http://u.to/LKNQ
Начальник производственно – технического отдела сидел за своим рабочим столом, сосредоточенно рассматривал, лежащий перед ним документ.
Это был молодой человек лет примерно двадцати пяти-двадцати семи, звали его Михаил Анатольевич Иволгин, а документ, который он пристально изучал и который ему предстояло подписать был не что иное как разрешение на проведение взрывных работ, а если говорить совсем точно, то на производство самого взрыва.
Михаил Анатольевич вспоминал и еще раз уточнял в своей памяти всё ли он сделал перед подписанием этого разрешения.
Вспоминал как он сам лично обошёл все посты оцепления, убедился, что вся техника и люди выведены из зоны оцепления, что перекрыты все дороги, ведущие к месту взрыва.
В общем восстанавливал в памяти все те мероприятия которые он должен был сделать в соответствии с должностной инструкцией.
Хотя подготовку и проведение буро-взрывных работ проводила подрядная специализированная организация, за подготовку к взрыву отвечал заказчик этих работ, то есть он.
Карьер в котором должен был произойти ежемесячный взрыв, представлял из себя предприятие по производству щебня.
Мощность этого предприятия составляла 1000000 куб щебня в год, то есть ежемесячно необходимо было взрывать до 90000 куб горной породы.
Для того чтобы взорвать такое количество горной породы, необходимо было 100 тн взрывчатки.
Иволгин понимал всю масштабность данного ежемесячного мероприятия, но никак не мог привыкнуть к этому, мешал этому его прежний опыт работы на нефтеперерабатывающем заводе, где производственный процесс также был сопряжен с постоянными опасностями для жизни как своей, так и твоих подчиненных.
За безопасность проведения буро-взрывных работ – юридически отвечал непосредственно сам производитель работ, то есть тот, кто проводил взрыв, но начальник ПТО все равно еще и еще раз прокручивал в своей памяти всё ли было сделано.
Убедившись, что все в порядке, он подписал документ и отдал разрешение на взрыв, стоявшему перед ним- начальнику участка производящего взрыв.
Взрыв должен был произойти через тридцать минут после его подписания.
Всё, оставалось только ждать обозначенного в документе времени.
С интервалом каждые две – три минуту, все работники отдела вместе с Иволгиным смотрели на часы.
Взрыв должен произойти в 1530
Последнею минуты перед взрывом все присутствующие считали каждую секунду.
Всё, время вышло, в эту минуту должен был начаться страшный подземный гул и всё вокруг должно закачаться: столы, шкафы, всё.
Но этого не произошло, далее должен произойти после подземных толчком непосредственно сам взрыв, но он тоже не последовал.
Первая мысль, которая проскочила в голове у Михаила Анатольевича – почему? Что случилось?
Все присутствующие замерли в ожидании, каждый понимал, что что-то случилось. Но что?
Иволгин сосредоточенно думал, что делать?
Бежать к машине и мчаться в карьер, не пропустит оцепление, звонить? – некуда.
Что же делать? Оставалось только ждать. Если что-то произошло, то начальник взрывного участка с ним всё равно свяжется и доложит.
Прошло минут наверное пять, затем десять.
И вдруг начался подземный гул, закачалась вся имеющаяся мебель в кабинете, затем раздался непосредственно сам взрыв.
Все облегченно вздохнули, кроме Иволгина, он понимал, что-то все равно случилось.
Всё, сняли оцепление, началось движение в карьере, но напряженность в душе у начальника ПТО не спадала, а только нарастала. Он со страхом ждал звонка начальника взрывного участка, четко понимая, что что-то пошло не так.
И вот этот звонок раздался, у Иволгина что-то оборвалось внутри.
Первый вопрос прокричал от волнения Михаил Анатольевич, не дожидаясь того, что скажет начальник участка – что случилось?
Пропал взрывник. Как пропал, говори по подробней.
К назначенному времени, собранную электрическую цепь оставалось только включить и замкнуть цепь, сработают электрические детонаторы и произойдет взрыв, но этого не произошло.
Опытные взрывники сразу поняли, что в каком-то месте по случайности перебита цепь, других вариантов просто нет.
По всем правилам нужно было обесточить цепь, выждать время и только потом преступить к обследованию цепи.
В это момент, взрывник, осуществлявший замыкание цепи схватил в руки электрический провод, уходящий в месту взрыва и побежал по цепи к месту взрыва, с целью обнаружить разрыв.
Ему кричали — стой, остановись. Всё было тщетно, его как будто что-то несло к месту взрыва.
И как только он добежал до места взрыва, начался гул.
Значит сработала цепь и начался непосредственно сам процесс взрыва. Бежавший взрывник это очевидно тоже понял и резко побежал обратно.
Но было уже поздно.
Девяносто тысяч кубических метров горной породы взмыли вверх и вместе с ними и взрывник.
Всё кончено.
Взрывник погиб.
Потом будут многочисленные комиссии, расследование, всё то, что положено в таких случаях.
Конечно будет определена и степень виновности каждого должностного лица сопричастного к несчастному случаю,
Но молодого начальника ПТО не покидало чувство вины за случившееся, хотя его вины ни в чем не было, он сделал всё правильно и всё вроде предусмотрел.
Михаил Анатольевич и в страшном сне не мог представить, что взрывник побежит на собранную и включенную цепь, подведённую к заряженным скважинам со ста тоннами взрывчатки.
Картина взрыва стояла у него перед глазами, он мысленно представил весь ужас происходящего, который охватил погибающего взрывника.
Его не разорвало снарядом как на войне его не сразила пуля, его засыпало 90000 кубических метров горной породы.
Найти его останки навряд ли удастся.
Иволгин через всю жизнь пронесет воспоминания об этом страшном случае.