Первое свидание – для неё «Ах! Ах! Ах!», для него «Ох! Ух! Эх!»
Она тщательно рассчитывает, насколько ей можно опоздать, а он категорически решает – жду двадцать минут и домой!
Она - вся нарядная, праздничная, стеснительная, он – серьёзный, нерешительный и показушный.
Ей надо выглядеть, поразить, увлечь. Ему – не обидеться, поговорить и накормить.
Она вся изысканная: нож - в правой, вилка - в левой руке, салфетка каждую минуту у губ, чтобы крошки смахнуть, но и помаду не растащить по щеке, кофе только малюсенькими глоточками и разговоры осторожные – не дай бог проколоться на мелочи.
Как Штирлиц у Мюллера.
Он нервничает, пытается командовать официантом и забыть, хоть на этот вечер, зловредного шефа, который снизил ему процент премиальной надбавки.
Листая страницы прошлых свиданий, в уме перебирает темы, о чём с ними можно говорить в общественном месте.
Рабочие подробности неудачных контрактов её вряд ли заинтересуют, победный счёт любимой команды в последней игре тоже. Прокладка канализации на дачном участке, которую он пробивал чуть ли не три года, она точно не оценит.
Что же, чёрт побери?..
Она весело щебечет о маме, которая выращивает на балконе гладиолусы; о папе, который своими руками починил табуретку; о кошке, которая порвала бабушкин любимый абажур; о ярком цвете волос у подружки; о вечной луже в их дворе…
А он думает, когда же, наконец, можно будет выйти из-за стола и покурить.
Но романтический ужин всё равно заканчивается, а живёт она рядом – даже на такси не пришлось везти.
Возвращаясь пешком домой, он будет сожалеть, что так и не сумел показать ей, какой он умный, предприимчивый и весёлый.
А она, заваривая на кухне чай, подумает, что зря дала ему номер телефона – бука и скупердяй – всего пять роз подарил и, наверное, не надо было рассказывать ему о родственниках и абажуре…
Он проведёт неделю в сомнениях – звонить ей или не звонить, а она до следующей субботы будет надеяться, что он пригласит её следующее на свидание.
* * *