…Кобека – это непросто одноклассница. Натаха - символ нашего «Б» класса. Есть такой ассоциативный ряд, когда при упоминании о каком-нибудь школьном классе вспоминают, прежде всего, классного руководителя (у нас Мария Акимовна Сидоренко), а потом его наиболее ярких учеников. Именно такой заметной личностью и была у нас Кобека. И дело тут не только в том, что она отличница. Натаха – лидер нашей группы. Не заметить её не возможно потому, что это не тот человек, который легко растворяется в общей массе. Её неуёмная энергетика и темперамент везде выделят Натаху из любой толпы. Природа оделила Кобеку ещё и привлекательными внешними данными.
Эта длинноногая стройная белорусская «берёзка» вскружила голову не одному мальчишке и не только нашего класса. А чего стоит Натахина длинная густая коса до пояса. До сих пор не могу спокойно представить ту Кобеку с распущенными волосами. Наверное, это русалочное зрелище. Её светлый задорный взгляд пронзал наши сердца ещё с детсадовских времён. Мне довелось случайно узнать об этом много лет спустя от уже взрослого и степенного начальника Виталика Полетаева – её детсадовского одногруппника и моего товарища по совместительству. Он, как и все мы, уже тогда не представлял себе лучшей жены, чем Наташа. Многие из нас мечтали видеть рядом с собой в качестве спутницы жизни великолепную Кобеку, а она знала это и купалась в лучах нашего благоговейного внимания. И долго не спеша выбирала среди нас самого достойного, не отдавая никому явного предпочтения. Меня, дохлого очкарика особенно в младших классах она вообще не замечала. ….
…В довершении Кобекиных достоинств был её активный и живой ум, т.е. она не была просто красивой куклой-пустышкой. Пожалуй, Натаха самая умная девчонка в нашем классе и дело тут не в оценках за учёбу. Их легко зарабатывали зубрёжкой другие наши отличники. Например, Серёжка Р. или Бабча. Меня и сейчас привлекают умные красивые женщины – это гремучая взрывная эмоциональная смесь, но для меня в этом случае катализатором реакции являются такие обязательные для женщины компоненты, как нежность и доброта. Тут у Натахи, на мой взгляд, была уверенная четвёрочка. Она, наверное, была закрыта для посторонних и берегла свой потенциал для того единственного и неповторимого. И это её право…
…Не всё мне, правда, нравилось в этой девчонке. Была в то время у неё одна черта, которая немного отрезвляла мои впечатления о Кобеке. Прямой её вины в этом не было потому, что Натаху избаловало всеобщее внимание и поклонение. Она и сама поверила в свою исключительность и превосходство над другими девчонками, к которым природа проявила немного скупости, украшая их.
Было в нашем классе такое негативное явление, как деление учеников на элиту и второсортных серых чмошников. Это в принципе естественный природный процесс. С ним не поспоришь – все мы разные и многим за всю свою жизнь так и не удалось стать людьми по-настоящему, а не по паспорту. Я всегда говорю о том, чтобы стать человеком недостаточно только родиться – нужно ещё над своим рождением изрядно потрудиться и попотеть. Но дело не в том, есть элита или нет, а в том, как она использует своё превосходство, как относится к «черни». Наша «элита» вела себя, мягко говоря, обыденно – как и все другие «элиты». Она кичилась своим превосходством, презирала «низы», слабаков травили физически и морально. Неугодным устраивался общий бойкот, с ними не разговаривали, над ними потешались. Я после первых трёх младших классов отвоевал себе право принадлежать к этой школьной «элите», но всегда при этом занимал особенную позицию. Всегда имел своё мнение. Никогда не участвовал в коллективных травлях ребят неугодных активу одноклассников, совершенно не боясь приобрести негативное о себе мнение «элиты». И даже наоборот защищал слабаков, если считал отношение к ним незаслуженно жестоким. Это, кстати, стало приоритетом моей дальнейшей жизни – я всегда кого-то защищал. Одними из ненавистных мне человеческих качеств, считаю: высокомерие, неоправданную жестокость, предательство и подлость. По настоящему сильный человек никогда не получит удовлетворения от победы над слабым противником. В этих взглядах на действительность мы с Климой едины. Может быть потому, что оба в младших классах были вне «элиты» и отгребли сполна все «гостинцы», которые обычно предназначаются для второсортного школьного контингента. Сейчас в это трудно поверить, но это было так. Я был робким, неуверенным доходягой очкариком и все дразнилки по поводу зрения, поджопники и подзатыльники были практически моими, благодаря одному агрессивному армянскому однокласснику и Беле.
А Клима был добродушным безобидным толстячком, который потешно обижался и не мог дать сдачи. Очень многие любили «отписать» ему кистью руки «горяченького» скользящего шлепка и потешаться над тем, как долго трясётся его задница. Ещё любил народ выбить у него из рук портфель – он потом так смешно пытался догнать своего обидчика.
Потом нам с Климой это порядком надоело. Сашка пошёл в секцию плавания и достиг на этом поприще таких успехов, что в меру похудел, накачал мышц и превратился в непобедимого громилу даже для многих старшеклассников. Его прекрасные анатомические особенности не раз выручали его из мальчишеских передряг – у него были огромные кулаки-кувалды и невероятно длинные руки, что обеспечивало ему бесспорную победу в уличных «дискуссиях». Причём, к анатомии своего тела он изрядно добавлял силу духа и решимость к победе, которые воспитал в нём спорт. Поэтому вскоре он отбил у всех охоту не то, что бы обижать, но даже желание шутить над ним – это стало весьма накладно для челюстей шутников.
Я тоже не сидел, сложа руки. На этих руках я неутомимо регулярно облазил все деревья во дворе и округе. Практически жил в их кронах. Когда-то деревья выручили моего отца в войну, а теперь помогли мне окрепнуть. Меня не устраивало моё положение в школьном и уличном обществе. Сказалась и моя генетика - в роду у нас не было нытиков и слабаков. Жаль, что тогда некому было учить меня драться (я рос без отца) поэтому приходилось учиться этому ремеслу в бою уличных мальчишеских потасовок, платой за это было моё здоровье. Например, тогда блатующего Белу я озадачил тем, что неожиданно дал ему яростный отпор после его очередного подзатыльника. Махал кулаками я так усердно и неистово, что затолкал его головой в школьную мусорную урну. И остановился только тогда, когда он перестал защищаться. Наказание за мою смелость последовало неотвратимо. Бела был по Чечеловским понятиям тогда уважаемый и неприкасаемый пацан – его брат только, что вышел из тюрьмы, а значит, грозная защита ему была обеспечена по всем воровским понятиям. Это «обеспечение» ввалилось среди бела дня в нашу школьную раздевалку, где мы переодевались на физкультуру. Бела показал на меня и этот взрослый верзила шарахнул меня головой об стенку так, что я «стёк» по ней на пол, но каким-то чудом сознание не потерял. Я нашёл в себе силы подняться и стать прямо перед нападавшим, не скуля и не распуская сопли. Ему эта смелость явно понравилась. Он не стал меня больше бить и сказал неожиданные для меня и Белы слова: «Братаны, вам надо стать друзьями». Это может, покажется странным, но мы прислушались к этому авторитетному совету и стали друзьями с Белой. Тогда среди мальчишек это было обычным делом. Серёжка даже пытался взять меня под свою защиту, но я в ней, в среде своих ровесников, уже не нуждался. Может быть, я так круто изменил манеру своей жизни и благодаря тому, что хотел нравиться таким девчонкам, как Кобека. Есть и в этом большая доля правды. Спасибо, Натаха….
…Неожиданным открытием Кобека стала для меня тридцать лет спустя. Как я там писал: «Мы сегодняшние – это итог нашего пути пройденного вчера». Натаха пожила, осмотрелась по сторонам и теперь научилась определять истинную ценность людей. Злополучное понятие «элитности» потеряло свой прежний лоск и смысл. Она сейчас использует его только применительно к своим личным достижениям и, может быть, потерянным возможностям. В Наташке исчезло наносное и осталось главное – умение быть человеком, умение дружить, умение радоваться чужим успехам, умение и желание помогать. Она разглядела в «серенькой» и не броской на первый взгляд скромной Пестрячке - огромной души Человека с неиссякаемым женским теплом. Ближе стала к искренней и светлой темноглазой Ониске, ласки, добра и любви, которой хватит не на один десяток обычных женщин. Подтянулась к этой весёлой компании и хохотушка Кудрик – неугомонная странствующая душа, талантливый фото-художник, надёжный друг и товарищ. Я искренне обескуражен. На примере этой спевшейся или спившейся компании вижу, что понятие «женская дружба» ещё как возможно! Многие зазнавшиеся мужики обзавидуются. Добра вам, счастья, удачи и здоровья, милые девчонки!...