Это был самый обычный день: Настя мыла посуду, старшие дети бегали по дому, разбрасывая на ходу игрушки, малыш играл в кроватке, на плите булькал суп, а в стиралке уже второй час, как лежало белье. Только Семен был полон спокойствия, ведь он играл в свои любимые танки, на голове у него был аутентичный шлем танкиста с наушниками, так что шум его мало беспокоил.
Между тем шум нарастал, обстановка накалялась, но Настя держалась. Внезапно средний сын вырвал погремушку из рук малыша и тот разразился заливистым плачем на весь дом. Старший ребенок, дабы привнести в мир справедливость, отвесил брату увесистую оплеуху, на что тот заревел во весь голос. Осознав всю серьезность момента, а главное - что наказание неминуемо, старший присоединился к хору ревущих.
Обернувшись, продолжая усердно намыливать тарелку, Настя обнаружила захлебывающегося от плача малыша, сопли которого пузырились и размазывались пухлыми ручонками по лицу, поодаль стояли старшие, невнятно бормочущие что-то дети. Она была на грани, ей казалось, что она попала в зоопарк, в вольер к диким шимпанзе. И тут, в разгар сего действа, вбегает кот, он смотрит на Настю, а затем на пустую миску и издает свое недовольное: «Мяу!»
Это была последняя капля. Бросив на пол полотенце, Настя в сердцах выкрикивает:
- Куда я вас столько нарожала, когда кота даже накормить не могу, - тут же пожалев о сказанном, ей ничего другого не остается, как разрыдаться вместе со всеми.
Если бы дом Петровых был снабжен специальной техникой, распознающей эмоциональное напряжение, то сейчас бы загорелись красные лампочки, и завизжала сирена тревоги. Но хоть их дом и был лишен новомодных шпионских примочек, но Семен Петров всеми фибрами души почуял на кухне что-то неладное. Остановив бой, он кинулся опрометью туда, где его помощь была нужнее.
Отстранив Настю, он схватил малого, утер ему сопли, помирил старших, те, в свою очередь, испугавшись не на шутку, бросились наперегонки собирать игрушки и приводить дом в порядок. Разобравшись с малышом, отец семейства принялся за посуду, быстро с ней управившись, он сделал жене ароматный мятный чай, достал с верхней полки, припрятанные от мальчишек сласти и усадил Настю за стол, пить чай.
Затем, он достал белье и направился на балкон, попутно увлекая за собой свое немалое потомство. Настя осталась сидеть на кухне одна, было чисто и спокойно. За дверью было слышно, как дети помогают отцу развешивать белье, малыш радостно бренчит погремушкой. Настя вздохнула, отпила из чашки ароматный чай и подумала - а хорошо, что они у меня есть.