Ирине до сих пор часто снятся узкие мощеные улочки старой Риги, по которым она гуляла маленькой девочкой и юной девушкой. Но почему-то такие сны ей всегда сулили недоброе утро: болела голова, напоминал о себе тройничный нерв, и настроение было на нуле…
Кто виноват, что она попала в этот проклятый город, где всё почти 40 лет её раздражало? А винить, между тем, было некого, и потому Ирина проклинала судьбу, рок, провидение. Все дороги, по которым она шла к исполнению своих желаний, были ухабистые и кривые…
…Родилась Ирина в смешанной семье: отец – русский, мать – латышка. Когда-то ее матушка, работавшая в военной части медсестрой, имела возможность выбрать «в мужья» самого красивого и статного военного, хотя сама была на вид невзрачной.
Ирина родилась похожей на отца: изящные черты лица, тонкий породистый нос с узкими ноздрями, позже – и горделивая осанка с выставленной вперед красивой округлой грудью. Она и сама осознавала свою красоту и любила участвовать в постановках, посвященных Дню Победы, где обязательно выступала в женских гимнастерках и коротких юбках перед преимущественно мужской публикой.
Мальчишек в школе, и дальше – юношей и мужчин всегда привлекали её внешнее изящество и манера общения. «Мягкость лисички», как однажды скажет Ирине один из её ухажёров. Но мало кто из мужчин знал о стальной бульдожьей хватке миловидной девушки, если дело касалось её желаний… В отличие от многих представительниц женского пола её поколения, Ирина чётко представляла себе, что она хочет от жизни и как добиться желаемого. Главной помехи – принципов – в её жизни не было, и она полагала, что цель всегда оправдывает средства.
После школы, где была активисткой и отличницей, Ирина легко поступила в университет. В планах же было – идти дальше, в аспирантуру. Но оказалось, что одного стремления мало. Мест в аспирантуру в советское время выделялось мало, да и те были забронированы давно: для детей начальников, чиновников и прочей «элиты» советского государства. Был ещё один нюанс: в аспирантуру не брали русских и полукровок.
На третьем курсе, когда Ирина высказала руководителю дипломной работы желание продолжать заниматься научной деятельностью, он предложил ей перевестись в московский университет, где всегда есть бронь для студентов и аспирантов из братских республик. Но снова непреодолимое препятствие: в период подготовки к московской Олимпиаде и её проведения Москву «закрыли».
Из всей «плеяды» провинциальных российских городов ей достался С. Его Ирина невзлюбила сразу. Ей казались убогими и старые купеческие дома, и парки со скверами, и набережная Волги. И – о, Боже! - эта грязь, грязь, грязь везде, стоит только шагнуть в сторону от центральных улиц! Но ради своей цели она готова была жить даже на помойке.
На своём курсе Ирина оказалась одной из самых сильных и целеустремлённых студенток. Были, конечно, и талантливые сокурсники. Про себя Ирина называла их «раздолбаями», потому что, по её мнению, кроме «светлой» головы, надо иметь ещё и «каменную» жопу. Последнего у неё было в достатке, и это в какой-то степени компенсировало отсутствие таланта… Один сокурсник, которого Ирина так и не смогла обаять, однажды в лицо ей сказал: «Что у тебя есть в голове вне программы? Шаг влево, шаг вправо – расстрел!» Он был прав: широким кругозором она не обладала. Но – цель! Идущий осилит дорогу! Она ещё ему покажет! Показала: стала доктором наук. Но талантливый сокурсник им стал ещё раньше. Без каких-либо проблем и загвоздок. Ей же приходилось пробиваться…
Юрия она увидела в университете через полгода после того, как приехала в этот город. Её поразило то, что внешне они были похожи, как брат с сестрой. Ирина сразу отметила про себя, что он был поразительно схож с её любимым актёром – Олегом Видовым. Только черты лица были более утончёнными. Тут же она поставила цель – охмурить незнакомца. Прежде всего узнала, кто он, чем занимается и интересуется. Юрий был аспирантом-технарём предпоследнего курса, писал работу по перспективной тематике, связанной с авиакосмической отраслью. К тому же происходил из семьи местного чиновника.
Ирина стала «пасти» свою цель в научной библиотеке каждый вечер. Повезло буквально через месяц: выходя из читального зала, столкнулась с аспирантом Юрием в дверях, нарочно выронила книгу и одновременно с ним наклонилась за ней. С тех пор он стал её замечать и здороваться. Дальше Ирина перешла к реализации следующего пункта плана. Однажды, заметив Юрия в зале, она набрала кучу тяжёлых ненужных книг и стала поджидать его у выхода. Ждать пришлось долго, но оно того стоило. Увидев, что Юрий наконец-то спускается по лестнице, она подхватила свою ношу и поволокла её к выходу. Ирина не просчиталась: помочь симпатичной и уже знакомой девушке он посчитал делом чести. Проводил её до общежития, а Ирина «в благодарность» пригласила его на чай. Ненавязчиво. Придёте-де, когда сможете, когда будет свободное время. Взглядом ловеласа оценив её ладную фигурку, он согласился. Завтра вечером обязательно придёт.
На следующий день Ирина впервые за полгода учёбы пропустила занятия. Драила окна, вычищала углы, украшала, как могла, комнату: собрала у соседок по этажу лучшую посуду, повесила чужие шторы, постелила новую чужую скатерть. Соседка по комнате сделала большое «одолжение»: напекла блинчиков и смылась из комнаты на время свидания.
Юрий пришёл с небольшим опозданием, сказав, что не мог не закончить параграф, который завтра должен лечь на стол научного руководителя. События в тот вечер имели стремительный характер. Юрий, за чаем заметив манящий взгляд и полуприкрытую восхитительную грудь, тянуть время не стал. Съев блины и вытерев пальцы о белоснежную чужую салфетку, он положил одну руку на её грудь, а другой обхватил за талию…
Ходил он к ней строго по «графику»: два раза в неделю на два часа. Когда наступило лето, регулярно вывозил на Волгу. Жили по неделе в палатке в безлюдном месте, ходили круглосуточно обнажёнными… То лето Ирина по сей день считает самым счастливым временем своей жизни.
К ноябрьским праздникам Ирина поняла, что беременна. В мыслях она быстро скорректировала свои жизненные планы: родится ребёнок, но она не будет брать академический отпуск; за малышом будет присмотр двумя бабушками по очереди; она же будет писать дипломную работу, а потом и диссертацию; жить, конечно, они будут у его родителей, а потом они, конечно же, купят им квартиру… Юрий отреагировал на известие о предстоящем отцовстве довольно странно. Молча покурив прямо в комнате, он сказал, что она женщина, а женщины всегда знают, чтО нужно делать в таких случаях. У него же другие планы: скоро защита, а потом он уезжает в Ленинград, где уже специально для него «забронировано» место в одной секретной организации. Снова закурив, он молча наблюдал, как Ирина тихо всхлипывала, прикрываясь платочком, и бормотала, что боится аборта. Затем встал, поцеловал её в макушку, вышел и тихо прикрыл за собой дверь…
Аборт делали бесплатно и без анестезии. Ей, ранее никогда не испытывавшей сильной боли, короткое пребывание в больнице показалось бесконечным адом. Врач-мужчина усмехался в усы и старался сделать побольнее. Навидался он таких красоток, бесконечно бегавших на аборты!
Девчонки в общежитии успокаивали Ирину, говоря о тяжёлой женской участи проходить периодически такие процедуры. О разрыве с Юрием помалкивали, тайно злорадствуя.
Несбывшиеся планы не сбили Ирину с цели. С двойным упорством теперь она стала стремиться к ней, в душе храня надежду, что Юрий оценит её старания, вернётся к ней и заберёт с собой в Ленинград. Ей теперь очень-очень хотелось в Ленинград! И ещё больше она стала ненавидеть этот унылый грязный город.
Шло время. Ирина защитила дипломную работу и поступила в аспирантуру. Всё так же продолжала жить в общежитии. Хорошо ещё, что соседки по комнате попадались домовитые. Готовить она не умела и не желала этому учиться. Обходилась чужой стряпнёй и столовскими харчами.
Кандидатскую диссертацию Ирина написала досрочно, однако защищаться досрочно не хотела. Тогда её выселили бы из университетского общежития и перестали платить стипендию, и жить было бы негде и не на что.
Родители её к тому времени давно развелись. Отцу надоело слышать от жены, что он «солдатское быдло» и «русская свинья», и он нашёл женщину, восхищавшуюся его скромными достоинствами. В новой семье родились дети, и средства на помощь старшей дочери значительно ограничились.
На последнем курсе аспирантуры Ирина стала активно реализовывать жизненные планы. Ей был необходим муж с квартирой. Судьба исполнила её желание, но в каком-то искажённом виде. Именно - в искажённом! Избранник оказался уродом с обезображенным от рождения лицом. Вместе они напоминали Эсмеральду и Квазимодо. Но у него было три достоинства: квартира, желание немедленно взять её замуж и его девственность. В первую брачную ночь Ирина легко обманула мужа, изобразив боль от потери невинности и подлив на простыню разведенную красную акварель.
Рожать от урода Ирина не собиралась. Защитив диссертацию, она сделала себе подарок: недельную поездку в Ленинград. В планах же был откровенный разговор с Юрием. Ей дали номер его домашнего телефона, и она позвонила ему прямо с вокзала. Он обрадовался, услышав её, и пригласил пожить у него. Конечно, Ирина согласилась. Конечно, сделала ему предложение стать без обязательств отцом её ребёнка. Конечно же, он согласился, почти не раздумывая. Сам предложил следующую схему: летом он будет делать вызов на конференцию, и она будет приезжать к нему. Всё шито-крыто! Муж Ирины и не догадывался ни о чём: ни о функции клизмы в ванной, ни об интересных «научных» командировках жены…
Забеременела Ирина на четвёртый год от начала «конференций». В год своего тридцатилетия она родила сына, удивительно похожего на Юрия. Все вокруг говорили: мамин сын! Как хорошо, что внешне с Юрием они были похожи!
Ирина сама не подозревала, что в ней кроется столько нежности! Сын стал её отрадой и единственной безусловной любовью. Ей не хотелось оставлять его надолго. От этого она по-настоящему страдала. Из-за этого и связь с Юрием надолго прервалась.
Ирина была хорошей матерью. Она была и хорошей дочерью. Она убедила мужа не продавать квартиру, доставшуюся в наследство от его одинокой тётки, а поселить в неё тёщу. Жить на одной территории с тёщей ему не хотелось, и он легко согласился. На деньги от продажи рижской квартирки Ирина купила микроавтобус-иномарку и дорогую аппаратуру для подработки. Часть денег пошла на пластическую операцию для мужа. Выглядеть после неё он стал вполне сносно. Красавцем не стал, но уже не отталкивал незнакомых людей своим видом.
Доход от семейного «бизнеса» со временем стал в разы превышать подачки государства в виде зарплат. И случилось то, что Ирина никак не ожидала: муж стал ей открыто изменять, швырять деньги в казино и в саунах, регулярно приходить пьяным и поднимать на неё руку. В конце концов, принёс ей и целый «букет», но отнюдь не цветов… На работе отношения с коллегами тоже не клеились. Она их тихо ненавидела, считая себя гораздо выше всей этой провинциальной шушеры. А они за глаза её звали «гадюкой в сиропе» и в глаза часто высказывали своё «фи!».
Ирина решила активизировать свои жизненные планы. Но развод в них не входил. Она начала писать докторскую диссертацию. Во-первых, это давало ей возможность реже бывать дома. Во-вторых, появилась возможность часто бывать в Ленинграде. В поездки она брала с собой стопку фотографий сына, чтобы показывать Юрию, как растёт и каким становится их сын. В период временного разрыва отношений с Ириной из-за рождения сына Юрий наконец женился. Его маленькая дочь на фотографиях очень напоминала детские фотографии Ирины…
Муж Ирины в 48 лет умер от онкологии, два года помучившись сам и помучив окружающих. Ирина честно сделала всё возможное в этой тяжёлой борьбе: пробила квоту на операцию в столичной клинике, была рядом после операции. В «благодарность» она получала лишь упрёки, мат и сожаления о том, что она «не сдохнет вместе с ним». Последние месяцы болезни, когда Ирина поняла, что бороться бесполезно, она старалась реже бывать дома. Ей не было жалко его, он стал ещё более омерзительным, этот истеричный Квазимодо, который и жил не по-человечески, и сдохнуть по-человечески не мог.
...Теперь Ирина одна. Сын женился и живёт отдельно. У него идёт в гору карьера в информационно-технологической области. На общение с матерью времени нет. С Юрием связь прервалась ещё до болезни мужа. Прикрывая своё угасающее либидо, Юрий сказал Ирине, что «ему вполне хватает одной молодой женщины - жены» и что «Боливар не выдержит двоих»…
...Теперь всё чаще ей снится старая Рига, готические здания, фигурные флюгеры на домах. Петушки, ремесленники, трубочисты, кораблики с парусами, коты с выгнутыми спинками… Они трепещут на ветру и всё никак не остановятся, показав точное его направление. Ей хочется определить по ним дорогу, по которой следует идти. Но ветер как будто смеётся над ней, поминутно меняя направление и не позволяя ей построить свой маршрут…