9
В один весенний солнечный день в дверь позвонили. Павел вздрогнул: не за ним ли? Приоткрыв дверь, одним глазом выглянул в щелочку: на пороге стоял пожилой человек, лицо которого Павлу показалось знакомым. "И на этот раз пронесло", - со вздохом облегчения подумал Павел, отступая вглубь квартиры.
- А ведь, похож, ей-богу, похож, - лукаво прищурившись, старик протянул Павлу черно-белую фотографию мальчика лет тринадцати с оттопыренными ушами. Павел с удивлением узнал себя. Ничего не понимая, он перевел взгляд на гостя. Тот, не дожидаясь приглашения войти, уже снимал шляпу и плащ в передней.
- Да, вы проходите, - опомнился Павел, опрокидывая на ходу пустые бутылки, еще не убранные после вчерашнего застолья.
- Вы, ведь, Павел, не так ли? Я вас сразу узнал, - сказал незнакомец, войдя в комнату.
- Вы, уж извините, у нас тут накурено, - Павел настеж распахнул балконную дверь. - Чаю не хотите?
- С удовольствием.
- Меня зовут Александр Рихтер, - уже за столом продолжал гость. - Я - брат вашего покойного отца, а вам, стало быть, довожусь родным дядей. Я давно уже уехал из России, а вас последний раз видел, когда вы были еще школьником, - и он показал на фотографию. - Незадолго до смерти брат просил меня непременно вас разыскать. Я уж на пенсии. Живу один. (Жена два года назад умерла от рака.) Так что времени у меня предостаточно. Я долго искал вас и случайно через вашего друга Евгения узнал ваш адрес.
- Бывшего друга, - поправил его Павел.
- Извините. А чем вы сейчас занимаетесь? - через минуту спросил дядя.
Павел поведал ему о своем житье-бытье. Подумав немного, тот сказал:
- Паша, а не хотел бы ты переехать ко мне? (Он перешел уже с ним на "ты".) Вдвоем как-то веселей. А там... что-нибудь придумаем.
Павел ухватился за его предложение, как утопающий за соломинку. И хотя он еще не успел сегодня опохмелиться, и в голове у него гудело, как в пустой винной бочке, все же он сообразил, что это - его последний шанс. В десять минут побросав все свои пожитки в чемодан, он оставил Николаю записку на столе, сунул ключ от квартиры в условленное место, под половичек у двери, и вечером того же дня они уже были в Людвигсхафене - городе, где жил дядя.
Он помог племяннику устроиться на химическую фирму, на которой сам проработал до этого почти двадцать лет, и, казалось, судьба подарила Павлу шанс начать новую жизнь.
Он уже год, как не звонил домой, а тут решил позвонить. К телефону подошла сестра.
- А мы думали, что ты уже умер. Мама даже свечку за упокой твоей души в церкви поставила.
"Нет, рано вы меня хороните, мои дорогие, - подумал Павел, - мы еще поборемся, чёрт возьми."
10
Однажды на диско в "русском" клубе Павел познакомился с Ольгой, симпатичной девушкой лет двадцати, приехавшей из Казахстана. "Экая... черноокая смуглянка", - назвал ее про себя Павел.
Если верить классику, Вронскому понадобился год, чтобы добиться от Анны Карениной того, что он от нее хотел. У современного молодого человека нет столько времени, чтобы овладеть... сердцем избранницы. Уже через два дня Павел оказался у нее в постели. Он не мог назвать чувство, которое испытывал к Ольге, любовью, как он понимал ее из прочитанных книг о любви. Ему нравились ямочки на ее щеках, ее чувственный рот, ее смуглое упругое тело, которое трепетно отзывалось на каждое прикосновение его рук. Это было скорее импульсивное влечение молодого самца к молодой самке. Похоже, что и Ольга испытывала к нему те же чувства, которые часто подменяют любовь...
Через некоторое время он оставил дядю и снял квартиру недалеко от работы. Ольга перебралась к нему. Она работала почтальоншей и рано уходила из дома. Когда Павел возвращался с ночной смены, то часто находил лишь записку на столе, например, такого содержания: "Милый, обед в холодильнике. Целую. Твоя Оля."
Зато, когда он работал днем и уходил на работу, как все нормальные люди, утром, они могли всю ночь быть вместе. Такие свидания "цементировали" их еще хрупкую любовь.
Мать Ольги, Мария Кайзер, не долюбливала нового приятеля дочери. Как она поняла из его рассказов, родители Павла когда-то жили с ними по соседству в Павлодаре. Она вспомнила, как однажды соседская коза забралась в их огород и сожрала всю капусту...
Примерно через год Ольга родила замечательного мальчика. Ребенка назвали Максимилианом. Глядя на ребенка, растаяло бабкино сердце, и не держала она больше зла на Павла.
И другая бабка, мать Павла, приехала из Москвы посмотреть на внука. Она всей душой привязалась к ребенку.
- Весь в тебя, - сказала она Павлу.
- Почему-то все дети в нашей семье похожи на меня, и все Максы, - отшучивался он.
Каждодневные хлопоты и заботы о ребенке сблизили обеих старух, и постепенно все недоброе в их отношениях стало забываться...
Казалось, что жизнь Павла выруливает на широкий большак. Но судьба готовила ему новый удар. Как-то в цехе, где он работал, ночью произошел взрыв. Взрывной волной Павла отбросило к стене. Он ударился головой о железную трубу, и, если бы не защитная каска, которую он постоянно носил на голове, ему бы раскроило череп. Тем не менее: тяжелое сотрясение мозга, больница. К тому же он подхватил воспаление легких; температура под сорок... Врачи серьезно опасались за его жизнь. Ольга, не отходя, дежурила у его постели. Потом она вспоминала, что Павел в бреду говорил о каком-то таксисте, о пожаре, о газете... Тогда она ничего не могла понять, только позже ей стало ясно, о чем это он.
По выходе из больницы Павел снова устраивается на работу в автомастерскую. Но тяжелые головные боли, депрессия преследуют его. Как-то ночью полиция задержала его на скоростной автотрассе. Только по чистой случайности избежал он неминуемой смерти. Его кладут в психиатрическую больницу. Павлу задают наводящие вопросы. Он догадывается, каких ответов от него ждут врачи, и подыгрывает им. На вопрос "Не хотели ли вы покончить с собой?" утвердительно кивает головой. Через месяц его выписывают из больницы с диагнозом: параноидальная шизофрения.
На пенсию, полученную им по инвалидности, и скромную зарплату Ольги они еле-еле сводили концы с концами. Однако, его это не останавливает, и он продолжал пить. Вскоре терпение Ольги лопнуло, она забирает ребенка и переезжает с ним к матери. Павел был даже рад этому: по крайней мере, они не увидят, как его арестуют.
Оставшись один, он пустился во все тяжкие, "сел на иглу". Павел чувствовал, что катится вниз, но теперь некому было протянуть ему руку помощи. Дяди уже не было; он умер с год назад. Павел был предоставлен самому себе.
Память то и дело возвращала его в ту февральскую ночь. Он не может справиться с тяжелым грузом воспоминаний. Мысль о явке с повинной все чаще приходит ему на ум...
11
И вот он сидит за столом в полицейском управлении и подробно рассказывает о том, что случилось одиннадцать лет назад, в ночь на 27 февраля 1997 года. Ему не верят; советуют обратиться к психиатору. Но Павел настаивает на своем. Дело вызвали из архива. Показания Рихтера полностью совпали с данными следствия. Его везут на место преступления; он вновь (в который уже раз!) рассказывает и показывает, как это было. Никто из опрошенных местных жителей уже ничего не помнит...
В конце 2008 года состоялся суд. Прокурор требует шесть с половиной лет лишения свободы. Защитник Штефан Миллер рассказывает о лабильном состоянии психики подзащитного, ссылается на экспертизу известного психиатора, профессора Клауса П., который утверждает, что пациент Павел Рихтер в минуты аффекта не может отвечать за свои поступки и нуждается в длительном лечении у опытного психиатора. В конце своей речи адвокат под неодобрительный гул зала просит освободить обвиняемого из-под стражи.
Суд выносит приговор: три с половиной года лишения свободы... условно, с обязательным лечением у психиатора по месту жительства.
Родственники несчастного таксиста возмущены; прокурор обещает обжаловать приговор, а Рихтер... разочарован. Он готов был понести заслуженное наказание, чтобы, очистившись, мог бы прямо посмотреть сыну в глаза. А что теперь? Он должен и дальше, всю жизнь, тянуть за собой воз неискупленной вины? Нет! Это было выше его сил. "Уж лучше головой в воду. Головой в воду?" Павел призадумался. Через три дня Рихтер принял решение...
Среди ночи он вышел из дома. Дул холодный, пронизывающий ветер. Чтобы попасть на Рейн, надо было пройти через весь город. С час спустя он поднялся на мост. Кругом ни души. Павел посмотрел вниз. В темноте ночи волны тяжело бились о бетонные сваи. Он вскарабкался на перила; перешагнул через ограждение; зацепился за что-то ногой; чуть не упал. В последний момент судорожно схватился за перила. "Ни за что!" Он не хотел быть жертвой несчасного случая. Он хотел встретить смерть, выпрямившись, в полный рост. Ну теперь, наконец, можно. Вдруг Павел отшатнулся. "Нет! Я не сделаю этого! Я хочу жить!" Но в следующую секунду новый шквал ветра ударил его в спину, он отчаянно замахал руками, но не удержался и упал вниз.