. Однако ее так захватила надежда заполучить ребенка, скорая перспектива взять на руки мальчика или девочку, дитя, которое могло бы стать ее, что она заколебалась, видя, как Самира настроена отправиться с Лео на поиски сына Хадижи.
- Я поеду с вами! – заявила Назира. – И за Самирой присмотрю, и ребеночка себе выберу.
- Там не магазин, тетя Назира! – уже с лестницы напомнила девушка, пораженная таким поворотом. – Но как же быть с тетей Жади? А Миро? Он вернется и не найдет Вас. И тетя Жади запаникует. А предупредить ее у нас уже не получится. И мама узнает. Нет-нет, тетя Назира, лучше дождитесь приезда тети Жади. Возможно, нам понадобится ваша помощь, если там что-то пойдет не так.
Лара Назира все ещё сомневалась, какое принять решение. А девушка отправилась в свою комнату собирать вещи, пока Лео отвлекал ее тетю рассказами о недавнем путешествии и приключениях в пустыне.
Самира спустилась вниз с уже собранной спортивной сумкой. Остальные вещи должны были ждать ее в этом риаде.
- Я готова. Лео, не станем задерживаться.
Но Назира велела показать ей на планшете карту района, места, куда они отправляются за Амраном.
- Кто-то же должен знать, где вас искать, если вы долго не сможете выйти на связь.
- Если там вообще есть связь, тетя Назира! – воскликнула Самира, но карту нашла, подключившись к интернету, и Лео всё показал. Гугл не подвел.
- Вот здесь, - ткнул пальцем Лео. – Мне дали именно это название. Мы поедем туда, это займет несколько часов туда и столько же обратно. Но завтра вечером мы уже точно должны будем вернуться. Возможно, даже успеем до появления  Жади.
- Как долго Жади пробудет в Марокко? Сколько недель? Она останется на свадьбу Латифы? – засыпала их вопросами Назира.
- Нет, конечно, нет! – ответила Самира. – Не останется! Она улетит обратно сразу же, как только ребенок окажется у нее. Мы боимся случайностей. К тому же, скоро на семейный суд прилетит дядя Саид. Потом и мой отец с Лейлой будут здесь. Дядя Абдул приказал ему, как мне рассказала Карима, забрать жену Муну в Бразилию.
- Хм… Я хотела посоветоваться с Жади, как нужно правильно стонать, если мне придется разыгрывать на публике «начавшиеся роды». Как стонать, что кричать, за какие места хвататься, чтобы изобразить боли в нашем возрасте. Я не раз принимала роды. Даже если вспомнить нашу семью: Самира, ты родилась на моих глазах! Потом были роды у Рании, ещё – у наших  троюродных племянниц. Но я пять лет живу, как отшельница, и могла многое забыть. Нет, Жади обязана подсказать мне, как это делается.
- Тетя Назира, нам дадут справки на детей, я думаю. Мы просто потом впишем в них нужные имена. И всё.
Лео хотел поторопить Самиру, хотя бы потому, что ее тетя могла передумать ее отпускать на поиски. Но вдруг дал о себе знать планшет.
- Это Эмми пытается связаться со мной по скайпу… Привет, Эмми! – воскликнула она, увидев в экране милое личико жены Амина. Подруга была грустной, даже заплаканной.
- Что у тебя случилось? – испугалась Самира, а лара Назира тут же высунулась из-за ее спины, чтобы рассмотреть девушку. И тут же ее узнала:
- Это же та светловолосая девочка, которая дружила с Хадижей. Я ее помню, она выросла, но почти не изменилась.
А Эмми жаловалась:
- Твой брат не позволяет мне с тобой разговаривать! Он снова угрожает  отобрать планшет! И все потому,  что ты вместо подготовки к своей свадьбе прячешься у лары Назиры.
- Эмми, сейчас у меня появилось важное дело, я не могу долго говорить с тобой, но позже, когда прилетит тетя Жади…, - оборвала себя Самира на полуслове, едва не проговорившись.
- Да, я знаю, что тетя Жади улетела с Джамилем делать ему обрезание. Амин не понимает, почему нельзя было устроить эту операцию у врача местной мусульманской общины. Зачем тетя Жади улетела в Марокко? Наверно, захотела увидеться с Хадижей? А обрезание – это лишь предлог, да? Ой, тетя Назира, это Вы? А я Вас помню!
- Я тебя тоже. Эмми, здравствуй. Рада тебя видеть. Ты приходила в дом Саида с другими детьми! Вы с Хадижей и Самирой так красиво танцевали! О, Аллах, как давно это было, - кивнула, выпячивая нижнюю губу, Назира.
- Тетя, Самира, вы с Хадиже вы разговаривали? Как она? Скоро будут на семейном суде разбирать ее и Фарида. Это ужасное. Я прошла через подобный кошмар. У меня от страха язык не поворачивался отвечать на вопросы.
- Но Зорайдэ говорит, что прилетит дядя Саид и запретит Хадиже  участвовать в семейном разбирательстве. Он сам всё выяснит, - ответила Самира. – Нет, мы с ней не говорили по скайпу, у нее нет планшета или ноутбука.
А Эмми уже перескочила на другую тему.  Теперь ее интересовал кулон Жади.
- Я слышала, что тетя подарила Хадиже половину своего кулона. И теперь этот кулон может найтись, тетя Жади очень на это надеется. Самира, не забудь про кулон.
- Почему ты так решила? – испугалась Самира, что Эмми вот-вот проболтается насчет того, что Амран жив,  а при нем должен быть нефритовый кулон. Самира не могла предупредить ее голосом. Поэтому она делала выразительные «страшные глаза» и строила другие гримасы, надеясь на догадливость подружки. Она вполне представляла, ЧТО могут о ней подумать Халиса и Амин, которые наверняка наблюдают за их беседой, стоя рядом с Эмми, но в стороне, чтобы не быть видимыми на экране планшета.
- Эмми, поменьше болтай и больше думай и делай. Займись-ка домашней работой. Ты теперь замужем, - постаралась она отвлечь подругу от опасной темы, заподозрив, что ее мимику Эмми не поняла.
- Когда Хадижа возвращается, не знаешь? Я так хочу ее увидеть, - продолжала Эмми.
- Нет, этого никто не знает. Всё будет зависеть от семейного суда. Но уверена, что дядя Саид пожелает увезти Хадижу в Бразилию как можно скорее. Вы скоро увидитесь!
Эмми вдруг отвернулась от экрана и что-то кому-то стала говорить. Самира же начала проявлять нетерпенье.
- Эмми, пока! Я не могу больше ждать, всё, убегаю! – сказала она в спину подруге, отвернувшейся от экрана там, в далекой Бразилии. – Чао! Пока-пока.
Она тут же отключила скайп и вышла из интернета.  Потом сунула планшет в сумочку, а Лео подхватил ее спортивную сумку, и втроем с Назирой они пошли во двор и затем вышли на медину.
И пока лара Назира настороженно оглядывала оба конца улицы, Лео сообщил:
- Я оставил джип возле отеля. Он так удобно расположен, что можно даже на машине подъезжать. Идем, Самира, к моему отелю, я заберу свои вещи, а затем можем сразу же ехать. Все припасы и запас воды я пополнил перед тем, как пойти к тебе в риад.
Самира простилась с тетей и спешно направилась с Лео в сторону площади Джемаа-эль-Фна, подняв голову и найдя высящийся над городом башню минарета Кутубия.
…Пока ребята шли в отель, возле которого находился джип, лара Назира, веря и не веря в то, что ее мечта может вот-вот осуществиться, взяла с дивана небольшую подушечку и подложила ее под домашнюю джеллабу, в которую она облачилась перед подачей гостю Лео традиционного чая и выпечки. Она закрепила подушечку под платьем, встала перед зеркалом, повернулась в разные стороны, рассматривая себя. Потом схватилась руками за поясницу и протяжно застонала, как будто ее пронзила тупая, но сильная боль…


6. Часть 28. Глава 6. В доме Саида.



Саид уже долгое время сидел за рабочим столом у себя в кабинете. Никто не смел нарушить его уединение, так как он был занят важным делом. Перед ним лежал ворох документов, писем,  листы с факсами, стопа папок, стоял включенный ноутбук с открытыми файлами…
Это были оперативные сообщения и отчеты его людей, которые занимались поисками Фатимы. Бесплодными поисками его бесследно исчезнувшей жены. Саид в который раз перечитал все имеющиеся материалы, надеясь в этот раз найти хотя бы крохотную зацепку, обнаружить какую-то мелочь, которую он мог упустить раньше, но которая вывела бы на след беглянки, подсказала бы, где ее искать. Он вычертил карту передвижения Фатимы, пытаясь постичь логику ее действий. Устроив очередной «мозговой штурм», Саид не пришел ни к какому новому выводу.
Как ей удалось превратиться в невидимку? Но Фатима – не Жади. Ответ был прост: Фатима мыслила иначе, чем Жади или Рания, или еще кто-то из знакомых ему женщин. Она действовала нестандартно. И пусть Жади когда-то была способна на непредсказуемые поступки, он все равно мог просчитать все ее действия. Жади всегда бежала в Фес и пряталась или держалась рядом с касьбой, которую отчего-то считала надежным укрытием. Какая наивность! Но именно это ее ложное представление помогало Саиду быстро отыскать ее с дочерью, которую Жади удалось дважды у него похитить.
Но что касается Фатимы… Когда он спрашивал себя, где вероятнее всего его жена сочтет нужным найти укрытие, то мог бы ответить: крупный город в Бразилии, а если окажется в Европе, то Париж, где она когда-то жила. Однако действительность опровергла его предположения. Он искал Фатиму в Сан-Паулу, а она в это время проживала в Амазонии. Его утонченная, привыкшая к роскоши жена не побрезговала после дикой природы укрыться на фазенде незнакомого человека, друга брата Лукаса…
А когда Амин случайно  столкнулся с Фатимой в Испании, но она сбежала и оттуда, Саид дал приказание проверить всё, что могло быть связано с ней в Париже. Но там ее не оказалось, потому что девчонка выбрала Марокко. Ему никогда не удалось бы просчитать ее поведение, если бы не помощь Самиры, заподозрившей, что подруга попала в беду.
Люди Саида так и продолжали бы прочесывать Европу, а Фатима затаилась в Касабланке. И где она теперь? Как ее отыскать?
Много раз Саид клял себя за то, что не взялся за поиски лично, доверившись профессионалам. Надо было самому идти по ее следам: Амазонка, потом фазенда того ученого, где Фатима могла проговориться о дальнейших планах, потом – Испания… Но он же вылетал в Испанию! Он разговаривал с хозяином квартиры, которую Фатима снимала в доме напротив отеля, где оказались Амин и Эмми. И ничего! Ни единого намека, куда Фатима направлялась, что замышляла.
Девушка звонила ему из Касабланки. И если бы не Рания… Если бы эта завистливая и ревнивая змея не напугала бы Фатиму, так, что та бросила трубку и побоялась позвонить еще раз, то сейчас он мог бы знать, где она и что с ней произошло. Она же хотела попросить его о помощи. Возможно, Фатима оказалась в ситуации, когда ей пришлось забыть о гордости, а страх, что Саид жаждет расправы, как она, конечно, думает, стал уже не сильнее страха перед какими-то новыми неприятностями, вот она и решилась на тот звонок.
Какой теперь стала его жена, что осталось от ее ухоженности, утонченности? Возможно, ее преследует голод, она прячется в какой-нибудь лачуге? Деньги, которые она забрала с собой, должны были уже закончиться. А скоро ей рожать… Уже вот-вот!
У Саида всё похолодело внутри. А если Фатима звонила как раз потому, что ребенок родился? Его ребенок, которому суждена была золотая колыбель, но теперь он в холоде, голоде и грязи влачит существование вместе со своей неразумной матерью! У Саида от ощущения невозможности изменить ситуацию  сжимались кулаки. Хотя бы ребенка найти и забрать! Почему Фатима не пожалела малыша? Или она и хотела попросить Саида о нем позаботиться?
«А если Фатима во время того телефонного разговора сообщила Рании о рожденном ребенке? Если она звонила для этого? А Рания наговорила ей угроз, а потом солгала мне?» - осенила Саида страшная догадка.
Этот вопрос стоило немедленно прояснить. Он был очень зол на Ранию, даже готов был дать развод, если выяснится, что Рания скрыла такой важный факт того разговора. Если это окажется правдой, то он прогонит Ранию, как бы Мунир не просил простить его мать. Такой проступок Рании будет преступлением против него самого.  Ему стоило больших усилий сдерживаться при виде нее, и только испуганные глаза сына, когда тот видел его взгляд мать, удерживали Саида, чтобы не сорваться.
Но сейчас он решил позвать женщину и ещё раз потребовать вспомнить тот разговор, чтобы, возможно,  уличить интриганку в обмане.
Очевидно же, что Фатима оказалась в отчаянном положении. Может быть, конечно, к ней пришло раскаяние. Но если предположение Самиры верно, и Фатиму ограбили, то теперь она осталась без денег, на улице, исчерпав все уцелевшие финансы. Но отчего она не обратилась за помощью к дяде Али? Саид далеко и может быть зол на нее, а дядя Али – в соседнем городе. Он мудр и готов помочь,  постарался бы найти выход. Но она позвонила не в Фес, а в дом Саида…
Сколько времени прошло после того звонка? Почему она молчит, а его людям так и не удалось найти даже намека на ее пребывание в Касабланке? В каком городе Марокко она может находиться? Всё чаще Саиду казалось, что ее уже нет в живых. И как бы внешне он старался не показывать страданий и тоски по беглой жене, которая казалась ему теперь ещё более желанной, как никогда раньше, Саид в душе плакал по ней. Так когда-то было с Жади.
Сколько раз после расставания с Жади он приходил в ее комнату, садился перед туалетным столиком и зарывал лицо в ее платок, оставленный на краю зеркала? А душа его плакала. 
У Фатимы тоже осталась комната с ее вещами. И Саид превратил покинутое помещение в своеобразный музей. Комната запиралась, ключ был только у него, и только тогда, когда там производилась уборка, он доверял ключ Мириам, запрещая кого бы то ни было впускать внутрь. Правда, Зулейке можно было следить за уборкой, ведь за прислугой нужен присмотр. Но он хранил комнату от Рании, т.к. был уверен, что она захочет побывать там. Ведь Саид покупал Фатиме такие же подарки, что и другим женам. Саид видел, как это выводит Ранию из себя. Шкаф Фатимы был забит пакетами от известных торговых фирм. Для чего он это делал?
Он не просто тосковал по противоречивой девчонке, но Саиду нужно было чувствовать, что Фатима жива. Ему казалось, что пока он дарит ей что-то, пусть в ее отсутствие, она жива. Недавно он спонтанно совершил покупку драгоценного ожерелья, когда вместе с Зулейкой и Ранией побывал у ювелира. То, с разноцветными драгоценными камнями, украшение, на которое обратили внимание обе его жены, непременно выбрала бы и Фатима. И он купил это ожерелье! Видел, как была возмущена ничему так и не научившаяся, не смотря на обретенный горький опыт, Рания. Как удивлена была и Зулейка, но не позволила себе возразить, видя странный поступок мужа.
Они не понимали, что Саид так утверждал надежду на то, что с Фатимой ничего страшного не произошло, и придет время, когда она вернется в его дом, в эту комнату, откроет шкаф и примет подарки, наденет и это ожерелье. Конечно, Фатима будет наказана, но со временем всё вернется в обычное русло. Их жизнь наладится, рядом будет расти их с Фатимой ребенок…
Саид собирался лететь в Марокко в ближайшие дни, намереваясь лично поучаствовать в поисках Фатимы после семейного суда. Он понимал, что шансов найти живую Фатиму и новорожденного ребенка остается все меньше.
Однако, решив вопрос с Хадижей и ее браком, Саид собирался заняться и поисками Фатимы. Он намерен был съездить в Касабланку и лично осмотреть город, чтобы своими глазами увидеть места, где могла бы прятаться его жена. Только крупный город мог оставаться ее прибежищем, потому что маленькие городки его люди уже просеяли, как песок сквозь сито. Фатимы там не оказалось!
Оставались Касабланка и Фес. Но в Фесе ее узнали бы, там она не смогла бы долго скрываться. Только в Касабланке возможно ее убежище! Ему хотелось столкнуться с ней лицом к лицу, схватить ее за руку и насильно увезти в Бразилию. Каждый день Саид просматривал вновь полученные отчеты детективов, читал факсы, которые приходили на его имя из разных точек Европы и Марокко, отвечал на звонки поисковиков, которые стали для него звонками первостепенной важности, и сам чувствовал себя детективом!
Он собирался вызвать в кабинет Мириам, чтобы та нашла и прислала к нему Ранию. Но вдруг заметил, что дверь кабинета прикрыта не плотно. По тому, как дверь дрогнула, Саид понял, что кто-то стоит за ней, приникнув к щели. Кто, кроме Рании, мог позволить так себя вести? И шорохи в коридоре это подтверждали.
- Рания, войди, мне нужно с тобой поговорить, - громко велел он.
Дверь открылась не сразу.  Женщина, застигнутая врасплох, не могла решиться войти.
- Рания, мне тебя силой втащить в кабинет? Входи немедленно!  - повторил он грозно, повышая голос.
И после этого Рания с пунцовыми щеками открыла дверь и прошла к его столу.


… О, Рания уже некоторое время наблюдала за мужем через неплотно прикрытую дверь, оставленную так не нарочно Мириам.
 Ей только что удалось побывать в комнате Фатимы. Как долго она ждала такой возможности! Мириам в этот раз поручила делать уборку служанке, которая поранилась на кухне и не могла там работать. Ей предстояло протереть пыль и пропылесосить ковры в комнате, где уже полгода никто не жил.
Подлая соперница исчезла из этого дома, из жизни семьи несколько месяцев  назад, но только не из сердца Саида! Как ни надеялась Рания, что Фатима оставила этот дом навсегда, Саид верил, что фаворитка вернется. Иначе он не покупал бы дорогие подарки, прекрасные духи, какие любила одалиска, одежду и украшения, а также массу разных мелочей, которыми теперь осыпал Саид призрак пропавшей жены.
Рания проявила ловкость, пробравшись в комнату, когда служанка, войдя,  неосмотрительно не закрыла за собой дверь. Завистливая женщина осмотрелась.  Она подошла к шкафу, распахнула дверцы, не обращая внимания на протесты подружки Мириам с кухни.
Оказалось, что целые полки в шкафу, ящики в комоде были заняты покупками в фирменных пакетах и коробками. Реальность превзошла ожидания Рании. Ее охватили ревность и зависть, когда она увидела это всё собственными глазами. Она заметалась по комнате, заподозрив, что купленных пропавшей фаворитке подарков намного больше, чем  Саид за это время смог купить им с Зулейкой. Но как узнать о тех неучтенных покупках, которые были  сделаны Фатиме мужем помимо тех, что она могла бы законно получить вместе с другими женами?
Значит, Саид просто так, по настроению покупает преступной жене подарки и относит в ее комнату, куда никому, кроме него, нет доступа и невозможно ничего проконтролировать.
- Аллах, что же делать? – кусала Рания кулак, боясь, что скоро ей придется покинуть помещение, так ничего не предприняв. И служанка, действуя на нервы, испуганно повторяет, чтобы лара Рания покинула комнату жены хозяина, куда она внезапно проскользнула, а служанка все ещё не смогла ее выставить.
- Значит, он покупками глушит тоску по ней? Змея, никак не выползет из его сердца! – бесновалась Рания, вновь распахивая дверцы шкафа, которые успела прикрыть служанка, и с силой выдергивая из комода ящики, забитые до отказа прежними вещами и новыми покупками, забывая об осторожности. Огромный живот мешал Рании покопаться в нижнем выдвинутом ящике комода. К тому же, ребенок внутри нее начал недовольно шевелиться.
Когда уставшая с ней бороться служанка направилась к двери и заявила, что немедленно пожалуется сиду Саиду на самоуправство лары Рании, она тут же ответила ей угрозой извести несчастную, а затем отправить ее обратно в Марокко, откуда Саид ее привез.
Потом, пылая завистью, ненавистью к Фатиме и ревностью, Рания повела себя неосторожно. Вместо того чтобы договориться со служанкой не выдавать ее, вся дрожа, она покинула комнату фаворитки и прошла по коридору к кабинету Саида, увидев в двери щель, сквозь которую в полутемный коридор лился солнечный свет.
Чего она желала? Высказать мужу претензии из-за заваленных покупками полок в шкафу покинувшей его жены? Нет, Рания, даже в нервном состоянии не осмелилась бы сказать ему об этом. Она сама не знала, что ее потянуло к его кабинету, что заставило, кипя от негодования, следить за тем, как Саид сидит за столом, о чем-то сосредоточенно думая.
«Саид уже простил эту одалиску! Ещё и праздник устроит, когда она отыщется!» - с горечью думала Рания, следя за выражением его лица. В доме давно уже не слышали, чтобы он говорил о наказании для Фатимы, когда ему удастся ее поймать. Теперь он хотел, чтобы она вернулась. И он беспокоился за  ребенка. Но разве это справедливо? Рания положила руку на сильно округлившийся живот, стараясь успокоиться. Она нервничает, а страдает ее сыночек, которому ещё рано рождаться.
Неожиданно услышав приказ Саида войти, Рания вздрогнула. Она очень испугалась, даже отступила на несколько шагов назад от двери. Но Саид повторил, чтобы она вошла. И Рания, втянув в себя воздух и тут же выдохнув, осторожно вошла в кабинет… Что-то в голосе Саида ей очень не понравилось. Она смотрела на него с ужасом.
Кажется, Саид это заметил.
- Я хотел бы, Рания, чтобы ты ещё раз повторила всё, слово за словом, ваш разговор с Фатимой по телефону. Пытаюсь понять, почему она бросила трубку и больше не перезвонила.
- Саид, я тебе всё рассказала, верь мне, Саид. Я начала уже забывать тот разговор.
- Придется вспомнить. К тому же, есть вещи, которые трудно забыть. Например, если Фатима сказала тебе, что уже родила ребенка и вынуждена обратиться ко мне за помощью, не смотря ни на что!
Рания искренно удивилась.
- Саид! Она не говорила такого!
- Ты уверена, что не говорила? Или ты именно потому положила трубку, что услышала эту новость? Рания, я даю тебе последний шанс признаться, потому что когда правда откроется, тогда пощады не будет.
- Саид, почему ты подозреваешь меня? – едва не плача, вопрошала Рания.
- Так ты понимаешь, что я тебя подозреваю? Рания, ты и не на такое способна. Признайся, что тебе сказала Фатима? Чего она хотела? О чем ты умолчала?
- Я всё тебе рассказала!
- Но я чувствую, что ты что-то от меня скрываешь! Тебе меня не обмануть, Рания. ТЫ ЧТО-ТО СКРЫВАЕШЬ.
- Да! – выкрикнула сквозь слезы Рания. – Я скрыла от тебя, что у Фатимы был любовник до вашей свадьбы, потому у нее ещё до замужества стояла спираль, чтобы она не могла забеременеть. Вот поэтому, Саид, и у вас с ней не было детей, пока она не пошла со мной к врачу и не удалила ее. И после этого она забеременела.
- Я уже слышал эту гнусную историю, придуманную тобой. Рания, я подожду, когда ты родишь, и дам тебе, пожалуй, развод!
- Нет, Саид, это правда, пусть даже ты мне не веришь. А ты не думаешь, что Фатиму тебе не найти потому, что ее прячет тот мужчина? Я нашла его телефон в ее вещах и позвонила по нему, но ответила его жена, она мне многое о ней и муже рассказала! Но ведь у европейцев наличие жены не мешает, чтобы завести любовницу. Фатима могла согласиться стать его любовницей. Она может сейчас жить где-то вместе с ним…
Рания видела, как застыл и побледнел Саид. Неужели она наговорила лишнего? Но если он обвиняет ее в том, чего не было, почему она и дальше должна молчать?
- Продиктуй мне номер этого телефона! Где та бумажка, о которой ты говоришь? – потребовал он.
- Бумажку я… давно потеряла. Или Фатима ее у меня вытащила, когда узнала, что мне всё известно. Но я помню этот номер наизусть, я его выучила.
Она назвала цифры, и Саид тут же набрал номер в своем сотовом. Долго слушал, приложив телефон к уху.
- Этого номера не существует! –   с облегчением выдохнул он и погрозил ей пальцем. – А ты – клеветница. Тебе ничего не стоит оговорить кого угодно, тем более женщину, которой ты завидуешь. Рания, ты заслуживаешь много ударов плетьми. Но тебе скоро рожать, поэтому я не могу тебя наказать. Но я ничего не забываю. Ты будешь наказана, но позже. Когда придет твое время. Я ничего не забуду.
- Саид, верь мне!
- Лгунья! Я еще раз убедился, что ты недостойная женщина! – бросал он ей в лицо ужасные обвинения.
– Жена того парня дружила с Фатимой, когда они вместе учились в университете! Она многое рассказала о Фатиме.
- О Фатиме? – насмешливо произнес Саид. – В то время ее все знали под именем Клэр, и не иначе. Она жила по другому паспорту и не считала себя марокканкой. Если бы ты разговаривала с теми, кто знал Фатиму, они не поняли бы, о ком идет речь, называй ты ее этим именем. Никто не знал ее, как Фатиму, только как Клэр.
- Но я смогла разговориться и…
- Хватит, Рания! Довольно! Ты всё ещё продолжаешь играть в опасные игры. Жизнь ничему тебя не научила. В тебе никогда не угаснет ненависть к Фатиме. Когда-то ты так же ненавидела Жади и делала всё, чтобы выжить ее из дома, из моей жизни, надеясь занять ее место рядом со мной.
- У меня было свое место рядом с тобой! – вспылила Рания. – Зачем мне занимать ее место?
- Тебе никогда больше не добиться моей любви. Ты ее не заслуживаешь! Ты «съедаешь» всех моих женщин. Только Зулейка оказалась тебе не по зубам. Но она заплатила за это огромную цену, потеряв несколько лет назад нашего ребенка. Если бы я имел доказательства, что ты имеешь к этому отношение, Рания, ты даже не представляешь, что я сделал бы с тобой! – начал злиться Саид.
- Саид! – рыдая, умоляюще глядя на него, заломила руки Рания.
- Нет, я положу конец этой ситуации в моей семье. Вернется Фатима, и я выясню, как тебе удалось изгнать ее из дома. Поверь, тогда для тебя может не оказаться здесь места. А теперь – вон, - Саид решительно указал ей рукой на дверь.
Рания вышла, обливаясь слезами. Униженная, оскорбленная его недоверием, незаслуженно обиженная, она покинула кабинет, обхватив руками живот.
В свою комнату она ворвалась, бросилась на кровать, упав на живот, забыв, кажется, что беременна. Она испытывала невероятную беспомощность: сказала правду, но Саид ей не поверил, а она не могла доказать, что  права!
Упав навзничь на кровать, Рания с силой хлопала ладонями по подушечкам, уложенным на ее постели.
В комнату вбежал Мунир.
- Мама, что случилось? Почему ты плачешь? – уже привычно спросил он. Мальчик был обеспокоен. Значит, его отец вновь обидел мать, если она так плачет. Он залез на кровать и прижался к ней боком.
Рания опомнилась, перестала рыдать, поднялась и села, вытирая слезы тыльной стороной ладоней.
- Почему ты плакала? – допытывался мальчик.
- Ничего, Мунир. Я не хочу ничего тебе объяснять, - ответила она и тут же погладила сына по голове.
Она вдруг вспомнила вопрос Саида, из которого и выросла потом ссора. Значит, Саид опасается, что Фатима могла родить, поэтому позвонила в их дом, чтобы сообщить об этом?
- Если бы она нуждалась в помощи, то попросила бы, и ее не остановили бы никакие мои слова! Она звонила по другой причине, - произнесла Рания. Мунир ничего не понял, но расспрашивать больше не стал.
В комнату заглянула Мириам с подносом, на котором принесла сок.
- Лара Рания, лара Зулейка спрашивает, какой из салатов сделать на ужин. Сид Саид уезжает. Он сказал, что поест в ресторане или в клубе.
Рания ответила, из вредности назвав салат, который не любила Зулейка. Пусть на столе будет у каждого своя еда!
Служанка ушла, Мунир убежал играть с Амиром, а Рании предстояло обдумать, как преподнести Зулейке историю о том, что ей удалось увидеть в обычно запертой комнате Фатимы. Впрочем, вряд ли для Зулейки станет это новостью. Ведь она-то часто заходит в комнату сбежавшей жены Саида. Но так хотелось обсудить увиденное!


…Саид поглядывал на часы, думая, что через половину суток ему предстоит вылететь в Марокко вместе с Мухамедом и его женой, с которой Мухамед, кажется, решил все-таки расстаться. Чемоданы были готовы к путешествию. Поездка предстояла неприятная. Кроме намерения лично заняться поисками Фатимы в Касабланке, Саид должен был участвовать в семейном суде. Собственно, это было главной целью его поездки. Он уже тщательно обдумал каждый шаг, каждое слово, которое будет им сказано на семейном суде.
Саид ругал себя уже давно, почему позволил дяде Абдулу выбрать такого мужа Хадиже, почему решительно не пресек безобразия, которые начались в новой семье Хадижи. Почему тянул? Чего ждал? Того, что все изменится, утрясется? Конечно, от него многое скрывали. Хадижа не жаловалась ему на мужа. И если бы не Карима, которая то и дело проговаривалась, что происходит в жизни его дочери, он бы и теперь не знал, каким опасностям подверглась Хадижа за это время, какие обиды были нанесены ей мужем, насколько чудовищной сложилась ситуация между его дочерью и второй женой Фарида. И его невольное бездействие привело к тому, что семейная жизнь Хадижи не только разрушилась, но закончилась трагедией.
Он должен был при первых признаках неприятностей у Хадижи лететь в Марокко и тщательно разбираться в обстоятельствах! И тогда правда предстала бы перед ним сразу, и он смог бы помочь Хадиже освободиться от несчастливого брака, от подлого мужчины, с которым дядя Абдул связал судьбу его дочери.
Саид поморщился, вспомнив, что Жади до свадьбы дочери почувствовала предстоящую неудачу с браком. Даже она пыталась предпринять всё, что было в ее силах. Пусть она всё делала так, что Хадиже становилось только хуже после ее попыток помочь, но Жади не бездействовала, она старалась, а вот он…!
Ему ведь ничего не стоило стереть в порошок ту же Зухру, того же Фарида! Но дочь полюбила этого негодяя. Саид хорошо знал, что это такое: любить человека, понимая, что он не ответит тебе взаимностью, но все равно не иметь сил и желания вырвать его из своего сердца. Если любовь проросла в твоем сердце, это почти невозможно сделать…
Но теперь неприглядная история брака Хадижи с негодяем Фаридом подошла к концу. Он надеялся на это. Он решил сделать так, чтобы в браке Хадиже была поставлена точка. Не может Хадижа на семейном суде вдруг отказаться от развода! Если ее спросят, хочет ли она получить развод, Хадижа  должна сказать «да!».
А Фариду он готовил хорошую взбучку. Теперь парень заплатит за всё! Он пожалеет, что родился на свет! Саид готов был наказать его за каждую слезинку Хадижи. Возможно, судьба жестоко, но правильно поступила с их ребенком, и теперь у его дочери и Фарида не осталось будущего. Ничего общего, что связывало бы их.
А ребенок навсегда привязал бы Хадижу к Фариду. Саид понимал, как чертовски трудно было бы отобрать в Марокко у мужчины его ребенка. Неважно, что по закону ребенок этого возраста должен оставаться с матерью.  Он сам едва не проделал это с Жади, когда родилась их дочь.
Да, времена меняются, и то, что было возможно 20 лет назад, сейчас не позволят совершить законы, которые защищают интересы матери. И Саид – не последний человек, он имеет власть, силу и влияние. Ребенок остался бы у его дочери. Однако бороться с мальчишкой, судиться, отнимать у него внука – это то, о чем будут говорить на медине, обсуждать долгие месяцы и припоминать долгие годы. Дядю Абдула хватит удар, если такое случится.
Саида настораживало поведение старика. Кажется, дядя Абдул готов был простить Фарида, усовестить Хадижу и не позволить паре развестись. Причина семейных раздоров – Зухра - исчезла, так зачем же рушить брак? Кому будет нужна Хадижа после развода? А судьба разведенной женщины печальна, - внушал ему старик, мыслящий ещё предрассудками полувековой давности.
Но в этот раз Саид был настроен крайне решительно. Он будет настаивать на разводе Хадижи. Пожалуй, после семейного суда дочь следует немедленно увезти в Рио, чтобы не случилось неожиданности. А на поиски Фатимы стоит прилететь позже, посвятить этому все время, не опасаясь за судьбу дочери.
Саид понял, как преступно снисходителен был к зятю, подвергая любимую дочь многим опасностям в доме новой семьи. Его Хадижа потеряла ребенка – что может быть страшнее для молодой женщины? А до этого она стала второй женой, получив развод за малую  провинность, уступив место – подумать только! – нищей торговке, занимавшейся когда-то продажей колдовских снадобий на известной площади в Марракеше!  И так Фарид посмел обойтись с ЕГО дочерью! Парень забыл даже о том, сколькими финансами Саид помог ему в бизнесе, в ремонте риада… последней каплей для Саида стало известие, что Фарид посмел ударить его дочь…
Саид, едва успокоившись после разговора с Ранией, вновь вскипел: он винил в несчастьях Хадижи многих - Фарида, дядю Абдула, Жади и себя, конечно. Но корнем зла он считал Жади! Если бы она не имела в Фесе репутацию разведенной женщины, которая отказалась от мужа ради бразильца,  а этого никак было не скрыть от любопытной и всё помнящей медины, то у Хадижи не было бы проблем с женихами из порядочных семей.  Все неприятности в жизни их дочери начались с нее – с Жади!
Саид, сжав зубы, поднялся и вышел из-за стола, встал перед раскрытым окном, сунув руки в карманы. Он смотрел на колышущиеся листья пальм, верхушки которых были видны в окне второго этажа его дома, вспоминая о звонке Фарида, сообщившего ему о том, что дал Хадиже второй развод, выгнал ее из своего дома  и теперь настаивает на проведении семейного суда!
Саид закипал, стоило ему вспомнить тот звонок. Он многое наговорил молодому наглецу! Даже угрожал, но тот в ответ насмехался. В парне не было страха: ни угрозы физической расправы над ним и Зухрой, ни возможность разорения, если Саид потребует вернуть долги, на него не действовали. Фарид понимал, что Хадижа в его руках. Была и будет. Любой шаг Саида и выпад против него отразятся на ней. Так было раньше, и это удерживало Саида от активных шагов. Но после развода дочери Фарид заплатит ему за всё!
Саид понимал, что Хадижа все ещё испытывает к подлецу чувства, которые ей трудно будет вытравить из сердца в ближайшие месяцы, не смотря на охватившую ее сейчас обиду. Время нескоро залечит ее душевные раны и заставит забыть о человеке, которого она когда-то любила. Он опасался, что великодушная Хадижа может однажды простить Фарида и согласиться на примирение. Саид не желал этого допустить!
Поэтому он задумал коварный план: на семейном разбирательстве довести ситуацию до того, чтобы Фарид дал Хадиже третий развод. Тогда у нее не будет пути назад. Он не позволит Хадиже пройти через временный брак, чтобы вновь вернуться к Фариду. 
Саид не сомневался, что после развода наглый мальчишка начнет манипулировать им и Хадижей, шантажируя тем, что было только два развода. Саид помнил историю собственного брака: не так ли он сам поступал с Жади? А потом и с Ранией! Отчего же Фарид не сможет так же вести себя с Хадижей? Тем более, что у него есть такой опытный советчик, как сид Абдул! Саиду очень не нравилось, что дядя Абдул занял сторону его противника. Но и в  Хадиже он не был уверен.
За спиной Саида на столе зазвонил сотовый. «Мухамед», - прочел он на дисплее.
- Какие-то новости? – пробормотал Саид, намереваясь ответить, поднося к уху телефон.
Как выяснилось, брат заболел. По его подозрениям, Лейла принялась исподволь травить его через еду. Недомогания начались сразу же, как только Мухамед объявил, что Лейла полетит в Марокко вместе с ним, где будет передана в руки дяди Абдула, который и решит ее дальнейшую судьбу после развода с Мухамедом. Останется ли она на перевоспитание в его доме, что в будущем даст ей шанс на возвращение к мужу, или сид Абдул решит, что одалиска вполне показала себя и теперь заслуживает быть возвращенной отцу.
- Мухамед, я не могу откладывать поездку в Марокко. Да, с семейным судом решили подождать до моего прилета, но ты же знаешь дядю Абдула – он может провернуть дело, устроив всё по-своему. Брат, ты должен меня понять. Я желаю тебе выздоровления, но лететь в Марокко тебе придется одному, точнее – с Арибой и Лейлой. Я завтра вылетаю в Марракеш, потому что не могу откладывать поездку.
Потом Мухамед сообщил ему новость о Жади. Как неприятно это было для Саида!
- Что?! Она улетела в Марокко? Зачем? Неужели она стремится увидеться с Хадижей до семейного суда? Мухамед, расскажи всё, что ты слышал об этом.
Оказалось, что Жади именно сейчас захотелось сделать младшему сыну обрезание. Но почему теперь и почему в Марокко? Саиду показалась странной эта история. Нет, Жади наверняка что-то задумала. И это касается, конечно же, Хадижи.
Саид решил позвонить сиду Али и предупредить о Жади и ее непонятных намерениях. А пока он давал советы больному брату.
- …Попробуй есть диетическую пищу, забудь о жирных и острых продуктах. Неужели Ариба не знает, как о тебе позаботиться? И ничего не бери из рук Лейлы.
И тут Мухамед огорошил его новостью о взбунтовавшейся Арибе, которой так хочется замуж,  она расстроена из-за отложенной, вновь сорвавшейся поездки, что закрылась у себя в комнате, голодает сама, но отказывается хоть что-то делать на кухне. А Лейла действует, что-то подсыпая ему в еду.
Саид возмутился:
- Мухамед, тебе следовало давно привезти в Бразилию Муну. И почему ты решил, что тебя травят? Откуда твоей неразумной жене взять яд? Или чем ещё она может тебя травить?
Простившись с братом, Саид решил немного отдохнуть перед тем, как поехать в клуб Зейна. В углу кабинета стоял его собранный в дорогу чемодан.  Саид посмотрел на него с досадой. Жади раньше него окажется в Марокко! Конечно же, увидится с Хадижей. И сделает что-то, что подтолкнет дядю Абдула ускорить семейный суд, проведя его, даже не дождавшись Саида!
Саид тут же схватил сотовый и набрал знакомый номер телефона в Фесе. Нет, он должен поговорить с дядей Али, даже предупредить, ведь он, возможно, не знает о планах Жади, не ведает, какая беда несется к ним на крыльях самолета из Бразилии. Если Мухамед прав, то Жади уже несколько часов находится в воздухе. Она взяла с собой ребенка, чтобы использовать его как щит от нападок на нее.
Хитрость женщины не превзойти, это всем известно, но такова и Жади. Теперь он пожалел, что не поговорил с ней, когда она недавно позвонила, но трубку, как обычно, схватила Рания. Возможно, Жади поделилась бы с ним тем, что собирается делать  в Марокко. Остановится она, конечно, у дяди Али? Неужели Жади боится, что он оставит Хадижу в Марокко? Или что он позволит дочери помириться с Фаридом?
Нет, в этом их желания совпадают: отдалить Хадижу от негодяя Фарида, дать ей счастье, которого она заслуживает. Но дочь должна вернуться в Бразилию. О, Аллах, там Жади снова начнет искать встречи с Хадижей. Ему ещё не раз придется попортить себе нервы, удерживая возле себя дочь. А потом он сам найдет ей хорошего мужа, но не сразу, не станет с этим спешить.
Что касается Дуды-червяка, о котором узнал сид Абдул, то это была своего рода шутка. Как говорится, к слову пришлось во время телефонной беседы с дядей Абдулом.  Саид не воспринимал молодого человека как потенциального жениха. Парень ещё не женат, но у него слишком современные взгляды на женщин: он всерьез считает, что его жена должна работать. Саид не мог представить, чтобы Хадижа каждый день ездила на работу! Скорее, Дуде подошла бы Самира. Но и между ними ничего не получилось бы. Молодые люди оба с такими амбициями!
«Нет, спешить не стоит. Хадижа должна вычеркнуть из памяти прошлую семейную жизнь, оказавшуюся такой неудачной. Пусть обдумает, что было не так в ее жизни, пусть начнет понимать, кто такой Фарид. А потом, помня, каким было горькое, она оценит и «сладкое» - примет мужа, которого я ей сам выберу», - так полагал Саид, глядя на трепещущие от ветра верхушки пальм за окном.
Он резко повернулся, собираясь покинуть кабинет, но вспомнил, что следует убрать со стола документы, в которые никому не следовало совать нос. В Рании он не был уверен. Она способна заглянуть и в его бумаги, чтобы узнать о Фатиме или Хадиже, в которых видела для себя угрозу.
И он вернулся к столу.
Собирая папки и складывая в одну из них ворох бумаг, он едва не смахнул стоявшую на столе вазу с розами – теми, которые были срезаны для него в саду с любимых кустов Фатимы. Стоило Саиду намекнуть на это, как Зулейка молча исполнила пожелание, и с тех пор в его кабинете стоял аромат кремовых роз, которыми так восхищалась беглянка. Саиду казалось, что их запах позволял ему ощущать рядом с собой ее присутствие.
Пока Саид пытался не дать упасть вазе, со стола слетел листок бумаги с записанным на нем номером телефона. Ему пришлось наклониться, чтобы поднять бумажку.
Саид сощурил глаза, всматриваясь в записанный номер.
- О, да это же телефон Маизы! Но, похоже, его пора выбросить, ведь она не отвечает на звонки, но и сама не пытается со мной связаться.
Но до Саида дошли сведения, что Маиза беременна. Значит, фокус с Лукасом ей удался? Но что, если это дети не Лукаса, а его? Ведь у него была близость с этой женщиной. Как она может быть так уверена, что отцом ее будущих детей, которых она намерена выдать за детей мужа, является Лукас, а не он, Саид Рашид?
Ему стало не по себе. Ситуация приводила его в растерянность. Если это ЕГО дети, то почему их должен воспитывать какой-то аристократ из Европы? Но Маиза преследует собственные цели, решив родить в новом браке. Она станет бороться, и Саиду будет трудно доказать, кто отец близнецов. Не доводить же дело до международного суда, до проведения экспертиз! Впрочем, если она ждет близнецов, то их отец – Лукас. В роду Рашидов близнецов не было, а рассказы Назиры о том, что у Саида был брат-близнец, который то ли умер, то ли его похитили, это сказки из их детства, которые придумывала для них с Мухамедом фантазерка Назира.
Саид представил надменное красивое лицо Маизы, стоявшей совсем как он недавно, у окна старинного фамильного замка мужа, с прищуренными глазами, самодовольной, торжествующей улыбкой…  Ее дочь недавно родила двух девочек, но Маиза не смеет позвонить дочери, чтобы поздравить ее и поговорить о новорожденных внучках. Он подумал, что ему не составило бы труда заставить ее переживать, прятаться уже от него, бояться разоблачения, но не потому, что дети – от Лукаса, не от мужа, а из-за того, что их отцом может быть он сам.
Но он решил, что пока не станет ничего предпринимать. Маиза – женщина, которая когда-то встала на его сторону, искренно помогала ему, желая отомстить неверному мужу, ненавидя и презирая соперницу Жади. Она стала любовницей Саида, подарившей несколько счастливых ночей и ощущение свершившейся мести.
Он не зарезал Лукаса, как много лет назад поклялся Жади, что он будет ждать и двадцать, и тридцать лет, но если Лукас появится у него на пути, то… Но Саид сделал любовницей жену Лукаса, что должно было бы стать для соперника большей болью, более страшным ударом по чести, чем удар кривым кинжалом, который Саид когда-то сжимал в руке, придя в дом сида Али в поисках человека, испортившего его невесту. А дети, даже если это его кровь, пусть растут с Маизой, но однажды придет время, когда он, удостоверившись в своих правах, предъявит Маизе претензии…


7. Часть 28. Глава 7. Амран нашелся.



Самира и Лео спешили отправиться в дорогу, и не только потому, что дело требовало скорейшего решения, Амрана надо было как можно быстрее забрать из рук старой бандитки, но у Самиры были опасения, что лара Назира может передумать и не отпустит ее на поиски ребенка.
И дядю Абдула девушка тоже опасалась. Теперь он знает, что она в Марракеше  у тети. Какую ловушку он задумает подстроить? И хотя его люди пока не бродили у ворот лары Назиры, но могли появиться в любую минуту.
Место, где находился Амранчик, было расположено где-то в «Долине тысячи касьб», т.е. в долине реки Драа. Самира и Лео внимательно  изучили карту с нужным селением. Оказалось, чтобы туда добраться, им следовало двигаться через Уарзазат в сторону Загоры. Почти на полпути  между этими населенными пунктами находится поселение Мезгита, где рядом расположена знаменитая касьба Тамнугальт с одноименном местечке.
- Самира, та старуха живет в касьбе Тамнугальт. В старинных касьбах до сих пор живут люди. Не все строения из огромного количества  касьб заброшены. Она там. И у нее ваш Амран.
Карта была подробно рассмотрена, ребята имели четкое представление, куда им следовать. Самира проверила сделанные Лео запасы и убедилась, что парень предусмотрел всё: в машине стояли несколько канистр с водой – даже больше, чем было необходимо, но сказался ещё не прошедший страх после пребывания в пустыне, а также канистры с бензином, коробки с едой. И тоже – на всякий случай.
- А там что? – полюбопытствовала девушка, указывая на какой-то странный тюк.
- Это… Короче, это детские вещи и всё необходимое для ребенка. Т.е. там памперсы, пакет с малышовой одеждой, жестяные коробки с детским питанием, бутылочки, даже ванночка. Не уверен, что мальчика содержат в чистоте. Нам придется его искупать, когда выберемся из крепости.
Самире стало стыдно. Ей даже в голову не пришло, что следовало бы позаботиться о таких вещах. А Лео просто молодец! Или тетя Жади ему подсказала? Но это уже не важно, главное – она не подумала об этом. Досадуя на собственную промашку, Самира забралась в джип, Лео сел за руль, и вскоре машина,  выбравшись из города на трассу, помчалась в сторону пустыни.
- Лео, сколько времени может занять наша поездка? Мы успеем вернуться в Марракеш  ещё до наступления ночи? – тревожно взглянув на часы на приборной панели, спросила девушка.
- Сомневаюсь. Мы выехали после полудня. До касьбы ехать чуть меньше трех часов. Если мчаться на большой скорости, можно успеть за два часа. Но пока мы найдем ту женщину, ее жилище, пока договоримся, будет почти вечер, и нам придется заночевать в местном отеле. Снимем номер для семейной пары с ребенком. Там ты выкупаешь Амрана и накормишь его, а я позвоню Жади. Если она прилетит в то время, о котором говорила, то в принципе, она могла бы даже сама приехать к нам за ребенком. Я предложил снять один номер, чтобы не привлекать внимания. Пусть, как мы и договаривались, нас принимают за семейную пару с сыном. Поэтому сначала найдем мальчишку, потом отправимся в отель.
Самира слушала молча. Она не могла не согласиться с ним. Возвращаться ночью с маленьким ребенком по малознакомой дороге, где может налететь песчаная буря, пусть это трасса, а не безбрежная пустыня. Всё правильно, кроме того, что ее мать, дядя Али и Зорайдэ, если узнают, то осудят ее за харам – ночевать в одном номере с посторонним мужчиной. А про дядю Абдула и говорить нечего. Она навсегда останется в его глазах одалиской!
Ээээ… Что-что?! Так это же хороший повод, чтобы отвадить противного, непрошеного жениха! Если история со сватовством затянется, можно рассказать, как она ночевала с Лео в номере отеля для молодоженов… Какое ей дело, что о ней будет думать в Марокко какой-то там Имад?!
Дорога тянулась вдоль реки Драа, самой длинной в стране. Эта река шла больше тысячи километров вдоль границы с Алжиром, а потом заворачивала на запад Марокко – к Загоре, текла в сторону Марракеша, а потом – дальше, к Атлантике. Где вода, там жизнь. В долине росла буйная растительность, финиковые пальмы, которым было по тысяче лет. Финики из этих мест считаются самыми вкусными в Марокко. Осенью собирают урожай и устраивают праздник плодов, фестиваль фиников. Самира об этом помнила и очень сожалела, что ни на праздник роз, ни на финиковый фестиваль она не успевала – праздник роз проводился в мае, а фиников –  вообще осенью.
Но зато она отправляется в «долину тысячи касьб»,  где можно сделать массу прекрасных фотографий природы. Девушка не выпускала из рук фотокамеру. Попадавшиеся им по пути селения и городки, выстроенные из глины, почти сливались с окружающим пейзажем. Но местами касьбы, строения из красноватой глины среди яркой зелени и голубого неба смотрелись сказочно.
- Лео, ты знаешь, почему здесь столько касьб? Каждая династия правителей Марокко, захватывая долину, считала своим долгом выстроить здесь десяток крепостей для защиты территории от нападений. На вершине крепости обычно находился агадир – амбар для пшеницы на случай длительной осады. Самые привлекательные касьбы, если верить вот этому справочнику, - Самира потрясла перед собой тонкой брошюркой-путеводителем, -  касьбы Тамнугальт и Аит Хамму возле города Агдз и касьбы Амерзу, Лаглау и другие возле Загоры. Айт-бен-Хадду вне конкуренции, касьба вообще находится не в этой долине. Такие названия сложные, не запомнишь. Но мне кажется, что здесь все постройки живописные. Просто из сказок «Тысячи и одной ночи»!
- Представь, что и сейчас в них живут люди, как в Средневековье. Но чаще это отели и прочий туристический и киношный бизнес. Сама увидишь, в какой отель превратилась часть касьбы в Тамнугальте.
- Кстати, Лео, я не совсем поняла, почему ты так поступил. Когда ты возвращался от друга-змеелова, то уже знал, что будешь проезжать мимо места, где содержат Амрана. Ты мог бы заехать туда и забрать его. Но ты отправился в Марракеш, чтобы теперь вернуться в места, где проезжал вчера. Почему? Или на тебя так подействовали мои укоры? Ты не взял меня с собой, когда отправился в пустыню к товарищу, узнавать, где искать настоящего Амрана.
Лео грустно усмехнулся.
- Все намного проще.  У меня почти закончились деньги. Требуемую сумму для выкупа ребенка снять в той же Загоре я не мог, чтобы не привлечь внимания. К тому же, ты хотела тоже поучаствовать в поисках. Вот потому был потерян день, но зато мы едем вместе, как ты хотела. К тому же, я пополнил запасы воды, продуктов, купил памперсы и детские вещи. Ты можешь представить, в каком виде нам вернут мальчика?
Самире стало совестно. Сама же отругала парня за то, что уехал из Загоры к змеелову без нее! Она ещё вчера была на него сердита из-за этого!
Лео, глядя на дорогу, сказал:
 - Самира, я хотел предложить: давай вместе путешествовать после того, как решится вопрос с твоим племянником, когда Жади увезет его в Бразилию? Обещаю не посягать на тебя как на девушку. Даже не беспокойся об этом. Давай станем коллегами. Ты делаешь снимки красивых мест и собираешь материал для книги, а я прикину маршруты путешествий по Марокко – для будущих туристов из Бразилии, кто решит нанять меня в качестве проводника.
Теперь парень, не отрывая рук от руля, повернул голову к Самире и с надеждой посмотрел на нее. Она удивилась, но ответила:
- Я подумаю, Лео. Моя работа не закончена, но без Амалии путешествовать одной по Марокко мне как-то не по себе. Я и машину водить не умею. Но Амалия хорошо ориентировалась в других видах транспорта. Если ты предлагаешь мне дружескую поездку делового характера, так сказать, то я не буду против.
Она видела. Как глаза Лео вспыхнули надеждой.
-…Но скоро в Фес прилетают моя мама и ее жених на свою свадьбу. Я не могу пропустить такое событие. Лео, ты можешь меня сопровождать на праздник? Мне неловко просить тебя об этом, но если бы ты стал моим спутником на свадьбе… Это решило бы несколько проблем сразу! Дядя Абдул не посмел бы посягать на мою свободу или вовсе перестал бы третировать меня идеей замужества. И некий Имад увидел бы меня с парнем.
- Конечно! – обрадовался парень и невольно широко улыбнулся. Самира вдруг застеснялась, показавшись самой себе наглой, и отвернулась к окну.
Джип проносился мимо пальмовых рощ и обрабатываемых полей, расположенных террасами по берегам реки. Ее вода используется для орошения, потому можно было видеть густую сеть узких оросительных каналов, а вокруг – живой пояс из финиковых пальм и прочих деревьев, резко контрастирующих с остальным ландшафтом - пустыней. Ведь вокруг плодородной долины простиралась сплошная пустыня на много сотен километров.
А здесь выращивали лаусонию, из высушенных листьев которой изготавливается естественный краситель для волос – хна. Самира впервые увидела, как собирали это растение.
Думая о чем-то своем, Лео произнес вслух:
- Здесь, Самира. расстояния по старой традиции измеряют не мерами длины, а временем: так, в Загоре, если ты помнишь, мы видели указатель на дороге в сторону малийского города:  «Тимбукту – 52 дня пути». Столько времени понадобится, чтобы добраться до Тимбукту на верблюде или пешком.
Самира же, заглянув в справочник, заметила:
- Где-то здесь, по дороге к Загору, есть приют дервишей, в деревне Тамегрут. А ещё – долина роз и фабрика, где производят розовую воду.
- Если ты захочешь, мы вернемся сюда, и ты всё увидишь.
- Лео, ты как-то совсем ничего не рассказываешь о своем друге-туареге.
- Зачем? К тому же, этот народ сам не любит много говорить, о себе тем более.
- Почему?
- В жаркой пустыне, где так часто бушуют песчаные бури, не принято много говорить.  Люди пустыни говорят мало и только по существу. Ложь считается бессмысленной, а слова не должны расходиться с делом. Поэтому главное в общении с туарегом – это взгляд. Они смотрят на вас прямо, не будут общаться с тем, кто отводит взор. В этом одно из отличий туарегов от обычаев других народов Марокко. У берберов Атласа наоборот - не принято прямо смотреть в глаза, это считается невежливым жестом.
- Твой приятель – змеелов, но не все же туареги занимаются таким промыслом. Чем они зарабатывают на жизнь? 
- Пустыня не дает ничего. Они покупают все материалы и потом делают на продажу традиционную одежду, изделия из кожи, холодное оружие, которое славится даже за пределами страны, украшения. Туареги известны своими ремеслами. Так они выживают, не имея практически никаких ресурсов.
- Но у них есть верблюды. Они их разводят, как и стада других животных.
- О, да! Верблюд для туарега – источник жизни. Он дает шерсть, мясо, молоко, возможность преодолевать большие расстояния, вести торговлю…
- Но ты оговорился, что у твоего приятеля есть машина. Он приехал в пустыню на машине!
- Это так, но он перестал быть кочевником. А я говорю о тех, кто не осел в городе.   
Самира заметила касьбу на склоне горы и воскликнула:
- Лео, какая красота вокруг! Вот бы поужинать на террасе отеля с видом на пальмовые рощи и горы под музыку гнау.
- Возможно, именно так и завершится сегодня вечер, - улыбнулся Лео, поведя шеей, не отрываясь от дороги.
- Ты знал, что в Марокко законом запрещено вырубать финиковые пальмы?
- Нет, но кто же посмел бы срубить дерево, которое тебя кормит, давая до пятидесяти килограммов фиников в год? Финики здесь едва ли не национальная еда!
- Скажешь тоже! Кухня Марокко разнообразна. Но в твоих словах есть доля правды. Свежие финики очень питательны. Буквально несколько штук достаточно, чтобы насытиться. Дядя Абдул когда-то рассказывал, что  по преданию Пророк Мухамед целых две недели питался исключительно финиками и молоком.
Так они всю дорогу разговаривали, делясь разными историями, обсуждая увиденное или вспоминая разные интересные случаи из жизни. Наконец, показались строения берберского поселения. Вот и Мезгита, поселок, живущий по сей день сельским хозяйством и скотоводством, население которого обитает в средневековых стенах касьб.
 Лео остановил машину перед входом в старинную крепость.
- Теперь нам следует найти некоего Ишама, который проведет нас к двери той старухи. Иначе самим нам быстро ее не найти. К тому же никто не должен знать, для чего мы здесь.
В районе работала сотовая связь. Лео сделал звонок. Он не посвящал Самиру в тонкости дела, но она поняла, что так он вызвал человека, который должен был проводить их на место.
Ишам, одетый в национальную одежду, вероятнее всего, местный проводник, выслушал Лео и согласился отвести их к нужному жилищу. Он как-то слишком внимательно посмотрел на Самиру и ее спутника, но ничего не сказал.
И вот их привели к глинобитной лачуге за деревянной дверью, где на кухне возилась старая женщина. Она готовила кус-кус в комнатке, полной стелющегося дыма.  Вошедшим Лео и Самире дым ел глаза, слезы потекли из глаз рекой, а из носа – тоже известно, что. Но надежда найти здесь Амрана компенсировала все страдания.
Кажется, старухе была известна цель их прихода. Ничего не пришлось объяснять. Она знаками дала понять, куда им следует за ней двигаться, потом на пальцах же показала, сколько ей должны заплатить. Но ребята пока ещё не видели ребенка!
Лео «покачал» руками воображаемого младенца, женщина ухмыльнулась беззубым ртом и повела их к углу комнаты, на который они сначала не обратили внимания. Откинув старенькое ветхое одеяло, она кивнула на двух детей, спящих под ним. Одним из них был мальчик, очень исхудавший, болезненного вида, но в котором Самира немедленно узнала  Амрана, хорошо помня Джамиля. Взглянув на Лео, она тут же кивнула.
Но Лео счел нужным спросить, где кулон, который был с ребенком? Старуха нахмурилась, но тут же принялась копаться в куче тряпья, которая высилась рядом. Нашла. Протянула парню кулон… без цепочки или хотя бы какого-то шнурка. На вопрос, где золотая цепочка, она только пожала плечами.
Они не обратили внимание на второго ребенка. Но едва Лео собрался достать деньги, как рядом с местом, где только что лежал Амран, которого Самира взяла на руки, зашевелилась куча тряпок, кто-то жалобно захныкал. Старуха стянула с ребенка грязную ветошь. Под ней оказалась девочка, судя по всему – новорожденная, которой от силы было недели две-три. Самира впилась глазами в ребенка. Как и Лео, который, кажется, как и Самира, вспомнил данное Назире обещание.
Старуха заметила, как они переглянулись, и тут же оценила ситуацию, заявив, что дети продаются только вместе.
- Это брат и сестра, - заявила она на берберском языке, который Лео был немного знаком. – Их нельзя разлучать.
- Нет, это дети разных родителей, - начал Лео. Но старуха перебила:
- У них одна кормилица. Поэтому они стали родственниками. Если вы хотите взять мальчика, вам придется забрать и девочку.
- Кажется, эта ведьма хочет спихнуть нам второго ребенка, - шепнул Лео подруге. – Но хватит ли у нас денег, чтобы заплатить за обоих?
Самира сделала противное лицо и заявила, что не может заплатить за двоих. При этом Лео понял, что подруга начала эту игру для того, чтобы сбить цену. Она торговалась, как на восточном рынке. Но старуха, к удивлению обоих,  не собиралась вести торг. Ей хотелось избавиться от лишнего рта и хлопот. Она согласилась на совсем малые деньги.
- Что это за ребенок? Кто его мать? Где ее отец? Как имя девочки? Почему она оказалась у вас? – заинтересовалась Самира, заподозрив, что дело нечисто.
Из того, что смог понять Лео, выслушав рассказ женщины, девочка родилась пятнадцатым ребенком в очень бедной семье. Мать даже не продала ее, а просто отдала дальней родственнице, чтобы та кому-то ее пристроила. Она даже не подумала поинтересоваться дальнейшей судьбой дочки.
- Она говорит, что у девочки пока нет имени, - переводил Лео. – Ей три с половиной недели. Ей ещё не делали обрезание, но и не станут делать, т.к. это стоит денег, а платить никто не будет. Самира, может быть, я чего-то не понял? Какое ещё обрезание? Это же не мальчик.
- Я тебе потом объясню, - сердито нахмурилась девушка. – Продолжай. Что ещё она сказала?
- Никто никогда не узнает, кто ее родители. Она и сама не знает. Нам это тоже незачем знать. Мы можем забрать ее, если заплатим хотя бы десятую часть того, что дали за Амрана.
- Хорошо, заплати. Вот деньги, - протянула Самира купюры, которые ловко выудила из сумочки.
- Зачем? У меня есть деньги, - пробормотал парень. Но Самира кивнула на выход. Ей не терпелось покинуть задымленное помещение, где было трудно дышать. Начинал душить кашель. Как эта женщина и дети выдерживали такой ужас?
Но Лео не спешил уходить. Он в воздухе пальцем прочертил рамку и что-то произнес на берберском. Повернувшись к Самире, он пояснил:
- Нам должны дать справки. У этих людей все продумано.
Старуха достала из очередного угла, из-под кучи вещей помятый файл, в котором лежали два листа бумаги с текстом на арабском.
Лео для вида просмотрел их. Торговка детьми что-то пробормотала, тыча пальцем в справки. Лео кивнул и достал ещё одну купюру, отдал старухе и эти деньги. Та осталась довольна.
- Теперь идем, - скомандовал он, забирая протянутую ему старухой девочку, завернутую в жуткие лохмотья.
Только когда они вышли из лачуги в узкий коридор касьбы, по которому пришли сюда, они ощутили другой запах, не менее неприятный. Вонь шла от тряпок, в которые были завернуты дети. Лео оказался прав – детей необходимо было выкупать, как только они смогут отъехать от касьбы.
Они торопливо направились к выходу из глиняного лабиринта цвета охры. Не запутались в его переходах и узких безлюдных улочках, благополучно добрались до оставленной машины.
- Теперь едем в отель, - бросил Лео.
- Думаешь, нас пустят с такими вонючими лохмотьями на руках? Лео, давай подъедем к тем кустам, встанем возле них и выкупаем обоих, переоденем, а потом отправимся в гостиницу и снимем номер. Кстати, подозреваю, что они голодны. Удивительно то, что они не кричат.
- Ослабли совсем, наверно. Но ты права, поступим именно так.
Дальше всё было похоже на сцену из какой-то  семейной комедии. У Самиры, по крайней мере, был хоть какой-то опыт после ухода за Джамилем, а Лео даже держал на руках ребенка как-то неловко. Это из лачуги они поспешно убрались, не обращая внимания друг на друга. Теперь же Самире было забавно наблюдать за стараниями парня, который возился, доставая из машины вещи и устраивая под кустом детскую ванночку.
Он наполнил ее небольшим количеством воды из запасной канистры, переживая, что она холодная для младенца. Ведь девочке, которую они захватили для Назиры, была новорожденной.
Сначала выкупали Джамиля, так как Самира тоже действовала не очень уверенно. Она заставила Лео держать Амрана, подхватив его под мышки. Намыливала детским средством для купания, осторожно терла грязное тельце. Тут-то они обнаружили у Амрана свежие следы недавно сделанного обрезания.  Самира чувствовала себя неловко, стараясь отвести взгляд от больного места. Лео тоже не понравилось, как это выглядело у мальчишки.
- Лео, давай позвоним тете Назире. Сообщим ей о девочке и спросим, что делать с… ну, тем местом, которое у Амрана воспалилось.
- Звони, - буркнул Лео, протирая мальчика, которого Самира уже достала из воды. Чтобы ребенок не застудился, воды было налито совсем немного, только чтобы смыть грязь и убрать вонь. Тут же нашли памперс, который оказался нужного размера, а вот одежда мальчику была маловата. Но они все-таки натянули на него штанишки и рубашечку. Нашелся и чепчик. Закутав в новенькое одеяльце, они положили мальчишку на заднее сиденье джипа в большую коробку, надеясь, что он из нее не выпадет.
Теперь пора было заняться девочкой.
- Лео, ты не узнал, как ее имя? Пусть женщина сказала, что ей принесли ее без имени, но она же как-то сама ее называла? Мне кажется, не принято оставлять младенцев безымянными.
- Я его забыл. Скажу честно: старуха назвала имя, которое она дала бы девочке. Но я не запомнил. У них здесь такие сложные имена, а старуха говорила быстро.
- Хорошо, так даже лучше. Пусть тетя Назира назовет свою приемную дочку, как захочет.
Лео повел шеей, помолчал и потянул пальцами за мочку ухо.
- Ты уверена, что твоя родственница не откажется от девочки? Она, кажется, хотела мальчика.
- Дда, тетя Назира всегда выше ценила мальчиков, - запинаясь, ответила девушка. Она даже губу прикусила от мысли, что лара Назира может вдруг наотрез отказаться от заказанного им ребенка, который окажется не того пола. И куда они тогда денут эту девочку?! Не везти же ее назад старухе?!
- Лео, давай ее выкупаем, и я тут же позвоню тете Назире, чтобы развеять все сомнения.
Он молча кивнул.
Новорожденного малыша купать намного страшнее, чем полугодовалого. Но Самире пришлось с этим справиться. Просто невероятно, сколько грязи оказалось на девчушке. Наверно, ее не купали с момента рождения. Теперь же выяснилось, что у ребенка довольно длинные кудрявые черные волосы.
- И когда только успели отрасти? – удивлялась девушка. Впрочем, многие младенцы рождаются вовсе не лысенькими, а с густой шевелюрой.
На тощее тельце было страшно смотреть.
- Мне кажется, что ее даже не кормили, - заметила она.
 А потом начались проблемы. Памперс оказался для нее огромным. Но кто же знал, что будет ещё один ребенок? Самира ухитрилась закрепить его на тщедушном тельце почти под горлом. Вещи все тоже были очень велики. Но пришлось воспользоваться тем, что имелось в запасах, сделанных Лео.
- Теперь давай сделаем молочные смеси, - скомандовала Самира, беря на руки завернутую в тонкое покрыло девочку. Но Лео, достав всё необходимое, заявил, что делать смеси не умеет, пусть она займется этим, а он позвонит Жади.
Самира положила ребенка на переднее сиденье машины и убедилась, что с Амраном тоже все в порядке. Но он был каким-то сонным. Интересно, каким зельем поила детей старуха, что они не плачут, не просят есть?
Вскрыв банку с детским питанием, Самира уверенно смешала молочную смесь с водой из только что вскрытой бутылки. Скорее всего, здесь хватит на обоих. Амран, которому она всунула в рот соску, нехотя вытянул больше половины. Девочка же допила почти всё, жадно высасывая содержимое, но быстро устала.
- Да, много вам давать сразу нельзя. Вот привезу тебя тете Назире, пусть она решает, сколько тебе можно кушать, - сказала Самира девчушке, у которой уже сонно закрывались глаза. 
- Чем же вас опоили? – недоумевала она, видя, что и Амран тоже впал в спячку.
Она вылезла из салона джипа на улицу, где Лео разговаривал вполголоса с Жади.
- Дай и мне поговорить! – потребовала она.
Лео сказал в трубку, что передает телефон Самире, и вскоре девушка описывала тете историю их находок. Она посоветовалась с Жади, как быть с девочкой, если Назира откажется забрать ребенка.
- Так позвони ей и узнай. Но что-то мне подсказывает, что беспокоиться не о чем. Назира рада будет любому ребенку.
Так и оказалось. Тетя Назира, не смотря на то, что они договорились, что могут найти малыша и для нее, была ошеломлена новостью. Но она даже мысли не допустила, что можно отказаться.
- Девочка? Пусть будет девочка. Значит, Аллах решил послать мне дочь.  Побегу сейчас же за детскими вещами! Говоришь, что она очень маленькая? Миро звонил – он уже вот-вот будет дома. Какая новость! Он будет рад, узнав, что у нас появился ребенок!
Самира с сомнением подумала, что Миро будет рад неродной дочери, и ещё неизвестно, как он отнесется к найденышу. Но тетя Назира не позволила бы ей вставить и слова, даже решись Самира возразить и усомниться. Лара Назира не переставала восхищаться:
- Девочка! Как же так? У меня ничего нет для нее. Нужно срочно купить колыбель. Купить одежду…
- Главное – памперсы и детское питание! – успела вставить девушка, но услышала ли ее потрясенная радостной вестью родственница?
Самира сообщила, что они с Лео намерены переночевать в местном отеле для туристов, а рано утром они тронутся в обратный путь. Просто ехать ночью вдвоем с двумя маленькими детьми как-то страшно. И им самим нужен отдых, впрочем, как и детям стоит прийти в себя. Самира кратко описала поиски Амрана и историю  обретения второго ребенка.
После разговора, который ее успокоил насчет лары Назиры, Самира ещё раз поговорила с тетей Жади, которая ждала свой рейс уже в Париже. В Марракеш она должна прибыть через несколько часов.
Узнав, что ребята решили переждать ночь в номере отеля, Жади забеспокоилась:
- Как вы сможете объяснить, откуда у вас эти дети? Они не вписаны в твои документы, ни в паспорт Лео. Вас могут арестовать по подозрению в похищении детей.
Самира испуганно задумалась, когда разговор закончился.
- Лео, что нам делать? – решила она посоветоваться, видя, что парень уже успел уложить все вещи в машину. Рассказав об опасениях, она предложила:
- Тебе дали две справки – по одной на каждого ребенка. Может быть, можно вписать мое имя в одну из справок? Ту, что выписана на Амрана. Вторая, на девочку, пригодится тете Назире.
- Нет, поступим иначе, - возразил Лео. - Я не знаю, что написано в тех справках, поэтому мы можем случайно подставиться, поэтому лучше не будем их трогать. Мы скажем, что потеряли часть вещей с твоими документами и документы на детей. Есть только мой паспорт. Если им нужно уточнить, кто я, пусть звонят в Бразилию Леонидасу Феррасу.
- Знаешь, можно сделать все ещё убедительнее: оставить на рецепшен предупреждение о том, что тебе могут позвонить из Бразилии, твой отец, например.
- Хорошо, тогда давай будем действовать так.
- А я могу прямо при служащих отеля позвонить в Бразилию доне Иветти. После этого ты скажешь, что нам могут позвонить родственники – пусть тебя позовут к телефону. Так будет надежнее.
Они сели в автомобиль, и Самира взяла на руки девочку, которой пока никто не дал ещё имени. Но ей хотелось защитить ребенка, к которому она уже успела привязаться. Ведь она держала на руках свою «двоюродную сестру». Удочеренная тетей Назирой, девочка станет племянницей дяде Саиду и ее отцу, а для них с Амином – кузиной. Самира была уверена ещё и в том, что Назира не захочет, чтобы кто-то знал, что ребенок не родной ей по крови. Впрочем, так или иначе, ей придется хитро выкручиваться, чтобы увезти девочку из Марокко. Назира будет вынуждена разыгрывать «роды», как это успешно проделала тетя Жади?
Самира вспомнила, что недавно, бродя с Амалией по магазинам с сувенирами, купила в Загоре кожаный браслет с прикрепленным к нему небольшим кулончиком в виде «руки Фатимы». Крохотная вещица, предназначенная защитить от сглаза, была выполнена из бирюзы. Девушка решила подарить ее малышке, закрепив браслет из кожи на тонкой ручке, утонувшей в необъятном рукаве рубашки. Самира обернула браслет дважды вокруг ее руки, а бирюзовую «руку Фатимы» спрятала в складку браслета.
Она оглянулась на закряхтевшего в тесной коробке Амранчика, но мальчик просто попытался повернуться во сне.
…В отель они устроились без проблем. Придуманная история сработала. Звонки доне Иветти и синьору Леонидасу, во время которого Лео поговорил с Далвой, были более чем убедительны. И дорогой номер, который они оплатили на сутки, - тоже.
В номере стояла огромная двуспальная кровать. Но они не собирались ложиться спать. Самира и Лео мечтали переодеться, принять душ, выпить чаю и немного отдохнуть.
Однако им это не удалось. Как только они оказались в комнате, дети проснулись, и начался марафон: каждый вдруг стал писать, какать, захотели кушать, а потом всё началось сначала. Лео догадался заказать в номер ужин для них с Самирой. Принесли таджин и салаты. И мятный чай, конечно.
Поев, Самира сначала с энтузиазмом, но потом все более обессиливая, принялась ухаживать за Амраном и Девочкой. В углу в пакете для мусора уже накопилось несколько испачканных памперсов, в тазу отмокали испачканные одежки обоих детей, а Лео помогал мыть бутылочки, пока Самира, обрадовавшись, что бутылочек оказалась целая упаковка, готовила молочные смеси.
Спустя три часа они устало присели на кровать, каждый на руках держал по малышу и кормил их из бутылочки.
Самира подняла глаза на Лео, который с любопытной насмешкой наблюдал за ней, и сказала:
- Теперь ты понимаешь, почему я предпочитаю делать карьеру, не хочу выходить замуж и заводить детей? Пока это не мое. Я сделана не из того теста, как моя мама или Хадижа. Не знаю, почему так получилось, но я предпочитаю тратить энергию и силы на трудовую деятельность. А эти памперсы, бутылочки, тазики с испачканной какашками детской одеждой – сейчас это не для меня.
Лео промолчал. Что он мог о ней подумать? Но Самира была искренна. Она так устала за этот день, что ей в голову не пришло бы притворяться, чтобы выглядеть в его глазах лучше. Но и Лео, помогая ей, что-то не выказывал такого уж восторга, нянчась с Амраном. Они невольно «поделили» детей:  Самира взяла на себя ответственность за более слабого ребенка. Лео же старательно выполнял все ее указания, возясь с Амранчиком.
Амран снова закряхтел, из его памперса  раздалось характерное бульканье, и тут же разнесся отвратительный запах.   Самира и Лео понимающе  встретились глазами.
Опять все сначала!


8. Часть 28. Глава 8. Назира и ее дочь.



Вдруг в дверь  номера кто-то требовательно  постучал. Самира испуганно посмотрела на Лео. Парень поднялся, оставив Амрана на кровати, подошел к двери. Приняв уверенно-заносчивый вид, открыл дверь, приготовившись задавать вопросы к побеспокоившим их людям.
Но в номер не вошла, а вломилась лара Назира.
- Самира! Где моя дочь? – вопрошала она, оглядывая комнату, а из одежды выпирал большой живот, сделанный, вероятно, из привязанной к талии подушки.
Лео посторонился и пропустил внутрь Миро, с которым поздоровался уже после того, как захлопнул дверь.
Самира немедленно передала тете ребенка. Сама же взяла на руки захныкавшего Амрана.
- Так вот ты каким вырос, - обратила внимание на внучатого племянника  Назира, но тут же впилась глазами в девочку.
- О, Аллах! Какая милая!.. Но что это на ней надето? Миро, только взгляни, какая она чудесная! И волосы будут густыми, как у меня. Она похожа на меня. Ведь так?
Миро с улыбкой вытянул шею и рассматривал ребенка, скорее, по требованию жены, радуясь ее радости.
- Миро, ты рад, что у нас появилась дочка?
- Конечно, рад. Значит, дочка? Отлично! Будет вместе с тобой заниматься гимнастикой, когда подрастет.
Миро был одет в дорогой спортивный костюм, на ногах – отличные  кроссовки. Назире же «беременный» живот не позволял явиться к ним в спортивной одежде. Она приехала за ними в джеллабе и с тюрбаном на голове. Через плечо была перекинута вместительная сумка с вещами. Как оказалось – детскими.
- Тише, тетя Назира, вдруг нас кто-нибудь подслушает? – испугалась девушка, видя, в каком экстазе пребывает тетя.
- Да-да! Но я хочу немедленно переодеть крошку. Моя принцесса! – умилялась Назира, положив ребенка на постель и доставая пакеты с вещами из сумки. Когда на девочку была надета купленная Назирой одежда, она стала выглядеть, как маленькая куколка.
Самира поразилась, как быстро тетя Назира приняла чужого ребенка, даже не вспомнив о желании иметь мальчика.
- А как же тебя зовут, малышка? – опомнилась только теперь Назира. Узнав, что никто не позаботился дать ребенку имя, а скорее всего – и прочитать нужные молитвы ей в ушки, Назира тут же лихорадочно принялась перебирать имена, которыми можно называть девочек, стараясь выбрать самое красивое.
- Алзира, т.е. «лучистая»?.. Гадва, что означает  «подарок»?.. Мадина? Самима – «искренняя, чистая»?.. Надира – то есть «редкая»? Халима – «терпеливая»? Нет, всё не то… Аниса? Наима? Наима означает «счастливая».  Или Рафия – «сладкая, как финик»?
Самира молча достала из кучи детских вещей снятый и не замеченный тетей Назирой кожаный браслет с  «рукой Фатимы» из бирюзы.
- Это первый подарок моей кузине, - сказала она, протягивая вещицу Назире.
Лео, молча наблюдавший счастливые сцены, вдруг спросил:
- А есть какие-то имена по названию драгоценных камней?
Он, вероятно, припомнил историю Жади, увидев бирюзовый кулончик.
- Бирюза… Есть такое имя – Ферюза, - припомнила лара Назира. – А что? Хорошее имя. Пусть мою дочь так и зовут – Ферюза.
- И пусть этот амулет с «рукой Фатимы» бережет ее от всех напастей, - сказала Самира.
- Ферюза, или Фируза – означает «счастливая», «светлая». У девчушки достаточно светлая кожа, а со мной и Миро она станет счастливой, иншалла, - сказала Назира, забирая амулет.
Миро припомнил, что как-то дарил Назире браслет и серьги с бирюзой.
- Да, да, хабиби! Бирюза считается камнем счастья на Востоке. Я слышала, что даже у царицы Нефертити в убранстве была бирюза. Я ношу те серьги и браслет, Миро, это же твой подарок! Но у меня столько разных украшений, что я ношу их по очереди. Тааак!... Теперь необходимо прочитать Ферюзе молитвы. Миро, я буду тебе подсказывать, а ты шепотом читай их ей в ушки.
После выполнения этого ритуала решено было разобраться с выписанными на детей справками. Так как они были написаны на арабском, то понять текст могла только лара Назира. Но оказалось, что им необходима только одна – та, в которую следовало вписать имя матери девочки. Что лара Назира сделала с огромным удовольствием, утверждая свое право на ребенка.
Вторую бумажку забрала себе Самира – на всякий случай, вдруг пригодится. Какая-то неясная мысль мелькнула у нее в голове. Тете Жади справка не понадобится, так как у нее с собой документы на Джамиля. А второй раз в Бразилии справка о рождении из Марокко не прокатит и может вызвать подозрения или вообще подставить подлинность документов на Джамиля.
Самира не была сильна в юридических вопросах при оформлении детей, но решила, что тетя Жади сама разберется, как легализовать Амранчика. В справку же, полученную от старухи, девушка вписала свое имя в графу «Мать, и теперь она могла считаться матерью полугодовалого ребенка.
«Имаду можно показать эту бумагу как доказательство имеющегося у меня незаконно рожденного сына, который растет у меня где-то на стороне! Но на это я пойду как на самую крайнюю меру!» - решила Самира.
А Назира собралась убрать из-под джеллабы мешавший ей живот. Ведь теперь необходимость в представлении отпала. Но Самира остановила ее – в отеле видели, как она входила «беременной».
Потом девушка вспомнила о щепетильной проблеме – защитить ребенка от обрезания, помня, как лара Назира говорила тете Жади: что хорошо для нее, то будет хорошо для ее дочери. Жади и Латифа не раз вспоминали об этом,  Самира это слышала.
Но когда Самира спросила, будет ли тетя Назира делать Ферюзе обрезание – а они против этого! – на защиту ребенка вдруг встал Миро, имевший представление о жестокости обсуждаемой процедуры.
- Какое ещё обрезание?! – возмутился он. – Нет, не позволю! Ещё чего!
Назира даже рта не смогла открыть, но молча согласилась с решением мужа.
Ночь была утомительной, но пролетела быстро. Когда за окном стало чуть светлеть, Лео заказал в номер кофе для всех, кроме Назиры. Она предпочла чай.
Перекусив перед дорогой, решили выехать пораньше. В Марракеш отправились на двух машинах – Лео с Самирой и Амранчиком на джипе и Миро на личном автомобиле с женой Назирой и новоявленной дочкой.
Полусонная Самира все же смогла рассмотреть место, которое они покидали. Ведь к отелю они с Лео подъехали накануне в сумраке, и им было не до окружающих красот. Но теперь она рассмотрела касьбу, переоборудованную под гостиницу. Строение по краям больше напоминало руины, но в лучах восходящего солнца они выглядели фантастически. Самире удалось сделать несколько снимков.
Потом они тронулись в путь. Девушка была рада, что тетя Назира смогла помочь обработать Амрану ранку, воспалившуюся  после обрезания. Мальчик теперь выглядел более спокойным и спал сном, не вызванным каким-то одурманивающим напитком, которым его и Ферюзу опаивала старуха из касьбы.
О мнению Назиры, Амран был обрезан совсем недавно, но опытной рукой, однако, чудом не была внесена инфекция ещё большая, чем то, что они уже наблюдают. Но Назира когда-то ухаживала за обрезанными в свое время братьями и помнила, как справиться с проблемой…
Сначала Самира держала мальчика на руках, но потом пересела на заднее сидение и только придерживала коробку, в которой опять был уложен ребенок. Девушка проверила, хорошо ли она спрятала листок с записанными советами, как лечить Амрана, которые дала лара Назира. Тете Жади пригодиться. Ведь своему сыну Пьетро она не делала обрезание, Лукас бы ее не понял - разве это так уж необходимо в наше время? И Хадиже тоже пригодятся эти записи – если Жади удастся устроить так, что дочь будет часто бывать рядом с обретенным сыночком.
Кстати,  Лео звонил Жади и выяснил, что она уже прилетела в Марракеш и едет к дому Назиры.
- Ей придется подождать нас. Нам ехать ещё около часа, - пробормотал Лео.
…В городе подъехали к риаду на машинах. Лара Назира вышла из автомобиля уже без «живота», но с малышкой на руках. Самира вылезла из джипа и забрала из коробки Амрана. Они не заметили, как к ним подошла женщина, одетая в черное одеяние с никабом на лице.
- Тетя Жади? – спросила Самира. Женщина сдернула с лица ткань.
- Самира! – счастливо улыбнулась она, увидев и племянницу, и мальчика, спавшего на ее руках.
Они бросились друг к другу. Рядом оказались и Назира с ребенком, и Лео. Миро открывал ворота, чтобы загнать во двор обе машины.
Жади поприветствовала и хозяйку риада, и ее мужа, и Лео.
Потом все дружно вошли в риад.
- Я так переживала, - сказала прочувствованно Жади. Она забрала у Самиры  внука, прижала к себе, а девушка потянула за собой ее чемодан на колесиках и свою сумку, которую достала из машины.
- Жади, видишь, это моя дочь! – повернув ребенка личиком к родственнице, сказала ей лара Назира, все ещё пребывавшая в состоянии эйфории от радостного поворота в судьбе.
- Да, лара Назира, вижу. Я счастлива, что и вы стали матерью.
- Но я ещё потребую с тебя должок, Жади, - убедительно кивнула женщина. – Ты обещала отвести меня в ту клинику, к знакомому Лукасу доктору. Пусть он сделает мне ещё сына.
- Да, да, я помню об обещании. Как только вы приедете в Рио, я тут же отведу вас в клинику доктора Альбьери. Ему вновь разрешено вернуться к врачебной деятельности. Он генетик, был владельцем клиники, пока в его жизни не случились неприятности. Но он хороший доктор. Вы ещё раз станет матерью, лара Назира. Верьте мне.
Лео вздрогнул при имени Альбьери, произнесенном Жади. Он всего несколько недель не разговаривал с человеком, которого считал настоящим отцом. Но Альбьери не рассказывал ему о том, что возвращается к медицинской деятельности. Какие новости! Каким образом врач намерен сделать доне Назире ребенка? Не клонированием же? Нет, лучше не думать о том, что он сам волей Альбьери родился клоном Лукаса. Лео всегда расстраивался, когда думал об этом. Правда, рядом с Самирой все чаще начисто забывал о своей проблеме, чувствуя себя обычным человеком.
Тем временем вошли в дом. Назира быстро распределила гостей по комнатам, где каждый мог принять душ или ванну, правда, воду пришлось бы греть самим.  Слуг в доме больше не было, а новых набрать не успели. И стоило ли? Ведь Миро и Назира собирались переезжать в Бразилию.
Так как они выехали рано утром, когда только-только рассвело, то в Марракеше они оказались задолго до полудня. Лара Назира не могла оторваться от ребенка.  Накануне она уволила даже самую близкую, верную служанку. Ей не нужны были свидетели появления в их доме ребенка неизвестно откуда. И потому теперь ей самой пришлось оторваться от девочки и отправиться на кухню готовить обед, неохотно оставив заботы о малышке на Жади и Самиру, которые также занялись и Амранчиком.
- Тетя Жади, если бы не истощенность, я не смогла бы отличить Амрана от Джамиля. Они похожи, как два финика, как здесь говорят! 
- Мне и самой кажется это чудом. Но настоящее чудо в том, что вам с Лео удалось вернуть ребенка. Самира, я перед тобой и Лео пожизненно в долгу.
- Тетя Жади, о чем тут говорить?! Как можно было не искать ребенка? А что слышно о Хадиже? Вы звонили в Фес? Говорили с Зорайдэ? Зухру не нашли?
- Я звонила, но не вчера и не сегодня, поэтому мне неизвестно, есть ли там новости. Но сама понимаешь, там не должны были знать, что я лечу в Марокко. Но думаю, что Лукас или Саид позвонили дяде Али. И если бы позвонила я, то дядя Али потребовал бы ответить, почему я рвусь в Марокко. Им нужно было бы представить Джамиля, а как я показала бы им мальчика, если прилетела в Марокко без него? Вот теперь «Джамиль» со мной.
- Я позвоню сама. Но Хадиже не стоит знать о том, что Амранчик нашелся.
- Я тоже хотела попросить тебя пока никому об этом не говорить. Мы с ним должны вылететь в Бразилию, добраться до моего дома. Но даже там он не будет в полной безопасности. Но в Рио у меня есть шанс спрятать детей. А  здесь мы беззащитны.
- Дядя Саид летит в Фес, потому что в доме дяди Али пройдет семейный суд из-за развода Хадижи.
- Как я поняла, Хадижа пока живет в доме дяди Али. Как бы мне хотелось ее обнять! Я все-таки надеялась, что мне это удастся. Но теперь понимаю, что не получится. Нельзя, иначе ей придется увидеть Джамиля, а она может не выдержать после потери Амрана.
- Она узнает в «Джамиле» своего потерянного Амрана! – воскликнула Самира.
- В этом всё дело, - с досадой подтвердила Жади.
Тетя и племянница заняли вместе одну комнату, где до этого жила Самира. Они разговаривали, а дети лежали на широкой кровати.
- Надо помочь ларе Назире на кухне, - забеспокоилась Жади.
- Почему она не закажет обед в ресторане? Пусть привезут. К чему тратить силы после бессонной ночи? Спущусь к тете Назире и предложу ей так и сделать, - сказала девушка и вышла из комнаты.
Зазвонил телефон Жади. Это была Зорайдэ.
- Да, Зорайдэ, я уже в Марракеше! И Самира здесь, и Лео… пришел в гости! А что? Я прилетела вместе с Джамилем. Хочу сделать ему обрезание  на исторической родине. Назира уже договорилась, отведет меня через час к одному врачу, который занимается такими вещами, - сочиняла Жади, кусая губы от досады. Обманывать Зорайдэ не хотелось, но как быть? Ведь она всё передаст дяде Али. Возможно, он стоит рядом с ней и слышит весь разговор. И пока Жади с Амраном не окажутся в Бразилии, придется лгать. - А завтра я уже улетаю. У меня билет на вечерний рейс.
 - Жади, завтра прилетает Саид!
- Знаю, Зорайдэ, поэтому тороплюсь покинуть Марокко, чтобы с ним не встретиться. Он мне так угрожал, когда узнал, что я тоже намерена лететь  в Марокко. Из-за этого я не успею увидеться с Хадижей. У меня сердце кровью обливается при мысли, что могу увидеть сегодня свою дочь, но мне нельзя этого делать.
- Жади, когда это тебя останавливали запреты Саида? – насторожилась Зорайдэ, почувствовав неладное.
- Потом я тебе всё объясню, Зорайдэ. Но вспомни, почему никто не должен видеть лица моего сына Джамиля, - намекнула Жади. - Да, Самира не звонила вам потому, что здесь в Марракеше происходит такое!  Лара Назира родила! У нее теперь есть дочь Ферюза!
Она услышала, как рядом с Зорайдэ кто-то ахнул. Затем раздался голос Каримы.
- Что? Лара Назира родила? Как это? Она родила? Вот это новость! А сид Саид знает? А сид Али? А дядя Абдул? – болтала Карима без остановки.
Жади похвалила себя за то, что не сказала Зорайдэ ничего лишнего. А жена сида Али вела беседу с ней, не подозревая, что Жади есть, что скрывать в связи со своим прилетом.
- Зорайдэ, я потом посоветуюсь с тобой, как ухаживать за сыном после обрезания… Что?.. О, да, лара Назира очень счастлива! Девочка родилась болезненной, слабенькой, но мама ее выходит. Сегодня лара Назира устраивает небольшой праздник только для своих… Как она себя чувствует? Замечательно! Родила она на удивление легко. Роды принимали врачи-португальцы из европейской миссии. Миро знаком с ними… Ферюза. Девочку назвали Ферюзой…
Жади отключила сотовый, страдальчески посмотрела на Амрана, который проснулся и лежал, суча ножками. На Жади он смотрел как на незнакомку. Это было так непривычно после Джамиля, который хорошо знал Жади, привык к ней, узнавал ее и всегда улыбался при ее появлении.
Все-таки Жади было не по себе из-за того, что пришлось так нагло врать Зорайдэ. Но если бы она была уверена, что никто не услышит их разговор, тогда призналась бы Зорайдэ во всем. Но уши Каримы быстро выросли из телефонной трубки, едва Жади произнесла имя Назиры.
Пока Жади нервно вышагивала по комнате, прижимая пальцы к губам, вернулась Самира.
- Я посоветовала тете Назире насчет ресторана, и мы вместе сделали заказ. Скоро из ресторана, расположенного возле Кутубии, нам привезут таджин, салаты и пирог… Что случилось? Тетя Жади, чем Вы обеспокоены?
- Самира, я только что обманула Зорайдэ…
 Она пересказала разговор с женой дяди Али.
- Не переживайте, тетя Жади. Давайте сделаем так: обратный билет у Вас на завтра, вылет из Феса. Значит, мы с Лео вместе с Вами и Амраном завтра утром едем из Марракеша в Фес, провожаем в аэропорт, чтобы убедиться, что вы с Амраном благополучно сели на самолет. Я не стану возвращаться в Марракеш.
- Но Самира…
Однако  девушка не дала себя перебить, продолжала:
- У тети Назиры будет полно забот, ей не до меня. И я не хочу привлекать внимание к ее дому, если вдруг дядя Абдул явится за мной к ее риаду, не желаю навлечь на нее неприятности. Останусь в доме дяди Али. А скоро прилетят мама и сид Керим. С ними я вернусь в Бразилию, если здесь обстановка из-за дяди Абдула обострится.
- Не сомневаюсь. Старик очень упертый…
- А если всё обойдется, и дядя Абдул отстанет от меня со сватовством,  тогда мы с Лео отправимся вместе путешествовать по Марокко. Здесь столько мест, где я не бывала, которые можно представить в моем журнале красивыми фотографиями и экзотическими рассказами о жизни и обычаях жителей Марокко!
- Ох, Самира, мне становится за тебя страшно, как только подумаю, на что способен сид Абдул! Здесь сила на его стороне, и ни мама, ни сид Керим тебе не помогут. Ни Лео… Когда-то дядя Али закрывал меня в комнате на замок, когда узнал, что я бегаю в развалины касьбы на свидания с Лукасом. Это было ещё перед свадьбой с Саидом. Только представь, что ты окажешься в руках дяди Абдула! У него двери в риаде крепче, чем у дяди Али. Кто сможет тебя освободить?
Вскоре к ним присоединилась лара Назира, которая тут же взяла на руки дочку. Она не желала ни на минуту с ней расставаться, поэтому попросила Самиру принять заказ из ресторана. Предложила:
- Жади, идем вниз. Устроим обед под веселую музыку. Я не могу устраивать роскошных праздников, как у дяди Али, но мы внизу потанцует под диски, которые мне купил муж.
И вот все сидели за столом, дети тоже были  с ними. Казалось, стол ломился от разных блюд. Таджин был приготовлен в ресторане, как и салаты, и закуски. Пирог бестелла тоже испекли руки профессиональных кондитеров. Только выпечка – рожки газели – остались от не состоявшегося ужина накануне. Назира готовилась к встрече мужа из долгой поездки, но им пришлось мчаться за дочкой в отель-касьбу.
Но и сегодня печенье Назиры было восхитительным.
- Очень вкусно, лара Назира! – хвалила Жади, беря уже третье печенье. Самира поддержала тетю, хотя выпечка ее матери ничем не уступала по вкусу. Но ведь и «рожки газели» у лары Назиры тоже получились отменными?
Ещё садясь за стол, Миро включил музыку. Он поставил диск с такими волнительно-зажигательными мелодиями, что теперь, когда все поели, женщинам захотелось танцевать. Назира ещё не отошла от радости, так неожиданно свалившейся на нее. И этот день был для нее праздничным. Она вышла на середину гостиной, вытащив за собой из-за стола Самиру, и стала танцевать. К ним присоединилась и Жади.
Миро и Лео перебрались на диван, они не танцевали, но потому им досталось присматривать за детьми, которые были тут же. Амран пытался ползать по отгороженному высокими подушками ковру перед диваном. А Ферюзу держал на руках Миро.
Лео исподволь наблюдал за Самирой. Жади танцевала красиво, но Самира – зажигательно. Пусть ее движения не были такими плавными и пленительными, как у ее теток, ей больше подошло бы танцевать под мелодию бразильских пагод или фанка, но она тоже старалась двигаться под восточную музыку, подражая Жади и Назире. Главное, она делала это от души.
Лео подумал, как бы смотрелась Самира в костюме для восточных танцев где-нибудь в развалинах касьбы. Осмелится ли он предложить ей попробовать повторить танец для него? И что ответит ему Самира? Наверно, она оскорбится и обидится. Или рассердится? Она никогда не казалась ему романтичной. В касьбу, где так любила бывать ее тетя Жади, девушка могла бы пожелать пойти только для того, чтобы сделать эффектные снимки с видами из верхнего яруса развалин.
«Если Самира останется на какое-то время в Фесе, я уговорю ее побывать в касьбе», - решил Лео. Он вспомнил, как недавно пришел в крепость в поисках Самиры, но она там была не одна, а с Амалией.  Встреча оказалась не романтичной, скорее, это было деловое знакомство.  К тому же, голова Самиры была занята пропавшим племянником. Теперь же можно отправиться туда на экскурсию, во время которой прочувствовать романтику момента. Лео очень хотелось, чтобы Самира обратила на него внимание, наконец. Поняла, что он может быть не просто другом. Ведь он влюблен в девушку! Неужели она даже не подозревает об этом?
После танцев снова ели сладкое, мужчины курили кальян. Миро пристрастился к нему в Марокко. Лео тоже когда-то курил кальян, живя у бедуинов в пустыне. Назире и Жади это тоже было не чуждо. Когда-то Жади курила кальян вместе с Латифой. Но Самира отказалась, занявшись менажницей с орешками и крупным изюмом.
Потом они обсудили, как быть дальше. Назире следовало как-то легализовать ребенка. Эта справка от непонятного доктора из касьбы не казалась надежной. Значит, ей ничего не оставалось, как примерно так же разыграть рождение девочки, пригласив какого-нибудь корыстного молодого доктора и внушив ему, что ребенок родился во время поездки в пустыню во время осмотра старинной касьбы.
- Скажешь, что роды принимала какая-то старуха, ей помогал внук-студент медицинского вуза, приехавший на каникулы из Франции или Италии. Он и выписал эту справку. А вы пригласите врача, чтобы он осмотрел девочку, все ли с ней в порядке. Пусть Миро запретит врачу осматривать роженицу, - предложила хитрая Жади. – А о ребенке можно сказать, что вы с ней только что вернулись из поездки. Ей уже несколько недель, но вас что-то в ней беспокоит.
- Да, та женщина сказала, что девочке три или четыре недели, - припомнила Самира.
- Врача не обманешь с определением возраста. Но всё остальное может происходить так, как вы с Миро ему преподнесете.
- Жади, я всегда знала, что ты способна на любой обман. Только мой брат Саид мне не верил. Или делал вид, что не верит, - подняла указательный палец Назира.
- Лара Назира, я же пытаюсь помочь выкрутиться из опасного положения! Вам же нужен этот ребенок? Зачем вспоминать прошлое?  - возмущенно сказала Жади.
Потом, оставив всех в гостиной, Самира ненадолго вышла на улицу вместе с Лео.
- Мне нужно сходить на рынок, - заявила она. - Хочу купить хны, чтобы покрасить волосы.
Они вернулись быстро.  И Самира в комнате принялась за странные манипуляции. Девушка отчего-то не желала, чтобы Назира и Жади смотрели, как она красит волосы. Лара Назира, все время занятая ребенком, поздно догадалась, какой сюрприз готовит Самира.
И когда волосы немного просохли, девушка стянула с головы платок, и все увидели, что они стали зеленого цвета.
- Как пожелал сид Абдул, - прокомментировала Самира свой вид онемевшей компании. – Тетя Назира, теперь можете показать мне, как правильно скручивать из платков красивый тюрбан. Не стоит пугать окружающих раньше времени. Это сюрприз для женишка.
- Конечно, я научу тебя, потому что твоя голова теперь выглядит страшно, - пообещала пораженная Назира.
- Зачем, Самира? Зачем ты это сделала? – вопрошала Жади. – Есть много других способов отпугнуть и прогнать нежеланного мужчину.
- А как ещё я могу досадить дяде Абдулу и отвадить придурка, который собрался на мне жениться?! Я не знаю!
Лео сначала был удивлен ее выходкой, но потом мысленно горячо поддержал ее. Возможно, такой демарш ей поможет.
Назира же осуждающе качала головой, но Жади смотрела на племянницу понимающе. Миро вообще не обратил внимания на выходку родственницы жены, так как девушка прилетела из Бразилии, а там носят прически с разного цвета волосами. Может быть, теперь там так модно?
Зато Миро сам удивил жену, сделав ей подарок.
- Я не знал, что меня ждет дома такой сюрприз, как появление дочки, но я как чувствовал, что должен привезти тебе украшение. Я собирался подарить тебе вот это, - протянул он Назире изящную коробочку явно с ювелирным украшением.
Лара Назира осторожно открыла футляр, и все увидели, что на черном бархате лежит фигурка золотого верблюда, привязанного золотой цепочкой к кусту колючки с листиками из зеленой эмали на золоте, который был покрыт крохотными цветочками с серединками из желтых бриллиантов. Верблюд был выполнен виртуозно, с множеством мелких деталей. Так, упряжь на шее и морде верблюда, к которой крепилась искусно перевитая цепочка, была выполнена с большой точностью, требовавшей огромного мастерства.
- Спасибо, Миро! Мой Миро! Хабиби! Это точная копия нашего белого верблюда. Лео, Жади, завтра мы с Миро вам его покажем!
- Я же обещал тебе подарить золотого верблюда, помнишь?
- Помню, мой принц Миро!
Мужчина счастливо разулыбался во весь рот, и Самира вспомнила эту удивительную улыбку, когда они с Сумайей ещё девчонками наблюдали с балкона в Сан-Криштоване за взрослыми местными парнями – за Шанди и Миро. Они ведь даже не подозревала тогда, что Миро станет мужем тети Назиры.
Когда наступил вечер, всем захотелось спать. Ведь предыдущая ночь была для них бессонной. Но женщинам пришлось ещё выкупать малышей.
- Жади, я разучилась этим заниматься, - вдруг испуганно сообщила Назира. – Помоги мне. Одна я чувствую себя нерешительно. В первый раз нужна твоя помощь.
Жади и Самира помогали вместе. После того, как Жади и Назира закончили купание Ферюзы, девушка ловко искупала и переодела Амрана. Для Ферюзы не нашлось такого маленького памперса, который ей подошел бы. Но все-таки на рынке Назире удалось купить памперсы хотя бы более-менее подходящего размера.
Весь вечер им названивала Карима. Она стремилась поговорить и с недавно ставшей матерью Назирой. Но женщина опасалась проговориться, невольно угодить в ловушку, ведь Карима такая внимательная к мелочам! И если она вцепится, то раскрутит обман и потом разболтает всем о своих подозрениях. Поэтому лара Назира разговаривала со сплетницей из Феса усталым голосом, притворяясь больной и вымотанной, предпочитая, чтобы говорила или спрашивала сама Карима.
Но поговорить с Каримой было необходимо: кто, кроме нее, сможет убедить всю медину, что Назира родила дочь?  Сплетни Каримы, как ни странно,  считались на медине заслуживающими доверия.
Жади сидела с Амраном, кормя его из бутылочки, поглядывая на роскошную волну зеленых волос Самиры. Девушка же сосредоточенно старалась соединить два пестрых платка, чтобы получился тюрбан, хотя бы его подобие. Но во время примерки каждый раз оказывалось, что чалма далека от идеала. Мастерства тети Назиры было пока не достичь.
А ещё позвонила Латифа, поговорила как с Самирой, так и с Жади. Рассказывать матери о планах перебраться завтра в Фес Самира не стала.
Был звонок от доны Иветти. Жади рассказала ей правду.
Потом Жади, мучимая угрызениями совести, предложила племяннице позвонить Зорайдэ и попросить ее и Кариму приехать в аэропорт. От Феса это недалеко, ехать минут пятнадцать на такси. Даже дядя Али может не узнать, если Карима и Зорайдэ вместе выйдут на медину якобы за покупками.
- Самира, не хочу лгать Зорайдэ. Она должна знать правду. Пусть увидит Амрана, иначе она не поверит, что ты его нашла. И я хочу услышать от Зорайдэ о моей Хадиже.
- Они с Каримой могут захватить с собой и Хадижу.
- Нет, - через силу отказалась Жади, в которой заговорило благоразумие. – Хадижа увидит и узнает Амрана, и кто знает, как она поведет себя на семейном суде? А я хочу, чтобы моя дочь вернулась в Бразилию.
- Тетя Жади, когда я буду жить в доме дяди Али до приезда мамы, я тоже буду звонить Вам в Рио и рассказывать о Хадиже, - пообещала Самира.
- Самира, я могла бы поддержать дочку перед семейным судом. Негодяй Фарид дал ей развод! Это даже везение для нее. Пусть возвращается в Бразилию и живет там с родными и детьми. Там она быстро забудет о Фариде.
- Он ударил ее по лицу, тетя Жади! Мне Карима рассказала, - напомнила Самира.
- Мерзавец! Как бы мне хотелось самой вцепиться ему в лицо и выдрать глаза! – загорелась Жади жаждой мести.
- Мне бы тоже этого хотелось, если Хадижа такая беззащитная. Но у меня  есть шанс для этого, ведь я буду жить в доме дяди Али. Если столкнусь  с Фаридом в день семейного суда, то могу сказать ему всё, чего он заслуживает.
- Нет, Самира, не провоцируй этого негодяя. Не нужны скандалы перед свадьбой Латифы. Ты же хочешь, чтобы твоя мама вышла замуж и была счастлива?
- Конечно. Не беспокойтесь, тетя Жади, я не трону этого типа. Хотя бы потому, что мы с ним вряд ли пересечемся.
- Но он приедет на семейный суд!
- Хорошо, я буду сидеть в комнате с Хадижей, чтобы успокаивать ее.
Потом, пока  Жади укладывала Амрана, Самира собрала грязную одежду и отнесла вниз к стиральной машине, которая стояла у Назиры в большой комнате хозяйственного назначения. Наверно, это была своего рода кладовка. Она запустила режим короткой стирки,  а во время ожидания, когда машина закончит стирать, она вышла во двор риада, чтобы насладиться чудесной ночью. Самира  бродила в саду, где по утрам Назира занимается пробежками. Останется ли у тети  теперь на это время? Или долгожданный ребенок лишит ее привычного уклада?
Девушка  подошла к фонтану, в котором журчала вода. Самира сунула руки в карманы джинсов,  подняла голову и увидела усыпанное огромными звездами небо.
Вдруг краем глаза она заметила какое-то движение под деревом рядом с входом в дом. Из тьмы вышел Лео.
- Привет. Тоже не спится?
- Жду, когда машинка закончит стирать.
- Понятно. Чем планируешь заняться в Фесе, пока не прилетит твоя мама?
- Буду общаться с Хадижей. Ей необходимо, чтобы кто-то ее утешил, и я постараюсь это сделать. У Хадижи столько неприятностей.
- Но ты же не скажешь ей об Амране?
- Конечно, нет! Иначе она проговорится на семейном суде или вообще решит вернуться к мужу. Придется ей немного ещё пострадать, думая, что ее сына нет в живых. Пусть узнает правду уже в Бразилии.
- Когда всё уладится, мы могли бы вместе погулять по медине. Выбрать сувениры. Полюбоваться на экзотические товары.
- Почему бы нет?
- Сходить в касьбу. Ты же не видела развалины с другой стороны?
- Да, не видела. Предлагаю взглянуть на них вместе, даже обойти вокруг.
- Тебе не приходило в голову прийти в касьбу в костюме для танцев и танцевать там под арабскую музыку?
- Как когда-то тетя Жади? – задумчиво сказала Самира. – И дона Иветти тоже показывала фотографии, где она танцует в развалинах в костюме с блестками.  Тетя Жади и Карима сделали там ее снимки.
- Я мог бы тебя сфотографировать, если ты захочешь станцевать в старинных развалинах.
- Вот как? Твое предложение похоже на какую-то ловушку, Лео.
- Скажи, если твой дядя Абдул или жених узнают о танце в развалинах, у тебя будут неприятности?
Да, - понимающе протянула Самира, теперь глядя на него с интересом. – Пожалуй, мне стоит обдумать твое предложение. А теперь я пойду. Стирка уже закончилась. И мне страшно хочется спать, Лео. Пока!
- Пока! – неохотно расстался с ней парень. Он ещё какое-то время постоял возле фонтана, слушая журчание струй, а потом тоже отправился спать.


 
9. Часть 28. Глава 9. Встреча в аэропорту. Саид в Фесе.



В Фесе в доме сида Али продолжался радостный переполох из-за принесенных Каримой новостей. На кухне много лет работали те же женщины, что и пять, и пятнадцать, и двадцать лет назад. Многие здесь состарились. Потому все знали, кто такие Жади и Назира, Самира и даже слышали о Лео и муже Назиры.
Неважно, что сид Абдул отрекся от родной племянницы, ставшей в его глазах одалиской из-за брака с бразильцем.  Но разве мужчина не стал мусульманином? Однако и этот факт не смягчил сердце сида Абдула.  Но женщинам, жизнь которых состояла только из работы по дому, ежедневной и порой нелегкой работы, слухи и сплетни были окном в другой мир. А новости на кухню приносили с рынка, и самые интересные вести были у Каримы – приближенной к хозяевам.
Ещё накануне Карима поделилась с приятельницами-служанками  известием о рождении у лары Назиры дочери. Все помнили, как высокомерна была эта женщина с ними, как всегда считала, что ценность невестки определяется способностью родить сына, мальчика, наследника! А новорожденные девочки… Многие помнили выпяченную губу Назиры, когда она узнавала о рождении дочери у кого-то из родных братьев или других родственников.
И вот теперь Аллах послал ей самой девочку! Спорили, как восприняла Назира новорожденную.  Расстроилась? Или была рада и такому ребенку, потому что уже никто не ждал, что Аллах одарит ее такой милостью. Будет ли лара Назира делать ей обрезание? Почему дала такое имя? Позволит ли ей муж-бразилец растить девочку мусульманкой? Никому не верилось в искренность Миро, принявшего ислам. Но самым интересным было то, как воспримет новость дядя Абдул. Простит ли он Назиру так же, как сид Али простил Жади и принял ее обратно в семью? Ведь Назира родила ещё одну его родственницу.
Карима то и дело появлялась на кухне – по делу и без – и подогревала интерес женщин новыми деталями, сплетнями и рассуждениями.
- Самира вечером приезжает! Она нам всё расскажет. Назира родила при ней! Всё узнаем. Карима вам обещает это.
Даже Хадижа оживилась, услышав новость, что у них с Самирой появилась кузина. Красивое имя дала тетя Назира дочери – Ферюза. Прямо как у ее мамы – имя, связано с камнем. Не с жадеитом, но с бирюзой.
И Хадижа ждала возвращения Самиры, удивляясь, что сестра осмелилась нарушить данное тете Латифе слово, решив уехать из Марракеша в Фес. Самира сообщила ей, что приедет не одна, а с другом. Вместе с Лео она планирует гулять по медине в качестве туристки и хочет осмотреть без спешки развалины касьбы.
- Дяде Абдулу это не понравится, - прямо сказала Хадижа, затем поведав  Самире по телефону то, что она узнала о выбранном дядей Абдулом женихе для дочери Мухамеда. – Твой отец тоже прилетает на днях. Он намерен оставить в Марокко свою молодую жену Лейлу и забрать в Бразилию Муну.
- Хадижа, ты же не видела Лейлу, так? А я видела ее. Это просто ужас ходячий. Как мой отец мог на ней жениться?
- Ее выбрал дядя Абдул. Но теперь он хочет, чтобы с твоим отцом летела Муна. Она будет хорошей женой твоему отцу и станет воспитывать твоего брата Абдульчика.
- Хадижа, откуда ты об этом знаешь?
- Мне рассказывают новости Зорайдэ и Карима.
- Тебе уже лучше? Ты приходишь в себя?
- Даже не знаю, Самира. Как можно смириться с тем, что навсегда  потерян твой ребенок?
- Держись, Хадижа. Когда вернешься в Рио, жизнь повернется к тебе лучшей стороной. Вот увидишь! Ты знаешь, Кто тебя там ждет. Возможно, твоя радость даже удвоится, - попыталась намекнуть Самира, но вовремя прикусила язык.
- Самира, тебе об этом Зорайдэ сказала? Она мне гадала, и ты сейчас повторила результат ее гадания слово в слово.
- Верь, Хадижа. Когда Зорайдэ гадает, то часто совпадает ее гадание с тем, что происходит потом, - говорила Самира, только чтобы успокоить двоюродную сестру. А Зорайдэ было нетрудно нагадать счастье Хадиже, которое ждет ее в Рио-де-Жанейро. Ведь она знает о Джамиле, знает, чей он сын. А сегодня вечером тетя Жади покажет Зорайдэ в аэропорту Феса и второго малыша, с которым должна благополучно улететь. Нет, Хадиже рано знать о такой потрясающей новости. Самира сама едва сдерживалась, чтобы рассказать правду. Поэтому и старалась быстро свернуть телефонные беседы.
А вот Жади несколько раз звонила Хадиже, которая думала, что мать звонит  из Рио-де-Жанейро, не подозревая, что она в Марокко. Но Жади приходилось обманывать дочку, но ей так хотелось с ней поговорить, услышать родной голос и поддержать Хадижу. Когда девушка сообщила Жади о том, что лара Назира родила дочку, Жади пришлось сделать вид, что она знает об этом от Каримы и Зорайдэ, которые звонили ей в Бразилию, от Самиры, которая сейчас живет в Марракеше у тети.
- Мама, теперь Карима тоже мечтает родить ребенка Ахмету. Ведь тетя Назира старше ее. Но у нее получилось. Карима хочет родить Ахмету сына, двух сыновей. Кариме интересно, какие зелья магрибских колдунов пила лара Назира, чтобы забеременеть. Надо попросить Самиру узнать об этом. Интересно, тетя Назира захочет родить ещё одного ребенка? Вдруг у нее получится мальчик?
- Моя принцесса, - радовалась Жади. – Я по твоему голосу чувствую, что тебе лучше. Твое сумрачное настроение развеялось. Ты же помнишь, что в Рио тебя ждет один маленьких мальчик, которому ты очень нужна!
Хадижа намек поняла, но она боялась встречи с этим ребенком. А если он ее не примет? А если она не сможет увидеть в нем другого сына, а станет искать в нем черты Амранчика? Вот потому она отвечала на намеки матери без особого энтузиазма, что заметила, конечно, и Жади.
Эти разговоры велись Хадижей в комнате, где ее поселили.
А в кабинете, где восседал за огромным столом сид Али, Зорайдэ обсуждала с ним прилет в Марокко Жади.
- Сид Али, Жади решила не говорить Хадиже, что она в Марракеше. Не захотела расстраивать.
- И правильно. Но кое-что в этой истории мне кажется  удивительным, Зорайдэ, - обратился он к женщине, тут же, в кабинете, разливавшей для него чай в узорчатые стаканчики. В глубокой  чашке лежала выпечка, без которой  не обходился утренний чай.
- Что, сид Али? – испуганно насторожилась женщина.- Что Вас настораживает?
- Почему Жади делает тайну из того, что она решила сделать обрезание сыну? Она скрывает это от меня, от Хадижи. Почему она намерена улететь обратно в такой спешке? Но если она боится, что кто-то увидит Джамиля и опознает в нем брата Амрана, то не стоило так рисковать. Она могла бы сделать ему обрезание в Бразилии. Там тоже это возможно. Я бы понял, если бы обрезание стало поводом для встречи с Хадижей. И я так и думал, что Жади появится в этом доме, чтобы встретится с дочерью. Но она в Марракеше и делает вид, что все ещё в Рио.
- Я звонила Жади, она мне сказала, что с обрезанием ей собиралась помочь лара Назира. Но теперь, когда Назира родила, разве ей до Жади?
- Для меня это ещё одна загадка, Зорайдэ. Как Назире удалось выносить и родить ребенка? Ведь у нее уже немолодой возраст.
- Она так хотела детей, так о них мечтала, и вот Аллах сжалился над ней и послал им с мужем ребенка, - начала рассуждать Зорайдэ.
- Аллах велик. Значит, Назира вымолила ребенка. Теперь эта неугомонная женщина должна быть счастлива. Или нет? Как там дела, Зорайдэ?
- Она счастлива, сид Али, - закивала Зорайдэ. – Самира и Жади рассказывают, что она очень счастлива.
Сид Али отпил из стаканчика немного сладкого мятного чаю и спросил, прищурив глаза:
- Тебе не кажется, Зорайдэ, что Жади пошла против Лукаса? Он мне звонил, предупреждая, что Жади летит в Марокко, но не мог объяснить, зачем. При этом Лукас как-то мельком обронил слова про обрезание. И не упомянул о Джамиле. Вообще, он говорил о мальчике, сыне Хадижи, но не о Джамиле. Слушая Лукаса, у меня сложилось странное впечатление, что Жади собралась лететь в Марокко одна, без ребенка.
- И что, сид Али? Что Вы думаете об этом?
- Мне кажется, что дело в Лукасе. Он узнал про желание Жади сделать Джамилю обрезание и был против. Поэтому не хотел отпускать Жади в Марокко.
- Но Лукасу известно, что Джамиль… Он знает, чей сын Джамиль, так почему он должен быть против? И мальчик мусульманин. Ведь Жади задумала обрезать не Пьетро!
- Ты права, Зорайдэ. Но мне показалось, что Лукас так и не сказал мне то, ради чего решил позвонить. А потом мне позвонил Саид. Вот он как раз озвучил версию, что Жади летит делать сыну обрезание. Но он видел в этом провокацию с ее стороны. Саид возмущался, почему именно сейчас, когда должен быть суд? Он боится, что Жади увидится с Хадижей и настроит ее не так, как ему надо.
- Сид Али, Жади сегодня вечером приезжает из Марракеша в Фес и сразу же отправляется в аэропорт. Она улетает с Джамилем обратно в Бразилию. Утром мне звонила Самира и просила передать, что Жади хотела бы встретиться со мной в аэропорту, увидеться и поговорить. Жади хочет узнать, как Хадижа. Но не осмеливается позвать на встречу и ее.
- Зорайдэ, поезжай и поговори с Жади. И Кариму с собой возьми, но напомни, чтобы она не болтала о поездке и о том, что там увидит и услышит. Жади сейчас уязвима – у нее на руках Джамиль. Только бы никто не узнал в нем пропавшего сына Хадижи!
- Но кто может его узнать? Амранчика видели только Фарид, Хадижа и ее свекровь. И Зухра.
- Вот Зухра опасна. Ты забыла про обложку журнала? Там Жади держит на руках то ли Джамиля, то ли Амрана. Так подумает человек, который не сразу догадается, что происходит на самом деле.
- Зухра… Зухра… Аллах! Как же ее поймать? Как надежно она спряталась.
- Она из Касабланки?
- Да, сид Али, там, наверно, и спряталась, в том же городе, где пропала жена Саида. Сид Саид намерен искать Фатиму, может обнаружить обеих.
- Нас ждут ещё многие бури, Зорайдэ. Если Саид столкнется с Зухрой в Касабланке, он жестоко расправится с этой женщиной. Но на что способна она, когда будет загнана  в угол?
- Она итак опасна. Так нам с Каримой можно поехать в аэропорт, сид Али?
- Я же сказал, чтобы вы съездили. Поговорите с Жади. Но пусть Карима не болтает, потому что если Хадижа узнает, что мать была в Марокко и не захотела с ней увидеться, то…
- Я прослежу, сид Али, чтобы Карима молчала, - пообещала жена.



…А в Марракеше в это время Жади с ребенком и Самира с Лео садились в междугороднее такси, на котором они собирались добраться до Феса, а там – проехать в аэропорт Феса. Все вещи были уложены в багажник. Расположились внутри машины свободно, отказавшись, к неудовольствию водителя, брать попутчиков.
Миро и Назира оставались в Марракеше, но обещали приехать в Фес на свадьбу Латифы, на которую она лично пригласила лару Назиру и ее мужа по скайпу, когда с помощью планшетов Самиры и Эмми выходила на связь с ними.
Кажется, Эмми была восхищена зеленым цветом волос подруги и обещала ещё раз связаться по интернету, если Амин разрешит им поговорить. В этот раз инициатива разговора принадлежала Латифе, поэтому Амин подчинился просьбе матери и отправил Эмми в ее дом для переговоров с родственницами в Марокко.
Если в Марракеше вечер приносит прохладу и умиротворение, то день суетливый и жаркий. Хорошо, что в стареньком такси работал, пусть и кое-как, кондиционер. Жади старалась уберечь Амрана от простуды, но остальные были рады прохладному воздуху, без которого было бы трудно вынести путь в несколько часов до Феса. 
Перед поездкой все пообедали в одном из многочисленных ресторанов города, так как Назира и Миро были озабочены поиском и покупкой детских вещей – кроватки и прочего. Назира занималась ребенком, и один раз они уже заказывали еду из ресторана. Потом Жади не очень умело приготовила таджин и салаты, что устроило взрослых. Но Лео с Самирой решили пойти в город и посидеть где-нибудь недалеко от площади Джемаа-эль фна.
И вот они уже покидают город. А ещё через два часа пути раздался звонок от лары Назиры. Она рассказала, как прошел визит врача. Миро, в котором молодой врач узнал королевского тренера, пришел в их риад, чтобы осмотреть новорожденную девочку. Состояние роженицы опасений не внушало, а Миро запретил доктору осматривать жену. Но вот за ребенка немолодая уже чета переживала.
Девочка родилась совсем слабенькой. К тому же, роды якобы застигли лару Назиру чуть раньше времени, во время путешествия, когда она возвращалась  от родни, которую навещала в Загоре. Она будто бы при первых признаках начала схваток попросила подвозивших ее туристов завернуть в небольшой населенный пункт, оказавшись, можно сказать, в дикой местности, где на ее счастье  подвернулись старая женщина с внуком, который когда-то учился на врача. Они-то и помогли ларе Назире родить дочку. Но там же не были соблюдены никакие требования гигиены! Миро вдохновенно бубнил то, что велела сказать ему Назира, т.е. что тот молодой врач, родственник старухи,  что-то накарябал на бланке, куда Назира вписала свой имя. Но теперь, вернувшись в Марракеш, жена тренера начала беспокоиться, всё ли с дочкой в порядке. Ее беспокойство разделил и вернувшийся из поездки муж.
Зная, что получит от королевского тренера хорошее вознаграждение за свой визит, доктор осмотрел новорожденную девочку. Заметил, что пуповина была перерезана неопытной рукой, явно это сделала деревенская жительница без медицинского образования. У ребенка нашли опрелости, которые Назира уже второй день обрабатывала, а в остальном – всё оказалось в порядке. Врач выписал новую справку на основании уже имевшейся, и Миро теперь мог завтра же начать оформление документов на ребенка,  по которым они смогут покинуть страну во время переезда из Марокко в Бразилию.
Жади и Самира порадовались, что все так хорошо разрешилось.
- Я не знаю, как мне быть с Амраном. Оформить на него документы будет сложнее, - посетовала Жади. - Но об этом я подумаю потом – в Бразилии.
Самиру вдруг осенило:
- Тетя Жади, а что с теми документами, которые были у Хадижи на сына? Если бы можно было найти их и забрать! Это в Марокко уже могли отметить, что Амран похоронен в песках пустыни. Но в Бразилии ими можно было бы воспользоваться. Кто там будет проверять, - предположила Самира.
- Как я об этом не подумала? – расстроилась Жади, но Самира утешила:
- Возможно, они у Хадижи? А если нет, то до ящика с документами, который держит у себя Фарид, даже Хадиже было бы не добраться. Когда я увижу сегодня Хадижу,  спрошу у нее о документах.
- Только действуй осторожно. Не хочу, чтобы моя дочь расстраивалась, но и догадаться раньше времени она ни о чем не должна.
Такси подъехало к зданию аэропорта настолько близко, насколько было возможно. У Лео и Самиры с собой было немного вещей. Рюкзак у Лео, чемодан и сумка у Самиры. Жади катила к стойке регистрации свой чемодан, на руках у нее был Амранчик, через плечо – сумочка, в которой лежали билет до Бразилии и документы на нее и Джамиля.
Уже в зале их нашли Зорайдэ и Карима. Жади очень обрадовалась их появлению. Зорайдэ же пугливо отпрянула при виде Лео. Карима сразу же зацепила взглядом тюрбан, водруженный на голову Самиры, при том, что выглядел он диковинно, если учесть, что на Самире была легкая футболка с короткими рукавами и рваные джинсы.
- Надо же, лара Назира приучила тебя носить тюрбан! – тут же сделала вывод Карима. – Только она смогла что-то надеть тебе на голову. Вот Мухамед удивится, когда тебя увидит! И дядя Абдул обрадуется. А то он твоему жениху сказал, что ты отказываешься носить платок! Наотрез отказываешься. А ты стала тюрбан носить! Так это же хорошо!
- Замолчи, Карима, - велела ей Зорайдэ. И женщина, которой перед поездкой в аэропорт было много раз приказано не открывать рта, что бы она ни увидела и ни услышала, вспомнила, наконец, что давала слово молчать.
Но она тут же обратила свое внимание на мальчика на руках у Жади.
- Вот как ты подрос! Тебе сделали больно? Да? Вот потому у тебя такой болезненный вид, сю-сю-сю…
- Карима, не лезь к ребенку,- одернула ее Зорайдэ и в этот раз.
- А что – Карима? Карима! Карима! Ничего нельзя ни сказать, ни посмотреть! – вспылила та.
- Ты должна всего лишь сопровождать меня в аэропорт, но закрыв глаза и рот и заткнув уши. Так тебе сид Али велел?
Карима с досадой покачала головой, не отказываясь, соглашаясь с тем, о чем ей напомнила Зорайдэ.
Потом Жади отвела старую женщину в сторону, а Карима осталась рядом с Лео и Самирой. Оглянувшись на хозяйку, она тут же поинтересовалась у Самиры, как чувствует себя лара Назира. Почему она решила выбрать для дочери именно это имя? Как принял дочку ее муж Миро, или ему все равно, что родился не мальчик?
Девушка охотно и подробно отвечала на ее вопросы, надеясь, что это позволит тете Жади спокойно поговорить с Зорайдэ, без лишних ушей. Она издали наблюдала за старушкой, и когда увидела, каким вдруг стало ее лицо, поняла, что Жади рассказала правду, кого она держит на руках.
Зорайдэ удивленно всплеснула руками, которые так и остались у нее теперь в молитвенном положении, и Самира убедилась в своей правоте.
Они ещё о чем-то пошептались, потом вновь подошли к молодежи.
И Жади умоляюще попросила:
- Карима, Зорайдэ, если вдруг Хадижа узнает, что я побывала в Марокко, но не смогла с ней увидеться, скажите моей дочери, что я все ей объясню в Рио, когда она вернется после семейного суда в Бразилию.
- Мы всё скажем, успокоим, как сможем, - уверила ее Самира.
Пора было проходить на посадку. И  Жади пошла, держа Амранчика одной рукой. Она заворачивала за угол, когда из зала прилета показался  Саид. Служащий аэропорта катил перед ним тележку с парой чемоданов. Жади не увидела Саида, но Саид ее заметил. Он узнал ее по ярко-зеленому брючному костюму, в который она успела переодеться в дамской комнате, как только добрались на такси до аэровокзала. Этот костюм был хорошо знаком Саиду, сколько раз он видел в нем Жади, на машине проезжая мимо нее в Рио, не раз наблюдая за женщиной! Поэтому сначала он среагировал на знакомый костюм, потом увидел ребенка на руках Жади, которую тоже узнал.
Жади скрылась из поля зрения, она шла на посадку. Но Саид обвел взглядом зал. Так и есть! Ее провожали! Вот и Карима с Зорайдэ, а это… брат Лукаса и Самира… в чалме! От странного вида этой компании ему стало не по себе. Что такое с Самирой? Ах, да, она же жила у Назиры! Тогда понятно, у кого она переняла привычку к тюрбанам. Ну, что же, это прогресс, если так. Волосы покрыты пусть не платком, а так, как это делала их сестра Назира.
Но парень, который был с ней? Это серьезно, кажется. Брат Лукаса так и не отвязался от его племянницы? Пусть Мухамед и дядя Абдул срочно принимают меры! Видеть рядом с кем-то из своей семьи ещё одного Ферраса, так похожего на Лукаса, пусть даже с отверженной Самирой, он не желал. К тому же, этот Лео просто  «издевательски» похож на Лукаса!
Но когда заметили и его, Саид увидел, как ребята тут же засобирались уходить. Самира потянула парня к выходу, и вскоре они исчезли на улице вместе с вещами.
Зорайдэ и Карима остались одни, явно не зная, как поступить. Саид направился прямо к ним. Его они и ждали. И если Карима поджидала его с широко раскрытыми и горящими от любопытства глазами, то Зорайдэ, не умевшая притворяться, как будто сжалась.
«Что происходит? – подумал Саид. – Чего боится Зорайдэ? Наверно, Жади побывала в доме дяди Али и виделась с Хадижей!»
Он подошел к женщинам и поздоровался. Конечно, Саид сначала планировал отправиться в отель, и только после того, как он там устроится, навестить дядю Али и увидеться с Хадижей. Но теперь он понял, что лучше всего ему добраться до риада сида Али, чтобы там всё увидеть своими глазами, услышать обо всем самому. Поговорить с Хадижей и выяснить, что происходит, к чему он должен быть готов.
Зорайдэ вдруг испытала такой же страх, какой обычно чувствовала, когда ее подводила Жади во времена, когда Зорайдэ ещё не была женой сида Али. Жади вот так же покидала ее посреди медины, но появлялся Саид, и ей приходилось выкручиваться, находя оправдания Жади и спасая себя от возможного наказания. Сейчас всё было иначе. Жади – не жена Саида. И она – жена сида Али, не должна отчитываться перед Саидом Рашидом.
Но женщина только что испытала страшное потрясение. Жади сказала ей, что ребенок, с которым она вылетает из Марокко, вовсе не Джамиль, чьи документы она держала в руках. Это Амран, тот самый, которого украли Зухра и Шурук, тот, которого Самира и Лео искали в пустыне. Тот, которого якобы похоронили в песках. Но оказалось, что мальчик был спрятан совсем в другом месте, где Лео и Самира его и нашли.
- Ты видишь, Зорайдэ, какой он исхудавший? Джамиль не такой, он пухленький, упитанный. Мне придется хорошо ухаживать за ним, чтобы дети не отличались друг от друга.
- Жади! – не сегодня узнав правду о ребенке, однако, поразилась Зорайдэ. – Лео смог найти Амрана? Для Лео нет преград! Он не просто так нашел ребенка, ему помогли чары колдуна Альбьери!
- Зорайдэ! Альбьери не колдун. И Лео тоже не волшебник. Он умный парень.
- Но как же…
-  Всё в порядке, Зорайдэ, нет никакой опасности для вылета. Амрану даже обрезание сделано! Если бы понадобилось доказательство того, что я делала в Марокко со своим «сыном», я могла бы просто снять с малыша памперс.
- Жади, как же так…
- Ничего не говори Хадиже. НЕ ГОВОРИ!  Надо выждать совсем немного. Как только Хадижа окажется в Бразилии, она увидит обоих своих сыновей. И я отдам их ей. Но так, чтобы Фарид ни о чем не догадался. Потом мы решим, как это сделать.
Жади была так уверена в каждом своем поступке! И вот теперь на них надвигается Саид. Нет, он не мог ни о чем догадаться, и откуда он мог бы что-нибудь может узнать?
Зорайдэ не слышала, что им с Каримой сказала Самира перед тем, как схватить ручку чемодана и вместе с Лео покинуть аэропорт.
Карима ее растормошила.
- Зорайдэ, что это с тобой? Ты почему ничего не сказала Самире? Она едет к дяде Али, поживет у нас. А ее парень проводит Самиру и поедет в свой отель. Ты поняла, Зорайдэ?
К ним подошел Саид Рашид.
Поздоровавшись, он сразу же перешел к интересовавшим его вопросам.
- Зорайдэ, что здесь делала Жади? Она виделась с Хадижей? Что случилось? Почему она так спешно уезжает? Что-то произошло? – невольно оглядываясь назад, спросил он.
Зорайдэ только открывала и закрывала рот, как пойманная и выброшенная на берег рыба.
Но всё тут же пояснила Карима. Она выложила Саиду историю про обрезание: «Мальчик так плохо себя чувствует, ослаб совсем!», но «Жади проводила процедуру в Марракеше – ей лара Назира помогла найти врача, который практикует обрезание. А улетала она из Феса, потому что билет смогла купить на ближайший рейс только отсюда. Поэтому они только что с Самирой приехали из Марракеша. И Жади сразу – на самолет. Она так переживала, что не смогла увидеть  Хадижу!»
Саид сразу же заподозрил новую каверзу. Как это могло случиться, чтобы Жади, рвавшаяся в Марокко, не смогла увидеть дочь? Здесь что-то не так. Наверно, сид Али прислушался к его словам и не позволил Жади появляться в его доме. Зачем тревожить Хадижу перед семейным разбирательством? Хорошо, что он позвонил дяде Али и попросил не допустить встречи Жади с Хадижей.
До него не сразу дошли слова Каримы: у Назиры родилась дочь!
- Что? Назира родила?!
- Да, сид Саид!  Правда, Аллах послал ей не сына, а девочку, но она все равно очень счастлива! Все так за нее рады! Латифа даже пригласила их с Миро на свадьбу. Тогда мы и увидим ее дочку. Самира видела ребенка и говорит, что у нее зеленые глаза и кудрявые черные волосы, как у лары Назиры.
Саид втянул в себя воздух. Да… Назира крепко вросла в этот брак, пустила корни. Ребенок – уже серьезно. Значит, у Рашидов появилась ещё одна племянница. А знает ли об этом дядя Абдул? Что он говорит?
Карима, как обычно, угадала его мысли, как делала это всегда и со всеми, когда ей удавалось ошеломить человека новостью.
-… А дядя Абдул ещё не знает. Я звонила ларе Дунии, рассказала новость. Наверно, она забыла рассказать, или он так рад, что… Нет, не могу знать, почему сид Абдул все ещё не позвонил сиду Али. Ни слова ещё не сказал. Как так? Это не похоже на дядю Абдула! – болтала Карима, пока они втроем шли к остановке такси.
Саид заявил, что едет в риад дяди Али, а они поедут с ним.
…Когда они втроем вошли в риад, сид Али вопросительно взглянул на Зорайдэ, как бы спрашивая, что произошло в аэропорту. А Хадижа спешно подошла к отцу и прижалась, обхватив его, зарывшись лицом в полах пиджака. Так и стояла молча, а Саид растерянно поглаживал ее по голове.
- Дочка! Как ты? Скоро всё закончится. Я не позволю тебе больше так страдать. Фарид за всё заплатит.
 Но Хадижа ни слова не говорила. Просто молча жалась к нему. И Саид подумал, что с Жади творится что-то странное, если она в этот раз не посмела рискнуть и увидеться с дочерью, которая сейчас нуждалась в ней, как никогда. Он даже возмутился, что Жади посмела так поступить с их дочерью! На этот раз она могла бы ОСЛУШАТЬСЯ! Перед вылетом из Феса она могла бы на минуту заглянуть в риад дяди Али и хотя бы на мгновение обняла дочь!
Саид и Хадижа ещё не успели оторваться друг от друга, как Ахмет впустил в дом Самиру. Карима уже шла рядом с ней, оглядываясь куда-то во двор.
- Что там, Карима? – спросила Зорайдэ, увидев, что Самира появилась одна.
- Так это… Лео не стал входить! Он Самиру проводил и отправился в отель. Сказал, что остановится там же, где и раньше. Самира, ты знаешь, где это? Знаешь? Вы же собирались погулять с Лео по медине?
Сид Али гневным взглядом прогнал сплетницу. Ахмет тоже схватил жену за руку и потянул во двор риада. Им пора было идти домой. Сид Али отпустил. Нечего тут сплетни собирать! Карима уходила с сожалением, оглянувшись несколько раз.
Больше всего ее интриговал внешний вид девушки. Ведь Самира была в тюрбане! Как она могла это объяснить? Неужели смирилась? Решила подчиниться требованиям дяди Абдула? В аэропорту спросить об этом она не успела.
Сид Али подошел к дочери Латифы.
- Почему ты уехала из Марракеша? Самира, ты же обещала матери дождаться ее приезда! – упрекнул он, представив масштабы предстоящих неприятностей с появлением девушки в Фесе.
- Дядя Али, но тете Назире теперь не до меня. У нее столько забот после рождения Ферюзы! К тому же, они с Миро скоро начнут собирать вещи для переезда в Бразилию. От меня мало помощи, но может получиться много неприятностей, если к ним в дом явится дядя Абдул.
- Самира, это всё отговорки. Но я тоже обещал твоей матери, что с тобой ничего плохого не случится. В моем доме ты будешь жить под присмотром. И не спорь. Думай, что и кому ты будешь говорить. Думай, что можешь делать, потому что сид Абдул, узнав, что ты приехала в город, приведет в мой дом жениха, с которым он намерен тебя обручить. Ты его кровь, и я не могу с этим спорить.
- Дядя Али, возможно, я поторопилась уехать из Марракеша,  но я не собираюсь подчиняться абсурдным требованиям дяди Абдула. Никто не сможет насильно выдать меня замуж. Никто! Что за Средневековье! – разошлась Самира, в ярости не замечая,  как удивленно отодвинулась от отца Хадижа, как Зорайдэ горестно вскинула вверх ладони, как нахмурился дядя Саид…
Девушка дернула за край платка, из которого был скручен тюрбан, и головной убор, не очень умело накрученный, свалился, разваливаясь на лету. А взору окружающих предстала голова Самиры с зелеными волосами.
- Вот, вы это видите? – мотнула Самира головой сначала вперед, потом откидывая густую копну зеленых волос назад. – Надо быть сумасшедшим, чтобы согласиться на невесту с такими волосами. Да пусть и теперь над этим Имадом посмеется вся медина! Завтра же пройду по всем сувенирным лавкам с непокрытой головой и всем объясню, зачем я это сделала!
- Самира, какой у тебя, оказывается, вздорный характер! Ты же такой не была! – потрясенно проговорил сид Али. – Зачем так скандалить?
- Зачем? Зачем, дядя Али?! А кто без моего ведома сосватал мне какого-то придурка? Разве я сказала, что хочу выйти замуж? Разве я просила кого-то найти мне мужа? Нет! У меня есть два парня. Арнав и Лео. Не знаю, кого из них выбрать, - небрежно проговорила Самира. – Мне они оба нравятся. Но не могу же я иметь сразу двух мужей. Но я думаю. Я думаю! И никакому Имаду нет места в моей жизни! – твердо и теперь уже серьезно сказала девушка.
Она подхватила сумку, закинув ремень на плечо, взяла за ручку чемодан и направилась к лестнице, куда поманила ее Зорайдэ, надеясь потушить начавшийся скандал.
- Привет, Хадижа. Завтра поговорим, - бросила она родственнице, проходя мимо.
- Я могу и сейчас прийти в твою комнату, если позволишь, - сказала ей вслед Хадижа.
- Чуть позже. Мне надо принять ванну, - согласилась, кивнув,  Самира.
Пока она и Зорайдэ взбирались по лестнице на второй этаж – на женскую половину, Саид недоуменно хмурясь и чувствуя себя глупо, спросил у дяди Али, не знает ли он, почему сид Абдул потребовал, чтобы Самира покрасила волосы в зеленый цвет? Ведь девчонка поняла его буквально.
- Не верь, Саид, насмешливым словам своего дяди. Он пошутил. Ничего подобного он не требовал, женщины перевернули его слова.
- Аллах! А я забеспокоился за разум нашего дяди!
Саид отпустил Хадижу, а сам после спора с гостеприимным сидом Али все-таки настоял на своем и отправился ночевать в отель.
Уже из номера отеля он позвонил в Бразилию. Мухамед был все ещё болен, но намеревался вылететь через пару дней, в день, на который был взят билет.
Саид попросил брата не откладывать поездку. Рассказал о зеленых волосах Самиры, о том, что она открыто гуляет с братом Лукаса по городу, намерена пройтись по сувенирным лавкам. А им с сидом Али заявила, что у нее два парня, но она не может выбрать из них кого-то одного.
- Какие ещё парни? – удивился на том конце Мухамед. – Какие у нее могут быть парни?
- Брат Лукаса  и тот индус.
- Индус… Откуда она его выкопала? И чего она к нему так прилипла?! Ты прав, Саид, надо лететь! Я хочу увидеть своими глазами, как дядя Абдул отдаст мою дочь в жены Имаду.  Это решит мои проблемы. Я все последние годы чувствовал себя не в своем кувшине, зная, что родная дочь откололась от моей семьи. Но теперь я это исправлю, иншалла!
Пока Саид сначала разговаривал с братом, затем обзванивал своих людей в Марокко, которые занимались поисками Фатимы, а Хадижа, пробравшись в комнату Самиры, дожидалась, когда та выйдет из ванной, и можно будет поговорить, расспросив кузину о событиях в пустыне, в это самое время сид Али увел за собой Зорайдэ, чтобы без помех поговорить с ней в кабинете. Все слуги  знали, что в кабинет никому входить не позволено, пока сид Али сам не позовет или заранее не прикажет, чтобы ему туда что-нибудь принесли поесть или попить.
Было уже довольно поздно. Служанки, работавшие на кухне, уже ушли, оставив там дежурную повариху, которая в эту ночь станет присматривать за таджинами и хлебом.
 А в кабинете сида Али раскрылись потрясающие тайны. Зорайдэ поведала, как Жади попросила взглянуть на мальчика у нее на руках. Зорайдэ сначала решила, что Жади беспокоит его болезненный вид, ведь Джамиля привезли, чтобы сделать ему обрезание. Но потом племянница сида Али вдруг заявила, что это не Джамиль. Это Амран. Амранчик, сын Хадижи, которого похитили. А Лео и Самира его нашли! И теперь Жади вывезет его по документам Джамиля. Она прилетела в Марракеш без ребенка, но с документами на мальчика!
Сид Али со стоном прикрыл веки.
- Вот почему она боялась приехать в мой дом. Зорайдэ, ты обо всем знала! Ты всегда все знаешь! – с упреком погрозил он пальцем.
- Нет, сид Али, я ничего не знала. Жади и меня обманула. Она солгала мне по телефону, но решила признаться перед вылетом.
- Мы могли бы оставить мальчика у себя в доме. Подумать, что делать дальше. Хадижа была бы счастлива оказаться с сыном, которого считала погибшим. Но Жади решила, что знает, как лучше.
- Сид Али, но кто бы ни был из детей у Жади, Амран или Джамиль, его никто не должен был увидеть. Потому Жади так поступила, не сумев встретиться с Хадижей. Я видела: у нее сердце кровью обливалось, потому что она уехала, не повидав Хадижу. Но взять Хадижу в аэропорт мы не могли.
Решив, что теперь что-то предпринимать уже поздно, а впереди – серьезное разбирательство семейных дел Хадижи, старики решили не раскрывать тайну Жади. Они потом займутся ею и близнецами. А пока на первом плане  - после такого вызывающего выступления – была Самира. 
- Зорайдэ, надо что-то сделать с ее волосами. Так нельзя. Над нами станет смеяться вся медина. Не дай Аллах ее увидит сид Абдул.
- Сид Али, что мы можем? Самира шепнула мне, что это не настоящая краска, а оттеночный шампунь. Он смоется после нескольких раз мытья головы.
- Зорайдэ, если это не поможет, придется тебе и Кариме насильно  покрасить ей волосы хной. Самира – уже взрослая, умная, получила диплом, но выкинуть такую шутку с волосами?.. Как она додумалась?
- Сид Али, она очень боится этого Имада, она боится сида Абдула! И Самира очень не хочет замуж. Сделайте что-нибудь, сид Али.
- Надо подумать, Зорайдэ. Пример с Жади всегда стоит у меня перед глазами. Но если бы Самира была моей крови! Но она принадлежит роду Абдула. Что я могу сделать? Открыто – ничего.
- Придумайте что-нибудь, сид Али. Иначе быть беде.



10. Часть 28. Глава 10. Самира и Хадижа. Первая встреча с Имадом.



Оставшись наедине, девушки разговорились о последних событиях в их семьях. Самира жаловалась на Лейлу, которая посмела обижать ее мать, описывала семейную жизнь Амина, какой она ей виделась – до его женитьбы на Эмми и после, пообещав Хадиже непременно связаться по скайпу с их подругой детства, а теперь родственницей. Она посетовала на то, что дядя Абдул никак не успокоится, не оставляя надежды найти ей мужа.
- Не хочу выходить замуж, Хадижа! И не выйду!
Хадижа тоже рассказала, как нелегко ей пришлось терпеть Зухру, как Фарид бывал несправедлив к ней из-за соперницы, и вот – завтра вечером состоится семейный суд.
- Это к лучшему, Хадижа.
- Самира, тебе не стоит попадаться Фариду на глаза. Он ненавидит мою маму и тебя.
- Почему ненавидит? Что мы ему сделали? Мы с тетей Жади видели его только на свадьбе! – проговорилась Самира, тут же заметив недоумение на лице кузины. – Хадижа, я тоже была на твоей свадьбе, но… мне пришлось стать невидимкой.
И она рассказала, как вместе с приятелем она пробралась в подсобку ресторана, откуда смогла наблюдать почти за всеми событиями. И фотографии потом дополнили то, что она не смогла увидеть сквозь отверстие в стене.
- Самира, Фарид взъелся на тебя из-за… Амрана. Он винит тебя в его смерти. Говорит, что ты не уберегла нашего сына, - призналась Хадижа. В ее глазах мелькнула горечь, и она тут же отвела взгляд.
- Но ты же не винишь меня в случившемся? – что-то заподозрив, спросила Самира. – Мальчик не смог вынести тягот пустыни. Мы и сами едва остались живы. Хадижа… Я прошу тебя – дождись возвращения в Бразилию. Там может всё оказаться не так, как ты сейчас думаешь. Пока тебе этого не понять. Я не могу рассказать тебе, но есть кое-что, что перевернет всю твою жизнь! Но я молчу! Иначе мой язык всё испортит.
- Ты говоришь такие странные вещи, Самира. Не знаю, что ты имеешь в виду…  Я знаю, что у мамы для меня есть утешение – Джамиль, но… Я потеряла Амрана, и что после этого меня может утешить? Даже любовь к другому сыну не избавит меня от горечи потери Амранчика. Эта боль так и останется со мной навсегда.
Самира закрыла глаза и сжала кулаки, борясь с искушением рассказать правду, настолько она сочувствовала Хадиже. Но одно не вовремя сказанное слово может обрушить всё, что они с таким трудом достигли. Пусть Хадижа страдает ещё несколько дней или даже пару недель, пока не окажется рядом с тетей Жади, а дети Хадижи – на безопасном расстоянии от Фарида. Ничего не поделаешь.
- Самира, расскажи, что произошло в пустыне. Только поделись со мной всеми подробностями, я хочу знать, как умер мой сын, кто и где его похоронил, хочу все это мысленно представить, чтобы навсегда проститься с Амранчиком. Мне не верится, что я никогда больше не увижу своего мальчика.
Самира сидела на кровати, поджав под себя одну ногу. Услышав просьбу Хадижи, она прикусила губу.  Как быть? Опять придется лгать, когда повествование дойдет до описания смерти того чужого ребенка. Но Самире пришлось рассказать о поездке в Марракеш, затем в Мерзугу и Загору, о том, как они прошли по следу Зухры и ее подружки Шурук.
- Ты знала, что у Шурук был муж? Он отвез мальчика к бедуинам. А те продали его в другой караван.
- А был ли при Амране кулон, который мне дала моя мама?
И тут на Самиру что-то нашло. Она порылась у себя в сумке и достала кулон, тот самый, о котором шла речь, но он был найден при настоящем Амране, без цепочки, а не при мальчонке, которого потом забрала пустыня.
- Вот, - протянула она Хадиже амулет из нефрита, уже пожалев, что поддалась искушению. Лучше бы он оказался у тети Жади! Но в спешке Самира просто забыла о нем, не вернула его Жади, а потом нашла кулон  на дне сумки, в доме дяди Али, разбирая у себя в комнате вещи.
- Значит, это точно был мой Амранчик! Теперь не может быть сомнений! –  и Хадижа сначала прижала кулон к губам, а потом горько и тихо заплакала.
- Как видишь, золотую цепочку кто-то украл.
- Что мне какая-то цепочка! У меня украли моего сына, и он погиб из-за проклятой Зухры!
- Надеюсь, ее постигнет возмездие. Рано или поздно дядя Саид найдет ее и накажет.
- Но это не вернет мне моего Амранчика, - сдавленно рыдала Хадижа. – Не вернет!
- Хадижа, зачем я только подчинилась порыву чувств и показала тебе кулон?! Надо было вернуть его тете Жади, когда я приеду в Рио.
- Самира, просто не знаю, как я вынесу завтра семейный суд!
- Я буду рядом с тобой! Ничего не бойся!
- Фарид вновь начнет обвинять во всем меня, и тебя, и мою маму, и отца.
- Негодяй! Надеюсь, тебе не жалко его? Ты ведь не станешь отказываться от развода? Этого так боится тетя Жади! Разводись с Фаридом, возвращайся в Бразилию и начинай новую жизнь. Там твоя мама, я, моя мама, семья твоего отца. А самое главное – там тот, кто тебя очень ждет, потому что ему нужна его настоящая мама, - сказала, понизив голос и оглядываясь на дверь, Самира.
- Ох, я так боюсь этой встречи, Самира! Вдруг Джамиль не захочет меня принять? Ведь он меня не знает! Он знаком с моей мамой, но не со мной.
- Тебе будет проще принять его, потому что дети очень похожи. Просто копии друг друга. Ты не сможешь отличить их, станешь смотреть и не сможешь понять, кто перед тобой – Джамиль или Амран! – снова проговорилась девушка, но тут же прикусила язык. Но Хадижа заметила и эту оговорку:
- Ты так говоришь, как если бы Амранчик был жив. Как я смогу перепутать живого малыша с тем, кото уже нет?
Самира решила отойти от скользкой темы и просто начала рассказывать дальше, о том, что пришлось пережить им с Амалией, Алексу и Лео во время путешествия, когда они занимались поисками похищенного.
Но смерть того мальчика ей обойти в рассказе не удалось. Хадиже хотелось знать все подробности: как именно умирал мальчик, что с ним случилось,  кто и как его хоронил, где осталась его могилка.
- Забудь, Хадижа, забудь! – уговаривала ее Самира. – Мы никогда не сможем найти то место в пустыне, даже если захотим вернуться. Пустыня – это так сложно!
Но Хадижа допытывалась, и Самире пришлось поведать почти правду: о том, что Тургут и другие мужчины не позволили им – ей и ее друзьям - не мусульманам присутствовать при обряде погребения. И Самире было легче от этого там, в пустыне! Она смогла увидеть только холмик песка под пальмой, и всё.
- Ты можешь расспросить Тургута, но мне известно, что он уехал к своей родне.
- Я никогда не увижу Тургута. Ведь я не вернусь в Мекнес! – разочарованно сообщила Хадижа.
- Но он тоже вряд ли сможет добавить к моему рассказу ещё какие-то подробности. Я все описала, как это происходило.
- Не представляю, что меня ждет, Самира. Как дальше сложится моя жизнь? Отец уже сейчас собирается искать мне мужа. Но как я расскажу ему о Джамиле?
- Да, это проблема, - согласилась Самира. - Об этом он должен будет узнать раньше, чем найдет тебе мужа. Иначе случится скандал.
- Аллах! Отец очень расстроится. У него и без меня столько проблем! Он не может найти Фатиму. Куда она пропала? Неужели с ней случилось что-то очень плохое? Иначе она оставила бы хоть какие-то следы, ее увидели бы, узнали, нашли!
- Я тоже оказалась в странном положении. Лично я точно знаю, что жду от жизни, как она должна сложиться. Но всегда может найтись кто-то, из-за которого всё может измениться. Боюсь, что мои планы разрушит дядя Абдул! Хадижа, я не хочу выходить замуж! Но что мне сделать, чтобы отпугнуть Имада и всех остальных женихов?!
- Давай попросим Зорайдэ погадать? – предложила Хадижа. – Может быть, тебе она не откажет? Вдруг ты беспокоишься напрасно? Кофе скажет, что свадьбы у тебя не будет. А мне она уже гадала, но я ничего не поняла.
- Возможно, я пойму? – сказала Самира, подозревая, что Зорайдэ могла говорить загадками, которые станут понятны ей, но о смысле которых не сможет догадаться Хадижа. Зорайдэ не любит врать, поэтому в гадании непременно расскажет правду, но так, что Хадижа не сможет ничего понять, пока не придет время.
Договорившись утром попросить Зорайдэ о гадании, девушки разошлись по комнатам. Самира после этого позвонила всем: маме, тете Назире, тете Жади. Но та не ответила, т.к. уже летела в Бразилию. Позвонил Лео, спросил, не передумала ли она прогуляться по медине и посмотреть на сувениры? Самира попросила парня ещё раз перезвонить ей утром, когда она точно будет знать, во сколько ей можно будет выйти из дома. Она заподозрила после слов дяди Али, что это будет сделать не так просто. И ещё она предупредила Лео, что с ними может пойти Хадижа. Ей так плохо, что стоит как-то отвлечься от неприятностей.

…Утром Карима внесла в комнату девушки поднос с завтраком, сообщив, что на кухне – настоящий переполох, а в доме суета. Часть женщин до полудня будут заняты уборкой, а другие на кухне будут готовить блюда к вечеру, ведь сегодня в доме соберутся люди! Придут родственники Фарида, как и родня со стороны Хадижи. Семейный суд – это важное действо. Тем более что у каждой из сторон имеются претензии, и развод будет не простым.
К Самире присоединилась завтракать Хадижа. К ним заглянула и Зорайдэ, вот тогда они и попросили ее погадать.
- Мне некогда сегодня! – отмахнулась женщина. – И не дай Аллах сид Али узнает, что я занимаюсь гаданием! Это неугодно Аллаху, а потому сид Али и сид Абдул запрещают женщинам в их домах гадать.
- Но ты же всегда всем гадала! – упрашивала Хадижа.
- Я тебе погадала! Судьба не может меняться так часто!
- Но я ничего не поняла, Зорайдэ!
- И мне тоже хотелось бы знать, когда от меня отстанет «жених»! – поддержала двоюродную сестру Самира.
- А про тебя сид Али сказал, чтобы ты не смела показываться на медине с такими волосами, - строго сказала Самире Зорайдэ. – Мне велено приготовить на вечер хну, чтобы добром или силой перекрасить тебе волосы.
- Ещё чего, Зорайдэ! Лучше  по-хорошему или по-плохому отвадьте от меня ненужных мне женихов!
- Самира, тебе придется подчиниться воле сида Али. Зеленые волосы! Где это видано, о, Аллах!
- Вот что, Зорайдэ. Я не стану сидеть в доме и ждать, когда меня насильно перекрасят.  Или сосватают и выдадут замуж. Я вообще не намерена сидеть дома! Я приехала в Марокко работать! Когда начнется семейное разбирательство? Во сколько? До этого времени я буду бродить по городу в поисках хороших кадров для репортажа. И пусть только кто посмеет меня удержать!
- Самира, без платка ты из дома не выйдешь – это приказ сида Али.
- Хорошо, я снова накручу тюрбан, - вдруг перестала спорить девушка.
Зорайдэ ушла на кухню, а сестры принялись за завтрак. Карима принесла им сыр и свежий хлеб. А также выпечку и чай. Хотя Самира предпочла бы кофе.
Хадижа была неприятно удивлена поведением Самиры, поэтому высказала ей это, заметив, что с Зорайдэ не стоит так разговаривать, ведь она ни при чем. А дядя Али думает о ее репутации, как и о репутации своих детей и внуков, так почему бы Самире не пойти на уступки и не носить на медине платок, если она решила шокировать только Имада.
Потом они вместе посмотрели фотографии на планшете Самиры, а затем «ожил» скайп, и они увидели лицо Эмми.
- Ты все-таки перекрасила волосы в зеленый цвет! – воскликнула жена Амина. – Нет, я нисколько не сомневалась, что ты способна так поступить, но твой отец захотел убедиться в этом и попросил Амина связаться с тобой. Знаешь, как твой брат меня притесняет из-за планшета! И Халиса все время морщит нос, когда видит, что я изучаю рецепты блюд по Интернету.
- Послушай, у моего брата тоже есть компьютер в магазине, не так ли? Эмми, предложи ему установить видеонаблюдение за домом. Пока он будет в магазине, он сможет видеть, что происходит у вас на кухне. Это не помешает тебе время от времени пользоваться и планшетом.
- Нет, это не прокатит. Они с Халисой хотят лишить меня моего увлечения. Самира, я должна тебя предупредить! Пока ещё не поздно! Тебе следует узнать, что  Амину и вашему отцу стало известно, кто такой Арнав!
- Что?!
- Да! Теперь они знают, что это такой актер, но его имя не Арнав сингх-как его там дальше, а актер Барун Собти, весьма известный в Индии. Самира, твой брат попросил меня посмотреть в Интернете, кто такой Арнав… Я набрала имя и фамилию, то, что он предприниматель из Дели, и вдруг оказалось, что это не реальный человек, а герой сериала! Я так удивилась, что ахнула. Но Амин это заметил и тут же подошел,  потребовал объяснить, в чем дело. Я не успела скрыть найденные страницы. Теперь и ему известно, что ты общаешься по интернету с индийским актером! Самира, он ЖЕНАТ! В Индии тоже можно иметь несколько жен, если семья мусульманская, но в Интернете написано, что Барун Собти очень любит свою жену. Он не возьмет тебя второй женой! И вообще – тебе это надо?
- А если мы просто друзья? – не могла расстаться так быстро со своей ложью Самира.
- Всё равно! И я подслушала разговор Амина с отцом. Твой отец сказал, что никогда не согласится, чтобы его зятем стал актер.
- Ну, передай моему любопытному братцу, что я теперь увлеклась Лео Феррасом, братом мужа тети Жади. Выйду замуж за него! Какие возражения? Он сын очень богатого промышленника! – продолжала вредничать девушка, надеясь, что брат стоит где-нибудь в стороне и слышит всё, о чем они с Эмми говорят.
- А где Хадижа? Ой, вот и ты! – обрадовалась Эмми, увидев за спиной Самиры подружку. Самира тут же передала планшет Хадиже.
Теперь две подруги детства заваливали друг друга вопросами, а Самира позвонила Лео.
- Ты где? Не забыл о прогулке по медине? Тоже заряжаешь телефон? Вот и мне придется поставить планшет на подзарядку, а то сейчас Хадижа разговаривает по скайпу с женой Амина.
Договорившись, что Лео позвонит ей уже тогда, когда будет стоять у ворот риада сида Али, девушка решила спуститься вниз, на кухню, откуда доносились соблазнительные ароматы. Она захватила с собой два разноцветных платка, чтобы Зорайдэ помогла ей скрутить тюрбан. Руки Самиры уже забыли, как это делала лара Назира, а она тогда за ней повторяла.
На кухне была занята даже Карима, которая что-то помешивала на плите. Самира нашла Зорайдэ среди женщин, раскатывавших тесто на пирог бестеллу. Узнав, для чего дочь Латифы ее разыскала, женщина тут же согласилась помочь.
Они снова поднялись по лестнице в комнату Самиры, где и собирались соединить два красивых  платка в один прелестный тюрбан. Самира не стала говорить Зорайдэ, что головной убор ей нужен только для того, чтобы спокойно выйти из дома, а там, на соседней же улице медины тюрбан отправится в сумку.
- Вот так, смотри, теперь он будет крепко держаться и не развалится, как бы ты ни крутила головой, - говорила Зорайдэ, подкалывая на голове Самиры концы платков и тщательно пряча под ткань волосы. – Шею тоже надо бы как-то прикрыть.
Самира же не столько обращала внимание на слова женщины, сколько прислушивалась к продолжавшейся беседе Хадижи с Эмми. Кажется, она напрасно вчера поделилась с Хадижей планами тети Назиры, которая вполне может остановиться на некоторое время пожить в доме Самиры и ее матери. Об этом-то Хадижа как раз и рассказывала жене Амина! Кляня себя за длинный язык и излишнюю доверчивость, Самира решила прервать сеанс связи.
- Хадижа, хватит, я отключаю планшет. А то мне ещё с мамой надо успеть поговорить! И пора зарядить планшет, иначе я не смогу им воспользоваться в касьбе. Ты же знаешь, что мне нужно готовить снимки для репортажа из одной из главных достопримечательностей Феса.
- О, а я собиралась позвонить тете Назире! – расстроилась Хадижа.
- Так звони по сотовому. Все равно тетя Назира не умеет пользоваться планшетом. Этот гаджет есть у ее мужа, а не у нее. Ты пойдешь со мной и Лео в развалины?
- Нет, отец предупредил, чтобы я была сегодня весь день дома.
Пока Хадижа набирала номер телефона лары Назиры, Зорайдэ, которая находилась тут же, в комнате, дала понять, что ларе Назире теперь не до разговоров – у нее маленький ребенок. Хадижа по собственному опыту знала, что это такое, поэтому разговор прошел быстро, но эмоционально. Хадижа порадовалась рождению дочки у тети Назиры, а женщина посочувствовала племяннице и посоветовала ей держаться. Развод – страшная вещь. Но в Бразилии она забудет обо всем.
- Да, тетя Назира, я уверена, что в Бразилии мне станет легче.
- Как странно, - произнесла потом Хадижа, когда разговор был окончен, - тетя Назира сказала одну вещь! Что меня ждет двойная радость, когда я приеду в Рио-де-Жанейро. То же нагадала мне и ты, Зорайдэ. Откуда она могла узнать? И что это означает?
Зорайдэ пожала плечами, отводя глаза. Самира быстро усмехнулась, но тут же стерла с лица непрошенные эмоции.
Но тут Хадижа увидела Самиру в тюрбане.
- Самира, как тебе идет этот тюрбан! Надо попросить тетю Назиру научить и меня накручивать такие же! – восхитилась она.
- Попроси Зорайдэ тебя научить.  Это же она только что соорудила мне на голову чалму из платков!
В дверь быстро постучали, и тут же показалась голова взволнованной Каримы.
- Самира, твой жених пришел!
- Кто? Лео?
- Нет! Какой там Лео! Сид Абдул пришел и привел Имада! Твоему жениху не терпится с тобой познакомиться. Дядя Абдул говорит, что не смог отговорить его подождать, когда прилетит твой отец, чтобы устроить официальную помолвку. И вот он явился к нам в дом с подарками и горячим желанием тебя увидеть. Хи!
- Карима, спускайся на кухню и распорядись, чтобы гостям принесли чаю с выпечкой, - строго приказала Зорайдэ и посмешила к дверям.
- Ну, я ему сейчас устрою! – немедленно вскипела Самира. – Подарки принес?! Увидеть меня захотел? Вот гад.
- Самира, возьми себя в руки. Если ты решила ему отказать, сделай это, сохраняя достоинство, - остановила ее Хадижа.
- Есть такие мужские особи, которые не понимают слов.
У двери остановилась и повернулась к ним Зорайдэ.
- Нет, Самира, только не скандаль. Ты вспомни случай с Сумайей. Этот же самый Имад тогда прекрасно понял, что девушка не желает выходить за него замуж. И ты веди себя хитрее.
Хадижа припомнила:
- Нет-нет, Зорайдэ, даже я помню тот случай! Тогда его отпугнуло дерзкое поведение Сумайи. Она жевала жвачку, выдувая пузыри ему в лицо, сказала, что ей лень молиться пять раз в день, и она не соблюдает пост Рамадан. Это всё было проделано, когда дяди Абдула не было рядом. А при нем она только пролила чай на платье его матери, специально споткнувшись. Я помню, Зорайдэ. Тогда Имад принял всё за чистую монету и не захотел иметь такую жену.
- Вот-вот, Хадижа, - подхватила Самира. – А теперь ему нужна женщина, любая, неважно, что она будет из себя представлять! Он согласится на что угодно! Даже на одалиску, в надежде потом ее перевоспитать.
Зорайдэ вдруг вспомнила, как мужчина смотрел на фотографии Самиры, рассматривая ее стройные ноги и неприкрытые части тела. Его, в самом деле,  тогда ничто не смутило. Даже парень рядом с Самирой в ночном Рио.
- Оденься как-то иначе, - посоветовала она Самире. – Хотя бы джинсы, но не эти шорты! И руки тоже прикрой! Нечего ему тебя рассматривать!
- Зачем это? Я здесь только как туристка. Пусть все это понимают, кто меня увидит. Я не собираюсь подбирать одежду, чтобы понравиться этому чучелу.
- Боюсь, что ему понравится как раз то, что ты не закроешь, а оставишь открытым!
Что-то подтолкнуло Самиру послушаться опытную Зорайдэ, и потому  она вместо возмутительно коротких шортиков натянула джинсы, но рваные до такой степени, что сквозь их прорези были видны голые коленки.
- Ну, хотя бы так, Аллах-Аллах! – проворчала недовольно Зорайдэ.
- Спускаемся, - кивнула Самира Хадиже, подхватывая сумку, с которой собиралась пойти с Лео на медину.
Едва они спустились в гостиную, как увидели, что  там их поджидал дядя Али.
- Самира, у нас гости, прошу тебя обойтись без скандала, - сказал встревоженный сид Али.
- Посмотрим, - неопределенно пообещала племянница Жади.
- Только не скандаль, - шепнула ей Хадижа.
В этот момент со двора в дом вошли сид Абдул и Имад. Вероятно, дорогие гости какое-то время провели во дворе у фонтана. Неужели жених был так взволнован перед встречей?
Самира же нервно сжимала в руке сотовый. Где же Лео? Когда он придет?
- Вот и твоя невеста, Имад. Это Самира, моя внучатая племянница, дочь моего родного племянница Мухамеда. Но ты же итак всё знаешь,  - бодрым голосом  представил сид Абдул нахмурившуюся девушку, бросавшую на них злобные взгляды.
К тому же, она немедленно заговорила:
- Дядя Абдул, я ещё раз могу повторить, что не собираюсь выходить замуж. Ни за кого! Поэтому не стоит называть этого человека моим женихом, а меня – его невестой, потому что я – против замужества. Понимаете? Я – ПРОТИВ!
- Ты слишком много говоришь! – погрозил ей старик корявым пальцем и тут же вновь повернулся к протеже:
- Не обращай внимания на ее выходки, Имад. Это всё оттого, что она стеснительная.  И хотя она несколько лет училась в университете, у нее никогда не было парня. Она чиста и невинна. Ты ещё сможешь в этом убедиться, когда женишься. Всё, что она может сказать или уже сказала – наносное. Это вредность характера. Но с современными девушками, получившими диплом, это часто случается. Получив образование, они мнят о себе слишком высоко. Вот потому я противник женского образования. Диплом портит женщин, они начинают считать себя умнее мужчин. Они смеют разговаривать с нами на равных, как будто они сами мужчины.
- Ничего страшного не вижу в том, что у моей жены будет диплом, - противным голосом проблеял приведенный сидом Абдулом жених. Самира воззрилась на него с удивлением, смешанным с презрением.
Мужчина представлял собой отталкивающее, жалкое в ее глазах зрелище: пусть он выглядел аккуратно, был одет в чистую джеллабу и добротную кожаную обувь, к тому же – почищенную,  но внешности он был отталкивающей. Довольно высокий, худощавый, какой-то нескладный, отчего одежда висела на нем, как на вешалке. Длинные вьющиеся волосы были то ли немытыми, то ли скорее – просто слишком жирными. Бифокальные очки с огромными стеклами делали его  сильно выпуклые глаза ещё более страшными. Похож он был на огромного кузнечика, и это сходство усиливалось тем, что в прижатых к груди руках он держал яркий подарочный пакет.
Мужчина показался ей настолько отвратительным, что Самира не сочла нужным даже скрыть это впечатление за притворной улыбкой, требовавшейся ради приличия. Стоявшая рядом  Хадижа старалась вежливо ему улыбаться, но по ее глазам можно было понять, что она согласная с кузиной, с ее впечатлением от явившегося в их дом жениха.
Вероятно, Имад знал о производимом на девушек впечатлении, наверно, видел и выражение лица очередной невесты, но не подал виду. Десятки неудачно закончившихся попыток сватовства закалили его, а дочь племянника сида Абдула была его последней надеждой, ради которой он был готов выдержать, что угодно. К тому же, увидев фотографии Самиры в том журнале, мужчина пришел к выводу, что ему может достаться чудесный цветок, пусть и с острыми шипами.
- Как только я узнал о Вашем приезде, тут же поспешил в этот дом, чтобы познакомиться с Вами. Я с нетерпением ждал Вашего возвращения. Рад видеть… Вот принес подарки. Позвольте вручить… Вот это – золотая цепочка. А это Коран.
Блеющий, с козлиными нотками голос претендента в женихи на некоторое время будто загипнотизировал девушку. Она стояла перед ним, засунув руки в карманы рваных джинсов. У Хадижи удивленно расширились глаза.
Но «очарование» момента нарушил сид Абдул, принявший молчание ошеломленной Самиры за смирение.
- Имад, зачем так баловать невесту? Когда с отцом Самиры договоришься о покупке для нее золота и выплате денег, тогда и отведешь невесту на рынок золота. Купишь там все, что положено.
Имад невольно прижал к себе уже протянутый открытый футляр с тонюсенькой, как паутинка, золотой цепочкой, но другой рукой он прижимал к груди Книгу.
А сид Абдул гнул своё.
- Вот подари Коран. Это всегда нужная для женщины книга.  Самира не сможет отказаться от такого подарка! – и старик выразительно уставился в лицо девушки.
Наконец, Самира очнулась!
- Что? Какие ещё подарки? Мне не нужно никакое золото! Я не люблю золото! И Коран у меня уже есть – тот, который мне был подарен дядей Али много лет назад, когда я ещё была маленькой. Он все ещё цел. Что это за спектакль? Вы что – глухие? Разве я неясно сказала, что не намерена выходить замуж?! Сколько ещё раз мне это повторять?
Хадижа взяла сестру за руку, пытаясь успокоить, но это не подействовало на девушку.
- Но почему Вы против брака? – проблеял Имад, поправляя очки, сползшие на кончик носа. При этом он успел захлопнуть крышку футляра с цепочкой, которым и поправил очки, вернув их на переносицу.
- Потому что у меня нет планов - выходить замуж. Потому что вот Вы, именно Вы, мне совершенно не нравитесь! Вы мне отвратительны! Вы мне неприятны!
- Самира! – ахнула Хадижа.
Имад только хлопал глазами за толстыми стеклами очков.
А старик едва не подпрыгнул на месте.
- Если Имад сейчас тебе не нравится, так ещё понравится. Аллах! Симпатии и любовь рождаются в браке, когда люди начинают узнавать друг друга! – принялся поучать сид Абдул.
Самира сузила глаза и покраснела.
- Я сказала – НЕТ, это значит – НЕТ! И я требую уважать мое право самой выбирать себе партнера для совместной жизни, мужа, отца будущих детей. И не принуждать меня, а самой дать мне возможность выбрать время, когда я буду это делать.
- Вы только послушайте ее! Вот что делает диплом!
Пока длилось это противостояние между сидом Абдулом и его заносчивой племянницей, Имад, которого статик убедил, что Самира так или иначе, но будет принадлежать ему,  рассматривал девушку самым нескромным образом.
Сначала это обнаружили Карима и Зорайдэ, которую Карима дернула за рукав и глазами показала на жениха, ощупывающего взглядом фигуру девушки и спотыкающегося о каждую выпуклость ее тела, скользя взглядом по линии талии и бедер, которые не скрывали джинсы и футболка с короткими рукавами.
 Зорайдэ осуждающе качала головой, Карима – тоже, а Хадижа опустила глаза, что и привлекло, наконец, внимание самой Самиры. Она бросила взгляд на наглеца и поняла, что он ее рассматривает самым пошлым образом. Почувствовав себя раздетой его взглядом, Самира разозлилась и снова покраснела.
- Харам! Как не стыдно! Харам! – бросила она в его сторону давно не произносимое и почти забытое слово. Ей стало противно.  Она с отвращением отвернулась от нежеланного гостя, но тут зазвонил сотовый.
- Лео? Входи, я сейчас выйду во двор. У меня есть одно маленькое дело, но я не задержусь.
Она видела, как Карима тут же поспешила выйти, а сама сдернула с себя тюрбан – точно так же, как это было проделано вчера для дяди Али и Зорайдэ. Волна густых  зеленых волос упала на ее плечи, окружила лицо зеленой дымкой. Девушка  с вызовом уставилась на «жениха».
Но на Имада это не произвело впечатление. Он не отводил взгляда от ее груди красивой формы, которую четко обрисовывала тонкая белая футболка с какой-то надписью на английском. Девушка это обнаружила.
- Там написано: «Я ненавижу глупцов и нахалов», - жестко произнесла Самира, ткнув пальцем в переведенную надпись. – Нечего меня рассматривать. Дядя Абдул, разве это не харам? Дядя Али, почему этот мужчина так на меня смотрит? Это харам! Харам!
Сид Али ответил, что да - это харам. Но Самира не так поняла жениха. И вот что значит, когда девушка выбирает не ту одежду, в которой должна ходить по Фесу или встречать гостей.
- За такую наглость я могла бы ударить этого человека по лицу! – произнесла красная от стыда и негодования Самира.
Зорайдэ поднесла руку ко рту, Хадижа тихо ахнула, схватив ее под другую руку, а сид Абдул собрался возмутиться, сжав в кулаке четки. Дядя Али сердито нахмурился.
Самира даже сделала шаг в сторону нахала, возможно, даже с намерением осуществить угрозу. Но Имад неожиданно отступил, сделав несколько быстрых, семенящих  шагов назад, пока не наткнулся на столик, не видя, что он стоит у него за спиной. Он едва не потерял равновесие, тут же начал заваливаться назад, размахивая руками, пытаясь удержаться и не упасть.
Самира, наблюдая это пошлейшее и неожиданное зрелище, подумала о том, что не заметила, когда этот клоун успел спрятать принесенные «подарки» обратно в пакет веселенькой расцветки.
Мысленно она подошла к нему, ткнула кулаком в живот, после чего негодяй, конечно же, упал бы на спину, растянувшись на огромном ковре… А она могла бы хорошенько пнуть развратного типа ногой в бок и даже поставить ногу ему на живот, сильно в него вдавив обутой в тяжелый ботинок ногой! Но, увы – это были нереальные мечты! Даже на ногах ее были легкие сандалии, а не берцы.
А дядя Абдул растерянно метался вокруг едва не упавшего мужчины, всплескивая руками с зажатыми четками, не зная, то ли сделать ему замечание, так как он тоже стал свидетелем нескромного поведения слишком нетерпеливого жениха, то ли посочувствовать такой неловкости, случившейся с Имадом.
- О, Аллах! Как же это произошло? Как?! Столик здесь не на месте стоит… И ковер… Можно споткнуться о его край…
И ещё ему хотелось отчитать Самиру за вызывающий цвет волос, которые она перекрасила назло ему, разумеется. Он то и дело оглядывался на девушку.  С этим поступком следовало разобраться, отчитать девчонку, и немедленно, и если бы не столик, предательски попавший Имаду под ноги, то…
Со двора принеслась Карима.
- Самира, к тебе Лео пришел! Твой парень! Он спрашивает: ты скоро выйдешь? Вы с ним собирались в крепость пойти, там снимки сделать. У вас там дела. Ты идешь? Что мне ему сказать? – без остановки болтала Карима.
- Я уже иду, - кивнула Самира, поправляя ремень сумочки, переброшенной через плечо. – Хадижа, не хочешь пойти с нами? Нет? Тогда оставайся.
- Нет, поднимусь в комнату, немного отдохну, - ответила Хадижа и направилась к лестнице.
Перед тем, как уйти, она схватила платки, на которые распался тюрбан, нервно накрутила их на руку.  Казалось, ей хотелось отхлестать наглеца, которому так и не последовало наказания за нанесенное ей оскорбление.
Этого времени хватило, чтобы Зорайдэ, перехватив взгляд сида Али, сказала:
- Карима, о чем ты говоришь? Самира и Лео идут не в касьбу, а на футбольное поле, чтобы посмотреть там футбольный матч. Сид Абдул, помните ту площадку возле крепости, где в детстве Латифа с подругами играли в футбол? Она и теперь все ещё цела. И там до сих пор дети играют в футбол. Иди  с ними, Карима.
- Какой футбольный матч? Они должны были пройти по сувенирным лавкам! Лео сам только что сказал! А потом по касьбе погулять, - заявила недогадливая Карима.
- Карима, иди с ними! – приказал и сид Али.
- А где та джеллаба, в которой ты была в пустыне? Одень ее, она тебе подходит больше, чем эти европейские штаны! – вставил замечание сид Абдул.-
- Я ее в пустыне потеряла, ветром унесло во время песчаной бури! – едко ответила Самира.
- И прикрой платками волосы! Нечего пугать или смешить людей на медине.
Но Самира не стала ничего больше говорить и отправилась во двор, ожидая каждое мгновение, что ее окликнут и вернут в дом, потому что она вышла не просто без платка, к чему все уже привыкли, но не спрятала при них покрашенные в зеленый цвет волосы.
Карима, не возражая, отправилась за ней.
 Уже во дворе, остановившись возле Лео, который ждал девушку у фонтана, Самира повернулась к Кариме и велела ей оставаться в доме дяди Али.
- Карима, лавки с сувенирами мы и сами обойдем, без тебя, и в развалинах погуляем. Но ты мне нужна в доме. Узнай, и потом мне расскажешь, что ещё задумает дядя Абдул.
Карима была с ней согласна. Что могло быть интересного у этой парочки? А вот что скажет дядя Абдул, когда уйдет Имад? И не откажется ли Имад от Самиры,  осмелившейся прямым текстом  отказать жениху? И что придумает Зорайдэ? Как она станет успокаивать сида Али? Нет, Карима нужнее Зорайдэ и дяде Али! И сида Абдула кто проводит?  Кто Дунии позвонит, Юнуса кто вызовет, чтобы сида Абдула домой на осле отвез?
Она тут же вернулась в дом. А там сид Абдул продолжал оправдываться перед Имадом, поясняя, кто такой Лео:
- Этот парень – как бы охранник Самиры. Это родной брат мужа ее тетки. У Латифы, матери Самиры, есть сестра, которая вышла замуж за богатого бразильца. Жади, бывшая жена Саида, моего старшего племянника. Позорная страница в истории нашей семьи. Но так как Самира живет в Бразилии, то ее мать  вынуждена была принять помощь от родственников. Не может молодая девушка путешествовать одна по Марокко, только со своей подругой. А я же рассказывал, что Самира отправилась работать в Марокко не одна, а с другой журналисткой. И вот Латифа наняла этого Лео охранником для дочери. Разумно, если подумать, - пожал старик плечами, поиграв бровями.
У Зорайдэ был такой вид… Она, прищурив глаза, смотрела на это представление. С каких пор у Самиры появился личный охранник?
Но сид Абдул продолжал:
- Заметь, Имад, этот парень с ней везде: на фотографиях в том журнале,  который тебе показывали в твой прошлый визит в этот дом. Также и в пустыню Самира отправилась на поиски сына Хадижи не одна, а со своим охранником.
Но Имада нисколько не задело то, что невесту повсюду сопровождает   мужчина. Если это родственник, то в чем проблема? Наверно, он рассуждал именно так.
Гость засобирался домой. Сид Абдул крутился вокруг него, стараясь понять, последует ли продолжение или сватовство провалилось.
Имад вежливо поклонился, прощаясь с хозяевами. Противным тонким голосом, который Зорайдэ не могла уже слышать, он сказал, что теперь мечтал бы познакомиться с отцом девушки.
- Но ее волосы…, - начал дядя Абдул о наболевшем. Однако жених прервал его успокаивающим жестом, положив руку на руку старика.
- Это не проблема, какие волосы у моей невесты. Главное, после свадьбы с ее волосами все будет в порядке. Вот увидите. Я терпелив. Смогу сломить упрямство девушки. Она станет такой, какой должна быть моя жена. Я обещаю, сид Абдул. Я сделаю дочь Вашего племянника счастливой, иншалла.
И он ушел. Карима побежала его провожать, затем Ахмет закрыл за ним дверь, выходившую на медину.
- Алхамдулиллах! – вознес руки к небу сид Абдул. – Имад не отказался от Самиры. Наконец появился достойный жених, который согласен терпеливо воспитывать жену, чтобы превратить ее из одалиски в покорную, достойную уважения, женщину. Самира подходит Имаду, но и Имад подходит Самире.
Зорайдэ посмотрела на сида Али, послав ему скептический взгляд. Сид Али ответил таким же взглядом.
Потом сид Абдул захотел выпить чаю. Его отвели на кухню, где о нем позаботились женщины. До начала семейного суда оставалось не так много времени.
В гостиной возле дивана все ещё стоял сид Али, а возле него -  Зорайдэ, чувствовавшая плохое настроение мужа. Она хотела поговорить с ним, обсудить увиденное, но заметила Кариму, и тогда до нее вдруг дошло, что Лео и Самира в касьбу отправились без сопровождения.
- Карима, ты почему вернулась? Тебя для чего за ними отправили?
- Карима, опять Карима! Как – зачем? Чтобы следить! Так это… А что за ними следить? Я и так знаю, куда они пошли!
- Карима, неприлично, чтобы Самира одна бродила с мужчиной по развалинам.
- Но Жади же бродила! Ей было можно! Но Карима за ней не следила! Почему ей все было можно, а Самире нельзя? Лео не чужой. Дядя Абдул сказал, что он ее охранник, поэтому нет харама, когда Самира ходит везде вместе с Лео!
Сид Али был расстроен. Ему не понравилось решительно всё, чему он стал свидетелем во время прихода Имада и свидания его с Самирой. Девушка отказалась от замужества, но сид Абдул уперся и ничего не желает слышать и видеть. Но самое удивительное, как повел себя жених. Значит, впереди настоящая битва  - Самира против посягательств на ее свободу, против Имада и воли дяди Абдула.
И чем это закончится? Скоро приедет Латифа с женихом. Прилетит Мухамед, чтобы обменять жен – одну оставить в Марокко, а другую забрать в Рио. Здесь же и Саид. Чем завершится устраиваемый Абдулом брак?
Карима снова появилась, уже спускаясь по лестнице.
- Я Хадижу разбудила. Она так крепко уснула,  что пришлось ее растолкать.
- Зачем, Карима? Пусть бы девочка поспала! Сегодня ей предстоит столько понервничать!
- Так… сид Саид позвонил!
- Когда? – удивилась Зорайдэ. – Телефон все время был рядом с нами, никто не звонил.
- Сид Саид на сотовый Хадиже звонил. Вы же сами ей телефон купили, сид  Али!
- Зачем Саид звонил Хадиже? – удивился муж Зорайдэ.
- Как это – зачем? Он хотел ее предупредить, что придет скоро в наш дом, хочет поговорить с Хадижей перед семейным судом. Но Хадижа спала, я и ответила на его звонок. Жалко было будить Хадижу. Но сид Саид велел, и я разбудила.
- Хорошо, Карима, побудь с Хадижей, помоги ей, накорми перед приходом Саида. Потом она не сможет съесть ни кусочка – станет волноваться, - распорядилась Зорайдэ.
Карима ушла. А сид Али молча кивнул жене, озабоченно потер рукой подбородок и пошел в свой кабинет. Зорайдэ всегда переживала, когда сид Али с таким видом закрывался у себя в кабинете. Значит, ему предстояло обдумать решение важной проблемы.


11. Часть 28. Глава 11. Семейный суд в доме дяди Али. Хадижа возвращается в Рио.



В дом сида Али начали приходить люди. Сид Абдул привел сида Рахима и двух его племянников. С ними появился и Фарид. Со стороны сида Абдула прибыл отец Сумайи - сид Селим, который недавно прилетел из Сан-Паулу.
Сид Али встретил прибывшего адвоката семьи Обенсуров, как и людей со стороны Саида Рашида. К нужному времени пришел и сам Саид.
Конечно, сначала всех напоили чаем, люди поговорили о разном. Но потом женщинам было запрещено покидать женскую половину дома, там оставалась и Хадижа. А мужчины расположились в огромной гостиной дома.
Но, несмотря на запрет, Карима очень осторожно спустилась по лестнице и притаилась за ковром, который как бы случайно был оставлен забывчивыми служанками после большой уборки в доме сегодня утром. За толстым ковром заметить опытную и ловкую Кариму было невозможно, если специально не подняться по лестнице в поисках посторонних ушей. Зато слышно там было прекрасно.
Зорайдэ и Хадижа очень рассчитывали на Кариму. Даже Дунии было любопытно, чем закончится семейное разбирательство. Ведь сид Абдул был настроен совсем не так, как хотелось Саиду Рашиду. Женщины сидели в комнате, где устроилась Хадижа, и старались ее успокоить. И всем хотелось понять, чего желает в тайне сама Хадижа. Развода или примирения?
Карима обладала прекрасным слухом и довольно хорошей памятью, но была какой-то бестолковой. Она порой не умела толком объяснить, что она услышала или увидела. Вот так происходило и теперь. Длинные речи дяди Абдула о роли брака и семьи она пропустила мимо ушей. Но когда спросили Фарида, что произошло в его семье, тут уж Карима насторожилась, превратившись в слух.
Фарид винил Хадижу в том, что она плохая мать и жена, потому что не смогла найти общий язык со второй женой и довела ту до похищения их сына, разозлив Зухру. В результате активных поисков ребенок умер. И вину за это Фарид возлагал на несчастную Хадижу! За это он дал ей второй развод.
- Аллах! Ничего себе, - пробормотала Карима.
Саид не мог оставить без последствий такое обвинение. Он поставил Фариду в вину плохое обращение с его дочерью и потребовал дать Хадиже  окончательный развод. И никаких три месяца идата – в наше время, сказал он, можно легко выяснить, беременна ли женщина, которой был дан развод, или нет.
Сид Абдул тут же возразил:
- Ты что, Саид? О, Аллах! Хочешь пойти против обычаев? Ты намерен нарушить традиции? Как это - отказаться от идата? Разве он дается только для того, чтобы убедиться, не беременна ли жена, получившая развод? Неееет, - погрозил он корявым пальцем. – Нет! Этот срок дается для того, чтобы супруги могли помириться, потому что развод не угоден Аллаху!
- Дядя Абдул, вы это о чем? Какое может быть примирение? – возмутился Саид. – После всего, что моя дочь вынесла от этого человека, о каком примирении может идти речь? 
- Саид, а в чем ты намерен обвинить зятя? Назови конкретную вину и представь доказательства или свидетелей, – потребовал племянник сида Рахима,  не посвященный в тайны семьи родственника.
Саид Рашид напомнил обо всех неприглядных историях, которые стали ему известны: нападение Зухры на Хадижу в старинных конюшнях, куда та ее заманила, кража очень дорогого браслета у его дочери, постоянное воровство Зухрой вещей Хадижи, пропажа очень дорогого ожерелья, после чего оно странным образом оказалось на шее умершей лары Асии… И другое. Примеров Саид привел много.
- Но разве у тебя есть доказательства? – вопрошали Абдул и сид Рахим. Фарид же то делал притворно-удивленный вид, то нагло ухмылялся, когда на него никто не смотрел, но Саиду было его хорошо видно, что выводило мужчину из себя.
Долго спорили о Зухре, назначив её виновницей всех семейных бед и причиной крушения семьи Фарида и Хадижи.
- Зухру следует изловить и жестко наказать! – потрясал кулаками сид Рахим. Родственники с его стороны активно кивали, соглашаясь. – Ее нужно уничтожить, потому что эта ведьма в ответе за гибель мальчика! Моего правнука, твоего наследника, Фарид!
- Кто привел эту женщину в дом? Кто дал ей статус жены? Кто затем позволил ей возвыситься до положения первой жены? – вопрошал Саид. – Разве не ты, Фарид,  всё это устроил?
- Она была моей женой ещё до Хадижи! Да, я развелся с Зухрой, но не смог выплатить ей весь махр и дать ей жилье, она вернулась в мой дом. И тот развод был формально не окончательный. Хадижа должна была ее принять, подружиться, чтобы стать сестрами. А она не захотела принимать Зухру, за что и поплатилась!
- Ты лицемер! И ты нарушил уговор! Разве перед свадьбой ты не соглашался с тем, что Хадижа будет твоей единственной женой? Ты давал мне слово! – напирал Саид.
- Но я же не знал, что Зухра окажется беременной! – оправдывался парень.
- Ты даже не сумел поймать эту негодяйку! Почему Зухра ещё жива, а твой сын, которого она украла – нет? Он лежит в песках пустыни!
- Я ее уничтожу, как только поймаю! – взорвался Фарид. – Но Хадижа получила развод, потому что тоже виновата. Она не смогла уберечь моего сына! И ее сестра там, в пустыне, тоже не досмотрела за моим сыном. И она виновна!
-  Нет-нет! Это ты - главный виновник смерти сына. Я не уверен, что Зухра, эта подлая женщина, не вернется в твой дом. Но это твое дело, потому что моей дочери ты дал развод, и теперь ее ждет собственная судьба, в которой тебя не будет. А с Зухрой я сам поквитаюсь. У меня к ней личные счеты. Я сам ее уничтожу за смерть моего внука, - старался спокойно, но жестко говорить Саид.
Фарида задели слова тестя о том, что у Хадижи теперь будет собственная жизнь.
- Развод дан, но он второй. А третьего, окончательного, не было. И если я захочу вернуть Хадижу, то сделаю это, - с кривой усмешкой заявил Фарид. – Поэтому у Хадижи не может быть никакой личной жизни, пока я ее не отпустил окончательно. А я не отпускаю. Третьего развода я не давал. И не дам!
- Что?! – не верил ушам Саид Рашид.- Ты, неблагодарный щенок, которому я дал столько денег на восстановление хозяйства, о чем ты уже забыл! Ты, негодяй, посмевший поднять руку на мою дочь, будешь дразнить меня разводом:  дашь - не дашь? Ты хочешь, чтобы я растер тебя в порошок?
Фарид нагло и торжествующе взирал на разъяренного Саида, стоя перед ним с переплетенными на груди руками. Его поза совершенно не выражала никакого почтения и уважения к тестю.
 Потом Фарид мирно обратился к сиду Абдулу:
- Ответьте мне, сид, имею ли я право забрать свои слова о разводе обратно? Как Хадижа может сама решать, как жить дальше, если я против того, чтобы дать ей окончательный развод?
- Даже не собираюсь тебя слушать! – перебил его Саид. - Я заберу Хадижу в Бразилию и там выдам ее замуж!
- Нет, этого не будет, - уперся Фарид. – Я не даю ей окончательный развод. Она все ещё моя жена. Пусть она летит на время в Бразилию, но как только я решу ее вернуть, она обязана будет подчиниться и немедленно вернуться в Марокко!
- Не дразни меня, парень! – пригрозил Саид. – Иначе я посчитаюсь с тобой за каждую пролитую моей дочерью слезинку! Я знаю, что ты посмел ее ударить перед тем, как выгнать из дома и отправить в Фес! За это я оторву тебе голову!
- Мне угрожают, дядя Абдул? Разве я не вправе вернуть жену, которой дал только второй развод? – тоже еле сдерживая гнев, нагловато переспросил Фарид у сида Абдула.
- Безусловно, ты имеешь право вернуть свою жену, если развод не был окончательным, - поддержал его старик, как и дед Рахим, и многие из тех, кто присутствовал на семейном разбирательстве. – Но мы обязаны спросить Хадижу. Согласна ли она с разводом? Чем она недовольна? Ведь она никогда не жаловалась мне на мужа, Саид.
- Зато она жаловалась дяде Али и Зорайдэ, о ее бедах знала ее мать! От меня многое скрывали, я всегда узнавал о неприятностях дочери самым последним. И я намерен положить конец этому. Хватит! Брачный договор должен быть разорван.
- Надо позвать Хадижу, пусть расскажет, что ее не устраивало в семейной жизни!- раздавались голоса со всех сторон. – Позвать!.. Надо позвать!.. Позовите же женщину!
 Но опытный сид Абдул, рассчитывавший, что никто не станет слушать дочь Саида, а также сид Рахим, который знал, что невестка может рассказать о многих  обидах, нанесенных мужем, теперь вдруг воспротивились тому, чтобы выслушать жену Фарида.
Но и Саиду было жалко выставлять Хадижу перед столькими мужчинами и заставлять ее откровенно отвечать на вопросы. Разные вопросы. Это Жади смела при всех бросать ему в лицо обвинения, потому что у нее была цель избавиться от него и получить бразильца. А Хадижа другая. Для нее это станет страшным потрясением. Зачем испытывать ее психику? 
Разве не понятно, что Хадижа – жертва парочки Фарид-Зухра? И сид Рахим это знает, и дядя Али с Зорайдэ, и дядя Абдул! К чему выставлять перед всеми Хадижу? А если она растеряется и начнет говорить совсем не то,  поддастся провокационным словам дяди Абдула и окажется в ловушке, согласившись на примирение с Фаридом?
- Не стоит выслушивать свидетельства моей дочери. Все и так знают, что она пережила, как обращался с ней Фарид, что позволялось Зухре. Я настаиваю на разводе, - жестко припечатал Саид Рашид. –  Развод был дан? Дядя Абдул, я не прав? Сид Рахим? Дан развод? И неважно, что он только второй.
Дед Фарида не стал лгать.
- Развод был дан, это так. При четырех свидетелях. И Фарид велел Хадиже немедленно покинуть его дом и ждать семейного суда в Фесе у сида Али.
- Дядя Абдул? Дан развод? – вопрошал Саид, желая добиться нужного ему решения.
- Развод дан, но второй. А так как муж против окончательного развода, то он имеет право на то, чтобы вернуть жену, если передумает,  - уперся старик. – И это правильно. Аллаху не угоден развод.
- А разве Аллаху угодно, чтобы Фарид оскорблял и бил мою дочь? – разозлился на старика за упрямство Саид.
- Женщин быть разрешено! – возразил сид Абдул. – И мы уже  обсуждали это с тобой, Саид. Фарид не нанес Хадиже увечий. У нее нет даже синяка для доказательства твоих слов и ее обвинений.
- Фарид, ты даешь Хадиже развод? – спросил сид Рахим.
- Я уже дал ей второй развод, - повторил молодой мужчина.
 – Если хочешь, дай ей третий развод, и покончим с этим браком. Я найду для тебя трех жен, нет, даже четырех, из приличных семей наших соседей. Сид Абдул нам поможет сосватать девушек.  К чему продолжать жить в семье, если брак не заладился?
- Что ты говоришь, Рахим? – вскипел Абдул. – Зухры больше нет в их доме и не будет, а это значит, нет больше никаких препятствий, чтобы Фарид мирно жил с Хадижей. У них ещё родятся дети. Аллах забрал их Амрана. Но Он пошлет им ещё детей. Зачем же разрушать семью? Тем более, что Фарид не желает окончательно разводиться!
Рахим нерешительно развел руками. Фарид опять усмехнулся и сказал:
- Хадижа останется моей женой. Я так решил. Пока я буду искать Зухру – пусть Хадижа поживет в Бразилии. Но потом она должна вернуться.
Сид Али не мог вмешиваться, так как Хадижа не принадлежала к его роду, его крови. Но он переживал за дочь Жади, надеялся, что Саид сможет защитить дочь.
Саид Рашид стоял рядом с ним, держась рукой за скулу. Услышав слова мальчишки, сказал:
- Нет, так не пойдет. Хадижу я увезу и устрою ее жизнь, как сочту нужным. И тебе, наглец, я предъявлю все счета. Ты ещё пожалеешь, что так повел себя со мной и ужасно обращался с моей дочерью.
Фарид, уставив руки в бока, вышел вперед и издевательски заявил:
- Запрещаю искать Хадиже мужа. Ее муж – я. Второй развод не дает ей права выходить замуж за другого, если я не отказываюсь от нее окончательно. А я не отказываюсь. Пусть летит в Бразилию, но в любой момент я могу вернуть ее в Марокко. Я сам прилечу за ней в Бразилию!
- Фарид! – пытался усовестить внука его дед. Другие родственники тоже осуждающе на него смотрели,  пытались что-то сказать и совещались друг с другом.
Но теперь «понесло» Саида.
- Не выйдет, нет! – выставив на зятя палец, сказал он грозно. - Если ты посмеешь тревожить после развода мою дочь, ты пожалеешь об этом. Мои люди схватят тебя по моему приказу, и тогда я не стану тебя жалеть. С тобой сделают то, что я прикажу – тебя убьют, если ты посмеешь появиться возле моего дома! Я сам лично тебя прикончу! Наглец! Ещё никто не смел так со мной разговаривать! Так нагло вести себя! Никто не смеет так обращаться с моей дочерью!
- Успокойся, Саид! Не говори таких слов, - попытался успокоить его сид Али.
- Нет, дядя Али, я не забыл ни одного унижения, не намерен прощать ему ни одной слезинки моей дочери! Вы знали, что он посмел поднять на Хадижу руку?
И вновь повернувшись к Фариду, Саид, сжимая кулаки, кивнул ему:
- Как ты посмел прикоснуться к моей дочери, ударить ее?!
Но Фарид казался бесстрашным. Нисколько не испугался, ответил:
- У меня есть на то право! Мужчина может побить жену, не нанося ей увечий, если она провинилась. Я ударил Хадижу, когда счел, что она это заслужила! И так было не раз! Но хорошо, что она сама понимала, что не имеет права на меня жаловаться. Она знала, что виновата.
- Какое ещё у тебя право?! Право  бить мою дочь?! – побагровев, завопил Саид. А Фарид продолжал, видя, как кипит от злости отец Хадижи:
- У меня также есть право забрать Хадижу, как только я отыщу Зухру и Шурук и расплачусь с ними за похищение и смерть моего сына! Я так и сделаю. Но сначала я выберу себе трех невест, возьму их в жены, и только тогда приеду за Хадижей, которая станет уже четвертой женой!
- Фарид, не дразни сида Саида, - предупредил сид Рахим.
- Что с тобой, Фарид? – уже рассердился и дядя Абдул.
Сид Али тоже высказал парню, на что у него есть права, и каких нет. Но кроме прав, он имеет и обязанности. Однако Фарид, похоже, не очень обратил  внимание на слова стариков.
Саид пришел к выводу, что не стоит продолжать глупый спор с мальчишкой.
- Считаю, что Хадижа с тобой разведена.  И это окончательный развод. Наши адвокаты разберутся с финансовыми вопросами. Я же срочно найду Хадиже мужа, уже нашел. И тот парень намного лучше тебя! Твоего имени я даже слышать не желаю, - говоря это, Саид как бы сек воздух ребром ладони.
Но Фариду, казалось, доставляло удовольствие с ним спорить. И теперь он тоже заговорил жестко, повторив в который раз серьезным тоном:
- Я запрещаю выдавать Хадижу замуж, так как этот развод не окончательный. Она все ещё моя жена. Дядя Абдул, дядя Али, дед Рахим, сид Селим! Беру вас всех в свидетели!
Он обвел пытливым взглядом  их удивленные лица и обратился к  самому старшему:
- Дядя Абдул, могу ли я передумать и вернуть жену, которой дал только второй развод? Я попросил собрать этот семейный совет, чтобы оговорить именно этот момент: Хадижа вольна на некоторое время вернуться к отцу, но потом я потребую ее возвращения, так как она все ещё останется моей женой. Сид Абдул, имею ли я на это право?
Старик пожал плечами и ответил, перебирая четки в пальцах правой руки:
- Имеешь. Фарид, если ты дал Хадиже развод, но он не окончательный, ты можешь передумать и вернуть ее обратно в семью. Это так. И потому Хадиже никто не может искать мужа, пока не дан третий развод.
- Ты дашь Хадиже третий развод прямо сейчас! – потребовал Саид. – Дядя Абдул, перестаньте поддерживать этого наглеца! 
Он произнес гневную речь, в которой ещё раз обличал Фарида, напоминая, что он сделал для зятя, но каким тот оказался неблагодарным, снова описал страшные ситуации, в которых Хадижа подвергалась опасности, говорил об изменах Фарида и женитьбе на второй жене, вопреки тому, о чем договаривался сид Абдул перед свадьбой. Но как муж, Фарид не смог защитить Хадижу, не мог поставить на место ни Зухру,  ни даже служанку Шурук – как такое возможно? Как Фарид мог допустить похищение собственного сына? И ребенок погиб – это немыслимо!
- Я настаиваю на окончательном разводе. Сид Рахим, вашему внуку лучше дать третий развод моей дочери, свидетелей здесь хватает, и на этом мы поставим точку. Тогда я постараюсь снизить его долг или совсем его аннулирую. В противном случае у вашей семьи будут большие проблемы, - пригрозил Саид Рашид.
Но сид Рахим только пожимал плечами и разводил руками. Что он мог поделать, если принять решение в этой ситуации мог только его внук Фарид?
Но тот продолжал стоять на своем:
- Нет, Хадижа не получит третьего развода. Нет! И ещё: когда я верну Хадижу, то буду обращаться с ней, как захочу. Посажу ее в «женскую комнату»,  будет жить там до конца жизни…
И вот тогда у Саида Рашида не выдержали нервы. Его охватило желание стереть с лица молодого нахала ухмылку, уничтожить Фарида! Сровнять с ковром в гостиной дяди Али!
Он размахнулся и влепил парню пощечину! Потом, забыв обо всем, набросился на него с кулаками. И Фарид отвечал! Но Саид, пусть и был старше, как ни странно, оказался сильнее и побил мальчишку.
Нападение Саида было столь неожиданным, что мужчины, ставшие свидетелями этого побоища, сначала не пытались вмешиваться. И только когда на Фариде, у которого под глазом уже наливался огромный синяк, затрещала разрываемая на груди джеллаба, а у Саида оказался оторван и сдернут рукав от пиджака его дорогого костюма, повис карман и перекошен на бок галстук, только тогда присутствующие пришли в себя, вскочили с дивана и пуфов, бросились их растаскивать.
Сид Абдул пытался урезонить дерущихся,  которых не сразу, даже с трудом, удалось разнять более молодым мужчинам. Оба противника тяжело дышали. У Фарида налился кровью здоровый глаз. Чувствуя себя победителем в схватке, Саид оскалил зубы, машинально поправляя галстук. Порванный пиджак он снял и брезгливо бросил на спинку дивана. Глаза Саида пылали гневом.
- Ще-нок!
- Отомщу за всё! – бормотал Фарид под нос. – Хадижа за всё заплатит!
- Не смей произносить имени моей дочери! Мерзавец! Ты уже очень скоро узнаешь, на что я способен, - пообещал Саид спокойным, но страшным голосом, отчего у свидетелей этой безобразной сцены по телу пробежали мурашки.
- Как бы Саиду Рашиду самому не пришлось раскаиваться, - продолжал мстительно бубнить Фарид, стирая кровь с разбитой губы и ощупывая фингал под глазом.
- Только трус может отыгрываться на беззащитной жене! – процедил Саид. – Но тебе больше не удастся дотянуться до Хадижи.  Ты и пальцем к ней не прикоснешься! Мерзавец!
Фарид снова сжал кулаки, готовясь, вероятно, напасть на отца Хадижи. Но сид Рахим подошел к нему и положил руку на плечо, сдавил пальцами.
- Прекрати, Фарид! Прекрати немедленно! Я приказываю!
Вдруг на лестнице упал и покатился горшок, громко ударяясь о каждую ступеньку. Сид Али тут же прошел к тому месту, пока все вновь сели на места, повернув голову в сторону, откуда донесся грохот.
- Карима! – с укором произнес дядя Али.– Ты что здесь делаешь? Кто позволил тебе подслушивать?
- Нет, сид Али, я не подслушивала! – поднимаясь со ступенек за ковром, заявила Карима. - Я не подслушивала! Я шла к вам, чтобы спросить, скоро ли Хадижу позовут? А то она совсем разнервничалась. Я оступилась, задела ногой горшок, и он упал. И я чуть не упала, рухнула прямо на ступени! Простите, сид Али!
- Возвращайся в комнату и не болтай там. Поняла? – строго сказал сид Али.
- Да, конечно, уже иду, - согласилась Карима. Она поднялась на несколько ступеней, остановилась, но старик ждал, когда она скроется в коридоре. Иначе Кариме ничего не стоило вновь вернуться и занять место за ковром. Она не смогла его обмануть. Как будто старик не знал о способностях Каримы!
- Карима! – вдруг окликнул он служанку. – Сходи на кухню и скажи, чтобы принесли нам чай.
Карима легко сбежала вниз и прошмыгнула в коридор, ведущий на кухню. Сид Али с озабоченным видом вернулся к Саиду. Фарида сид Рахим уже отвел в сторону и усадил на диван. Саид же теперь стоял, повернувшись полубоком к мужчинам, занимавшим места на диванах, а рядом с ним стоял сид Абдул и что-то ему втолковывал, грозя пальцем. При этом в руке были зажаты его любимые черные эбонитовые четки.
- Сейчас принесут чай. Всем стоит успокоиться, - обратился к сидевшим в гостиной сид Али.
- Надо было вызвать Хадижу и послушать ее ответ только на один вопрос: согласна ли она на окончательный развод? – услышал сид Али, как бубнит его приятель. – Хочет ли она потерять мужа навсегда?
- Дядя Абдул! Перестаньте! Вы сегодня пошли против меня. Как Вы могли? Хадижа – это же Ваша кровь!
- Моя! Но ты же знаешь, как я отношусь к браку!
- Дядя Али, скажите ваше мнение о происходящем, - начал Саид, но Абдул тут же вскинулся:
- Нет, это не его кровь! Али, ты должен молчать! Твое слово здесь не может быть ни решающим, ни вообще озвученным! Молчи, Али! Молчи!
- Но у меня есть свое мнение о ситуации в семье Хадижи. Она дочь моей племянницы. Жади переживает за нее…
- Аллах! – воздел в негодовании руки вверх сид Абдул. – Опять ты  упоминаешь при мне имя этой одалиски! Говоришь, что она любит Хадижу. А сама даже не увиделась с ней, хотя прилетела в Марокко. Я всё знаю! Она предпочла погостить в Марракеше у другой одалиски, имени которой я не хочу произносить, она привезла в Фес с собой дочь Мухамеда! Но даже не попыталась встретиться с Хадижей!
- Но, Абдул, я запретил Жади показываться в моем доме! Об этом просил меня твой племянник. Разве не так, Саид? – будучи маленького роста,  сид Али запрокинул голову, чтобы посмотреть в глаза Саиду.
- Да, это правда, дядя Абдул! Я звонил дяде Али и просил не допустить их встречи. Ни к чему моей дочери было расстраиваться ещё из-за свидания с Жади. Меня лишь удивило то, что на этот раз Жади решила послушать вас, дядя Али.
Сид Али понял, что родственники со стороны Фарида собрались уходить. Они поднялись с мест и потянулись к выходу, не дожидаясь, когда принесут чай.
К сиду Али и Абдулу подошел сид Рахим.
- Дан развод? - был задан сидом Абдулом традиционный вопрос.
- Дан развод! – ответил сид Рахим. – Но Фарид настаивает, что он вернет Хадижу через три месяца. Есть ещё и третий развод, но он его не дал.
- Сид Рахим…, - начал Саид, но старик опередил его:
- Саид, твоя дочь не нашла подход к моему внуку. В этом ее беда. Если бы Хадижа смогла вызвать в нем любовь, то никакая Зухра не была бы им страшна. Она не появилась бы в их доме. И это Хадижа не уберегла сына, пусть ты не согласен с этим. Но Хадижа думала только о разбирательствах с Зухрой и Шурук, но не о сыне.
- Это не так! Хадижа очень любила ребенка!
- Я посоветую внуку взять другую жену, даже не одну. Абдул, ты поможешь их выбрать. Нам в доме нужно много женских рук для домашней работы. Но если Фарид решит вернуть Хадижу в Мекнес, то… Значит, такова ее судьба. Мактуб. Их жизни связаны их прошлым, - развел руками старик.
Потом он ушел, а Фарида ещё раньше увели их родственники.
Карима, появившись, наконец-то, с чайным подносом, успела заметить, что муж Хадижи – теперь вроде бы уже бывший – шел красный, взлохмаченный, в порванной одежде, с налившимся под глазом синяком. Она заметила, что он не выдержал и злобно оглянулся на Саида, обдав его мстительным взглядом.
- Сид Али, вот чай. Куда поставить? Может быть, здесь сядете? Я быстро чай разолью.
Саид был уже спокоен и холоден, полностью взяв себя в руки. Он сел на диван, куда указал сид Али ему и дяде Абдулу. Старик Абдул теперь ругал племянника, припоминая тому и прошлые драки с зятем. Было ведь уже такое!
- Разве так можно?! Саид, ты взрослый человек!
- Дядя Абдул, я на Вас всерьез рассержен! Как можно было встать на сторону Фарида?
Не обращая внимания на упреки племянника, старик заявил:
- Знаешь что, пойду-ка я догоню Рахима. Надо узнать, какие у него планы. Они вряд ли сразу поедут в Мекнес. Это Фарид всегда торопится к своему хозяйству, а мой приятель Рахим отправится в то кафе, где мы часто с ним сидим. Мне пора!
И сид Абдул заспешил уйти, совершенно забыв о том, что пришел не один, и где-то наверху, на женской половине остается его жена, лара Дуния.
Карима принесла выпечку и ещё чаю не только Саиду и дяде Али, но и сиду Селиму, который решил не уходить сразу.
- Да, Саид.. . Этот парень ещё потреплет тебе нервы! – произнес сид Али, имея в виду Фарида.
- Он собрался искать трех жен! Пусть ищет сразу четырех, потому что Хадижи ему больше не видать! – упрямо сказал Саид.
Селим сообщил, как услышал, что Фарид уже завтра намерен прийти за Хадижей.
- И придет, Саид. Он придет, - серьезно кивал дядя Али.
- Значит, у меня совсем нет времени, чтобы заняться поисками Фатимы. Что за невезенье! Каждый раз, когда я намереваюсь заняться ее поисками, как будто передо мной воздвигается преграда.
- Тебе стоит срочно вылететь из Марокко. Звони в аэропорт и заказывай билеты, - посоветовал сид Селим.
- Вы правы. Этот сопляк в своей злости может вернуться за Хадижей даже сегодня, как только смоет кровь с разбитого лица! Карима, скажи Хадиже, что мы немедленно уезжаем. Нет, стой! Позови ее вниз, я сам скажу. И ничего не рассказывай ларе Дунии – вдруг она передаст дяде Абдулу, а он  предупредит Фарида. Иди!
Он выпил пол стакана чаю, поднялся, кивнул дяде Али и направился к лестнице. Порванный пиджак так и остался лежать на спинке дивана. Саид был в рубашке и галстуке, без пиджака. Сид Али предложил ему джеллабу, чтобы добраться до отеля. Зорайдэ уже нашла одну из старых его одежд, которые когда-то Саид сам и оставил в один из своих прошлых приездов. Мужчина согласился, ожидая, когда спустится Хадижа. 
Объяснив дочери, что им предстоит срочный отъезд, Саид велел ей немедленно собирать вещи. Если что-то не сможет забрать, пусть останется в доме дяди Али.
- А мое золото? Я же больше не вернусь в Марокко?
- Оставь, я сам привезу его тебе в следующий раз. У нас должен быть легкий багаж. Забери только любимые украшения, из тех, что дарил тебе я. Оставь подаренное бывшим мужем золото в Марокко! Всё, торопись! Я жду тебя!
Саид уже набирал номер, чтобы заказать билеты на самолет, а Хадижа добежала до середины лестницы, когда вдруг обернулась и спросила:
- Но как же быть с Самирой? Я с ней даже проститься не смогу? Она ещё не вернулась с медины! А, может быть, они с Лео гуляют сейчас по касьбе.
Саид, ожидая ответа на запрос, оторвался от телефона.
- Хадижа, вы с ней увидитесь в Бразилии. После свадьбы Латифы Самира  вернется в Рио. Торопись! Если не соберешь вещи, полетишь прямо так!
… А в комнате, пока Хадижа лихорадочно скидывала на кровать вещи, которые Карима и Зорайдэ укладывали вместе в чемодан, Дуния расспрашивала Кариму, что ей удалось разведать во время разбирательства. Ведь только она и смогла хоть что-то подслушать.
- Сид Али запретил мне рассказывать, - уныло призналась Карима.
- Что? Аллах! Это почему? Неужели он думает, что я буду помогать Абдулу? Да никогда! Аллах! Этот старик мне всю жизнь испортил, так и я ему всегда буду палки в колеса вставлять.
- Тетя Дуния, когда же Самира вернется? Я уеду, не простившись с ней. А вдруг дядя Абдул выдаст ее замуж, и она останется в Фесе?
- Не останется, - уверенно сказала лара Дуния. – Ничего у него не получится. Я ему все планы испорчу.  Самире этот адвокатишка не подходит, вам говорю. Он ее, как птичку, в клетку посадит и не выпустит. А Самира не для такого мужа росла и красавицей становилась. Я ей помогу во всем, так и знайте.
- Скоро и Мухамед прилетит, - сообщила Карима. – И Латифа с женихом! И снова скандалы начнутся!
- Знаю. Но только пусть Самира сиду Абдулу ни в чем не доверяет. Он хитрый жук, может заманить ее в ловушку. Так пусть всегда начеку будет, - поднимаясь, давала советы Дуния. 
Хадижа очень хотела узнать, чем закончился семейный суд. То, что внизу была драка, и отец побил Фарида,  Карима рассказала – не выдержала. Но о чем договорились мужчины? Она теперь разведена? Или нет?
- Карима, расскажи! Ведь я сегодня уезжаю, но у отца мне спрашивать об этом как-то неудобно. А он может мне ничего не рассказать.
- Ну, что ты тянешь, Карима? Рассказывай! – потребовала лара Дуния.
- Ладно, только Вы, лара Дуния, не выдавайте меня. Я слышала, как Фарид заявил, что возьмет трех жен, а Хадижу потом специально возьмет четвертой. А потом назло Саиду запрет тебя, Хадижа, в «женской комнате»! Он не дал тебе окончательного развода. Представляешь? Заявил, что сид Саид не имеет права искать тебе другого мужа, потому что ты не получила окончательного развода, и Фарид может вернуть тебя в любую минуту, передумав разводиться. Даже в Бразилию может приехать за тобой. Представляешь? О, Аллах!
Хадижа слушала молча, стараясь ничем не показать своего отношения к услышанному. За то время, пока она ждала окончания семейного разбирательства, она испытала самые разные чувства. От ненависти к Фариду, горевшей в ее сердце при воспоминаниях об обидах, им нанесенных, до мыслей о том, что она могла бы все ему простить, если бы точно знала,  что Зухра сгинула из их жизни навсегда. Амранчик погиб, но ведь есть ещё один сын. Или его выдать за Амрана, или признаться в том, как всё было на самом деле во время родов.
А ещё сегодня перед началом разбирательства она уснула и увидела сон. Хадиже приснился дом Фарида и он сам. Он стоял в стойле и чистил ослов. Потом у него куда-то делась щетка, и тогда Фарид позвал Хадижу! Она слышала во сне свое имя, которое произносил Фарид. Во сне Хадижа откуда-то знала, была уверена, что Зухры в доме нет, и она больше никогда не вернется. Она исчезла навсегда. И голос Фарида звучал по-доброму, а Хадижа стояла на галерее и сразу же, услышав его просьбу – найти в кладовке новую щетку и  принести ему, тут же бросилась исполнять. И вдруг из комнаты раздался детский плач, такой знакомый, что Хадижа, забыв обо всем, влетела в комнату и увидела в кроватке живого Амрана. Во сне она испытала ощущение такого безграничного счастья! И потому, что Фарид был добр к ней, и потому, что Амран был жив…
И вот теперь она узнает столько новостей: Фарид не дал ей окончательного развода, хотя в Мекнесе грозил навсегда выбросить ее из своей жизни.  А ещё он намерен жениться, но к ней он все равно будет относиться плохо.
Тем временем лара Дуния говорила на этот счет Кариме, что она непременно разузнает у Абдула, всерьез ли Фарид собрался брать ещё жен. И если это так, то кого он и где будет искать.
- Зачем Вам это, лара Дуния? – спросила Зорайдэ, пока Карима, пыхтя, закрывала тяжелый чемодан.
- Как это?  А если Хадижу обратно вернут к нему женой? Она же должна знать, кто станет ее соперницами. А поиски невест без Абдула никак не обойдутся, - заявила она. – Всегда лучше заранее знать, с кем придется жить в одном доме. Я всё разузнаю.
 Хадижа изменилась в лице. Зорайдэ тут же принялась ее успокаивать.
- Никто тебя никуда не станет возвращать. Твой отец не позволит тебе вернуться к Фариду. Он сам так сказал. В Бразилии, Хадижа, тебя ждет новая жизнь, иншалла. Ты и сама не согласишься вернуться в Мекнес.
- Да, Зорайдэ, так и будет.
- Ты встретишься с мамой, со всеми, кто тебя там любит.
- Но как же так – я не смогу побывать на свадьбе тети Латифы.
- Какая там свадьба! – отмахнулась Зорайдэ. – У Латифы и Керима просто пройдет никях, и всё. Но сид Али обязательно устроит праздник. Не расстраивайся, у твоей мамы есть какая-то штука, в которой можно увидеть свадьбу. Забыла, как это называется. Самира и Латифа смотрели  свадьбу Амина в Фесе, а сами были в Бразилии. Теперь наоборот – вы с Жади увидите свадьбу Латифы.
 - Кажется, всё собрали. А мои украшения… Вот, я переложила самые красивые и любимые в одну шкатулку. Правда, теперь все мои цепочки перемешались с кольцами и браслетами в другой шкатулке, но мне их уже некогда разбирать. Зорайдэ, где можно оставить мое золото, которое я не возьму с собой?
- Идем, ты сама положишь шкатулку в закрывающийся на ключ сундук в моей комнате, - предложила Зорайдэ и увела девушку.
Карима и лара Дуния подхватили ее чемодан и сумку, всё тяжелое, и отправились к лестнице. Внизу уже ждал сид Саид.
- Скорее! Мне удалось взять билеты на ближайший рейс. Где Хадижа?!
- Уже идет, сид Саид. Она золото в комнате Зорайдэ прячет, - доложила Карима.
- Нам надо срочно ехать в аэропорт. Лара Дуния, ничего не говорите дяде Абдулу. Не хочу, чтобы Хадижу сняли с рейса.
- Ни за что! Я не люблю твоего дядю, сам знаешь. И пусть Самире козни не строит! Иначе ему же будет хуже, вот увидите. Да! Прилетишь в Рио, скажи своему брату Мухамеду, чтобы, наконец, отпустил в Марокко Арибу. Иначе я и мой сын сами за ней прилетим. Не понимаю, в чем там дело? Почему он задерживает девчонку? Или сам пусть ее привезет, или посадите ее на самолет, а Икрам ее встретит.
- Я ему скажу, не беспокойтесь, лара Дуния, - согласился Саид.
Хадижа спустилась вниз, одетая в дорожную джеллабу, в платке, полностью закрывающем шею,  на ногах – удобные дорожные туфли. Через плечо был перекинут ремень вместительной сумочки.
- Доброго пути, Хадижа! Пусть Аллах сделает твою дорогу легкой, – пожелали ей Зорайдэ и Карима, с которыми она обнялась. Дядя Али тоже ободряюще кивал.
- Звони нам! И мы тебе будет звонить, узнавать, как ты там.
- Самире скажите, что так получилось, мы не простились, но я ей звонила! - развела руками Хадижа с сожалением. – Я ещё попытаюсь позвонить по дороге в аэропорт, но она не ответила на несколько моих звонков.
- Так она в развалинах! – напомнила Карима. – Там не везде есть связь.
- Вы ещё увидитесь, и скоро, иншалла. Она же вернется в Рио-де-Жанейро, - успокоила ее Зорайдэ.
…Вскоре Хадижа с отцом уже сидели в самолете, который уносил их из Марокко. После пересадки в Париже – а им повезло, ждать почти не придется – на другом самолете они полетят уже в Рио-де-Жанейро.
Хадижа пребывала в полном смятении чувств. Казалось бы, она получила развод, что бы ни говорил там Фарид, но надо знать ее отца, который скорее придушит Фарида, чем позволит ему вернуть ее в Мекнес! И значит, Хадижа навсегда покидала Марокко.  Но отчего же у нее было чувство, а, скорее, даже предчувствие, что это ещё не конец ее отношений с Фаридом. И в Марокко она ещё вернется!
Она скрыла от отца, что разговаривала с мужем, теперь уже бывшим, наверно. Когда после окончания семейного суда мужчины стали расходиться, Хадижа не выдержала и прокралась на галерею, спряталась за последней колонной. Ей хотелось в последний раз увидеть Фарида, как он уходит из дома дяди Али. Хотелось бросить ему в спину последний взгляд, полный ненависти, за пережитые ею обиды. Это стало бы концом брака – для нее это было бы, как жирно поставленная точка.
И когда она уперлась в него взглядом, с удивлением увидев, что его одежда в полном беспорядке, порвана, а он идет и вытирает кровь из носа краем рукава коричневой джеллабы, то проявила неосторожность и больше, чем следовало, высунулась из-за колонны. Наверно, Фарид почувствовал ее взгляд, полный эмоций, и оглянулся. Заметив ее на галерее, он сделал жест рукой: «Постой!», развернулся к ней, уперев руки в бока, смотрел на нее какое-то время как бы оценивающе (а она молча смотрела на него!), и потом громко сказал:
- Ты не разведена. У тебя всего лишь три месяца идата, и я запрещаю тебе выходить замуж. Я верну тебя в Мекнес!
Он потряс в ее сторону вытянутой рукой, как бы в подтверждение сказанному, повернулся и быстро вышел в распахнутые ворота на медину. Там он сразу же пропал из вида.
Она так растерялась, что не смогла ему ответить. Но с языка рвалось: «Сначала найди и накажи за нашего сына Зухру!» Но она набиралась смелости, пока не стало поздно. Фарид ушел.
Хадижа не могла поверить, что только что слышала его слова. Она не стала никому об этом рассказывать, даже Зорайдэ, решив, что женщины сами ей обо всем расскажут: чем закончился семейный суд, что решили сид Абдул, ее отец и сид Рахим. Но, как оказалось, Кариме дослушать не дали. Она выдала себя, случайно задев ногой горшок с цветком. Зорайдэ же все время была рядом с ней, в комнате наверху. Оставалось теперь дождаться разговора с отцом, который и расскажет, что ее ждет дальше.
Но отец не стал тратить время на разговоры. Он решил немедленно вернуться в Бразилию. Что произошло? Или ему сообщили, что Фатима нашлась? Она могла сама вернуться в их дом. И теперь отец торопился, чтобы разобраться с беглянкой?
В самолете они сидели рядом, но молча. Хадижа думала о своем, отец – наверно, о Фатиме. Хадиже было страшно задавать ему вопросы. А о себе и Фариде – даже неловко. И вдруг отцу сообщили, что Фатима погибла? Она сама недавно пережила потерю сына, понимала, что он может чувствовать.  Неужели и с Фатимой что-то случилось? Или с ее ребенком?
 Когда в доме дяди Али женщины обсуждали судьбу Фатимы, то Карима даже предположила, что ее ребенка тоже могли похитить, ведь в последний раз ее видели в Касабланке.  А Зухра родом оттуда. Эта версия не укладывалась ни в какие логические рамки, что понимала Хадижа. Зухра даже не видела Фатиму! Или видела? Но зачем ей красть ее ребенка? И кто сказал, что Зухра в Касабланке? Было известно, что Фарид и люди отца и дяди Али несколько раз проверили город  в поисках Зухры, но следов не нашли. Она просто сгинула - неизвестно куда.
 Хадижа вновь возвращалась к мыслям о Фариде, испытывая то острое неприятие, то признаваясь себе, что все ещё любит этого негодяя. Не может она так быстро выбросить его из сердца. А теперь она осталась в подвешенном состоянии – развод ей вроде бы дан, но Фарид сам сказал, что может вернуть ее в Мекнес. Но она ни за что не согласится возвращаться, потому что в Рио живет ее Джамиль, а Фарид решил взять трех жен. Вот и пусть живет с новыми женами!
И пусть тогда вернется Зухра и воюет уже с ними! Хадиже не верилось, что Фарид разделается с Зухрой и забудет ее. Нет, он ее поколотит, даже, может быть, выпорет плетьми, а потом эта змея найдет способ его уговорить, станет угождать и льстить до тех пор, пока зло в Фариде не пройдет. Он ведь и раньше прощал ей чудовищные вещи! Сейчас умер по ее вине сын Фарида, а когда-то подобное случилось с его отцом. И были же подозрения, что Зухра отравила старика, но Фарид и об этом потом забыл.
Взяв у стюардессы предложенный плед, Хадижа укрылась им и постаралась уснуть, чтобы отдохнуть от этих мыслей и перестать переживать.
Саид же, сидя рядом с ней, мыслями был далеко. Но он тоже думал о Фатиме, о том, что и в этот раз у него не получилось заняться ее поисками, а также обдумывал, как теперь устроить жизнь Хадижи. Ему вспомнилась просьба Зорайдэ – не препятствовать встречам дочери с Жади. Девочка столько всего пережила. А у Жади маленький сын, который отвлечет Хадижу от грустных мыслей и станет, может быть, бальзамом для душевной раны Хадижи. 
Саид не собирался больше чинить препятствия встречам Хадижи и Жади. Он с удивлением заметил, что Жади, ещё недавно такая желанная – не менее желанная, чем Фатима, вдруг как-то поблекла в его глазах. Что же случилось? Наверно, на него так подействовало потрясение, что Жади не стала искать встречи с Хадижей в Фесе. Саид не мог найти объяснения такому поведению, даже если дядя Али запретил ей появляться в доме. Но неужели сама Жади изменилась? Конечно, другая семья, двое детей от Лукаса (от Лукаса ли ее младший сын?), и вот взрослая дочь с ее проблемами и горестями осталась в стороне.
А вот желание увидеть Фатиму, вернуть ее становилось невыносимым. Теперь он переносил свои чувства с Жади на ту, которая должна была ее заменить, как он однажды решил. И, кажется, успешно справилась, сама о том не подозревая, но исчезла, терзая его сердце неизвестностью. Это был уже не побег, не укрывание беременной Фатимы в убежище  от него. Нет, ситуация отдавала опасностью, и ничего хорошего ждать не приходилось.
Саид и в этот раз не попал в Касабланку, отчего сначала очень расстроился, но потом ему пришло сообщение от его человека, что нашлись люди, утверждавшие, что не раз наблюдали за одинокой беременной женщиной, прогуливавшейся по набережной, недалеко от главной мечети города. Однако никто не мог сказать, откуда приходила эта женщина, где она живет. И та ли это, кого они ищут? Ведь женщина всегда ходила в закрытой одежде. Она не выглядела туристкой, а ее лицо часто было закрыто никабом. Никто не видел ее с открытым лицом. Как можно было бы утверждать, Фатима это или нет?
Но в сердце Саида загорелась надежда. Ему казалось, что это точно ниточка, которая приведет его к Фатиме. Он приказал сыщику каждый день прогуливаться по набережной и выследить подозрительную незнакомку.
Думая о Жади и Фатиме, Саид приходил к выводу, что дядя Абдул и в этот раз оказался прав: женщина приносит несчастья, но лекарство – тоже женщина. Встретив Фатиму, он перестал сходить с ума по Жади. Жади оставалась его привычкой, а Фатима все больше завладевала его сердцем и чувствами. Он ее полюбил.
«И был бы счастлив, если бы закончились проблемы:  нашлась Фатима и устроилась судьба Хадижи», - думал он.
Саид опасался, что Хадижа, узнав о том, что было на суде, вновь начнет тешить себя надеждой на возвращение к Фариду. Разве она смогла разлюбить его? Нет, конечно. Если бы можно было стереть из ее памяти эти полтора года ее  семейной жизни! В Бразилию наглец, конечно, не прилетит, но и Саид сможет встретить его здесь так, что Фарид пожалеет, что сел в самолет. Но Фарид  сейчас даже ближе, потому что он все ещё в сердце Хадижи! Так пусть же она встречается с матерью, с Самирой, ездит в гости к Амину и Эмми, ссорится с Ранией – а, зная Ранию, это непременно случится, только пусть забудет о Фариде.
Саиду приходило в голову даже отправить дочь в путешествие, но куда и с кем? Или пусть поживет в Сан-Паулу, там, в мусульманской общине, у них есть дальние родственники, которые охотно примут Хадижу в гости. Решив, что после возвращения домой будет ясно, как поступить с Хадижей, Саид тоже укрылся пледом и задремал, приказав себе уснуть.


12. Часть 28. Глава 12. Лео и Самира  в касьбе. Шпион.



Пока в доме сида Али шел семейный совет, Самира и Лео брели по медине. Вопреки планам, заходить в сувенирные лавки они не стали. На девушку со всех сторон глазели продавцы и прохожие, которым казались удивительными ее зеленые волосы, а некоторые даже смеялись, показывая пальцами. Хорошо, что Самиру принимали за туристку благодаря ее рваным джинсам и не принятой у местных женщин почти безрукавной футболке. Но и Лео шествовал рядом, было понятно, что он ей не чужой.
Самира игнорировала взгляды окружающих и их насмешки. Она кипела от злости, потому что никак не могла забыть вынужденную сцену знакомства с «женихом».
- Только подумать, Лео, дядя Абдул решил, что кузнечик в очках мог бы меня заинтересовать! Что он думает? Что я соглашусь выйти за это чучело замуж? Только потому, что я не в Бразилии, и здесь сила на его стороне? Даже дядя Али не посмел вмешаться. Лео, это страшно. Честно скажу: я испугалась.
- Поэтому я согласен с дядей Али: тебе не стоило уезжать из Марракеша.
- Я не хотела подставлять тетю Назиру. Но и не представляла, как на самом деле обстоят дела.
- Но я мог бы снять для тебя номер в том же отеле, где остановился сам. Сейчас у тебя не было бы таких проблем. Ускользнуть из отеля проще, чем пытаться избегать гостей дяди Али.
- Что теперь говорить, если я все-таки приехала в Фес? Мне хотелось увидеть Хадижу. Я соскучилась по Зорайдэ и дяде Али. Мне хотелось рассказать им о наших поисках, поделиться  с ними впечатлениями. А тут дядя Абдул со  свадебными планами! Когда он уже успокоится?
- Как думаешь, что будешь делать? Этот мужчина настроен решительно. Даже зеленых волос не испугался. Его так просто не остановишь, - рассуждал Лео.
- Что же делать? Идти по медине, заходить в каждую лавку и представляться: «Меня сделали невестой Имада, но мне нравятся зеленые волосы»? Ну, чтобы меня приняли за городскую сумасшедшую! Или, думаешь, его и этим не проймешь?
- Думаю, тебе следует быть с ним очень осторожной. Если ты только произнесешь вслух, что ты – «невеста Имада», ты сама признаешь этот факт.
- Нет, я не желаю, чтобы с ним связывали мое имя. Нет! – возмутилась Самира. Лео же ревниво покосился на нее, хотя и понимал, что девушка в женихе не заинтересована. А Самира продолжала высмеивать претендента на ее руку.
- Он такой противный! Лео, в нем есть что-то от насекомого. Стоит в позе богомола – это такой огромный хищный кузнечик. Ты видел когда-нибудь?
- Видел, но это не кузнечик. Кузнечики и богомолы – вроде бы разные насекомые.
- Не в этом дело! Он мне отвратителен, Лео! А какой у него взгляд? Ты просто ничего не видел! Неважно, что он носит очки из-за плохого зрения. Но он сквозь толстые стекла  зрительно меня облапал. Ооооо! Меня едва не стошнило прямо в гостиной дяди Али!
- Сколько ему лет? За тридцать? Под сорок? Ему давно нужна женщина. Судя по всему, ее у него нет. И на тебя он смотрит именно в этом плане. Ведь тебя ему пообещали.
- Какая наглость! Мерзость! Фу! Зорайдэ рассказывала, что лет шесть назад он сватался к Сумайе. Сейчас она жена Зейна, ты его знаешь. Но тогда этот «жених» таким не был, даже Зорайдэ это подметила. Он был скромником. Искал жену, которая была бы хорошей хозяйкой и знала бы Коран. О плотском и не помышлял. И как это он так изменился? О, эти выпученные глаза, эти влажные ладони, липкие взгляды! Фу-фу-фу!
- Мне кажется, что он все ещё девственник, но держится из последних сил, - смущенно предположил Лео, дергая себя за мочку уха.
- Ладно, не будем портить себе вечер разговорами об этом придурке! – смутилась и Самира. – Лео, давай зайдем в касьбу со стороны футбольного поля. Мне даже интересно стало, как оттуда можно пройти. Хочу знать на всякий случай. В той части касьбы я ещё не бывала. Мы с Амалией шли мимо верблюжьего рынка.
- Это немного в стороне, - припомнил Лео. – Идем. Я знаю, как пройти из этой части медины к футбольному полю.
Самира схватила Лео за руку,  так как людей на улицах медины становилось всё больше. Не хотелось потеряться  в толпе. Они шли и болтали о разных вещах, не замечая, что за ними от самого дома дяди Али двигается какой-то человек в темной джеллабе и сером тюрбане, мягко ступающий по камням мостовой остроносыми уличными бабушами.
Но это не был слуга дяди Али. Нет, этого шпиона отправил следить за девчонкой сид Абдул. Если бы это был Атиф, Лео или Самира, наверно, смогли бы заметить, пока не оказались в круговерти густой толпы. Но мужчина был им не знаком. На что и рассчитывал дядя Абдул, отправляя его следом за Самирой то ли на футбольное поле, то ли в касьбу.
Ему не приходилось особо прятаться, так как ребята были увлечены  разговорами. Они добрались до окраины города, откуда можно было, как повернуть к дому дяди Али, так и, обойдя нагромождение камней, оказаться перед развалинами гигантской крепости.
Вот там шпиону пришлось действовать осторожно, прячась за углы строений, мимо который проходили парень с девушкой. Но в ребят как будто вселился бес. Кажется, племянница дяди Абдула решила облазить все этажи касьбы, изучить всевозможные проходы между каменными залами. И ее приятель не отставал.
Они громко переговаривались и весело смеялись. То замирали у оконных провалов и фотографировали виды Феса и окрестностей. Ни Самира ни Лео ни разу не оглянулись назад, и шпион перестал осторожничать, подходил к ним на близкое расстояние, мог даже слышать, о чем они разговаривают. Вот только эхо, которое носилось между стенами древних развалин, пугало человека сида Абдула. Как будто в касьбе, кроме них троих, ещё прятались джинны, которые то повторяли за девчонкой и ее другом слова, то грохотали смехом.
Но не только ему было не по себе. Лео сделал знак Самире затихнуть.
- Мне кажется, что в крепости есть кто-то ещё. Я слышал эхо не только наших шагов, и мне не показалось. Когда мы стояли у окна второго яруса, где-то в коридоре вдруг осыпались со стены песок и камни. Так не бывает. Мы даже не проходили там, мы вышли из другого прохода.
- Ты думаешь, кто-то следит за нами? Может быть, тебе только так кажется?
- Возможно, - легко согласился парень. - Самира, знаешь, что я хотел бы увидеть? Как ты танцуешь здесь, в развалинах.
- Танцевать в касьбе? – удивилась Самира. – Мне бы в голову не пришло такое. Впрочем, тетя Жади рассказывала, как она танцевала здесь для Лукаса, и не один раз. И дона Иветти танцевала. Говорила, что было очень холодно, но она прямо здесь переоделась в купленный на медине костюм и танцевала, а Карима фотографировала ее. Кстати, я видела эти фотографии, они  классные. Дааа, почему бы и мне не станцевать? То есть не станцевать, но сделать постановочные снимки, одевшись в костюм для восточных танцев – почему бы и нет? На обложке журнала они будут смотреться даже очень экзотично.
- Только бы твой дядя Абдул не узнал об этом, - громко сказал Лео. – И твой жених, иначе он откажется от тебя.
- Это мысль! Как я сама не догадалась! Точно – узнает, что я танцевала для тебя в развалинах, и откажется от свадьбы! Когда дядя Саид узнал, что тетя Жади встречалась с Лукасом здесь, в развалинах, он развелся с ней и женился на Рании. Лео, я найду костюм и завтра же приду сюда. Ты со мной? Тогда ты сделаешь несколько снимков, а я тут же отправлю их в мой журнал вместе со статьей о романтичной древней касьбе в Фесе. И пусть мама привезет этот журнал с собой! Или тетя Жади мне его пришлет. Дядя Абдул обязательно его увидит!
- Ты будешь прекрасно выглядеть в костюме для танцев! – опять, громче, чем следовало, куда-то вверх  сказал Лео, поглядывая в сторону коридора.
- Что с тобой? – удивилась Самира и с подозрением на него посмотрела.
- За нами следят, - прошептал парень и кивнул на темный фигурный проем, через который  они недавно вошли в довольно большой зал. Таких проходов с резными арками было в помещении несколько.
- Всё так, как описывала тетя Жади, - оглянулась девушка. Она тоже заговорила громче обычного. – Завтра снова сюда приду и буду здесь грешить! Танцевать в костюме с блестками среди развалин – наверно, это харам? Да? Я буду танцевать для тебя, Лео. Это точно будет харамом. Запишу на сотовый арабскую мелодию и принесу с собой. А завтра мы снимем здесь видеоклип, который потом выложим на сайт моего журнала. Пусть все видят, как здесь романтично! ГЛАВНОЕ – ЧТОБЫ ИМАДУ ОБ ЭТОМ НИКТО НЕ РАССКАЗАЛ! – четко и выразительно произнесла она последнюю фразу, наверно, чтобы следивший за ними человек все расслышал. – Придем сюда завтра же в это время или чуть раньше!
- Нам пора. Скоро начнет темнеть, и в касьбе станет опасно. Я взял с собой фонарик, но он не спасет от падений и прочих опасностей. Пора уходить, Самира.
- Идем, - согласилась девушка.
Когда они выбрались из крепости и прошли опят мимо футбольного поля, дети там ещё бегали за мячом. Ребята вновь оказались на улочках медины и теперь не обошли вниманием лавки, где продавались красивые костюмы для танцев. Лео несколько раз внезапно оглядывался назад. Ему показалось, что он заметил человека, который уже несколько улиц шел за ними. До этого именно он вышел и из крепости, пока они недолго постояли у края футбольного поля, как бы наблюдая за игрой, но на самом деле выжидая, когда из развалин появится шпион.
Убедившись, что не ошиблись, ребята двинулись по улице, решив не сразу возвращаться в дом дяди Али, хотя семейный совет к этому времени мог уже закончиться, и Самире не терпелось узнать, как решилась судьба Хадижи. Но и тетя Жади ждет результата – что там с Хадижей? Впрочем, она ещё не прилетела в Бразилию. Всё равно Жади пока не доступна для звонка. Самира сначала хотела позвонить и узнать хоть что-то, обнаружив в сотовом несколько не отвеченных звонков от Хадижи, но потом передумала.
В одном магазинчике Самира увидела потрясающий костюм. И хотя она не была любительницей арабских танцев, а в ее прошлом был только детский опыт, когда она вместе с Хадижей училась танцевать или танцевала с Жади и мамой на домашних праздниках  в обычной одежде, а не в обличии  танцовщицы, но этот костюм ей очень понравился.
Он был нежно-голубого цвета, украшенный мелкими блестками, но не грубыми пайетками. Край лифа и пояс юбки украшали ряды импровизированных «серебряных», но очень легких «монеток», которые издавали слабые звуки при малейшем движении. Чтобы услышать, Самира для этого провела рукой по пришитому «ожерелью», а затем взяла в руки край юбки и потрясла ткань.
Девушке вдруг захотелось получить этот наряд, включить музыку и начать извиваться под какую-нибудь чарующую мелодию. Но когда она узнала цену, то очарование сразу же испарилось. У нее не было столько денег ни с собой, ни вообще – лишних, чтобы она могла потратить их на ненужную, в общем-то, вещь, даже если бы ей удалось сторговаться за цену, вдвое меньшую.
- Тебе понравился костюм? – спросил Лео.
- Да, но он не подходит под мои зеленый волосы. Я поищу дома в шкафу что-нибудь более приемлемое. Уверена: в сундуках Зорайдэ найдется всё, и костюм для танцев тоже.
Парень промолчал, но сразу же вспомнил тот зеленый костюм, в котором он впервые увидел танцевавшую для женщин дома Жади. И не только он. До него был Лукас, которому удалось увидеть Жади первому. Костюм уже старый, и его, наверно, выбросили, - с сожалением подумалось Лео. Но именно в нем парень желал увидеть Самиру в развалинах, и чтобы она станцевала для него.
…Лео проводил Самиру до ворот риада сида Али, и, войдя во двор, они расстались возле фонтана. Лео отправился в отель, а появившаяся во дворе Карима схватила Самиру за руку и потащила в дом.
- Что случилось? – насторожилась Самира.
- Много всего случилось! Карима слышала почти всё.
- А как Хадижа? Она нормально себя чувствует?
- Нет Хадижи. Сид Саид взял билеты на самолет, они с Хадижей уже улетели из Марокко.
- Как это? Значит, что-то произошло? – перебежав через гостиную, взбегая по ступенькам вслед за ловкой  Каримой, спросила девушка.
- Много всего! Карима тебе расскажет! Всё расскажу! Хадижа тебе звонила, но ты не ответила.
- Да? В касьбе не было связи, я тоже пыталась звонить. О! Ещё несколько пропущенных звонков! Как я не заметила? – достав сотовый, обнаружила Самира.
Не дойдя до комнаты девушки, служанка повернулась к ней и сообщила:
- Фарид отказался давать окончательный развод, подрался с сидом Саидом, то есть это Саид его избил, и сильно, но Фарид пригрозил, что придет за Хадижей, вернет ее и закроет на всю жизнь в «женской комнате» у себя в риаде!
- Что?! Как он посмел заявить такое после всего, что случилось у них с Хадижей? Из-за него украли ребенка!
- Да-да! Так и было! Когда все разошлись, сид Саид тут же заказал билеты и велел Хадиже собираться. И они улетели. Сид Саид понял, что Фарид не шутит. А после драки вообще может назло ему отыграться на Хадиже. Сид Саид хорошо ему наподдал, так сид Селим дяде Али сказал, я слышала!
- То, что так быстро улетели, это правильно, - одобрила действия дяди Самира.- Но Фарида следовало бы показательно наказать!
Карима вполголоса сообщила:
- Сид Саид пообещал отомстить наглецу! И я не думаю, что он бросил слова не ветер. Пусть сейчас им пришлось с Хадижей бежать, но сид Саид ещё вернется сюда на поиски Фатимы, и когда ему попадется Зухра, он накажет ее и Фарида. Я слышала, как об этом говорили Зорайдэ и дядя Али. Они так думают, я - тоже.
- А где сейчас Зорайдэ? – поинтересовалась девушка уже у себя в комнате.
- Она в кабинете у дяди Али, кормит его ужином и разговаривает. А зачем она тебе? Расскажи, куда вы с Лео ходили? Какие сувениры смотрели? Что-то у тебя сумка такая же полупустая, с какой ты и уходила. Я заметила.
- Карима, у меня после знакомства с Имадом не было настроения покупать сувениры, мы ни в одну лавку с Лео не заглянули.
- Так вы футбол смотрели? – разочарованно констатировала Карима.
- Нет, мы прошли мимо, хотя дети бегали по полю, но мы погуляли в развалинах. И знаешь, обнаружили, что за нами кто-то следит. Но я не знаю этого человека. Высокий, в чалме и джеллабе.
- Неужели? Нет, среди слуг дяди Али много высоких и в чалме. Только дядя Али никого за тобой не посылал. Я бы уже знала. Это Имад, точно – он! Его человек!
- Сомневаюсь. Наверно, это дядя Абдул постарался.
- Надо ларе Дунии позвонить, может быть, она что-то знает?
- Мы с Лео завтра опять пойдем в развалины. У нас там намечена фотосессия. Сделаем снимки для моего журнала, - пояснила журналистка. И вот потому мне нужна Зорайдэ. Хочу спросить, нет ли в доме костюма для танцев? Карима, только ты никому об этом не говори. Я хочу вспомнить детство, попробовать танцевать в костюме под музыку.
- Где? В развалинах? – сразу угадала Карима.
- Почему сразу в развалинах? Нет, я здесь, перед зеркалом хочу потанцевать. Хадижа рассказывала, что даже она танцевала для мужа. И ему понравилось, а Зухру это очень разозлило.
- Да? Как странно, - пробормотала Карима, не очень-то поверив словам Самиры. Но про костюм вспомнила:
- Вон в том сундуке лежат старые вещи, которые давно хранятся после приездов в Фес семьи Рашидов. Там были и платья Рании, но она почти все их забрала, когда недавно от нас уезжала, а сегодня Зорайдэ достала джеллабу для сида Саида, чтобы он мог дойти в ней до отеля, ПОТОМУ ЧТО ВО ВРЕМЯ ДРАКИ ФАРИД ОТОРВАЛ РУКАВ ОТ ПИДЖАКА СИДА САИДА! Он выбросил порванный пиджак, а Зорайдэ принесла ему джеллабу. Она старая, но чистая. Ведь надо было только дойти до отеля, а там сид Саид переоделся в другой костюм, и они с Хадижей поехали на такси в аэропорт, потому что уже чуть ли не опаздывали. Мне Ахмет рассказал! Он помогал отвозить в отель их вещи. И в такси помог багаж загрузить, в аэропорту тоже был он с ними. А старую джеллабу вернули. Ахмет ее обратно привез…
- Карима, ты не болтай, а помоги найти костюм, если он вообще здесь есть! – заметила Самира.
- Есть, есть костюм! Зорайдэ при мне доставала джеллабу, и я видела, как в пакете заблестело что-то зеленое. Наверно, тот старый костюм Жади. Или похожий. Не знаю точно! Она ведь его туда-сюда возит. Это же у них с Лукасом семейная реликвия, - рассказывала Карима, нагнувшись над сундуком и шустро в нем роясь.
- Уф! Вот, нашла, - разогнувшись, радостно сообщила она. - Тот или не тот костюм? Не знаю. Но тоже зеленый, похож на любимый костюм Жади. Держи! – женщина протянула Самире мягкий сверток.
Девушка тут же на кровати развернула его и принялась рассматривать по частям. Здесь был красиво отделанный лиф и юбка, расшитая блестками. Ткань казалась поношенной, даже поблекшей, но так, скорее всего, сказалось на костюме время.
Карима выскользнула из комнаты, и Самира даже не заметила этого. Она быстро переоделась, облачившись в танцевальный костюм, и начала искать подходящую мелодию на планшете. Когда нашла, включила звук на полную мощность, но все равно получилось негромко. Но и этого Самире хватило, чтобы начать танцевать, встав перед зеркалом. Она сделала несколько движений, похожих на те, которые с детства запомнила у тети Жади. Было забавно: руки совершали плавные движения, а ноги пытались двигаться, как во время танца пагоды.
Самира подхватила с постели один из платков, которые были выброшены ею из сумки за ненадобностью. Ведь по медине она шла не в тюрбане, а умышленно шокируя жителей цветом волос. Но теперь легкая шелковая ткань стала частью костюма для танцев. Ярко-голубой платок выделялся светлым пятном на фоне темных волос и зеленого костюма, цвет которого угадывался в свете зажженных в комнате светильников. Ведь наступил вечер, и за окном на город упала темнота. 
И потому в зеркале Самира видела свои волосы темными, а вовсе не зелеными. И во время ее движений на костюме мерцали блестки.
Мелодия Самире нравилась, она решила, что завтра захватит с собой в касьбу планшет. Если за ними снова будут вести наблюдение, почему бы не разыграть представление? Костюм, музыка, фото- и видеосъемка, танец в присутствии Лео… Неужели этого недостаточно, чтобы разозлить Имада? И дядя Абдул сочтет ее неподходящей невестой сыну почтенных родителей из уважаемой в Фесе, порядочной семьи. А если и этого окажется мало, то она пришлет в его дом журнальчик с фото, но чтобы увидели статью и снимки родители отвратного мужчины.
Зорайдэ вошла в ее комнату вместе с Каримой. Самира их заметила. Ну, ничего этой Кариме нельзя доверить! Уже рассказала! Но зачем было тревожить Зорайдэ, если уже нашли костюм?!
Однако Зорайдэ пришла вовсе по другой причине. Услышав от Каримы про костюм для танцев, который потребовался Самире, вернувшейся из касьбы после прогулки с Лео, она заподозрила, что это всё не просто так. Просьба Самиры не была случайной.
Самира же повернулась к ней лицом и, тряся бедром и частью туловища, подняв вверх руки в изящной позе, спросила:
- Зорайдэ, как у меня получается? Я совсем разучилась танцевать!  Надо было попросить лару Назиру показать мне самые красивые движения. Конечно, теперь ей не до танцев…
- А для кого ты собираешься танцевать? Для кого ты разучиваешь танец?  – подозрительно спросила Зорайдэ.
Самира не собиралась признаваться в планах, но с возмущением завопила:
- Что, я не могу танцевать для самой себя?! Зорайдэ, почему нужно делать что-то для кого-то? Такая прекрасная музыка, и костюм нашелся! А тетя Жади рассказывала, как она танцевала… И мне захотелось!
Но ее слова не убедили старую опытную женщину. Она сузила глаза, глядя на то, как Самира старается собрать в танец неопытные угловатые движения, и подумала, что эти старания предназначены для Лео. От судьбы не уйти. Сначала Жади и Лукас, теперь в той же касьбе бродят Самира и Лео, как будто их тени из прошлого, но в новом обличии. И этот костюм, и танец! И прошлое гадание, в котором Тень прочно обосновалась рядом с Самирой! О, Аллах!
А в это время позвонила Латифа, и Карима, у которой в кармане оказался телефон Зорайдэ, забывшей его на столике в гостиной, ответила. Зорайдэ даже не успела ничего возразить, а Карима уже рассказывала матери Самиры, что та нашла костюм Жади или очень на него похожий и теперь танцует в нем у себя в комнате. А вообще Самира недавно вернулась из крепости, где гуляла с Лео, а завтра они снова туда пойдут!
- Карима! Кто позволил тебе брать мой телефон? – простонала Зорайдэ.
- Латифа, отдаю трубку Зорайдэ! Слышишь? Латифа! А ты и с Самирой хочешь поговорить? Ну, пусть Зорайдэ решает, когда дать ей трубку… Возьми, Зорайдэ... А я что? Карима, Карима! Я только подобрала телефон, чтобы не валялся, где попало. А то потом вообще его будет не найти! – тут же начала она пререкаться на возмущенные слова Зорайдэ.
После того, как Самира тоже поговорила по ее мобильному с матерью, Зорайдэ спустилась вниз, в гостиную, прогнав Кариму, которой, кстати, давно пора было уйти  домой вместе с мужем. Ахмет уже и ворота закрыл на ночь, оставалась только дверь на медину, которую теперь лично закрывали на ключ Зорайдэ или сид Али.
И теперь Зорайдэ спешила к мужу, чтобы поделиться подозрениями. Она намерена была посоветоваться с сидом Али. К чему приведут отношения Лео и Самиры? Имада дочь Латифы не примет, но подходит ли девушке в мужья Лео, которого так боялась Зорайдэ и опасался сид Али?

…Утром Самира спустилась, чтобы позавтракать на кухне. Кушать у себя в комнате не хотелось. Ведь Хадижа уехала, а девушке необходимо было пообщаться. К тому же утром к ней в комнату заглянула Карима, которой накануне не удалось поделиться с Самирой подробностями прошедшего семейного совета, но ведь девушка просила рассказать обо всем, чтобы потом успокоить Жади и Латифу.
Правда, Карима успела поговорить с Латифой, когда та звонила ещё вчера, и обо всем ей рассказала. Поэтому у Самиры как бы и не осталось новостей для матери, которыми она могла бы поделиться. Но Карима не забыла, что девушка пока тоже не всё знает, о чем смогла подслушать Карима, сидя вчера на лестнице за ковром!
И вот, после сумбурного рассказа Каримы Самира отправилась на кухню, где ее ждала кружка вкуснейшего кофе с кардамоном и какое-то новое печенье, которого она раньше даже не пробовала.
А после завтрака Самира решила выйти во двор риада и постоять у фонтана. Там ей пришла в голову мысль, что колонны старинного риада дяди Али украшены очень даже симпатичной мозаикой, и это могло бы стать темой интересного репортажа о марокканской мозаике и арабской архитектуре. Почему нет?
Уже намереваясь вернуться в комнату за фотокамерой, Самира увидела, что во двор риада с медины входит Фарид. Карима, крутившаяся рядом, ойкнула, увидев его.
Тогда и Самира оглянулась и с интересом рассмотрела бывшего мужа Хадижи. У молодого мужчина один глаз заплыл из-за огромного фингала. Судя по тому, что молодчик явился в помятой джеллабе, грубо заштопанной на груди, можно было предположить, что ночевал он вместе с дедом у сида Абдула. И именно руки лары Дунии так небрежно, даже умышленно неаккуратно зашили порванную Саидом джеллабу.
Фарид был небритый, какой-то взлохмаченный и имел нервный, возбужденный вид.
Столкнувшись на «пятачке» у фонтана с Самирой, он от неожиданности отшатнулся от нее, как бы споткнувшись о насмешливый взгляд девушки. Нет, подумать только: девчонка позволила себе рассматривать его с издевательской насмешкой! Но Фарид решил не связываться с той, которой ничего не стоило его осмеять и оскорбить, а он не у себя в доме, пришел вовсе не для ссор с одалиской с дипломом!
Обменявшись враждебными взглядами с кузиной Хадижи, он обратился к Кариме, зная, что она – главная служанка в этом доме.
- Я пришел за Хадижей! – коротко и грубо объявил он, вертя в пальцах какой-то ключ на толстой цепочке.
Карима вдруг всполошилась, замахала руками и взбудоражено сообщила ему, что Хадижи нет, она уехала!
- Куда уехала? – так же кратко, но требовательно спросил Фарид. – Куда она могла уехать, если я сказал, что вернусь за ней. У нее три месяца идата, и я желаю, чтобы она провела их в моем доме! Скоро автобус в Мекнес уходит!
- Но… Хадижу забрал сид Саид! Ты же ее выгнал из дома?  Она с отцом улетела в… Европу!
- Что? Значит, вот как? Улетела, хотя обязана была ждать меня в Фесе? Я заставлю ее вернуться! Заставлю! – разозлился Фарид. Он говорил с Каримой, полностью игнорируя Самиру. Как будто она не стояла в двух шагах от него и не кривила рот, удивленно вздернув бровь.
 - Карима, передай Хадиже, что она должна вернуться за день до моей свадьбы! Я скоро возьму трех жен, думаю, что трех месяцев ее идата для этого хватит, и хочу, чтобы Хадижа присутствовала на каждой моей свадьбе. Теперь она станет четвертой женой.
Самира все-таки не удержалась от реплики в его адрес:
- Молодец! Вместо того чтобы ловить убийц вашего с Хадижей сына, ты решил сосватать трех жен? И Хадижа должна принять каждую? Лучше позови Хадижу посмотреть на расправу над Зухрой и Шурук! Или ты ни на что не способен, кроме того, как издеваться над   Хадижей? Найди Зухру и дай ей сто ударов плетьми! Я современная женщина, противница наказаний, но в данном случае я сама побила бы эту мерзавку!
Фарид собрался что-то ответить, с кривой ухмылкой посмотрев на ее зеленые волосы, но… Вдруг он смачно плюнул на плитку у фонтана и сразу же ушел. Девушка проводила его презрительным взглядом, сузив глаза.
Потом Самира поднялась к себе, а Карима помчалась к Зорайдэ и дяде Али, чтобы рассказать новость о Фариде.



13. Часть 28. Глава 13. Танец в касьбе. Последствия.



После того, как Зорайдэ услышала от Самиры историю появления Фарида, понимая, что Карима могла что-то преувеличить или рассказать не так, как было, с дочкой племянницы захотел поговорить и сид Али. Он пригласил ее присесть  на диван и выпить с ним чаю. Дядя Али во время чаепития расспрашивал ее о прогулке в крепости, задавал вопросы о Лео.
- Всё понимаю, Самира. Вы с ним подружились во время поисков Амрана, вас теперь связывают многие тайны.
Самира понимающе промолчала, но кивнула. Конечно, говоря о тайнах, дядя Али имел в виду то, что оба сына Хадижи живы. Только один секрет остался неизвестен Зорайдэ и дяде Али – о том, что не лара Назира родила свою дочку. Но об этом девушка не могла рассказать, т.к. тайна принадлежала не ей.
- Что ты думаешь о парне, Самира?
- Что Вы имеете в виду? – не поняла дочь Латифы.
- Тебе он нравится больше, чем Имад?
- Как это? – удивилась Самира. – Разве можно их сравнивать? Лео – мой друг, с которым мы прошли через столько испытаний в пустыне! Я уверена, что могу на него положиться. А кто такой Имад? Прилипала, старый сладострастник, которого дядя Абдул почему-то счел подходящим мне в женихи. Мне как-то даже обиден его выбор. Неужели в его глазах мои дела настолько плохи?! Я чувствую себя оскорбленной!
- Но ты не была бы против увидеть Лео на месте Имада? – с опаской спросил старик, не сводя с нее внимательных глаз.
- Как это? Могу ли я Лео представить моим женихом?  Дядя Али, вы не можете говорить об этом серьезно. Это всё сплетни Каримы подтолкнули Вас к такому  разговору! Лео – мой друг и товарищ по работе. Мы коллеги и соавторы в какой-то степени, понимаете? Ничего личного! А если это не нравится Имаду – это его дело. Пусть дядя Абдул даже не надеется, что я выйду замуж за этого клоуна!
- Самира, будь осторожнее со словами. А Имад вовсе не плохой человек. Но он ищет жену. И твой дядя предложил ему обратить внимание на тебя. Зачем же его обижать? Он доверился сиду Абдулу.
- Но если человек не понимает иначе?
- Если ты надеялась, что он откажется от тебя из-за цвета твоих волос, это глупо. Вообще, это какая-то детская выходка. Самира, ты же взрослая девушка. Тебе не понравился выбранный сидом Абдулом жених – дай понять это иначе. Пусть Зорайдэ тебя научит, как действовать в таких случаях.
- Дядя Али, я не собираюсь задерживаться в Марокко. Моя командировка уже истекла, мне пора возвращаться в Рио, но я останусь до приезда моей мамы. Вот побываю на ее свадьбе и сразу же вернусь в Бразилию. Мне нет дела ни до Имада, ни до какого бы то ни было ещё мужчины. Пусть дядя Абдул не тратит силы на поиски женихов. Он мог бы осчастливить другую девушку.
- И все-таки будь вежливее и более сдержанной. И ещё. Карима принесет тебе вечером хну и всё остальное для того, чтобы исправить цвет волос. В моем доме ещё не было женщин с зелеными волосами. Самира, ты же не пойдешь на свадьбу матери в таком виде?
Самира из уважения к дяде Али не стала с ним спорить. И очень вовремя появилась Карима с новостью, что пришел Лео и спрашивает, пойдет ли Самира на прогулку?
Самира отвела в сторону глаза, не зная, закончен ли разговор с дядей Али.
- Иди. Вы собирались пройтись по сувенирным лавкам? – спросил он.
- Да, - буркнула девушка. – Но вчера у меня не было для этого настроения.
- Поэтому вас понесло в развалины? – покачал головой сид Али. – Зорайдэ, скажи, чтобы принесли чай. Карима, позови Лео, пусть он подождет Самиру в доме, пока она переоденется. Ты же не пойдешь гулять по улицам медины в таком виде?
Самира и не собиралась выходить на прогулку в спальной пижаме, состоящей из длинных штанов и кофты с длинными рукавами, сшитой из мягкой ткани с медвежатами и разноцветными словечками на английском. Она отправилась наверх, намереваясь переодеться в соответствии с задуманным.
Прежде всего Самира причесала волосы, укрепив на зеленую копну волос  нитку жемчуга, которую нашла в том же сундуке, где лежал и костюм. Она вспомнила, что у доны Иветти на фото голова была украшена висюлькой, спускавшейся на лоб. Тогда Самира прицепила к нитке жемчуга золотой кулон в виде капли, который ей подарила Амалия, когда их однажды занесло на рынок золота.  Золотая вещица оригинально смотрелась на лбу в обрамлении зеленых волос.
Убедившись, что он не потеряется, не отвалится по дороге в касьбу, Самира натянула костюм для танцев, обула удобные спортивные туфли, а потом распахнула шкаф и сняла с вешалки все ещё пыльную джеллабу, которая была ее спутницей в пустыне. Самире не хотелось  обращать на себя внимания обитателей дома. А Зорайдэ и дяде Али и вовсе не стоило попадаться на глаза.
Собравшись, захватив с собой сумку с планшетом и фотоаппаратом, девушка взглянула в зеркало. Ну и вид! Но Карима, пожалуй, права: стоило закрыть лицо никабом. В таком виде она доберется до футбольного поля, чтобы никто не увидел нитку жемчуга на зеленых волосах. Самире стало интересно взглянуть на мир сквозь узкую прорезь для глаз в темной ткани.
Карима знала почти всё, что девушка задумала. Самира вынуждена была сделать ее соучастницей и шпионкой. И именно Карима должна была принести известие, когда можно будет выйти из комнаты.
Но дядя Али не торопился уходить. Для Лео принесли чай, и теперь сид Али и крестник синьора Альбьери вели неторопливую беседу. То есть это дядя Али решил никуда не спешить, а Лео же искусно притворялся, что ему интересна беседа. Он понимал, что старик пытается выудить у него информацию о его чувствах к Самире и отношениях с девушкой. Но Лео, когда надо, мог быть хитрым и сдержанным.
Он отвечал на все вопросы точно теми же словами, что и Самира. Ничего нового узнать родственнику доны Латифы не удалось. Тогда сид Али вспомнил и про своего друга Альбьери.
- Альбьери и дона Эдна путешествовали по Европе и должны были вернуться в то время, когда я уже улетел в Марокко.
- Кем ты работаешь, Лео? Ты же не принял предложение Леонидаса Ферраса? Я такое слышал.
- Я следопыт, если объяснить простым языком. Ищу новые маршруты для путешествий и сопровождаю путешественников, которым нужен опытный напарник. Мне нравится.
- Но этого достаточно, чтобы прокормить семью? – поинтересовался сид Али.
- Мне хватает денег, которые я зарабатываю. Но семьи у меня пока нет. Я имею в виду жену и детей. Но в Рио живут мои мама с отчимом, бабушка и тетя. Они моя семья. И мой крёстный. Синьор Леонидас тоже считает меня своим сыном, а Лукаса – моим братом.
Сид Али задал ему массу вопросов, как будто желая на чем-то подловить. Но Лео отвечал спокойно, с рассеянной улыбкой, порой подергивая мочку уха. Сид Али припомнил, что такая же привычка была у Лукаса. Но промолчал, удивляясь, что конкретно он хотел услышать от парня или уловить нечто необычное. Лео производил совершенно нормальное впечатление. К тому же – вежливый, стеснительный, очень похожий на того Лукаса, которого помнил сид Али. Парень не был так образован и воспитан, как Лукас, но на Али он произвел хорошее впечатление.
Наконец, старик прекратил мягкий допрос, ничего нового не узнав от Лео, не добившись даже того, чтобы парень себя выдал. Если когда-то на лице Лукаса были написаны чувства, которые он испытывал к Жади, то Лео оказался  скрытным. Но это, возможно,  так только рядом с ним.
Сид Али собирался зайти к Абдулу после того, как сам вернется с рынка верблюдов. Приятель намекал ему, что с Самиры не будут сводить глаз его шпионы. И это беспокоило дядю Латифы. Что задумал Абдул Рашид? И чем ответит ему Самира? Ох, от этой девчонки чего только не приходится ждать!
Отпустив парня, который тут же предпочел подождать Самиру у фонтана, старик вместе с Ахметом ушел на рынок, где хотел присмотреть осла для домашних нужд. Задержаться он больше не мог себе позволить.  Отпуская в развалины ребят, он был спокоен: ведь человек Абдула за ними присмотрит.
Вот так, Самира смогла незамеченной выйти из комнаты и из дома, потому что Карима отвлекла внимание Зорайдэ и всех остальных, приведя ее на кухню.
- Зорайдэ, тебе не кажется, что с холодильником что-то не так?
- Что – не так? – забеспокоилась хозяйка дома, зная, что холодильник в их доме старый, и неудивительно, если однажды он вдруг сломается.
- Он работает так тихо, а потом вдруг как затарахтит! – придумала Карима причину, чтобы увести Зорайдэ из гостиной.
И пока обеспокоенная женщина прислушивалась к холодильному агрегату, Карима успела шмыгнуть из кухни и подняться  в комнату Самиры.
- Всё, путь свободен, - проговорила она и начала поторапливать: - Скорее, скорее, Лео ждет, сид Али ушел, но Зорайдэ может вернуться из кухни!
Самиру не надо было уговаривать и подгонять. Она и сама устала ждать нужного момента. Готова была уже выйти в гостиную и дальше – на улицу, оставив в гостиной у себя за спиной потрясенных зрителей.
Но теперь можно было выйти беспрепятственно и без нервных потрясений.
Самира велела Лео идти за ней до футбольного поля на некотором расстоянии, чтобы люди на улицах не увидели в них собирающихся согрешить. Ах, знала бы Самира, что все подобные моменты уже пережила когда-то тетя Жади!
И Лукас когда-то вот так же шел в отдалении, чтобы никто из прохожих не подумал, что арабская девушка идет вместе с иностранцем. Это был не просто грех, за это могли арестовать как тогда, так и сейчас. Самира же не шла, она торопилась скорее добраться до футбольного поля, где пролегала самая короткая дорога к развалинам. Она размашисто неслась к камням, за которыми можно было бы, наконец, содрать с лица неудобный никаб.
Лео же шел за ней, но спиной чувствовал глаза шпиона, вновь крадущегося за ними к развалинам. Это портило настроение. Если для Самиры встреча в касьбе была счастливым случаем отомстить Имаду, найти способ от него отделаться, немного скомпрометировав себя танцем в развалинах для родственника-телохранителя, то для Лео это было романтическое свидание. Он ведь очень хотел увидеть Самиру, танцующую арабский танец в древнем зале на фоне песчаных стен, и чтобы песок и мелкие камешки шуршали под ее ногами во время быстрого танца…
Они вошли в касьбу. Прошли молча несколько улиц  внутри крепости, сделав пол десятка поворотов во внутреннем лабиринте. Наконец, вот эта башня, которая им сразу же понравилась в прошлый раз. В ней были как удобные проходы и неразрушенные временем ступеньки, так и ровный зал с большим окном, из которого открывался прекрасный вид на окраины Феса, а где-то вдалеке чувствовался верблюжий рынок. Точнее – слышался, так как голоса различных животных доносились даже в касьбу.
- Подожди здесь, Лео, - скомандовала девушка. Он послушно остановился, не входя в арку, понимая, что ей нужно раздеться. Джеллабу не так просто снять, на ней нет пуговиц. Ее можно стащить только через голову. Потом Самира начнет поправлять волосы, костюм…. Придется подождать. Лео немного отступил по коридору, в ту сторону, откуда они пришли. Ему вновь показалось, что где-то на этаже шуршат камни под чьими-то осторожными бабушами. Если это так, то шпион, который шел за ними и сегодня до развалин и отстал только возле футбольного поля, смешавшись с отчего-то многочисленными сегодня зрителями, так вот, шпион здесь, на этом этаже!
Но Лео решил не пугать Самиру. Ей нужны фото в костюме? А видео с танцем в развалинах? А ещё нужен свидетель того, что здесь будет происходить. Не четыре свидетеля, которые помогут страшному дяде Абдулу наказать дочь племянника, а лишь один, который сможет донести старику, что Самира совершала харам, танцуя перед иностранцем, а там и жених об этом узнает…
Лео всей душой желал, чтобы Имад исчез куда угодно, отказавшись от Самиры. Он не видел в марокканце соперника, но ему не нравилось, что Самиру могут отдать этому мужчине, как какую-то вещь.
Девушка сегодня выглядела прекрасно. Пусть большая часть лица была сначала закрыта, но как авантюрно блестели ее глаза! Теперь, когда ткань с лица была сорвана, Лео смог разглядеть кулон, свисавший с нитки жемчуга. И это было потрясающе!
Вдруг Самира позвала Лео.
- Заходи. Мои мелодии на планшете, но они не скачаны, а на моей странице в интернете. Я вчера выбрала красивую мелодию для танцев, но не учла, что здесь плохой интернет. Что делать? А мне так понравилась одна песня!
- Ничего, сможешь танцевать под другую мелодию. Это же для видео, потом сможем наложить любой музыкальный трек, если захочешь.
- Но где мне взять другую мелодию?! Нет никакой музыки, потому что у меня плейлист любимых мелодий собран в интернете. Разве ты не понял?
Лео хмыкнул и достал плеер. Включил, чтобы продемонстрировать его возможности. И звук оказался отличным, и… мелодия была та самая, которую вчера выбрала Самира!
- Надо же, какое совпадение, – удивилась девушка.
-  Мне тоже понравилась эта музыка. Попробуй танцевать под нее, - предложил Лео, доставая фотоаппарат Самиры из протянутой ею сумки.
Самира стояла перед ним в зеленом танцевальном костюме с блестками. Она совершенно не стеснялась своего вида, забыв, что полураздета, что и предполагал танцевальный костюм – облачение одалисок. Но ведь таков костюм, как купальник для пляжа.
Поправляя жемчуг на волосах, Самира осматривала зал, выбирая наиболее удачное место для съемки. Затем девушка подала знак, и Лео начал «фотосессию», снимая ее то у окна, то сидевшую с задумчивым видом на старой деревянной балке, то повернувшуюся к нему вполоборота, улыбающуюся в объектив… Она придумывала все новые позы и сюжеты. Ее вдохновляла арабская музыка, которая оглашала своды старинного зала. Лео удивительно удачно подобрал мелодии.
Наконец, Самира решила, что пора и станцевать. Она предупредила Лео, что не сильна в арабских танцах, так как выросла в Бразилии, и ей милее пагоды, фолк, даже самба, босанова  и форро. А восточные танцы – это как сон из прошлой жизни.
- Но я попытаюсь, - подняла она палец вверх.
Лео включил режим «видео»,  но сам не сводил  с нее взгляда. Увы, Самира оказалась права. Такие танцы не для нее. Что-то, несомненно, у нее получалось. Она научилась плавно двигаться и совершать пленительные  движения руками. Это была, наверно, школа ее матери или Жади. Но тело ее плохо повиновалось, оно знало другие танцы, ноги, которым следовало бы быть босыми, выделывали знакомые бразильские комбинации в спортивных тапочках.
Нет, Лео нравилось, как танцует Самира, он не был знатоком арабских танцев, но все-таки мог отличить пагоды от танца, которым мог любоваться султан в гареме. И вообще, Лео не раз видел египетских танцовщиц!
Но откуда знать об этом Самире? Лео не смеялся над девушкой, которая теперь от души танцевала под мелодию, которая понравилась им обоим. Но был немного разочарован из-за несбывшихся ожиданий.
- Лео, ты снимаешь? Мне кажется, ты только смотришь! Но мне нужен видеоролик!
- Всё в порядке! – улыбнулся Лео, обеими руками держа видеоаппаратуру. Пусть Жади танцевала намного лучше, в ней чувствовался опыт, а для Самиры танец был совершенно не важен, она старалась на видеокамеру и просто  увлеклась процессом, но в душе Лео вдруг всё начало переворачиваться.
 Его охватили такие сильные чувства, что из глаз готовы были политься слезы. Он не понимал, что с ним происходит. Самира всего лишь танцует, и даже не для него, преследуя неблаговидные цели, которые он, впрочем, одобряет. Но неужели это всё из-за его любви к ней? А в ее глазах не вспыхивало никакой искорки при виде него! Ну и что?! Зато Самира рядом. И завтра, и ещё через несколько дней они будут вместе. Ведь первые шаги навстречу сделаны. Нет, уже много шагов пройдено! Много километров проезжено! Столько пережито, сколько всего их теперь связывает – и тайн, и воспоминаний, и впечатлений!
Лео дорожил дружбой с этой девушкой. Он не собирался лезть к ней с признаниями в любви, понимая, что она пока ничего к нему не чувствует. А на фоне истории с Имадом и вовсе может оттолкнуть его вместе с ненавистным женихом. Нет, Лео готов был ждать и верил, что однажды Самира посмотрит на него иными глазами и полюбит.
Но сейчас он был очарован ею, так действовал зажигательный танец под романтичную мелодию Востока. Он открыл рот, не замечая этого, но ловя каждое движение Самиры. Вдруг она игриво выставила бедро и потрясла ногой, многозначительно подняв брови. Наверно, изображая собой одалиску. Она тут же сделала несколько плавных движений руками на уровне глаз, а потом помахала рукой в объектив, прощаясь с потенциальными зрителями.
- Лео, как бы мне хотелось вместо жеста прощания показать средний палец! – сказала она, видя, что приятель уже закончил съемку. – Я очень надеюсь, что видео окажется у Имада. Пусть он и дядя Абдул посмотрят его вместе.
- Зачем ты думаешь  о плохом? Когда прилетает твоя мама? Когда никях и свадьба? Может быть, ты его больше не увидишь.
- Точно не знаю, когда они прилетают. Но я сегодня позвоню и выясню. О никяхе будет договариваться дядя Али, поэтому точной даты я не знаю. Но билеты на самолет сид Керим уже взял. Мама говорила мне, но я уже забыла точное время прилета. Переспрошу. А что?
- Если до приезда доны Латифы есть несколько дней, нам лучше провести их подальше от Феса. Давай отправимся в Агадир или к аркам Лезгира, или исследуем Танжер. Тогда ты сможешь избежать встреч с Имадом.  Мне кажется, твой жених не на шутку тобой увлекся. Ты так не думаешь?
Самира с отвращением вспомнила сальные взгляды, которыми скользил по ней «жених», и не могла не согласиться со словами друга.
- Пожалуй, ты прав. Нам надо покинуть Фес на несколько дней, и вовсе не обязательно кому-то об этом рассказывать. Нет, я буду звонить Зорайдэ и Кариме, но не стану говорить, где меня найти. Я избавлюсь от неприятного общества, но использую время с пользой. Найду новые сюжеты для будущих статей о Марокко.
Лео залюбовался ее милым лицом, мечтательно сощуренными глазами, румянцем, оставшимся на щеках после танца, приоткрытым в улыбке ртом с пухлыми губами, которые ему так захотелось поцеловать.
Сам не сознавая, как это получилось, Лео обнял Самиру за талию, прижал к себе, его пальцы сомкнулись у нее на спине, а губы прикоснулись к губам девушки. Он тут же отодвинул от нее лицо. Поцелуй оказался мимолетным. И был ли он?
Самира пару секунд хлопала длинными, накрашенными ресницами, приходя в себя от изумления.
- Лео! – не веря, воскликнула она, пытаясь выбраться из его объятий.
- Прости, но ты была так прекрасна, что я не смог удержаться, сказал он, все ещё удерживая ее.
- Ты целовал многих девушек, и все они были прекрасны…
- Но ты – это нечто особенное.
- Вот это комплимент! – почти оттолкнув его, освободилась девушка.
- Не смейся, Самира. Я не умею говорить так красиво, как ты привыкла слышать у себя на курсах журналистики. Но… тебе не понять, какие чувства я к тебе испытываю. Нет, я тебе больше ни слова не скажу.
- Тогда… повтори то, что ты уже сделал. У меня такие странные ощущения! Я давно ни с кем не целовалась. То, что у меня было, случилось так давно, почти в детстве. Детские поцелуи – это совсем другое. А теперь…
Лео решил прекратить поток ее воспоминаний об отношениях с мальчишкой из ее школьных лет и снова поцеловал Самиру, обняв девушку. Но в третий раз он уже с чувством прижался губами к ее губам. И ему показалось, что она ответила! Но поцелуй не мог длиться вечно! Вот и мелодия, под которую они целовались, закончилась. Плеер замолчал.
Самира отстранилась, застеснявшись и отворачиваясь в сторону. Лео сделал шаг назад, засунув руки в карманы.  Не зная, что сказать, они молча стояли и оба смотрели в оконный проем на шумный древний город Фес, раскинувшийся между несколькими холмами.
- Я сама себя не узнаю, - тихо проговорила Самира.
Лео промолчал, боясь спугнуть очарование момента. Любимая Самира рядом, она изумительно прекрасна и уже поцелована им, и как романтична она в зеленом костюме с блестками!
И вдруг совсем рядом раздался телефонный звонок. Нет, это была незнакомая мелодия, потому что ни у Самиры, ни у Лео не было на мобильниках такого рингтона. За время совместной поездки ребята хорошо запомнили мелодии сотовых друг друга. Но и звук шел откуда-то из-за угла, откуда вошел Лео, когда Самира была готова к съемкам.
- Наш шпион всё видел, уже донес. А теперь ему звонит его хозяин, - предположил парень.
- И что же делать? Прогнать его? А если он меня схватит и потащит прямо в этом одеянии к дому дяди Абдула?
- Кто ему такое позволит? – сердито сказал Лео. – Нет, пусть убирается из касьбы, давай понаблюдаем за тем, как он выйдет из башни.
Но сначала Лео решил спугнуть соглядатая. Он взял валявшуюся в углу жердь и вышел в коридор.
- Эй! Кто здесь ходит? Покажись! – крикнул он, но только эхо ответило ему с каждой стены.
- Есть! – немного спустя воскликнула Самира, когда Лео уже вернулся, пройдясь с жердью по коридору. – Только что вышел тот долговязый тип в сером тюрбане.
- Теперь нам нечего опасаться.
- Как раз теперь, Лео, мне стоит опасаться больших неприятностей даже в доме дяди Али. Он был сердит на меня из-за моих волос, даже велел Кариме помочь мне сегодня вечером покрасить волосы хной. Но если тот человек видел не только танец, но и… нас с тобой… когда мы целовались…, то… Короче: будь готов к тому, что завтра нам не позволят встретиться.
- Самира, мой подарок ещё у тебя? Те драконы с колокольчиками? Носи их при себе. Сотовый у тебя могут забрать, он может разрядиться, а ты – остаться без возможности зарядить телефон, но колокольчики звонят пронзительно и громко, я услышу их звон и отыщу тебя. Понимаешь?
- Да, я всё понимаю. Хорошо, Лео. Буду носить твой амулет в кармане. Но я сегодня же позвоню маме и попрошу ее скорее забрать меня в Бразилию. Здесь, кроме неприятностей, меня ничего не ждет. Я боюсь, как поступит со мной дядя Абдул! Что он ещё задумает?
- Вот потому я тебе напомнил о полезном амулете. Но потерпи до завтра: собери сумку и документы, мы уедем в Танжер. Или лучше уехать сегодня? – в Лео заговорило дурное предчувствие.
- Лео, но я маме слово дала, что подожду ее приезда. Нет, Танжер – это потом. Но и в доме дяди Али мне не так страшно, и мама уже скоро прилетит. Через три или четыре дня.  Она звонила вчера, чемоданы их уже собраны. А сегодня в Рио прилетает тетя Жади. завтра прилетит Хадижа. Хотела бы я видеть, как Хадижа встретится с близнецами.
- Она потом тебе расскажет, как это было, - поддакнул Лео, видя, что Самира увела разговор в сторону. Значит, она решила остаться в доме дяди? Тогда и он ещё несколько дней поживет в отеле.


…Всего в нескольких десятках метров от касьбы человек, посланный сидом Абдулом с деликатной миссией следить за дочерью его племянника, пытался дозвониться господину, нанявшему его.
Почему сид Абдул не отвечает? Каковы будут дальнейшие распоряжения? Может быть, следовало разогнать эту парочку? Но вместо этого пока прогнали его. А человек не любил оказываться в подобных ситуациях. Парень, схвативший какую-то кривую палку и вышедший с нею в коридор касьбы, вполне мог бы затеять драку. Но именно парня с родственницей сида Абдула следовало этой палкой побить.
Но и девчонка заслуживала наказания. О, Аллах! Она не только пришла в такое место одна, не только была неподобающе одета, не только позволила рассматривать себя иностранному родственнику и снимать себя на фото и видео – а он всё, всё видел! – но и посмела целоваться с парнем! Что-то сид Абдул темнил: то этот парень ее охранник и родственник из Бразилии, то надо было следить, чем парочка занимается в развалинах. Зачем они туда пошли?
Если накануне он утомился, бегая за ними по этажам и переходам касьбы, подозревая, что родственница сида Абдула из Бразилии находит удовольствие в обследовании крепости, то сегодня всё оказалось иначе.
Ребята пришли сюда грешить! Он это понял, едва увидев, как одета девчонка. Не просто так она прикрыла лицо, надела джеллабу, капюшон которой натянула на голову. Прятала зеленый волосы? Может быть, но ещё и для того,  чтобы никто не обратил внимание на украшение в волосах. Она к чему-то явно подготовилась!
Следивший за парочкой человек очень удивился, когда, подсматривая, увидел Самиру без джеллабы. Ведь ему удалось подойти на очень близкое расстояние, когда он услышал музыку. Тогда ему и открылось, для чего стены касьбы оглашаются веселой мелодией. Племянница сида Абдула танцевала!
Тот ли это харам, о котором следовало незамедлительно сообщить сиду Абдулу? Но он не стал раздумывать – позвонил, рассказал. Ему велели вернуться и следить, что последует дальше. Он так и сделал. Но увидел ещё больше! Эти двое посмели целоваться! Аллах! Что ему оставалось делать?
 Он запоздало понял, что давно разоблачен. Тогда почему же парень с девушкой продолжали грешить? Фотоснимки, видео девушки в костюме, в таком виде, в котором она имела право показываться только мужу. Аллах! Что делать?
 Его настолько задело увиденное, что он уже не скрывался – зазвонил телефон, он тут же ответил сиду Абдулу. Если бы не этот звонок, он сам подобрал бы любую палку и побил грешников, заодно сбросив плеер и фотоаппаратуру с высоты третьего этажа башни. Но сид Абдул велел проявить терпение, ничего не предпринимать  и ничего никому не рассказывать.
- Моя племянница за все заплатит. Это было частью моей ловушки. Но хорошо, что ты их поймал на месте харама.
Вот потому человек в чалме вышел из башни, уже не скрываясь. Он не понимал, в чем суть ловушки, расставленной стариком, если рядом не оказалось четырех свидетелей, чтобы потом можно было наказать девушку, как следует. Но сид Абдул отпустил шпиона. Деньги за работу были ему уже заплачены. Он отправился домой, решив, что сид Абдул знает лучше, как поступить с дочкой близкого родственника.

…А дома у сида Абдула к этому времени разгорелся скандал. Сид Али ещё не ушел к себе. Отправив Ахмета домой с купленным на рынке ослом, он решил навестить приятеля и поговорить с ним, чтобы выведать будущие замыслы, которые пахли неприятностями для семьи сида Али.
После долгих и приятных разговоров, во время которых Абдул остался верен в себе, ничего не поведав другу, вдруг прибежал Юнус, которого прислала лара Нурия.
- Сид Абдул, звонит Ваш сотовый. Принести? Он остался на кровати в комнате.
- Принеси! – вдруг всполошился старик. Сид  Али понял, что приятель ждет звонка.
Загадка недолго оставалась таковой. Абдул, размахивая руками и посылая проклятия на голову всех одалисок в мире, сообщил ничего не понимающему Али, что его человек, ведущей наблюдения за Самирой, сейчас в крепости и видит неподобающие вещи. Самира танцует, одетая, как одалиска.
И пока сид Али расспрашивал, что именно мог видеть шпион Абдула, где он это видел, а Абдул подробно и охотно отвечал на его вопросы, раздался ещё один звонок. Все тот же соглядатай  возмущался, что видел, как те двое целовались. Не парень пытался поцеловать, а они оба слились в долгом поцелуе. Харам!
- Этого не может быть! Твоему человеку это почудилось! – начал спорить сид Али, понимая, что он снова покрывает девчонку, натворившую бед, и так уже было когда-то, но с Жади.
- Он видел! Мой свидетель всё видел! – настаивал Абдул.
- И что же? У тебя только один свидетель, - разводил руками сид Али. – Ему могло показаться. Он ведь не стоял рядом с ними.
- Но всё видел! – погрозил пальцем старик и решительно потребовал:
- Али, я настаиваю: или Самире дадут за харам восемьдесят  ударов плетьми, или она согласится на свадьбу с Имадом. Да, вот ещё – волосы пусть перекрасит в человеческий вид. Али, пусть она подумает, что выбрать. И ещё: Самира должна жить в моем доме. Она МОЯ кровь, а не твоя. И уж поверь, у меня в доме она быстро сделает выбор. И прежний цвет волос вернется, потому что иначе я велел бы Нурии и Юнусу обрить ей голову.
- Хватит, Абдул. Ты запугал девочку. Так нельзя. Она так поступает тебе назло.
- Мухамед согласен. Он позволил мне делать с ней все, что я сочту нужным. Я же считаю, что пара ударов плетью ей не повредит. И как только она окажется во дворе моего риада, я лично сделаю несколько ударов по ее непокорной спине. Из нее нужно выбить всю дурь, все глупости до того, как она станет женой Имада. Он мужчина. И каким бы он ни был строгим, но перед женщиной, которую он так долго ждал, он может стать воском в ее руках.  Если Самира окажется такой же хитрой, как Жади, она сможет играть с его сердцем и добиваться всего, что захочет. Я не могу допустить, чтобы дочь Мухамеда меня позорила.
- Так прерви сватовство, - размахивая руками, заговорил сид Али. – Отмени свадьбу. Ты же сам понимаешь, что хорошим эта история не закончится. К чему это упрямство?
- Али, мне самому совестно, что я такому хорошему человеку подсовываю племянницу-одалиску. Самиру трудно переделать, но можно. Ее надо ломать, каждый раз ломать и наказывать, если она не захочет понимать.
- Перестань, Абдул! Скоро свадьба Латифы. Зачем нужно устраивать неприятности перед праздником? Если с Самирой что-нибудь случится, то Латифа не захочет выходить замуж, никях будет отложен снова. А мне уже надоело выслушивать жалобы на твоего племянника. Мухамед не прекратит преследовать Латифу, пока она не выйдет замуж.
- Пусть Латифа выходит замуж. Кто ей мешает? Или у них это семейное: Самира не хочет замуж, Латифа начнет ломаться. Что это такое, Али?
Почти разругавшись, старики расстались. Но сид Али вернулся домой сердитым, велел Зорайдэ немедленно прислать к нему Самиру, как только та появится дома.
Самиру ждали слишком долго. Зорайдэ и Карима успели вытянуть из сида Али все новости и  узнать о причинах  его плохого настроения.
- Зорайдэ, сид Абдул так и заявил: или восемьдесят ударов плетью, или Самира должна выйти за Имада замуж.
- Что за выбор, сид Али! – заохала женщина, хватаясь руками за голову. Но тут же влезла Карима.
- Самира не выйдет за него, не выйдет! Карима знает, что говорит. Она считает его уродом. Он ей противен, она мне так и сказала! У него каждый взгляд – харам.
- Что же делать? – охала Зорайдэ.
- Абдул требует, чтобы Самира перешла жить в его дом, потому что она принадлежит к его роду, - вспомнил сид Али.
- О, Аллах! Там он сделает с ней все, что угодно. Не отпускайте Самиру, сид Али! Латифа скоро прилетит, и какая ей свадьба, если Абдул выпорет Самиру? Потому что на Имада она не согласится.
- Да, она сбежит! Вот увидите – Самира сбежит из дома. Она такая! – пророчила Карима .
- Карима, помолчи! О, Аллах! Зачем говорить такие страшные вещи?! Если сбежит, у Латифы точно тогда свадьбы не будет. Керим и она бросятся на ее поиски.
- Сид Али, а Вы заприте Самиру! Тогда она и не сбежит, и к дяде Абдулу пойти жить не сможет, если будет наказана.
- Ну, Карима, иногда и ты говоришь умные вещи, - удивился сид Али, и лицо озарилась радостью. Благодаря Кариме выход был найден.
- Вот что, Зорайдэ: Самиру запрем в ее комнате до приезда Латифы. Волосы ей надо перекрасить. Займитесь этим вместе, - велел сид Али жене и Кариме.
- Как же, сид Али? Совсем не выпускать Самиру из комнаты?
- Ну, хорошо. Пусть не смеет выходить из дома. Я поставлю Ахмета дежурить на воротах и дверях. Пусть Самира бродит по женской половине дома и на галерее, гуляет вокруг фонтана, но чтобы на медину ни ногой! И пусть знает, что она наказана!
- Сид Али, сид Али, - вдруг заволновалась Карима. – А как же Лео? Что ему сказать, когда он за ней придет? И как долго Самиру не будут выпускать из дома?
- Скажите Лео, что мне и сиду Абдулу известно, что случилось в развалинах. Наших девушек до свадьбы мужчины не целуют, и танцевать может только жена для своего мужа, никак иначе. Он поймет остальное.  А Самира… будет сидеть дома, пока не прилетит ее мать и не увезет ее в Бразилию.
- И Мухамед  прилетает! Он на стороне дяди Абдула! он может забрать у Вас Самиру, - не унималась Карима. – Или Мухамед тоже остановится в этом доме?
Но сид Али больше не желал слушать болтовню Каримы. Он поднялся с дивана, оставив кальян, который только что курил. Али устал и собрался пораньше лечь отдыхать.
 Но у Каримы и Зорайдэ была ответственная миссия: не только объяснить Самире, в какую немилость и почему она попала и сообщить о наказании. Но и  заняться ее волосами. Если сид Али сказал, что волосы должны вернуть свой цвет – так и должно быть. Значит, женщины будут держать Самиру за руки и насильно красить ей волосы, даже окуная с головой в чан с краской, но ее волосы изменят цвет на привычный.
- Надеюсь, Самира не заставит нас применять силу, - переживала Зорайдэ.
- А что? Ее и напугать можно. Скажем: или волосы хной красим, или бреем тебе голову. И что она выберет?
Зорайдэ только тяжело вздыхала.
И вот Самира вошла во двор, устало помахав Лео рукой.
Зорайдэ ждала ее в комнате, даже скорее – поджидала. Приготовлен был таз с водой, разведена хна, лежали рядом кисточки для нанесения хны и щетки  расчесывания волос…
Карима же болталась возле фонтана. И уже внизу она выложила девушке всё: об условиях сида Абдула – или порка, или свадьба, о том, что сид Али приказал не выпускать Самиру из риада, это такое наказание. И Лео не хотят здесь видеть, потому что сиду Али донесли, что Лео и Самира целовались.
- А сейчас тебе придется перекрасить волосы. Не сопротивляйся, Самира, иначе хуже будет. Тебя будут держать и все равно нанесут на волосы хну.
Самира быстро пришла в себя от таких новостей, тут же позвонила Лео и успела обо всем коротко рассказать, пока они с Каримой шли к ее комнате. Лео напомнил ей про колокольчики, но утешил словами о том, что он найдет способ помочь ей сбежать, если станет понятно, что  и дядя Али не против ее замужества с Имадом.
Самира с ним согласилась и заявила:
- Каждой обезьяне своя ветка, вот и Имад пусть выбирает девушку из круга своих знакомых. При чем здесь я?! Лео, пока даже не представляю, как ты мог бы мне помочь. Но ты мне звони. Вдруг что-нибудь придумаем?
Уже в комнате она взглянула в окно, стягивая джеллабу. Ахмет запирал ворота, а дверь уже была заложена на засов. Сегодня Ахмет и Карима должны были ночевать не дома, а здесь, в риаде. Вот почему все запоры и замки были закрыты изнутри.
Зорайдэ увидела на Самире знаменитый зеленый костюм (или очень похожий на ТОТ?) и в ужасе всплеснула руками.
- Аллах! История повторяется! – пробормотала она. Но Самира ничего не поняла. А Карима не расслышала, но не забыла напомнить:
- Сейчас придут две женщины, которые работают на кухне. Они сильные и подержат тебя, пока будем красить волосы.
- Незачем меня держать. Я сама хну нанесу.
- Нет, сид Али приказал нам тебя перекрасить.
Но спорить было уже ни к чему. Пришла Айша с девчонкой с кухни, тут же крутилась Карима. Сначала они помогли Самире вымыть голову, от чего сошла часть оттеночного шампуня. Затем намазали волосы  хной. Некоторое время спустя, когда Карима уже собралась принести Самире ужин, волосы Самиры приобрели каштановый цвет с рыжеватым оттенком.
- Как хорошо, тебе идет! – восхитилась Карима, которой Айша намазала на волосы остаток краски. – А я боялась, что ещё хуже будет: на зеленые волосы – хну.  Что могло получиться? Ты же сначала была блондинкой? До поездки в пустыню? А теперь на хну ни одна краска не ляжет…
- Хватит болтать, Карима. Уходи. Мне надо поговорить с Самирой, - строго сказала Зорайдэ, и Карима сразу же ушла. Женщины ещё раньше собрали всё, что было принесено для покраски волос, и забрали с собой.
Зорайдэ встала в дверях и подождала, когда Карима уйдет, спустится вниз.
Убедившись, что никто их не подслушивает, Зорайдэ сказала:
- Что ты делаешь, Самира? Аллах!  Ты на себя такую беду накликаешь, что никто не сможет тебя спасти!
- А что я сделала? Снимки для журнала? Видео для устрашения Имада?
- А целовалась с Лео зачем? – упрекнула женщина Самиру.- Дяде Али это не понравилось. Это харам.
- Ну и что. Да, поцеловалась. Это вообще ничего не значит для меня, - отмахнулась Самира совершенно искренно. Она подошла к зеркалу и принялась рассматривать себя.
– Какие волосы! Я не привыкла к такому цвету. Это не мое. Я много лет была почти  блондинкой. А теперь – рыжая. Фу! Мне не идет. Вернусь в Фес – снова осветлю волосы.
Зорайдэ стояла рядом, скрестив на животе руки, и смотрела на Самиру, так похожую на Жади, но отчаянно смелую, поэтому не признающую разные хитрости. Нет, эта девочка ещё натерпится неприятностей от сида Абдула. И отец скоро здесь будет. Вместе они примутся за несчастную, и чем это закончится? Чем?



14. Часть 28. Глава 14. Возвращение Хадижи в Бразилию.



Наконец-то они в Бразилии! У отца и дочери у каждого были свои причины радоваться этому. Саид опасался, что Фариду удастся добиться, чтобы Хадижу сняли с самолета. Но тот или не догадался так поступить, или у него ничего не вышло. Хадижа желала увидеть маму и своего второго сына.
Только сев в присланный за ними из дома автомобиль, Саид успокоился. А Хадижа, наоборот, ещё сильнее разволновалась. Ее отец решил, что такой наплыв чувств у нее из-за возвращения домой.
При виде родного дома у Хадижи на глазах выступили слезы.
Они  только вошли в особняк, как навстречу выбежали Мунир и Амир, прибежала Мириам и «выплыли» медленной походкой Зулейка и Рания – одна из кухни, другая поднялась с дивана.
- Хадижа!– искренно обрадовалась и обняла девушку Зулейка.
- С возвращением! Мы рады тебе, Хадижа, - произнесла Рания, придавая голосу радость.- Вернувшись, ты принесла свет в наш дом. 
 – Ты навсегда вернулась? Ты теперь будешь жить с нами? – болтали дети, дергая ее за длинные рукава джеллабы.
- Да, теперь я снова буду жить с вами, - с печалью в голосе и грустной улыбкой ответила Хадижа.
- Тебя ждет твоя комната, - сказал Саид. – Мириам, проводи Хадижу, помоги разобрать вещи.
- Да, сид Саид, - ответила служанка.
Саид остался внизу, чтобы поговорить с женами, а Мириам повела Хадижу наверх, в ее комнату. Тяжелые вещи – сумки и чемоданы – были уже отнесены туда слугами.
Проходя мимо двери Фатимы, Хадижа задержалась на мгновение.
- Комната лары Фатимы закрыта. Даже не пытайся в нее попасть. Так приказал сид Саид, - пояснила Мириам.
- Как жаль, что Фатиму все ещё не нашли, - горько посетовала Хадижа.
- Да, сид Саид столько сил приложил к ее поискам! И все бесполезно. Жива ли наша хозяйка? О, Аллах!
- Мириам, есть  хорошие новости: я слышала, что отцу в Марокко позвонили и сообщили, что видели Фатиму в Касабланке. Совсем недавно. Это не точно она, но, скорее всего, она. Теперь ее старательно ищут и скоро найдут, иншалла.
- Иншалла, лара Хадижа, иншалла! Мы каждый день молимся, чтобы Фатима вернулась.
Хадижа не стала говорить, что не все в доме будут рады возвращению жены отца. Она уже успела почувствовать настроение Рании, ее неискренность.
Скоро в доме прибавится народу. Хадижа вспомнила огромные животы Зулейки и Рании. Кто родит раньше и кого? И кто же мог родиться у Фатимы?
Войдя в комнату, Хадижа подошла к окну, прижимая руки к груди. Она смотрела на сад с кустами роз и думала о том, как устроить, чтобы скорее увидеть маму и своего малыша. Это будет не простое испытание для нее. Придется постараться не видеть в Джамиле Амранчика и добиться того, чтобы мальчик ее принял. Иначе у нее сердце не выдержит, разорвется на кусочки, если сыночек будет смотреть на нее, как на чужую. Как приблизить к себе Джамиля?
Она подождала, когда Мириам ловко разберет ее вещи – теперь уже немногочисленные. Часть одежды пришлось оставить в Фесе, но ещё раньше   Зухра украла у нее лучшие кафтаны. Теперь шкаф Хадижи был полупустым. Вот и Мириам смотрит на пустые вешалки с недоумением.
- А где остальной багаж?
- Его нет. Это всё, с чем я вернулась, Мириам. Да, там шкатулка с золотом. Поставь ее в шкаф, в отсек, который закрывается на ключ.
Служанка выполнила ее просьбу и протянула ключ. Хадижа отпустила Мириам. Сама же, быстро переодевшись после дороги, решила принять ванну позже, а сначала прогуляться по саду. Сложив снятую с себя джеллабу, она не бросила ее на кресло, а захотела оставить в шкафу.
Хадижа открыла дверцу и сунула свернутое одеяние вниз, как вдруг ткань за что-то зацепилась, и зашелестели задираемые страницы.  На дне шкафа лежал какой-то журнал!
Что толкнуло Хадижу полюбопытствовать? Но она вытащила журнал,  расправила помятые страницы и вдруг от неожиданности начала задыхаться! Это оказался ТОТ САМЫЙ журнал – с обложкой, на которой была фотография ее матери с Джамилем.
- Аллах! Это какой-то знак, - разволновалась она. – Мой сыночек!
Хадижа прижала журнал к губам и принялась целовать обложку, фотографию своего мальчика. Слезы полились из глаз, капали на глянец, грозя испортить снимок. Глотая слезы, Хадижа прижала журнал к груди, потом осмотрелась, лихорадочно решая, куда можно спрятать неожиданную находку.  Кто оставил здесь этот журнал? Для чего? Случайность ли это? Ловушка? Чей-то намек? Но это неважно! Главное – в первый же день судьба преподнесла ей такой сюрприз. Ни за что она не выпустит журнал из рук! Спрячет в вещах и станет иногда любоваться фотографией.
Опомнившись и достав из кармана ключ от шкафа, куда была отправлена шкатулка с драгоценностями, она быстро открыла дверцу и подложила развернутый на середине журнал под шкатулку. Так посторонняя вещь, оказавшаяся на одной полке с ценной шкатулкой, вызовет меньше вопросов.
Чувствуя, что в комнате ей стало душно, Хадижа распахнула окно, но затем выбежала в коридор, стремительно спустилась в гостиную и затем выбежала в сад. Только на дорожке у любимых кустов лары Фатимы ей стало легче.
Да, любимые розы жены ее отца как будто захирели без хозяйки. Почему на кустах так мало бутонов? Или кто-то умышленно расправляется с ними? Хадижа обнаружила, что многие бутоны срезаны. Значит, розы цветут, но кто и куда уносит срезанные цветы? Ох, как не хотелось девушке ввязываться в домашние распри! А ведь ясно, чьих рук может быть это дело – конечно, только Рания может мстить несчастным розам из-за их хозяйки.
Хадижа прогулялась по всем дорожкам, обнаружив новые посадки каких-то незнакомых цветов. Она уже собиралась вернуться в дом, чтобы позвонить матери, договориться о встрече, понимая, что говорить с ней придется намеками, как ей навстречу попалась Рания.
- Гуляешь? Встречаешься с прошлым?
- Да, соскучилась по нашему розарию. Теперь и я посажу СВОИ розы, чтобы можно было видеть, как они готовятся цвести. Рания, почему на некоторых кустах так мало бутонов? Их явно срезали. Но в гостиной нет кремовых роз, в моей комнате тоже. Или… любимые розы Фатимы относят в ее комнату? – озарила ее догадка.
- Нет, - с досадой заговорила Рания. – Это твой отец приказал ставить букет с ее цветами к нему в кабинет. Он так скучает по Фатиме. Только за тебя он переживал сильнее. Но Фатима как сквозь землю провалилась, и даже знать о себе не дает. Если бы она не переписывалась с Самирой, мы бы не знали, что Фатима побывала в Амазонии, в Испании и не отправилась в Марокко, где и потерялась в Касабланке.
Хадижа вздрогнула, услышав о Касабланке. Это же родной город Зухры!
- Хадижа, ты что-нибудь слышала о ней в Марокко? Саид говорит, что ее ищут. Все время ищут.
- Да, я знаю, что люди видели Фатиму в том городе совсем недавно. Найти ее теперь – вопрос ближайших недель.
Она видела, как эта новость расстроила Ранию. Вот как она желает возвращения беглянки!
 - Ты не рада, Рания? Тебе отец не сказал, что его люди вышли на ее след?
- Нет, он нам ничего не рассказывал. Ты, наверно, думаешь, отчего я не рада это слышать? Фатима такого здесь натворила, ее бы наказать, как следует, но твой отец хочет теперь лишь одного: найти и вернуть Фатиму и ребенка, которого она уже, возможно, родила.
- А что она такого натворила? Рания, мне мало что известно. Я даже с Самирой не успела толком поговорить. Мы не предполагали, что придется покидать Марокко так быстро. Отец ведь собирался после семейного суда лично заниматься ее поисками. Но из-за угроз Фарида отец принял решение срочно возвратиться в Рио. Что совершила Фатима?
Нет, Хадиже, конечно, было кое-что известно об этой истории, но она слышала лишь отрывочные рассказы то от матери, то от Зорайдэ, то от Самиры, даже от Фарида с его желчным обещанием не пускать Фатиму на порог, если та явится к ним, чтобы спрятаться от преследования мужа. Рания же готова была расписать историю в подробностях. Но Хадижа хорошо знала молодую женщину, могла предположить, слушая ее версию случившегося, где правда, а где она преувеличивает.
- Фатима обокрала твоего отца и нас с Зулейкой! Нет, не так: она обокрала Саида и МЕНЯ, не тронув золото Зулейки.
Далее последовало подробное повествование о том, как всё случилось. Из сейфа Саида пропала большая сумма денег, с полки Рании - футляры с драгоценностями, а также оказалась опустошенной ее шкатулка! Фатима забрала и свое золото и драгоценности.
- Саиду удалось напасть на ее следы в банке, открыть ячейку, в которой она прятала украденное, забрать остатки денег. Но изрядная сумма все же осталась у Фатимы. Вот потому она и смогла добраться до Испании.
- Но что случилось? Что не устраивало Фатиму у нас в семье? – недоумевала Хадижа.
- Просто она никогда не любила твоего отца, - заявила Рания. Потом, помявшись, добавила:  - У нее был парень, когда она училась в университете. О, нет, Хадижа, твой отец мне запретил говорить об этом. Он не верит, что у Фатимы что-то было в прошлом, она оставила свою большую любовь. Кто знает, может быть, она сбежала как раз из-за того мужчины? И он ее прячет!
- Что ты такое говоришь? Рания! Аллах, такого не может быть! Зачем ты клевещешь на Фатиму? Ты опять начала интриговать, да?
- Хадижа! Ты такая доверчивая! Порой не все такое, каким сначала кажется.  Тебе нравится Фатима? Но тогда скажи, как она могла обокрасть нас? Украсть деньги, мои украшения? Что ты на это скажешь?
- Не могу в это поверить.
- Вот. Ты не можешь поверить, но она это сделала. Хадижа, а я вот думаю, почему она не тронула золото Зулейки? А если они сообщницы? Будь с ней осторожнее. Но я не стала говорить об этом твоему отцу. Он не поверит.
- Прекрати, Рания. Никогда не поверю, чтобы Зулейка могла  стать сообщницей в таком деле. Только не она. И с Фатимой что-то не так. Она сама никогда бы не сбежала из дома. Наверно, что-то случилось.
- Ты разговаривала с отцом об этом? – не выдержала Рания и задала беспокоивший ее вопрос.
- А что? Отцу известно больше, чем ты мне рассказала?
- Хадижа, меня в этой истории интересует только судьба моих украшений. Что эта змея сделала с моим золотом? Неужели оно уже продано? Но Саид предупредил всех ювелиров города о пропаже. У меня было много  эксклюзивных украшений, и если бы что-то из них всплыло на «черном» рынке, Саид бы узнал.
- А если Фатима решила подшутить над тобой и спрятала твое золото где-то в доме? Свои украшения она имела право забрать. Ведь золото ее. Но она не воровка. Ты ее чем-то сильно разозлила – я в этом уверена. Вот она и отомстила тебе. Может быть, стоит поискать в доме?
- Мы всё уже обыскали, - покраснев, возбужденно ответила Рания. – Даже в подвале всё перевернули. Ничего не нашли.
- А комната Фатимы? Почему она закрыта?
- Хм. Зайди туда как-нибудь, если тебе позволит отец, и всё поймешь. Не буду ничего рассказывать.
- Как странно: Фатиме удалось подружиться с Самирой, но с тобой она не смогла найти общего языка, - заметила Хадижа.
- Кстати, Хадижа, как там Самира? Она же все ещё в Марокко? Ты виделась с ней? У меня есть к ней несколько вопросов.
- Думаешь, она тоже замешана в похищении твоего золота? – с иронией спросила Хадижа.
- Почему - нет? Ты знаешь, ГДЕ твой отец обнаружил ключ от банковской ячейки, в которой Фатима оставила деньги? В комнате Самиры! Вот так. Значит, они и мое золото могли продать. Или Самира часть украшений присвоила, ведь у нее никогда не было своих драгоценностей!
- Знаешь, что, Рания… Не смей при мне клеветать на Самиру. Она ничего твоего не брала. Не впутывай меня в свои интриги. Тебя ничему не научили пережитые неприятности.
- Хадижа, а ты могла бы быть на моей стороне… Как быстро ты забыла о том, как я помогала тебе там, в  Мекнесе. Где же твоя благодарность? Ты все равно будешь или на моей стороне, или за Зулейку. Тебе придется выбирать. Почему же ты против меня?
- Не думаю, что Зулейка станет участвовать в каких-то интригах. Она выше этого.
- Хадижа, ты забыла, как она вела себя, когда вышла замуж за твоего отца и решила, что всегда будет оставаться его любимой женой? Мы с ней ссорились каждый день! Твоему отцу это сначала нравилось: как же, мы не можем его поделить. Но потом надоело. И если бы Зулейка тогда не забеременела, а потом не потеряла того ребенка… Нет, не хочу об этом вспоминать, - испугалась Рания, коснувшись опасных для нее воспоминаний.
- Да, ты, Рания, всегда делила моего отца то с моей матерью, стараясь избавиться от нее, а потом то же самое проделывала с Зулейкой.
- Удивительно, Хадижа, что ты не пытаешься меня понять, даже побывав второй женой. Ты ведь тоже делила Фарида с Зухрой?
- Не напоминаний мне о нем!
Испугавшись, что Хадижа пожалуется отцу, Рания решила не трогать семейную жизнь девчонки. Но ею овладела обида. Неужели и дочь Саида будет против нее?
- Рания, я помню, что было написано в той тетрадке. Не бойся, я ее порвала, но успела прочитать, что ты написала обо мне и нашей семье, - напомнила ей Хадижа одну историю, случившуюся в Мекнесе во время пребывания там Рании.
- О какой тетрадке ты говоришь? – притворилась Рания, поняв, что Хадижа избавилась от опасной для нее улики. Сколько раз она корила себя за неосторожность. И вот теперь можно вздохнуть с облегчением. Той тетради нет.  Иначе тетрадка непременно появилась бы в руках Хадижи, останься она цела. Но теперь страхи позади. Вот только Хадижа не хочет вставать на ее сторону…
- Пойдем в дом. Я что-то проголодалась. В самолете ничего не хотелось есть. А сейчас я хорошо поела бы. Попрошу у Мириам хотя бы сока.
- Да, мне тоже нужно выпить сока, я же жду ребенка. А сок полезен, - сказала Рания, прикасаясь к огромному животу.
- Скоро ты будешь думать только о новорожденном ребенке, - грустно улыбнулась Хадижа. – Идем, хочу позвонить маме. Знает ли она, что я уже прилетела?
Рания хотела сказать, что Жади собиралась лететь в Марокко, но промолчала. Зачем? Она сама обо всем узнает.
Хадижа направилась в сторону дома.
- Хочу попросить отца, чтобы он отпустил меня в гости к Амину и Эмми. С Халисой я тоже почти не знакома. И хочу увидеться с тетей Латифой. Как я поняла, она и ее жених на днях вылетают в Марокко. Передам привет от Самиры.
- Пожалуйста, только не заходи в дом к твоему дяде. Мухамед  болен, и мы не знаем – вдруг он заразный? Мы с Зулейка боимся за наших детей.
- Болен? Дядя Мухамед болен? А что с ним случилось? Карима говорила, что отец Самиры должен прилететь с Лейлой за второй женой Муной. Но, по правде сказать, все уверены в том, что его ждут из-за сватовства. Дядя Абдул сосватал Самире жениха. Рания, это просто ужас, а не жених. Он такой страшный, старый. Самире он не понравился, она собирается зло высмеять его, чтобы он отказался от женитьбы.
- Расскажи, Хадижа. Как интересно, - попросила жена отца по пути к дому. Она видела, что из окна первого этажа за ними наблюдает Зулейка. Так пусть думает, что они с Хадижей – подруги.
Когда они вошли в гостиную, Рания тут же уселась на диван, схватив лежащий на столике журнал. Хадижа сразу поняла, что это наследие Фатимы. Старые журналы полугодовой давности стопой лежали внизу возле столика.
Хадижа подошла к столику с телефоном. Она хорошо помнила номер домашнего телефона матери, но звонить при Рании было неприятно. Девушка поняла, почему жена отца выбрала именно это место: чтобы услышать ее разговор с Жади.
Но подниматься в комнату, чтобы поискать сотовый, не хотелось. К тому же, он разрядился во время полета, на счету было мало денег, и номер в нем был марокканский. В общем, звонить предстояло с домашнего телефона на домашний в доме Лукаса.
Ей ответила домоправительница Клара. Поздоровавшись, девушка попросила:
- Клара, позови мою маму. Я прилетела сегодня, хочу скорее с ней поговорить. Даже увидеться.
Клара ответила, что дона Жади ещё не вернулась из Ангры.
- Что? Мама в Ангре? Разве она не знает о моем возвращении? 
- Хадижа, твоя мама уехала в Ангру с доной Иветти в тот же день, когда вернулась из Марокко.
- Что?! Из Марокко вернулась? Моя мама была в Марокко? Но почему я ничего не знаю об этом? Когда она прилетала в Марокко? Клара, ты ничего не путаешь? Я жила в доме дяди Али, но мамы там не было, и никто не говорил, что мама побывала в Марокко.
- Нет, Хадижа, мама просто не стала тебя тревожить. Или твой отец запретил ей с тобой встречаться. Она прилетала всего лишь на пару дней. Не одна, с Джамилем, чтобы сделать ему обрезание. Как только ему была сделана операция, дона Жади с ребенком сразу же вылетели обратно в Бразилию. Не понимаю, почему было необходимо делать эту процедуру именно в Марокко?
Хадижа была потрясена и лихорадочно пыталась разобраться, что произошло. Одно ей было ясно: мама опасалась, что Джамиля кто-нибудь увидит и узнает, поэтому прилетела только на два дня и постаралась никому не попасться на глаза.  Но как о ее появлении могла не знать Карима, которой известно всё?! А Зорайдэ и дядя Али? Или они все-таки знали, но скрывали от нее? Почему они так поступили? А что Клара только что сказала об отце?
- Хадижа, твоя мама не была в Фесе, где живут ваши родственники. Она летала в Марракеш. Там останавливалась у женщины по имени Назира. Я хорошо запомнила ее имя, потому что оно похоже на имя моей тетушки НазарЭ.
- Вот так дела, - удивлялась Хадижа. – Но когда же моя мама теперь вернется из Ангры?
- Я ей позвоню сразу же после нашего разговора. У тебя, наверно, нет номера ее телефона? Ты звонишь на домашний.
- Да, я думала, что мама дома. Как себя чувствует Джамиль?
- Ох, я не понимаю, зачем в наше время нужен этот обряд. Такой маленький мальчик! Жади увозила здорового и пухлощекого ребенка, а вернулась с больным и похудевшим. На нем личика не было, можно сказать. Ему было так плохо, бедняжке, что он меня даже не узнал. А я ведь нянчу его чаще, чем дона Жади.
- И что же? Что сделала мама? Зачем она повезла моего… братика в Ангру, если нужно было ехать к врачу?
- Нет-нет, Хадижа, она как раз сначала отвезла сына к врачу, потом к доне Латифе, чтобы посоветоваться, как ухаживать за мальчиком после обрезания, и только после этого поехала в Ангру – кстати, сегодня утром. Велела мне сразу же ее предупредить, если ты позвонишь. Дона Жади сказала, что приедет сразу же, как только ты появишься в Рио. Но она не ждала, что ты прилетишь так скоро.
- Хорошо, тогда я попрошу отца отпустить меня к маме, как только она позвонит мне и скажет, что она уже дома.
Положив трубку, Хадижа задумалась. Странная история. Зачем было лететь с ребенком в опасное Марокко, где Джамиля могли принять за  Амрана, если обрезание можно было сделать в Бразилии?
«Если только мама все-таки хотела меня увидеть и поддержать, показав Джамиля, но кто-то или что-то не позволили ей появиться в Фесе», - подумала она.
- Ну, что, Хадижа, как дела у твоей мамы? – поинтересовалась Рания, подав голос с дивана, где она нехотя перелистывала надоевший журнал, в котором ей была знакома каждая страница.
- Моему братику сделали обрезание. Для этого моя мама летала в Марокко. Но Джамиль не очень хорошо перенес эту процедуру, поэтому мама занята его лечением.
- В Ангре? – со смешком спросила Рания.
Хадижа нахмурилась. Ссориться с женой отца не хотелось. Она так устала от дрязг в Мекнесе, что решила держаться в стороне от интриг женщин в доме отца.
Рания не даст ей спокойно жить своей жизнью,  втягивая в свои коварные замыслы против Зулейки. Хадижа обратила внимание на то, как обе беременные женщины были одеты.
На Зулейке – красивое домашнее платье, скрывающее живот, на груди – амулет в виде руки Фатимы, который оберегал ее и во время прошлой беременности, но при этом на женщине было минимум украшений, никакой косметики, а волосы убраны даже дома под красивый шелковый  платок. Зулейка была первой женой и постоянно занималась какими-то делами, решала возникающие проблемы в домашнем хозяйстве, ухаживала за своими детьми, не лишая себя такой радости.
 Рания же выглядела вовсе не по-домашнему. Она как будто только что вернулась с праздника. В красивом дорогом кафтане, с трудом скрывающем ее живот, обвешенная украшениями (а жаловалась, что Фатима похитила все ее золото!), она и причесана была тщательно и элегантно. Даже легкие следы косметики можно было заметить на ее лице, хотя беременным женщинам делать макияж – харам. И вела себя Рания как любимая жена султана. Подчеркнуто ничем не занимаясь, даже сыном, который ушел гулять в сад с няней.
Мысли Хадижи вернулись к новости, которая стала ей только что известна. А знает ли отец о том, что мама побывала в Марокко?  А Самира? Самира же жила у тети Назиры как раз тогда, когда, по словам Клары, мама приезжала к ним с ребенком! И Самира ничего ей не сказала! Как же так? или что-то случилось, что все хранят молчание? В чем дело?!
 Решив, что необходимо как можно скорее увидеться с тетей Латифой, от которой можно будет позвонить Самире и матери, а также встретиться с Эмми, с Амином, она отправилась на поиски отца. Он собирался провести вечер дома, отдохнуть после долгого перелета.
Хадижа нашла его в комнате Фатимы. Он стоял посреди комнаты, переплетя руки на груди, и безучастно смотрел в окно.  Хадижа вошла только потому, что дверь оказалась приоткрытой.
- Отец, - тихо позвала она и увидела, как он вздрогнул. Как если бы к нему обратилась Фатима, неведомо как появившись у него за спиной.
- Дочка, это ты, - произнес он.
- Я хотела бы попросить отпустить меня в гости. Не сегодня, конечно, ведь уже вечер. Но завтра мне хотелось бы  увидеться с тетей Латифой и Эмми, познакомиться ближе с Халисой и побывать в магазине Амина.
- Ты не знаешь, но дядя Мухамед сейчас болен, а тетя Латифа думает только о предстоящей поездке.
- Я не помешаю тете Латифе. Наоборот, я передам привет от Самиры. Ведь мы виделись с ней в доме дяди Али. а к дяде Мухамеду я не пойду. Вдруг он заразит меня, а я – твоих детей и беременных жен?
- Конечно, дочка, завтра водитель отвезет тебя в Сан-Криштован. Латифа улетает послезавтра, кажется. У дяди Мухамеда были билеты на тот же рейс. Они могли бы лететь вместе, если бы он так не разболелся.
- Как хорошо, что я увижу Эмми! Мне надо так о многом с ней поговорить, столько всего обсудить! Она же всегда была моей лучшей подругой.
Саид улыбнулся дочери знакомой ей с детства улыбкой – сомкнутыми  губами, а в его глазах светилась любовь к ней.
Хадижа ушла не сразу, посмев спросить:
- Отец, ты знал, что моя мама прилетала в Марокко?
- Она тебе уже звонила? – неприятно удивился мужчина. Почему в доме происходит что-то, о чем ему неизвестно?
- Нет, это я позвонила к ней домой, но мама уже уехала в Ангру, как только вернулась из Марокко. Оказывается, Джамилю было сделано обрезание, и он тяжело перенес это.
- Я видел твою маму в аэропорту Феса в день моего прилета и был крайне удивлен. Конечно, я не знал о том, что она все-таки полетела в Марокко. Но, наверно, дядя Али отговорил ее от встречи с тобой, ведь не стоило нервировать тебя перед семейным советом.
- Но как меня могла расстроить встреча с мамой?!
- Мы же не знали, что дядя Абдул и родня Фарида не станут требовать, чтобы  тебя вызвали и начали задавать вопросы о ваших с мужем отношениях. Так решить мог дядя Али. Хадижа, повторяю: я не знал о планах твоей матери.
- Но теперь ты же не станешь препятствовать нашей с мамой встрече? И я хочу увидеть своего братика. Я же никогда его не видела, - сказала Хадижа и невольно покраснела, сознавая, что ей приходится лгать отцу.
- Конечно, вы увидитесь. Когда Жади вернется в Рио, тогда ты скажешь водителю, и он отвезет тебя к ней.
- Я так тебя люблю! – обняла Хадижа отца. Саид погладил взрослую дочь по голове, как маленькую.
- Пойдем, мне трудно находиться в этой комнате, - сказал он, уводя  Хадижу. – Твои проблемы решены, теперь я займусь поисками Фатимы.
- Есть какие-то следы? Я кое-что слышала…
- Кажется, появились. Фатиму видели в Касабланке, и если это все-таки она, значит, она ещё не родила, хотя срок уже вот-вот подойдет. Пора бы этой девчонке одуматься.
- Но ты же не станешь наказывать Фатиму, отрубая ей руку? Или пороть плетью? Ты не отберешь у нее ребенка, а ее саму не вышвырнешь на улицу, как об этом говорил в Фесе дядя Абдул? Он уверен, что ты именно так поступишь с женой-одалиской, когда найдешь. Отец, разве можно отрубить человеку руку?!
- Когда-то с ворами поступали именно так.
- Но… Фатима забрала только то, на что имела право, - попыталась  заступиться за беглянку Хадижа.
- Успокойся, Хадижа. Никто не станет истязать Фатиму. Она совершила много ошибок, но я прощу ее, если с твоим братом или сестрой, которых она родит,  ничего не случится.
- Рания разозлится, если ты даже развода не дашь Фатиме.
- Это не ее проблемы. Рания должна помнить, что ей самой следует вести себя тихо, чтобы вновь не оказаться в Марокко, где-нибудь в Эс-Сувейре. В своей семье я сам буду решать, кого и как наказывать. Дочка, с  тобой все в порядке после дороги?
- Да, только у меня проблемы с сотовым. Я хотела позвонить Самире, но не смогла, потому что на телефоне не осталось денег.
- Можешь идти к себе в комнату и звонить, куда угодно, - улыбнулся Саид Рашид. – Ты не успеешь дойти, как деньги уже будут лежать на счету.
Хадижа отправилась к себе в комнату. Отец оказался прав: счет был уже  пополнен, и девушка начала всех обзванивать. Сначала поговорила с Эмми и Амином, предупредив, чтобы завтра ждали ее в гости – она собирается  в Сан-Криштован к тете Латифе, чтобы поговорить о Самире. Но заглянет и к ним. Эмми успела сказать, что Самира наказана и сидит взаперти у себя в комнате. Её застукал дядя Абдул где-то в развалинах с каким-то мужчиной!
Амин вмешался, забрав у Эмми трубку, сказал, что не позволит им сплетничать по телефону, тем более что Эмми все не так рассказала, как было. Тетя Латифа была рада ее звонку и хотела увидеться немедленно, если бы не было так поздно! Она сказала, что Жади завтра днем вернется из Ангры и поедет сразу в Сан-Криштован. Она привезет с собой Джамиля. Хадиже стоит подготовиться к встрече – взять себя в руки.
Хадижа осторожно поинтересовалась, какие новости от Самиры. Тетя Латифа ответила, что эта девчонка заслуживает хорошего шлепка. Она считает себя взрослой, а сама чудит – волосы перекрасила в зеленый цвет, посмела спорить с дядей Абдулом, а дядя Али недоволен ее прогулкой в развалины вместе с братом Лукаса. Зорайдэ говорит, что Самиру не будут выпускать из дома сида Али до их с Керимом прилета в Фес.
- Аллах, тетя Латифа, так Вы знаете, что Самира наказана?
- Знаю. Хадижа. Но я рада, что Самира останется в доме дяди Али. Если она не захотела ждать меня у лары Назиры, пусть сидит рядом с Зорайдэ.
Потом Хадижа сделала звонок Самире, не очень надеясь на то, что та ей ответит. Если наказали, значит, и сотовый могли отобрать вместе с планшетом. Но оказалось, что в доме дяди Али наказывают не так, как в Мекнесе. Сотовый остался у Самиры. Она могла свободно звонить сама и разговаривать с кем угодно по мобильному.
- Но что ты сделала? Если даже дядя Али тебя наказал, то ты совершила харам, не иначе.
- Хадижа, я целовалась с Лео! В развалинах! – призналась девушка. – А за нами следил шпион дяди Абдула, и он все видел и донес ему.
- Как?! Самиииира… Как ты могла?!  Вы ведь не женаты, - ужасалась Хадижа.
- Как ты думаешь, для чего я это сделала? Хадижа, ты видела Имада! Я хочу, чтобы он обо всем узнал и отказался от меня. Я уже не знаю, что ещё для этого придумать.
- Но… Но… Так же нельзя. Это харам. Самира, это позор для всей семьи.
- Хадижа, у нас с тобой разные взгляды на жизнь. Ты видишь в моем поступке только харам, но ничем не можешь мне помочь, чтобы отпугнуть Имада. Зачем я уехала от тети Назиры? Надо было сидеть у нее дома до того, пока она с мужем и дочкой не полетит в Бразилию. Я говорила тебе, что тетя Назира с семьей будет жить у меня? Нет? Как же я не успела рассказать тебе о такой важной новости? Мама выйдет замуж за Керима, а тетя Назира поживет у меня, пока ее муж не купит для них дом в Сан-Криштоване. Там же найдут подходящее помещение для спортшколы и зала для тренировок. Только не рассказывай об этом отцу, он может навредить тете Назире.
Хадижа обещала не рассказывать. Ей хотелось, чтобы тетя Назира вернулась в ее жизнь. С ней всегда было хорошо и интересно. И если уж судьба перенесла Хадижу в Бразилию, то почему бы не помочь тете Назире? Она знает ее тайну. От этого на душе Хадижи становилось легче. Скрывать от всех, что брат вовсе не брат, а твой сын, лгать, играть роли… Ох, как девушка  не любила так поступать! А придется – обманывать, отпрашиваясь каждый раз у отца, чтобы он разрешил ей поехать в гости к матери и Джамилю. Лгать отцу, Зулейке, Эмми и Амину…
Потом Хадижа звонила в Фес и разговаривала с дядей Али и Зорайдэ. она рассказала, как долетела, и что ничего нового в доме не случилось. Как будто и не было этого полтора года в Марокко. Ни Фарида, ни Мекнеса, ни Зухры – ничего не было! Как будто приснился дурной сон.
Однако Карима, с которой Хадиже тоже удалось поболтать, рассказала ей по секрету, что на следующее утро после их с отцом отлеты за ней явился Фарид – накануне побитый сидом Саидом, с синяком под глазом, но ему пришлось уйти ни с чем – ведь Хадижа улетела в Бразилию. И он страшно разозлился, потому что не удалось вернуть Хадижу.
- Спроси, как всё было, у Самиры. Мы вместе встретили Фарида у фонтана.
И если сначала у девушки защемило сердце, то потом, когда Карима передала ей приказ Фарида побывать на каждой из трех предстоящих его свадеб, она разозлилась. Фарид смеет над ней издеваться? Пусть Зухру приглашает на свадьбы, пусть даже возьмет ее четвертой женой! Хадиже больше нет до него дела. Как правильно поступил отец, успев уехать из Марокко!
Потом Карима насплетничала и про Самиру, про Лео, про Имада… вскоре Хадижа знала обо всем ровно столько, сколько ей было бы известно, оставайся она в доме дяди Али.
Наконец, телефонную болтовню прервала Мириам, позвав Хадижу в столовую
- Ужин готов, лара Хадижа. Все уже садятся за стол. Сид Саид не любит ждать.
Стол готовился к их возвращению, как праздничный. Таковыми были блюда на нем: таджин с цыплятами, какой когда-то любила Хадижа, мясо мешуия, любимое Саидом, несколько салатов, бриуты, трубочки с орехами.
Ужиная, Хадижа была радостной и возбужденной, предвкушая то, что ждет ее завтра. Она как будто забыла о Фариде, о том, что больше нет Амрана.  Жизнь брала своё. Так думали Саид и Зулейка, наблюдая за ней. Рания же сочла, что Хадижа осталась такой же легкомысленной, какой была всегда.  У нее случилась в жизни такая драма, а она сидит и радуется чему-то.
- Вы знаете, что в Бразилию скоро приедет жить тетя Назира с мужем и дочкой? Отец, у тебя появилась ещё одна племянница.
- Что? Лара Назира родила? – удивилась Рания, быстро подсчитав, сколько сейчас должно быть лет «молодой матери». Не меньше пятидесяти!
- Да, ее мечта – иметь много детей - начала сбываться.
- Она родила девочку? – с высокомерным видом спросила Рания.
- Да, Самира рассказала, что видела ребенка. Это очень красивая девочка с зелеными глазами, как у тети Назиры и моего отца. Ее назвали Ферюзой.
- Но сколько же лет ларе Назире? – не могла примириться с фактом Рания, забыв, что совсем недавно имя этой женщины в их семье было под запретом. Но стоило заговорить о ней Хадиже, и всё изменилось. Саид ни слова не сказал.
- Не знаю точно, но родила тетя Назира с большим трудом. Теперь следующих детей она будет рожать в Бразилии в клинике того доктора, которого хорошо знает моя мама. Доктор Альбьери, вот, я вспомнила его имя.
- А она ещё хочет детей?  - удивилась Рания.
- Конечно! Ее муж Миро был рад дочери, но хочет теперь и сына, - ответила Хадижа, заметив вдруг, что отец не вмешивается в их разговор. Значит, о сестре он предпочитает не говорить.
- Но рожать после пятидесяти – это такая редкость, - продолжала Рания. – Какое снадобье ей помогло? Это точно ее ребенок? Не украла же она эту девочку?
Вдруг за столом стало тихо. Даже дети затаились. Рания забылась и произнесла запретные слова – об украденном ребенке, пусть не о сыне Хадижи, но само собой подразумевалось, что есть темы, которых теперь запрещено касаться в присутствии Хадижи. И Рания поняла свою вину. Она вся сжалась и покраснела.
И только Хадижа, на мгновение запнувшись, продолжала:
- Думаю, что тете Назире помогло родить снадобье магрибских колдунов. Все знают, что колдуны из Магриба самые сильные. А тетя Назира столько лет прожила в Марракеше, где только и можно их встретить на площади Отрубленных голов.
- Думаешь, у твоей тети получится в Рио стать матерью ещё раз? – решила отвлечь внимание за столом от неловкой ситуации Зулейка.
- Уверена, что тетя Назира родит ещё нескольких мальчиков! Муж тети Назиры вырастит из них спортивную команду. Ведь он был в Марокко  королевским тренером.
Зулейка удивилась, она не знала никаких подробностей ни о ларе Назире, кроме того, что это сестра Саида, ни о её муже. Рания же вновь задала вопрос, который можно было ждать только от нее:
- Так ее муж богат? А говорили, что она стала женой нищего бразильца. Скажи, Хадижа. Он подарил ей много золота?
- Я не видела в этот раз тетю Назиру. В ее доме жила Самира, но она никогда не интересовалась такими вещами.
- А стоило бы заинтересоваться. Ведь скоро Самире выходить замуж. Ты сама говорила, что Самире нашли жениха. Он даже приходил знакомиться  с ней. Когда Мухамед прилетит в Марокко, он договорится с женихом о количестве золота, и Самире придется пойти с мужчиной на рынок. Пусть возьмет с собой не подружек, а Зорайдэ и Кариму, уж они знают толк в украшениях, которые жених должен купить на свадьбу.
Саид не выдержал ее болтовни.
- Хватит, Рания! Ты слишком много говоришь! Тем более, о делах, которые тебя не касаются.
Молодая женщина обиженно замолчала.
Хадиже хотелось как-то замять неприятную ситуацию.
- Завтра я еду в гости к Амину и Эмми! И зайду поговорить с тетей Латифой, - сообщила она. – Отец позволил, и меня отвезет его водитель.
После ужина Саид поднялся к себе в кабинет. Ему предстояло позвонить  брату.
- Мухамед, как твоё здоровье? Да, я уже вернулся из Марокко, вот так быстро. Так сложились обстоятельства. А тебе всё ещё плохо?.. Что? Кто за тобой намерен ухаживать? И ты согласишься?
Обсудив некоторые дела с Мухамедом, Саид положил трубку. В доме брата происходили удивительные дела. Мухамед был так измучен болезнью, что согласился, чтобы за ним ухаживала и занималась его домашними делами  сестра сида Керима. И всё потому, что Амин был напуган болезнью отца и умолял мать заняться его лечением. Ариба продолжала бунтовать. Лейле же было запрещено приближаться к кухне. Была бы возможность, Мухамед, как тот султан, нанял бы кого-нибудь, кто согласился пробовать приносимые ему блюда, чтобы точно знать, не отравлены ли они.
- И этого желает мой брат, который критиковал меня за то, что я не смог жестко держать Жади? А сам не смог справиться с Лейлой, девчонкой, которая моложе  его собственной дочери. У нее и мозгов-то нет, - удивлялся Саид. - Но впустить в свой дом сестру Керима, который женится на Латифе – все равно, что пригласить Лукаса быть моим водителем.
Ему вспомнились объяснения Мухамеда:
- Я против, Саид, против! Но Амин говорит, что нет выхода. Или я быстро поправляюсь, или уже никуда не лечу в ближайшее время. А та женщина только два дня до моего отъезда будет заниматься делами в моем доме.  Я потом всё тебе объясню.
- Делай, как знаешь, - тогда согласился Саид. – Но тебе необходимо присутствовать в Фесе на свадьбе дочери, если это все-таки случится. Ты же знаешь, как бывает упрям дядя Абдул. Всё может случиться, и его напористость может привести к неожиданным результатам. А он торопится с этим, пока жених ещё соглашается взять Самиру в жены.
- Алхамдуллиллах! У Самиры есть жених! – услышал Саид. – Моя мечта – увидеть Самиру замужем.
Теперь Саид Рашид задумался о второй проблеме, которую было необходимо решить: поиски Фатимы. Если появилась такая подвижка в деле, когда его жену приметили в Касабланке на старой медине, то в Марокко ему снова придется лететь, но чуть позже – когда ее точно найдут, схватят и отвезут в дом дяди Али.
Передавать Фатиму в руки дяди Абдула он не хотел, отдавая распоряжения своим людям. Иначе беглянка могла быть наказана ещё до его приезда в Марокко. А Саид желал разобраться в ее поступках и только тогда принимать решение, как быть. Возможно, Фатима не так уж и виновата. Не Рания ли манипулировала поступками девчонки, чем-то очень сильно напугав ее?
Саид взял телефон и ещё раз позвонил человеку, ответственному за поиски.


15. Часть 28. Глава 15. В доме Амина. Хадижа приезжает в гости.



В доме Амина готовились к приезду Хадижи. Решили, что готовить много еды не стоит. Лучше устроить стол со сладостями, орешками, финиками. Ведь сестра Амина едет увидеться с ними, поговорить, но не кушать. Вспомнили о тарауфе – правилах марокканского этикета, о чем как-то забылось в Бразилии. А праздник будет устроен в другой день.
Однако обед все равно предстояло приготовить.  И Амин придет покушать из магазина. И его отцу надо передать еду. Ведь в том доме сложная ситуация: сид Мухамед болен, а его лечить, готовить еду, кормить было некому. О свекре заботились невестки. Халиса варила для него бульоны и легкоусвояемые блюда. А до вчерашнего дня кастрюльки относили в тот дом Эмми с Амином. Парень был вынужден сопровождать жену, чтобы у нее не случилось неприятностей с Лейлой.
Ариба же ничего не делала. Она тоже выдавала себя за больную, не подходила к плите. Амин с отцом были удивлены таким упрямством. Она как-то даже посмела высказать, что ее могли бы отправить в Марокко если не одну, то с сидом Саидом. Услышав такое, Мухамед тут же нашел в себе силы позвонить дяде Али и пожаловаться на девушку.
- Дядя Али, неужели вам нужна такая строптивая невестка? Ариба показала, наконец, свое лицо. Обстоятельства бывают разные, ну, задержались мы с вылетом в Марокко, так что же – теперь вот так бунтовать? Она ничего не желает делать.
Дядя Али ответил, что Мухамед не держит данного его сыну слова. Икрам много раз спрашивал, когда ему вернут его невесту. Мухамед с досадой признал, что виноват, но он не умышленно задерживает в Бразилию девушку. Ведь он так разболелся, а ухаживать за ним, даже варить еду в доме некому! Когда к нему вернется здоровье, он обязательно прилетит в Марокко, и с ним – Лейла и Ариба.
Но дядя Али заявил, что на этот раз он согласен с сидом Абдулом – Мухамеду нужно было давно привезти в Рио жену Муну. Сейчас бы ни у кого не было проблем.
Мухамед расстроился ещё больше. Значит, дядя Али ему не помощник. И С Арибой его не поддержал, и Керима с Латифой торопит лететь на никях. И про Муну напомнил, которая его с нетерпением ждет в Фесе.
А тем временем Ариба отказывалась не только готовить еду, притворяясь больной, в чем был уверен Мухамед, но и ухаживать за Абдульчиком – ведь у него есть мать, пусть Лейла и позаботится о своем сыне. Некому было стирать, делать уборку, заниматься кухней и покупками. Даже Амин пытался усовестить Арибу, которая после короткой перепалки с пасынком Лейлы закрылась у себя в комнате. Она осунулась, похудела. Мухамед удивлялся: ест ли она сама хоть что-то или голодает? Конечно, он не одобрял поведения девушки, к которой так хорошо относились в его семье.
А Лейла рвалась на кухню, но Мухамед как раз и опасался этого желания юной жены. Почему это она вдруг стала проявлять такое рвение? То, что Лейла была вынуждена ухаживать и кормить ребенка – это было понятно, но в еду Мухамеду она могла подмешать, что угодно, как, вероятно, и  успела уже сделать.
- Не смей подходить к плите! – орал он на Лейлу, когда та несколько раз приносила ему в тарелке какую-то бурду.
- Но я ведь тоже это ем! Я не хочу умереть с голоду. Тебе Амин приносит еду, которую готовит Халиса. Но со мной ты не делишься. Если Ариба ничего не ест, это ее проблемы. Пусть голодает, если не хочет работать. Но я почему должна оставаться без еды? И твой сын тоже есть хочет!
- Вот и готовь еду для себя и для сына! А мне не смей приносить свою отраву. Я не стал бы это есть, даже если бы не боялся, что ты меня отравишь!
Лейла, унося неприятного вида месиво в тарелке, про себя усмехалась. Мухамед боится еды, но соки он пьет, а в них-то она и подмешивает понемногу слабительное, которое держит мужа в Бразилии. Ничего, кроме этого, Лейла не могла ничего придумать, чтобы задержать вылет в Марокко. Она никак не решалась поговорить с парнем из бара, хотя план в ее голове понемногу созрел.
Но сегодня Амин сообщил отцу, что нашел решение. Нет, не дона Ноэмия согласилась помочь приготовить обед, как она иногда делала, а вечером в Сан-Криштован прибудет сид Керим со своей сестрой, которая и займется его домом, кухней и Лейлой, а также поможет в сборе вещей к отъезду.
Мухамед был против, но что ещё оставалось делать? Они не раз спорили с ним, когда появилась такая мысль о сестре сида Керима. Однажды Амин пришел в отчаяние, даже посмел попросить мать прийти к его отцу и определить, что с ним, как его лечить? Но мать испугалась, заподозрив ловушку, которую пытается устроить ей его отец. Мухамед узнал об этой истории, понял Латифу.
Надо же, она подозревает ловушку? Он готовится  устроить ловушку, но не для нее. И скоро она сможет в этом убедиться. Завтра к нему придут два человека с вескими уликами против Керима. Если верить тем людям, женишок-то тот ещё любитель харама! Мухамед с удовольствием представлял лицо Латифы, когда она узнает всю правду о Кериме. Возможно, она не захочет лететь в Марокко, откажется от никяха. А потом… Судьба снова сведет Латифу с ним, Мухамедом!
Но появление в его доме сестры соперника не входило в планы. А теперь отказаться было нельзя. У лары Ноэмии не было возможности ухаживать за больным родственником мужа. Но и Мухамед недолюбливал эту женщину. Латифа ни за что не соглашалась, и Амин подтвердил, что Керим сказал ему прямо о своем нежелании видеть невесту в доме бывшего мужа.
- Моя сестра готова помочь. Она, правда, все ещё ходит на костылях, но больше из перестраховки, а не потому что сломанная нога не срослась. Завтра она приедет к твоему отцу, не одна, я пришлю к вам одну из официанток из моего кафе, которой нужна подработка, вдвоем женщины справятся. Если тебя смущает, что в доме отца будут незнакомые женщины, ты сам можешь там присутствовать.
Амину не нравилась эта идея, но выхода не было. Сегодня к ним собиралась приехать Хадижа, которую так ждала Эмми, а вчера произошло событие, которое и изменило ситуацию. Теперь и Эмми не желала появляться в доме свекра и Лейлы.
А случилось то, что Эмми оказалась беременной!
Халиса потом рассказала ему, как это выяснилось.
…Вчера молодые женщины встретились на кухне, чтобы обсудить очередной обед. Но уже утром обе почувствовали себя плохо. И Халису, и Эмми тошнило.
- Я заразилась в доме сида Мухамеда! – стонала Эмми, вернувшись на кухню  после того, как ее основательно вывернуло в унитаз. – Теперь и мне нужно к врачу.
- Хм, но ты же ничего не кушаешь в том доме? Я допускаю, что это происки Лейлы, которая опасается возвращения в Марокко, но она может подбрасывать отраву мужу. Или ты что-нибудь пила там, у них на кухне? Какой-нибудь сок?
- Нет, ничего. Я вообще там ни к чему не прикасаюсь. Стою рядом с Амином, боясь сделать шаг в сторону. Эта змея тут же появляется, как только мы  с Амином приходим.
- Ну, кто-то же должен открыть вам дверь. Ариба даже к двери не подходит, как рассказывает Амин.
- Но еду мы относим в комнату сида Мухамеда. К нему заходит Амин и кормит отца, мне же запрещено входить, я стою в коридоре под дверью, а Лейла, как акула, кружит вокруг. Она несколько раз проходит мимо меня туда-сюда по коридору. Иногда даже что-то мне говорит, но я делаю вид, что не слышу.
- Хм, и правильно делаешь. Иначе она может и драку устроить.
- Вот потому Амин запретил тебе туда ходить. Иначе эта кобра могла бы столкнуть тебя с лестницы. Она завидует твоей беременности.
- Знаю, - спокойно ответила Халиса. – Ладно. Итак, сегодня мы приготовим салат табуле. Но сварю и рисовый отвар для свекра. Таджин сегодня будет с цыпленком и соленым лимоном. Не знаю, можно ли его давать сиду Мухамеду?
- Ой, меня снова тошнит. Не говори при мне о цыпленке!
 Девчонка снова выскочила из кухни и понеслась к туалету.
Теперь Халиса задумалась. Что происходит? Если сначала она решила, что Эмми притворяется, чтобы увильнуть от дел за плитой, то теперь стало ясно, что ей, в самом деле, нехорошо. А что, если…?
Когда побледневшая и как-то даже осунувшаяся Эмми вернулась, Халиса смотрела на нее уже иными глазами.
- Скажи, тебя тошнит все время или только на кухне?
- Наверно, я отравилась какой-нибудь едой, потому что меня раздражают запахи, а когда я представляю что-нибудь из нашей еды, меня тут же начинает тошнить.
- А соленые лимоны? Их так любит не только Амин, но и ты, как я заметила.
- Соленый лимончик? О, я с удовольствием съела бы один! Вот при мысли о соленых лимонах меня не тошнит, - с удивлением сказала Эмми, прислушиваясь к себе.
- Вот что, я принесу тебе тест на беременность, и мы проверим мои подозрения, - предложила Халиса, кусая губы.
- Какой ещё тест?
- На беременность, я же сказала. У меня остался один, дорогой, кстати. Если окажется положительным, сходим в аптеку и купим ещё пару, чтобы узнать наверняка.
- О чем ты, Халиса? Лучше сходить в аптеку за лекарством от отравления. Или пусть Амин отвезет меня к врачу!
- Отвезет, не волнуйся, - вздохнула Халиса. – Сегодня мне как раз назначено посетить врача, чтобы сделать УЗИ. Амин против, он считает это харамом, заглядывать в живот беременной женщине, но моя врач настаивает, так как ей не нравятся мои анализы. Ей нужен снимок УЗИ.
- О! Так сегодня ты уже будешь знать, кто у тебя родится? Мальчик или девочка?
- Я уверена, что родится мальчик. У нас с Амином будет сын, - с самоуверенной улыбкой заявила Халиса. – Сейчас принесу коробочку с тестом.
Она вышла. А потрясенная Эмми присела на пуфик. Вот это новость! Неужели она могла забеременеть? И что, это происходит так быстро? Они с Амином живут  совсем недолго. Но если отсчитать время от самого первого раза, то… Теперь она может быть на четвертом месяце. И что же? Почему она ничего не чувствовала до сих пор?  Эмми никогда не обращала внимания на свое здоровье, у нее с детства были постоянные недомогания. Она была слабенькой и болезненной, поэтому всё, что не укладывалось в представления о нормальном состоянии здоровья, она списывала в данное время на пережитые и переносимые стрессы.
Вернулась Халиса, и Эмми с неохотой ей подчинилась, отправившись делать тест. Была уверена, что ее тошнит от еды. И все потому, что Халиса готовит не ту еду, которая нравится ей, а то, что любит Амин и, наверно, она сама.
Прошло несколько минут, и из ванной комнаты они вышли, уже зная правду. Да, тест показал две полоски. Значит, Эмми тоже ждет ребенка.
- Надо сообщить об этом Амину, - сдержанно сказала Халиса. Что она испытала, увидев результат? То, что она ждала ребенка, будучи первой женой, возвышало ее в семейной иерархии по отношению к Эмми. Но девчонка и тут ее догнала! Была любимой женой, а теперь подарит Амину ребенка. И может получиться так, что у Халисы родится дочь, а ветреная Эмми подарит ему сына. Так и бывает. Насмешка судьбы? Или испытания, посылаемые свыше!
О, Аллах! Теперь эта девчонка вовсе не станет работать по дому! Это же ясно! Ее итак было не затянуть на кухню, а теперь и вовсе у нее будет веская причина ничего там не делать под предлогом, что ее тошнит. Халису тоже тошнило, но она терпела, не показывая вида. А Эмми начнет так охать и жаловаться, комментируя свои ощущения, что после этого приготовленную ею еду не захочешь кушать.
А Эмми сидела вновь на пуфе возле кухонного стола и глупо улыбалась. Как это? Она не могла поверить, что ждет ребенка. Да она же сама ещё ребенок – думалось Халисе, наблюдая, как та трогает свой живот.
Сообщили новость Амину и сиду Мухамеду, которому было, конечно, не до радостного известия на фоне его собственных недомоганий. Но он должен был теперь понять, почему Эмми откажется появляться в его доме. Приходилось опасаться глупую, непредсказуемую, вспыльчивую и скандальную Лейлу.
Узнала новость и лара Латифа. Заволновался и сплетник из бара, увидев, как Амин спешит домой, закрыв магазин. Значит, что-то случилось. К тому же, проходя мимо «Волшебной лампы», Амин заглянул и в магазин отца, и Мустафа вышел на порог, обнимая парня. Сказал о чем-то ларе Ноэмии. Та тоже принялась поздравлять парня, широко улыбаясь. И Базилио уже с нетерпением ждал, когда подруга доны Журы появится в их баре.
Вчера до прихода Амина жены пытались все-таки договориться, что готовить на обед, и чем завтра угощать Хадижу, ведь уже было известно, что она прилетает, а значит, в ближайшее время приедет их навестить. Как только Халиса предлагала какое-то блюдо, Эмми вскакивала и неслась в туалет. Кажется, этот странный вирус подхватила и Халиса: стоило Эмми перечислить то, что она хотела бы приготовить, если бы умела, теперь уже Халисе требовалось попасть в туалет или ванную комнату.
Обессиленные последствиями тошноты, молодые  женщины пришли к выводу, что необходимо обратиться к ларе Латифе за помощью. Свекровь может посоветовать, как быть. Или даже поможет приготовить обед!
Амин явился домой в растерянном состоянии.
- Как это? Эмми, ты тоже?
Вторая жена, улыбаясь, пожала плечами.
- Ты рад?
- Рад, конечно, - ответил Амин, как и положено.  Обнял жену и поцеловал ее в лоб.
Но у него в голове тут же заработал калькулятор:  он ещё даже Халисе не купил подарок за то, что она сообщила ему радостную новость о ребенке. А теперь и Эмми придется покупать украшение. Откуда у него столько денег?! Он должен дяде Саиду за это дом, хотя с него и не требовали возврата долга. Он потратился на поездку за Эмми в Европу и Египет, на свадьбу. Хорошо ещё, что дядя Саид дал денег на покупку золота Эмми! И вот снова предстоят траты.
- Амин, ты не забыл, что мне назначен визит к врачу? – напомнила Халиса. – Мы можем взять с собой и Эмми. Пусть врач подтвердит, что твоя вторая жена точно беременна.
- А что, это ещё не точно?
- Тест может ошибаться, мы же не перепроверяли. Но она сдаст анализ крови, и всё станет ясно.
- Конечно, готовьтесь обе, я отвезу вас к врачу.
Эмми, кажется, уже приняла свое новое состояние и спросила:
- Амин! Как бы ты хотел назвать своего сына? Мухамед? Амин? Абдул? Как? Нет, Абдульчик уже есть у твоего отца. Я назову сына Амином.
- Нет, Эмми, это я собиралась так назвать своего сына, - возразила Халиса. Она решила отстаивать свои права. – Я раньше тебя жду ребенка.
Предчувствуя склоку, Амин заявил, что САМ выберет имена своим детям.
- И вообще – я хочу, чтобы родились две девочки, которые будут носить платки! И опять же – я сам дам каждой дочери имя!
- Но как ты можешь не хотеть, чтобы родились сыновья?! – наивно вопрошала Эмми.
Предупредив мать, Амин повез обеих жен в клинику. Но Латифа отправилась с ними. На проведение УЗИ никого, кроме Амина, врач в кабинет не впустила. И доктор разговаривала тоже только с Амином. Ничего страшного у Халисы не выявили, но пол ребенка врач сообщила мужу женщины. Он же наотрез отказался рассказывать Эмми, кого ждет первая жена – мальчика или девочку. Эмми надулась, обиделась и, сдав анализы,  даже забыла о себе.
- Тогда я  тоже буду молчать. Договорюсь с врачом, чтобы рассказала о результатах моего УЗИ только мне!
Латифа же не стала расспрашивать сына, что сказала ему врач. Но она поняла, что Халиса знает правду. Зачем нужно дразнить Эмми? Она постаралась успокоить девушку, к тому же, стоило поторопиться домой. Обед не был закончен, а из-за суеты Мухамеда вовремя не накормили, Эмми же вспомнила, что сегодня может позвонить Хадижа, а планшет ей пришлось оставить дома.
И вот тогда-то Амин позвонил сиду Кериму и согласился на его предложение – чтобы лара Марьям могла помочь его отцу в домашних делах.
- Тогда ждите нас завтра утром.  С ночевкой в том доме я сестру оставлять не стану. Если что, Марьям будет ночевать в доме Латифы.
Потом был звонок от Хадижи, которая уже прилетела в Бразилию и была дома.  Эмми так обрадовалась, что забыла сообщить ей главную новость – что у нее будет ребенок. Впрочем, Амин сказал, что не стоит болтать об этом раньше времени: а вдруг тест ошибся? А анализ крови ещё не готов. К чему говорить о том, что ещё не точно известно?
А после окончания разговора с Хадижей Эмми принялась строить планы, как она будет принимать подругу.
 Вечером, когда Амин, закрыв магазин, вернулся домой, она капризным голосом сказала:
- Амин, помнишь, в Египте мы часто ели фалафель? Как мне хочется попробовать ее снова! Хотя бы маленький кусочек! Я же жду ребенка, и мне ооооочень хочется поесть фалафель.
- Где же я возьму это лакомство? – удивился Амин.
Он вопросительно взглянул на Халису. Та пожала плечами, но отправилась на кухню. Вскоре блюдо из нута было готово. Уловив знакомый аромат, Эмми поспешила из гостиной на кухню. На тарелке были выложены шарики из нута с подливой. И вдруг Эмми стало дурно. Она тут же метнулась из кухни, едва не сбив с ног Амина.
- Что это  с ней? - посмотрел Амин ей вслед.
- Увидела фалафель, которую так желала.
- Невкусно получилось? – подозрительно принюхиваясь, спросил Амин. Неужели Халиса способна сделать что-то назло? Правда, у нее сегодня есть повод: теперь беременна не только она. Но Амин тут же себя одернул. Как он может так думать о Халисе? Ничего подобного она не стала бы делать! А вот за Эмми он уже не раз наблюдал, как она при нем и Халисе пускается в воспоминания, какие они ели в Египте вкусности, какие сувениры едва не купили, какие украшения видели, и Амин непременно купил бы их ей, если бы у них тогда были деньги на такие покупки!
 И Амин тогда поймал себя на мысли, что ему очень жалко Халису, которая тут же опускала глаза или отводила взгляд. Слушать о том, как Эмми с их мужем путешествовала в их внеплановый медовый месяц по далекой стране и радовалась разным чудесным мелочам, ей было невыносимо.
Амин видел, как Халиса ревновала, а Эмми умышленно вызывала в ней эти чувства. Но и одернуть Эмми у него не хватало духа. Он просто вставал и уходил – в гостиную из кухни и, наоборот, – из кухни в гостиную. Только после этого Эмми теряла желание вспоминать недавнюю поездку.
Амин уже собирался отправиться спать, как вдруг зазвонил его сотовый. Парень очень удивился – звонок был с незнакомого номера, и даже не бразильской сотовой компании. Это пытался с ним связаться Икрам. Разговор с ним Амина разозлил. Его отец болен и не может лететь в Марокко, но собирается.  И намерен добраться раньше, чем Латифа и Керим.
Амин уже понял, что отец ни за что не позволит прилететь им раньше, чем он с Лейлой и Арибой сам окажется в Марокко. Значит, сядет в самолет больной, но окажется в Фесе вместе с Керимом и матерью Амина.
- Мой отец прилетает через несколько дней. Твоя невеста летит с ним и Лейлой.
- Да, мой отец мне говорил об этом. Но я начинаю думать, что вы что-то от меня скрываете. Почему вы не отпускаете в Марокко мою невесту? Если снова придумаете какую-нибудь причину, я сам прилечу за ней и заберу. И я выясню причину вашего нежелания расставаться с Арибой. Никях с ней совершу в Рио-де-Жанейро в местной мечети. Но если кто-нибудь посмеет мне чинить препятствия, поговорю с шейхом, пожалуюсь судье.
- Аллах! Икрам, успокойся, ничего с твоей невестой не случилось. Она ждет, когда отцу станет лучше, и вещи ее собраны. Но…
- Какое «но»? В Фес прилетал сид Саид, вы могли бы отправить Арибу вместе  с ним! – кипятился жених Арибы.
А Амина охватила злость: жаль, что он не знает, как его невеста отказалась подчиниться его отцу и перестала выполнять домашние дела. Его отец и Абдульчик голодают, как и она сама. Нет уже чистых вещей, вся одежда в стирке. У жен Амина хватает своих дел, но Лейла – жена отца, которая должна, но ничего не умеет делать. Почему Ариба не желает это понять? Безвыходное положение, а она решила показать им свой характер. Ничего, у Икрама все ещё впереди. Узнает, какая она на самом деле. И перед ним она себя проявит рано или поздно!
- Прекрати нервничать! Получишь ты свою Арибу. Дядя Али знает, когда прилетает их самолет в Фес.
Икрам отключил связь, Амин тоже нервно бросил сотовый на кровать.
Да, Амину теперь оставалось только пожалеть отца: все события будут происходить в Марокко, в домах дяди Али и дяди Абдула. Отцу достанется! Сначала ему придется вернуть Лейлу, и Амину не было известно, каково принятое отцом решение. Окажется ли Лейла в доме дяди Абдула, или ее решат вернуть родственникам, ее отцу?
А потом отец должен побывать на обручении Самиры, если даже не на свадьбе! Амин сомневался, что сестра даст согласие на этот брак. Если прислушаться к болтовне Эмми с Самирой и Хадижей, то жених какой-то совсем никудышный, Самира уже настроена против него. Что она способна выкинуть? Как отнесется к этому отец? Он уже не молод, как он переживет ее выходки? 
А самое главное – это свадьба матери. Никях с Керимом уже назначен, об этом разболтала Карима. Не убьет ли это событие его отца? Но там же будет Муна! Отец в Фесе встретится с другой женой. Теперь Муна стала первой? Но Амин знал, как его отец переживает из-за расставания с его матерью. Зачем ему видеть, как другой мужчина назовет Латифу своей женой? Неужели отец с Муной будут присутствовать на свадьбе? А дядя Али непременно устроит пышный праздник, хотя бы для того, чтобы Мухамед Рашид ощутил, что всё кончено.
На Амина тоже ляжет нагрузка – следить за делами не только в собственном магазине, но и в магазине отца. Конечно, «Волшебной лампой» будет занят Мустафа, но отец решил оставить маленького сына жене Мустафы. Кто знает, как сможет с этим справиться дона Ноэмия? Как бы Амину не пришлось работать в обоих магазинах или даже забрать мальчишку к себе в дом. Халиса справится с Абдульчиком. Она такая молодец!
И Амин вдруг осознал, что для него важны обе жены: Эмми, которую он все ещё любил и не смог бы от нее отказаться, какой бы косорукой и легкомысленной она ни была. Но Халиса для него – просто находка, он давно оценил ее по достоинству и признавал, что лучшей жены у него и быть не может. Теперь жизнь без Халисы была для него немыслима.  Он радовался, вспоминая, что не сумел в свое время отказаться от Халисы.
Но он был счастлив и от того, что рядом с ним любимая Эмми, о которой он столько мечтал, принимая ее теперь со всеми многочисленными недостатками, о которых он раньше предпочитал не думать или вовсе не замечал. Нет, пусть у него всегда будет две жены – Халиса и Эмми,  и как Луна и Солнце, каждая ценна по-своему.

…Наступило утро, и к матери Амина приехал сид Керим с двумя женщинами. И пока Эмми и Халиса выясняли, чем угощать Хадижу, когда та появится, Амин помог ларе Марьям выбраться из машины, подав ей потом костыли. Женщина огляделась и направилась к дому Мухамеда, прихрамывая, опираясь на легкие пластиковые костыли. За ней шла другая женщина, молодая, которая несла сумку - очевидно, с продуктами.
Керим же подошел к Латифе, которая вышла из дома, чтобы их встретить.
Лара Марьям повернулась к паре, где стоял и Амин, и сказала:
- Не будем тратить время. Амин, веди нас к отцу.
Пока они оглядывались и собирались двинуться к дому, на балкон выскочила Лейла, но никто ее не заметил. Она увидела у дома Латифы машину и испуганно подалась в комнату. Теперь она с порога рассматривала прибывших женщин с любопытством, что-то обдумывая.
Когда Амин повел за собой Марьям с приятельницей к двери отцовского дома, Лейла тоже сорвалась с места. Пусть Амин мог сам открыть дверь, но Лейле нужно было не только встретить незваных гОстий. А ещё сегодня ей нужно было срочно и обязательно осуществить одну вылазку на улицу. Иначе она пропадет!
 

…У бара возле столиков с мокрой тряпкой в руке крутился Базилио. Он понял, что происходит что-то необычное. Амин с родственницей жениха доны Латифы шел к дому отца. То, что там некому готовить обеды-ужины, знал весь Сан-Криштован. Но упрямый синьор Мухамед никак не желал заказывать поджарку и прочую еду в баре доны Журы. Хозяйка относилась к этому внешне спокойно, но Базилио чувствовал, что дону Журу это задело. Когда тебе плохо, не гнушайся обратиться к соседям – и тебе помогут. Не все же плохие люди! А дона Жура не стала бы мстить синьору Мухамеду, который так разболелся, что не мог никак выздороветь.
И вот теперь синьор Керим привез с собой двух женщин. Базилио прикинул, что одна из них – сестра, но другая может быть поварихой, которую наняли синьор Мухамед или Амин. Наверно, она какая-нибудь родственница Керима. А чтобы не оставлять женщину одну в доме незнакомого мужчины, Керим отправил с ней свою сестру. Так подумал Базилио.
А ещё парень заметил, что на него уже несколько раз обращала внимание жена синьора Мухамеда. Лейла ее зовут. Неужели мужу так плохо, что Лейла присматривает себе нового мужа? И положила глаз на него? Ну, нееет… Базилио не нужна такая жена! Говорят, она лентяйка и скандалистка. К чему ему проблемы? Он даже к Анинье относится критически, хотя у них много общего, та же работа. А содержать восточную принцессу – нет уж!
Но Базилио ее внимание льстило, ему хотелось услышать от нее самой, что она может ему предложить. Фильмы о романтических отношениях он не смотрел, но то, что у доны Журы был постоянно включен в баре телевизор, и им с Аниньей невольно приходилось смотреть все сериалы, сказалось на представлениях Базилио о любовных чувствах и разных там интригах.
Поэтому парень не выпускал из вида балкон, на котором все чаще стала появляться Лейла, не только для того, чтобы повесить штанишки Абдульчика или снять подсушенное белье, но иногда она просто так стояла там и рассматривала окрестности Сан-Криштована, бросая быстрые взгляды на бар и на него.
В этот раз девчонка появилась на балконе ненадолго: исчезла, едва заметив машину синьора Керима. И то – ведь Амин ведет  к ней в дом людей! Она же там хозяйка, теперь ей придется заниматься нанятой на кухню женщиной.
Базилио не стал задерживаться на улице. Но и дона Жура уже заинтересовалась, почему он так долго трет столики у входа?
Когда он вошел в бар, дона Жура выговаривала какому-то незнакомцу:
- Хорошо жить – не в масле скользить, не в сахаре валяться! А ты тот ещё бездельник! Но хочешь иметь всё!
Мужчина подвыпившего вида что-то бурчал ей в ответ, но хозяйка бара была непоколебима:
- И не возражай: ты рассуждаешь, что двигать ближе к огню нужно свою сардину, а до остальных и дела нет. Но так нельзя.
Заметив Базилио, она отошла от посетителя и строго спросила у парня:
- Где кот?
- На улице, сидит под свободным столиком.
- Базилио, где он ночует? Если художник уехал, как я слышала, то ведь без кота? А я сегодня утром Файера не видела.
- Не знаю, где ночует Ваш кот, но ему следует полечить глаз. Я заметил, он у него закис. А ещё надо пролечить ухо. Похоже, что Файер ночью выяснял отношения с уличными котами.
- Неси его сюда, парень, я сама им займусь, пока мало посетителей. Ты будешь его держать, а я наложу лекарство на ухо и закапаю  в глаз капли.
Анинья ехидно усмехнулась парню, когда он с кислым видом пошел за котом. Это будет не так просто – лечить рыжего котяру. Но сначала его надо изловить. Кот был сыт, и куском пирожка его не подманишь.
Но Файер был, кажется, настолько сыт, всем доволен и умиротворен, что не обратил внимания на работника бара и не ожидал от него никакого подвоха.  Кот лениво повел глазами в его сторону, пошевелил хвостом, лежа под столом. И даже ласково положил лапку в протянутую ладонь Базилио, за что и поплатился: парень тут же схватил кота и вытащил из-под стола. Кот сначала попытался вырваться, но, поняв, что его несут к источнику еды и питья, ведь там, где хозяйка, там и миска с водой и вкусной едой, он успокоился, сверля дону Журу круглыми желтыми глазами.
- Базилио, пойдем в подсобку. Не хватало, чтобы кот выдрался у тебя из рук и прыгнул на барные полки. Ведь все бутылки тогда перебьет! Иди за мной! И аптечка в подсобке.
Базилио уже понял, как ему не повезло.  Котом дона Жура  могла заниматься основательно, а значит – долго. А ведь он, забирая кота, увидел, как перед домом Амина остановилась машина, на которой обычно приезжал к синьору Мухамеду его брат синьор Саид. Но теперь из автомобиля вышла девушка восточной наружности, в длинной юбке, блузке с длинными рукавами, обувь Базилио рассмотреть не удалось, ведь расстояние все-таки достаточно большое от бара до того дома. На голове, конечно же, платок.
А дона Ноэмия говорила вчера доне Журе, что к Амину и его женам должна приехать в гости дочка доны Жади. И Базилио страшно захотелось ее увидеть. Так это и была она! Дочь доны Жади и сида Саида, которая развелась с мужем в Марокко и вернулась в дом отца. Та, самая, у которой украли ребенка, а потом он умер в пустыне, где его нашли Самира и Лео. Ооооооо, как не повезло Базилио! И всё из-за кота, которому не сидится спокойно по ночам, надо же ему проявить свою кошачью натуру и нарываться на приключения.
А теперь из-за него Базилио не удастся рассмотреть сестру Амина, которую парень не видел очень давно. Он ее вряд ли даже узнает. Парень смог заметить, что не Амин встречал Хадижу, так зовут ту девчонку. А из дома выпорхнула блондинка, которую Амин привез из Марокко. Она обняла подругу, а теперь и родственницу, и увела в дом. Машина уехала. Наверно, Хадижа здесь пробудет долго!
А ещё Базилио подумал, что дона Латифа так увлеклась своим женихом, впустив его в свой дом, что не знает о прибытии дочери доны Жади. Неужели Хадижа не зайдет в гости к тете? Как Базилио хотелось увидеть и отследить все передвижения! Зачем это ему? Ну как это? Интересно же! Такие гости нечасто бывают в Сан-Криштоване! Впрочем, если она вернулась после развода к отцу, то теперь будет здесь появляться.
- Базилио! Держи кота крепче! Он меня едва не цапнул, а когти у него острые! О чем ты задумался, парень? – привела его в чувство рассерженная дона Жура, зажимая в руках флакон с лекарством и ватную палочку.

…А в доме Амина состоялось знакомство Халисы и Хадижи. То, что они виделись на свадьбе – не в счет. Сразу после свадьбы  Амин увез Халису в Бразилию, а здесь Хадижа мало общалась с женой кузена. И теперь они познакомились ещё раз.
Пили чай, ели орешки и финики. О том, что Халиса ждет ребенка, Хадиже было известно, но Эмми сообщила, что она тоже беременна. И только от фиников ее ещё не тошнит. Поэтому она присоединилась к подруге и тоже с удовольствием пила чай. Халиса, побыв с ними вместе некоторое время, намекнула Эмми, чтобы она и Хадижа переместились в гостиную. Ведь пора и обед готовить, а сегодня очередь Халисы. Ей не хотелось бы, чтобы на кухне было тесно.
Девушки ушли, но не в гостиную, а в комнату Эмми. Там можно было свободно поговорить обо всем. А тем для разговоров было много. Обсудить жениха Самиры и то, как она пытается от него избавиться – а ведь Хадижа видела Имада собственными глазами! И про то, как Амин спас Эмми, и потом они путешествовали по Египту… И ещё - Эмми стала второй женой. Но Халиса не плохая, вот только жаль, что она соперница, поэтому вряд ли может когда-нибудь стать подругой. Все эти разговоры, что жены должны быть, как сестры, это - так… Для успокоения совести, как средство для погашения конфликтов, чтобы не началась между ними война, для ее предупреждения.
А ещё Эмми знала страшную тайну, которую ей доверила тетя Жади. Лара Жади привезла в Рио второго сына Хадижи, которого та считала погибшим, но она предупредила, что пока никто не должен говорить об этом ее дочери. Ей предстояло познакомиться сначала с Джамилем, а потом уже узнать, что Амранчик жив. Так много новостей сразу Хадиже знать не следовало – вдруг психика не выдержит? Такие стрессы после всего, что пережила Хадижа в Марокко.  Эмми держалась изо всех сил, хотя очень, просто очень хотелось всё рассказать подруге.
Хадижа в свою очередь осматривала и оценивала дом Амина и его жен. Скромный дом, намного меньше, чем у дяди Мухамеда. Но ведь, по рассказам тети Латифы, в молодости их семья жила тоже в довольно скромном доме, одноэтажном, где было немного комнат, и когда приезжала в гости тетя Назира, ей приходилось спать в одной комнате с матерью Хадижи, потому что Жади в то время гостила у сестры в Бразилии. Ничего, вот пойдут в магазине Амина дела, он заработает денег и купит дом попросторнее!
А ещё Хадижа обратила внимание на внешний вид Эмми и первой жены Амина. Сравнивая их, она пришла к выводу, что золото у Эмми и Халисы, в котором они встретили ее, примерно одинаковое по качеству и стоимости. Но украшения - как у ее подруги, так и у соперницы Эмми, были красивые, дорогие и оригинальные. Правда, Хадижа была уверена, что у Эмми драгоценности окажутся более современными, как у Фатимы, но по виду золота она определила, что оно у обеих жен Амина куплено в Фесе.
А вот одеты девушки были по-разному: на Эмми – красивый кафтан, ведь она ждала в гости Хадижу, вот потому и нарядилась. На Халисе было симпатичное домашнее платье, отнюдь не дешевое,  но которое скрывало округлившийся живот жены Амина, пусть ещё и не такой большой, как у Рании и Зулейки.
Но Эмми отчего-то выглядела хуже румяной и цветущей Халисы, которую так красила беременность. Эмми заметила, как подруга ее рассматривает. Наверно, в глазах Хадижи что-то промелькнуло.
- У меня начался токсикоз. Я ещё привыкнуть не успела к новости о беременности, а меня уже тошнит все время! Я даже кушать теперь не могу. Только легкий супчик, который готовит тетя Латифа, только он не вызывает у меня приступа дурноты.
- Пройдет, потерпи, - посоветовала Хадижа. – В Фесе Зорайдэ дала бы тебе медный ключ, который следует держать во рту, чтобы не тошнило. А мама советовала мне отрезать тоненький кусочек лимона и тоже держать его во рту. Мне помогало.
- А когда ты встретишься с мамой? –  между прочим спросила Эмми.
- Сегодня уже не получится. Я утром маме звонила. Если она не подъедет к дому тети Латифы, то тогда увидимся завтра. Она привезет с собой Джамиля. Я же не видела своего… братика.
- А…, - прикусила язык Эмми, но тут же нашла темя для беседы. - Знаешь, что придумала Самира? Как они здесь в Бразилии смотрели по скайпу нашу с Амином свадьбу, так теперь Самира устроит просмотр, чтобы мы здесь увидели свадьбу тети Латифы и сида Керима. Представляешь? Даже Амину понравилась эта идея. Его отец летит на днях в Марокко вместе с бывшей женой и ее родственницей. И он тоже придет на свадьбу твоей тети, как думаем мы с Амином.
Потом девушки обсудили Имада и возможности Самиры отказаться от брака. Затем Эмми поделилась впечатлениями от видео, которые Самира устраивала ей по скайпу из пустыни, пока там был слабенький интернет, но Эмми догадалась записать на видео почти все просмотры. Хадиже захотелось увидеть эти ролики, которые Эмми сохранила на планшете.
Девушка сразу не поняла, отчего вдруг у Хадижи на глазах закипели слезы. И только потом до нее дошло, что подруга думает о погибшем сыне. Ей стало не по себе, она начала извиняться. Но и тогда не выдала тайну тети Жади, которая могла бы уже сейчас пролиться бальзамом на израненное сердце Хадижи.
Потом Халиса позвала их обедать. Но Эмми заявила, что сначала должна принюхаться и понять, сможет ли она съесть приготовленные Халисой блюда. Или ее снова станет тошнить? Но Хадиже вполне понравился аромат, который доносился из кухни до комнаты Эмми через распахнутую теперь дверь.
Эмми пришла к выводу, что вроде бы все в порядке. Халиса усмехнулась. Потом они ели,  и за столом  Халиса ухаживала за гостьей, как и за Эмми, которой не пришло в голову предложить ей помочь или даже что-то самой сделать. Но Халиса оказалась слишком горда для того, чтобы разбираться с Эмми при родственнице Амина или делать ей замечание.
Из магазина пришел на обед Амин. Он обрадовался Хадиже. Задал ей несколько осторожных вопросов, опасаясь как-то задеть ее чувства. Пожаловался на то, что отец заболел, никак не выздоравливает,  а ему скоро лететь много часов на самолете до Европы, а потом – в Марокко. Хадижа рассказала ему о жизни в доме дяди Али и Зорайдэ.
Потом в дверь позвонили. Это пришла тетя Латифа. Она принесла большой пакет ароматной выпечки. Хадижа так соскучилась по «рожкам газели», которые тетя Латифа пекла по-особенному, имея некий секрет. Только у Зорайдэ это печенье получалось таким же вкусным и ароматным. Халиса кормила Амина, как раз наливала ему чай. И тоже не удержалась, чтобы взять несколько «рожек».
Но с Эмми началось что-то неладное:  едва вдохнув аромат выпечки, она побелела, и глаза ее округлились от ужаса. Она сглотнула, немного постояла и вдруг метнулась из гостиной, где все собрались пить чай, в коридор, а потом послышался звук захлопнувшейся двери ванной комнаты.
- Аллах, как ей нехорошо! – нахмурилась Латифа. – А я хотела предложить, Амин,  чтобы твоя вторая жена пожила в моем доме, пока мы с Самирой будем отсутствовать. Но в доме все пропахло специями, корицей, ванилью. Если Эмми так реагирует на запахи, она не сможет там жить.
- Одна? Эмми – одна в твоем доме? Она же ничего не умеет делать, а нанимать ей служанку я не собираюсь, - ответил Амин. – Если честно, сейчас я очень ограничен в финансах.
- Да, это проблема. Но ещё меня беспокоит то, как Самира будет жить здесь одна. К нам с Керимом, когда мы вернемся после никяха из Марокко, Самира переезжать не захочет, она заранее меня предупредила об этом.
- Она выйдет замуж и останется в Марокко в доме мужа, - пробурчал вполголоса Амин.
- Нет, сынок, я не хотела бы принуждать Самиру к браку с человеком, который ей неприятен. Она вернется в Бразилию вместе со мной и Керимом, - твердо повторила мать.
- Тетя Латифа, а Самира не будет жить в этом доме одна, – беззаботно произнесла Хадижа, тоже лакомясь «рожками газели». – В Бразилию переедет тетя Назира с мужем, и она может пожить у Самиры.
Хадижа не сразу поняла, что проболталась: а ведь Самира просила ее не рассказывать об их с Назирой планах! Амин теперь всё знает. Он слышал, что она только что сказала!
- Я так подумала. Ведь так было бы лучше для Самиры и тети Назиры? И Вам было бы спокойнее, - постаралась она выкрутиться.
Хадижа вдруг почувствовала себя такой, какой она была в детстве – хитрой, веселой, умной. Значит, это Фарид так давил на нее, что в Мекнесе ей все время хотелось плакать!
- Надо подумать об этом, - согласилась тетя Латифа.
- Да, пусть тетя Назира живет рядом с дядей Мухамедом! Наконец-то они смогут помириться, - наивно предположила Хадижа.
 - Хороший вариант, - сказала Латифа, не подозревая, что Амин неодобрительно отнесся к перспективе такого соседства. Он помнил тетю Назиру, но знал, что отец и дядя Саид ее отвергают. И вряд ли они будут рады такой соседке.  Но что можно сделать, если его мать и Самира согласятся приютить в доме тетю Назиру с мужем и дочерью?
- Хадижа, звонила твоя мама, - улыбнувшись, сказала Латифа дочери сестры.   – Она завтра утром сможет вернуться из Ангры. Ты ей тоже звонила? Тогда тебе известно, что мальчик приболел, но она привезет Джамиля ко мне в гости. И ты приезжай. Я тебе позвоню, когда Жади приедет.
- О, нет, я приеду в Сан-Криштован заранее и буду ждать маму! А до этого увижусь с Эмми. Мы ещё о многом не поговорили!
С улицы донесся звук подъехавшей машины. И тут же зазвонил сотовый Хадижи.
- Это за мной. Время так быстро пролетело! Мне пора. Но завтра я приеду рано утром! Тетя Латифа, ждите меня!
- Конечно, я буду тебя ждать. Приезжай. Вам с Жади надо увидеться до обеда, Потому что вечером мы с Керимом улетаем в Марокко.
- Передавайте привет Самире, - сказала Эмми, которая вернулась в гостиную и с обессиленным видом стояла в дверях, косо поглядывая на пакет с выпечкой.
- Тетя Латифа, можно Хадиже забрать печенье? Хадиже оно нравится, а мне от его запаха стало дурно. Я его теперь видеть не смогу.
- Хорошо, Эмми. Если Хадижа пожелает, пусть забирает с собой, - согласилась Латифа. -  Хадижа, передай привет от меня Зулейке и Рании.
- Я передам, - сказала Хадижа, забирая пакет, в который Халиса сложила обратно все «рожки газели», собрав их даже с блюда.
Потом Латифа и Эмми, Амин и Халиса вышли на улицу, чтобы проводить Хадижу до автомобиля.
Базилио был уже здесь. Он уставился на Хадижу, стоя возле машины с засунутыми в карманы длинных шорт руками и глупо улыбался из-под козырька пляжной кепки.
- Базилио, тебя дона Жура зовет, - сказала Латифа, которой вовсе не понравилось, что парень крутится возле них.
- Где? – оглянулся Базилио. Но из бара, и правда, появилась хозяйка и поманила грозно пальцем. Пришлось уйти. Машина уехала, женщины зашли в свои дома.
Но Базилио знал, что есть ещё кое-что интересное, о чем хотелось узнать. Что происходит в доме синьора Мухамеда? Как там осваивается служанка, которую наняли на кухню? И почему Лейла уже несколько раз выходила на балкон? О, да она опять выглянула на улицу и даже подала ему какой-то знак! Базилио не верил глазам.
Она показала пальцем куда-то за магазин синьора Мухамеда. Базилио стоял за углом бара, чтобы не попадаться на глаза доне Журе. Сообразив, что Лейле что-то от него надо, он не понимал, каким образом она сможет с ним объясниться. И что ей нужно от него? Однако понял, что следует пойти в указанное место. А что будет дальше?
И вскоре все объяснилось: Лейла вышла из дома, осторожно закрыв за собой дверь, и спешно проскочила мимо двери «Волшебной лампы», завернув за угол дома. И уже оттуда она поманила Базилио, который все ещё стоял на прежнем месте и следил за ней.
Он, конечно, в несколько прыжков оказался на месте, где затаилась   непутевая жена синьора Мухамеда, как о ней отзывается дона Ноэмия. Но как с Лейлой общаться? Базилио не знал арабского, а она едва могла объясняться по-португальски. Но все оказалось намного проще: язык жестов при остром желании к общению помог обоим. Базилио жестами «спрашивал»,  она так же отвечала, согласно кивая или отрицательно мотая головой.
Со стороны казалось, что юная женщина о чем-то просит, даже умоляет Базилио, пытаясь что-то ему объяснить, он сначала не понимает, но потом догадывается о ее просьбе и горячо соглашается. Во всяком случае, именно так восприняла увиденное Анинья, которую дона Жура отправила вынести к мусорному баку, стоявшему  за баром, пакет с сухими отходами и накопившимся мусором. Официантка заметила, что Базилио ведет себя как-то очень странно, потом обнаружила предмет его слежки, очень удивившись тому, что это Лейла!
Теперь она не могла не проследить за Базилио! И вот что увидела: парень о чем-то договаривался с чужой женой! Это пахло страшным скандалом, и Анинья задумалась, не стоит ли узнать об этом доне Журе? Что за дела могут быть у сплетника Базилио с женой синьора Мухамеда?!
- А если они любовники, решили избавиться от ее мужа? В этом причина болезни соседа доны Журы,  – ахнула Анинья. Но нет, такого быть не может! Базилио – болван, куда ему играть роль героя любовника! Нет, тут что-то другое. Анинья не стала тут же доносить хозяйке, собравшись понаблюдать за глупым Базилио и затем насладиться его провалом.
Потом она видела, как Лейла убежала к себе в дом, а Базилио с блаженной улыбкой вернулся в бар и принялся протирать столики, но вовсе не те, на которые ему указала дона Жура.
- Эй, парень! В облаках витаешь? – рассердилась она. Но Базилио  посмотрел на нее туманным взглядом и с открытым ртом, и тогда дона Жура покачала головой  и решила оставить его в покое.
- Анинья, что это с ним?
- Не знаю, дона Жура. Наверно, влюбился, хи-хи! – ответила интриганка.
 
 
16. Часть 28. Глава 16. Мухамед. Крушение надежд.



Мухамед был обескуражен, когда в его дом по-хозяйски вошли посторонние женщины – сестра Керима и работница из ее кафе. Лара Марьям с другой женщиной как-то быстро освоились на кухне, проведя ревизию имеющихся продуктов, при этом обсудив между собой, что можно из них приготовить. А ещё сестра Керима не только увиделась и познакомилась с самим сидом Мухамедом (в присутствии Амина и брата), но позже призвала к ответу Лейлу, которая вроде бы была уже бывшей женой, но все-таки ещё оставалась в доме за хозяйку.
До Арибы достучаться не смогли, но с Лейлой лара Марьям сурово побеседовала и прояснила, что та должна выполнять из домашних дел.
- Времени мало! Вы послезавтра улетаете! Надо быстро привести всё в порядок! – хлопала она в ладони, подгоняя девчонку. По дому то и дело разносился ее требовательный голос: пойди, принеси, убери, найди, покажи, не стой просто так…
Лейла на удивление безропотно подчинялась и выполняла все указания пришелицы. А у плиты стояла та гостья, что была моложе. Но всем в доме вдруг начала заправлять лара Марьям. Стук ее костылей раздавался везде: и на втором этаже, и на лестнице, то возле кладовки, то на кухне.
Мухамед, лежа в постели, отчетливо всё слышал. Эта женщина его страшно раздражала, не смотря на то, что пришла позаботиться о нем и его здоровье, о его доме. Ей удалось заставить работать даже лентяйку Лейлу! Вот Ариба проявляла удивительное упрямство – пока.
Он узнал, что Абдульчик был выкупан, переодет, накормлен и спокойно уснул после нескольких дней полуголодного существования. Балкон оказался завешен рядами веревок с постиранными вещами. Кажется, в доме даже затеяли уборку. Но рук не хватало, а вытаскивать Арибу из запертой комнаты лара Марьям отчего-то не захотела. И процесс остановился. Значит, настоящей уборкой придется заниматься уже Муне, когда он привезет ее в Бразилию.
Мухамеду стало не по себе при мысли, что он останется в доме совсем один, не считая маленького сына, оставив Арибу и Лейлу в Фесе, или с Муной, если все-таки она переедет в Рио. Абдульчик будет жить без матери, ее заменит ему Муна. Она хорошая, как уже понял Мухамед, но как бы он желал вернуть прошлое вместе с Латифой!
Прошла ночь. Неожиданные помощницы не ночевали в доме Мухамеда. Из слов Амина Мухамед понял, что лара Марьям осталась у Латифы, а вторую, как ее там – которая занималась кухней, поздно вечером увез Керим, снова появившийся в Сан-Криштоване. У этой женщины было трое детей, о которых ей надо было заботиться.
Наступило утро, и Мухамед обдумывал положение, в котором оказался.  Амин по требованию лары Марьям ещё накануне рассказал ей, чем врач велел лечить отца от желудочно-кишечного недуга, и когда лара Марьям очень серьезно выслушала парня, то сразу же заставила Мухамеда принять прописанное доктором лекарство. Мужчина чувствовал себя униженным, теперь ему уже не хотелось, чтобы сестра его врага заботилась о нем, не смотря на страшно затруднительное положение.
Лучше бы он попросил брата, чтобы тот прислал одну из своих принцесс ухаживать за ним. Или нет, они же беременные, но Саид мог бы предложить ему своих служанок. А теперь придется терпеть лару Марьям. Хорошо, что Керим проявил тактичность и ненадолго появился в его комнате вместе с Амином, когда привел сестру знакомиться с домом и Мухамедом.
Мухамед узнал, что Латифа побывала в доме Амина и виделась с Хадижей. Амин рассказал, что мать ездила вместе с ним и его женами в клинику, заявил, что теперь знает, кто родится у Халисы.
А на следующий день в доме Латифы ждали Жади. Конечно, эта одалиска не могла не приехать в день накануне их вылета из Бразилии! Надо же испортить ему настроение! Но и Хадижа обещала приехать в гости к Эмми и Амину.
Этим утром  после приема лекарств и вкусного завтрака (и ужина накануне)  Мухамеду стало вдруг намного легче. Он смог встать с постели, почувствовав прилив сил, даже прошел по дому и заглянул в бывшую комнату сына.  Оттуда хорошо был виден дом Латифы.
Он подумал, что Латифа, конечно, занята сейчас сбором вещей в дорогу, но и готовилась к появлению Жади и Хадижи. Мухамед смотрел в окно, рассматривая ее дом и улицу возле него. Заметив, что к двери дома подошла Эмми, Мухамед понял, что Хадижа приехала, только он упустил этот момент.  И верно – на балконе показалась дочь Саида, а дверь Эмми  открыла Латифа.
Мухамеда до сих пор нервировало, когда он видел кого-то из женщин на балконе. Надо будет пожаловаться Саиду на Хадижу, предупредить, что его дочери не следует демонстрировать себя всему Сан-Криштовану. А Эмми, Эмми – снова без платка! Платок не на голове, а лежит на плечах. Плохо Амин воспитывает свою жену.
За его спиной открылась дверь, и он, насупившись, повернулся, уверенный, что это Лейла. Наверно, пришла уговаривать  оставить ее в Марокко. Поздно к ней пришло осознание того, что она может потерять и его, и то, что у нее было, что она получала от мужа.  И без сына осталась. Абдульчика она больше не увидит. На время его отъезда мальчик останется в Бразилии с Мустафой и его женой. Брать мальчонку с собой в Марокко Мухамед  счел рискованным для его здоровья.
Но, оглянувшись, он увидел лару Марьям, которая кивком показала ему на лекарства, которые принесла с собой. Как ей это удалось? На костылях двигаться непросто, держа что-то в руках. Опираясь на костыли, она подала ему таблетки и стаканчик с водой.
Мухамед вынужден был снова принять лекарства. Но потом зазвонил его  сотовый, и женщина деликатно удалилась.
Звонили Рапазао и Лижейро.
- О, Аллах, почему вы тянете? Я ждал вас ещё два дня назад! У вас есть что-нибудь для меня? Завтра я улетаю. Всё должно быть закончено сегодня вечером. Немедленно принесите мне материалы, иначе я вам не заплачу.
Местные проныры согласились встретиться прямо сейчас. Но Мухамед предупредил, что не может принять их у себя дома, где появились чужие люди.
- Жду вас в «Волшебной лампе». Приходите, там ваше появление не вызовет подозрений.
Мухамед вернулся к себе в комнату, достал из сейфа заранее приготовленный конверт с оговоренной суммой, пересчитал ещё раз наличные, после чего вышел в коридор. Мимо прошмыгнула Лейла с охапкой высохшего белья, отправилась вниз – наверно, гладить. Неужели?
Если бы он был уверен, что у Муны вот так же получится командовать Лейлой, то он мог бы подумать о том, чтобы не отвозить девчонку  в Фес, а оставить ее в качестве няни Абдульчика и бесплатной служанки. Ведь Арибы больше не будет в его доме.
Мухамед прислушался к себе: как будто совсем здоров, но и чистая одежда придавала приятности его ощущениям. К тому же, он смог помыться ещё вечером, спал эту ночь на чистом постельном белье, которое нашлось с помощью лары Марьям в одном из шкафов. К утру была готова и чистая одежда: джеллаба, рубашка, легкие брюки. С появлением этой женщины всё так закрутилось, и бытовые вопросы решались, как по волшебству. Только это и примиряло его с ней. Иначе он не выдержал бы и выставил женщину вон. Пусть помогает Латифе собирать вещи в дорогу.
Мужчина прошел по коридору, спустился вниз по лестнице, учуяв вкуснейшие ароматы из кухни. Там хозяйничала другая особа, молодая, явившаяся в его дом в короткой юбке и футболке без рукавов. Хорошо ещё, что волосы прикрыла платком, но это, конечно, из соображений гигиены, чтобы волосы не упали в еду.
«Похоже, Керима в кафе окружают одни одалиски. Как он мог позволить работать в своем кафе одетой вот так женщине? Сейчас я увижу, каков он а самом деле!», - лихорадочно предвкушал Мухамед встречу с обличителями, которых он нанял следить за Керимом и покопаться в его прошлом.
Внизу у дивана стоял ряд чемоданов. Среди них были его чемоданы и сумки, чемодан Лейлы, вещи Арибы. Бросив в ту сторону взгляд, Мухамед поспешил выйти из дома.
В магазине он скрылся в небольшой комнатке, где и стал с нетерпением ждать Рапазао с приятелем. Те явились с опозданием, но сразу же показали ему пухлый конверт, набитый фотографиями. Произвели обмен: пакет с фото на деньги в конверте. И каждая сторона тут же бросилась проверять полученное.
- Всё точно, - довольным голосом сообщили местные жулики из автомастерской.
- Минутку. Не уходите. Я хочу, чтобы вы мне дали пояснения, кто эти женщины, где и при каких обстоятельствах были сделаны снимки.
Мухамед высыпал фотографии на стол и тут же увидел на них знакомые лица.
- Так, это его сестра, это – работница из его кафе, которая у меня на кухне сейчас обед готовит…, -  Мухамед разочарованно отбрасывал в сторону снимки.
Жулики настороженно переглянулись, дав друг другу знать, что денег этому лопуху они ни за что не вернут.
- Что это? Что вы увидели компрометирующего вот в этой фотографии?   Керим склонился над столиком, где сидит женщина. И что? – начал терять терпение Мухамед. Не это он мечтал увидеть в компромате.
- Неважно, кто там сидит, главное – как преподнести снимки. Придумайте историю, в которую невозможно не поверить, - тут же посоветовал ему искушенный мошенник Рапазао.
- Да? Это я должен придумывать? Я чего ждал от вас? Чтобы нашли ЖЕНЩИНУ, с которой он СПИТ! С которой у него имелись отношения, БЛИЗКИЕ отношения! А вы что нащелкали? Керим в кафе – с посетительницами, Керим возле кафе, Керим с мусорным пакетом возле бака… Керим в машине за рулем… А где одалиски, с которыми он проводит время?! Где?!
Лижейро с ухмылкой скользнул к Мухамеду и вытащил из пачки несколько фото наугад. На них были красивые молодые бразильянки. Одна – на пляже в откровенном купальнике, другая – где-то в парке с кокосом с трубочкой, сидела, положив ногу на ногу, и ее ноги были слишком откровенно открыты из-за короткой юбки. Девушка смеялась, глядя в объектив.
- И что? Какое отношение они имеют к Кериму?
- Можно придумать  что угодно. Ревнивая женщина обязательно поверит, - сказал Лижейру.
- Мне не надо, чтобы Латифа домысливала, она должна увидеть измену собственными глазами.
Но Рапазао вытянул еще один снимок, который  по-настоящему  заинтересовал Мухамеда – на нем Керим обнимал, прижимая к груди, красивую женщину, свою ровесницу, глядя на нее едва ли не с любовью. А на этом вот снимке Керим целовал ей руки.
- Это кто? 
- Это как раз то, что мы должны были найти. И нашли, - проворковал Лижейро и закончил любимой присказкой:  – Р-р-рад вас видеть!
Были ещё снимки Керима с этой женщиной. Вот они сидят за столиком и пьют сок из высоких бокалов. Этих двоих явно что-то связывало. Возможно, его шпионы нашли то, что и надо было.  А здесь Керим нежно положил руку на ее руку, как бы утешая.
Мухамед отложил уличающие соперника снимки, быстро просмотрев остальные.
- Синьор Мухамед, он кокетничал с каждой! – уверяли его жулики. – Смеялся, шутил, ни одну не пропустил! Думаем, в его кафе все дамочки ходят, чтобы полюбезничать с ним. А скольких он подвозил домой! И кокосы им покупал! – явно завирали парни.
- Но я что-то не вижу, чтобы на снимках он был с ними, с женщинами, о которых вы мне тут рассказываете! – сердито заметил Мухамед.
 - А если рассмотреть фотографии более пристрастно? – предложил Лижейро, толкая ногой Рапазао, давая знак уходить, пока заказчик не решит вернуть свои деньги.
И пока Мухамед, насупив брови, перебирал фотографии, пытаясь найти на них хоть долю компромата, парни из мастерской тихо смылись. Как - этого не заметил даже Мустафа.
Потом Мухамед сгреб снимки и положил в оставленный жуликами конверт. Едва дождался, когда после обеда к нему заглянет Амин.
- Сынок, у меня для тебя поручение. Отнеси этот пакет матери. Не спрашивай, что это. Просто отнеси. Не заглядывай в него. А когда будешь возвращаться из магазина, то зайди и забери пакет. Там фотографии, но ты обрати внимание, что твоя мама скажет тебе, когда будет их возвращать. Ты понял?
- Хорошо, - согласился парень, не заподозрив ничего плохого. Он вышел из «Волшебной лампы» и сразу же направился в дом матери.

… К этому времени в доме Латифы на глазах у них с Жади разыгралась настоящая драма. Хадижа приехала за час до того времени, о котором она условилась с матерью. Латифа успокаивала девушку, но она волновалась все сильнее с приближением момента, когда должна будет появиться мама с ее сыном.
Пришла и Эмми. Но пробыть в доме свекрови ей удалось недолго. Сильный запах ванили погнал ее обратно на кухню Халисы, где была ее очередь готовить обед.
Девушки обнялись, договорились, что ещё не раз увидятся, а Хадижа высказала намерение пригласить ее в гости в дом отца. И не только ее, но и Амина с Халисой. А ещё – она попросит отца купить ей планшет, и тогда они с Эмми смогут общаться. Подруга ушла, не смотря на то, что сгорала от любопытства, желая увидеть встречу Хадижи с тетей Жади. Но беременной Эмми не позволила остаться накатившая тошнота. И от аромата ванили, въевшегося во внутренности дома, было никуда не деться. Эмми ушла.
Когда к дому подъехало такси, из которого выбралась Жади с Джамилем, вытащив за собой сумку с одеждой и памперсами, Хадижу, стоявшую у окна, затрясло.
- Я должна открыть дверь твоей матери, но как я смогу оставить тебя одну? –посмотрела на нее Латифа.
- Нет-нет, со мной все будет нормально, - закивала Хадижа.
Жади и Латифа поднялись на второй этаж, а Хадижа все ещё стояла, застыв у окна. Женщины испугались, увидев ее.
- Хадижа, приди в себя! Выпей воды, дочка, - сказала Латифа, протягивая девушки стакан. А Жади передала мальчика сестре и бросилась к дочери.
- Хадижа, ты в Бразилии! Наконец-то все твои горести закончились! – воскликнула она, обнимая ее. Только после этого Хадижа как будто очнулась.
- Мама! Ты здесь. Я тебя вижу, это не сон!
Латифа подошла к ней с Джамилем на руках и спросила у Хадижи:
- А это кто? Ты узнаешь этого карапуза?
Хадижа, не сумев до этого времени из-за сильного волнения рассмотреть ребенка, впилась в него глазами. Она протянула руки к Джамилю и как будто в немом крике открывала и закрывала рот, не издавая ни звука.
- Это Джамиль, твой сын, - подсказала Жади, боясь, что дочка назовет мальчика Амраном.  Нет, пусть с самого начала знает, что это другой ребенок. А тот, которого она считает потерянным навсегда, жив, но с ним встреча ещё впереди.
- Мой… сыночек! – прошептала девушка и теперь уже выхватила его из рук Латифы, крепко прижав к груди. Она тут же залилась слезами, напугав ребенка. Сначала Джамиль с удивлением ее рассматривал, но, когда она зарыдала, тут же раздался и его рев. Он начал вертеться и вырываться у нее из рук, и Жади пришлось забрать Джамиля. А Хадижа сотрясалась от рыданий.
- Успокойся, Хадижа, успокойся, - повторяла Латифа.
- Нет, дочка, так нельзя, иначе ты так испугаешь Джамиля, что он будет тебя бояться. А вам нужно полюбить друг друга, привыкнуть, принять. Он должен признать, что ты – его мама, а ты – что это твой сын, - поучала Жади.
- Джамиль такой ласковый, он всем улыбается, кто ему улыбается и играет с ним, - проговорила Латифа, которой Жади вернула малыша. Джамиль уже успокоился и рассматривал Хадижу.
- Как он похож на Амранчика! – призналась Хадижа. – Не могу поверить, что это не он!
- Хадижа, а если бы ты узнала, что Амран не умер? Если бы выяснилось, что тот мальчик в пустыне был вовсе не Амран? – осторожно начала страшный разговор Жади.
- Как это? Зачем мечтать о несбыточном. Моего сына погубила Зухра. Он умер.
- Нет, тебе точно известно, что твоего сына украли Зухра и та другая, ее подруга. Так?  - Жади решила медленно подбираться к потрясающему признанию.
- Мама, ты думаешь, что в пустыне могли принять за моего сына другого мальчика? – с надеждой спросила Хадижа.
- Ты допускаешь такое?
- Да! Да, я тоже думаю, что если бы там, в пустыне, была я, то смогла бы точно сказать – мой это сын или нет.
- Но Самира хорошо знала, как должен выглядеть Амран, она ведь не раз нянчилась с Джамилем. А дети, как видишь, внешне очень похожи. Она не смогла бы не узнать Амрана.
- Тогда как же Самира могла так ошибиться?!
- Хадижа, а если Самира умышленно солгала?
- Зачем? – не выдержала девушка.
- Подумай. Она сразу узнала, что ребенок не тот, которого они ищут, но все-таки заявила, что это Амран. Для чего?
- Не знаю, я ничего не понимаю. У меня в голове всё перемешалось!  Зачем же Самира так поступила?
- Они с Лео  узнали, где прячут настоящего Амрана, но не хотели, чтобы Фарид первым до него добрался.
- Но почему?!
- Подумай, Хадижа. Если бы вам вернули Амрана, то на семейном суде Фарид заявил бы, что отбирает у тебя сына. Ты бы улетела в Рио с отцом, а вашего сына воспитывали бы женщины, которых он собрался взять в жены.
- Аллах! Но где же Амранчик? Его же надо искать! Самира рассказала дяде Али, где найти Амранчика? Тетя Латифа? Почему Самира ничего мне не сказала?
Но Жади не дала Латифе ответить.
- Твой сын уже в Бразилии. Самира и Лео нашли его, а я прилетела в Марракеш и вывезла мальчика под именем Джамиля. Вот так, Хадижа. Ты спросила меня по телефону, почему я не сказала тебе, что прилетала в Марокко. Теперь ты всё знаешь.
- Это правда?! – схватилась руками за грудь Хадижа и вдруг обмякла, потеряв сознание.
- Жади, наверно, не стоило рассказывать ей всё сразу. Мы же договаривались: сегодня Хадижа знакомится с Джамилем, а завтра ты показываешь ей Амрана, - упрекнула сестру Латифа, опускаясь рядом с Хадижей и пытаясь привести ее в чувство.
- Не смогла сдержаться, - виновато призналась Жади, наклоняясь над дочерью. Она взяла со столика стакан и вылила воду в лицо Хадижи.
- Дочка, приди в себя. Нам ещё о многом надо поговорить.
- Мама, это правда? Амран жив? – открыв глаза, тут же задала вопрос девушка.
- Жив! И завтра ты его увидишь!
- А почему не сегодня? Где он? Почему ты не привезла к тете Латифе обоих детей?
- Потому что теперь, Хадижа, нам придется все время прятать одного из мальчиков. Ты будешь встречаться с ними по очереди – один раз ты будешь видеться с Джамилем, в другой раз – с Амраном. И не делай между ними различий.
- Конечно, они же оба мои сына. Но почему я не могу увидеть их вдвоем?
- Подумай – почему? – горько произнесла Жади. - В Рио никто не видел Амрана. Джамиля знают, как моего сына. И на него у меня оформлены документы. Если появится вдруг второй точно такой же «Джамиль», как мне это объяснить? И кое-кто может догадаться, в чем правда.
- Что же делать? – Хадижа умоляюще подняла на нее глаза.
- Ты помнишь тот журнал, обложка которого оказалась в руках Зухры? Если опять появится фото уже двух детей, то по дикой случайности их могут увидеть и сид Абдул, и Фарид, и Зухра. Они узнают не только Амрана, но и сразу же обо всем догадаются. Хадижа, лучше видеться то с одним ребенком, то с другим, но оба будут здесь в Рио в безопасности. Иначе может случиться скандал, и Фарид отберет твоих сыновей, а дядя Абдул ему поможет. Ещё неизвестно, как к этому  отнесется твой отец, узнай он настоящую историю. Он может осудить меня за кражу внуков – а ведь практически это так! – и заставить тебя вернуть их в Фес Фариду.
- Нет-нет!  Отец никогда так со мной не поступит. А Фарида он невзлюбил. На семейном суде они даже подрались, и отец побил Фарида. Мне Карима рассказала.
- И все равно, Хадижа. Нам придется теперь жить с этой тайной. По крайней мере, до тех пор, пока мы не придумаем выход из этого положения. Если бы твой отец купил тебе отдельный дом! Мы могли бы там встречаться, постепенно перевезли бы туда мальчиков, наняв им надежную и неболтливую няню. Возможно, я призналась бы Саиду, рассказав, как все произошло. Но пока… Завтра я увезу Джамиля обратно в Ангру, куда мы поедем с тобой вместе. Амранчик там, с Иветти. тебе, Хадижа, надо уговорить отца отпустить тебя со мной в Ангру на несколько дней. Скажи, что тебе легче, когда ты видишь своего… братика! Что ты очень хочешь побыть со мной, чтобы забыть пережитые неприятности.
- Твоя мама права, - согласилась Латифа.
Они втроем обсудили все мелочи, и после этого Хадижа вновь взяла Джамиля на руки. Мальчик отнесся к ней настороженно. Но Хадижа улыбнулась сыну, и тот не стал хныкать. Она нежно держала Джамиля, щекой прижимаясь к его личику. Жади и Латифа переглянулись.
В дверь позвонили. Латифа отправилась на кухню и выглянула на балкон.
- Внизу стоит Амин. Не знаю, зачем он пришел. Но, Хадижа, тебе с мамой лучше уйти в комнату.
Жади увела дочку с ребенком в комнату, где недавно жила сама. Незачем Амину видеть Хадижу с Джамилем. Впрочем, что парень смог бы понять, если бы увидел Хадижу с младшим братом?
- Как Пьетро? – уже в комнате спросила Хадижа.
- В Ангре ты с ним встретишься, - ответила Жади, прислушиваясь к тому, что происходит в доме.
Амин же только отдал матери конверт с фотографиями, объяснив, что не знает, что там, так как отец велел ему передать какие-то снимки, чтобы мама их посмотрела. А вечером он должен за ними зайти. Так велел отец.
Амин ушел, а Латифа держала в руках пухлый конверт, теряясь в страшных догадках.
- А если там фотографии Самиры?! Что с ней сделали в Марокко?! Вдруг сид Абдул выдал Самиру замуж, и это фото моей дочери с мужем?
Жади выглянула из комнаты и заметила, в каком состоянии сестра.
- Что случилось?
- Не знаю, - помертвевшими губами прошептала Латифа. Она протянула Жади пакет.
- Взгляни, что там. Я боюсь открывать.
Жади вышла в коридор, оставив Хадижу играть с Джамилем. В комнате все ещё оставалась его кроватка. Решив не добавлять Хадиже переживаний, женщины быстро удалились на кухню. Жади высыпала фотографии на стол. Почти с каждой смотрел на них… Керим.
- Самиры нигде нет, - с облегчением сказала Латифа, руками разгребая три  десятка снимков.
- Зачем Мухамед прислал тебе эти фото? – с подозрением сказала Жади. – Что он задумал? Какую ловушку он решил тебе устроить накануне отлета в Марокко?
- И почему Керим на каждом фото? – только теперь заметила Латифа.
- Вот именно! А там, где его нет, какие-то женщины. Ты их знаешь? О, вот эта – поставщица муки и прочих продуктов в кафе твоего Керима. А эту женщину я тоже знаю. Она привозит Кериму специи из Марокко. Владелица надежной фирмы-поставщика. Что это значит, Латифа? Ты что-нибудь понимаешь?
- А это кто? – Латифа взяла в руки снимок, где ее жених склонился к симпатичной женщине, сидевшей за столиком.
- Кажется, я видела ее однажды с ларой Марьям, когда только узнала о том, что дядя Али нашел тебе жениха в Бразилии. Это какая-то дальняя родственница Керима и Марьям.
- Жади, что это значит? Мухамед сошел с ума? – озадаченно смотрела на сестру Латифа.
- Латифа, ты помнишь, как рассказывала мне, что когда вы с Керимом поехали забирать лару Марьям из клиники, когда ей нужно было проконсультироваться с врачом после снятия гипса, то ты заметила, что какие-то люди вас с Керимом фотографировали? Потом ты сказала, что там же узнала  парня из автомастерской?
- Да, такое было, - согласилась Латифа. – Я удивилась, что тот парень тоже там оказался.
- Не нанял ли их Мухамед, чтобы следить за тобой и Керимом? Он решил уличить вас в хараме и наговорить на тебя дяде Абдулу и дяде Али, чтобы сорвать никях! Согласись, что такое возможно.
- Жади… Неужели Мухамед смог так опуститься?! Он взял двух жен, но никак не может оставить меня в покое. О, Аллах!  Если я отказалась вернуться к нему, то он решил не дать мне устроить мою судьбу. Как он может?
- О, нет, Латифа, нет, мы неверно истолковали снимки.  Мухамед не насолить вам с Керимом хочет. Взгляни на фотографии ещё раз. Такое впечатление, что тот, кто делал фотографии, пытается уличить Керима, дать понять, что все эти женщины – его подружки. Но это не любовницы Керима, на что хочет тебе намекнуть Мухамед. Эти женщины не имеют к нему никакого отношения. И наоборот, часть из них – его служащие или родственницы. Видно, тот, кто тайком фотографировал их и его, плохо знал, кто есть кто.
- Любовницы? Нет, Керим не такой. Жади, ты права. Мухамед решил, что я глупа и ревнива. Но я верю Кериму.
- И потом – ты посмотри, почему столько фотографий самого Керима? Вот он несет какой-то мешок. Что хотел сказать этой фотографией тот, кто ее сделал?
- И что же делать? Я так сердита на Мухамеда. Он уверен, что я клюну на его приманку, что даже не счел нужным прислать их по почте анонимно. Он передал фотографии с моим  сыном!
- Когда Амин придет за конвертом, верни и скажи, что тебя они не заинтересовали. Не стоит тратить нервы на глупости. Мухамед будет уязвлен, что его каверза не удалась. Но я на твоем месте ещё и дяде Али позвонила бы.
- Жади, я приеду в Фес и тогда расскажу дяде Али или Зорайдэ о том, на что оказался способен Мухамед. Не хочу, чтобы они нервничали, пока я буду лететь в Марокко.
- Ты скажешь об этом Кериму?
- Нет, не сейчас. Или совсем промолчу. Зачем? Вдруг Керим расстроится или решит перед поездкой выяснить отношения с Мухамедом? А если они подерутся? И Мухамед оговорит Керима перед дядей Али?
- Да, ты права. Не стоит портить настроение перед поездкой. Возможно, эти фотографии он прислал как раз для того, чтобы спровоцировать ссору между вами или между ним и тобой с Керимом.
- Но Мухамед может то же проделать и с Керимом: пришлет твои фотографии на балконе, когда под ним будет проходить какой-нибудь местный мачо, - в шутку предположила Жади.
- Какой ещё мачо? – улыбнулась Латифа.
Они посмеялись над возможными изощренными фантазиями бывшего мужа Латифы, а потом сестра Жади озабоченно предположила, что в Фесе Мухамед может доставить много неприятностей Самире.
- Латифа, ты опять права! Мухамед может даже сообразить шантажировать тебя Самирой. Если он поставит тебя перед выбором: ты возвращаешься к нему, и тогда Самира живет с вами, выполняя все его требования,  или ты совершаешь никях с Керимом, но тогда твою дочь насильно выдадут замуж за того типа, который так не понравился Самире. Как ты поступишь?
- О, Аллах, Жади, я не вынесу такого выбора.
- Если такое случится, Латифа, не поддавайся Мухамеду. Сразу же расскажи дяде Али, Кериму и Самире. Они все должны знать, что происходит. Семье жениха тоже стоит быть в курсе происходящего. И дядя Абдул должен знать, на что готов пойти Мухамед, чтобы затащить тебя в семью, которую сам же разрушил.
- Нет, Жади, думаю, ничего такого не произойдет. У Мухамеда есть самолюбие. Он не станет унижаться, опускаться до шантажа. И нет в нем духа авантюризма. Вот Саид мог бы, а Мухамед никогда не был таким. Если бы дядя Абдул не нашел ему эту девчонку и не женил бы на ней, мы и сейчас оставались бы счастливой семьей.
-…и ты никогда бы не смогла узнать, что такое любить мужчину, когда сердце трепещет в груди, как будто… Ах, ты сама всё понимаешь! Теперь ты узнала Керима. Но разве ты смогла бы от него отказаться? Он такой хороший. Любит тебя, он из тех, кто никогда не оставит женщину с чемоданом на пустом пляже. Тебе не придется переживать то, что я когда-то не раз испытывала из-за Лукаса.
- Да, Жади, вот так изменилась моя жизнь.
- Мактуб! – подняла указательный палец Жади.
Они приготовили вместе обед (или уже ужин?), а потом Жади вместе с Хадижей уехали на такси домой к Жади.  Решили вместе отобрать вещички Джамиля для поездки Ангру. Машину, которая потом приехала за Хадижей в Сан-Криштован, Латифа отправила по адресу, где жили Жади и Лукас.
Латифа осталась одна и ждала, когда за конвертом с фото зайдет сын.
Он вошел в дом не один. Едва Латифа открыла ему дверь и протянула молча конверт, как за спиной Амина появился Керим, который тоже приехал проведать невесту. А также забрать из дома Мухамеда сестру и официантку, согласившуюся поработать в чужом доме поварихой.
Амин, получивший задание запомнить комментарии матери, что она думает о содержимом конверта, при появлении Керима заторопился и случайно задел конвертом за косяк двери. Войдя в дом, они теперь втроем стояли возле двери на небольшой площадке у лестницы. Никто не ожидал, что конверт выпадет из рук Амина, упадет на пол, и фотографии разлетятся у подножия лестницы.
Латифа схватилась ладонями за лицо, закрыв глаза.  Керим с удивлением рассматривал себя на снимках, которые в основном легли на пол вверх изображениями.
 - Что это значит? Откуда у вас столько моих фото?.. А это что?.. Кто это?.. Эту женщину не знаю, эту не знаю, тоже не знаю…, - подобрав несколько фото и рассматривая незнакомых девушек, говорил Керим. – А это моя тетя, это – клиентка, это – поставщица и эта – тоже… Что это? Откуда?
Керим поднял глаза на Латифу и вопросительно смотрел, ожидая ответ.
- Это прислал мне Мухамед. Но он не объяснил - для чего, что он хотел этим сказать, - проговорила Латифа вдруг охрипшим голосом.
Мужчина постоял молча, потом понимающе посмотрел на Амина.
- Я полюбил твою мать и намерен на ней жениться. У меня нет другой женщины. Отнеси своему отцу эти снимки. Впрочем, нет, отдай их мне, потому что большая часть там – мои родственницы и знакомые. Для чего они теперь нужны синьору Мухамеду?
Парень протянул сиду Кериму подобранные фотографии и, весь красный от стыда, быстро ушел. Но когда Амин выходил на улицу, Керим бросил ему в спину:
- Амин, попроси мою сестру поскорее закончить работу и прийти к нам с твоей матерью. Пусть ОБЕ женщины приходят. Я должен отвезти их домой.
Когда за парнем закрылась дверь, Латифа, страшно смущенная, попыталась объяснить, что это не она установила за ним слежку.
- Керим, мне бы в голову не пришло подобное.
- Конечно, я тебе верю. Если бы не верил, то не собрался бы на тебе жениться. А теперь налей мне чаю, но без мяты. Или свари кофе, но без кардамона. Свари так, как пьют в Бразилии. Крепкий кофе в маленькой чашечке. 
- Самира научила меня варить так кофе, - улыбнулась Латифа.
Затем пришли Марьям и Софа. Молодая женщина устало опустилась в кресло в гостиной, куда они прошли. А лара Марьям кипела от возмущения, рассказывая, как с ней обошлась Лейла.
- О, Аллах! У этой девчонки совсем нет совести! Так запустить дом, но не иметь благодарности, когда пришли чужие люди помочь. Она посмела сначала позвонить жене Мухамеда – той, что живет в Фесе, заявила, что их муж привел в дом ещё одну женщину, то есть меня, которая ведет себя, как хозяйка. Девчонка уверила соперницу, что я готова стать его третье женой. Керим, что это такое?!
- Успокойся, сестра. Похоже, Мухамед и Лейла стоят друг друга.
- А что случилось? – заподозрила лара Марьям, но в ней кипело негодование, она спешила рассказать брату и будущей невестке и о других напастях, случившихся с ней в том доме.
- Брат, это ещё не всё! После того, как я отругала Лейлу за то, что она вводит в заблуждение другую жену, клевеща на меня, она не успокоилась на этом. Но если в этом случае я могла бы объяснить ее поведение желанием насолить другой жене, то потом она выкинула такое, что теперь у меня могут быть неприятности.
- А что случилось? – напрягся сид Керим.
Латифа тоже смотрела на нее выжидающе.
- Что она натворила? Позвонила сиду Абдулу, вот что она сделала. Позвонила и сказала, что Мухамед разрешил посторонней женщине делать в его доме вещи, которые непозволительны в приличной семье. Сказала, что я оставалась с ним наедине в комнате – долго, что… Керим, что теперь будет? Какой стыд! – схватилась ладонями за лицо женщина.
- Сид Мухамед об этом знает? – рассерженно спросил Керим.
- Да, - плача, сказала лара Марьям, - я немедленно отправилась к нему и рассказала о звонках Лейлы. Разумеется, я не подслушивала разговор его жены с Муной и сидом Абдулом, но у девчонки звонкий голос, она яростно описывала то, что как будто происходит в доме, высказывала разные вымыслы, а дядя Абдул велел позвать к телефону Мухамеда. Я была в это время на кухне. Но она струсила и бросила трубку. Не стала звать Мухамеда. Но тогда я пошла к нему на нее жаловаться.
- И что же сделал Мухамед? – тревожно спросила Латифа.
- Сид позвонил Муне, успокоив ее и сказав, что Лейла бесится из-за возвращения к отцу, а в его доме работают наемные служанки. Представляете? Он позвонил и дяде в Фес, тоже долго объяснял ему, почему Лейла так себя повела. Но сид Абдул его неверно понял. Он, выяснив, кто я,  сказал, что готов помочь ему сосватать меня второй женой, оставив Муну первой.
- Вот как? Марьям, я не стану выдавать тебя замуж за этого человека. Давай-ка расскажу, как нехорошо он собрался обойтись со мной и Латифой.
- А что случилось? – вытерла слезы Марьям, которая, конечно, понимала, что предложение сида Абдула  будет воспринято как шутка.
Керим и Латифа по очереди рассказала ей историю с фотографиями.
- Как видишь, сестра, сид Мухамед метит вернуть себе Латифу, отобрав у меня невесту. Иначе не объяснить интригу с фотографиями. Если бы его план удался, а дядя Абдул вынудил бы тебя стать женой Мухамеда, ты стала бы только третьей после Латифы, а я остался бы один, - с грустной шуткой развел руками Керим.
- Нет, брат, не шути так! – расстроилась лара Марьям. – И если этот человек не перестал бороться за Латифу, лучше вам скорее пожениться.
- Никях устроит в Марокко дядя Али, ты же знаешь, - ответил Керим сестре.
- Как жаль, что я не могу лететь с вами. Но лара Жади говорила, что мы с ней сможем увидеть вашу свадьбу по скайпу. Я буду рада этому.
- Не расстраивайся, сестра. Вернувшись в Рио, мы можем устроить праздник в честь никяха для своих друзей и родственников, которые не смогут прилететь в Марокко. Ты согласна?
- Керим, праздник – это хорошо, но дорого. Лучше купи золото невесте, как ты и собирался. Отвези ее в Торговый центр, выбери красивые украшения.
- Хорошо, но ты, Марьям, поедешь с нами. Мы улетаем завтра, значит, до обеда успеем побывать в ювелирном салоне.
Но вдруг запротестовала Латифа.
- Зачем покупать здесь золото? Керим, и вообще - мне не нужны украшения. Это дорого…
- Латифа, ты же не думаешь, что я способен надуть твоего дядю Али, с которым мы уже оговорили махр, сколько денег я должен заплатить, какое количество золота – подарить. И моя невеста не может прийти на нашу свадьбу без золота.
- Нет-нет, Керим, золото надо обязательно купить! – заговорила лара Марьям. – Как это, Латифа, оставить тебя без золота? Ты получишь всё, что тебе положено, невестка!
- Тогда давайте купим золото в Марокко. Оно там дешевле и того вида и качества, к которому я привыкла. Современные украшения не для меня, - продолжала искать способ отказаться Латифа.
- Моя невеста права, - шутливо покачал головой Керим, - в Фесе золото дешевле, поэтому там его получится купить больше на ту же сумму.
- Там, в Фесе, Латифа отправится на рынок золота с Зорайдэ и Каримой, о которых мы столько наслышаны, и они помогут выбрать самые красивые украшения, - так же шутливо продолжила лара Марьям.
Зазвонил домашний телефон, и Латифа сняла трубку.
- Дядя Абдул? – удивилась она. – Да, Керим и лара Марьям у меня. Вы хотите поговорить с Керимом?
Мужчина недовольно взял протянутую ему трубку. Он был сердит на племянника звонившего. Пока он разговаривал со стариком, родственником Мухамеда, женщины молчали, стараясь понять, о чем идет разговор. То, что сид Абдул что-то требовал от Керима, и это было каким-то образом связано с его сестрой, быстро стало ясно.
- Кажется, догадываюсь, зачем звонит дядя Мухамеда. Он решил не упускать случая и сосватать Вас, лара Марьям, племяннику.
Латифа оказалась права. Именно это и требовал старик: ведь сестра Керима несколько дней провела в доме Мухамеда, разведенного мужчины, оказываясь не раз наедине с ним в комнатах, а это харам.
 Керим гневно отказал ему в предложении, не захотев даже взять время, чтобы подумать.
- Моя сестра согласилась помочь поухаживать за вашим больным племянником, потому что об этом попросил  меня его сын, то есть сын моей невесты. И я не смог отказать, потому что не желал, чтобы в тот дом ходила Латифа.
Прекратив препирательства с настырным сидом Абдулом, Керим твердо сказал, что завтра Марьям и Софа в дом сида Мухамеда не пойдут.
- Пусть постараются обойтись без вашей помощи!
- Но каков он, Керим! Отправить Латифе твои фотографии с ложными намеками на твое якобы непорядочное поведение, в то время как я приводила в порядок в его доме всё: начиная с ребенка и грязной одежды и заканчивая лентяйкой женой и запасами еды, которую мне пришлось купить и принести. Как он может?
- Это не похоже на Мухамеда, - сказала Латифа, которой было невыносимо стыдно за бывшего мужа.
- А можно взглянуть на снимки, которые он тебе прислал? – обратилась Марьям к Латифе.
- Они у нас дома, - за невесту ответил Керим. Там я и все наши знакомые. Вернемся домой, и ты увидишь.
- Ну, ладно. Нам пора. Сегодня еду ночевать домой. Хочу проверить, все ли вещи собрал мой брат в дорогу, - поднимаясь и подхватывая костыли, сказала лара Марьям. Керим помог сестре спуститься по лестнице. Они вдвоем и с Софой выбрались на улицу. Керим открыл машину, чтобы женщины могли подождать его внутри.
Усадив сестру и ее приятельницу в салон автомобиля, Керим вернулся ненадолго к Латифе.
- Дорогая, заканчивается наше ожидание. Скоро мы поженимся. Завтра я заеду за тобой на такси, и мы отправимся в аэропорт. А через неделю – наш никях.
- Да, Керим. Я все ещё не могу поверить.
Мужчина не стал больше ничего говорить, но обнял и притянул к себе невесту и нежно, но страстно поцеловал. Это произошло не на улице, а за не плотно прикрытой дверью в ее доме.
Он ушел, машина уехала, а Латифа вернулась к себе, испытывая в душе бурю чувств. Она улыбалась, не в силах удержаться. Латифа давно не ощущала себя такой счастливой.
Но прекрасное настроение вскоре было испорчено:  позвонила из Феса Зорайдэ, попросила рассказать, почему сид Абдул, который пришел к ним в дом, настаивает, чтобы Керим или наказал свою сестру за совершенный харам в доме его племянника Мухамеда, или готовился к тому, что Мухамед должен будет ее сосватать. Тем более что женщина оказалась очень деятельной, хозяйственной – как раз то, что нужно его племяннику. Как все чудесно сложилось бы:  тогда Муна будет заботиться об Абдульчике и Мухамеде, а сестра Керима - заниматься всеми домашними делами, став второй женой.
Латифа рассказала эту историю с ларой Марьям, как она ее узнала.  Но не сдержалась и пожаловалась на происки Мухамеда, приславшего ей фотографии, которые, по разумению отца ее детей, должны были скомпрометировать жениха Латифы в ее глазах.
- Зорайдэ, Мухамед не оставил надежды если не вернуть меня, то рассорить нас с Керимом.
Она поделилась с Зорайдэ опасениями насчет того, как Мухамед может поступить в Фесе с Самирой – назло ей. И тут она услышала историю, как Самира оказалась «под домашним арестом», потому что сид Али наказал ее, запретив покидать риад до появления в Фесе Латифы.
- Наказал? За что? – вопрошала Латифа. – Что натворила Самира, кроме того что перекрасила волосы?... Что?! В развалинах она целовалась с Лео? О, Аллах!  И она для него танцевала?! О, Аллах! И дядя Абдул знает? Но как он узнал? Он не ходит по таким местам, как развалины касьбы!
Латифа попросила позвать к телефону Самиру. Она хотела с ней поговорить. Похоже, что Зорайдэ звонила в Рио по сотовому, стоя в коридоре, недалеко от двери комнаты Самиры. Девушка подошла быстро.
- Дочка, зачем ты это сделала?
- Что, мама? Что я сделала?
- Ты и Лео. Танцы в Касьбе, поцелуи. Что ещё? Дочка, я хочу знать, что происходит между тобой и Лео.
-  Ничего между нами не происходит. А поцелуй – это производственные издержки. Но мне трудно тебе это объяснить.
- Стоит ли дразнить дядю Абдула?
- Откуда я знала, что дядя Абдул отправил следить за нами своего шпиона? Впрочем, это даже хорошо, что дядя Абдул всё узнал. Он отговорит противного Имада от свадьбы.
- Дочка, я не знаю ни одного случая, чтобы дядя Абдул передумал и своими руками разрушил планы на наметившийся брак.
- Мама, но нужен какой-то способ, чтобы дядя Абдул оставил меня в покое. Не хочу замуж. Тем более – за этого старого урода.
- Самира, не паникуй. Я буду думать, что сделать, чтобы ты смогла избежать замужества, которое сделает тебя несчастной. Посоветуюсь с Жади. Возможно, ей в голову придет что-нибудь полезное.
Закончив разговор, Латифа с сожалением посмотрела на часы. Уже довольно поздно. Жади, наверно, уже спит. Но так хотелось позвонить ей, сообщить новости о том, что у Самиры неприятности из-за Лео. Она пока не заперта в комнате, но не может выходить на медину. Что, ну что придумать, чтобы и Самиру не подвести, но чтобы несостоявшийся жених обходил ее стороной.  Только Жади способна найти выход из такого положения.
 

17. Часть 28. Глава 17. Ангра. Хадижа и близнецы



Жади напрасно переживала из-за того, отпустит ли Саид Хадижу в Ангру. Дочка позвонила и сообщила, что отец не стал возражать, наоборот, сказал, что, если маленький братик так благотворно влияет на нее, что у Хадижи от счастья даже светятся глаза, то он, конечно, не станет ей препятствовать. Пусть едет и проводит время с малышом.
Жади страшно удивилась. Это было чем-то новым. Но, конечно, просьба шла не от нее, а от Хадижи. Дочь сказала, что договорилась пробыть в Ангре дней десять, как они с Жади и собирались.
И вот женщина ждала Хадижу с вещами. Было ещё очень рано. Но ехать по жаре за город, пусть даже в хорошем автомобиле в кондиционером, было не желательно. Жади опасалась, что от кондиционера может простудиться Джамиль. Мальчик окреп за последние месяцы, но ведь маленькие дети так подвержены простудам!
 Джамиль ещё спал, а Хадижа ещё не приехала, и Жади села в кресло и начала обдумывать просьбу Латифы. Та позвонила ей поздно вечером, когда Жади собиралась ложиться спать, зная, что утром придется рано вставать. Как помочь Хадиже избежать брака с Имадом? Чем пронять мужчину, который безумно желал жениться? Как задеть того, кому досталась в невесты красивая, умная, образованная девушка, а с ее колючим характером зрелый мужчина надеялся справиться тем или иным способом.
Продумав несколько вариантов, решив, что она позвонит Самире позже, когда в Марокко наступит утро, ведь сейчас там поздний вечер - девушка может уже спать, Жади невольно вспомнила недавнее возвращение из Марокко.
Из аэропорта она привезла обессиленного Амранчика к себе домой. Ещё в доме Назиры его привели в порядок, помыли, переодели в новые дорогие вещи, но мальчик был слаб, и у него была деликатная проблема, с которой Жади не приходилось сталкиваться. Как обрабатывать ранку после неаккуратно сделанного обрезания?! Лара Назира вроде бы всё обработала, но ведь процедуры следовало проводить ежедневно. Как бы ни пришлось обращаться к врачам!
Поэтому после прилета Жади решила заехать домой, а потом сразу же двинуться к Латифе, ведь у нее был опыт обращения с Амином. Латифа подтвердила, что будет ее ждать. А затем она уедет в Ангру с Иветти.
Но Жади совсем забыла о Кларе, которая оказалась дома. Пьетро был опять оставлен у Иветти. С Эдом и Габриэлем ему не бывало скучно. Клара же занималась делами дома. И вот когда Жади добралась на такси до особняка, ее встретила домоправительница.
- Как съездили, дона Жади? Как себя чувствует наш малыш?
- Плохо, придется везти к врачу. Клара, мне нужно срочно привести себя и Джамиля в порядок, и я тут же поеду в клинику, а оттуда заеду в Сан-Криштован к Латифе, - приврала Жади.
Клара, проявляя заботу и внимание, не отходила от доны Жади, стремясь позаботиться и о малыше. Жади позволила ей переодеть Амрана, чтобы женщина увидела при смене памперса, что слова про сделанное ему обрезание – правда. К тому же вместе было не так страшно обрабатывать ранку.
- О, дона Жади, что с вашим  сыном! Ему же очень плохо! Зачем Вы позволили произвести над ребенком такое?! Бедняжка, он так похудел, осунулось и личико. Как может ребенок за несколько дней сбросить несколько килограммов? Это же опасно, это очень плохо для него, - причитала женщина.
Жади, сочувственно поддакивая, занималась тем, что искала вещи, которые следовало надеть для поездки в Сан-Криштован. Ни о какой клинике речь пока не шла. Латифа должна справиться и без врача. Но Кларе знать об этом не обязательно.
Но Клара обнаружила и ещё кое-что:
- Дона Жади! Как же так? Джамиль меня не узнает! Наверно, ему совсем плохо. Как это возможно? Малыш хорошо знает мои руки, он всегда узнавал меня, улыбался, тянул ко мне ручонки! А теперь смотрит так, как будто видит впервые! Что же с ним такое?!
- Клара, даже взрослому человеку трудно перенести одиннадцатичасовой перелет – и это только из Парижа в Рио. Но мы ещё летели из Феса в Париж – это тоже несколько часов. А ребенок болен, сама видишь.
- О, мой Бог! – не могла успокоиться женщина. – Джамиля как будто не кормили долгое время. У него истощение.
- Конечно, после операции он почти ничего не ел. Но меня предупредили, что будет лучше, если ребенок немного поголодает, - приврала Жади, не зная, так ли это на самом деле должно быть.
- И вы поверили? Какие-то шарлатаны сделали операцию и ещё надавали Вам советов!
- Почему это – шарлатаны?
- Операцию может делать только хирург!
- Хватит, Клара. Лучше накорми Амра.. эээ…. Джамиля!
- Конечно! Я быстро сварю ему жидкую кашку, - с непередаваемой укоризной сказала, уходя, Клара.
А Жади подошла к кроватке и со вздохом осмотрела Амранчика. Мальчик был, и правда, истощен. Но теперь приметливой Кларе не придется объяснять, почему ребенок вдруг так изменился за пару дней. В какой-то степени ей повезло, что Амрану было сделано обрезание. Это объясняло его вид. Но как теперь предъявить настоящего Джамиля? Нет, надо снова ехать в Ангру к доне Иветти!
Оттуда она сможет вернуться с Джамилем, и тогда цветущий вид малыша скажет Кларе, что он выздоровел, пришел в себя. Вот только Джамилю не делали обрезание. Значит, Клара не должна  заниматься уходом за мальчиком. Как же быть? Теперь Жади вокруг виделись опасности разоблачения. Возможно, ей придется посвятить в тайну близнецов и Клару.
А тогда она созвонилась с Иветти, которая должна была вернуться из Ангры на сутки, привезя с собой Джамиля. Обсудив ситуацию, женщины пришли к выводу, что для психического состояния Хадижи будет лучше сначала увидеть Джамиля. И только потом узнать, что жив и Амран. Иначе удар может оказаться слишком сильным.
И вот Жади в тот день отвезла «Джамиля» к Торговому центру, где обменяла его на настоящего, с которым появилась Иветти. Ее тоже привел в смущение болезненный вид ребенка.
- Жади, он так плохо выглядит! Послушай, надо показать мальчика врачу.
- Сделай это, Иветти. У тебя же есть семейный врач, который наблюдает за твоими близнецами.
- Пожалуй, покажу. И хорошо, что синьор Отилио, наш доктор, никогда раньше не видел Джамиля. Иначе мне пришлось бы врать, что ему сделали обрезание. Я не хочу обманывать доктора. К тому же, он умен. И если однажды увидит второго близнеца, может что-то заподозрить.
- Но ведь он не видел никогда Джамиля?
- К счастью, не удосужился. Поэтому я выдам этого мальчика за Джамиля, твоего сына, который был неудачно обрезан. Но потом, Жади, настоящего Джамиля придется называть Амраном, потому что ему-то ничего не делали.
- Конечно, Иветти. Помоги мне, а потом, если Саид отпустит мою дочь, мы  с ней приедем в Ангру.
- Созвонимся! И об Амране я позабочусь, не тревожься. Я тебе позвоню.
…И вот успокоенная подругой Жади уже вместе с настоящим Джамилем отправилась к Латифе, позвонив ей и рассказав, что Иветти будет пока заниматься Амранчиком. А у Латифы ее уже с нетерпением ждала Хадижа…
А сегодня они едут в Ангру. Как только Хадижа появится, они вместе доберутся до дома Феррасов, откуда на автомобиле синьора Леонидаса с Иветти отправятся за город. Там ждет Хадижу и своего братика Амран.
Жади подумала, что Хадиже вновь придется увидеться с Лукасом. Но и не только: и с не очень доброжелательно настроенной против нее и дочери Далвой, с синьором Леонидасом, который ещё не уедет в офис. Лукас же ещё спал. Сегодня ему предстояло лететь по делам в Сан-Паулу, поэтому он мог позволить себе встать позже. Сегодня же вечером улетала в Марокко и Латифа. Из-за сложившихся обстоятельств Жади и Хадижа не могли проводить ее в аэропорт.
Ничего, зато они смогут перезваниваться, а в Ангре даже установить на ноутбуке Иветти скайп, по которому смогут общаться с Самирой и всеми остальными обитателями дома дяди Али. И с Латифой тоже, когда она окажется в Марокко. 
Иветти очень заинтересовалась идеей увидеть марокканскую свадьбу Латифы и Керима по скайпу. Жади тоже, ведь в Фесе она теперь долго не сможет появляться, чтобы не оставлять Хадижу в Бразилии одну при таких обстоятельствах.
Вчера, когда Жади привезла Хадижу и Джамиля домой, их встретила Клара. Женщина хорошо знала Хадижу, которая за эти годы бывала в их доме. И пока девушка общалась с Кларой, Жади отнесла Джамиля в комнату. Сама быстро поменяв ему памперс, решив не допускать, чтобы это делала Клара. Иначе она увидит то, что ей видеть не стоит – необрезанного Джамиля, и тогда у нее появятся вопросы.
Но глазастая домоправительница все равно заметила, что мальчику стало значительно лучше. Она принесла ему еду, чтобы Жади или Хадижа могли покормить ребенка, но Жади не успела выставить ее, как Клара удивленно заахала, что с Джамилем опять что-то не то. На этот раз ее удивило то, что мальчик больше не выглядит отощавшим.
- Клара, ты устала, тебе пора отдохнуть. Может быть, дать тебе отпуск? Джамиль такой же точно, каким был утром. Но я возила его в клинику, где ему обработали то, что надо, и сделали укол, дали выпить лекарства. Как видишь, все помогло. К тому же, у него появился аппетит. Он поел и стал таким, как прежде, - убеждала Жади недоверчиво глядевшую на ребенка женщину.
- Джамиль, - ласково позвала Клара, и малыш, узнав ее, весело задергал ножками и протянул к ней ручонки.
– Дорогой мой, ты только вернулся - и снова в дорогу? Едешь в Ангру? Будешь там с мамой и братиком? Пьетро уже давно не был дома. Ему не хочется возвращаться из Ангры. Там океан, там пляж, там можно интересно играть с детьми доны Иветти и собакой. А здесь только ты, я и Гектор. Не мокрые ли у тебя штанишки? Памперс вроде бы не полный, но можно проверить, так ли это…
Но Жади не позволила Кларе менять памперс, забрав ребенка из кроватки.
- Клара, займись ужином. Скоро Лукас вернется. Он очень любит лимонный пирог. А о Джамиле позаботимся мы с Хадижей.
До Клары дошло, что жена хозяина хочет остаться наедине с дочкой, которая недавно потеряла сына. Возможно, сюсюканье Клары было им неприятно, потому что разговор витал вокруг Джамиля. Да, следовало отправиться на кухню и заняться ужином, который был почти готов.
Потом приехал Лукас. Он привез с собой подарок для Жади – горшок с орхидеей. Конечно, это был самый обыкновенный фаленопсис с лимонно-желтыми цветами. Это не был ценный экземпляр для пополнения коллекции Жади, которая в последнее время забросила свое увлечение.
Но Лукас сделал шаг в знак примирения. Рано утром, проснувшись и выйдя из спальни, увидев явившуюся из аэропорта Жади с Амраном на руках и зная, что Джамиль находится в загородном доме с Иветти в Ангре, он разозлился.
- Жади! Ты все-таки сделала это? Второй сын Хадижи украден у законных родителей и привезен в Рио? Жади, никому, кроме тебя, такое не под силу. Ты авантюристка! Однажды ты нас погубишь. Скандал, который разгорится вокруг этих детей, нас пожрет!
- Лукас, ты бы сделал то же самое, если бы тебе пришлось выручать дочерей Мэл.  Ты тоже забрал бы девочек у ее мужа-тирана.
- Нет, я действовал бы по-другому! – горячо возразил Лукас. – Есть закон…
- Но не в Марокко, где прав Фарид, а не моя дочь, с которой он развелся!
Они ссорились до момента, когда Лукасу пора было ехать в офис. Хорошо, что Клара не вникала в суть их ссоры. Но и они сами старались говорить так, чтобы она ничего не поняла.
Когда с горшком в руках Лукас вошел в дом и увидел в гостиной Хадижу, державшую Джамиля, он удержался от упреков, претензий и замечаний. А Жади так боялась, что Лукас словами обидит ее дочь.
Но этим утром он не встал, чтобы проводить Жади. Ее чемодан с легкими нарядами для Ангры и сумка с детскими вещами стояли внизу, оставалось только вынуть из кроватки сонного Джамиля.
Когда к дому подкатил автомобиль с Хадижей, Жади  заглянула в комнату, где лежал проснувшийся Лукас.
- Мы едем в Ангру, Лукас. Это дней на десять. Так будет лучше даже для нас с тобой. Если соскучишься – приезжай к нам на выходные, - сказала она, послав губами Лукасу воздушный поцелуй. Она покосилась на цветок с нарядными, лимонного оттенка цветами. Подарок смягчил ее обиду на мужа, но от этого смятение Лукаса не прошло. Он предвидел неприятности и не желал смириться.
-  Лукас, всё будет хорошо, вот увидишь. Дети вернулись к родной матери. Ты же хотел именно этого? Как и дядя Али. Я верну сына Хадиже. И второго мальчика тоже оформлю. Потом мы найдем способ переоформить детей на мою дочь. И никакого скандала не будет.
У ворот нетерпеливо просигналил автомобиль.
- Мне пора. Лукас, не переживай, всё плохое позади. Хадижа ждет меня в машине.
Она захватила из комнаты ещё не проснувшегося Джамиля, внизу  полусонная Клара подхватила ее чемодан и сумку с вещами мальчика, и они вышли за ворота особняка. Там Жади села в салон машины, передав ребенка Хадиже. Водитель уложил в багажник ее вещи. И машина тронулась с места.
А потом они вместе с Иветти неслись уже на машине Феррасов в Ангру. Джамиль посапывал на руках Хадижи, с благоговением смотревшей на маленького сына.
Жади и Иветти счастливо переглядывались, видя, состояние Хадижи.
- Как… Амран? – шепнула Жади, и Иветти ответила, что она звонила снова сегодня утром в Ангру. Ему лучше, так как доктор всё обработал и выписал лекарства.
- Не знаю, как лечат подобное в Марокко, но наш бразильский врач прописал то, что нам и придется давать Амрану. Ничего, мы справимся.
- Латифа рассказала мне, что ещё нужно делать. Я всё запомнила, - сказала и Жади.
В Ангру приехали в полдень. Их ждали. Дона Иветти провела Жади и Хадижу в дом. Хадижа, предупрежденная, что сможет увидеть Амрана, крутила нетерпеливо головой. Жади забрала у нее Джамиля.
Вскоре из комнаты, которую решили отвести Хадиже с детьми, появилась медсестра, которую наняла на время Иветти.
- Мальчик спит, - предупредила она.
- Хорошо, мы осторожно внесем вещи, - сказала Жади, и они с дочкой вошли в комнату. Там уже стояла вторая кроватка. Иветти сообщила, что все в доме знают о приезде мамы Джамиля с братиком Амрана. Изадора, которая никогда не вникала, кем приходится ребенок доне Жади, восприняла это как должное, приготовив комнату для матери с двумя маленькими детьми.
Войдя, Хадижа сначала застыла, обводя взглядом комнату, затем бросилась к кроватке и заглянула в личико спящего мальчика. Она еле сдержала крик, приложив руку ко рту.
- Амранчик! Мой сыночек! – со стоном произнесла она.
- Только не рыдай! Не говори громко, – предупредила Жади.
Джамиль загукал, увидев игрушки, и потянул к ним ручки. Жади дала ребенку мягкую игрушку, и Джамиль довольно рассмеялся. Звуки в комнате разбудили Амранчика. Хадижа стояла возле кроватки, не сводя с него глаз. Мальчик распахнул глаза и увидел ее. И он узнал свою маму!
Хадижа выхватила его из кроватки и прижала к себе.
- Какой он худенький! Что они с ним сделали?! Его не кормили! За ним не  ухаживали!
- Осторожно, ему ТАМ может быть больно, - предупредила Жади.
А Хадижа целовала найденного сыночка, обнимала и вновь прижимала к себе. Амран радовался ей.
- Как я смогу с ним расстаться? Не с ним, а с ними?! С моими детьми? Мама!
Жади вздохнула.
- Не знаю, дочка, как быть. Пока не знаю. Но мы обязательно что-нибудь придумаем!
- Мне кажется, что от радости у меня двоится в глазах. Джамиль и Амранчик так похожи! Как…
- Как два финика, - подсказала Иветти, появляясь в дверях. – Конечно, мы что-нибудь придумаем! А пока ты можешь жить в Ангре, сколько захочешь.
- Или сколько позволит Саид Рашид, - уточнила Жади. – Через неделю он начнет беспокоиться. И потребует от Хадижи вернуться.
- Я только опасаюсь, что отец начнет искать мне нового мужа. Он так и сказал на семейном суде.
- Знаю, мне Зорайдэ рассказала, - кивнула Жади.
- Как же так? – удивилась дона Иветти. – Только рассталась с одним мужем, и тебя вновь попытаются выдать замуж? Так скоро?
- Саид постарается сделать это назло Фариду, бывшему зятю, - сказала Жади. – Но я знаю, что делать, дочка. Если Саид начнет настаивать, нам придется ему признаться в том, что твои дети живы. Рассказать всю историю без утайки.
- Да, Жади, ты права. Кому нужна женщина с двумя чужими детьми? – бесцеремонно заметила Иветти, не подумав о том, как это прозвучит со стороны.
- Это правда, - кивнула Жади. – Саид может смело искать Хадиже мужа, пока не станет известно, что у его дочери двое детей, о которых не знает даже их родной отец. НО Фариду вернуть мальчиков Саид не пожелает, насколько я его знаю.
- Мама, лучше скрывать правду, иначе Фарид отберет моих сыновей. А он уже собрался жениться.
- Это дело будущего. А пока нам нужно продумать, как сделать так, чтобы Хадижа могла видеться с детьми как можно чаще, когда вернется в Рио из Ангры, - сказала Иветти.
Но и Жади высказала то, что думала:
- Хадижа, мы уже с тетей Латифой говорили о том, что тебе придется метаться от дома к дому. Джамиль будет жить у меня, и ты станешь видеться с ним, когда будешь приезжать ко мне в гости.  А Амранчик может пожить у Латифы. Нет, не в Сан-Криштоване. Она вернется из Марокко и переедет жить к мужу. У Керима новый просторный дом. Там у Амрана будет своя комната. Керим добрый и понимающий. Он не откажет. Латифа будет принимать тебя в гости. И у нее дома ты будешь видеть Амранчика. Так и придется выкручиваться.
- Да, я тоже не вижу другого способа, - расстроенно согласилась Хадижа.
 - Но даже если бы твой отец узнал правду, сомневаюсь, что он позволил бы поселить твоих сыновей у себя в доме. Там Зулейка и Рания, которые могут проговориться случайно или умышленно. Я не знакома с Зулейкой, но Ранию знаю хорошо. Это такая змея,  она вполне способна донести на тебя дяде Абдулу. Через сестру Амину, например. 
- Нет, нет, если узнает дядя Абдул, то он сообщит сиду Рахиму, а он расскажет Фариду. И Фарид явится в Бразилию за моими детьми.
- А что, Хадижа, тех женщин, которые выкрали твоего сына, ещё не схватили? – полюбопытствовала Иветти, взяв у Жади подержать Джамиля. – Какой ты забавный, какой сладенький!
- Нет, и мне кажется, что Фарид не намерен искать Зухру. Шурук сбежала и скрылась, говорят, она уже заграницей. А Зухра прячется, но если бы ее нашли, Фариду пришлось бы ее жестоко наказать. Я думаю, что он продолжает ее любить, не смотря ни на что, - высказала догадку Хадижа.
- Дочка, если это не надо Фариду, то твой отец все равно рано или поздно ее поймает. Она за все заплатит, вот увидишь.
Иветти спохватилась:
- Кстати, Жади, теперь мы будем всем говорить, что Джамиль и Амран – дети Хадижи. А если кто-то вспомнит, что видели тебя с ребенком, ты можешь говорить, что это был твой внук. Поверь, все проявляют любопытство, но оно не глубокое, никому и дела нет, кем приходятся тебе эти дети на самом деле. А если выбросить все старые вещи Джамиля и купить новые в двойном количестве, одевать детей абсолютно одинаково, то окружающие никак не вспомнят, что ты приезжала в Ангру с одним из них. Не соотнесут ТОГО ребенка с ЭТИМИ близнецами. То же самое будет и в Рио.
Жади предупредила:
- Хадижа, в Рио тебе надо будет опасаться длинного языка Эмми. Латифа мне пожаловалась, что Эмми уже едва не проговорилась, спросив у нее, с кем из детей я приеду на встречу с тобой: с Джамилем или с Амраном. А если бы это услышал Амин? Или Халиса? Они умны и сообразительны. Пусть сразу не догадаются, но потом смогут сообразить.
- Да-да! Я буду очень осторожна!
- Эмми знает правду о близнецах. Я ей рассказала, когда думала, что тебе понадобится сообщница. Но теперь уверена, что я ошиблась и напрасно рассказала ей правду.
- Мама, почему все от меня что-то скрывают? Даже Эмми, даже Самира! Самира знала, как мне плохо от мысли, что в пустыне погиб мой сын, но даже не намекнула, что Амран жив. И Эмми  тоже промолчала. А Зорайдэ и дядя Али? Им тоже всё было известно?! Даже Карима ни словом не обмолвилась!
- Не обижайся на них! Это я запретила Самире и Эмми рассказывать тебе правду. Ответь честно: если бы ты перед семейным судом узнала, что Амран жив, неужели ты не поделилась бы этой новостью с ларой Джабирой? Не рассказала бы Фариду в надежде с ним помириться?
Хадижа растерялась. И правда – рассказала бы или нет? Скорее всего, мать права – рассказала бы и Фариду, и свекрови. Это поняла и Жади, прочтя ответ по лицу дочери.
- Но зачем тебе такой человек? Фарид принес тебе столько горя, нанес столько обид! И хорошо, что он ничего не узнал! Он показал свое истинное лицо. Видишь, он намерен жениться, взять трех жен. И возьмет! Ты же не хочешь стать его четвертой женой?! Поэтому надо хранить эту тайну.
- А лара Назира? Она тоже знает?
- Да, ведь Лео и Самира уехали за Амраном из ее дома.
У Хадижи блеснула страшная догадка,  но она не стала спрашивать, не Самира ли привезла тете Назире «ее» дочь. Нет, Хадижа ничего не желала знать! Если все говорят, что тетя Назира родила дочь сама, так она и будет думать!
Потом все отправились перекусить, чтобы потом пойти гулять к океану. Стол изобиловал вкусностями, было много сладостей, потому что доне Иветти хотелось побаловать детей. Пьетро очень был рад тому, что приехала мама. Он вспомнил даже Хадижу.
И все дети, после рыбного блюда и гарнира набросились на пирог и фруктовые муссы, предвкушая поход на берег океана.
Жади, разобрав вещи, выбрала симпатичное легкое платье с ярким цветочным принтом, в котором собиралась пойти гулять. А Хадижа настолько переволновалась, что не могла сообразить, что надеть ей. И в конце концов она попросила разрешения никуда не ходить вообще. Ей хотелось просто побыть с детьми.
- Мама, ты иди на пляж с Пьетро! Он не видел тебя больше недели и соскучился. А я отдохну в комнате, постараюсь налюбоваться на Амранчика и Джамильчика.
Жади согласилась, что так будет лучше, отметив про себя, что дочь впервые назвала второго сына не просто Джамилем, а ласкательным именем – Джамильчиком. Теперь не только Амран был Амранчиком.
Иветти велела Изадоре помочь доне Хадиже, если ей что-нибудь понадобится, и все отправились на берег.
Дети бежали впереди, а женщины несли с собой корзинки с минеральной водой и фруктами, которыми можно будет полакомиться на берегу.
- Жади, так Латифа выходит замуж? Какое это романтичное событие! – сказала Иветти.
- Знаешь, Иветти, я так рада за сестру. Она встретила мужчину, который оказался достоин ее любви. И хотя Латифа уверяет меня, что Мухамед всегда был хорошим мужем, и только вмешательство дяди Абдула, заставившего Мухамеда взять вторую жену, всё испортило, я не очень ей верю. Она сама ещё не поняла, что чувства, которые она испытывала к Мухамеду, это не та любовь, которую она узнала теперь, познакомившись с Керимом. Сейчас она испытывает что-то похожее, что было между мной и Лукасом.
- Жади, ты сказала: «было»?
- Было, есть и будет всегда. Я имею в виду то, как в юности вспыхнула в нас с Лукасом любовь с первого взгляда. Любовь, которая дает ощущение жара в твоем сердце, она горит в тебе, и ты ощущаешь жар этой любви. И ты сгораешь от тоски, когда человек, которого ты любишь, отдаляется по своей воле или из-за обстоятельств, потому что эта любовь сжигает тебя изнутри, становясь тоской.
- Как красиво ты сказала о любви. И как верно. Но Латифе повезло, потому что ей не придется ждать Керима столько, сколько ждали мы своих мужей. Ты – Лукаса, а я - Львеночка.
- Но это как посмотреть – Латифа прожила с Мухамедом много лет, пока не встретила Керима. Если бы Керим стал ее мужем  вместо Мухамеда с самого начала, то моя сестра была бы намного счастливее уже давно.
- Жади, ты не любишь брата своего бывшего мужа, - рассмеялась Иветти. - И не говори, что это не так. Наверно, у тебя была для этого причина.
- И сейчас она никуда не делась. Из-за Самиры. Латифа боится, что Мухамед может поставить ее перед выбором…
Жади рассказала, в каком положении оказалась Самира.
- Мы не знаем, что посоветовать Самире, чтобы избавиться от навязанного жениха.
- Жади, я знаю много способов, как обратить в бегство соперницу. Но что делать с влюбленным мужчиной? Обычно мужчину стараются удержать, а не отпугнуть. Надо подумать над этим.
У Иветти зазвонил сотовый.
- Львеночек! У нас все хорошо. Жади приехала с дочерью и внуками. Пусть Лукас тоже приезжает. А тебя я устала зазывать в Ангру. Пусть  Лукас не беспокоится: с Жади и детьми всё в порядке, с внуками тоже. Сейчас мы идем к океану.
Иветти так солнечно улыбалась, разговаривая с мужем, так радовалась жизни, что Жади по-хорошему позавидовала, как ей удается так легко относиться к жизни. Для Иветти как будто не существовало проблем. Она решала их, не задумываясь. Жади знала ее столько лет, но Иветти как будто не менялась. Те же пестрые яркие наряды, те же светлые волосы, те же однотипные украшения размерами с перепелиное яйцо, всё, без чего Иветти не была бы собой.
Пьетро схватил ее за руку, и Жади ускорила шаг. Уже показался пляж. Теперь за детьми следовало глядеть в оба. Иветти забыла рассказать, где няня ее детей. Наверно, получила выходной, потому что с близнецами и Пьетро шли только она и Иветти.
Мощный шум накатывающих на берег волн теперь уже заглушал голоса детей, которые шли на несколько метров впереди них.
На берегу Иветти тут же расположилась в тени, поставив на песок корзинки с едой и водой. С ближайшего дерева сорвался, недовольно хлопая крыльями,  крупный белый попугай, которого Жади, как ей запомнилось, видела в прошлый раз.
Дети тут же бросились не к воде, а строить новый песчаный замок. Жади присела на пластиковый лежак и испытала умиротворение, зная, что теперь все неприятности ее дочери позади. Теперь предстояло только решить проблемы Самиры и можно начать жить, ни о чем больше не беспокоясь. У Самиры был простой выход из ситуации: девушке стоило всего лишь взять билет на ближайший рейс и сесть на самолет, чтобы избавиться от проблемы по имени Имад. Но Жади знала племянницу, ее упрямый характер. Дочь Латифы постарается доказать всем свою независимость.
Жади  подумала, что надо позвонить Самире и Лео и каждому подать эту идею – просто улететь, вернуться в Бразилию. Но Самира хотела бы побывать на свадьбе матери? Ничего не поделаешь: иногда обстоятельства сильнее нас, и приходится отступать, чтобы не оказаться в ловушке и однажды не платить дорогую цену за необдуманный поступок или упущенную возможность. Ей ли, Жади, этого не знать!

…Тем временем Лукас приехал на обед в дом отца. Леонидас Феррас и Далва уже знали новость о том, что Жади вернулась из Марокко вместе с ещё одним ребенком дочери. Это был тот самый мальчик, которого Лео искал в пустыне. Но нашелся малыш вовсе не там. И вот Жади привезла с собой внука, который теперь станет для семьи и, прежде всего, для Лукаса большой проблемой.
- Твоя жена неугомонная! – ворчал синьор Леонидас.
- Жади не задумывается, каким образом она сможет оформить документы на этого ребенка, - возмущался Лукас.
- Но ведь как-то ей удалось сделать документы на того, первого? – вставила вопрос Далва.
Они втроем стояли в гостиной возле старого дивана – семейной реликвии, оставшейся в семье со времени смерти Диого. И Лукас, и его отец с обеспокоенным видом засунули руки в карманы, а Далва, как обычно, держалась рукой за щеку.
- Синьор Леонидас, а кто помогал доне Иветти заниматься документами  Джамиля? – Далва хорошо помнила непривычное имя ребенка.
- Ох, уж эта Иветти! Иногда ей такое удается, что мне остается только удивляться ее ловкости! – проворчал синьор Леонидас.
-  Далва, тогда у Жади оказалась справка из Марокко, подписанная каким-то местным шарлатаном, о том, что Джамиля родила сама Жади. Но теперь-то нет даже такой бумажки! Она вывезла ребенка из страны по документам Джамиля.
- Святые угодники! Дона Жади ничего не боится!
- Нет, Далва, она никогда ничего не боялась. Не беспокоилась ни за себя, ни о том, что может появиться масса проблем у ее близких, - ответил сердито Лукас.
- Ну, Лукас, ты тоже только теперь поумнел! А раньше ты был таким же безответственным, как твоя нынешняя жена. Теперь точно такой же – Лео. Только с Маизой мы не знали проблем. Но твоя Жади…
- Лукас, расскажи, каким образом Лео нашел этого мальчика? Наверно, Жади тебе рассказывала?
- Нет, она ничего не успела мне рассказать ни вчера, ни сегодня утром. Разве вы не расспрашивали об этом Лео?
- Где сейчас Лео? – перебил сына суровым голосом Леонидас. – Далва, он так и не звонил нам?
- Нет, синьор Леонидас, больше не звонил.
- Вам незачем о нем беспокоиться. Насколько мне известно, он в Марокко бегает за Самирой. Это племянница Жади.
- Я думаю, что Лео влюблен в эту девушку, поэтому он ей во всем помогает, - высказала  подозрения Далва. Лукас подтвердил ее опасения:
- Жади тоже так считает: что Лео любит Самиру. Но сейчас у девушки неприятности…
- Какие неприятности? – хищно загорелись глаза у Леонидаса Ферраса. – Я удивился бы, если бы Лео не оказался там, где у его подружек неприятности! Конечно, эти неприятности касаются и его? Но как?
- Жади рассказала мне, что старый дядя Самиры нашел жениха для нее, теперь там ждут, когда прилетит ее отец, чтобы официально сосватать девушку и выбранного ей в мужья марокканца. Конечно, Лео против, ему она самому нравится. 
- А девушка как? Ей кто из них нравится? Лео или марокканец? – спросила со страхом Далва.
- Не знаю, нравится ли ей Лео, но она против замужества. Жади и мать Самиры боятся, чем закончится история со сватовством.  Самиру могут насильно выдать замуж. И если Лео попытается этому помешать, неизвестно, чем все может закончиться.
- Матерь Божья! – всплеснула руками Далва.
- Опять чадра лезет в нашу семью! – возмутился Леонидас.
- Она не лезет, отец, Самира просто дружит с Лео, - поправил отца Лукас. – Хорошая девушка, между прочим. Получила диплом журналистки.
- Все равно! Если ее родственники способны насильно выдать ее замуж, это дикость. А Лео бегает за чадрой! И может привести ее к нам в семью!
- Ну и что? Почему у вас какие-то предрассудки как против Жади, так и против Самиры? – возмутился Лукас.
- Нет у нас никаких предрассудков, - отрезал синьор Леонидас. – Но из-за того, что Лео влюбился не в ту девушку, у него могут быть неприятности, значит, они будут и у нас! Лукас, может быть, нам с тобой стоит бросить все дела и лететь спасать твоего брата?
- Отец! О чем ты говоришь? Как бы Лео не пришлось выручать нас в Марокко! Я никуда не собираюсь лететь. Он сам справиться со всеми проблемами.
- Тогда я попрошу Альбьери позвонить его другу в Марокко, чтобы он узнал, что там происходит с Лео.
- Зачем? Ты можешь спросить об этом у Иветти. Она часто созванивается с Самирой и с Лео. А тот самый друг Альбьери – это дядя Жади, синьор Али Адиб.
- Вы меня с ума сведете! – сердито «играл» густыми бровями синьор Леонидас.
- Лукас, дай мне телефон той девушки… Ну, этой Самиры, я сама ей позвоню и узнаю, что там происходит, - попросила Далва.
- У меня нет ее телефона. Далва, попроси об этом Иветти. Или узнай у нее, как в Марокко дела.
- Вот что, я сам сейчас же позвоню Иветти и всё выясню. И нечего за моей спиной устраивать что-то. Поиски в пустыне младенцев, борьба за чужую невесту… Пусть Лео немедленно возвращается в Бразилию! И если хочет, то пусть в Рио женится на своей чадре, но сначала пусть оба уедут из Марокко!
Лукас пессимистично покачал головой, а Далва горячо поддержала хозяина. Синьор Леонидас достал из кармана телефон и решительно набрал номер Иветти, отдыхающей с детьми в Ангре.


18. Часть 28. Глава 18. Отъезд в Марокко. Поиски Лейлы.



Пока Жади и Хадижа пребывали в Ангре, а Латифа занималась последними приготовлениями к поездке, в доме Мухамеда тоже все суетились. Так как в этот день лара Марьям не появилась – и Амин с Мухамедом понимали, почему, домашними делами – сбором вещей, уходом за Абдульчиком и приготовлением еды были заняты Лейла и Ариба, которая вышла, наконец, из комнаты.
Мухамед отругал Арибу за недостойное поведение и сказал, что если бы не данное сиду Али и Икраму слово, ни за что не повез бы ее в Марокко – в наказание за то, как она осмелилась вести себя в его доме.
- Я не служанка. Но Вы, сид Мухамед, забыли об этом с первого дня, как я появилась в Вашем доме, - дерзко ответила девушка.
- Тебя привезли в Бразилию помогать Лейле, а это все равно, что быть служанкой, - отрезал Амин, которому стало обидно за отца.
- Я  часто жалела о том, что согласилась приехать с Лейлой! Может быть, не будь здесь меня, у Лейлы иначе сложилась бы судьба. Теперь ей не пришлось бы возвращаться с позором к отцу.
- Не к отцу. Сначала сид Абдул ею займется, - проворчал Мухамед, втайне радуясь, что Ариба. а не Лейла сегодня будет готовить обед, которым ему предстоит насытиться перед отъездом. – Ты, Ариба, оказалась такой же, как лара Дуния. Не знаю, как бы ты ужилась с ней в одном доме, если бы мой дядя не женился на твоей будущей свекрови.
На это замечание как обычно покладистая Ариба отвечать не стала, хотя в ней все ещё бурлила обида на сида Мухамеда.
Он чувствовал себя вполне здоровым и бодрым. Помня, что случилось накануне, он нервно шутил, пряча за натянутыми улыбками горечь поражения. Жулики из автомастерской нагрели на нем руки и так подвели!
Лейла же решила ничем не раздражать мужа, теперь уже бывшего. Она незаметно шмыгала по дому, то собирая вещи Абдульчика в отдельную сумку, то собирая грязную одежду и постельное белье, чтобы отнести все это в кладовку и оставить возле стиральной машины. Даже помогла Арибе разобрать сумки с продуктами, которые принес Амин из супермаркета.
Правда, ничем другим, кроме этого, Ариба не позволила ей заниматься, опасаясь, как бы Лейла снова что-нибудь не учудила на кухне с едой. Если сид Мухамед вновь заболеет, придется откладывать поездку, то Ариба такое не переживет. Уже звонил Икрам, чтобы удостовериться, что семья готовится к отъезду. Ариба решила не спускать глаз с родственницы, которая, несомненно, была виновницей недавней болезни своего мужа.
Она велела Лейле заниматься ребенком. Пусть мальчик с ними не летит, но для Лейлы это были последние часы перед расставанием с сыном навсегда. У Арибы не укладывалось в голове, как Лейла может быть такой спокойной и безразличной, ведь она родила Абдульчика, это ее сын, и его у нее отнимают. Мухамед оставит Лейлу в Марокко, сам вернется в Рио с Муной, которая и заменит его сыну мать, а Лейла никогда больше не увидит родного ребенка.
Но Лейла не только стоически перенесла расставание с Абдульчиком, но, не дрогнув, даже без слов, передала сына ларе Ноэмии, которая пришла за ним, чтобы забрать его в их с Мустафой дом, где о нем позаботятся до возвращения Мухамеда.
Пока Ариба на кухне возилась с едой в дорогу, наверху Лейла ещё раз перебрала свои вещи. Она снова спустила вниз свой тяжелый чемодан, набитый теперь уже старыми платьями и теми, которые  потеряли вид. А одежда получше была сложена и запрятана в шкафу, под одеялами. Лейла знала, что делала.
И если сначала она переживала, что Мухамед может не отдать ей ее золото, потому что он решил пока не везти с собой в Марокко ее шкатулку, то теперь она была рада такому исходу событий. Шкатулка останется в Рио, как и она сама, если им с Базилио всё удастся! О, Аллах! Она всё заранее обдумала, ждала только момента, когда сможет улизнуть из дома, рассчитывая на то, что Мухамед не станет ее искать, а отправится в аэропорт без нее.
Лейла заранее спрятала ключи от дома, чтобы потом можно было вернуться и жить тайком до возвращения Мухамеда. А там видно будет, как сложатся обстоятельства. Но в Марокко к отцу она возвращаться не желала.
Поэтому она очень удивила Мухамеда, когда он решил уязвить непутевую женщину и потребовал, чтобы она приготовила лучшую комнату в доме для Муны.
- Всё должно быть готово заранее к ее приезду. Пока Ариба готовит обед, ты, Лейла, этим и займешься. И смотри – чтобы всё сделала, как я скажу. Иначе пожалуюсь дяде Абдулу. Пусть он велит дать тебе удары плетью. А после порки мы с сидом Абдулом отвезем тебя к твоему отцу.
Лейла злобно прикусила губу и стояла, опустив глаза. Она молча отправилась в комнату, которую Мухамед велел очистить от лишних вещей, перенеся их в пристройку, где недавно жила Ариба. Конечно, Мухамед выбрал для Муны ЕЕ комнату. А бывшую комнату Амина он планировал переделать в детскую, где будет жить Абдульчик.
- Так этим ты и занимайся до самого нашего отъезда! Впрочем, Муне я разрешу самой выбрать себе комнату. Пусть устраивается в любой, где пожелает.
Лейле хотелось как-нибудь съязвить насчет Латифы, которую он упустил, но она побоялась, так как ухо, которое Мухамед ей выкрутил накануне вечером, узнав, что она посмела звонить Муне и даже самому дяде Абдулу, все ещё болело.
Лейла смиренно переносила диванные подушечки в комнаты в пристройке, переставляла пуфики, скатывала в рулоны ковры, относя вниз в кладовку, так как их предстояло почистить, но теперь уже не ей. Но она с замиранием сердца ждала раннего вечера, когда на город спустятся недолгие сумерки и быстро наступит тьма. И тогда Саид Рашид приедет за ними на машине, чтобы отвезти в аэропорт брата, его бывшую жену и будущую невестку  лары Дунии.
Ну, это ОНИ так думают. А у Лейлы были другие планы.  Когда пришло время, они сели за стол и плотно пообедали,  потом поднялись, и пока Ариба собирала остатки еды в контейнеры и в специальную сумку, чтобы можно было доесть всё это в дороге, Лейла быстро поднялась наверх. Она зашла в комнату, где были оставлены ее вещи, и переоделась к поездке, нарядившись в платье и дорожную джеллабу, повязав на голову платок способом, какой они с Арибой  сами придумали, закалывая края платка специальными булавками.
Она переложила в карман джеллабы ключи от дома, который Мухамед считал то ли потерянным, то ли он просто забыл о том, что этот ключ существует. Потом спустилась вниз и скромно присела на краешек дивана в гостиной возле ряда чемоданов. И стала ждать.
Спустилась и Ариба, а за ней, тяжело ступая по ступенькам, сошел Мухамед. Все смотрели на часы и ждали, когда подойдет машина Саида. Амина тоже не было: в его магазин как раз привезли товар, и надо было срочно его разгружать.
Но Халиса и Эмми пришли, принесли пакеты с едой. Но задерживаться они не стали, так как Эмми затошнило, и Халиса ее увела. Но Мухамед заподозрил, что, скорее всего, капризной девчонке хотелось проводить Латифу. 
Как ни высматривал Мухамед, но ни он в окно, ни Мустафа с порога магазина не заметили, чтобы к Латифе  приехали Жади с Хадижей. Амин позже объяснил, что мать говорила - Хадижа уехала с Жади в Ангру. Отец отпустил Хадижу отдохнуть и побыть с младшими братьями.
Мухамед удивился, но был рад, что не увидит одалиску, которая, конечно, знала теперь от Латифы об истории с фотографиями Керима.
Саид задерживался где-то в пробках, а вот Керим на такси приехал раньше. Мухамед стоял у окна и наблюдал. И вскоре Керим вынес из дома Латифы ее чемодан и сумку. Латифа закрыла дверь, обнялась с подошедшими Эмми и Халисой, села в машину, даже не взглянув в сторону бывшего дома, где выросли ее дети, и машина, подавшись немного назад, тронулась с места, унося бывшую жену Мухамеда в новое будущее.
У Мухамеда по коже пробежали мурашки, когда он подумал о том, что только что была поставлена точка в их с Латифой истории. И он сам в этом виноват! Не надо было слушать дядю Абдула и брать вторую жену! А теперь он отвозит ненавистную Лейлу обратно в Марокко, но вернется уже не с ней или Латифой, а с другой женщиной. Муна очень хорошая, но она не Латифа.
Впрочем, вчерашняя история незаметно повлияла на Мухамеда. Он вдруг почувствовал, что иначе думает о Латифе. У него с ней ВСЁ КОНЧЕНО. Он признался себе: если бы даже Латифа вернулась после всего, что произошло за эти месяцы, он уже не смог бы относиться к ней, как  прежде. Его «козочка» была уже не его, Латифа целовалась с Керимом. Он бы никогда не смог забыть об этом. К той женщине, которая некогда принадлежала только ему, прикасались губы и руки другого мужчины. Теперь Мухамед ощущал отвращение каждый раз, когда с обидой вспоминал об этом. Латифа предала его.
«Это даже хорошо, что я испытываю такие чувства. Скоро их никях, Латифа станет женой Керима, и продолжать о ней думать было бы харамом. Муна, тебя мне надо было привезти в Бразилию!» - размышлял Мухамед.
Наконец, подъехал автомобиль Саида. Вышел его водитель и вместе с Мухамедом вынес из дома на улицу багаж. И пока он укладывал вещи в багажник, а Ариба располагала сумки с едой внутри вместительной машины, пока Мухамед и Саид разговаривали, и брат брату жаловался на нее, Лейлу,  на ее выходки и звонки, девушка медленно прошла мимо машины, как будто для того, чтобы обойти ее с другой стороны. Но сама, воспользовавшись темнотой и суетой вокруг автомобиля, незаметно скользнула за угол магазина. И вовремя, так как прибежал запыхавшийся Амин, вышел из «Волшебной лампы» Мустафа, и мужчины начали прощаться, крепко обнимая Мухамеда.
Базилио внимательно наблюдал за происходящим, стоя на улице с мокрой тряпкой. Он видел, как Лейла прошла за угол дома, и сам устремился туда же. Она осторожно выглянула, чтобы подать ему знак, но этого не потребовалось: парень едва не налетел на нее.
- Иди за мной, у меня есть ключ от дома синьора Олаву, - произнес он, чувствуя себя ее спасителем и героем.
Девушка забормотала что-то по-арабски, и Базилио смог разобрать только знакомые слова, которые он часто слышал от Мустафы: «О, Аллах», «Алхамдуллилах», «иншалла»… Хотя было уже темно, однако людей на улице было много. Но кому какое дело до того, куда торопится Базилио? Это ЕГО любимое занятие – знать о делах других. А кого интересовала его жизнь?
Парень подошел к двери дома художника, который уехал на несколько недель к родне в Бузиос, а ключ доверил честному, пусть и недалекому Базилио, будучи уверенным в том, что парень не станет в его доме заниматься глупостями. Базилио открыл дверь, скрылся внутри, и тогда женская фигурка скользнула за ним. Лейла заранее высмотрела изо всех окон своего дома, виден ли вход в дом художника, пожилого приятеля Базилио. Оказалось, что только с порога магазина можно было видеть и дверь, и витрину на первом этаже, и балкон, куда любит выходить синьор Олаву.
Но ей повезло! Даже Мустафа ушел из магазина, чтобы обнять перед отъездом Мухамеда. Никто не видел, как Лейла зашла в дом, не заметил, как жена араба скользнула внутрь вслед за Базилио.
А парень, улыбаясь, ждал ее у лестницы.
- Располагайся. Тебе лучше переждать здесь несколько часов. Правда, дверь в мастерскую закрыта. Но туда и нельзя – с улицы могут увидеть. Поднимись по лестнице на второй этаж. Там комната, окна выходят на магазин и наш бар. Оттуда хорошо видно, когда машина синьора Мухамеда уедет. Тогда выжди ещё несколько часов и выходи. Я за тобой приду. Тоже хочу сегодня переночевать в доме художника. А ты вернешься в свой дом.
Лейла мало что поняла из его речи, но она знала, что никакая сила не заставит ее улететь с Мухамедом в Марокко.
- Свет не включай! – наставлял ее Базилио. – А то все знают, что синьор Олаву уехал. Дона Жура и дона Ноэмия первые заинтересуются, кто залез в дом. Ещё и полицию вызовут! И к окну не подходи. Стой за шторой и наблюдай, не высовываясь. Поняла? Ай, пошли за мной, я тебе покажу сам.
Базилио схватил Лейлу за руку и поволок по лестнице на второй этаж. Перепуганная Лейла еле двигалась, с трудом успевая за парнем. Но наверху она поняла, что ничего дурного от него ждать не стоит. Базилио подошел к окну и очень осторожно приник к прозрачной ткани шторы. Затем повернулся к Лейле и поманил пальцем к себе.
Так она осталась наблюдать за суматохой, которая вскоре возникла внизу, когда ее исчезновение было обнаружено. Базилио ушел, чтобы быть поближе к происходящему возле машины синьора Саида, видеть и знать, что происходит. А вдруг поездку отложат? И что тогда? Лейле придется скрываться в доме художника не один день, а ему, Базилио, придется носить ей еду из бара.
А на улице паниковал Мухамед. Сначала он решил, что Лейла зашла в дом, ведь закрыть его на ключ мужчина ещё не успел. Отправили за Лейлой Арибу, которая уже заподозрила подвох. Она вернулась и сообщила, что Лейлы нет. Она не отозвалась.
- Может быть, Лейла где-то спряталась? – предположила она, едва сдерживая слезы. Разве она не предполагала, что от Лейлы именно это и столо ждать? А теперь они снова никуда не полетят!
Вновь позвонил Икрам, чтобы проверить, как дела. И Ариба ему пожаловалась, что не могут выехать, потому что куда-то пропала Лейла. Может быть, специально где-то прячется, чтобы не лететь в Марокко?!
Мухамед, разозлившись, вместе с Амином вошел в дом, и они обыскали каждую комнату, заглянув даже в шкафы и за диваны. Лейлы не было.
Мустафа воскликнул:
- Она могла зайти в магазин! Стоит, наверно, рассматривая платки или ковры, а мы ее ищем!
Мухамед вломился в «Волшебную лампу», Амин ждал отца на пороге. Но и там Лейлы не оказалось.
- Где эта дочь джинна?! – вытирая пот со лба, вопрошал Мухамед. Саид невозмутимо ждал брата у машины, стоя рядом с бурно сопереживающим Мустафой.
- Что делать, Саид? Я не могу уехать без Лейлы! Что же делать?
- Ты можешь опоздать на рейс, Мухамед. 
- Знаю! Но где ее искать?
- Может быть, она пошла к моим женам? – предположил Амин. – Она знает, что больше не вернется в Бразилию, вот и решила сделать им гадость на прощание.
- Да-да, сынок. Она способна, вполне может! – согласился Мухамед. – Иди, проверь. И если она в твоем доме, выволоки ее оттуда за волосы и притащи ко мне! А я схожу за плеткой. И перед тем, как затолкать ее в машину, дам ей несколько ударов плетью! Пусть потом обо мне что угодно в Сан-Криштоване говорят!
Некоторые посетители бара с интересом наблюдали за суетой у арабов. На порог бара вышла и встала, опираясь спиной о косяк, дона Жура, переплетя руки на груди. Её тоже заинтересовали дела на улицы возле ее бара.
Базилио задумал ещё одно дельце, чтобы романтическая история оказалась более впечатляющей. Когда из своего дома вернулся запыхавшийся Амин и сказал отцу, что Лейла там не появлялась, а Мухамед выслушал его, сжимая рукоятку принесенной в самом деле плети, вот тогда к ним подошел Базилио и протянул записку.
- Что это? - хватаясь за сердце растопыренной пятерней, спросил синьор Мухамед.
- Это вам Лейла прислала!
- Что?! – поразился Мухамед. А Саид даже сделал шаг к брату, который выхватил бумажку из рук официанта.
- Лейла ни португальского языка не знает, ни писать не умеет ни на арабском, ни на португальском! О, Аллах! Она же неграмотная! – простонал Мухамед.
Саид тем временем успел прочесть записку и рассмеялся.
- Мухамед, что за чушь? Неужели это писала твоя жена? или кто-то под ее диктовку?
- Бывшая жена, унеси ее джины! Бывшая! Я же говорю, что она неграмотная. Может, ее похитили? Требуют выкуп? Не дам ни доллара! Так мне обойдется даже дешевле, чем везти в Марокко и договариваться с ее отцом.
- Но здесь написано, что она сбежала от тебя. Она знает, что ты намерен ее казнить, потому что ты решил привезти в Бразилию другую жену, и тебе нужно кормить Муну, а не ее.
- Что-что?! О, Аллах!
- Мухамед, кто-то решил разыграть тебя, не иначе, - выкатив огромные глаза, предположил Мустафа.
- Базилио, это твои проделки? Ты долго думал, чтобы такое написать? Это ведь ты написал, не так ли? – потрясал Мухамед листком бумаги перед носом Базилио.
Дона Жура поняла, что происходящее имеет прямое отношение к ее работнику. Она оторвалась от дверного проема и грозно прошла к стоявшей у машины толпе мужчин.
- В чем дело, Базилио?!
Но парень вдруг съежился, понимая, что попался. А дона Жура требовала объяснений. И синьор сосед, владелец «Волшебной лампы», ей эти пояснения дал.
- Дона Жура, прочтите вот это письмо, которое мне передал ваш работник. Прочтите, и вы все поймете!
Женщина несколько раз пробежала глазами по малограмотному тексту с несуразным содержимым.
- Что это такое?! Я не понимаю. Синьор Мухамед, при чем здесь Базилио? Но почерк его.
- Дона Жура, у меня самолет через несколько часов. Мы летим в Марокко. Но моя жена отошла, пока я разговаривал с родственниками, и до сих пор не вернулась. Ее поблизости нигде нет. Но вот из этой записки следует, что она сбежала, а Базилио знает, где она.
- Базилио! Ты опять интригуешь?! А ну, говори, какое ты к этому имеешь отношение?! Ну-ка, что там написано в записке? – протянула она руку за бумажкой и бесцеремонно выдернула ее из руки Мухамеда. – Это твой почерк, Базилио. И не говори, что это не так! Твои каракули, я же вижу. Признавайся, какое ты имеешь к этому отношение!
Но официант молчал, кусая губы и переводя взгляд с одного на другого из собравшихся вокруг них людей. Дона Жура, видя, что спрашивать – толку не будет, схватила парня за грудки и принялась трясти.
- Говори! Видишь, девчонку все ждут, говори, где она!
Мустафа,  Амин, даже Саид с ошеломлением наблюдали чудовищную сцену.
- Я… ее… отвел… в фавелу! – пробулькал несчастный Базилио.
- Что? Какую ещё фавелу? Зачем? Ты украл жену синьора Мухамеда, что ли? Неужели влюбился  в нее? Никого получше не нашел? Да что же ты за глупец такой?
Она отпустила несчастного, слегка его оттолкнув, и Базилио едва устоял на ногах, оказавшись на свободе.
- Вот что, синьор Мухамед. Не знаю,  о какой фавеле речь, но если о той, где живет Базилио, то вам лучше сейчас там не появляться. Хотите вернуть жену – завтра туда идите. А ещё лучше – обратитесь в полицию. Но туда и полиция боится соваться.
Базилио встал за спину хозяйки, и на его лице блуждала довольная ухмылка. Отчего-то он чувствовал себя победителем в этой авантюре.
А несчастный Мухамед не верил собственным ушам.
- Лейлу отвели в фавелу? Но зачем? Базилио, как ты мог увести мою жену?
- Она уже не ваша жена. Лейла сказала, что вы дали ей развод и собирались казнить. Вон у вас и плетка в руках! Значит, правду сказала. Решили ее забить до смерти. Вы хотели отвезти ее в Марокко, чтобы там с ней разделаться.
Мустафа счел нужным вмешаться, грозя пальцем:
- Но это не твое дело, парень. Что муж ни делает со своей женой, это тебя не касается.
- Ну, синьор Мустафа. Вы скажете тоже! Это Ноэмия не слышит таких слов. Хотела бы я послушать, что она ответила бы, услышь она такое!
- Дона Жура, - простонал Мухамед, все ещё держась за грудь рукой. – Мне нужно лететь, я не могу оставаться в Рио. Где Лейла? Никто не собирается ее ни казнить, ни наказывать. Пусть она возвращается к машине, я прощу ее выходку.
Дона Жура пессимистично хмыкнула.
 - Посмотрите: Ариба вся в слезах. Если мы не сможем сегодня улететь, то сорвется свадьба Арибы, - давил на жалость сосед.
Но Жура знала, когда можно верить, а когда ее пытаются обмануть или надуть. Она сузила глаза и заявила, что ничем не может помочь. Ее работник, конечно, болван, но раз он похитил его жену – бывшую, то пусть он теперь и отвечает.
- Базилио, придется тебе жениться на доне Лейле, - с насмешкой сказала она.
- Что? – Базилио даже подпрыгнул от неожиданного поворота. - Она же ничего делать не умеет! Зачем мне нужна такая жена.
- А о чем ты думал, когда уводил девчонку в фавелу? Теперь женись, - кивала она с суровым видом. - И женишься. Сама вас в церковь отведу к падре. Все там расскажешь, как ты чужую жену прятал. Виноват – исправляй.
Мухамед уже сообразил, что дона Жура может наговорить такого, что над ним станет смеяться весь Сан-Криштован к тому времени, когда он вернется из Феса. Он умоляюще посмотрел на брата, взглядом вопрошая, что делать.
Саид велел:
- Брат, садись в машину, полетишь без Лейлы. Отвезешь Арибу к дяде Али, а Лейла пусть прячется до твоего возвращения там, куда ее отвел этот парень. Потом ты  с ней разберешься. Потом. Сейчас тебе нужно успеть на самолет.
В машину забралась в полуобморочном состоянии Ариба, сел Саид, забрался Мухамед, сунув в руки Амину плетку. Он кивнул сыну и Мустафе, и машина тронулась с места.
Дона Жура схватила Базилио, так и стоявшего рядом с ней с открытым ртом, хорошо его встряхнула и втолкнула в бар.
- Бездельник! Так бы работал, как ходишь везде, суешь свой нос,  сплетничаешь и интригуешь. Узнаю, что ты эту девчонку спрятал - заставлю жениться. Это вам не шутки! Ты меня понял?
- Поооонял. Но не женюсь. Зачем это мне такая жена? Я ее только от смерти спас. Но жениться не хочу.
- А придется, - отрезала дона Жура, и Базилио так и не понял, серьезно она сказала или пошутила.
Вскоре в баре появилась дона Ноэмия, и не одна, а принесла с собой сына Мухамеда – Абдульчика, оставив коляску у порога бара.
- Теперь вот буду нянькой, пока папаша не вернется, - сказала она подруге. – Остался без матери, такая жалость.
- Ха! Это Мухамед в Марокко укатил, а его мать, - кивнула дона Жура на малыша, -  спряталась где-то не без помощи Базилио и осталась в Рио.
- Что ты говоришь?! – изумилась Ноэмия, которая ещё не видела мужа, потому не успела узнать от Мустафы новости о последнем скандале. Женщины тут же начали обсуждать историю, после того как Жура поведала ей о происшествии.
Дона Ноэмия  в свою очередь рассказала, что Мухамед пытался рассорить Латифу с будущим мужем с помощью фотографий, наняв для сбора компромата Рапазао и Лижейро. И про то, что Лейла-негодница вместо того, чтобы поблагодарить за помощь сестру синьора Керима, позвонила в Фес и наговорила про Мухамеда, что тот привел в дом постороннюю женщину.
Женщины возмущались, строили предположения, критиковали и Лейлу, и Мухамеда, приходя к выводу, что оба стоят друг друга.
- Она прячется где-то здесь, - сузив глаза, кивала Жура. - Не мог Базилио ее никуда отвести, тем более – в фавелу. Он же весь день в баре был, у меня на глазах. Нет, тут дело нечисто. 
- Журочка, эта девчонка – не подарок, но она так не хотела уезжать из Бразилии! Похоже, там ее ждало суровое наказание. Мне ее даже жалко стала. Такая молоденькая. Выдали замуж за старого борова, заставили его любить. А она - никак. И теперь же осталась виновата.
- Думаешь, и правда, ее там могут убить?
- Нет, Мустафа говорит, что их дядя Абдул собрался искать ей мужа. Наверно, тот будет совсем старик. Или к отцу отвезут. Вот там неизвестно, что с ней случится.
- А про Самиру что слышно? Она мне что-то давно не звонила, - обеспокоенно спросила дона Жура.
И дона Ноэмия передала ей всё, что удалось узнать у Мустафы.
Заметив, что Базилио слишком часто проходит мимо, явно стараясь подслушать разговор, Жура сказала Ноэмии, что намерена поговорить с Мухамедом, когда тот вернется из Марокко.
- Про Базилио поговорю. Если Лейла ему не нужна, то я сосватаю ее Базилио. Пусть женится, раз решил побыть героем.
Женщины заметили, как официант запнулся о ножку столика и едва не упал, повернув в их сторону голову, не веря тому, что услышал. Они рассмеялись.
- Ну, Жура, кроме шуток: девчонке здорово достанется, когда она вернется. Запросто может получить восемьдесят ударов плетьми. Подумать только: сбежала от бывшего мужа в день отъезда, позволила спрятать себя чужому мужчине.
- Да брось, кто это в Рио-де-Жанейро позволит  Мухамеду устраивать порку?
- Он запрет ее в доме и накажет. Рот заклеит скотчем, и она пикнуть не сможет.
- Это ты о синьоре Мухамеде? – недоверчиво спросила Жура.
Но вдруг к ним подошел Базилио, который, конечно, был в курсе того, о чем они разговаривают.
- Дона Жура, это правда! Лейла мне сказала, что не выдержит восемьдесят ударов плетью. Она сказала: спаси меня. Как я мог отказать? Вот я ее и спрятал. Но не скажу – где. Мухамед мог не только выпороть, но и казнить в Марокко.
- Казнить? – удивилась Ноэмия. – И как же это?
Базилио округлил глаза и рассказала:
- Лейлу должны были посадить в мешок со змеями и бросить в залив на окраине Феса!
- Парень, в какой залив?! В Фесе нет ни залива, ни моря. Фес – город, который находится на суше. Там и реки нормальной нет. Мне Мустафа рассказывал.
Жура даже во время разговоров посматривала на кота, который неподвижно сидел на пороге. Посетители его просто обходили. Но, заметив интерес хозяйки, Файер, наконец, направился к доне Журе. Женщина улыбнулась.
- Вот когда я заглядываю в кошачьи глаза, мне кажется, что и у него есть душа. Он  меня понимает, - сказала дона Жура и погладила прилипшего к ее ноге кота. Котяра позволил себя немного погладить, после чего неторопливо прошествовал под соседний стол и принялся вылизываться. 
- Базилио, не забудь поставить ему миску с едой и плошку с водой.
- Я помню, дона Жура. Дона Ноэмия, а у Абдульчика памперс протек! Скоро лужа на полу натечет.
Дона Ноэмия спохватилась. Пока она болтала, ребенок спал у нее на руках. Но Базилио оказался прав: памперс пора было менять.
- Пойду я, Журочка. Вот подкинула мне кукушка своего ребенка. Сама где-то прячется, а нянчись с ним я. Базилио, где его мать? Пусть она мне помогает, раз уж осталась в Бразилии.
Но парень исчез. Ноэмия огляделась. Дона Жура тоже окинула взглядом свои владения, даже присмотрелась, не видно ли Базилио у столиков на улице. Но официанта нигде не было.  А пришло время закрывать бар.

… Базилио решил, что пора узнать, как себя чувствует принцесса Лейла. И вообще – синьор Мухамед уехал, теперь она может вернуться к себе. А то чем дольше он будет ее прятать, тем опасней для него. Ещё, и правда, его на ней женят!
Обвинят, что они совершили грех, а мужа у Лейлы теперь нет, потому что синьор Мухамед дал ей развод, так виноватым окажется Базилио. Нет, не нужна ему жена! Ему самому бы прокормить себя. А тут ещё жену содержи.
Он покрутился у дома синьора Олаву, но войти не решился. Слишком было людно на улице. Вернувшись в бар и получив нагоняй от доны Журы, парень помог ей закрыть заведение.
После этого Базилио не пошел, как обычно, на остановку автобуса, а подошел к двери дома художника, открыл е ключом и вошел. Он так себя накрутил из-за страха оказаться женатым, что сразу же выложил это Лейле,  как только поднялся в комнату на втором этаже, где та и отсиживалась.
Сказал: пора уходить. А то дона Жура хочет поговорить о них с Мухамедом, когда он вернется. Поженить чтобы. Но Базилио о браке не думает! Потому ей лучше вернуться в дом, где она жила, и прятаться уже там. А он спас ее от беды, а теперь опасность миновала.
Лейла ничего ему не сказала. Возможно, даже не поняла. Она молча поднялась с кресла и вышла из комнаты, спустилась по лестнице и замерла у двери.
- Подожди, я проверю, нет ли кого.  Вдруг Амин бродит у твоего дома?
Лейла усмехнулась, кажется, поняв, что он сказал.
На улице никого не оказалось. Магазины уже давно были закрыты, бар – тоже. Только в домах в окнах горел свет.  Лейла осторожно вышла на улицу, темной тенью пробралась к двери, достала ключ и открыла дверь.
- Давай я проверю, нет там никого? А вдруг там засада? – решил слукавить Базилио, которому ужасно хотелось побывать в доме синьора Мухамеда. Он мечтал об этом много лет, ещё с тех пор, как арабы переехали в их район. И вот подвернулся такой случай!
Но Лейла сделала вид, что не слышит. Она молча захлопнула дверь перед его носом, даже не поблагодарив за оказанную услугу. Парень обиженно отошел. Базилио собой рисковал, а она даже на чай не пригласила! Даже войти не позволила!
Он вернулся в дом художника и уже смело включил в комнате для гостей свет. Дона Жура, которая наблюдала из окна своей спальни над баром странные передвижения Базилио от дома к дому – сначала его одного, потом с закутанной в длинные одежды фигурой, заметила свет в доме синьора Олаву и поняла, кто была та фигура с Базилио и где он прятал жену Мухамеда.
Войдя в дом и пробравшись на второй этаж, Лейла нигде не включала свет. Она опасалась, что ее присутствие могут заметить из дома Амина, позвонят Саиду, а тот прикажет ее схватить и отправить в Марокко. Она верила в могущество брата Мухамеда. Вот потому она зажгла всего лишь небольшой светильник, только войдя на кухню, так как ей страшно захотелось есть.
В темноте ничего невозможно было разобрать. Но когда ее глаза привыкли к полумраку, она осветила ажурным светильником полки в шкафах и в холодильнике, но везде было пусто. Уезжая, Ариба всю еду забрала с собой в самолет. Посветив слабым светом лампы под столом, она нашла лепешку, которую, как она помнила, ещё днем уронил Абдульчик, а ей было лень ее поднимать. Ариба, к счастью, не заметила. И вот теперь, кривясь от отвращения, Лейла достала лепешку и принялась ее грызть. Да, придется обращаться к Базилио, чтобы он помог ей с едой. В доме не было абсолютно никаких продуктов! Даже холодильник отключен.
Запив водой сухую лепешку, Лейла решила отправиться спать. Этой ночью дом весь принадлежал ей. Но сначала она решила проверить сейф, где хранилось ее золото. Она похвалила себя за то, что отправила в чемоданах негодную одежду. А лучшее оставила здесь в старом шкафу.
Пробравшись в комнату Мухамеда, которая оказалась незапертой на ключ, она не увидела в стене дверцы сейфа. Вместо него на том месте висела картина. Когда Лейла поднесла лампу выше, чтобы рассмотреть картину, то на нее с полотна вдруг уставились чьи-то глаза, потом из темноты как будто выступило лицо… Ей стало так страшно, что она отпрянула и выбежала из комнаты, как будто Мухамед приставил джиннов сторожить его сейф.
- У меня все  равно нет ключа от сейфа. Как я достала бы золото?
Лейла выбрала для себя комнату, пожить в которой мечтала едва ли не с первых дней своего появления в этом доме. Комнату Амина, конечно!
Здесь не было ничего из мебели и спать не на чем. Она прошлась по помещению и с сожалением отправилась к себе, т.е. теперь эту комнату Мухамед отдал Муне. Ещё не привез ее в Рио, а уже комната для нее готова!
Она развалилась на широкой кровати, погасила светильник и постаралась уснуть. Но ничего не получалось. В голову лезли разные мысли. То она вспоминала, как была напугана, когда увидела лару Марьям, которая начала  командовать ею – подай, принеси, пошла вон! Она представила, что точно так же будет с ней обращаться и Муна. Вот почему Лейла позвонила жене Мухамеда, надеясь, что женщина не захочет лететь с ним в Рио. Пусть сидит  в Фесе!
А здесь…  Отчего бы женой Мухамеда не стать ларе Марьям? Присмотревшись к ней, Лейла поняла, что женщина она добрая, а значит, со временем из нее может получиться вторая Ариба, если действовать хитро, стараясь вызвать в Марьям жалость к себе. Но как подтолкнуть Мухамеда к женитьбе на Марьям? А позвонить дяде Абдулу! И ведь ей всё почти удалось! Сид Абдул во время разговора услышал громкий голос сестры сида Керима и понял, что она говорила ему правду: Мухамед привел в дом женщину. 
Нечего Муне здесь делать. Пусть не едет в Бразилию, а дядя Абдул может сосватать в жены Мухамеду лару Марьям. А если попросить сида Абдула помирить ее, Лейлу, с Мухамедом? Случись такое, она теперь действовала бы осторожнее. А то вот Мухамед ее даже из ее комнаты выгнал, ещё и пригрозил, что жить Лейле  в пристройке, если бы она осталась в его семье. И вот осталась же, но комнаты в пристройке ей совсем не нравятся. Как там Ариба столько месяцев прожила?   
…А тем временем в своем доме Амин стоял у окна рядом с Халисой, и они вдвоем всматривались в окна отцовского дома.
- Тебе показалось, Халиса.
- Нет же, Амин, я видела не просто слабый огонек, но он ещё и двигался! Просто Лейла вернулась в дом, но понимает, что зажигать свет нельзя. Иначе она сразу же себя выдаст. Наверно, взяла светильник, который Ариба оставляла рядом с кроваткой Абдульчика, когда она его ночью кормила или переодевала.
- Не знаю. В доме нет ни еды, ни денег, чтобы ее покупать. Даже золото Лейла продать не сможет, так как отец спрятал его в сейфе, который тоже замаскировал. Она его не сможет открыть. Голод выгонит ее из дома. Но я думаю, стоит позвонить дяде Саиду и дяде Мустафе. Они должны знать, что Лейла нашлась, вернулась.
- Звони. Но, Амин, есть ещё кое-что. Мы с Эмми видели, как жена Мустафы не просто вошла вечером в бар, но принесла с собой Абдульчика. Это харам – младенец в том месте, где торгуют спиртным!
- Отец не хотел доверять ей моего брата, но пришлось. Ведь некому его нянчить.
- Пусть приносят к нам. Я позабочусь о ребенке, - предложила Халиса.
- Ладно, я посоветуюсь с Мустафой. Но отцу лучше не знать об этом.
Халиса отправилась в свою комнату. А Амин позвонил дяде Саиду, который давно вернулся из аэропорта и уже несколько раз звонил, узнавал, не появилась ли Лейла. И вот есть новости.
- Дядя Саид, в доме отца мы заметили свет от светильника. Она вернулась. Что делать?
Саид ответил, что ничего не надо делать. Пусть живет в доме до возвращения Мухамеда, а потом они устроят семейный суд и решат, кто повезет Лейлу в Марокко и что с ней там делать.

 
19. Часть 28. Глава 19. В доме дяди Али. Неудавшееся сватовство.



Зорайдэ вошла в свою комнату и устало присела на пуф. Но отдохнуть ей не удалось. Зазвонил сотовый. Это был звонок от Жади. Наконец-то!  В доме сида Али переживали, как сложатся дела у Хадижи. Сиду Али и Зорайдэ было известно многое, поэтому они очень беспокоились. Как Хадижа встретится с Джамилем? Как она воспримет то, что Амран жив и привезен в Бразилию? Сможет ли она пережить сильное потрясение, не рассказывая отцу правду о детях?
 Зорайдэ и сид Али сомневались, как поступит Саид Рашид, когда узнает, что у Хадижи двое сыновей, и они оба живы. Но если Хадиже и Жади удастся сохранить тайну, то как Хадижа сможет видеться с детьми? Отпустит ли Саид дочь к бывшей жене или снова начнет устраивать препятствия?
Но Жади успокоила Зорайдэ, заявив, что они с Хадижей и детьми сейчас в Ангре. Саид отпустил Хадижу пожить с ней и братьями в загородном доме даже не один, а десять дней. Хадижа была счастлива, найдя обоих сыновей, познакомившись с Джамилем. Жади подробно рассказала Зорайдэ обо всем, зная, как она переживает из-за этой истории. Слушая ее, Зорайдэ всплакнула, когда Жади описывала встречу Хадижи с Амранчиком.
- Но мы не смогли проводить Латифу. Она села в самолет вместе с Керимом. Знаю, что Латифа переживала из-за того, что в этом есть некий харам. Ведь они с Керимом пока ещё не женаты. Но летят вдвоем.
-  Жади, сид Али сказал, что Латифа отказалась покупать золото? Почему?
- Да, отказалась. Но им было не до этого. Керим сказал, что купит золото в Марокко. А вы с Каримой поможете Латифе выбрать на медине самое красивое золото.
- Конечно, поможем. Я помню, Жади, как ходила вместе с ларой Назирой выбирать золото для Латифы, которое ей должен был подарить на свадьбу Мухамед. Прошло время, и теперь Латифа снова невеста. Тогда золота было куплено так мало! Латифа могла бы отказаться от жениха, который не сможет купить золото, которое она выберет, но твоя сестра хотела выйти замуж, боялась, что если отвергнет жениха, то другого у нее не будет.
-  Не вспоминай о Мухамеде, Зорайдэ. Латифа будет счастлива с Керимом. А Мухамед сам виноват, что потерял такую жену, как Латифа. Зато она теперь любит и любима.
- Жади, а Мухамед тоже вылетел в Марокко? Икрам жаловался сиду Али, что в Рио опять вышло какое-то недоразумение.
- Мне Эмми звонила в Ангру. Зорайдэ, от Мухамеда сбежала его Лейла. Они так и не смогли ее найти, но не очень и искали. Улетели без нее. А потом Амин и его жены заметили свет в доме Мухамеда. Лейла тайком вернулась домой. Такая вот история.
- О, Аллах! Какая-то эпидемия побегов в семействе Рашидов. Ещё Фатиму не нашли, а уже Лейла сбежала.
- А как Самира? Скоро прилетит Латифа. Но я уже посоветовала Самире не ждать мать, а срочно лететь в Бразилию. Не понимаю, почему Самира медлит. Дядя Абдул – сильный противник, а когда явится Мухамед, ей будет не справиться с ситуацией. Иногда стоит отступить перед злом, если понимаешь, что у тебя нет возможности его одолеть. Так когда-то сказал мне дядя Али.
- Жади, ты разве не знаешь, что Самиру наказали? Латифа не рассказывала? Сид Али запретил ей выходить из дома. Ахмет стоит на воротах риада, у двери на медину. Ее никто не выпустит из дома! Как она смогла бы улететь в Бразилию?
- Латифа мне рассказала. Но Зорайдэ… Если бы дядя Али знал, что Самира хочет вернуться домой, он не стал бы ее удерживать в Марокко. Будет  лучше выпустить ее из страны, чем потом улаживать скандал, которым обернется обручение и свадьба. Я уверена, что до свадьбы дело не дойдет. Самира – это далеко не я. Она более решительная.
- Жади, сиду Али ничего не известно о том, что Самира хотела бы улететь в Бразилию, а вот то, что ее видели в развалинах, когда она танцевала перед Лео почти раздетая, а потом целовалась с ним, вот это возмутило сида Али. Он приказал ей оставаться в своей комнате, велел не выпускать ее из дома, чтобы Самира не натворила других глупостей.
- О, Аллах! Самира танцевала в развалинах! Она ещё более похожа на меня, чем я думала! Она и Лео? Но они же только друзья! Что за глупости, Зорайдэ. наверно, кому-то показалось, что они целовались. Этого быть не может!
- Но так рассказал шпион сида Абдула, - пожала плечами женщина, забывая, что Жади не может этого увидеть.
- А что там с ее женихом? Имад, кажется? Он знает про танец и поцелуй? Возможно, это была умышленная инсценировка?
- Вот об этом мне ничего неизвестно. Вряд ли Имад знает. Сид Абдул понимает, что это слишком даже для такого жениха, как Имад. Абдул рассказал сиду Али, требуя наказать Самиру плетьми или немедленно выдать замуж за Имада.
- И дядя Али предпочел посадить ее под замок! Знакомая история, меня он тоже запирал в комнате, каждый раз давая задание выучить отрывок из Корана.
- И ты учила. Ты боялась сида Али, а Самира – нет. Нам удалось перекрасить ей волосы, но только потому, что она сама поняла, что это было глупо. Жади, я не представляю, что будет, когда прилетит Латифа и явится Мухамед. У Мухамеда прав на Самиру больше, ему решать ее судьбу.
- А я боюсь, Зорайдэ, что Мухамед может подраться с Керимом. Керим терпел его выходки слишком долго. Знаешь, что Мухамед натворил накануне отъезда в Марокко?
Жади рассказала ставшую ей известной историю с фотографиями Керима, которые Мухамед счел «харамом», отправил их Латифе, но ошибся. Керим его разоблачил. Зорайдэ охала и обещала рассказать эту историю сиду Али, если ему она ещё неизвестна.
- А Имад согласен на всё. Пока согласен. Это после свадьбы всё будет иначе. Но сейчас его ничем не пронять, ни волосами, ни дипломом, ничем и никак. Он на всё закрывает глаза, потому что его цель – получить Самиру в жены.
- Как это ужасно, Зорайдэ. А ты гадала Самире? Что говорит кофе? Скажи, Зорайдэ, я же знаю, что ты не удержалась и погадала на нее!
- Жади, рядом с Самирой я увидела ТЕНЬ. Она останется с тенью, Имада рядом не было, Тень отберет её у него.
- Какая ещё Тень? Ты мне тоже нагадала Тень, а потом сказала, что это был Лео! О, Лео! Так это Лео спасет Самиру! Он может. О, да, пусть он постарается помочь Самире выбраться из Марокко!  Хотелось бы мне увидеть Самиру! Скажи ей, чтобы она вышла в Интернет по скайпу.
- Жади, я в этом не разбираюсь. Знаю, что в доме какие-то проблемы, но не с сотовой связью, с тем самым Интернетом. Кому он здесь нужен? Не нам с сидом Али.
- Похоже, у вас нет Интернета?!
- Я в этом не разбираюсь. Но Самире всё передам.
Они закончили телефонный разговор, и Зорайдэ решила спуститься вниз. Ее отдых был закончен. В гостиной сид Али беседовал с Лео. Зорайдэ никак не могла заставить себя относиться к парню спокойнее. Что-то в нем такое она чувствовала, что ее беспокоило. Но что, она не понимала.
Самира стояла здесь же, одетая в почти новые, по крайней мере - не порванные джинсы и кофту с длинными рукавами. Теперь уже каштановые волосы были завязаны «хвостом», который спускался из-под странной кепки с большим козырьком. Неужели Самира собралась куда-то пойти?
Зорайдэ прислушалась. Так и есть. Лео уговаривает сида Али отпустить девушки вместе с ними, потому что Самире тоже хотелось побывать на верблюжьем рынке, куда сид Али уже пригласил Лео.
- Дядя Али! – умоляла девушка старика. – Я могла бы сделать репортаж о том, как на рынке продают верблюдов и других животных. Сделала бы много фотографий. Почему бы и нет? Я одета, как туристка, но в то же время скромно.
- Да, Самира, мне теперь нравится, как ты выглядишь, - улыбнулся сид Али, потирая ладонью подбородок.
Девушка смогла уговорить дядю Али, и они втроем отправились на верблюжий рынок. Но Ахмет пошел за ними следом. Неужели его взяли с собой в качестве охраны для Самиры? Зорайдэ это не понравилось.
Она собралась поговорить с мужем, чтобы отправить Самиру в Бразилию. Жади права. Отвезти ее в аэропорт и посадить в самолет, пока ещё не поздно.
Но когда она осталась в доме одна, а сид Али с ребятами отправился на верблюжий рынок, в дом явился сид Абдул и заявил, что мать Имада требует от Самиры справку о девственности.
- И она имеет на это право! – повторял сид Абдул. – Так положено. Самира должна пройти обследование, чтобы не было никаких сомнений. Если она откажется, это будет расценено как признание в совершении страшного харама. Зорайдэ, я потом позвоню Али и ему тоже все расскажу. Но и ты передай Самире, что срочно нужна справка. Сегодня же ты должна отвести Самиру к врачу.
- Но, сид Абдул, сегодня мы можем не успеть: сид Али увел Самиру смотреть на верблюдов.
- Что? А ей это зачем? Но это хорошо, что ее начали интересовать хозяйственные вопросы. Пусть ещё научится разбираться в ослах. Это больше пригодится, - посоветовал старик и, выпив принесенного Каримой чаю, покинул их дом, отправившись на медину по своим делам.
Когда  Самира с Лео и дядя Али вернулись, то он пригласил парня пообедать с ним. Карима принесла им и таджин, и салаты, и лепешки с несколькими мисочками закусок и специй. Зорайдэ ходила с озабоченным видом, и старик не выдержал, после окончания обеда сразу же отправился к ней, чтобы узнать, что ещё случилось.
- Зорайдэ, в чем дело?
- Приходил сид Абдул, он от имени родителей Имада требует от Самиры справку для подтверждения девственности.
- Знаю, он мне уже звонил, -  махнул рукой сид Али. – Завтра утром  отведи Самиру к врачу за справкой. Ты ведь уверена, что с девушкой всё в порядке?
- Уверена, сид Али. Самира – порядочная, но вот ее характер… Как заставить ее пойти за справкой? Она же упрется и откажется идти.
- Да, это проблема. Но не единственная. Абдул сказал вот ещё что: как только прилетят родители Самиры, жених готов устроить официальное обручение и скорую свадьбу.
- Сид Али, нельзя ли выяснить, какая женщина была у Имада кормилицей?
Старик усмехнулся. Уловка, старая как, мир, но порой срабатывающая. Сколько судеб она изменила!
- Зорайдэ, я уже думал об этом, даже просил лару Дунию выяснить у матери Имада про кормилицу. Дуния очень благодарна Самире за ее помощь нашей внучке, поэтому согласилась узнать об этом у матери Имада.
- Что же она выяснила? Кто кормилица Имада?
- Его кормила сама мать. У него не было кормилицы, Зорайдэ, - удрученно сообщил сид Али.
- Аллах, как же не повезло!
Когда Самира узнала, что им с Зорайдэ предстоит отправиться к врачу, то пришла в негодование.
- Зорайдэ, я никуда не пойду! Ещё чего! Я не собираюсь выходить замуж за этого типа, от которого пахнет козлом! Тогда зачем мне нужна справка?
Зорайдэ не удавалось ее убедить. Тогда подключился к уговорам сид Али.
- Справка нужна, чтобы пресечь все разговоры на медине о тебе, как о негодной невесте. Это нужно даже не тебе, а нам, нашим семьям.
Но Самиру было не уговорить. Наоборот, она вытащила из сумочки какой-то бланк, на котором было написано, что она родила ребенка.
- Вот эту справку я покажу Имаду.  У меня есть сын, которого я временно оставила на воспитание недалеко от Загоры!
- Что? – схватилась за сердце Зорайдэ. Но сид Али, взяв в руки этот чудный документ, прочитав его, сказал, что это полная чушь.
- Самира, в справке указано, что ты родила ребенка ровно в тот день, когда ты находилась в моем доме, в тот самый день, когда дядя Абдул знакомил тебя с Имадом.
- А ему не обязательно об этом знать! Он не заметит несостыковку. И вообще, я хочу показать справку его матери. Она не сообразит, что что-то не так.
- Нет, Самира, так делать нельзя, - сказал дядя Али и порвал бумажку на глазах у Самиры и Зорайдэ. – Не стоит позорить мою семью. Чем виноваты мои дети и внуки? Зорайдэ, где Лео?
- Он давно ушел, сид Али, - доложила Зорайдэ. – Самира, пойдем к врачу прямо сегодня. Сделай это ради своей матери. Иначе Латифа может не выйти замуж за Керима. Твой отец будет рад скандалу. Он уже пытался поссорить их с помощью фотографий. Тебе тетя Жади не звонила? Не рассказывала? Здесь, в Фесе, у него больше шансов не дать им пожениться. А твоя мама прилетает уже завтра…
- Думаете, что сид Абдул оговорит меня перед моей мамой?
- Самира, твой отец всех уверяет, что это Латифа виновата, воспитав тебя одалиской. Справка нужна, чтобы закрыть ему рот, - сухо заметил дядя Али.
- Хорошо, я пройду медосмотр, - нехотя согласилась Самира. - Но я не желаю, чтобы вы передавали справку дяде Абдулу и матери Имада! Справка должна остаться  у вас. Пусть этот болван Имад думает обо мне что угодно! 
Сид Абдул явился в дом  сида Али утром, за несколько часов до приезда Латифы с Керимом и Мухамеда. Кариме было велено приготовить комнаты для Латифы и Арибы на женской половине, а также для Керима и Мухамеда. Но этим уже занимался Ахмет в комнатах для мужчин. Никто из гостей не собирался останавливаться в отеле.
 Самира помогала Кариме обустраивать комнату матери.
Тем временем Абдул беседовал с дядей Али. Он был очень доволен тем, что Самира получила справку.
- Теперь я спокоен. Эти выходки Самиры говорят о том, что она думает, что  ещё не готова замуж. Но это не так. Ей давно пора замуж, давно пора! – грозил он корявым пальцем. – Она ведь диплом уже получила. Теперь ей нужен муж.
И тут он заявил, что хочет кое-что сообщить Самире лично. Девушку позвали. Когда она спустилась в гостиную, сид Абдул выразил радость, что она достанется жениху невинной, и Имад так этому рад, что сегодня же вечером намерен прийти и обручиться с невестой.
- Он и кольцо уже купил. Оно очень скромное, но ты, Самира, не должна показывать недовольство. Ты ведь сама говорила, что тебе не нравится золото.  Так какая разница, что кольцо будет очень простым и недорогим.
Самира стояла перед ними, сначала - пунцовая от стыда, а потом уже красная от злости и переживаемого унижения.
- Кто сказал, что мне нужно его кольцо? Я не собираюсь обручаться с этим придурком!
- Не смей оскорблять жениха. Это мужчина из очень порядочной семьи. Если бы ты оказалась не девственницей, то он отказался бы от тебя. Но, слава Аллаху, не смотря на то, что тебя воспитала мать-одалиска, а ты потратила столько времени на получение диплома, все-таки ты сберегла себя для мужа.
- Дядя Абдул, я не выйду замуж.
- Выйдешь. Я так сказал. Ты - моя кровь. Имад готов купить тебе золото, но ждет, когда приедет Мухамед, чтобы оговорить с ним количество золота и денег. Уверен, что они договорятся. Но ты, Самира, уже можешь пойти на рынок с Зорайдэ и Дунией, чтобы присмотреть себе золото к свадьбе. Дуния просто рвется помочь тебе выбрать золото. Но я хочу тебе посоветовать: не выбирай слишком дорогих украшений, потому что у Имада нет столько денег.  Он ограничен в средствах. Но у него золотое сердце и станет золотым мужем, что намного дороже золота. А в вашем доме всегда будет гореть лампада Аллаха.
- Я не выйду замуж. Ни за что! – отрезала Самира.
- Выйдешь. Вот прилетит твой отец, и мы выдадим тебя замуж.  Присматривай себе золото.
Решив не спорить дальше со строптивой девчонкой, старик поспешил убраться из дома приятеля, чем очень удивил Зорайдэ и Кариму, которые предвидели, что сид Абдул долго просидит за чаем.
Самира зарыдала от злости и ушла к себе в комнату, не обращая внимания ни на дядю Али, ни на Зорайдэ. Почему они ее предали? Как они могли? Разве она ходила за справкой для того, чтобы о ней узнало пол Феса?
Пока она рыдала, несколько раз звонил ее сотовый. Но Самиры не могла разговаривать. Потом она взяла себя в руки, успокоилась и взглянула на дисплей. Было семь пропущенных звонков от Лео. Наверно, парень запаниковал, решив, что она не отвечает не просто так. она тут же набрала его номер.
- Лео, меня снова не выпускают из дома. Теперь ждут прилета моих родителей. Они летели разными рейсами из Бразилии, но из Парижа в Фес прилетают на одном самолете.
- Что случилось? Что с твоим голосом? Ты плакала?
- Ты даже не можешь себе представить, что произошло. Но я не буду тебе рассказывать об этом.
- Тогда как я пойму, чем можно тебе помочь?
- Лео, дядя Абдул заявил, что сегодня вечером жених придет в дом дяди Али на обручение. Он и кольцо уже приготовил. Дядя Абдул разрешил мне пойти на медину, чтобы присмотреть золото к свадьбе.
Лео молча слушал.
- Я вот что думаю: не зайти ли мне в каждую ювелирную лавку и не отложить ли там по несколько килограммов золота,  при чем - самых дорогих украшений?! И ещё рассказать всем на медине, что Имад готов оплатить всё выбранное золото. Пусть люди спорят – выкупит он его или нет. Пусть делают ставки! Надо им намекнуть на это. Надеюсь, что Имада удар хватит, когда пойдут споры и разговоры.
- Не делай этого, Самира, - серьезным тоном сказал Лео. – Иначе это будет воспринято им, как согласие на брак.
- А я думаю, что он сразу же откажется от меня, едва увидев кучу выбранного золота у первого же ювелира.
- Это глупо. Лучше прямо скажи ему при свидетелях, при своих и его родителях, что ты не желаешь выходить за него замуж. Когда твои родители  доберутся до риада дяди Али? Они же прилетают сегодня?
- Часа через два они будут дома у дяди Али. Дядя Абдул и жених с родителями притащатся вечером.
Лео сказал, что он что-нибудь придумает. А она пусть сделает так, как он ей посоветовал.
 Но после телефонного разговора с Лео в Самире заговорил дух противоречия. Она позвала Кариму и сказала, что готова пойти на медину, чтобы выбрать золото.
Карима от удивления потеряла дар речи.
- Самира, ты согласна стать женой Имада?! Аллах!
- Нет, конечно! Но я хочу проучить этого осла!
Она поделилась своим планом – выбрать столько золота, что Имаду никогда в жизни за него не расплатиться.
- Да, ты права, - подхватила Карима. – Права-права! Есть такое правило: если жених не может оплатить выбранное невестой золото, она вправе отказаться выходить за него замуж. Это такой позор для мужчины! Потом за него ни одна девушка не согласится выйти замуж. Невесту ему больше не найти.
- Это как раз то, что мне нужно. Сажи, Карима, а есть в Фесе тотализатор? Ну, клуб какой-нибудь, где люди спорят на деньги, ставят на спор разные вопросы. Я хотела бы поспорить, что Имад не сможет купить выбранное мною золото!
- На спор? Не знаю, Самира. Я никогда не интересовалась такими вещами. Это харам. Аллах не любит тех, кто занимается азартными играми. А спор на деньги – это азартная игра, значит, харам. Самира, дядя Али тебя накажет за это, когда узнает. Не делай ничего такого.
- Карима, у меня мозги кипят, - схватилась руками за голову девушка. - Я не знаю, что мне ещё сделать, чтобы Имад от меня отстал! ЧТО?!!! Я намерена опозорить его на всю медину. Неважно уже – как. Идем, я собралась. Скажи дяде Али, чтобы Ахмет нас выпустил. Мы идем на медину выбирать мне золото!
Карима пошла к дяде Али договариваться, а Самира вышла во двор и осталась ждать ее возле фонтана. Женщины из дома чистили ковры, мыли стены с мозаикой. Фонтан был уже почищен, в воде плавали свежие лепестки роз. Но Самире было не до красоты, она нервничала, ее била нервная дрожь. 
Вместе с Каримой во двор вышел и сид Али. Он подозвал Ахмета и велел ему не только выпустить жену и Самиру на улицу, но и самому пойти с ними по ювелирным лавкам.
- Неужели ты одумалась, Самира? – хмуро и недоверчиво спросил дядя Али. Но Самира отвернулась, надув губы и сощурив глаза. Вместо нее заговорила Карима.
- Сид Али, мы быстро: обойдем все самые достойные лавки, Самира выберет золото, и мы тут же вернемся обратно. Латифе не придется ждать нас и переживать, что она приехала – а нас дома нет.
- И чтобы без глупостей, Самира, - сухо сказал дядя Али, не понимая, что задумала девчонка.
Когда они вышли на медину, то не заметили, как от стены на соседней улице отделился Лео. Он пошел следом за ними. Самира входила в ювелирные лавки, рассказывала, какой противный жених ей был сосватан дядей Абдулом, но она решила взять компенсацию за его страшный вид и старый возраст количеством и весом золота. Поэтому она выбирает вон тот пояс, вот это, то и вон то ожерелья, эти пятнадцать пар браслетов и полсотни сережек. Пусть владелец лавки сохранит это всё до того, как явится Имад и всё оплатит. А она может поспорить с кем угодно на медине Феса, что у него денег не хватит на это. Но если жених дал слово купить ей золото, какое она пожелает выбрать, то это его проблемы… Иначе она от него откажется!
Такое представление разыгрывалось в каждой лавке, и вскоре вся медина обсуждала и подсчитывала, на какую сумму потянет выбранное строптивой бразильской невестой золото. Но заключать пари никто не собирался, потому что всем было известно финансовое состояние жениха Имада. Однако предприимчивые ювелиры не спешили раскладывать выбранное Самирой золото на место, надеясь на то, что именно у них сид Абдул посоветует Имаду купить что-то из того, что было выбрано невестой.
А довольная Самира с возбужденной Каримой и обессиленным Ахметом, еле влачившим за ними ноги, спешили вернуться в риад. Ведь вот-вот должны прибыть Латифа и Керим.
Весь путь до дома Самира поливала грязью жениха. Она находила все новые и новые ругательства, неприятные сравнения, слова и выражения, которые сыпала на его голову – но пока за его спиной. Карима же нашептывала ей истории из жизни обитателей медины, в которых рассказывалось о разных уловках, используемых  девушками  в кознях против неугодных женихов.
В риаде Самира появилась со счастливым видом. Но ее встретила хмурая и расстроенная Зорайдэ  и обеспокоенный сид Али.
- Самира, ты превзошла самые смелые ожидания жениха. Выбрать тридцать пять килограммов золота на огромную сумму! 
- Жениху это уже известно? – с усмешкой спросила Самира.
- Да. И не только ему. Сид Абдул позвонил в Рио Саиду. И твой дядя согласился оплатить всё выбранное тобой золото. Жених очень благодарен ему за это.
- Что?! Как?! – округлились глаза  у Самиры и Каримы.
- Нет, этого просто не может быть! – затопала ногами Самира. – Я отказываюсь, все равно не выйду за него. Мне что, ударить его по голове тяжелым, тупым предметом? Что мне сделать, чтобы от него избавиться? Убить? Зарезать? Отравить? 
- Кстати, о еде, - вспомнил вдруг дядя Али. – Самира, ты должна к обручению непременно испечь печенье для жениха и его родителей. Это обязательно.
- Ещё чего! Испечь? Тогда я позвоню Лейле и узнаю ее фирменный рецепт. И для надежности добавлю яда и от себя!
Она убежала, взлетев по лестнице на второй этаж, где была женская половина дома.  Карима побежала следом, на ходу успокоив дядю Али, что она сама всё испечет. Не стоит волноваться.
В комнате Самира, от бессилия обливаясь слезами, звонила Лео.
- Ты оказался прав! Я напрасно потратила столько времени на ювелирные лавки. Дядя Саид согласился оплатить всё выбранное золото!
- Самира, я приду в гости. Но меня могут не впустить в дом твоего дяди, когда приедет твой отец. Держи при себе те колокольчики. Помни о них, они могут спасти тебя. Жди, я приду. Возможно, мне удастся испортить обручение.
Отключив сотовый, Самира заговорила сама с собой:
- Какие ещё колокольчики? О чем он? Чем его амулет мне поможет?

Потом  в доме встречали гостей. Дядя Али попросил Самиру обойтись без скандала. Ведь это же приезд ее родителей. Если Самира не хочет выходить замуж, это ее дело, но ведь ее мать прилетела на собственный никях. Зачем портить ей настроение? Дядя Али предупредил, что ее выходки могут повлиять на брак ее матери.
- Дядя Али, я честно предупреждаю: я при всех откажусь от жениха и от навязываемого мне против моей воли брака. Всё. И ничто меня не убедит изменить свою позицию.
Потом была встреча Самиры с матерью, разговоры, разбирали вещи из  чемоданов. Латифа чувствовала, что дочь что-то беспокоит, но она старается сдержаться, чтобы не выложить ей какую-то неприятную историю.
- Самира, давай поговорим. Что происходит?
- Сегодня вечером в доме будет праздник. Дядя Али пригласил музыкантов. Придут гости – их позвал в основном дядя Абдул. Праздник не в честь вашего прибытия в Марокко. Просто дядя Абдул и Имад решили, что именно сегодня должно пройти моё с Имадом обручение. А там и со свадьбой тянуть не стоит. 
- И ты согласилась? – замерла Латифа.
- Нет! Ни за что! Мама, что только я не делала! Я просто уже не знаю, что ещё придумать!
Она рассказала историю про золото.
- Зачем дядя Саид подыгрывает дяде Абдулу? Ему мало того, что Хадижа, которой дядя Абдул нашел жениха, была несчастна с мужем? Теперь надо мне жизнь испортить?!
Слезы текли по лицу девушки, и Латифа с состраданием вытирала их ладонью.
- Дочка, откажись при всех, не позволяй им надеть тебе на палец кольцо. Скажи, что тебе не надо никакого золота, потому что ты не хочешь выходить замуж, тебя принуждает дядя Абдул.
- Скажу! Но сначала я его печеньем угощу! Вот увидишь, если Имад останется   жив, то ему придется выслушать мой публичный отказ.
- Самира, что ты задумала?!
Девушка открыла ей один секрет, который стал известен ларе Дунии. Женщина позвонила Кариме, а та уже сделала все, чтобы Имаду навсегда запомнилось угощение.
Вечером за Самирой и Латифой послали Кариму.
- Всё готово, Самира, - подмигнула она. – И вам пора спуститься вниз. Гости пришли. Имад с родителями тоже прибыл. Ждут только тебя.
- Я не пойду! – испугалась Самира. – Не хочу! Скажи им, Карима, от моего имени все то, что собиралась сказать я. У тебя получится лучше.
- Нет, что ты, Самира! И дядя Али рассердится. Иди, зато увидишь, что выйдет после того, как Имад отведает «твоей выпечки».
Наверно, именно этот довод сработал: Самира решила спуститься. Но попросила дать ей немного времени: поэтому Карима увела ее мать вниз, чтобы дать Самире возможность преобразиться для появления на публике перед женихом и его родителями.
Она переоделась в рваные джинсы; волосы, покрашенные хной, умышленно начесала и взбила колтуном на затылке. Нанесла максимум косметики на лицо, воспользовалась духами с резким неприятным запахом… Натянула кофту с надписью на животе, которую Самира не рискнула бы перевести с английского языка на арабский или португальский. В карман джинсов девушка сунула пачку сигарет, которую успела купить на медине в магазинчике для туристов. Это был ее последний довод для отпугивания прилипучего мужчины
На лестнице ее встречал сид Абдул.
- Ну, что ты так долго? Самира, разве можно заставлять так себя ждать?
Старик был без очков и потому не смог сразу разглядеть «красоту»,  которую навела девушка.
- От жениха козлом воняет, вот что…, - громко начала она развязным голосом. Но сид Абдул застыл с потрясенным видом и проводил ее немым взглядом, когда она прошествовала мимо него.
Самира прошла в зал и остановилась возле дяди Али и Зорайдэ, высокомерно усмехаясь в лицо поднявшемуся с места Имаду. Он молча разглядывал ее, но не произносил ни слова.
- Как вам это нравится? Это так современно! – заявила Самира, поворачиваясь к дивану, на котором сидел Мухамед с родственниками жениха, Латифа и Керим стояли возле Зорайдэ. Все с недоумением разглядывали невесту.
- Как вам мой мейкап?
- Ничего, после свадьбы все будет иначе, - успокаивающе сказал Имад, обращаясь к своим родителям и Мухамеду.
Дядя Абдул мелкими шажочками  добрался до жениха и нерешительно застыл рядом.
 Самира обводила взглядом гостиную. Лео тоже был здесь, незаметно стоя за колонной рядом с Юнусом и Ахметом. Даже в его глазах плескалось изумление.
А в душе Самиры бушевала буря. Она была в отчаянии. То, что сейчас происходило, было не в ее духе. Нет, это не она! Она не может так глупо себя вести! Но ее вынудили так одеться, так накраситься, так вульгарно разговаривать.
Карима нарушила воцарившееся молчание. Она вынесла блюдо с выпечкой от невесты.
- Сид Абдул, вот печенье! Самира пекла. Она сама его пекла. Как умеет! Но мы попробовали. Ничего так, есть можно!
Самира не смогла отказать в удовольствии взглянуть на блюдо, когда Карима встала с ней рядом. Печенье было толстеньким и кривым, с рваными краями и разного размера. Латифа наблюдала издали  и открыла от неожиданности рот, зная, что Самира никак не могла бы так испортить печенье. Ведь она иногда помогала ей, но никогда ничего так не портила. Самира, вместо того, чтобы забрать у Каримы блюдо с выпечкой, схватила одно печенье, откусила и начала прожевывать с набитым ртом. Она заранее договорилась с Каримой, что печенина возле ее левой руки будет безопасной.
- Следовало бы угостить сначала жениха и его родителей, - сделал замечание сид Абдул, который принял за чистую монету историю с печеньем. Самира была даже разочарована: ох, напрасно, дядя Абдул забыл надеть очки!
 А вот отца она, кажется, здорово задела. Он сидел красный и злой. Керим же разглядывал ее с интересом, вспоминая, наверно, выходки собственной дочери.
Зорайдэ была напугана, а вот мать Самиры смотрела на нее с надеждой в глазах. Наверно, девушка выглядела отталкивающе, если даже у матери появилось предвкушение, что дочку отвергнут.
Имаду блюдо с печеньем поднесла Карима. Он с небольшим вежливым поклоном, прикоснувшись рукой к своей груди, взял с блюда печенье…. Откусил, затем взглянул на оставшуюся в пальцах часть и снова откусил. Прожевал. И вдруг начал задыхаться! Он покраснел, глаза его, и так сильно выпуклые, начали вылезать из орбит, что было видно за стеклами очков. Он хрипел, держась за горло… Лицо покрылось ярко-красными пятнами…
Вскочила мать жениха, достала из сумочки какое-то лекарство, впрыснула содержимое в раскрытый, в хрипящем крике, рот сына. Отец Имада схватил его за плечи и усадил на диван.
- Что ты туда положила?! – закричала женщина, все ещё держа в руках баллончик с лекарством. – У моего сына аллергия на красный перец! Только на него такая реакция. Я так и знала, что что-то случится. Я всегда ношу с собой средство, которое может спасти моего Имада! Неужели ты сделала это назло?!
Самира не отвечала, но красноречиво уставилась куда-то в сторону. Ответ был написан на ее лице.
- Так нельзя! – продолжала возмущаться несчастная, перепуганная женщина. – Нам не нужна такая невестка! Она погубит нашего сына!
- Есть! – пробормотала Самира и встретилась глазами с Лео.
- Что ты натворила? – подскочил к Самире Мухамед. – Ты с ума сошла?
- Почему же? Просто одолжила рецепт у твоей жены Лейлы! – огрызнулась девушка и тут же пожала плечами.- И что ему не понравилось? Очень вкусное печенье. Называется «Огонь любви!». Из специй – ваниль, корица, красный перец и имбирь.
Латифа тоже подошла, она обняла Самиру, которую била дрожь.
- Успокойся, скоро все закончится так, как тебе хотелось, - прошептала она.
Но Мухамед стоял рядом и услышал ее слова.
- Латифа, ты видишь, что творит твоя дочь? Это уже не моя кровь, потому что во мне нет столько яда и желчи, столько желания испортить всё, что можно! Саид готов был купить те тридцать пять килограммов золота, которое она выбрала, но это оказалось издевкой. Оно ей не нужно, потому что она продолжает настаивать на своем. Не хочет замуж и делает всё, чтобы от нее отвернулись!
- Да! Я не выйду замуж за этого человека! – Самире хотелось грязно обозвать ненавистного Имада, но она решила не использовать публично ругательства - ради счастья матери, чтобы не полоскали ее имя на медине перед самым никяхом.
Мать Имада тоже всё слышала. Она отругала Самиру, сказала, что она могла бы просто сказать «нет», не подвергая жизнь ее сына опасности.
- А я много раз говорила «Нет!», но меня почему-то не слышат. Так вот, услышьте все: Я, Самира Рашид, ОТКАЗЫВАЮСЬ ВЫХОДИТЬ ЗАМУЖ ЗА ИМАДА! Он мне противен! Пусть ищет себе другую невесту!
- Я тебя услышала, - ответила ей женщина. – Но решать все равно моему сыну. Как он скажет, так и будет!
- Вот это логика! – удивилась Самира.
Ее отец продолжал обличать Латифу и Жади, высказывал претензии дяде Али, возмущался, призывая дядю Абдула.
Старик же пытался оправдать невесту.
- Она не специально, это такой рецепт ей дали. Наверно, в Бразилии делают выпечку с острым перцем!
Сид Абдул взял с блюда, которое все ещё держала Карима, находясь в эпицентре скандала, одну штучку самого маленького печенья и попробовал съесть. Потом, едва не подавившись, он долго кашлял. Сид Абдул оглянулся на Имада, который сидел на диване, приходя в себя. Лицо мужчины было покрыто красными пятнами.
- Простите, но  противоядия у меня нет, - пробормотала Самира.
- Дядя Абдул! – развел руками Мухамед. – Это не рецепт из Бразилии. Это ее мать так ее воспитала! Сама оказалась одалиской и мою дочь превратила в одалиску!
Самира повернулась к отцу, презрительно сузив глаза. Латифа едва не плакала, переживая это оскорбление. Возмутился сид Али. Зорайдэ начала стыдить Мухамеда.
Но не выдержал и Керим. Он быстро подошел к Мухамеду и схватил его за лацканы пиджака.
- Как ты смеешь оскорблять мою невесту?
Мухамед с силой оторвал его руки от себя, оттолкнул прочь и сжал кулаки.  Но Керим ударил Мухамеда по лицу, попав в глаз. Потом удары его кулаков сыпались на Мухамеда один за другим. Мухамед пытался дать сдачи. Мужчины сцепились не на шутку.
- Никто не смеет драться в моем доме! – громко сказал дядя Али. По его знаку подбежали Юнус и Ахмет, растащили Керима и Мухамеда. Керим был взлохмачен, костюм расстегнулся во время драки, галстук был свернут на бок… Мужчина тяжело дышал, не мог успокоиться. Казалось, в любое мгновение он снова бросится на обидчика незаслуженно оскорбленной невесты. Мухамед тыльной стороной ладони стирал кровь с разбитой губы.
- Негодяй! Твоим подлостям нет конца! Фокус с фотографиями я ещё стерпел, но оскорблений в адрес Латифы не стану терпеть!
- Керим, оставь его! От него сбежала даже Лейла, вот он теперь и срывает зло на Самире и мне, - проговорила вполголоса Латифа.
Ее слова будто ножом пронзили Мухамеда. Он вдруг заговорил обиженным тоном:
- Латифа, Лейла не сбежала! Она осталась, чтобы и дальше пить мою кровь! А то, что Самира стала такой, все равно виновата ты! – одергивая на себе одежду, сказал Мухамед, с вызовом глядя на Керима.
Они не сразу обратили внимание, что родители Имада поднялись с дивана.
- Мы уходим. Сын, иди за нами. Нам не нужна такая невестка! И родниться с такой семьей мы не желаем! У вас одни скандалы. И невесты из ваших семей все такие, наверно.
Родители Имада с гордо поднятыми головами, очень рассерженные, направились к выходу. Карима с блюдом в руках бросилась их провожать. Печенье падало с блюда на пол, но женщина этого не замечала.
К удивлению присмиревших родственников Самиры, присутствовавших в гостиной, Имад не ушел вместе с родителями.
- Ничего, такое бывает. Ваша дочь, сид Мухамед, не могла знать, что у меня аллергия на красный перец. Это случайность, а не злой умысел, уверен. Дядя Абдул, я хотел бы надеть невесте кольцо на палец!
Имад сунул руку в карман джеллабы и достал дешевую коробочку из ювелирной лавки. Открыл. Внутри лежало тоненькое кольцо.
Самира громко и демонстративно фыркнула.
- Я недавно вернулся из Мекки и полон сил, чтобы бороться со злом. Уверен, что мы с Самирой сможем найти общий язык. А если она не захочет меня в чем-то поддержать или понять, я найду в себе силы ее переубедить или перевоспитать…
Он с торжественным видом шел к Самире, медленно шагая.
- Тебе как ещё объяснить, что ты мне не нужен? Я не хочу выходить за тебя замуж! Ты тупой? – разозлилась Самира, делая шаг назад от наступавшего на нее Имада. Его лицо было покрыто красными пятнами, толстые очки карикатурно увеличивали его покрасневшие веки, которые казались раздувшимися. Влажные губы противно шевелились, когда он медленно произносил каждое слово. Самире хотелось плюнуть ему в лицо!
- Протяни руку, я надену кольцо на твой пальчик, - противным голосом проблеял Имад.
- Нет, тебе сколько можно повторять?! Ты мне омерзителен! Уходи!
- О, Аллах! Самира, так нельзя, - сказал дядя Абдул. – Не обращай внимания на ее выходки, Имад. Она станет другой, когда выйдет замуж.
И приказал девушке:
- Протяни руку, пусть жених наденет тебе кольцо!
Самира замотала головой и издевательски рассмеялась. То, что сейчас происходило, было похоже на какую-то фантасмагорию!
Но  Имад все стоял с протянутой коробочкой, робко улыбаясь, а сид Абдул вдруг  схватил руку Самиры, с неожиданной для него силой сжав запястье. Имад проявил невероятную ловкость. Он вынул кольцо и тут же надел его на палец невесте. Самира с запозданием возмущенно вскрикнула, когда кольцо уже оказалось на ее пальце. 
Дядя Абдул  довольно кивнул.
- Теперь вы обручены. Мухамед, Имад, назначайте день свадьбы.
- Нет! – закричала Самира и сорвала кольцо с пальца. Она швырнула его о пол, отошла к матери и уткнулась ей в плечо. Слез больше не было.
- Самииира…, - обнимая, потрясенно протянула Латифа.
- Это не считается. Это ничего не значит, - возмутился Керим. – Кольцо было надето против воли невесты.
Но его уже никто не слышал. Мухамед презрительно щурился, трогая кожу под глазом. Имад как будто застенчиво улыбался, но в глазах таилось торжество.
Зорайдэ качала головой.  Вернувшаяся Карима пыталась понять, что ещё произошло. Но Имад, согнувшись, уже искал на полу упавшее кольцо. Карима, решив, что все дело в этом, острым глазом приметила золото и подняла кольцо из-под ног Мухамеда, который, ничего не замечая, едва не наступил ей на руку.
- Вот оно! Уронили? Бывает! А Ваши родители велели передать, что ждут у ворот. Сказали, чтобы Вы немедленно шли к ним.
- Я ухожу, но я теперь часто буду приходить к моей будущей жене, - противно улыбаясь, но вежливо сказал Имад и удалился быстрым шагом. Теперь у него был вид собственника, когда он, уходя, бросил  на Самиру взгляд.
Карима побежала за ним. Самире его улыбка показалась тошнотворной. Она заплакала злыми слезами и отвернулась от дяди Абдула, который попытался отдать ей кольцо.
- Помолвка состоялась и скоро будет свадьба! – убежденно повторял сид Абдул.
Девушка подняла на него глаза и твердо сказала:
- Нет! Свадьба у меня будет с Лео! Завтра же выйду за него замуж! Пойдем в консульство Бразилии и там оформим брак. Я гражданка Бразилии! Нас за один день поженят! Завтра же уедем в турне по городам Марокко!
- Нет, никуда ты завтра не уедешь. Ты отправишься жить в мой дом. И пока ты не станешь женой Имада, никуда оттуда не выйдешь! – заявил старик Абдул.
- Лео, Лео, подожди! – закричала Самира, видя, как парень пробирается к выходу. Он сделал ей знак следовать за ним, и девушка, с силой оттолкнув Юнуса, понеслась к выходу. Там они с Лео, взявшись за руки, пробежали через двор риада и выскочили на улицу.
- Держите ее! Хватайте! Юнус! Юнус, не стой! Ахмет! – кричал сид Абдул.
А ребята неслись изо всех сил.
- Бежим в касьбу. Там столько ходов и башен, что нас за неделю не найдут! Сотовый при тебе? – спросил на бегу Лео.
- Да! Сотовый у меня. Бежим! В касьбу!
Они растворились в марокканской ночи быстрее, чем те, кто собрался их преследовать: Юнус, на которого кричал сид Абдул, чтобы он догнал одалиску и притащил ее обратно, Мухамед, схватившийся за живот, который у него схватило уже от нервов, а не от дурной пищи.
- Дядя Али, как Вы могли впустить в свой дом врага? – вопрошал он с упреком, но требовательно.
- Ты о чем, Мухамед? – хмуро спросил взбудораженный сид Али.
- Этот Лео! Брат Лукаса Ферраса! Один брат увел у Саида его жену, а теперь другой Феррас портит жизнь моей дочери! Вы должны были гнать Лео прочь! А вы его привечаете. Я сам должен был выгнать его. Ведь понимал, что он у вас из-за Самиры!
- Мухамед, ты забыл, с кем разговариваешь и где находишься. Ты в моем доме. Кроме того, в моем доме ВСЕ гости могут чувствовать себя в безопасности. Ты ничего не сделал бы с Лео, пока он мой гость.
Никого не замечая, Зорайдэ о чем-то оживленно шепталась с Каримой.
Латифа тихо плакала на груди Керима.
- Где моя Самира? Что теперь с ней будет? Куда она убежала с этим парнем?
- Всё будет хорошо. Иди к себе в комнату, попытайся позвонить ей, - успокаивал невесту Керим, одной рукой  прижимая ее к груди, а другой гладя по волосам.