В холодный майский выходной день по первому каналу показали «Бессонницу» Кристины Орбакайте. Этот концерт напомнил мне, как в мае 1975 года меня назначили режиссёром «Утренней почты». До этого, окончив факультет оперных режиссёров ГИТИСа, я была распределена в отдел классической музыки главной редакции музыкальных программ Центрального телевидения. Но пришлось работать режиссёром в эстраде, снимая большие праздничные концерты к дням профессий и регулярную передачу «В вашем доме» по заявкам телезрителей. Хотя с раннего детства и по сей день больше всего я люблю музыку Баха. Что поделаешь, такова жизнь - не всегда приходится делать то, что по душе.
В первом своём выпуске «Утренней почты», которая в то время была единственной еженедельной развлекательной эстрадной программой, мне хотелось сделать что-нибудь особенное. Поэтому я в первую очередь поменяла ведущего - диктора Юрия Ковеленова, который читал все подводки к номерам по бумажке, как в новостях. Пригласила юного Юру Николаева, который до этого был ведущим в передаче «Вперёд, мальчишки!».
Затем я заглянула в отдел, где делали «Голубой огонёк». Утром в их пустынном офисе перед чёрно-белым монитором справа на письменном столе сидела редактор Татьяна Коршилова и, мотая ногой в такт музыке, "отсматривала" эстрадный концерт. Как раз в этот момент какая-то взлохмаченная девица с бантом в горох пела шуточную песню, очень заметно окая. Она была абсолютно ни на кого не похожа и поэтому в тот же миг я поняла, что это именно то, что мне надо!
- Кто это? – спросила я у Тани.
- Не важно, Лапин запретил выпускать её в эфир. – отрезала Коршилова.
Это слегка озадачило меня, но сдаваться не хотелось. Слева у самого окна за столом сидела редактор Наташа Грешищева. Я подошла к ней и тихонько спросила, нет ли у неё телефона этой певицы. Наташа так же тихо рассказала, что зимой эта девица была у них в «Голубом огоньке», после чего всемогущий председатель Гостелерадио приказал не подпускать её на пушечный выстрел.
- И всё же, дай телефончик! – настояла я, доставая записную книжку. - На какую букву записывать?
Вернувшись в свой отдел, я тут же позвонила. Трубку неожиданно для меня взял ребёнок. Я попросила позвать Аллу, но девочка сказала, что мама возвращается очень поздно, а бабушки тоже нет дома.
Вечером, перед уходом с работы я позвонила ещё раз.
- Я же говорила, что мама будет очень поздно, а бабушка ещё не пришла.
Я опешила – маленький ребёнок целый день дома один!... И всё же я рискнула попросить Кристину передать маме, что завтра утром буду ждать её на 12 этаже телецентра Останкино.
На следующий день около полудня в редакцию с вахты позвонила Алла и сказала, что её не пропускают. Я отправила на выручку администратора нашей съёмочной группы Леночку. Минут через десять Лена позвонила, сказав, что менты неумолимы. Пришлось мне спускаться с 12 этажа. По счастью, один из постовых оказался моим соседом по подъезду, и, мне всё же удалось провести Аллу через пост. Вид у неё был «из ряда вон» - длинная юбка, в которых тогда ещё никто не ходил, была прожжена сигаретой на самом видном месте, шпильки туфель сильно стёсаны. Поэтому, поднявшись на наш этаж в лифте, где все на неё пялились, я не решилась вести её в наш офис, где восседали самые чопорные дамы советского телевидения: Ольга Доброхотова, Светлана Виноградова и Элеонора Беляева.
Мы остановились около лестницы напротив лифтов, Алла закурила. Тут же к нам подошёл редактор всех «Бенефисов» Боря Пастернак (Пургалин) и, извинившись, попросил Аллу посмотреть несколько песен, передав ей зелёную нотную тетрадь. Тут же открыв её, Алла промурлыкала про себя пару страниц, резко захлопнула и вернула тетрадь Борису со словами: «Это говно я петь не буду!»…
Как испарился Пастернак, я не помню, а мы всё же договорились, что Алла приедет на съёмку «Утренней почты» с песней «Хорошо бы». Хорошо!...
В день съёмки Пугачёва притащила в Останкино два здоровенных чемодана шмоток и большую спортивную сумку с фонограммами. В чемоданах, полных всякого люрекса, ничего подходящего для этой песни не нашлось, поэтому я послала администратора Лену в костюмерную за простым фольклорным сарафаном. Что Лапин может иметь против русского народного костюма? Да и мизансцену я решила сделать в духе Васнецовской Алёнушки, сидящей на берегу.
А вот с фонограммой вышел конфуз. Когда молния на сумке открылась, мы увидели густые кудри магнитной ленты, спущенной с катушек… Эта огромная мочалка не оставляла никаких шансов на осуществление задуманного, т.к. тракт в 14 часов должен был закончиться. Мне очень не хотелось отменять съёмку, и я уговорила звукорежиссёра Борю Дубровского спасти ситуацию. Задача казалась невыполнимой, но после полудня Борис, ценой героических усилий, намотал всю плёнку на бабины, так и не обнаружив среди всего этого вороха фонограмму нужной песни!... На это Алла «включила дурочку» и невозмутимо сказала, что, видимо, перепутала сумки, но вызвалась съездить домой на такси. Группа была в шоке. Дело в том, что в то время практически все музыкальные номера по техническим причинам снимали только под фонограмму. Я объявила перерыв и все пошли в "бар" под лифтами, а певица отправилась за фонограммой в Кузьминки, в пятиэтажку без лифта. Минут через 40 она привезла ещё одну спортивную сумку с такими же «кудрями»...
Если бы не ангельское терпение Бориса Дубровского, страна никогда не узнала бы имя примадонны. Ещё минут через 40 он при наматывании обнаружил, наконец, нужную песню, проверяя каждую. При этом он по внутренней связи спросил меня, зачем она ездила за чужими фонограммами…
- Как это «чужими»?! – вырвалось у меня.
- Тут почти всё спето детским голосом…
Я быстро спустилась из аппаратной в артистическую, чтобы выяснить у Пугачёвой в чём дело.
- Это всё моё! Просто я в детской редакции Москонцерта работаю.
До конца тракта оставалось минут 5-10…
Главный редактор на просмотре безоговорочно принял мою работу. А буквально через день после эфира этого выпуска «Утренней почты» вся наша самая большая редакционная комната, где проходили еженедельные летучки, была уставлена огромными крафтовыми мешками с письмами телезрителей, требующих показать Пугачёву в следующих выпусках. После такого фурора председатель Гостелерадио уже не мог не учитывать «пожелания трудящихся». Очевидно, что этот невероятный успех у телезрителей повлиял и на то, что именно Аллу послали на международный конкурс, где со своим «Арлекино» она стала победительницей.
Я тоже старалась «раскрутить» Пугачёву, хотя необходимости у неё в этом уже не было - её стали буквально "рвать на части". Каждый раз, когда я звонила Алле, к телефону подходила Кристина. Она была удивительно смышленным ребёнком, и я бы никогда не подумала, что ей тогда было всего 4 года! Она была для Аллы идеальным секретарём, очень обязательным и ответственным. Но меня удручало, что детёныш всё время один дома. Поэтому однажды я предложила ей поехать со мной к нам на дачу на выходные, которых у меня так ни разу и не было за два года работы на телевидении. На это моё предложение Кристина неожиданно ответила: «Нет, тётя Света! На кого я бабушку оставлю? У неё сердце больное."…
Однажды мне позвонила возбуждённая Алла и сказала, что у неё появилось 300 рублей (по тем временам довольно много, моя зарплата была 140 рублей в месяц). «Срочно нужно концертное платье, иначе завтра этих денег уже не будет!». В этой фразе была вся тогдашняя Алла, теперь это совсем другой человек, можно сказать, что мы поменялись местами. Длинное платье из тонкого трикотажа, которое я давала Алле для студийной съёмки, не было концертным. Оно до сих пор хранится у меня в шкафу. Я моделировала и шила себе сама и одевалась лучше зарубежных звёзд эстрады. Радмила Караклаич из Югославии, которая тогда считалась у нас самой западной соцстраной, допытывалась, где я достала костюм, в котором была на её съёмке. Он был из моих старых запасов, но даже сейчас был бы актуален. А в то время я почти круглосуточно пропадала на телевидении, времени не хватало ни на что. Только моей редакторше Наташе Высоцкой удалось уговорить меня сшить ей модную блузку. Поэтому я дала Пугачёвой телефоны своих подруг-модниц, а они, видимо, свели её со Славой Зайцевым.
Для «Утренней почты» очень подходила песня «То-то и оно!». Я сняла Аллу, используя новые приёмы, которые предоставляла появившаяся современная техника цветного ТВ. Но эта песня так и не попала в эфир. Зато мою любимую «До свиданья, лето!» я снимала дважды, первый раз в студии, используя ветродуй для осенней листвы, собранной перед съёмкой в Останкинском парке, а также моё длинное тёмно-синее платье с жёлтыми листьями. Получилось очень эффектно, особенно ветродуй с листопадом. Съёмка этой же песни на ВДНХ в начале октября 1976 оказалась для меня последней. Когда перед этим я позвонила Алле, на сей раз трубку взяла она сама, но буквально через каждое слово её душил жуткий кашель. Я подумала, что Алла откажется от съёмки на улице, но она не только согласилась, но спросила, будет ли ветродуй. «Нет-нет, октябрь, и так уже холодно!» - успокоила я. «Жаль, он мне понравился!». Потом она действительно использовала ветродуй в фильме «Женщина, которая поёт». Теперь он снова входит в моду на эстраде.
На ВДНХ Алла приехала в коротенькой пёстрой рыже-белой косухе, которая никак не соответствовала настроению песни. Мне пришлось снять с себя тёмный вязаный кардиган и снимать в нём простуженную Пугачёву, у которой во время пения пар валил изо рта. А сверху нас поливал дождь со снегом. Зонты, собранные у всей группы, не спасали и из-за этого телекамеры выходили из строя одна за другой... После того, как нам всё-таки удалось благополучно закончить съёмку единственной уцелевшей камерой, на прощание Алла сделала мне реверанс, пропев строку из снятой песни: «До свиданья, Света, до свида-а-а-ния!». На этой съёмке я тоже очень сильно простыла и надолго попала в больницу, но за два месяца мне никто ни разу не позвонил, даже моя редакторша Наташа. Только поэтому моему мужу, журналисту Марку Баринову, наконец-то удалось уговорить меня уйти с телевидения.
До Пугачёвой ни один даже самый популярный артист, даже Высоцкий, не собирал полные стадионы. На неё обрушилась невиданная популярность, а вслед за этим работа на износ. Ей просто некогда было жить нормальной человеческой жизнью. Да и невозможно, даже просто сходить в магазин или ещё куда-то, чтобы это тут же не попало на первые страницы газет и журналов. Жизнь "под прицелом". Не позавидуешь!
В начале 90-х, работая на фирме «Valtex-Russia», я предложила Пугачёвой приобрести в личную собственность американскую передвижную телевизионную станцию «Ampex». Но тогда Алле было не до того, да и располагала она только половиной стоимости передвижки. Если бы она собрала своих многочисленных друзей и поклонников, а с их помощью недостающую сумму, то очень быстро могла бы уже тогда выйти на международный уровень, продолжая заниматься Музыкой, а не только шоу-бизнесом. А ведь это была всего лишь одна сотая той суммы, которую Филя недавно потратил на свой 50-летний юбилей - пиАр во время чумы!…
Не так давно, будучи у моей подруги в центре Москвы, потом я зашла в японский бутик, расположенный рядом с театром «Киноактёра». С изумлением я рассматривала фантастические юбки, сконструированные знаменитым японским дизайнером скорее для инопланетян, а не людей. Вдруг в почти пустой магазин вошла Кристина. Мы никогда не виделись с ней, да и с Аллой после той роковой съёмки на ВДНХ я больше никогда не встречалась. Кристина взяла со стойки с одеждой несколько моделей и пошла в одну из примерочных. Рядом была свободная кабинка. «Интересно, а вспомнит ли Кристина мой голос, если я сейчас зайду в соседнюю примерочную и спрошу у неё что-нибудь?» - подумала я. Но спрашивать было, пожалуй, нечего, т.к. все СМИ и так пережёвывали все подробности личной жизни звёзд. Но главное, она могла подумать, что мне от них что-то надо, а это не так. Я вышла на площадь и поспешила на дачу, к своим собакам, которые любят меня не за что-то, а просто так, и, с которыми я могу возиться даже в драных штанах.
В апогее успеха Аллы в ходу была шутка о Брежневе – мелком политическом деятеле в эпоху Пугачёвой. И правда, имея такой громадный талант и голос, она могла повести за собой миллионы людей! Но, видимо, осознав это, Алла испугалась и «устала», приняв решение уйти со сцены, но не из шоу-бизнеса. Вот, только зАмок, в котором она уединилась, требует внимания и ухода, как капризная содержанка. Поэтому пришлось провести тюнинг и вернуться к публике, так и не простившей измену. Народу не по нраву формулировка «пипл хавает», поэтому теперь Алле приходится довольствоваться корпоративами равных себе нуворишей. А ведь ещё вакантно место личности, способной примирить два великих народа, уже пять лет проливающих кровь в братоубийственной войне. Ведь, в отличие от ученицы Аллы Борисовны, Юлии Самойловой, Пугачёву вряд ли остановит граница между Киевской и Московской Русью. Не зря ведь она надевала тунику в виде украинского флага?
Я уверена, что ещё не раз этой самой непредсказуемой Женщине удивится вся наша страна, у которой она действительно такая одна. Однако, "Смешить вас ей с годами всё трудней, она не шут у трона короля!". В её песнях - вся наша приватная - частная - личная жизнь. Меня поражает волна протестов против появления Пугачёвой на телеэкране. Эти недалёкие люди не прошли с ней весь её тернистый путь, усыпанный не только "миллионом алых роз", но и их "шипами". Они не могут простить ей того, чего у них нет. Ведь она единственный в нашей стране человек, превративший свою жизнь в сказку! Уважаю и горжусь, а злопыхателей прошу завидовать молча. Все вместе взятые они не стоят даже накладного ногтя Аллы Борисовны. Ведь за все прошедшие годы ПО ТАЛАНТУ, а это очень ёмкое понятие, с Пугачёвой так никто и не сравнялся. Назовите, хоть кого-то!... Она действительно "прима донна", что с итальянского у нас значит "первая женщина", после Терешковой, конечно!
Отдыхает ли природа на потомках выдающихся людей? Пронзительно выплеснув в «Чучеле» всю боль своего одинокого детства, не успев повзрослеть, Кристина очертя голову кинулась в материнство, даже в роли Фике оставаясь ребёнком. А ведь фильм "Чучело" во многом благодаря Кристине был удостоен Государственной премии. Когда в её личной жизни Чечня схлеснулась с Литвой, даже омерзительный поступок Байсарова не поколебал её западную респектабельность. И теперь, как бы искусно ни двигалась Орбакайте по сцене Кремлёвского дворца, она всё равно, к сожалению, «не наша» - помесь Дитрих с Мадонной, что тоже весьма неплохо. "Публика дура", но её не проймёшь холодной изысканностью.
Совсем другой старший сын Кристины Никита – воплощение искренности. Вот только удастся ли ему верно распорядиться своим Божьим даром или он променяет его на материальные блага? Жизнь покажет…
Смотреть всё шоу Кристины у меня не было возможности, т.к. даже в выходные жизнь у меня далеко не праздная. Но «Метель» - зацепила, особенно режиссёрское решение с тем самым ветродуем. Он-то и навеял мне эти воспоминания…