Иллюстрации Татьяны Ткаченко
Лера - Сашина одноклассница. Самая младшая: даже некоторые первоклашки старше были. Добрая очень. Ласковая. Всем помогала, никому не могла отказать. Про таких говорят: «Большое сердце». И как оно помещалось в таком хрупком, маленьком, стройненьком человечке?
Она мало рассказывала о себе, о семье. Мама у неё работала в каком-то офисе, рекламу раздавала. Папа делал мебель. Бабушка со стариками сидела. А самым близким человеком была девятилетняя сестра Вера.
Вера первый класс окончила в родном Донецке, когда уже началась война. А сама Лера еле выбралась из детского сада, когда начался первый обстрел. Ей почему-то запомнился не страх, не боль и гром, а стёкла, разлетавшиеся повсюду мелкие, словно капли дождя, стёкла. Квартира их была разрушена, как и бабушкин дом. Учитель знал об этом, но ничего не говорил. Так надо было. Молчал, пока девочки сами не поняли, что их дом теперь здесь, в России, что на родину, в любимый Донецк, они уже не вернутся.
А раз получилось так, что по пути с очередной экскурсии дети на митинге встретились с ветеранами войны. Не Афганской, не Чеченской, не Великой Отечественной. Донецкой. Алексей Петрович поначалу возражал против того, чтобы присоединиться к митингу, но... Слово есть такое – совесть. И он не долго противился желанию детей высказаться. А когда митинг кончился, Лера взяла с учителя обещание рассказать об этой войне всему классу.
И когда на другой день настало время самоподготовки, Лера буквально выкрикнула: «Нет! Расскажите нам о Донбассе!».
Алексей Петрович не мог молчать. Когда брат идёт на брата, сын на отца, мать на дочь – это мерзко, страшно, больно. Животные не убивают родных, а люди… У него двое братьев были там. На той стороне. Он только в самых ужасных снах такое мог представить, что они будут воевать друг против друга. И думал, сможет ли выстрелить в брата. И не мог ответить на этот вопрос. А теперь… Хорошо, что ни его, ни братьев, на войну пока не призвали. Только ответа на вопрос теперь искать не хотелось.
И он рассказал. Показал фотографии. На них дети спали в подвалах, еле прикрытые лёгкими одеждами. То младенец – ещё месяца нет – спал в ящике для картошки, то их ровесники вповалку сидели у батареи, пытаясь согреться, то танки стояли около маленьких, переломанных, домиков.
А потом показал портреты погибших детей, что были установлены в Донецке в виде мемориала. И тут Лера не просто заплакала, а снова вскрикнула, увидев на экране троих одногруппников из садика. В этом крике было столько ужаса, столько боли и главный, терзавший всех вопрос: «За что? Почему? Почему пошёл брат на брата?». И не было ответа. У многих ком подкатывал к горлу, так, что трудно было дышать. Повисла свинцовая тишина.
Саша не могла себе представить, что её - семилетней Леры - тут могло не быть. Точнее, её могло не быть вообще. Какой-то маленький кусочек бездушного металла, мог разорвать на части эту тоненькую сероглазую Леру, которая даже тут казалась абсолютно беззащитной и совсем крошечной.
Ребята решили, что нужно помочь детям. Кто-то предложил принести одеяла, кто-то спальные мешки, кто-то куртки, из которых вырос. Алексей Петрович выпросил у директора разрешения собрать гуманитарную помощь. Она согласилась. У неё брат был там. В ЛНР.
Саша попросила маму принести, что было. Но жили они очень бедно, поэтому мать жёстко ответила:
- Самим нечего носить, а ещё и отдавать другим расточительно.
- Нет, я соберу вещи! – заспорила Саша, и уже начала было копаться в своём комоде, прикидывая, что отдать.
- Не смей!
- Не спорь!
Она хлопнула дверью и начала сбор одежды. В дело пошли несколько свитеров, пара юбок, куртка… К утру у Сашиного рюкзака стояла два полных мешка.
Но мама не унималась.
- Что ты сделала?
- Вещи детям собрала.
- Нет, я не хочу, чтобы ты их выносила.
- У тебя что, нет совести?
- Это у тебя её нет!
Они не просто ругались, они кричали друга на друга, как могли, во всё горло. Саша никогда матери не дерзила, не кричала на неё. Но сейчас она молчать не могла, и перепалка перешла в скандал. А потом звонкая, хлёсткая пощёчина, от которой Саша провалилась в свою комнату, оборвала все крики. Девочка упала на застеленный диван и зарыдала. А мать спрятала пакеты в кладовке и захлопнула дверь.
Заплаканная Саша поднялась с дивана, схватила с полки копилку и изо всех сил грохнула об пол. Фаянсовая кошка разлетелась на мелкие кусочки вместе с несколькими горстями десятирублёвых монет. Саша стала судорожно, нервно собирать и пересчитывать монетки. Получилась тысяча рублей. Она сложила их в пакетик и сунула к себе в портфель, чтобы потом на них купить что-то для детей Донбасса.
Путь в школу лежал мимо небольшого рынка, где продавали всякую всячину: одежду, игрушки, мелочи. Годились в дело красивый зайчик вроде Степашки из телепередачи, несколько курточек – пусть самых дешёвых, зато, наверно, по карману.
«Сколько стоит эта куртка? А эта?» - расспрашивала продавцов она. Но все были дороже, чем можно было себе позволить. Только шапки стоили не так дорого, И Саша купила целых пять. Тысячи почти хватило, но ещё немного денег из тех, что мама на полдник дала, пришлось добавить. Ничего, можно и без полдника обойтись!
Довольная, что может помочь людям, она поспешила в школу.
Многие приносили в гардероб большие пакеты. Алексей Петрович принёс пару, Евгения Петровна, Кирилл, Марк. Сашин был самым маленьким среди них. Но самым ценным. Потому, что остальным детям вещи собрали родители, а Саша купила их сама.
У неё была совесть. Ей быль горько, что все мамы несли пакеты и мешочки, а её мешки остались дома.
Мама же, успокоившись, зашла в Сашину комнату, увидела, что копилка разбита, села на диван и задумалась. Значит, Саша решила пожертвовать новым велосипедом ради помощи другим, тем, кому она нужна? А может и правда все те вещи, что лежат мёртвым грузом в шкафах годами, лучше отдать? Она закрыла руками лицо. Только сейчас мать почувствовала, что её дочь оказалась добрее и бескорыстнее её самой. И стало очень, очень стыдно. Лицо запылало. Сердце забилось. Глаза заслезились.
Вечером в прихожей стояло четыре пакета с вещами, подписанные: "В Донецк".