«Если друг оказался вдруг
И не друг, и не враг, а так.
Если сразу не разберёшь, плох он или хорош?
Парня в горы тяни — рискни,
Не бросай одного — его.
Пусть он в связке с тобой одной,
Там поймёшь, кто такой.
(Владимир Высоцкий «Песня о друге»)
«Высказать человеку своё мнение и исправлять его ошибки очень важно. В этом проявляется сострадание, а если речь идёт о служении, то СОСТРАДАНИЕ стоит на первом месте. Однако правильно его выказать исключительно трудно. Выявить хорошие и плохие стороны человека легко, и высказать касательно их своё мнение — тоже легко.
Чтобы высказать человеку своё мнение, сперва надо хорошенько взвесить: в настроении ли этот человек его воспринять. Следует познакомиться с ним поближе и удостовериться в том, что он постоянно доверяет твоему слову. Касаясь дорогих для него предметов, ищи лучший способ высказать своё мнение и быть понятым. Оцени, лучше ли это сделать в письме или при прощании. Похвали хорошие стороны и используй все возможности, чтобы ободрить его, например, расскажи о своих недостатках, в то же время не касаясь его собственных, но так, чтобы мысль о них пришла ему в голову.
Внушай эту мысль постепенно, пусть она проникает в него как вода, которой он время от времени освежает свой рот, и тогда твой совет поможет ему исправить свой недостаток.
Это чрезвычайно трудно. Если недостаток превратился в привычку, к оторая укоренилась в нём на протяжении нескольких лет, то по большому счёту его уже вряд ли исправишь…
Разве, опозорив человека, можно ожидать, что тем самым сделаешь его лучше ?»
(КОДЕКС БУСИДО
ХАГАКУРЭ Сокрытое в листве)
На первый взгляд данный эпиграф мало подходит к теме моего рассказа, но задумайтесь, сколько раз на дню мы из самых лучших побуждений делаем критические замечания своим любимым, детям, внукам, родителям, и как часто это имеет прямо противоположный результат, потому что выбраны не те слова, или место и время? А здесь, сегодня в эпоху всеобщей неуверенности в себе, самурайская верность принципам и кодексу чести выглядит как осколок душевной гармонии, увы, во многом утраченной современным человеком.
Друзья, вчера у меня возникла принципиальная полемика со своим однокашником Славой Лукашевичем, которого до сих пор я считал своим другом. Итогом нашего разговора явилось его заявление, что он меня считает предателем, за то, что 15 лет назад, когда развал Союза меня застал на Украине, я принял её присягу, и что больше он мне руки не подаст. Мои слова, что на Украину я перевёлся с Балтики с должности командира полка из-за престарелых родителей, которые уже не могли жить одни и нуждались в уходе, поэтому я не мог их оставить, а также слова Тимура Апакидзе, который увёл часть полка на Север: «Это безнравственно осуждать тех, кто остаётся сейчас на Украине, или тех, кто уходит со мной в Россию» - на моего друга «Самару» никакого впечатления не произвели.
Далее у меня шла стенограмма записи нашего с ним разговора в скайпе. Ценя ваше время, я её удалил. Суть ясна и так. Однокашник набросал мне кучу обвинений, но не смог привести в качестве примеров ни одного конкретного факта, одни общие фразы...
ВОТ ТАКАЯ У НАС "ФИГНЯ" ПРИКЛЮЧИЛАСЬ С МОИМ ДРУГОМ-ОДНОКАШНИКОМ, ПО ПРОЗВАНЬЮ "САМАРА", поскольку он из этого города, хотя сейчас живёт в Омске.
Это ж как его « жаба задавила», что его друг, т.е. Я стал в 1968 году чемпионом ПриВолжского Военного округа, и он это не запомнил, хотя мы за это пили. И лишь на следующий день у меня победу отобрали и отдали курсанту-зенитчику, сделали, что он бровь рассёк,ЯКОБЫ, по моей вине, хотя сам из-за опасного движения головой напоролся на мой локоть, ПОШЛА КРОВЬ И ОН не смог продолжить бой в третьем раунде. И ведь тогда видеозаписи не было, чтобы мою победу оспорить...
Обратите внимание, господа, он мне фотографии своих грамот прислать отказался, а я ему прислал, чтобы его «девичью память» историка освежить. И ещё — ничего конкретного из моих рассказов, что там не так, или, что я кого-то оскорбил — он не привёл ни одного примера, кроме общих фраз. Да ещё при этом оскорбил женщину, Натик, живущую сейчас в Америке, учительнице рисования и художнику, которая высказала своё личное мнение о моём творчестве и о тех, кто меня критикует. И последнее, час назад позвонил наш однокашник Серёжа Мельников, к которому дошли наконец три моих книги. Он высказал, что он от них в восторге.
Так что, Слава, я тебя не заставляю читать мои книги, но и хаять их без доказательств не позволю. Читай рецензии, или хотя бы относись с уважением к мнению своих же однокашников, которые думают совсем не так как ты. Кстати, меня читает много лётчиков, начиная от лётчиков-испытателей типа Александра Махалина — 68 года выпуска, царство ему небесное, потому что 5 марта этого года вознёсся уже на небеса, и заканчивая такими командорами и столпами авиации, как Василий Васильевич Ершов, который дословно мне написал: «Ваша книга прекрасна!» В общем, ни один из них не отозвался так о моих книгах, как ты «Самара». Ты что умнее
их себя считаешь??? Так у кого у нас мания «величия»?
ПОВТОРЯЮ ДЛЯ ТЕБЯ ПЕРСОНАЛЬНО, я не против критики и воспринимаю её адекватно, если она конкретна, как, например, у подводника Альберта Ивановича Храптовича. Он мне по полочкам разложил, что его не устраивает в моих рассказах. И с ним, пусть не сразу, но согласился и сказал спасибо. А против такой как твоя, который ни одного опуса до конца н прочёл, а гонит пургу общими фразами, выступал и буду выступать вплоть до рукоприкладства.
Я понимаю, господа, что может не стоит из-за таких «мелочей» копья ломать и выносить это всё на суд читателей. Но здесь есть принципиальный момент, Вячеслав Лукашевич обозвал предателями всех украинских воинов, которые не захотели просто покидать свою родину и уезжать на чужбину, как это пришлось сделать в своё время Белой Гвардии.
А то, что, чтобы не покинуть родину, пришлось второй раз присягу принимать, так за это пусть будет стыдно политикам, которые толкнули нас на такой шаг. Кстати, мой отец-фронтовик одобрил это моё решение, т. к. знал, что ему недолго жить осталось, а мама-блокадница со мной ещё 14 лет прожила. Сейчас надо думать, как войну прекратить, а не разделять народ на праведных и неправедных.
А закончить хочу, чем начал:
Разве, опозорив человека, можно ожидать, что тем самым сделаешь его лучше ?»
(КОДЕКС БУСИДО
ХАГАКУРЭ Сокрытое в листве)
На фото - моё рабочее место. "НУ, СБРЕЮ Я БОРОДУ, НО УМИЩЕ-ТО КУДА ДЕВАТЬ?"
(тонкий армейский юмор оценить способен, УВЫ, не каждый)
П.С. Рецензия на «Командир, нас того - а мы крепчаем» (Полковник Чечель)
Добрый вечер, полковник Чечель!
Вы счастливый человек. А знаете почему?
Вы можете себе позволить ругаться с другом взаправду, на полном серьёзе.
До хлопанья дверь, до...
И вот, вроде бы и не друзья. И есть причина - почему, и есть причина - зачем.
А я так - уже не могу. Моего друга не стало 4 года назад. Сердечный приступ по дороге на работу, и всё.
И жизнь порвали как наполовину. Многое остановилось, почти насовсем.
Многое пришлось учиться делать заново - в одиночку. Теперь уже навсегда.
Сам. Сам. Не с ним. Без него.
Работали мы с ним вместе, дружили. Никогда меня не подставлял. И я его.
До личных обвинений в спорах не доходило, но очень раздражало в друг друге, когда не было согласия в чем-то - чаще по работе или по пустякам - что есть что.
- Сделай лучше так!
- А зачем? - спрашивал друг. Это "зачем" очень часто бесило и меня, и начальников.
А он считал свою точку зрения правильной. Не нравится что-то, требуют с него
это - "А зачем?" спрашивает.
И взвесишь - что мне важнее доказать "Перистые облака это..." (уже не помню из-за чего чуть не погрызлись), или сделать шаг назад "Может быть и так, хотя не верю в это".
Выигравший спор у друга, делает его на частичку меньше.
А себя больше? Неа.
Что толку - испортить человеку настроение. Как друг - он должен этому радоваться, что оказался не прав?
Не, не будет. А ты сам - можешь порадоваться своей победе вместе с ним?
Тоже не получается.
Ты ведь ему даже шансов сохранить лицо не оставил. Хотелось же - победы.
Вот - получай. Молчание и расстояние - сигареты не попросить. Я же гордый - пусть он смирится, что я прав.
Как примириться - по пустякам? Наверное - как-то можно.
Как примириться - если ссора по крупному, принципиальному?
Упаси, Господи, от таких ссор. Хотя тоже были.
Там и остались другие мои друзья, по ту сторону, без меня.
В чём радость жизни? Делать то, что тебе по душе.
Чтобы друзья были. Чтобы не стирало их время.
Чтобы не помогать времени - стирать их. Если это возможно.
Какая его муха укусила, друга Вашего?
Простите - какая Вас?
Может лучше было бы оторвать ей, заразе - хобот-жало? И всё остальное?
То, что Вы умница, лётчик высшего класса - думаете кто-то сомневается, не
верит, кому-то доказывать надо?
То, что ВЫ - настоящий Писатель, дай Бог другим таланта и умения так писать,
и не сомневайтесь.
И читать интересно и столько интересного, поучительного, неожиданного,
удивительного - обо всём.
О профессии, друзьях, небе, полётах, увлечениях, встречах, житейских и не
житейских мудростях.
По поводу "предательства" всех воинов, кто не покинул в своё время Украину.
Хочется сказать сразу - не прав он.
Но если его две мухи укусило - может быть и понятно - чего это он в разнос пошёл. Побольнее уколоть решился.
А тормозов и не хватило.
Вам хватило?
Я не знаю как вас примирить, и можно ли - слова брать обратно.
Но если бы вы летели вдвоём, и надо было спасать себя и самолёт - долго бы
выясняли - кто предатель, кто не прав?
Или действовали, сообща?
Боюсь, советчики на земле вам вряд ли бы помогли.
"Шарик, ты балбес!" - написал Матроскин.
А ему в ответ "фигвамы" нарисовали.
А потом в ответ "контейнерная перевозка, раз бочку на него катите".
Приехал дядя Фёдор и всех помирил.
Хороший он дядя, этот Фёдор. Он умеет мирить.
А я рад бы, да не знаю - что надо сказать Вам ему, что ему Вам, чтобы не отвернулись друг от друга навсегда.
Может уже и отвернулись. Наговорили друг другу достаточно.
Я на половине перестал читать, прыгнул сразу в конец - в резюме.
Счастливый Вы человек, полковник! Вы можете ругаться взаправду с другом.
А я уже нет. А хотелось бы.
Потому что он был бы сейчас рядом. И мы с ним всё равно бы помирились.
Потому что другого такого - у меня не было, и не будет. Не мальчик уже.
Но если он навстречу моей руке перестал бы протягивать свою...
Мы бы с ним не дружили. Но я знал, что он единственный, кто меня поддержит по
любому. А если я не прав, не будет корить, но всё равно поддержит.
Не даст в обиду другим.
С возрастом это свойство возможно уходит, и чаще остаются - эмоции, гнев.
А потом уже ничего не вернуть.
Возможно и так. Но это вам двоим решать. Советы со стороны тут вряд ли помогут.
Грустно всё это. Такие дела.
С уважением,
Сергей
Кандидыч 18.05.
+ добавить замечания
Сергей, спасибо за глубокие мысли. Попробую последовать Вашему совету. Я уже отослал ему Вашу рецензию и предложил помириться. Вы правы, самое непоправимое - это осознать "Мне не стало хватать его только сейчас, когда он не вернулся из боя". (Владимир Высоцкий) Тогда уж точно ничего не исправишь...
С уважением, ВВЧ
— Сейчас же преодолей свою жалость к себе, — потребовал он. — Преодолей идею,
что тебе причинили боль, — и что у тебя будет как несократимый остаток? Моим
несократимым остатком было чувство, что я сделал свой окончательный подарок им
обеим. Не в духе возобновления чего-то или причинения кому-то вреда, а в
истинном духе того, на что дон Хуан старался мне указать, — в духе воина-
путешественника, чье единственное достоинство, как он сказал, в том, чтобы
поддерживать память обо всем, что на него повлияло, чей единственный способ
сказать «спасибо» и «до свидания» с помощью магического действия — хранить в
своем безмолвии все, что любил."
Карлос Кастанеда, «Активная сторона Бесконечности»