- Где Сигюн? - Локи вошёл в покои названной матери без стука, соблюдая размеренный шаг.
Фригг и бровью не повела на такое поведение молодого человека и только оторвалась от рукоделия. А вот её фрейлины встрепенулись, как маленькие щебечущие птички на насестах. Локи одарил их пренебрежительной ухмылкой: среди них не было той, что не боялась младшего принца и могла дать отпор, если потребуется.
- Кажется, ей захотелось уединиться в лоне природы... - наконец до его слуха донеслось изречение Царицы Асгарда.
На пару секунд на его лице мелькнула растерянность: в Мидгарде слишком много мест, где можно остаться наедине со своими мыслями и оказаться на отшибе аж всех Девяти миров, а потом взять и вернуться как ни в чем ни бывало. И за столь длительное знакомство с Сигюн он так и не попытался даже узнать о её любимых местах. Локи посмотрел в окно: яркое солнце на мгновение ослепило его, мужчина не задумываясь обернулся соколом в комнате Фригг и быстро взмахнул крыльями, устремляясь вперёд к своей удаче. Как там говорила Сигюн: "Доверься своему сердцу"?
И этот ледяной кусок в груди не подвёл Бога Огня. Локи приземлился у большой реки. Она была там. Сигюн, конечно же. Сидела недалеко от берега и плела венок. Точнее, училась плести. Богиня Верности давно хотела заняться этим делом, но все никак не получалось. Времени не хватало. Принц снова невольно усмехнулся и сделал шаг вперёд, только сейчас замечая, что здесь трава ему по пояс. А там, где сидела Сигюн, она была уже не столь высока. Брюнет осторожно шёл вперёд, но вдруг опять остановился, чтобы издали полюбоваться девушкой, чтобы не спугнуть. Ещё немножечко...
Сигюн сама заметила его. Локи чертыхнулся про себя: она наверняка почувствовала его йотунскую натуру, этот вечный холод никогда не покинет и останется истинной сущностью. Но черноволосая дева нисколько не смутилась и только ласково улыбнулась. Сердце йотуна пробило удар. Она улыбалась в точности, как его названная мать. Но если та ещё умела и натягивать улыбку на свое лицо, то дочь морей и океанов делала это совершенно искренне, от самого сердца. Опять этот никчемный орган. Везде сплошные его упоминания и значительная роль. Локи приблизился к Сигюн и сел рядом. Она уже отвернулась и наблюдала за белым лебедем со своими малышами у кромки реки. Да в этом белом платье она сама была похожа на лебедя. Локи приметил за собой, что начинает больше узнавать её ипостаси. Сигюн никогда ничего не делает просто так. К лебедю в реке подплыла его пара, вероятно, отец семейства, и это привлекло внимание Госпожи Постоянства. Она отложила венок и подползла на коленях немного ближе к воде. Локи потянулся было за ней, но потом тут же отпрянул и продолжил наблюдать, не желая мешать. Девушка достала неведомо из каких тайных уголков своего одеяния хлеб и начала крошить его на мелкие крошки, к которым и потянулись птицы: и большие, и маленькие. Она отряхнула руки и вернулась на место, поправляя юбку платья. Другие девицы никогда так не делали. Уж Локи-то знал это.
- Очень странно видеть Вас здесь, - начала говорить Сигюн, наконец решив первой прервать молчание.
;Мужчина встрепенулся и поднял взгляд изумрудных глаз на собеседницу. За столько лет они так и не перешли на "ты". Не смогли. Причём оба. Он был слишком горд сперва, а потом просто привык к такой манере общения, отдавая толику дани уважения такой Богине, а она... Она любила такое обращение. Конечно, и уважала его, но прежде всего любила. Ей нравились эти манеры средних веков, когда короли раздавали приказы направо и налево, а женщины томно вздыхали по рыцарям на боевых конях. Только вот она ни по кому не вздыхала. По крайней мере, Локи не замечал этого качества у Сигюн. Навязчивости.
- Я подумал, что неплохо было бы Вас пригласить на утренний променаж, дорогая Сигюн, но Вас уже не оказалось в покоях, и я забеспокоился. - его голос, как и всегда, уверенный, глубокий, бархатный.
Девушка опускает глаза и смущенно улыбается, потом снова смотрит на воду и будто бы думает над ответом. И вдруг выдаёт:
- Я не дала Вам ни единого повода, чтобы быть удостоенной приглашения на прогулку, Ваше Высочество.
Локи опешил. Нет, на его лице не дрогнул ни один мускул, но глубоко внутри себя он пребывал в состоянии шока. Сигюн сейчас так тонко отшивает его? Смеётся. Принц прищуривается и продолжает наблюдать. Он не желает терять ситуацию из-под своего контроля из-за её глупостей. Но сдаётся. Богиня легонько трясет головой, и чёрные волнистые волосы, отливающие на солнце золотом и серебром одновременно, доносят до него далёкий запах луговых трав. Хотя он и сейчас сидит в траве, как бы это смешно ни звучало. Бог Обмана и Лжи оказался обманут Любовью. Он презирал любовь, считая это никчемное чувство слабостью. Вряд ли это она. Принц укорил себя за эти мысли и с трудом отвел взгляд в сторону. Ванийка осторожно коснулась его руки. Холодные, чего ты хочешь, красавица, когда он сам весь изо льда? Согреть? Тебе не удастся. Но Сигюн не убирает ладони и пронзительно смотрит на брюнета.
- Но раз уж Вы нашли меня, то с моей стороны будет слишком подло отказать Вам в прогулке.
Он знает, а она молчит. Они оба понимают, почему она так говорит. Она помнит все, да и он не забыл. Она простила его, а ему было этого не достаточно. Но Локи знает точно только одно, вставая с земли и помогая подняться Богине, в следующие мгновения любуясь её переливчатым смехом и мелькающими складками белого платья впереди: он станет самым счастливым существом на свете, когда залечит её раны. Раны, которые он сам нанес ей. Чтобы только на мгновение увидеть два белоснежных крыла лебедя - символа Верности.