Все началось с того, что в извещении неправильно напечатали мою фамилию. Я повертела в руках белый прямоугольник, содержащий сведения о посылке. Подумать только, и до почты добрался прогресс.
Несколько лет назад, когда я последний раз была в своем отделении, мне принесли в почтовый ящик изрядно пожеваный, практически прозрачный кусок желтоватой бумаги, заполненный небрежным почерком почтальона. О том походе за заказным письмом у меня остались самые жуткие воспоминания: витьеватая трехголовая очередь, спертый воздух и резкие голоса, покрикивавшие на непонятливых посетителей из-за решетчатых окошек.
Поэтому сейчас я с опаской смотрела на лежащее на столе извещение. Ошибка в фамилии точно сулила мне неприятности и трудности в получении бандероли. В очередной раз я ощутила злость на себя и на институтского приятеля Данила, который втянул меня в это дело.
Он отыскал меня в сети после 5 лет молчания и попросил передать посылку своему товарищу, который скоро будет проездом в городе. Почему-то отправить мне вещи, которые я должна была вручить его знакомому, было проще, чем сразу отправить бандероль тому на домашний адрес. Но логику Даниила никогда нельзя было понять, как и сопротивляться его напору! Я согласилась помочь, ведь первое почтовое отделение находилось совсем рядом со мной.
И вот теперь меня ожидал кошмар! Темное маленькое помещение с хамскими тетками, пожирающими время. Мои пальцы слегка дрожали, когда я заполняла извещение. Завывающий за окном ветер словно предупреждал об опасности, а измученные холодной зимой деревья уныло опустили свои кривые ветви, как будто и не собирались в ближайшее время нарядиться в свежую листву.
Я вышла из подъезда, прошла через двор и свернула на узкую улочку. Растаявшая жижа: смесь снега, грязи, песка и грязной воды, - чавкала под ногами, напоминая монстра из американского хоррора. Длинные пальцы прикоснулись к холодной деревянной ручке, и я смело потянула старую тяжелую дверь. Что бы там меня ни ожидало, я была готова вступить в схватку.
Ослепительно яркий свет ударил в глаза, я вошла в помещение и не узнала его. Светлое открытое пространство без жутких решеток и ободранных скамеек. Огромный телевизор, висящий на стене, аккуратные ячейки для корреспонденции, милые девушки, порхающие между бережно упакованных посылок, свертков, фирменных ящиков, словно бабочки. А главное — ни одного посетителя! Мне не придется стоять целый час в ожидании своей очереди.
Даже опечатка в моей фамилии не вызвала гнев специалиста, она мягко улыбнулась и выдала мне посылку. Уходила я в приподнятом настроении под дружные пожелания удачи от почтовых работниц. Лишь обернувшись напоследок, через прорезь захлопывающейся двери, я заметила их выжидательные, напряженные взгляды, направленные мне в спину.
Ледяной холод пробежал по телу и, крепко сжимая в руках небольшой сверток, я вышла на улицу. Проходя мимо узкого оконца почтового отделения, я заметила, как плотная шторка приоткрылась на секунду. Оттуда на меня уставилась пара диких больших глаз. Со странным чувством, поеживаясь то ли от ветра, то ли от внезапно охватившего меня страха, я покидала узкую улочку. Придя домой, вся мистика вылетела у меня из головы, и я восторженно рассказывала родным о чудесных переменах на почте.
На выходных я передала посылку Даниному знакомому, а затем уехала в командировку. Там меня застал неожиданный мамин звонок. Она решила лично оценить новый уровень сервиса, но вместо описанной мной картины оказалась перед закрытыми дверями. Судя по истрепанному объявлению, каким-то образом сумевшему пережить нашу ветреную зиму, отделение прекратило работать с осени. Мама подумала, что я их разыграла, и весело смеялась в трубку.
В недоумении я смотрела на затихший телефон. Я ведь получала там от Дани вещи каких-то пару недель назад! Мои родители видели этот сверток, да и знакомый Даниила был вполне реальный мужчина из плоти и крови. Для фантазии здесь было слишком много участников. Мне не терпелось вернуться домой. Может, мама пошутила? Но какой в этом смысл? Ведь проверяется все очень просто.
Прямо с поезда с рюкзаком за плечами, уже подходя к дому, я свернула к почте. Пустая узкая улочка по-прежнему утопала в грязи, с которой безуспешно боролся заросший седой бородой дворник. Перешагнув мутные лужи перед входом, я потянула мокрую деревянную ручку. Дверь не шелохнулась. Маленькое окошко теперь едва угадывалось под толстым слоем серой грязи.
- Иди с Богом, девушка. Закрыли отделение.
Я вздрогнула от хриплого голоса дворника. Я не слышала, как он подошел, и теперь резко обернулась. Из под густых бровей на меня смотрели большие глаза, а потрескавшиеся слегка посиневшие губы медленно произнесли:
- Оптимизация у них. Вон через дорогу двадцать девятое. Туда иди.
Я скомкано поблагодарила его, поправила лямки рюкзака и почти побежала по хлюпающей под ногами каше. Только миновав узкую улочку и свернув во двор, я облегченно выдохнула.
Данилу и его знакомого я больше не видела.
31.03.2017
Зикунова Валерия