Карма!

               
Эта невеселая история началась еще в Советском Союзе. Молодой человек по имени Евгений был старшим сыном в многодетной семье. Трудное военное и послевоенное детство в переполненной  коммуналке, скудное питание; увлеченность радиотехникой, когда первые детекторные приемники собирались под кроватью; неукротимая страсть к ночному чтению при керосиновой лампе или при коптилке и, как следствие, - испорченное зрение.

Отец был крут, иногда незаслуженно ругал и наказывал сына ремнем по известному месту. Мама, человек добрейшей души, переживала за сына и, как могла, жалела его. Старшенький, первый из ее детей, потихоньку становился на ноги и был ее нескрываемой гордостью. Женя всю жизнь стремился к знаниям: школа, техникум, потом – Московский Политех – это уже заочно, причем – с красным дипломом! Учеба давалась нелегко: по вечерам он маялся, ожидая, пока угомонится шумная семья, чтобы засесть за учебники; спал мало.
 
К 28 годам умный, образованный, всеми уважаемый инженер сделал достойную карьеру на одном из номерных заводов. Была в его жизни и первая романтическая любовь – прелестная, изящная, как статуэтка,  студентка одного из творческих ВУЗов, мечтающая о балете, покорила его сердце. Этот образ – стройной сероглазой шатенки, как идеал, пронес этот Евгений через всю жизнь. Но до ЗАГСа наш романтик не дошел: любимая неожиданно уехала к родным и не вернулась.

В этом же городе жила себе благополучная, казалось бы, еврейская семья с единственной дочерью, студенткой. В доме царили ну очень необычные нравы: отец - добропорядочный мужчина – трудился, обеспечивая достаток  в семье, и не замечал истерических наклонностей своей супруги, которая в его отсутствие буквально терроризировала соседей своими криками в припадках страха за свою ненаглядную дочь. Стоило той задержаться на 5-10 минут после занятий, как она выскакивала из квартиры, рвала на себе волосы и причитала: «Моя девочка, моя дорогая девочка попала под трамвай! Ручки – отдельно, ножки - отдельно!», чем наводила ужас на окружающих.

Но дочь по имени Лёля (так звали ее в семье) благополучно окончила институт и работала по специальности. Очереди из молодых людей, пожелавших взять ее в жены, не наблюдалось: может, потому, что хотя бы один раз они имели «счастье» увидеть ее безумную мамашу. По этой самой причине ближайшее окружение семьи решилось заняться проблемой поиска жениха из порядочной, желательно еврейской, семьи.
Их выбор пал на Евгения: пусть не еврей, пусть – полукровка, но зато симпатичный, образованный, из хорошей семьи.

Двоюродный брат Лели, Яша, был, оказывается, хорошо знаком с Женей. Он-то и пригласил  приятеля на свой день рождения, где молодые люди и познакомились. Леля благосклонно принимала романтические ухаживания нового знакомца, а Евгений пытался разглядеть в девушке что-то, хотя бы внешне напоминающее ту, давнюю, любовь.
И, видимо, нашел, потому что, полюбив искренне, всем сердцем, сделал ей предложение, даже не представляя себе, какую мину замедленного действия подложили ему новоявленные родственнички. От него скрыли, что будущая супруга является носителем тяжелого наследственного заболевания: рассеянный склероз!

Поначалу семейная жизнь молодых развивалась по известным законам: в свой срок родился у них сын, который впоследствии познал все «прелести» женского воспитания: уже подросшему мальчику, единственному из сверстников, запрещалось кататься на велосипеде вокруг дома, пить воду из-под крана, гулять с друзьями во дворе. Даже попытка вынести мусор по просьбе отца немедленно пресекалась: чадолюбивая бабушка с надрывным криком: «Не-е-т! Я сама!» - хватала ведро и с 4-го этажа без лифта – демонстративно спускалась во двор.
 
Болезнь Лели периодически давала о себе знать вспышками неоправданного гнева с рукоприкладством в отношении ребенка-первоклассника, допустившего помарку в прописи. Сама не умеющая дружить, она старалась отвадить от дома старых и добрых друзей мужа. Постепенно в ее речи появились уничижительные слова по адресу собственного супруга. Кроме того, у нее периодически отказывали то ноги, то руки, то глаза.

Совестливый, ответственный, любящий муж, как мог, опекал жену, заботился о ней. В тогдашней России врачи не могли помочь молодой женщине. Евгений, которому знакомые предлагали развестись и, возможно, встретившись с другой, здоровой женщиной, создать новую семью, на это неизменно отвечал: «Это мой крест, мне и нести его оставшуюся жизнь!».
 
А в доме тем временем происходили неслыханные чудеса: Лелина мамаша в один, не самый прекрасный день, с неслыханной своей, чудовищной мнительностью вообразила, без всяких на то оснований, что у нее – рак. Сама себе вынесла приговор и стала приводить его в исполнение. Она отказалась от еды и в течение месяца превратилась в мумию: вдвое меньшее по размеру, ее тело безжизненно лежало на кровати, а измученный, посеревший и вмиг постаревший, супруг ее неотлучно дежурил возле нее, плакал и что-то беззвучно шептал высохшими губами.

Он так и умер от горя, сидя у постели «больной» жены.

А вскоре после похорон вдова без вмешательства врачей стала потихоньку набирать вес и вскоре предстала перед всеми живой и здоровой – чисто птица Феникс! И прожила после своего чудесного воскрешения, как минимум, 20 лет! В конце ее жизни любимая дочка Леля фактически отказалась от матери – любящий муж Евгений взял на себя все заботы о теще: продукты, стирка, уборка. Хоронил тещу он тоже сам. Жена не сочла нужным проводить в последний путь родную мать!
 
И именно про мужа она, по прошествии многих лет, в порыве откровения сказала: «Да никогда я его и не любила, и проклинаю тот день, когда познакомилась с ним!».  Вскоре после этих слов тот самый Яша, на чьем дне рождения и произошло их знакомство, внезапно умер.

Вот и не верь в проклятия!
 
Евгений был весьма добросердечен: еще живя в России, он втайне  опекал пожилых родственников, которых Леля тоже ненавидела. Женя, любящий и жалеющий жену, по доброте своей стал со временем классическим подкаблучником.
Когда, в надежде на передовую медицину Германии, семья перебралась туда на ПМЖ, Лелю капитально подлечили: вдвоем с мужем они стали ездить на курорты, потом оба перенесли рак и оба  выздоровели. Но с возрастом все пагубнее для окружающих становился ее несносный характер: без образа врага Леля уже не представляла своей жизни!
 
Однажды, еще до эмиграции, взрослый сын привел невесту знакомиться с родными, но мать категорически отвергла его выбор только из-за того, что девушка - не еврейка. К себе жить молодоженов она так и не пустила, и сердобольная тетушка – Лелина золовка – потеснившись, позволила им жить в ее квартире.
Этот акт милосердия Леля восприняла с особою злобой, записав в свой черный список сразу двоих – и невестку, и золовку. Потом в этот список попала и ее двоюродная сестра, бывшая все годы и самой близкой Лелиной подружкой.

Под давлением матери брак сына через год распался, и мать, с несвойственной ей энергией, все силы направила на поиски невестки с «правильной» национальностью. И ведь нашла! Милую, симпатичную девушку охотно приняли в семью. Но добрые отношения вскоре перестали устраивать свекровь, и вторая по счету невестка тоже была назначена врагиней.
Эти припадки ненависти для каждого «врага» длились достаточно долго – год, два, три, - кому как «повезет». Новая семья просуществовала несколько лет и, несмотря на наличие ребенка, тоже распалась.

Со временем стало ясно, что в семье людей с психопатическими наклонностями следующие поколения поневоле становятся невротиками. Как Леля когда-то в гневе наносила своему мальчику несмываемые обиды, так и он позже срывался уже на своего ребенка (окрики, подзатыльники). Уже в Германии жизнь их постепенно наладилась. Да и с золовкой вроде восстановился хрупкий мир.
 
Но постепенно жизнь Лели и Евгения вступила в иную стадию: старение, немощи. Первым стал сдавать супруг: ухудшилось зрение, стала слабеть память. Эти изменения дали повод Леле выплескивать на мужа все скопившееся в ее недоброй душе недовольство, которое она таила и взращивала в себе долгие годы.

Она подвергала мужа изощренным нападкам и издевательствам, оскорбляя его человеческое достоинство, и даже стала поднимать на него руку. Супруги поменялись ролями: когда-то, когда жена была слаба и беспомощна, любящий муж холил ее и лелеял, с лихвой обеспечивая ее всем необходимым. Когда же он стал сдавать, то с ужасом понял, рядом с каким чудовищем прожил он свою жизнь.
 
Когда, не выдержав унижений, Евгений осмелился по телефону пожаловаться своей сестре на поведение супруги, Леля, привычно прослушивавшая все его разговоры, в категорической форме запретила ему общаться с родными. В завершение разговора она обозвала золовку непечатным словом и произнесла жуткое: «БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТА!». Услышав от потерявшей на миг дар речи золовки предупреждение: «Леля, остановись! Что ты делаешь?! Ведь твое проклятие вернется к тебе!!!» - она ответила: «Ну и пусть!»

Проклятие, брошенное во гневе Лелей, вскоре стало действовать: здоровье Жениной сестры резко ухудшилось: две травмы в течение года; старые и новые болезни сыпались на нее, как из рога изобилия. Непрекращающиеся боли, инфаркт и горы лекарств сопровождают ее жизнь и по сей день. Но случилось и более страшное, и уже непоправимое!

Несмотря на явное отсутствие у Лели супружеской приязни, она не могла жить одна: ей всегда необходим был кто-то, кем можно было помыкать, и на кого срываться. Поневоле она, несмотря на постоянное раздражение, продолжала как-то поддерживать совместное сосуществование. Но тут грянул гром: обострилось затаившееся было у Лели заболевание, а тут и  сердце сдало.  Пришлось оперироваться. Евгения сын вынужден был поместить в дом престарелых – на время болезни матери.
 
Теперь уже никто не мог запретить увидеться сестре с братом. Она несколько раз из другого города приезжала навестить Женю и видела, что в начале пребывания там он был относительно бодр – смеялся, шутил, а потом вдруг стал угасать: оказалось, что он подхватил опасный вирус – стафилококк.
Евгений очень страдал последние дни, почти все время был в забытьи. Сестра, однако, успела проститься с ним.

Тем временем Леля, выписанная из больницы на домашний режим, потеряла способность самостоятельно передвигаться – только с помощью «ходунков»! Сын буквально разрывался между двумя больными; от помощи других родных Леля категорически отказывалась.
Аккурат в день рождения внучат Жениной сестры случилось страшное: одновременно, в разных городах, в тот же день и в тот же час, ушел из жизни Евгений и получила серьезнейший инсульт Леля.  Ну и совпадения!

Как говорится, двойной удар! Про Лелю, впавшую в кому, доктора сказали: в течение трех дней больная или умрет или останется овощем. Когда хоронили Женю, пришлось вырыть и вторую могилу, т.к. все были уверены, что после тяжелейшего обширного инсульта парализованной Леле уже не оправиться. Однако: о, чудо! Вопреки  прогнозам врачей, через две недели больная очнулась.

После больницы Леля попала в тот же дом престарелых, где ранее пребывал Евгений, к таким же колясочникам. Не сразу осознав всю тяжесть своего положения, о Божьей каре она, конечно же, не подумала…

После первых истерик она стала расспрашивать о муже. Сказали, что он жив, лежит в больнице, но находится в коме. Леля продолжает говорить о супруге и уверяет, что чувствует его присутствие в этом доме. Родным показалось даже, что долгое расставание с мужем позволило ей как-то переосмыслить  свою жизнь и, возможно, переоценить то место, которое на самом деле занимал в ее жизни Евгений. Сын ломает голову над тем, каким образом сообщить ей страшную правду: реакция-то непредсказуема!

Но какими тяжелыми последствиями обернулось брошенное в злобе проклятие!

Ушел из жизни Женя - Человек замечательный, добрый, умный, преданно и искренне любящий семью и друзей, но никогда не любимый собственной супругой! Сестра Жени, золовка, заболела всерьез и надолго...

А Леля сталась жить - никчемная, неблагодарная, парализованная - так и не научившаяся любить посланного ей Богом, Человека, так и не оценившая его достоинства, его благородство, его преданную любовь!

БОГ ей СУДИЯ!

P.S. Спустя пять лет Леля, больная и парализованная, умерла, сидя в инвалидском кресле в том же доме престарелых, где скончался ее муж.
КАРМА!