Джон Юз, валлийский промышленник, основатель города Донецка приехал в Россию, когда ему было пятьдесят пять лет. Он создал «Новороссийское общество каменноугольного, железного и рельсового производств». Начинается строительство металлургического завода и шахт. На месте села Александровка возникает Юзовка, или Юзово — посад с упрощенным городским управлением, Бахмутского уезда Екатеринославской губернии. Основанный Юзом комбинат становится одним из крупнейших индустриальных центров России.
На полузабытом кладбище Западный Норвуд в южной части Лондона находится заброшенный некрополь — захоронение № 18072 в квадрате 91. Здесь покоится прах семьи Юзов от самого старого Джона Джеймса и его жены Элизабет, урожденной Льюис, до их детей и внуков. Каменные надгробья установлены на могилах трех из четырех сыновей Юза — Джона Джеймса, Альберта Ллуэлина и Айвера Эдварда, а также дочери Альберта — Кайры Блэквуд. Но фамильный участок имеет еще одну могилу. На покосившейся резной плите выбита надпись: «Ципка Пташинска Юз. Умерла 12 июля 1909 года в возрасте 19 лет. Любимая и горячо оплакиваемая всеми, кто ее знал». Этот памятник проливает свет на юзовскую легенду об одном из сыновей промышленника. Становится понятным, кому адресовалась надпись «Yours truly Albert Hughes» под фотографией статного мужчины из семейного архива, что переводится «Преданный Вам Альберт Юз».
***
Судебный пристав Пташинский пребывал в дурном расположения духа. Вчера в клубе он проиграл в покер Айверу Юзу довольно крупную сумму денег. Поляк недолюбливал этого заносчивого везунчика-денди, а также всю его британскую семейку. Однако правила светской жизни обязывали придерживаться определенного этикета и общения с кругом знатных и влиятельных людей, даже если они не вызывали симпатии. Юзы чувствовали себя полноправными хозяевами посада с так называемым упрощенным городским управлением. «Упрощенным до предела, — саркастично ухмылялся Пташинский, — все сводится к пошлой формулировке — покупай и властвуй».
Прагматичный царский служака давно не верил в справедливость и считал, что добиться чего-нибудь в жизни честным путем невозможно. Одерживаемое чиновником жалование не позволяло вести образ жизни, достойным которого считал себя гордый шляхтич. Однако, несмотря на этот немаловажный фактор, занимаемая должность давала определенные привилегии. «Юриспруденция баба хитрая, — философствовал циничный надсмотрщик, — недаром Фемида изображается с завязанными глазами и весами правосудия в руке».
Перевес чаши весов в ту или иную сторону, зачастую, зависел от размера невидимой гирьки, рублевый эквивалент которой оседал в кармане расчетливого чинуши вполне осязаемыми денежными купюрами. На какие-то детали можно не обращать внимания, а что-то, наоборот, не грех раздуть и выпятить. Тем более что в коммерческих делах у Юзов был солидный конкурент в лице полковника Рыковского, чей рудник находился недалеко от завода Юзов. На этом противостоянии можно неплохо погреть руки. Когда дерутся два медведя, грызуну помельче всегда что-нибудь перепадет, если вовремя уловить момент и сделать правильную ставку.
Сегодня как раз представился подобный случай. Вероятно, это была ошибка маркшейдера. А может наглец Айвер Юз, заведовавший шахтами Новороссийского общества, не посчитал для себя обязательным соблюдение чужих территориальных границ. Но, случилось так, что юзовские забойщики столкнулись на рудном горизонте с рыковскими. Мог разразиться грандиозный скандал, грозящий перерасти в громкий судебный процесс. Если будет установлена кража угля, Юзам придется платить не только за воровство, но и за мировую. Молчание тоже стоит денег, ведь сохранение репутации удовольствие не из дешевых. Пташинскому эта ситуация давала хорошую возможность отыграться на ненавистном британском семействе, содрав еще при этом с Петра Рыковского неплохие «комиссионные».
***
Альберт выделялся среди братьев Юзов какой-то утонченностью и романтизмом. Он был самым младшим, может, поэтому ему досталась большая часть семейной любви, что отразилось на его характере. В бизнесе юноша проявил себя незаурядным инженером-доменщиком, грамотным руководителем и хорошим психологом, несмотря на свой возраст. На территории завода, недалеко от дома, Альберт разбил огромную клумбу, за которой ухаживал летними вечерами. Цветы были его страстью, как и поэзия. Он с удовольствием занялся-бы и живописью, но стихосложение и цветоводство тот максимум, что мог себе позволить Юз младший в свободное от производственных дел время. Семья снисходительно относилась к его увлечениям, поскольку это не мешало основной работе.
Альберт рано женился. Но это был не его выбор, а решение отца. Джон Юз обладал в семье непререкаемым авторитетом. Через брак сына Юз старший хотел наладить связи среди промышленной элиты Великобритании, когда работал на Мильвольском железно-прокатном заводе. Однако в 1869 году Джон Юз решается на крутой поворот в жизни. Он покупает землю у русского князя Кочубея в Екатеринославской губернии и начинает там строительство завода. Семья перебирается в Россию. На берега реки Кальмиус Юз младший приезжает женатым человеком, хотя брак по расчету себя не оправдал, как и поговорка «стерпится-слюбится». Не желая более мучить себя и жену, Альберт подает на развод.
***
У Пташинского была красавица жена. Поляк не раз замечал, как плотоядно загораются глаза мужчин при виде его супруги. С одной стороны, шляхтич находился в постоянном напряжении, бдительно оберегая свое сокровище от вездесущих ловеласов. С другой стороны, благодаря эффектной внешности и изысканным манерам жены, Пташинских приглашали на светские рауты, что позволяло заводить полезные знакомства.
На одном из таких званых вечеров прелестную польку заметил Альберт Юз. Мужчина не устоял перед чарами обворожительной красавицы. Побеседовав с ней, Юз младший был приятно поражен образованностью и умом супруги судебного пристава. Находящийся в разводе британец вдруг осознал, что это именно та женщина, которая могла бы стать его спутницей жизни. При каждой новой встрече зародившееся чувство только крепло.
Пташинский стал замечать, что на раутах и балах Альберт слишком часто уделяет его жене повышенные знаки внимания. Поначалу это льстило самолюбию поляка, но то, как супруга реагировала на ухаживания молодого мужчины, заставило судебного пристава задуматься и поволноваться. Госпоже Пташинской явно нравились заигрывания импозантного кавалера. А молодой Юз, вооружившись своим обаянием и красноречием, продолжал атаки на женское сердце.
— Как, ну как такой нежный бутон мог оказаться в лапах грубого мужлана, который не может по достоинству оценить истинную женскую красоту и понять ее тонкую трепетную душу? — шептал Альберт, нежно целуя руку Пташинской, когда они незаметно уединились на балконе роскошного особняка Юзов во время бала, устроенного главой влиятельного британского рода.
— Ах, *mon cher, — смущенно ответила покрасневшая полька, — это, к сожалению, удел многих девушек из семей разорившихся дворян. В журнале «Отечественные записки» опубликована пьеса Александра Островского «Бесприданница». Почитайте и найдете ответ на свой вопрос.
— Я был на премьере этого спектакля в Санкт-Петербурге, — таинственно улыбнулся Юз, — постановка вызвала настоящий скандал. Публика и театральные критики пока не готовы к такому откровенному показу закулисья светской жизни. Но ежели ваш пристав-«Отелло» возомнит из себя Карандышева, мне придется свернуть ему шею, так что судьба Ларисы Дмитриевны вам не грозит.
Между Альбертом Юзом и Пташинской завязался роман. Случайных встреч на балах и раутах им не хватало. Влюбленные начали использовать любую возможность для свиданий, когда судебный пристав покидал квартиру, уходя на службу.
Но скрытное рано или поздно становится явным. Об этой связи поползли слухи, которые стремительно распространялись. Да и у Пташинского подозрения начали подтверждаться разными косвенными уликами вроде запаха незнакомого мужского одеколона в квартире или небрежно прибранной кровати.
На одной из вечеринок судебный пристав случайно подслушал, как его персону насмешливо обсуждают несколько мужчин. Горячая польская кровь ударила в голову ревнивца. Он подскочил к собеседникам и громко заявил, что вызовет обидчика на дуэль. Услышав свое имя, к шумной компании подошел Альберт Юз. Разобравшись в сути скандала, он надменно усмехнулся и саркастично обратился к Пташинскому:
— Сударь, дуэль с вами? А какой в этом практический смысл? Доставить удовольствие зубоскалам газетчикам лишний раз почесать языки? Нет уж, увольте, я слишком дорого ценю свое время, чтобы тратить его на подобные глупости. Подыщите для ваших детских забав кого-нибудь другого из бездельников. И не надо так по-эфиопски реагировать на всякие сплетни, иначе придется стреляться с половиной города, когда начнут обсуждать не вашу жену, а источники пополнения кошелька государственного чиновника. На всех судебных решениях стоит ваша подпись. Хотите, господин пристав, поговорим о том, сколько она стоит?
***
На Рыковском руднике случилась авария. Произошел взрыв метана, что не редко бывает на загазованных угольных шахтах. К месту происшествия прибыли представители администрации пострадавшей стороны. Также вместе с братьями приехал Альберт, занимавший должность управляющего доменным производством Юзовского комбината. Они всегда наведывались в подобных случаях, причем, не столько, чтобы позлорадствовать, сколько из сугубо профессионального интереса. В это время Джон Юз находился в Санкт-Петербурге, управляя финансами компании и решая вопросы государственных поставок, так что все производственные дела легли на плечи его сыновей. Примчался и Пташинский для выполнения своих служебных обязанностей.
Закрутившись в суете расследования, судебный пристав на время позабыл о находящихся на руднике Юзах, поскольку те были лишь зрителями, не имеющими отношения к происшествию. Но в какой-то момент Пташинский бросил взгляд в сторону юзовской компании и заметил, что Альберта среди них нет. Заводской управляющий исчез. Причина его неожиданного отъезда резанула шляхтича мерзкой догадкой. Пристав опрометью понесся домой.
Ворвавшись в квартиру, Пташинский вихрем пронесся по комнатам. Распахнув рывком дверь спальни, он остолбенел. Все самые худшие опасения ревнивца подтвердились. Пристав увидел жену в объятиях любовника.
В этот момент шляхтич ощутил себя венецианским мавром, жаждущим мести и крови. Словно обманутый Карандышев поляк выдернул из кармана револьвер.
— Такие связи даром не проходят! — палец Пташинского лег на курок пистолета.
Альберт, мягко отстранив подругу, выпрямился и сделал шаг вперед. Хладнокровный валлиец пристально взглянул в глаза противника.
— Мы не даром, — сказал Юз, извлекая из жилета чековую книжку. Вырвав из нее листок, он помахал им в воздухе. — Сколько бы вы хотели, чтобы я написал здесь?
Дуэль взглядов длилась несколько минут. Пташинский лихорадочно соображал — стрелять или нет.
— Сколько? — жестко повторил свой вопрос Альберт.
В голове пристава забилась новая мысль — соперник серьезно предлагает сделку или опять издевается над ним. Видя, что шляхтича одолевают сомнения, Юз сделал жест, пытаясь вложить листок обратно в чековую книжку.
— Три тысячи, — тихо произнес поляк, опуская револьвер. Поразмыслив мгновение, он, словно спохватившись, добавил, — фунтов.
— Подлец! — эмоционально произнесла Пташинская. — Дешево же ты меня оценил. Теперь я перед Богом не виновата.
И тут пристава прорвало. Он начал отчаянно торговаться, пытаясь извлечь из сделки максимальную прибыль. Тогда Альберт поставил обязательное условие — немедленный отъезд поляка из Юзовки. В ответ шляхтич потребовал увеличить компенсацию — пятнадцать тысяч рублей за жену и еще пять за квартиру с обстановкой.
Юз подписал чек, а пристав запродажную записку, поклявшись честным словом польского дворянина, говорить всем, что оценил свой развод в сорок пять тысяч рублей.
***
Джон Юз находился в Санкт-Петербурге. В своем номере гостиницы «Англетер» он принимал статского советника Верещагина, который помогал ему в вопросах госзаказа. Встреча носила конфиденциальный характер, поскольку через своего племянника чиновник собирался купить часть акций Новороссийского общества.
— У меня есть для вас неприятная новость, — в конце разговора сообщил советник, — она касается жены вашего младшего сына.
— Помилуйте, сударь, но Альберт не женат, он разведен, вы что-то путаете, — удивился промышленник.
— Вы давно не были в Юзовке и возможно не знаете всех новостей, — парировал Верещагин. — Я сегодня читал докладную записку Грацианского, члена Совета Министерства финансов. Он только что вернулся из служебной командировки в Юзовку. В своем отчете чиновник сообщает о следующем случае: в мясную лавку господина Баскина пришла жена Альберта Юза. Она потребовала продать ей филей по десять копеек за фунт, поскольку является супругой управляющего комбинатом. Лавочник отказался, сославшись на то, что его отпускная цена двадцать пять копеек одинаковая для всех, независимо от статуса. В тот же день администрацией Новороссийского Общества было приказано Баскину снести лавку в двадцать четыре часа. Это требование не было исполнено. Тогда на следующий день контора Общества прислала рабочих, которые разломали лавку.
— Альберт не мог жениться без благословения отца, — нахмурил брови Юз. — Возможно, мальчишка несколько разболтался в мое отсутствие, но я в следующем месяце заканчиваю дела в Петербурге и возвращаюсь в Юзовку. Разберемся, с кем он там живет, и восстановим порядок.
***
По возвращению Джона Юза домой разразился грандиозный скандал. Полька была выдворена из семьи, правда, с хорошим пожизненным содержанием. Их с Альбертом дочь Ципка появилась на свет в 1890 году. Через четыре года Юз младший женился на Огасте Джеймс из Южного Уэльса. В 1895 году у Альберта уже в законном браке родилась дочь Кайра.
Сестрам суждено было встретиться лишь на кладбище Западный Норвуд на фамильном участке семьи Юзов. Обе могилы находятся рядом с захоронением отца. Только здесь Альберт Юз смог воссоединится сразу с двумя своими дочерями, не разрывая любовь на части, как ему приходилось это делать всю жизнь.
Примечание.
*mon cher - мой дорогой (фр.)