"Каждый, кто очень хочет верить
во что-то зачастую не способен
увидеть правду, какой бы
очевидной она ни была..."
(Терри Гудкайнд)
В штабе округа, на тихой улочке Читы, стояла мёртвая тишина, лишь Троицкий, как комендант, прохаживался по первому этажу, и давал ценные указания. На тротуаре, напротив окон кабинета, гуляли дамы, ибо стоял морозный солнечный день. Чита готовилась к празднованию 9 Мая.
Мне нужно было попасть к командующему артиллерией, правда, через развед отдел этого же ведомства. К 12.00 всё же был принят вместе с тремя такими же майорами, как я.
Беседа начата была с того, что нас ждёт трудная, тяжёлая служба в ДРА, и ещё, что резервы во внутренних округах исчерпаны, и сейчас пошло ЗАБВО. Первой партией отправляем лучших из лучших.
"Да уж прямо - лучших, так как знал, что если бы согласился учиться в академии, был бы не совсем лучшим", - невольно подумал я.
Чуть не вырвалось, - "спасибо за доверие!", но я промолчал.
Пожав каждому из нас руку, он отправил нас получить паспорта и убыть в Ташкент. При этом ещё раз напомнил, что бы мы были образцом округа.
После посещения штаба я пошёл в гостиницу, где оставался мой друг и опора.
После обеда поехали вместе в аэропорт, чтобы взять билет на Ташкент, но увы билетов на ближайшую неделю не предвиделось, пришлось вернуться в гостиницу, и вместе с Любой, провести вечер в номере. На следующий день я снова ушёл в штаб, что бы доложить, что билетов нет. В штабе сказали, - сидите в гостиницах, а билеты вам привезут, как только возьмут. Вот уж поистине не виданная забота. Через три дня на пороге гостиницы появился прапорщик и вручил билет до Ташкента, правда, окружным путём через Алма-Ату.
В аэропорт поехал вместе с Любой, она же была вместе до самой посадки в самолёт. На прощание я крепко её обнял, как мне показалось, бледную, как снег, лежащий на земле.
- Не горюй милая. Не на веки прощаюсь, помни всегда этого тридцати трёх летнего майора.
И не оглядываясь, ушёл на посадку в самолёт. А она стройная, прекрасная в своём стане, со слегка мокрыми голубыми глазами, осталась стоять и смотреть мне в след.
Всему этому событию предшествовала целая история. Я не буду излагать её в полном объёме, а лишь остановлюсь вкратце.
В году 85-ом я поступал в академию, но мне поставили два балла по стрельбе и управлению огнём артиллерии, при том, что боевой выстрел был отличным. Целый год я искал правду в коридорах армейской власти. Был на приёме в штабе сухопутных войск в граде Москве. Там мне генерал Тоцкий ответил конкретно: - У тебя отец генерал?
- Нет, простой тракторист!
- Жена, дочь генерала?
- Нет, из семьи рабочих!
- Ты имеешь государственные награды?
- Нет!
- Так чего ты хочешь майор? Езжай в войска и служи.
Так прошёл целый год, а в 87-ом пришёл приказ, что я зачислен слушателем академии, но к этому времени я уже полностью разуверился в справедливости нашей системы, и заявил, что учиться не поеду.
После вызова к командующему 36 ОА в г.Борзю, мне вручили предписание и отправили в штаб округа. А здесь я оказался в числе "избранных", и вот я уже в самолёте.