Помещение встретило меня лёгкой музыкой.
Войдя в кафе, я прямиком направился в туалет. Надо было привести себя в порядок. Пока я шёл, люди с удивлением посматривали на меня. Ещё бы, вся рожа в саже и крови. Одежда не лучше, но мне было по фигу.
Переодевшись в кабинке, я склонился над умывальником. С грязью и кровью смывался страх. Боль отзывалась в каждом движении, но больше мучила не физическая. Боль была внутри. Она опять проснулась во мне и не отпускала. Такую боль я испытывал раньше, когда потерял родителей.
Что это было, чёрт возьми?
Я знал ответ, но не хотел в него верить.
Смерть!
Смерть пронеслась рядом со мной. Молчаливая и жестокая. Она нещадно забрала людей. Она охотилась на меня.
Почему всё пошло не так? Почему не сработала защита? Почему не включилось пожаротушение? Почему все погибли?
Я посмотрел на себя в зеркало.
Что теперь делать дальше? Чувствовал, что это не конец. Развороченное здание взрывом осталось позади и тот, кто его сотворил, возможно, думает, что и я, погребён под развалинами, а если нет? Если он ищет меня?
Бежать?
Холодная вода приводила в порядок.
Что ждать дальше? Всё запуталось в одночасье, - сознание не могло проанализировать произошедшее.
В дверь постучали, заставив вздрогнуть.
- Вы там скоро? – услышал я.
- Да, да. Секундочку.
Схватив пакет, я сунул в него грязную одежду и вышел из кабинки. В неё образовалась уже небольшая очередь.
- Нельзя же так долго заставлять ждать. Молодой человек, вы не один, - упрекнула пожилая женщина.
- Простите. Теперь она свободна.
Я вышел в зал и занял свободное место у окна. Над головой шумел кондиционер, а дальше на стене висел телевизор с включенным музыкальным каналом. Подниматься на второй этаж не было желания.
Так я просидел несколько минут. Рассеянный взгляд неопределённо блуждал. Слова доносились обрывками. Я ни когда не задумывался над словами песен, они служили для меня лишь фоном, но сейчас я понял иронию судьбы: Не беги …. Чувства …. Боль …. Жди …. Не дыши …. Мозг улавливал только выборочные слова, собирая их в голове, которые застряв, гудели одной большой болью. Я ждал, что сей час, передо мной вновь появиться тот робот.
За соседним столиком стали громко разговаривали люди:
- Вы слышали новость?
- Нет, а что?
- Говорят, взорвалось какое-то здание. Оно полностью разрушено и это здесь недалеко. Вот, слышите? Очередной вертолёт пролетел. Там серьёзные разрушения.
- Я же тебе говорила! – заявила бабка рядом сидящему глуховатому деду. – А ты нет, это машины столкнулись. Да не может из-за простой аварии быть такой переполох.
Дед смолчал. А бабка подвела итог:
- Неужели опять теракт!
В окне было видно, как проносятся машины скорой помощи, спасателей и пожарная техника. Молодой мужчина с другого столика встал из-за стола и подошёл к официанту. Через некоторое время музыкальный канал на экране сменили новостями.
Наконец появился корреспондент:
- Мы ведём прямой репортаж с места трагедии, которое вы можете наблюдать позади меня. Сегодня, в три часа дня произошло разрушение здания научной лаборатории. По имеющейся информации, это одно из недавно построенных зданий научно-исследовательского комплекса. Причины катастрофы пока не известны, но по предварительным данным, взрыв произошёл во время испытания. Сила взрыва была такова, что произошло полное обрушение крыши и частично стен. Осколками повреждены близлежащие здания. На месте трагедии работают спасательные службы. Есть погибшие, но их точное число пока устанавливается ….
Я вспомнил оторванную ногу и меня вновь затрясло. Ком подступил к горлу.
Ко мне подошла официантка.
- Будете делать заказ?
Я оторвался от экрана.
- Заказ?
- Да! Или вы ещё не решили? – она удивлённо разглядывала меня.
- Чашку кофе.
- Что ни будь ещё? Могу посоветовать …
- Давайте, - перебил её я. – Полностью полагаюсь на ваш совет. Сколько это всё будет стоить?
Она посчитала. Сумма меня устраивала и я, с трудом дрожащими руками отсчитав деньги, стал ждать заказ.
Что бы как-то успокоится, я стал смотреть в окно.
- Только не такой я представлял себе жизнь. К любому конфликту всегда находились тысячи причин объясняющих ситуацию. Но то, что произошло сегодня, ставило меня в тупик. Что там произошло? Куда мне идти? Кто поверит тому, что я увидел? Не сочтут ли они меня психом? Я понял, что упёрся в тупик.
Пронеслось ещё несколько машин экстренных служб.
- Промолчать? А как же те, кто погиб? От разбирательства не уйти. Рано или поздно, придётся давать ответ.
Очередной вертолёт пролетел над домами.
- Может этот робот ждёт меня там поблизости? Откуда он вообще взялся? Робот ли он вообще? С чего я взял, что это тупая машина? Она ведь следила за мной, играла. Значить ею кто-то управлял изнутри. Размеры вполне это позволяют. Чего он тянул? Почему сразу всех не взорвал?
Должна быть веская причина?
Я закрыл глаза.
Либо хотел уничтожить всех лично, либо что-то искал?
Размышления прервала официантка принесшая заказ:
- Приятного аппетита!
- Спасибо!
Передо мной стояла чашка крепкого кофе и тарелка с пирожным. Только сейчас я понял, что, наверное, зря заказал кофе. Мои нервы итак были на взводе.
Еда всегда меня успокаивала. Наверное, эта привычка зародилась в детстве, когда родители успокаивали меня едой. Всегда любой страх заедался вкусными печенюшками, которые отвлекали от кошмаров маленького Сашку. Поэтому дома всегда были сладости.
Пирожное источало аромат свежести. Когда оно было съедено, мне действительно стало немного легче. Озноб уменьшился. Я закрыл глаза и отстранился от мира.
- Вы только поглядите, - услышал я голос над собой. – Там катастрофа, а он тут, видите ли, глазки закатил.
Я открыл глаза. Надо мной нависла Татьяна Игоревна, а за нею, вставали спускающиеся со второго этажа избранные работники.
- Кофе, он тут пьёт! – и она взяла чашку и плюнула прямо неё. – Тьфу! Чтоб ты сдох, урод! – гаркнула она во всеуслышание.
Шестёрки стояли на расстоянии, ожидая продолжения спектакля. Для них это было привычно.
Я не спеша пододвинул к начальнице чашку кофе с плевком:
- К сожалению, сейчас у меня нет с собою противоядия. Так что, думаю, теперь только вам по силе переварить свой гремучий яд. Не пропадать же добру.
Она схватила чашку кофе в надежде вылить её мне на голову.
- Подавись!
Резкий удар ребром ладони по её руке выбил злополучную чашку. Она выскользнула из руки и со звоном упала на пол и разбилась, облив Татьяну Игоревну. Та вскричала от боли.
- Караул! Убивают! – она визжала как истеричка, схватившись за руку. – Люди добрые, да что же это твориться? Меня, честную женщину, бьёт какой-то недоносок?
Начальница сняла с плеча массивную дамскую сумочку и попыталась огреть ею меня. Было сразу видно, что подобная операция ей не в новинку. Отвечать ей на тем же не хотелось, хотя сидя было тяжело уворачиваться.
Подлетел управляющий кафе. Он ловко вклинился между нами и схватил её руку, остановил сумку.
- Что здесь происходит?
- Чтоб ты сдох, урод! – начальница вся кипела.
- Я прошу Вас, успокойтесь! – настаивал управляющий.
- Успокойтесь? Не трогайте меня! – она отдёрнула руку. - Как я могу успокоиться, когда там разрушено здание. Там погибли люди, а этот урод, виновный в их гибели, сидит тут и отдыхает.
Я скрестил руки на груди, что бы скрыть дрожь.
- Что за бред вы несёте! У вас, Татьяна Игоревна, с головой всё в порядке? Может вы потеряли рассудок?
- У меня-то да, а вот по тебе, давно уже тюрьма плачет. Это ты виноват во взрыве. Это ты подстроил его.
Я молчал, наблюдая, как на нас оборачиваются и подходят ближе посетители кафе. Их любопытство сменялось не в мою пользу.
- Что, сказать нечего? Решил отомстить всем за своё увольнение и выйти сухим из воды? Таких гнид, как ты, давить надо.
Она оглянулась, почувствовав, как её слова находят отзыв вокруг, продолжила:
- Люди добрые! Посмотрите на него! Вы спросите меня, кто это? И я вам отвечу. Это тот, кто был во взорванной лаборатории. Посмотрите, он даже толком не смыл улики с места своего преступления. Кровь на его руках, это их кровь.
Татьяна Игоревна набрала по больше воздуха.
- Я уверена, что это он подстроил аварию, катастрофа произошла из-за него. Вы спросите меня почему? Да по тому, что мы выгнали этого недодела из нашего коллектива. Если вы мне не верите, то вот сотрудники, которые подтвердят это, - она кивнула на своих шестёрок. – Сегодня с позором его уволили.
Она ткнула в меня пальцем.
– Это паршивая овца общества и её надо изолировать, как чуму.
Я поднялся из-за стола.
- Ваши слова, это бред параноика. Нескрываемая злоба, которая вас ко мне гнетёт, это подтверждает. В случившемся, я виноват так же, как и вы. Мы все выполняли одну работу. Хотя я всего лишь пешка в вашей много ходовой партии. Винтик, который как заноза мешал выстраивать вашу извращённую гармонию. Не забывайте, чья из нас работа, будет по ответственней. Управляя людьми, вы давно потеряли страх и совесть за жизни других людей, в ублажении вашего самолюбия. Сколько людей лежит в могиле, из-за вашего непутёвого руководства. Может мне перечислить их поимённо? Благодаря вашему разгильдяйству, многие бракованные детали нанесли не один вред. И я не исключаю, что и здесь произошло тоже. Так что отвечать будем одинаково. Если я и буду мотать срок, то только с вами по соседству. Так что готовьтесь, вместе пойдём по этапу. Пора сушить сухари!
Я схватил пакет с грязной одежной и собрался уходить.
- Вам придётся оплатить разбитую чашку, - тормознул меня управляющий.
Я достал из кошелька сотку и сунул ему в руку.
- Нет, я этого так не оставлю! – воскликнула начальница. Она оторвала взгляд от окна и победоносно ухмыльнулась.
Я посмотрел на улицу. На ловца и зверь бежит. Перед кафе остановилась полицейская машина. Из неё не спеша вышли трое сотрудников.
– Ну, я тебе сейчас устрою! Теперь ты у меня за всё ответишь!
Татьяна Игоревна выбежала из кафе.