4
Степан Никитич обходил караулы.
Петер улыбался во сне …
… Высокая рожь плавными волнами набегала на узкую тропинку, по которой, держа за руку Лизоньку, шёл Степан Никитич. Вера чуть отстала от них, и Степан Никитич всякий раз оглядывался и просил не отставать. Дождь прошёл и у горизонта широкого поля, в полнеба высветилась радостная семицветная радуга. Мокрая рожь хлестала ласково и их одежда совершенно промокла. Но всем было весело! Степан Никитич заметил у опушки странную фигуру, присмотревшись внимательно, он узнал Петера. Тот стоял в окружении деревянных зверей, ждавших его команды. А он, как здесь оказался? – подумал Степан Никитич. Опять будет забирать его Лизоньку. Он быстро взял Лизоньку на руки и прижал к себе. Петер улыбался и махал рукой. Звери ожили и засуетились.
- Прочь, прочь идите, - безмолвно произносил Степан Никитич, но слова не слетали с его губ и никто его не слышал. Ему стало страшно. И Вера –куда-то пропала! Он повернул назад, ища Веру и …
- Степан, просыпайся, опоздаешь к утреннему разводу, - тормошила его за плечо Клава.
- А, сейчас, Клава, - протирая глаза и уходя из странного сна, произнёс Степан Никитич, быстро поднялся, оделся и направился в смежную комнату, где ещё спала Лизонька.
- Хорошая моя! – наклонился над дочерью Степан Никитич. Лизонька спала, прижимая к себе дорогую игрушку от Петера. Сон её был глубокий, щёчки раскраснелись, светлые волосы разметались по подушке.
Степан Никитич увидел новую игрушку, желваки его непроизвольно заходили. Вот чёрт, немчура, подумал он, вот я ему задам. Он резко повернулся и вышел из комнаты. Завтракал быстро, молча, и также быстро ушёл на службу.
- Кто вчера был в карауле на пилораме? – спросил строго дневального, как только зашёл в контору.
- Лейтенант Нянькин, - ответил тот.
- Зови его, мигом, одна нога здесь, другая там. Выполняй.
Когда испуганный и озадаченный лейтенант Нянькин вытянулся перед Степаном Никитичем, в кабинете воцарилась предгрозовая тишина.
- Почему, лейтенант, нарушаете уставные требования?
- Никак нет!
- А почему у вас посторонние находятся на охраняемой территории?
- Никак нет! – твердил лейтенант Нянькин, не понимая пока ничего.
- Почему к военнопленным допущено штатское лицо, лейтенант? Что это за прогулки у вас по технической территории? А? Отвечайте!
- Никак нет! – только и молвил лейтенант Нянькин.
- Что вы всё твердите мне, никак нет? Отвечайте по уставу.
- Товарищ майор! Не пойму, о ком речь? Убейте не пойму
- Убивать не буду, но в карцер на сутки пойдёте. Да и прихватите вашего фрица Петера. Понятно?
- Теперь понятно, товарищ майор! – Повеселел Нянькин. – Разрешите идти отсиживать?
- Идите! – Степан Никитич махнул рукой.
Карцер, высокий деревянный сарай, стоявший напротив административного корпуса, с четырьмя отделениями, сеном и высоко расположенными окнами, в шутку все называли курортом. Охраняемый одним часовым и закрывающийся на длинную перекладину, он иногда принимал своих обитателей. Под ухмылками всех присутствующих, лейтенант Нянькин, пропуская перед собой Петера, занял свою камеру. Часовой прикрыл дверь и вложил перекладину в запоры. Время пошло.
- Степан, что случилось? – капитан Заец буквально вбежал в кабинет Степана Никитича.
- Пусть исполняет устав, Ефим. Ему это полезно.
- А фрица за что?
- Тому тоже полезно. Пусть не нарушает дисциплину.
- Да Петер тише воды, ниже травы, Степан. За что ты его?
- Предупреждал его, чтоб к Лизе не подходил. А он всё за свое.
- А-а-а! Вот ты о чём. Да Лизонька везде сама ходит, никто её не остановит. Прелесть, да и только! А он мастерит ей игрушки, все об этом знают. Брось, Степан Никитич. Войне каюк! Вот-вот, может быть, сегодня и передадут об этом. Эх! Скорее бы. Победа! Так её ждём, так ждём!
- Всё равно, пусть знает своё место. Пусть посидит, подумает. Хватит об этом. Давай о делах.
- Товарищ майор, - продолжал Заец, - Нянькина-то неудобно как-то с немцем вместе.
- Так дай ему строгача, чтоб впредь нёс службу исправно, - отошёл немного Степан Никитич.
- Есть, строгий выговор, - повеселел Заец и побежал исполнять приказ.
Часовой, при приближении капитана, принял стойку «смирно», поднёс правую руку к козырьку и начал отдавать рапорт:
- Товарищ капитан, часовой Никитин …
- Вольно, Никитин. Выпускай Нянькина, срочный приказ начальника базы.
- Есть, товарищ капитан!
Перекладина полетела вверх, и из сарая вышел улыбающийся Нянькин.
- Спасибо, товарищ капитан! А то как-то с фрицем сидеть неудобно. Он хоть и наш, но всё немец.
Капитан Заец придал лицу строгий вид.
- Лейтенант Нянькин! Начальник базы заменил вам карцер строгим выговором. Понятно?
- Так точно, понятно, товарищ капитан.
- Идите и думайте о том, как исправить положение и повысить порядок на вверенном вам участке! Более серьёзно отнеситесь к служебным обязанностям, лейтенант. Ясно?
- Так точно! Разрешите идти?
- Идите на службу, и чтоб этого больше не было, - уже мягче окончил капитан Заец.