Моего дядю, не самых честных правил, все называли "Рыжиком" из-за огненного цвета волос, коим он обладал не только сам, но и наградил им сына и дочь. И жена у него была под стать, в общем, все семейство - рыжие и конопатые, но, слава Богу, лопатой никого не били. А почему не самый честный? Так любил выпить, притом, почти каждый день, и если не хватало денег на спиртное, мог что-то потянуть у друзей или родственников.
Но речь сейчас не об этом, а об одном красивом, на французский манер звучащем, слове, которое обозначает предмет, повлёкший за собой комический случай, произошедший однажды осенним вечером с моим дядей (ух, прям "Дом, который построил Джек", получился).
Работал Рыжик кочегаром на одной базе (тогда они были по всему Союзу, там хранилась всякая техника на случай войны). Вечером собралась небольшая компания любителей заложить за воротник. Выпили, начались разговоры о том, о сём. Почему-то начали вспоминать, какие бывают вообще инструменты. Молоток, клещи, отвёртки, топор... Вспомнили всё, с чем имели и не имели дело в своей жизни. Когда запас знаний иссяк, один мужик достал из "волшебного" кармана чекушечку и огласил, что тот, кто назовёт ещё хоть пару-тройку инструментов, получит награду и потряс перед мужским народом стеклянной бутылочкой. Мужики поднатужили извилины и выдали ещё парочку наименований. Последнее слово оставалось за моим дядей - либо-пан, либо - пропал, в смысле, не видать ему двести пятьдесят граммов, как некоторых из вышеназванных инструментов, если не вспомнит что-то новенькое. Надо сказать, что он сильно картавил, из-за этого в детстве его дразнили "жидёнком", хотя к уважаемой мною еврейской нации никакого отношения не имел. И он выдал. Протяжно, громко, нараспев, счастливый оттого, что он-таки вспомнил неназванный инструмент, закричал: "А бге-ме-га забыли, чег-ти!" Я, честно говоря, не знаю, что представляют собой бремера*, но дядя на тот момент представлял из себя монументально застывшее изваяние, минимум Александра Македонского, разбившего Дария при Гавгамелах. Сказать, что кочегарка содрогнулась от гогота весёленькой мужской компании, не сказать ничего - все корчились от смеха и держались за животы.
Дядя ни с кем не поделился (а нечего смеяться с его французского пронанса!), оприходовал чекушенцию и с чистой совестью собрался на свободу - домой, конечно. Пройдя метров пятьсот, а это была половина пути, он вдруг почувствовал, что нижние конечности не слушаются. Нет, он не упал и даже их ощущал, но они не хотели почему-то дальше идти. Команды центра - мозга не выполнялись рядовыми - ногами. Тогда Рыжик попробовал переставлять их с помощью рук и, надо отдать должное находчивости моего родственника, старания увенчались успехом. Ура! Он передвигался. Медленно, но уверенно. Дом дяди находился перед сельским магазином, метрах в ста. И вот, увлёкшийся изобретённым собственноручно или собственноножно особым видом ходьбы, Рыжик допереставлял ноги до... сельмага. Увидев перед собой витрины, он крепко выругался и таким же макаром пошёл обратно по ночной промозглой осенней улице...
бремера-клещи