Вспоминая век минувший часть 3
Часть 3
Днепрово-Черноморский круиз
А теперь о том, как в 1987 году мне посчастливилось побывать в круизе по Днепру и Черному морю. Тогда это еще была единая, наша общая страна. Вот с совсем небольшой ее частью, расположенной между Херсоном, Одессой и Киевом, нам и предстояло познакомиться.
Итак, впервые мы встретились в уютном дворике пятиэтажного дома, в котором расположилось Тульское бюро Международного Молодежного Туризма «Спутник». Нас собралось 20 человек из разных уголков Тульской области, и мы с интересом рассматривали друг друга. Ещё бы. Ведь отныне нам предстояло на две недели стать единой командой.
Для знакомства было время, которое заняла дорога Тула – Херсон. Подробно описывать это путешествие в душном, заполненном до отказа вагоне поезда, когда за окном стоит тридцатиградусная жара, думаю, не стоит. Но за время пути я успела подружиться с девушкой из нашей группы Леной.
И вот, наконец, пункт нашего назначения – город Херсон. Там нас встретили две миловидных представительницы местного отделения «Спутника» и отвезли на речной вокзал. До шести часов вечера, когда мы должны были быть запущены на теплоход, зарегистрированы, расквартированы по каютам и усажены за пронумерованные обеденные столы, времени было ещё достаточно, и мы решили самостоятельно познакомиться с городом. Обычно такие «знакомства» ограничиваются походом по ближайшим магазинам и «перекусом» в кафе. Наше не было исключением.
После прогулки загорали, купались в Днепре и любовались теплоходом, который на две недели должен был стать нашим домом. Четырехпалубный красавец кокетливо посверкивал на солнце золотом отдраенного корабельного колокола и букв «Николай Добролюбов».
Ступив на эту «землю обетованную», мы сразу же стали свидетелями поистине неиссякаемого чувства юмора администрации нашего круиза. С большой убедительностью два молодых человека доверительно рассказали нам, что на теплоходе существуют проблемы с холодной водой, о наличии горячей приходится только мечтать, а иногда отсутствует свет и прочее. Большого восторга у меня эти разговоры не вызвали, женщины вокруг взволнованно зашептались. У мужчин, почему-то, никакой особой реакции мною отмечено не было. Когда мы с Леной вошли в отведённую для нас двухместную каюту, она, стараясь сохранить на лице выражение независимости и сарказма, отвернула все краны и пощёлкала всеми выключателями, после чего с чувством удовлетворения от результатов проведённой проверки начала обживать наше временное пристанище.
Утром следующего дня, уютно устроившись на мягких сиденьях экскурсионного автобуса, мы прослушали в исполнении нашего шофера дяди Жоры, пожилого и очень весёлого человека, стихи на русском и украинском языках и волнующую, немного смешную историю его любви к собственной жене. Нам всем понравилось чувство юмора дяди Жоры и, сидя потом в своих каютах, мы ещё долго вспоминали его с тёплыми улыбками. Как видите, с юмористами нам повезло.
Автобус привёз нас к зданию Херсонского краеведческого музея. Он оказался похожим на краеведческие музеи, которых я уже много видела, а потому не очень запомнился. А вот Художественный понравился – там было на что посмотреть: Маковский, Серов, Поленов, Саврасов. Но особенно поразил зал, в котором были выставлены майоликовые скульптуры Врубеля «Купава», «Лель», «Волхова» и другие. До этого всё видела только на фотографиях в книжках по искусству, а тут вот оно рядом, живое, дышащее, хранящее тепло рук автора. Непередаваемое ощущение!
Во второй половине дня – автобусная экскурсия по Херсону. На этот раз мы действительно познакомились с городом, а не с его торговыми точками.
Следующее утро мы впервые встретили, как выражались матросы нашего теплохода, «на проходе». Это значит, что «Николай Добролюбов», естественно вместе с нами, со скоростью где-то 15-20 километров в час скользил мимо живописных днепровских берегов.
В 10 часов мы все собрались для знакомства с командой. Наш капитан Юрий Петрович оказался сравнительно молодым и очень весёлым челове-ком. На меня произвела приятное впечатление его открытая, удивительно добрая улыбка. А выступление перед нами явно продемонстрировало ещё и наличие у капитана чувства юмора. Рядом с ним старший электрик, благодаря бороде и сдвинутым к переносице бровям, показался хмурым и довольно серьёзным человеком. Но, тем не мене, его рост и атлетическое сложение радовали глаз и вызывали ощущение надежности. Это я по поводу проблем со светом.
Затем мы познакомились с нашим культорганизатором Михаилом Лазаревым и диск-жокеем Виктором Григорьевичем, которые разыграли нас вчера, когда мы только попали на борт теплохода.
Маленькая, хрупкая девушка с длинными русыми волосами и огромными голубыми глазами представилась нашим методистом Ларисой Троян. Она оказалась обладательницей того мягкого, серебристого голоса, который разбудил нас утром. За две недели постоянного общения я ни разу не видела её раздражённой. Всегда мягкая, предупредительная с нами, туристами, Лариса в любую минуту готова была прийти на помощь. Понравилась она всем без исключения.
В это утро мы смеялись до слёз, благодаря искрометному и весёлому Михаилу Лазареву. На начавшихся после знакомства с командой выборах совета министров круиза было много шуток, юмора, мягкого и необидного.
На «Николае Добролюбове» путешествовало 8 групп из разных концов огромной страны. Кроме нашей тульской группы здесь были жители Челябинска, Астрахани, Омска, Томска, Вологды, Тюмени, Свердловска, Молдавии и Грузии. Представитель каждой из них получил «портфель» какого-нибудь министра. Мне досталось министерство культуры. Надо сказать, немалая ноша, потому что культурная жизнь на теплоходе «била ключом».
Премьер-министром единогласно был избран Иван Пиоттух из группы «Бумеранг», объединившей представителей Омска, Томска и Вологды. Наш «премьер» оказался невысоким, плотным, черноусым, черноглазым, румяным, весёлым, на удивление интересным и очень активным молодым человеком: он не оставлял без внимания и своего участия ни один из многочисленных конкурсов, концертов, соревнований, проходивших на нашем теплоходе. Функция министров - быть связными между организаторами культурно-массовой работы и туристами. Перед каждым конкурсом или другим мероприятием собирали именно нас. Объясняли, к чему должны быть готовы команды. И мы шли «в народ». Задач было много: набрать эту самую команду, мотивировать людей, которые приехали отдыхать, включиться в подготовку к конкурсу, найти и подготовить участника очередного концерта, выпустить газету и тому подобное. Не скажу, что это было очень легко. Этакое положение "между молотом и наковальней". С одной стороны мы отвечали за свою группу перед организаторами, с другой - были постоянными раздражителями для своих товарищей, не давая им спокойно отдыхать.
После завершения выборов - отдых и обед. Где-то, совсем уже недалеко, была Одесса. И, хотя поднялся сильный морской ветер, мы все собрались на палубе, чтобы наблюдать вход «Николая Добролюбова» в Одесский морской порт. Белые, стройные океанские лайнеры, суда класса река-море, мощные, трудолюбивые сухогрузы и танкеры швартовались к причалам Одессы или дожидались разрешения на заход в порт на внешнем рейде. По акватории порта то и дело шныряли шустрые маленькие прогулочные катера, развозя жителей и гостей города на пляжи. А вот у того самого маяка, как поведала нам потом экскурсовод, стоял на рейде мятежный броненосец «Князь Потемкин Таврический». С палубы нашего теплохода можно было увидеть и зна-менитую «потемкинскую лестницу».
Первый день в Одессе ознаменовался моей прогулкой по Дерибасовской. Как только не переименовывали эту улицу! Но одесситы, проявившие необыкновенную твердость, так и не дали этого сделать. Более того, они превратили любимую улицу в пешеходную зону, чтобы машины не могли отравлять чистый воздух дерибасовских скверов, украшенных цветами и всевозможными смешными фигурками, возле которых одесские фотографы поджидали туристов, желающих оставить память о посещении их замечательного города.
Вечер преподнес сюрприз. Оказалось, что мы идем в Одесский театр оперы и балета. В 1987 году, когда состоялось это памятное путешествие, одесситы отмечали столетие со дня открытия здания театра. Первый театр, сооружённый в 1809 году, который посещал и воспел Пушкин, сгорел в 1873. Дело в том, что театры в то время освещались с помощью свечей или газовых фонарей, а это часто приводило к пожарам. Так сгорел и Одесский театр. Через четыре года состоялось открытие нового здания. Для того чтобы избежать повторения трагедии, специально для него была построена электростанция. Это был первый театр в России, освещённый электричеством.
Здание поражает оригинальностью архитектуры и великолепием внутреннего убранства. Посетителей встречает роскошная парадная лестница, сверкающая золотом отделки и фигурок танцующих. Их много, но поза ни одной пары танцоров не повторяет позы другой.
Зал вообще сразил наповал. Золото и бархат лож бельэтажа и строгая красота бенуара, нарядные ложи первого и второго ярусов, расписанный и украшенный дивной лепкой потолок, тяжёлый, красного бархата, шитый золотом парадный занавес – всё это вызвало восхищение. Но главное чудо – люстра. Огромная, ажурная, сверкающая тысячами ламп и золотой отделкой! Весит она 2 тонны 200 килограммов. В это трудно поверить при её кажущейся невесомости.
Но вот великолепная люстра погасла, и раздались звуки увертюры оперы С. Гулак - Артемовского «Запорожец за Дунаем». Спектакль шёл в исполнении гастролировавшей тогда в Одессе труппы Киевского государственного театра УССР имени Т.Г. Шевченко.
Отзвучала увертюра, открылся сначала первый, потом второй занавес, и я погрузилась в мир взволнованного рассказа о тяжёлой судьбе запорожцев, оторванных от Родины. Наверное, об этой опере можно написать отдельную книгу. Но это должны делать специалисты, каковым я не являюсь. Так что не буду многословна. Хочу только сказать, что в ней нашлось место не только высокой патетике томящихся на чужбине и мечтающих вернуться на Родину казаков, но и лирическим переживаниям молодой героини Оксаны, тоскующей о любимом. Опера наполнена и озорными плясками, и напевными украинскими песнями. Очень рассмешила меня сцена встречи прогулявшего где-то целую ночь казака Ивана Карася, отчима Оксаны, и его жены Одарки, которая не верила россказням хмельного супруга о благородных причинах его отсутствия и не пускала гуляку домой.
А как найти слова, чтобы передать красоту голоса Д.М. Гнатюка, исполнившего скромную роль Султана, и обаяние его исполнительского искусства? Это нужно слышать и видеть!
Под впечатлением от оперы мы возвращались в морской порт по Приморскому бульвару. В тени его каштанов можно было повстречать одесситов всех возрастов. Старушки не спеша прогуливались, обсуждая свои новости. Молодые люди назначали друг другу свидания. Здесь можно было встретить и моряков в формах разных стран, и модные молодёжные костюмы, и более скромные, которые предпочитали люди среднего возраста. Особенно многолюден Приморский бульвар был в вечерние часы, когда спадала жара.
Приблизившись к месту стоянки нашего теплохода, мы увидели, что на нем сверкают огни и услышали, как грохочет музыка. Значит, началась дискотека. Наш диск-жоккей Виктор Григорьевич умел в своей вотчине создать особую атмосферу: здесь было царство ритмов, доброго юмора, и интересных рассказов об исполнителях. Любители потанцевать, которых среди населения нашей молодой плавучей республики было множество, всегда с неохотой покидали его гостеприимный танцевальный зал.
А утром следующего дня нас ждали автобусы для более подробного знакомства с Одессой. Вот здесь-то, при ближайшем рассмотрении, стали сразу понятны и любовь одесситов к своему городу, и желание многих поэтов, побывавших здесь, воспеть его в стихах. Причудливые лепные украшения домов, тончайшей работы витиеватые решетки – это старая Одесса. Особенно поразило меня своей красотой здание концертного зала филармонии (бывшая купеческая биржа), расположенное в доме № 17 по Пушкинской улице. Стены её, искусно украшенные цветными камнями, напомнили мне персидский ковёр.
Я слушала рассказ экскурсовода, улыбкой встречая знакомые названия улиц. Одессу прославили в своих произведениях И.Ильф и Е.Петров, Э. Багрицкий, В. Инбер, В.П. Катаев и многие другие известные писатели. О своей любимой Одессе пел Леонид Утесов. Ведь об этом городе сложено много песен. Так что складывалось впечатление, что всё это давно знакомо и любимо.
Одесса очень многообразна, так как совмещает в себе самые разные ипостаси. Это не только порт, о котором я уже говорила. Здесь множество различных предприятий, школ, техникумов, институтов. А Одесский государственный университет, благодаря его команде КВН, известен во всём мире.
Одесса ещё и замечательный курорт. Многочисленным санаториям, пансионатам, базам и домам отдыха здесь даже отведен самый красивый район города – Аркадия. Кстати, там же расположена и Одесская киностудия, фильмы которой любили тогда и до сих пор любят зрители.
Не пощадила этот город, как и многие другие, война. Одесситы отважно встали на его защиту, которая продолжалась73 дня. В парке, носившем имя Т.Г. Шевченко, нам показали монумент в честь неизвестного матроса. Каждая школа Одессы на 10 дней становилась хозяйкой этого святого тогда для горожан места. Самые достойные ученики несли почетную вахту у Вечного огня и следили за порядком. Такая была традиция.
Возлагая цветы к строгому и скромному мемориалу, мы прощались с Одессой, красивейшим, легендарным городом. Жалко было расставаться, но туристская звезда звала нас дальше. Мы возвращались на теплоход и с Приморского бульвара увидели, как заходит в порт океанский лайнер «Иван Франко». Я пожалела, что так и не побывала на знаменитом «Привозе» и позавидовала туристам, которые были на его борту. Счастливые, у них свидание с Одессой было ещё впереди!
Богатые земли Украины, её прекрасный климат, обилие полезных иско-паемых всегда привлекали на эту землю разных захватчиков. И в годы Гражданской войны здесь тоже шли жестокие бои. Центром их была Каховка. Помните знаменитые строки поэта Михаила Светлова «Каховка, Каховка, родная винтовка…»? Это о ней. Здесь имена героев Гражданской войны носили улицы, в небольших, уютных сквериках стояли памятники им. А на месте самых жарких боёв мы увидели величественный монумент. Четвёрка могучих коней мчит по широкой украинской степи тачанку. Она несётся с такой скоростью, что невозможно различить ни спиц в колесах, ни вожжей в руках буденовца. Такой запомнилась мне легендарная Каховка.
Следующий день, 21 июня, неожиданно перенёс нас от событий Гражданской войны к трагическим дням переправы через Днепр в годы Великой Отечественной. В 10 часов утра наш теплоход остановился напротив мемориала, посвящённого советским воинам, погибшим при форсировании Днепра. Прямо к воде спускались серые плиты монумента, на которых алела пятиконечная звезда. С борта нашего теплохода спустили шлюпку. В ней стояли юноша и девушка, держа в руках венок из живых цветов. Шлюпка остановилась, тревожно зазвучал теплоходный гудок, гребцы, подняв весла, встали по команде «смирно». Медленно, торжественно на воду был спущен венок. За ним, качаясь на волнах, поплыли букеты, в воду полетели алые гвоздики. Скорбная, торжественная минута! Какое-то очень светлое, высокое и чистое чувство охватило меня тогда.
Меж тем наш теплоход продолжал свой путь, и к вечеру мы прибыли в Днепропетровск. На следующий день во время обзорной экскурсии по городу автобус остановился у здания с множеством мемориальных табличек. На одном из барельефов были изображены сцены из поэмы Д. Кедрина «Зодчие». В центре его – профиль поэта. Я не могла удержаться, чтобы не прочитать поэму. Строки её сами вырвались из моей груди.
Днепропетровск – крупный промышленный центр, и вполне понятно, почему его жители так ценят и любят свой парк, носивший имя Т.Г. Шевченко. Гуляя по его аллеям мне довелось увидеть, как маленькая красавица-белка, кокетливо распустив пушистый хвост, спокойно брала угощение с ладошки малыша, глаза которого сияли совершенно неподдельным счастьем. До сих пор улыбаюсь, вспоминая эту картинку.
Когда мы вернулись на причал, где оставили перед экскурсией наш теплоход в целости и сохранности, то обнаружили, что «Николая Добролюбова» на месте нет. Прошло 40 минут, в течение которых наше настроение всё больше ухудшалось. Нас можно понять: приближалось время обеда. Но вот, плавно рассекая днепровские волны, наш красавец появился и, грациозно маневрируя, пришвартовался на положенное ему место. Оказалось, что судно ходило «на заправку», чтобы мы могли спокойно продолжать своё путешествие и не имели проблем ни с горячей, ни с холодной водой.
Подняв вверх головы, мы увидели на верхней палубе рядом с нашим капитаном Юрия Куклачёва. Не узнать его было невозможно. Прошлым вечером мы ходили в Днепропетровский цирк, где знаменитый клоун выступал со своими кошками. Очень доброе, смешное получилось представление. Самая юная туристка нашей группы Юлечка Петрунина поднялась на тентовую палубу, где была встреча Куклачёва с командой нашего теплохода. Наградой за смелость ей стал автограф знаменитого артиста цирка.
Вечером наши организаторы подготовили нам настоящий праздник – конкурс «Мисс-круиз». За нашу команду «Левша» выступала инженер из Тулы Оля Цветкова. Восьмерых участниц ожидали самые разнообразные и очень интересные конкурсы: «Представление», «Письмо домой», «Зримая песня». Девушки пели, танцевали, читали стихи и демонстрировали свое представление о моде 2000. Компетентное мужское жюри, состоящее из представителей старшего офицерского состава команды нашего теплохода, определило самую обаятельную, самую грациозную, самую весёлую из 8 конкурсанток. Они честно признались, что сделать это было очень сложно. «Мисс-круиз» стала Леночка, представительница команды «Бумеранг», лейтенант милиции, между прочим.
Путешествие наше меж тем продолжалось. Когда методист Лариса Троян сообщила, что мы прибываем в город Киев, я выбежала на палубу. И застыла, потому что не увидела того, что ожидала – огромного столичного города с многоэтажными домами. Со стороны Днепра Киев утопал в зелени.
Нашим путеводителем по столице Украины был симпатичный молодой человек по имени Эдик из Бюро Международного Молодежного Туризма «Спутник». Он оказался очень интересным экскурсоводом.
Первое, с чем он нас познакомил, был республиканский стадион, построенный ещё до войны. Открытие было назначено на 22 июня 1941 года. По вполне понятным причинам, оно не состоялось. Помешала война. В этот день Киев бомбили вражеские самолеты. Недавно построенный стадион был разрушен. Открытие его состоялось уже после войны. Собралось много людей, все билеты были проданы. И вдруг выяснилось, что пришли люди с билетами, на которых стояла дата 22 июня 1941 года. Как же надо было верить в победу, чтобы через все тяготы войны пронести эти билеты! Потрясающе! Своеобразный подвиг, достойный награды. И их наградили. Посадили на самые лучшие места и предоставили пожизненное почетное право на бесплатное посещение стадиона. Не знаю, остались ли сейчас те, кто мог бы этим правом воспользоваться…
Еще одна тема, связанная с футболом. Судьба моя, видимо, любить эту игру. Во время движения автобуса к смотровой площадке наш экскурсовод Эдик рассказал о «матче смерти». На маленьком стадионе «Старт» команда киевского «Динамо» играла с любимцами Геринга футбольной командой «Люфтваффе». Стадион был переполнен фашистами. Уже в самом начале матча вратарь и капитан команды получил сильнейший удар в травмированное колено от нападающего «Люфтваффе». Без сознания его унесли с поля. Так был забит первый гол в этом матче.
Получив в перерыве приказ немецкого командования проиграть, наши футболисты поклялись во что бы то ни стало выиграть. Примером был капитан и вратарь команды. Не смотря на боль в ноге, он вышел после перерыва и отстоял весь второй период, не пропустив больше ни одного мяча. Матч закончился со счетом 3:1. Болельщики «Динамо» собрались возле стадиона, чтобы поздравить любимую команду с победой. Стремясь не допустить этого, фашисты продержали изможденных футболистов до темноты на стадионе. Шла война. В оккупированном городе порядки были строгие. Комендантский час никто не отменял, и киевляне с его приближением разошлись по домам. И тогда фашисты, наконец, вывезли участников матча. Но не на хлебозавод, где они работали до этого, а в концлагерь для смертников неподалёку от Бабьего Яра. Военный суд приговорил к расстрелу четверых футболистов: трёх игроков, забивших голы, и капитана команды. Ему пришлось тяжелее всех. Перед тем, как расстрелять его, фашисты привели в исполнение приговор об уничтожении воспитанников детских домов, не успевших эвакуироваться из Киева. Нам теперь не узнать, что он чувствовал, наблюдая это.
На мемориальном комплексе Бабьего Яра наряду с другими есть фигура мужчины в футбольной форме. Нога его стоит на мяче, который пытается пробить клювом орел – символ фашистов.
Во времена существования Советского Союза в этот день на небольшом стадионе «Старт» команда киевского «Динамо» всегда проводила символический «матч памяти» с командой-хозяйкой стадиона. Первый удар по мячу обычно наносил один из участников того знаменитого матча. Не знаю, хранят ли его нынешние киевляне в своей памяти, но на меня история эта произвела огромное впечатление и на протяжении столь долгих лет не стерлась из моей.
У Киева богатая история. Правда, сейчас она совсем другая, чем в те времена, о которых ведется рассказ. Да и самостийная Украина отличается от республики Украины, входившей некогда в состав огромного Советского Союза. Но разговор не об этом. Тем более что автобус благополучно доехал до смотровой площадки, с которой открывался прекрасный вид на город, и в поле нашего зрения оказался очень интересный памятник. Трое могучих воинов плывут на ладье, напряжённо всматриваясь вдаль. А на носу этой ладьи – стройная, прекрасная девушка. Шлейф её одежд развевается, поза очень динамична, и вся она похожа на огромную птицу. Нестор, автор «Повести временных лет», рассказывает нам легенду о людях, ставших героями этого па-мятника – трех братьях Киеве, Щеке и Хориве, а так же сестре их Лыбеди, связывая их с появлением столицы древней Руси. Город в честь старшего брата был назван Киевом. В честь младших – две горы: Щековица и Хоревица. Имя сестры дали небольшой реке, впадавшей в Днепр.
На территории Киева множество исторических памятников. Один из са-мых интересных, как показалось мне,– Киево-Печерская лавра. Это не просто музей, а целый город музеев. Даже въездные ворота сразу привлекают к себе внимание богато украшенной росписью Троицкой надвратной церковью. В конце 17- начале 18 веков она подверглась переделке и потеряла внешний вид и оборонительное назначение, заложенное при её строительстве в 1106-1108 годах. Храм приобрёл характерные черты украинского барокко: появился грушевидный купол, стены и оконные проёмы украсили прекрасные лепные орнаменты, выполненные талантливым украинским мастером Василием Стефановичем. Из его наружных росписей до времени нашего посещения уцелела последняя, относящаяся к 1900 – 1902 годам.
Вдоль улицы, на которой ранее располагались кельи соборных старцев, мы прошли к колокольне, построенной в 1731-1745 годах по проекту архитектора Г.И. Шеделя. Правда, в этих кельях давно уже никто не жил. В то время, когда мы там гуляли, в них работали различные музеи и выставки.
Жемчужиной Лавры был Успенский собор, заложенный в 1073 году, построенный в 1075-1077 годах. В 1082-1089 годах для его росписи были приглашены греческие мастера. Внутреннее убранство поражало своей красотой и богатством. В годы Великой Отечественной войны собор разграбили фашисты, а 3 ноября 1941 года взорвали. В 1987 году велась реставрация его внешнего облика. Внутреннее же убранство утрачено навсегда. Восстановить его не представляется возможным.
Закончить рассказ о киевских музеях хочу посещением Музея русского изобразительного искусства. Оно не было предусмотрено экскурсионной программой. Это был мой персональный выбор. Дело в том, что в этом музее собрана богатейшая коллекция работ известных мастеров – от Левицкого и Боровиковского до Шишкина. Я из различных книг прекрасно знала о том, что именно здесь находится «Девочка на фоне персидского ковра» - работа М.А. Врубеля, любовь к творчеству которого привила мне та самая Татьяна Михайловна Макарова. Собственно, на поиски именно этой картины я в Киевский музей и отправилась. Правда, на своем пути подолгу задерживалась у полотен других прекрасных мастеров. То у этюда А.А. Иванова, выполненного им к картине «Явление Христа народу», то возле «Курсистки» Н.Я. Ярошенко, то у картины В.М. Васнецова «Три царевны подземного царства». Впрочем, нет смысла все их перечислять. Ведь это просто рассказ, а не каталог музея. Но, друзья мои, какое это было счастье для меня – попасть на праздник живописи прекрасных русских мастеров, переходя от одного шедевра к другому.
На обратном пути я решила пройтись пешком по Крещатику. Было бы преступлением не сделать этого. Потому что Крещатик - самая прекрасная улица Киева. Широкая, с обилием зелени, с площадями и фонтанами. Удивительная красота! На одной из площадей в тот день играла музыка и танцевали пары в красивых бальных платьях. Представляете? Звуки вальса и целая площадь танцующих! Потрясающе! Это киевские школьники праздновали выпускной бал. В замечательный, тёплый июньский вечер хозяйкой главной улицы древнего Киева была молодость. Разве это не чудесно? Передо мной в плывущих звуках вальса кружилось будущее Украины. Мне тогда казалось, что оно будет весёлым и прекрасным, как эти девочки и мальчики в бальных костюмах…
Когда я поднялась на борт «Николая Добролюбова», в его кинозале как раз начинался концерт художественной самодеятельности. Как министр культуры круиза я не могла его пропустить. Открыло праздник выступление детей, вызвавшее аплодисменты и добрые улыбки взрослых зрителей. Дети есть дети. В той нашей большой стране к ним всегда было особенно тёплое отношение.
Концерт неожиданно оказался своеобразной демонстрацией дружбы народов. Пусть это выглядит как советский штамп. Но ведь на борту теплохода были представители разных республик существовавшего тогда большого государства. А потому на концерте звучали задумчивые грузинские, широкие, как степи, украинские, лиричные русские и красивые, как родившая их земля, молдавские песни. Тепло принимали зрители пластичный башкирский и неторопливо-гордый грузинский танцы. Понравилась и задорная, но в то же время плавная, «цыганочка». А ещё весь этот день по радио звучали рассказы наших групп о родном крае. Каждая старалась поведать о своей малой родине как можно интереснее, чтобы все слушатели полюбили её так же, как и они. Не примите это за ворчание апологета Советского Союза. Я тогда дейст-вительно испытывала такие чувства. Мне и сейчас не отстраниться от них. Что с этим поделаешь?
Утром следующего дня мы уже были в Каневе и по бесконечной лестнице поднимались на Тарасову гору, к могиле Т.Г. Шевченко. Поэт ещё при жизни выбрал местом своего захоронения эту высокую горку, спускающуюся к Днепру. Об этом он написал в стихотворении «Завещание». В литературно-художественном музее я впервые для себя открыла Шевченко-художника. Нет, что он был художником, конечно, знала, но столько его живописных работ не видела. Поэтому, не отрываясь, смотрела на них, стараясь унести в памяти картины из жизни простого украинского крестьянина, щемящую историю прекрасной украинской девушки, жестоко обманутой паном. Необычайная красота и простота этих работ, их яркая народность поразили. Каким же варварством было запрещать писать и рисовать этому могучему, истинно народному таланту. А какая нелёгкая судьба была у Тараса Шевченко! Наверное, поэтому с его поздних портретов на зрителей смотрит усталый, познавший в своей жизни много бед человек.
Канев связан ещё с одним писателем, имя которого мы тогда знали с раннего детства. Недалеко отсюда погиб боец партизанского отряда А.П. Гайдар - любимый писатель многих поколений советских девчонок и мальчишек.
Вечером, оглашая окрестности Канева звуками «Прощания славянки», наш «Николай Добролюбов» отчалил. А на тентовой палубе тем временем собрались зрители и участники конкурса «Мистер круиз». На этот раз их было 7, а не 8 как обычно. Дело в том, что наша тульская команда «Левша» из трех имевшихся в её составе представителей сильной половины человечества не смогла выставить на конкурс ни одного. Жюри было, разумеется, женским.
В первом конкурсе участники должны были показать, какими они представляют себе рыцарей 21 века. При этом совершенно неожиданно рассказывали они о себе с большой долей самоиронии.
Второй конкурс. На вопрос нашего ведущего Михаила Лазарева: «Что бы Вы взяли с собой на необитаемый остров?» больше других зрителям понравился ответ Важи, представителя группы из Грузии: «Директора ресторана, чтобы кормил, администратора, чтобы обслуживал и Мишу, чтобы веселил». Однако самого нашего ведущего такое предложение в восторг почему-то не привело.
Потом на несколько минут конкурсантам пришлось стать писателями и написать рассказ, используя только названия предложенных им кинофиль-мов.
Чтобы победить в следующем конкурсе, его участникам нужно было быстрее всех через соску выпить бутылочку с молоком. Гордый представитель Грузии Важа категорически отказался участвовать в таком несерьёзном для настоящих мужчин соревновании. Михаилу, благодаря замечательному чувству юмора, всё же удалось загладить возникшую неловкость.
Зато в музыкальном конкурсе равного Важе не было. Как же можно представить себе грузина без песен? Хотя без сюрпризов от наших весёлых ведущих и этот конкурс не обошёлся. Участникам, выходящим по одному, объясняли, что их задача – подпевать известным исполнителям и постараться делать это как можно громче. На них надевали наушники и отключали колонки. Ребята с необычайным старанием подпевали Валерию Леонтьеву, Владимиру Кузьмину, Алле Пугачёвой, Софии Ротару, а мы слышали какие-то нечленораздельные звуки, изредка отдельные слова песни, но чаще более или менее музыкальное мычание (в зависимости от наличия слуха у конкурсанта). В сочетании с напряжённой мимикой участников и подыгрывавшего им Михаила Лазарева, всё это выглядело очень смешно. Темперамент певцов определял их поведение на сцене. Они размахивали руками, пританцовывали, исполняли партии на воображаемых инструментах – соло-гитаре или ударных. Но самой интересной была последующая их реакция на всё происходящее. Как только очередной певец начинал исполнять доставшуюся ему песню, его соперник, уже завершивший выступление, прозревал, как жестоко его обманули, и начинал выражать свои эмоции. Один смеялся так, что его невозможно было остановить, другой густо покраснел и отвернулся, стараясь не смотреть на публику, третий сидел, сжав голову ладонями. Мы же все вокруг изнемогали от смеха. Повезло только последнему участнику. Он так и не узнал о коварстве ведущих.
Что же касается итогов конкурса, то звание «Мистер круиз» неожиданно для всех получил очень скромный представитель команды «Каменный пояс» по имени Игорь.
Очень интересно прошел для всех нас следующий день, который в календаре именовался Днем молодежи. С утра была спортивно-юмористическая эстафета, участники которой «на бегу» ели огурцы, чистили и резали картофель, надевали спасательные пояса и т.п.
Вечером проводилась викторина «Что? Где? Когда?» Каждая группа подготовила по 4 участника и по одному вопросу, касавшемуся тех городов, которые мы уже успели посетить. Музыкальными паузами служили номера художественной самодеятельности. Особенно понравилась зрителям песня «Во деревне то было в Ольховке». Исполнитель роли Парашки мужественно протанцевал всю песню на высоких каблуках. Если кто-то из мужчин думает, что это ерунда – пусть попробует повторить этот подвиг. Причём, парень был таких крупных габаритов, что мы удивлялись: «И где по ноге они обувь нашли?»
Следующее утро подарило нам встречу с легендарным Днепрогэсом. Оказалось, что это – целый город со множеством роз и центральной площадью, на которой установлен обелиск в честь неизвестного освободителя Днепрогэса, ценою собственной жизни помешавшего фашистам уничтожить электростанцию. Труп его был найден на плотине. Рядом с ним лежал перерезанный провод, ведущий к взрывчатке.
Я впервые оказалась внутри машинного зала крупной электростанции и на пульте управления, меня это впечатлило. Особенно то, что две стан-ции, «Днепрогэс-1» и «Днепрогэс-2», обслуживает смена всего из 10 чело-век.
Вечер этого дня оказался торжественным, но грустным, потому что был прощальным. В последнем концерте были исполнены все наиболее понра-вившиеся номера нашей обширной культурной программы, звучали добрые слова в адрес команды теплохода и администрации круиза. Расходиться долго не хотелось.
Утром, собрав, свои вещи, я вместе со всеми покинула гостеприимный теплоход. Пожимая на прощание мою руку, Михаил сказал, что я была замечательным министром культуры. Видимо, это была его очередная шутка.
Вот такие получились путешествия. Странно даже думать о том, что одно государство, по которому я путешествовала, с тех пор соединилось со своим соседом, а второе, которое было одной из республик СССР, отделилось. Жалко, что эти места, которые подарили мне столько приятных эмоций, теперь находятся на территории другого государства.
Вот так вот сложилась история…
Заканчивался век, и, похоже, что вместе с ним заканчивалась светлая, счастливая полоса моей жизни. Конец восьмидесятых принес большие и не всегда хорошие перемены, среди которых потеря одного за другим обоих родителей и переезд в город Кириши.
Здесь меня и настиг конец прошлого века, который получился совершенно сумасшедшим. Вспоминать то время сложно. Уж слишком оно было наполнено всякими страшными событиями – войнами, революциями. Ну, что там было наверху, того нам знать не дано. А для нас, обычных маленьких людей на местном, что называется, уровне был полный бардак во всех областях жизни. Разруха, отсутствие даже самого элементарного. Талоны на всё и длинные очереди, чтобы эти талоны отоварить. Охота за тем, к какому именно магазину повернёт заветный фургон с надписью «Хлеб» и забег на длинные дистанции вслед за этим фургоном. А ещё серые, почти что чёрные, толстые макароны, которые до сих пор снятся в страшном сне. Огромная благодарность немецкому «Бундесверу», очищавшему тогда перед рождественскими праздниками свои продовольственные склады, избавляясь от близкого к завершению срока хранения так называемого «неприкосновенного запаса», который через родственников оказался и на моём новогоднем столе.
Какая-то дурацкая приватизация с не менее дурацкими и по названию, и по содержанию «ваучерами». Я лично, как только этот ваучер получила, тут же сдала его в ближайший киоск и купила буханку черного хлеба. Ни на что другое выданной суммы у меня не хватило. Использовала, как я считаю, продуктивно эту положенную мне, по мнению родного государства, собственность - бумажку, больше напоминавшую фантик, нежели серьёзный финансовый документ. А многие мои знакомые попытались вложить их в невесть откуда взявшиеся банки, фирмы и фонды и, естественно, прогорели. Хотя не все, некоторым повезло.
Выдав эту подачку, государство сочло, что буханкой черного хлеба рассчиталось со мной за всю прошлую и будущую жизнь, и спокойно плюнуло на меня, как и на всех моих сограждан, отказавшись лечить, учить и охранять, и теперь вспоминает о нас только тогда, когда ему становится нужен наш голос на выборах. Да ладно, не будем об этом. Противно.