II
«Диана Лабодини» прочитал Матвей на карточке, которую дала ему молодая дама вчера. Журналистка газеты «Насиональ», Париж, номера телефонов и факс. Телефоны действительные парижские. Он положил карточку перед календарём, в котором было отмечено время встречи. Интересно, а если позвонить по одному из этих телефонов и спросить насчёт некой Дианы Лободини, подумал он. А вдруг это розыгрыш? Нет, нет, слишком натурально вела себя очень пожилая дама. В общем, посмотрим, скоро они придут, подождём.
Француженки были точны. Ровно в десять Наташа, открыв дверь, пропустила их к Матвею.
– Доброе утро! – хором пропели дамы и улыбки застыли на их лицах.
– Прошу вас, садитесь, – предложил Матвей. Дамы сели, продолжая смотреть на камин за спиной Матвея, затем на него самого.
– Так в чем же суть вашего дела? – продолжил Матвей и застыл в ожидании…
… Вот на этом месте Матвею нужно было бы остановиться, придумать правдоподобный предлог, исчезнуть, извинившись, что случилось что-то из ряда вон выходящее, да мало ли каких можно было бы придумать предлогов. Но! Матвей продолжал ждать. Нет, не дарам его шеф ценил вот эту любознательность, так развитую в нём, желание дойти до самой сути вопроса, дойти элегантно, с каким-то куражом. Судьба взбрыкнула и понеслась вскачь. Ты ж этого хотел, Матвей Ганич? Валяй…
Очень пожилая дама, мило улыбнулась и показала жестом на молодую.
– О! Я очень взволнована. Пусть Дин всё объяснит. Прошу вас, Матвей Александрович! – при этом она продолжала мило коверкать русские слова, особенно имена, а в отчестве Матвея ударение попало на последнюю гласную, почему-то «о».
– Нет проблем, мадам, – Матвей обратился весь к молодой особе. По мере того, как она совершенно легко и непринуждённо открывала Матвею суть её, вернее их, ещё вернее, – будущих потенциальных партнёров дело, Матвей просто обалдевал от потока информации. И какой! Совершенно профессиональной и поданной в манере крутого жанра. Судьба сейчас уже неравнодушничала с ним. «Вперёд! Вперёд, Матвей», подстёгивала она его. Дальнейшее повествование сильно озадачило Матвея.
– История имеет глубокие корни, – продолжала обращаться к Матвею молодая дама. – Дело в том, что это наша квартира! – неопределённый жест рукой вокруг. – Когда-то это здание, известное во всей Москве, было престижным отелем, с номерами, который назывался «Марсель». Мой прадедушка, отец моей бабушки, – она посмотрела на очень пожилую даму, получила одобряющий кивок головой и продолжила, – был главным администратором этого заведения, по-нынешнему – директор. А бабушка родилась здесь, и сидим мы сейчас в детской комнате, где прошло всё её детство, немым свидетелем которого был вот этот камин. Он один только и остался от тех времён.
– О, да! – закатила глаза очень пожилая дама.=
– Вынужденная эмиграция, скитания по миру в те суровые годы, – продолжала молодая дама, – наконец, семья обрела страну и жизнь потихоньку нормализовалась, появились более широкие финансовые возможности, достаток. Мой дедушка перешёл во владение наследством своего отца. Но! Один из существенных пунктов этого наследства был обнародован только в середине века. Там ставилось условие возвращения в семью данного камина, – молодая дама улыбнулась и показала на камин.
– О, да! – снова закатила глаза очень пожилая дама.
– Это реликвия! Семейная реликвия. Продолжение исполнения завещания полностью зависит от этого условия. Вы скажите: прихоть! Да! Если хотите, но завещание – священно! По этому, перехожу к организационно-технической стороне нашего дела. – Она сказала «нашего», заметил Матвей. – Интересно!
Но вдруг старой даме стало плохо. Молодая прервала свою речь и кинулась к ней.
– Воды! Воды! – прокричала она. Не успел Матвей дойти до двери, как Наташа вбежала со стаканом воды. Сделав два глотка, старая дама стихла и шёпотом произнесла:
– Бо! Бо! – открыла глаза, посмотрела на молчаливую группу над ней и улыбнулась.
– Воспоминания теснят моя душа! О! Как прекрасно прошлое.
– Бабушка! – воскликнула молодая дама, – тебе лучше?
– Существенно, – улыбнулась та.
– Может быть, следует несколько отнести нашу встречу? – деликатно спросил Матвей.
– Да, да, ошень благодарна, – подхватила старая дама.
– Тогда отложим, – с облегчением продолжал Матвей.
– Хорошо! – и молодая дама улыбнулась. – Мы остановились в гостинице «Балчуг». Это здесь рядом, номер 224. Позвоните в понедельник, мы будем вам очень обязаны. Назначьте нам время встречи.
– Буду звонить, – Матвей попрощался с дамами, а Наташа проводила их к выходу. Матвей всё время думал, о каком это деле говорила Диана Лободини?
В конце дня снова появился Борис, но о деле не говорил ничего.
– Матвей, ты не забыл о пятнице?
– О! Пятница праздничный день! – воскликнул Матвей.
– Почти, ты прав, – подхватил Борис.
– Это почему почти, Боря. В России всего два праздника – Новый год и пятница…
– А, ты об этом. Что верно, то верно, – улыбнулся Борис. – Так мы с Верой ждём вас. Идёт?
– Да, если Адель снова не выбросит какой-нибудь фортель будем, Боря. Жди.
– Бывай! – и Борис ушёл.
Уже уходя домой, Матвей взглянул на камин, вспомнил француженок, их интерес к нему, быстро записал в календаре: Балчуг № 224 и покинул пространство рабочего дня.
Камин одиноко дремал в вечерних сумерках, заполнивших кабинет.
После вечерних пятничных посиделок у Бориса, Матвей проснулся поздно. Разбудил его настойчивый звонок мобильника:
– Хватит дрыхнуть! И пить надо меньше, – вещал ему по делу его непосредственный руководитель Игорь Ипполитович. О! Он умел дружить, а главное замечать таланты, среди которых ему было приятно и не только творчески. Интересы его простирались широко и разносторонне.
– А что случилось? – удивлённо спросил Матвей.
– Случилось! – это ты явно угадал. Пришёл факс от Мадлен. Её шеф согласен! Соображаешь? Целый год мурыжил и, наконец, родил!
– Пока нет! Это о чём же? – недоумевал Матвей на полученное согласие шефа Мадлен, Клода Колони.
– Он согласен испытать у себя наш опытный образец. Затем, если все параметры его удовлетворят, сообщит сколько, когда и по какой цене. Понял?
– Теперь да! – ответил Матвей, совершенно придя в себя, – А что же он ждал так долго? Почти год? Я уже совершенно потерял всякую надежду.
– Видимо у него были серьёзные проблемы, Матвей.
– А когда отправлять опытный экземпляр?
– Сегодня, Матвей.
– Это что, шутка? Что за спешка, да ещё в субботу?
– Не спешка, Матвей Александрович, – голос шефа посуровел, стал повелительным, – а гонка. Почти что «Формула один». Аппарат полетит самолётом «Эр Франс», я уже договорился. Хорошо, что таможенные документы сделаны ранее. Но главное, Матвей, не это.
– А что, Игорь? – в приватной беседе они были на «ты».
– Ты вылетаешь в Ниццу через два дня. Заграничный паспорт уже готов. Тебя встретит в Ницце Люк, технический директор концерна.
– Постой, постой! Ты это серьёзно? – спросил Матвей.
– Более чем! Жду тебя сейчас в офисе, надо обсудить детали. Бай! – телефон отключился, не дав Матвею никаких шансов для возражений.
К двум часам дня Матвей был на месте и с интересом узнавал подробности предстоящего вояжа:
– Пойми, Матвей, концерн Клода Колони заключил контракт с фирмой, практикующей на северном побережье Африки. Те поставили условие получения их продукции в полном объёме в течение двух месяцев. Это возможно только с нашей аппаратурой. Ясно?
– Вполне, Игорь! Если мы расширим наши творческие связи, то это будет очередная сенсация.
– Верно! Но её надо подготовить. Поэтому ты должен быть там и участвовать в испытаниях. И если что не так, корректировать технологический регламент. Тебе ясно?
– Я понимаю всю важность предстоящей работы и то, что мои возражения неуместны, – заметил Матвей.
Дальнейшие два часа прошли в тщательном анализе потенциальных возможностей технологического регламента. Результаты обещали быть весьма положительными.
– Думаю, что диапазон режима работы позволяет надеяться, что альянс возможен. Это сейчас очень важно и нужно нашему институту, – закончил Игорь Ипполитович.
– Понимаю, Игорь, постараюсь не подвести.
– Старайся, старайся, Матвей. Надеюсь на тебя. Только прошу, не перегибай палку. Незначительные уступки уместны, но только после консультации со мной. Держи связь ежедневно.
– Так и будет! – уверенно воскликнул Матвей.
Уже уходя из кабинета шефа, Матвей вспомнил о француженках.
– Послушай, Игорь, а как быть с этими дамами?
– Какими, Матвей? – удивлённо спросил замдиректора.
– А которым я должен был назначить встречу. Я ведь улетаю.
– А в чём суть их предложений?
– Так, вот собирался узнать. Пока толком не говорят.
– А они из Парижа?
– Да.
– Постой, постой! А тебе не кажется, что это не случайно?
– Что? Что не случайно, Игорь?
– Их появление и … факс из офиса Клода Колони.
– Не думаю… Хотя всё может быть. А если это так, то успех нам гарантирован, – в задумчивости произнёс Матвей. – Нет ничего лучше для продвижения дела, как появление интереса к нему у соперников.
– Возможно, ты прав. Но всё-таки свяжись с ними и разузнай подробности. Устрой встречу, только деликатно. Хорошо? Будь здоров!
Матвей решительно покинул кабинет шефа.
Пройдя в свой кабинет, Матвей разыскал визитку, которую оставила молодая француженка. А, вот и она, – подумал он, и снова, но уже более внимательно прочитал: «Насиональ», Диана Лободини, обозреватель. Телефоны редакции в Париже. На обратной стороне карточки значилась гостиница и номер апартаментов, которые он записал ранее. Вспомнил, что сегодня суббота, задумался, а затем решительно взял телефонную трубку.
Через минут десять поиска и ожиданий в трубке прозвучал голос молодой француженки.
– Вас слушают, говорите!
– Мадам, – начал Матвей, – простите мою бестактность, я…
– А я вас сразу узнала, Матвей Александрович. Бабушка до сих пор говорит о вас, нашей встрече, вашем кабинете и камине.
– Мадам, мне очень приятно владеть вашими мыслями, однако, хотелось бы более подробных объяснений вашего интереса. Как я понимаю семейного.
– О, да, да, мы готовы…
– Тогда, если вас не затруднит, и это не нарушит ваших планов на сегодня, предлагаю встретится у меня. Через час. Успеете?
– Мы уже собираемся, Матвей Александрович. Правда, бабушка? – Матвей услышал в трубке восторженные возгласы пожилой француженки, полные ахов, вздохов и радостных утверждений: бо, бо, бо!
– Я буду вас встречать в проходной, – ответил Матвей и, получив согласие, положил трубку.
Пока поднимались в кабинет Матвея, молодая дама хранила молчание, щёки её зарумянились, глаза загадочно блестели, что выдавало её волнение. Однако, пожилая дама не умолкала ни на миг.
– О, Матвей Александрович! О, Матвей Александрович, бо! Я ошень волнуюсь! Какая встреча! Бо!
И уже в самом кабинете она снова обняла угол камина, прижимаясь щекой, и две крупные слёзы бриллиантами нависли под её полузакрытыми глазами. Минутную тишину встречи разрядила Диана Лободини.
– Бабушка, сядь в кресло. Камин не уйдёт. Он ждал нас столько лет.
– Ты права, Дин! Уж он точно не изменился нисколько. Разве только изразцы обгорели внутри. Их следует простучать и убедиться сколько таких. Надеюсь, нам позволят сделать это?
Матвей уловил на себе заинтересованный взгляд пожилой дамы, направленный на него, и весьма вопросительный взгляд молодой.
– С чего это вы интересуетесь состоянием камина, а? – спросил он дам.
Обе дамы замерли. Ответа не последовало.
– Ладно! Так всё-таки в чём ваш интерес, дамы?
– Разумеется, Матвей Александрович, – начала молодая дама, – подтверждаю, что всё дело в самом камине. Он звено в завещании наших предков. – Пожилая дама в это время задумалась, закрыла глаза, подняла несколько подбородок и прошептала:
– На то воля семьи и Бога!
Что-то много тумана, подумал Матвей. Если эти дамы посланы для определения наших целей с Клодом Колони, то заходят явно издалека. А если они намекают на какие-то обстоятельства? Да, темнят. А времени проверить нет. Сделаем ещё один заход.
– Дамы! Я готов помочь в вашем деле и охотно сделаю это. Но вразумите меня, в чём оно? Что вас привело в наш институт? Оставьте в покое камин, начните с главного.
– Так это и есть главное, – воскликнула молодая дама!
– Да, да, – вторила ей пожилая дама.
Матвей совершенно потерялся!
– Дамы! – воскликнул Матвей, понимая, что выяснить истину нахождения этих необычных посетителей в его кабинете ему не удастся, особенно сейчас, когда и времени уже нет, и маячит загранкомандировка. А к ней надо ещё кое-что сделать.
– Предлагаю тайм-аут на время моего отсутствия по неотложным делам. Идёт? – Немая сцена. Дамы выразительно посмотрели друг на друга, снова на Матвея, затем на камин, после чего пожилая опустилась в кресло, закрыла глаза, откинувшись на спинку и замерла.
– Бабушка, тебе плохо? – молодая дама склонилась над пожилой.
– Я не выдержу! Нет, нет! Это просто рок, – шептала пожилая дама, не открывая глаз.
– Успокойся! Ничего не потеряно, – успокаивала её молодая дама.
– А время? А? Ты ведь знаешь, – отвечала уже более динамично пожилая дама. – Вы молодые, у вас ещё всё впереди. А я почти исчерпала свой лимит времени. А дело не сделано. Понимаешь ли ты это? Вот он, – она указала рукой на Матвея, – не понимает. Да, да, Матфей Александрофич! – При этих словах, пожилая дама резко встала с кресла, решительно сделала шаг к Матвею и, смотря ему прямо в глаза, также решительно спросила:
– Вы хоте моей смерти? Да?
– Мадам! О чём это вы? Всего десять дней и я снова к вашим услугам, – почти взмолился Матвей.
– А где гарантии? – наступала пожилая дама.
– Честное пионерское! – спонтанно выпалил Матвей, взяв протянутую правую руку пожилой дамы и поцеловал её.
– Боже! Детский сад и только! Но я верю, верю! – Воскликнула пожилая дама и впервые улыбнулась.
– Ну, вот, бабушка. Отложим до возвращения Матвея Александровича, – обрадовалась молодая дама.
Расставались как добрые друзья, определив время новой встречи.
– Полагаю, что вы решите всё без меня, с Дианой, Матфей Александрофич, – лукаво заметила пожилая дама, мило улыбаясь Матвею.
– Мадам! Было очень приятно познакомиться с вами, – Матвей ещё раз приложился к руке пожилой дамы. – Решим, решим! Я в этом уверен.
– До встречи, Матвей Александрович, – улыбнулась многозначительно молодая дама Матвею, – надеюсь, что вы не обманите наших ожиданий.
– Ну, что вы, Диана! Всё будет путём.
Дамы ушли, оставив Матвея в долгом раздумье. В чём всё же дело? И причём здесь камин? Нет! Явно темнят. Скорее домой, надо ещё будет собраться, и не только с мыслями.