V
…Наполеон был сосредоточен и слегка раздражён.
– Рад вас видеть, генерал Бьюви. Мне необходима ваша помощь в весьма деликатном деле.
– Я весь во внимании, мой Император, – вежливо поклонился генерал в ожидании продолжения разговора. Генеральский мундир делал этого коротышку многозначительным.
– Как ваша матушка, Жорж? Имеете ли вы свежие сообщения с Корсики? – император слегка улыбнулся в ожидании ответа.
– О, мой Император! Благодарю вас. Она в каждом письме передаёт вам привет и своё благословение. Вся моя семья гордится вами и благодарна за ваше внимание, – генерал опустил голову в знак полного повиновения и благодарности своему земляку.
– Вам лишне рассказывать о наших планах, вы в курсе дел, – продолжил уже более сурово Наполеон. – Однако, мне хотелось бы иметь там, в России своего человека для особой миссии. Взаимоотношение с русским медведем у меня дружеское. Но будущее должно показать всё величие Франции на значительной территории и на востоке. Вы меня понимаете?
– О, да! – вымолвил генерал, совершенно не понимая, к чему клонит император.
– Однако, замечу, что поручение весьма конфиденциально – Наполеон посмотрел пристально в глаза генерала Бьюви.
– Да, и очень хорошо, – промолвил тот под пристальным взглядом императора.
– Найдите и представьте мне молодого человека для данной миссии. Из высшего круга, патриота Франции, слегка амбициозного, однако, здравомыслящего и главное, умеющего хранить тайны. Вам понятно?
– Но это почти невозможно, мой Император! – промолвил генерал Бьюви.
Бонапарт был непреклонен.
– Вот видите, генерал. Вы сами подтвердили мою правоту. Почти! Что это за приблизительное слово? Я не понимаю, что такое невозможно? Императору Франции всё возможно. И вы исполните. Я уверен в ваших способностях. Поищите в нашей миссии, в столице этих русских. Полагаю, что там есть думающие люди. И, главное, преданные.
– Я тотчас займусь этим, – чётко ответил генерал Бьюви.
– Ступайте и держите меня в курсе дела. Важного дела! – добавил Наполеон и, пожав руку генералу, удалился. Дежурный офицер замер у дверей его кабинета.
Взаимоотношения Франции и России были дружескими. Наполеон, покоривший почти всю Европу, питал дружеские чувства к императору Александру I. Они даже встречались, обсуждая положение дел в Европе. Но сокровенные планы его были грандиозны. Слава Александра Македонского жгла его самолюбие. Наполеон должен был знать всё и обо всём. Россия мощный колосс и дружба с ней сейчас необходима. А дальше…
Император не очень доверял Маркизу Коленкуру, возглавлявшему французскую миссию в Петербурге, помня его высказывание, сделанное им в кругу друзей в адрес успехов французской разведки. Угодливые доносчики поспешили донести это Наполеону:
– Мастера! Весьма полезны. Но уж совершенно плебейские способы: обманом, подкупом, соблазном. Душок неприятный…
«Аристократический снобизм и только», подумал Наполеон, но ещё больше уверился в своём желании. Разведка была на личном контроле императора. Да и успехи русской разведки были впечатляющие, о чём Наполеон с досадой узнавал тотчас. Будь это в Варшаве, Дрездене, Вене, даже в Париже. Утечка данных обнаруживалась всякий раз, и бороться с этим становилось всё трудней. Планы похода на восток созревали в голове императора, становились всё более реальными. «Свой человек там, в логове русского медведя, должен быть непременно. Только он и я и никто более». Нетерпение подталкивало, и раздражение его усиливалось.
Но и русская сторона интенсивно разгадывала намерения французов. Александр I был в курсе дел. Его особые офицеры, выбранные для важного и тайного дела в столицах стран Европы, успешно разгадывали намерения Бонапарта. Эта семёрка офицеров действовала изобретательно, смело, и докладывала обо всём. Благо тайны дворцовых сборищ, обедов, балов были прямо-таки нашпигованы серьёзными слухами о поведении Бонапарта и его планов. Нужно было только проанализировать всё это и сделать грамотно и оперативно…
Курьерская почта заработала во всю. Состав миссии был скрупулёзно оценён. Выбор пал на трёх сотрудников, из которых следовало выбрать одного. Окончательный выбор пал на двадцатисемилетнего сотрудника миссии, ведавшего материальным обеспечением миссии. Его связи с поставщиками продовольствия и фуража в России были весьма обширны. Такими же обширными были знакомства в различных слоях столичного общества, включая высший свет…
– Кто там ещё ждёт? – спросил Наполеон своего секретаря, ожидая с нетерпением ответа. Он спешил на, ранее обещанный мадам де Навиньи, вечер.
– Генерал Бьюви, мой Император, – произнёс секретарь, – просит вас принять его по весьма срочному делу.
– Простите, простите! – оживился Наполеон, и обойдя письменный стол, направился к двери, встретив генерала широкой улыбкой.
– Рад вас видеть, Жорж! Докладывайте. Надеюсь новости хорошие. Я весь в нетерпении!
Обращение императора к нему по имени польстило генералу Бьюви, и он с воодушевлением доложил:
– Ваша просьба, мой Император, выполнена. Есть нужный для важного дела человек.
– Кто он? Каков его статус? Надёжен ли?
– Молод, двадцати семи лет, сын генерала Жермена де Лободини, несколько лет служит в нашей миссии в Петербурге, весьма ловок, умён, наладил связи в различных слоях российского общества, недурён собой…
– Довольно, довольно, Жорж! Представьте его мне и побыстрее. Дело не терпит отлагательств. Верните его в Париж на несколько дней, предлог придумайте. Я хочу встретиться с ним лично. Ещё раз проверьте его благонадёжность. И по-прежнему строго конфиденциально!
– Будет сделано, мой Император!
– Идите, Жорж. Жду вашего протеже, а сейчас я должен быть на приёме. Мой секретарь проводит вас.
*
Адриана де Казини была в прекрасном расположении духа. Вернувшись за полночь с приёма у австрийского посла, она проснулась поздно. Дворецкий, четко следовавший за пробуждением хозяйки, робко, но настойчиво постучал в двери будуара.
– Эжен, в чём дело? Что-то срочное? – спросила она.
– Да, мадам! Письмо из России. Его утром принёс курьер. Я боялся вас будить, мадам, – ответил Эжен, стоя за дверьми.
– Так что же ты медлишь, неси, – Адриана де Казини откинула покрывало и протянула руку навстречу дворецкому. Её не смутило, что прически нет, что оголилась грудь, что сеть коварных морщин открылись взору мужчине, хотя и её дворецкому. Нет, это всё пустое. Главное – это письмо от маркиза де Коленкура, давнего любовника, не забывшего её там, в холодной и такой далёкой России. Письма были не так часты. Они грели душу Адриане и воскрешали воспоминания о этих дивных и страстных свиданиях с маркизом. Однако, в этом письме была и деловая часть, что несколько удивило Адриану. Но отказать маркизу она не могла. И просьба-то была пустяковой: принять для беседы генерала Жоржа Бьюви;.
На следующей неделе генерал в полной парадной форме, при всех регалиях, уже сидел в гостиной Адрианы де Казини, и беседа, которая была по просьбе генерала конфиденциальна, совершенно удивила хозяйку. Речь шла о её племяннике, сыне её кузена Шарле де Лободини.
– Конечно, генерал! Разумеется. Шарль весьма положительный молодой человек. Образован, самостоятелен, заслужил продвижения по службе. Как я знаю от кузена, на хорошем счету в миссии. Весьма полезен и предприимчив. Наладил связи с местной знатью…
– Скажите, а насколько он амбициозен и предан Франции и нашему императору? – генерал с интересом ждал ответа.
– Наша семья генерал, всегда была предана и Франции, и императору. Вы это знаете, и спрашивать об этом считаю лишним. Мой кузен Жермен де Лабодини много лет рядом с Наполеоном.
– Простите, простите, мадам! Ни тени сомнения! Весьма вам благодарен и извините за беспокойство. Мне бы очень хотелось познакомиться с Шарлем лично. Вы бы могли устроить эту встречу, попросив маркиза де Коленкура включить Шарля де Лободини в число сопровождающих его чиновников при посещении Парижа в начале апреля? Это облегчило бы решение некоторых вопросов, весьма конфиденциальных в данном случае.
– Охотно, генерал Бьюви. Я сделаю это. – Адриана встала, подчеркнув, что беседа закончилась.
– Благодарю вас, мадам, – откланялся Жорж Бьюви, целуя руку Адриане де Казини.
Дело было сделано. Теперь следовало ждать апреля и появление в Париже Шарля де Лободини.
Но что может остаться секретом в высшем обществе, где все друг друга знают? Где разговоры, сплетни, домыслы и просто предположения тотчас становятся секретом полишинеля. Особенно, когда за ними стоят высокие чины и звания, приближенные к императору.
Уже через полчаса после ухода генерала Бьюви, Адриана де Козини просит дворецкого срочно послать слугу в дом своего кузена Жермена де Лободини.
– Эжен! Срочно пошли кого-нибудь в дом моего кузена.
– Да, мадам. Будет исполнено.
– Я напишу записку. Прошу передать лично в руки Жермена. Ответа не ждать.
– Хорошо, мадам, – поклонился дворецкий.
– Иди, Эжен, я позову.
Записка была доставлена через час. Странный интерес приближённого к Бонапарту генерала Бьюви удивил Жермена де Лободини. Почему Шарль? И что за интерес? Что бы это могло быть? Вопросы так и сыпались на озадаченного генерала. Особенно то, что интерес был конфиденциален. Тут было над чем подумать. Характер Наполеона был знаком ему.
А почему император не обратился ко мне? Очень странно! Тем более, что ещё недавно мы виделись на приёме в австрийском посольстве. И вдруг ему вспомнилось, что Наполеон спросил о Шарле, его службе в Петербурге, при этом пристально посмотрел в глаза и слегка улыбнулся.
Всем было известно, что император иронически относится к аристократам, хотя многих приблизил и доверил важные дела и должности. Род Жермена де Лободини был необычен. Он вёл своё начало из России. Предок, в далёкие времена правления Анны Иоановны покинул Россию и обосновался сначала в Голландии, где продолжил учёбу по морскому делу, а потом попал в Париж. Причинной всему была страстная любовь к молодой красавице и нежелание семьи, особенно отца, графа и царского сановника принять этот брак. Денис Лобов проявил умение и упорство и занял высокое положение в обществе. С этих пор он взял фамилию Лободини с приставкой «де». Всё это случилось так давно, что Жерман де Лободини, через несколько поколений семьи, совершенно не ощущал русских корней, будучи настоящим французом. Однажды он уже вспомнил о России прежде, когда сын Шарль был отправлен в миссию в Петербурге. Лёгкая тревога неизвестности не покидала генерала.
*
Бал в дворянском собрании был в самом разгаре, когда Шарль де Лободини заметил эту прелестную молодую женщину. Она была вместе с отцом, который сидел в кресле и внимательно наблюдал за танцующими парами. Молодые люди наперебой приглашали очаровательную красавицу, на что с добродушной снисходительностью смотрел её отец.
– Ксавье, кто это дама? – обратился Шарль к своему другу, вместе с которым пришёл на бал.
– И ты заметил её! Очаровательна и весьма. Просто прелесть! Шарман!
– Так кто же она? – настаивал Шарль.
– Кто, кто! Это же графиня Натали Вертникова. Разве ты не видишь её мужа, вот он в кресле.
– Муж? – удивился Шарль.
– Да! Это граф Никита Иванович Вертников. Мы же с тобой берём в его хозяйстве продукты для миссии, фураж, лошадей и многое другое. Его управляющий пройдоха, но и мы не дураки.
– Да…а! Вот как, – удивился снова Шарль. Он вдруг вспомнил, что уже встречался с графом, когда его шеф был приглашён на охоту, устраиваемую графом в своих владениях, недалеко от столицы, и где ему пришлось побывать, сопровождая начальство.
Граф, правда, был одет в охотничий наряд и общался с узким кругом приглашённых, поэтому Шарль не узнал его сейчас, в блестящем парадном наряде, в орденах и лентах.
– Ксавье, может и мне стоит просить один танец? – спросил Шарль.
– Попробуй! Думаю, она тебе не откажет.
Приятель Шарля оказался прав. Графиня Натали благосклонно отнеслась к просьбе молодого человека, весьма заметного среди гостей бала. А граф Никита Иванович снисходительно улыбался успеху своей жены среди молодых, блестящих кавалеров.
Прошёл месяц после этого бала. Шарль, сопровождая старшего интенданта миссии, снова оказался в имении графа Вертникова. Самого графа не было в имении, он по делам уехал в Москву. Управляющий, как обычно, был весьма скуп и торговался за каждый фунт провианта, заламывая цену. В это время в имение въехала карета, из которой вышла молодая женщина, остановившись увидев офицеров и управляющего имением. Шеф тотчас подскочил к карете и галантно предложил женщине руку.
– Мадам! Рад вас видеть в добром здравии и прекрасном виде. Как ваш супруг?
– Он в отъезде, полковник. Но если вам необходима моя помощь…
– О, нет, нет, мадам. Мы решим всё с вашим управляющим.
– Степан Никитич, – обратилась графиня к управляющему, – дай господам офицерам всё, что им надобно. Да не жадничай.
– Будет исполнено, барыня, – наклонив низко голову и сняв шапку, заверил управляющий.
– Мадам! Позвольте представить вам молодого офицера нашей миссии, – подозвав Шарля, шеф представил его графине.
– А мы уже знакомы, полковник, – улыбнулась она. – Помните тот бал? – спросила она Шарля.
– О, да, мадам, – несколько смутился Шарль.
– Танцуете вы превосходно, продолжила она.
– Благодарю вас, мадам – скромно ответил Шарль.
– Господа! Посетите нас в нашем доме, в столице. Там будет традиционный бал, который мы даём через две недели. Прошу вас, – предложила графиня.
– Почтим за честь, – одновременно воскликнули офицеры.
– До свидания! – попрощалась графиня и пошла к высокому крыльцу дома. Офицеры стояли навытяжку, пока она не вошла в дом.
– Шарман! – промолвил полковник вслед. Шарль промолчал.