Начало восьмидесятых. Уже нет Высоцкого и Джо Дассена. Еще не началась перестройка, еще нет талонов на все, но и товаров уже почти нет. Парадоксальное время, когда многое уже нельзя купить, но еще можно достать…
Уже никто не говорит с высокой трибуны «сиськимасиськи», и регулярно гремят прощальные залпы у Кремлевской стены. Страна провожает героев. Катастрофа впереди, но мы жили, радовались, и находилось же чему!
В наш продуктовый универсальный магазин в огромном рефрижераторе неожиданно завезли охлажденных уток. «Утками» они были по накладной и по недоразумению. На деле это были утята подростки. Фонвизин таких охарактеризовал в своем пособии по утководству «недорослями». У хорошего хозяина на такого рука не поднялась бы, да и какой резон ребенка забивать? Еще две-три недели подержать и он доберет вес, а мясо станет вкусным…
Но! Не то обком потребовал накормить народ, не то фабрике нужно было выполнить план по валу. И завалили несчастных недокормышей. Возможно корм кончался, вот и грохнули поголовье, пока оно с голода не протянуло перепонки. А могли их спасти забоем от какого-нибудь вируса. Птичьего гриппа в то время еще не было, кажется. Ну, не грипп, так могла же быть дизентерия!
В общем, наше счастье еще разгружали, а к относительно белому халату продавщицы уже выстроилась очередь. Торговля не начиналась. Богиня прилавка не знала цену. Но час пробил. Пришла упитанная не в пример уткам женщина-товаровед. Утки оказались не высшего и не первого сорта, а какой-то второй категории. Данная категория тянула всего на рубль семьдесят за килограмм. Замечательная синяя птица по сказочной цене. Очередь взволновалась и облегченно вздохнула. И немедленно в причудливо изогнутом хвосте, который загадочным образом оказался рядом с головой, возникла инициатива.
- Товарищи! – неуверенно предложил какой-то шибздик в очках и пиджачке с короткими рукавами. – Я предлагаю установить норму. Одна голова птицы в одни руки очередника.
Голова очереди на это отреагировала немедленно и однозначно.
- Ты еще по половинке предложи! – гаркнула на него тетка гренадерского телосложения. – Нормотворец нашелся. Тебе с твоим весом и одной лапы хватит, а как мне себя напитать?
Она негодующе вздрогнула подбородком. Волна перешла в величественную грудь и затухла на необъятной талии.
- Я ничего. Просто волнуюсь, что всем не хватит, - скукожился мужичонка.
- Не волнуйтесь. Утей много, - успокоила очередь работница торговли и начала отпускать. Кто-то брал две, кто-то три. Но многие отваживались только на одну.
- Мне одну, покрупнее выберите, пожалуйста.
Усталая продавщица (восемь классов – фазанка – брак по залету – развод – нерегулярные алименты) небрежно перекидывала с места на место одну-другую-третью тушку. Зачем-то раздвигала им лапы и заглядывала между ними. Жирность определяла на глазок? Истощенность? Причину смерти? Выбрав, бросала тушку на весы. Стрелка уверенно останавливалась, не дотянув до килограмма сто грамм.
Дичь была с одной фабрики, из одного инкубатора, одного калибра.
Женщина передо мной тоже просила «пожирнее». И отдала рубль пятьдесят копеек.
- Вам сколько? – продавщица глянула на меня с мимолетным интересом. Еще бы, метр восемьдесят пять, волосы слегка вьются, они по моде времени до плеч. И вообще вылитый Пол Маккартни…
- Мне тоже, - я слегка подмигнул и повторил руками жест, которым она выбирала утку, - девственницу найдите!
Продавщица хмыкнула. Уверенно взяла тушку. Бросила ее на весы. Стрелка ушла за край. Гирька хлопнулась на вторую чашку. ПОЛТОРА килограмма!
- Держите красотку, - улыбнулась продавщица, блеснув золотой фиксой.
Жизнь щедра на сюрпризы. Главное – уклониться от неприятных и не проморгать нужные. А еще уметь получить от нее то, что хочешь. Дано не каждому. И – совершенно точно – не мне. Но вот тогда получилось. Бывали же исключения.