Зимнее купание

               

     Декабрь.  Леонид, с директором их организации, приехавшем к нему на два-три дня, вроде как бы по работе, но также, в фазе активного отдыха, попутно и тетеревов погонять по поймам, отправились после обеда на снегоходе «Буран» на охоту.
     На улице было довольно морозно, за минус двадцать перевалило, к тридцати подбирается.  Поэтому и оделись хорошо.  Полушубки, можно даже сказать шубы, ниже колен, штаны ватные стеганные, валенки.
     Из деревни сразу же пересекли реку Пелым, и миновав по дорожке узкие прибрежные лесные заросли выехали на пойму, а там стали гонять на снегоходе по обширным лугам и большим пойменным озерам от одного обнаруженного табунка тетеревов к другому.
     Птица снегохода не боялась и подпускала охотников совсем близко, беззаботно кормясь на березах мочкой.  Выстрел же, из малокалиберной винтовки, не громкий хлопок, косачей мало пугал и до того, как табун все-таки улетал в другое место, стрелки успевали штук на несколько птиц сократить его.  Собрав добычу, охотники ехали дальше за улетевшим табуном, или искали новый.
     Осень в этом году была поздняя, но снегу успело навалить прилично.  Да он «Бурану», впрочем, слишком-то и не мешал.  Только за птицей сбитой, лазить посложнее приходилось.
     По времени пора было и к дому поворачивать.  С поймы, по конной дороге, выехали к реке Пелым, километрах в восьми от деревни, рядом с устьем вытекающей из озера речки, а там уже по руслу не далеко и до теплой хаты.
     С берега, накатанный возами с сеном конный след сразу же пересекал реку к противоположному берегу, и дальше уже шел вдоль него.  Охотники, однако, спустившись на лед, решили срезать угол напрямик, по целине.
     Проехав два-три десятка метров «Буран», заюзив по появившейся наледи, практически остановился и неожиданно ухнул под лед.  Река в этом месте была не очень глубока и быстрое течение впадающей речки, видимо, образовало под толстым слоем снега и наледи пропарину (промоину).
     Охотники забрались ногами на сидение снегохода, но вылезти на скользкий лед по одному в такой одежде у них навряд ли получилось бы.  А так, сначала один подтолкнул снизу товарища, помогая тому выбраться из полыньи.  Потом сам, ухватившись за его протянутую руку, выполз следом. 
     Они тут же отошли к конной дороге, не рискуя больше идти по целине.  Там отжали с одежды и вылили из валенок воду, насколько у них это получилось, и быстро побежали домой.  Только на долго "этого быстро" не хватило.
     Ядреный морозец сковывал сырую одежду все больше и больше, замедляя ход.  В глубокой темноте, друзья по несчастью, подходили к селению черепашьим шагом.  А идти нужно было почти на другой конец деревни, которая раскинулась на целый километр вдоль берега реки. 
     На середине села был довольно пологий взвоз.  Здесь и лошади с возами въезжали, а уже по толстому льду, трактора со своими санями, на которые по два стога умещалось, на другую сторону реки за сеном ездили.
     Нужно бы здесь и охотникам сразу подняться.  Но хоть и закоченели напрочь, а по улице им идти, вдруг совестно стало, авось увидит кто их такими.  Решили пройти по накатанному «Буранному» следу до лестницы, ведущей на берег к огороду Леонидова дома, по ней зимой носили воду с проруби.
     Подошли к лестнице и чуть не заплакали, по крутым ступеням им в обледенелой, как панцырь, одежде невозможно оказалось, забраться.  Пришлось вернуться к взвозу, по которому с трудом, но все же поднялись они на берег и отправились вдоль улицы к дому.
     Слава Богу дошли, а могли и замерзнуть, насмерть, по пути.  Стоило только разок, пожалев себя, остановиться отдохнуть и, пожалуй, этого бы хватило.