"Я далеко не восторгаюсь всем,
что вижу вокруг себя... но клянусь
честью, ни за что на свете я не
хотел бы переменить Отечество, или
иметь другую историю, кроме
истории наших предков, такую,
какой нам Бог её дал."
(А.С. Пушкин)
К пяти утра воздух стал настолько сухим и тёплым что не было никакой возможности дышать, а тем более делать какие-то движения. Воздух напоминал жидкое стекло, разогретое до температуры плавления, он слегка подрагивал, струился и как-то нехотя поднимался вверх. Казалось, что всё живое спряталось глубоко под землю и мир прекратил своё существование. Колонна застыла в ожидании общей команды - "По машинам и вперёд!"
Не было ни шелеста листвы, ни шёпота ветра в приканавных кустах, словно всё вымерло. Даже вездесущие воробьи и те куда-то пропали.
"Почему мы воюем с ними?... - мелькнула запоздалая мысль, - зачем и для чего?" И почему-то всегда крутится в мозгах: "Делай, что должно, и пусть будет, что будет".
На политзанятиях я сам говорил моим солдатам: - Ребята, правительство Советского Союза удовлетворило просьбу Афганской стороны, хотя сам всё знал из коротких сообщений ТАСС.
Одно могу отметить, что военным нужно отвлекаться от войны, иначе можно сойти с ума. Порой приходится просто дурачиться, это как-то расслабляет. Я просто иногда пишу - это тоже своего рода расслабление.
Если у тебя плохое настроение, подумай, что когда ты умрёшь, то у тебя и этого не будет.
Война - это духовная жатва, санкционированная Богом. Для тех, кто не услышал сигналы сверху, остаётся одно, радоваться жизни, и если ты упустил этот момент, тогда человек приходит к Богу и отдаёт жизнь ради народа. Алгоритм не умолим - все проходят очищение, будет у вас тоже самое по-определённому индивидуальному каналу для каждого. Каждый возьмёт ровно столько, сколько может взять, потому что каждый пришёл с разной посудиной, и больше чем войдёт в неё, унести нет возможности.
Только потрясение вызывает пробуждение и очень быстрый эволюционный духовный рост человека.
И лишь в момент потрясения человек начинает функционировать. В боевой обстановке люди за минуты боя решают вопрос на который в обычное время уходит часть жизни, только в этот момент потрясения человек начинает функционировать. Почему столько войн, почему столько потрясений? Просто надо понимать, что объективный процесс, нас понуждают проснуться. Проснёмся и ничего этого не будет, мы всё поняли, и механизмов потрясений нет, а дальше мы разберёмся сами. В какое время мы живём? Раз в 20 тысяч лет бывает такое время. И пришли не самые худшие люди, чтобы попасть в этот период, и мы должны воспользоваться этим временем для духовной эволюции. Многим покажется, но ведь гибнут не самые худшие? Да, это так. Но ведь и не всякого сюда послали, значит кому-то это нужно. И этот момент нельзя упустить, потому что в следующую жизнь прийти сразу будет не возможно. Придётся безстрасти и ревности стоять в очереди, чтобы попасть в это время, и стучаться, что в прошлый раз я проморгал, прозевал, а сейчас готов...
Мир благодушен и всегда рад, открыт для любой личности, только сама личность загораживается кривыми зеркалами от мира. Не нужно думать о смерти, если ты хочешь жить, и не важно сколько тебе осталось, год, два, минута или секунда, не важно, просто нельзя откладывать на потом, если ты отложил опять, то движение на следующее мгновение у тебя его никогда не будет, в этом и проблема. Для людей армагедона нет, нет завтра, нет следующего мгновения, есть сейчас, и если ты упустил сейчас, завтра не наступит. Завтра будет тоже самое, как сейчас и свабода будет призрачна, как горизонт, сколько бы ты не бежал к нему. Можешь печалиться, мечтать, что вот я сейчас встану и пойду, и найду выход, но он к тебе не приблизится, хотя ты встал и пошёл. То, что внутри человека, оно никогда не врёт. Если будет стремление самой личности к свабоде, его никто не победит. Жизнь прекрасна!
А по поводу, везёт или нет, рассуждать можно долго, но у нас говорят: "Где заканчивается удача, там начинается кладбище!" Если бы мне не везло, то давно бы уже не жил на этом свете. Как говорит Железов: - Человек хрупок. Стоишь - варикоз. Сидишь - геморрой. Лежишь - омертвление тканей. Так что лучше уж двигаться.
Четвёртые сутки бок о бок с подразделениями 20 Афганской дивизии, двумя оперативными батальонами МГБ (Министерство Гос.Безопасности) и царандоем, держим в плотном блоке отряд Саида. Из наших, в данном мероприятии участвует две батареи Д-30 и рота разведбата.
Стреляем из орудий прилично, а вот насчёт результатов своего огня сказать затруднительно. Среди офицеров афганской дивизии есть артиллеристы, которые обучались в Советском Союзе, вот они и корректируют огонь. Они нам дают координаты, а мы обрабатываем эти участки огнём. По ком они бьют, мы понятия не имеем. Если судить по отзывам афганского командования они огнём довольны. Одно плохо, разбиваем свои стволы, потому что завезли осколочно-фугасные снаряды с полным зарядом, нет ни одного ящика с уменшенно переменным зарядом. У нескольких орудий потекли противооткатные.
Пятый день на одном афганском плове. Конечно они готовят прекрасно, но мы привыкли к своей кухне, и если бы не солдатская смекалка, трудно себе даже представить где найти силы...
Почему-то не думалось о разносолах и коньяках, хотелось простой яичницы - с блестящим, колыхающимся от дуновения желтком, с поджаристыми краями, с нарезанными тонкими кусочками сала, и оно непременно должно плавать в изрядном количестве жира. а рядом гора пышных блинов. Представил себе, как будет потом, когда вернусь домой, сяду завтракать, Люба поставит блюдо с яичницей, нальёт рюмку "собственного" напитка, из слегка запотевшей от хранения в холодильнике бутылки. Эх, мечты, мечты!
Перед глазами вдруг появилось её заплаканное лицо в Читинском аэропорту, перед самой посадкой в самолёт. Смотрю я на неё, и на душе как-то стало ещё хуже, а вдруг не вернусь? А она стоит и смотрит мне в след, при этом сама словно из сказки; - Мягкие светлые волосы и голубые, с мелкими зелёными крапинками, глаза на её лице, тонкие красивые губы, чёрные брови, прямые светлые руки, белоснежное тело, словно его никогда не подставляли под ласкающие лучи солнца, маленькие округлые колени, стройные изысканные ноги, и всё это собрано в одном месте, с упаковкой в чуть-ли не осиновую талию, словно только что создана по эскизам Творца, лёгкий славянский говор, вобравший в себя все диалекты русов - всё превосходного вида, образа, сложения и завершения. Прекрасный зимний наряд, дополнял эту картину, в котором она прилетела с Донбаса, чтобы провести меня на эту землю.
Бой за горами идёт "не хилый", слышны раскаты от стрельбы из танковых пушек. После постановки заградительного, поступила команда на перенос огня с целью отсечь танки от пехоты Саида. И снова идёт уточнение - на каком рубеже отсечь?
- Куда дать огонь? Дайте координаты или хотя бы квадрат?
Да, тяжело организовано само взаимодействие, а тем более ведения огня артиллерии.
- Где советники? Дайте трубку шурави!
Минут через несколько все же связались с нашим советником от царандоя, но он оказался не лучше афганских корректировщиков.
- Мужики прикройте, мы отходим с высоты.
Действительно одуреешь от такого управления боем. С какой высоты? И куда вы отходите?
И эфир мгновенно заполнился "русским командным", пошёл сплошной....
Вести огонь артиллерии не проблема, но мы ведь не знаем, где находится пехота, и куда она отходит? А наломать дров, ума много не надо, но потом, кто за это ответит?
С трудом, но пришли к какому-то взаимопониманию, и мы открыли огонь. В эфире раздалось - отлично! Дайте ещё! Даём! На всякий включаем все "Маяки" и ведём запись команд на плёнку.
Ближе к вечеру поступила команда поставить Заградительный огонь, чтобы вывести пехоту из-под огня. На просьбу дать координаты ЗО дали одну точку с добавлением - вправо-влево по 500 метров. Вот и думаем, где у них право, а где лево? Пришлось долго добиваться координат рубежа ЗО. Кое как поняв друг друга, мы двумя батареями организовали огонь. Хотя, как я отметил двумя, а реально огонь мы уже вели 10 орудиями, два полностью вышли из строя. Откат предельный, а накат, хоть рогом упирайся в казённик, а он не желает возвращаться в боевое положение. Противооткатные потекли полностью.
Глядя на то, как мы безбожно уничтожаем нашу матчасть, ведя огонь только полными зарядами, пришлось вспомнить о том, как однажды уже выходили из такой ситуации. Одно "но", тогда была погода божественная, воздух был прогрет всего на тридцатку, а сейчас - это жерло вулкана. К снарядам не дотронешься голыми руками, а перчаток, увы, никто нам не дал. Наши заряжающие таскают снаряды применяя ветошь, а по-другому никак. После согласования с нашим руководителем выхода, начали использовать метод комплектования заряда по принципу - отсыпать одну армейскую кружку пороха из основного пучка, и у тебя уже получается заряд уменшенный. По всем инструкциям, такие "деяния" - вещь не допустимая, но "голь" на выдумки хитра. Уменшенный заряд даёт возможность сохранить стволы, да и сами орудия. Провели пару испытательных выстрелов, получилось довольно точно, и понеслось уже по-взрослому.
Рядом с орудием раздался доклад: - Ствол чистый, откат ****ец, оборвало шток!
- Расчёт стой! Орудию отбой, привести в походное положение!
Вот те раз, это уже третье орудие, которое вышло из строя. Восстановить смогут только ремонтники в местах дислокации.
С раннего детства, насколько я себя помню, самым трудным делом для меня было вставать из тёплой постели. Кадетские, а потом курсантские годы напрочь уничтожили эти мои привычки. Вместо будильника всегда поднимал голос дневального, а став офицером вскакивал сам и бежал в казарму к своему любимому личному составу. На этих боевых спим прямо на ящиках с боеприпасами, рядом с орудиями. Мне порой даже нравится, потому что грохот орудий как-то успокаивает, а сон от этого делается ещё крепче. Видно внутренне чувствуется какая-то защищённость. А сама тишина начинает давить на мозги, и почему-то кажется, раз тихо, значит что-то не так, и начинают лезть в голову глупые мысли, а как без них?
- Лёха вставай! А то ты спишь словно Наполеон после Ватерлоо, а я сижу на барабане. Давай бери управление на себя, а я пойду в объятия к Морфею, - произнёс В.П.
Валерий Павлович лёг на ящики и уснул мгновенно, не успев даже прикрыться бушлатом. Я видавший всё, позавидовал его способности быстро отключаться, и поплёлся на КП.
Можно было подумать, что мы спим в мягких кроватях, а не на ящиках, но на боевых и этот сон очень важен, да и кажется, что перина больше бы навредила, чем это ложе.
Ночью ведём беспокоящий огонь по ранее намеченным целям, так что есть время помечтать. Но мысли какие-то уж слишком далёкие от реальности.
Вот и сейчас, я почему-то вспомнил, когда я на госах по научному коммунизму получил четыре балла, а следовательно и синий диплом, я просто возненавидел "марксизм" и все остальные "измы". А когда в офицерском звании, замполиты требовали конспектировать труды этих корифеев "измов", я конечно переписывал этот бред, но у меня всегда возникал эффект удара бревном по голове, или ещё хуже - серпом по ...
Я только сейчас сообразил, что в нашей офицерской среде существует жесточайшая стратификация. Офицеры разделены на несколько страт: дети высокопоставленных цековцев, дети генералитета, дети просто родителей без власти, но со связями и шалупонь безродная типа меня. У первых двух вся жизнь уже запрограммирована, независимо от качества их работы они знали о своём будущем всё. Вторая имела надежды на светлое будущее при условии ударного коммунистического труда и аскетического образа жизни. Третья, это я, не имела никаких шансов, кроме одного. Время от времени кадры кидают кость одному плебею из тысяч, чтобы показать другим плебеям, что продвижение по службе зависит только от них.
Я оказался таким счастливцем, и вот я уже на Афганской земле. Глядя на всё происходящее я становлюсь каким-то махровым антикоммунистом. Меня сначала "опустили" при поступлении в академию, поставив два балла при отличном переносе огня от репера боевым снарядом по цели. А вот сейчас, после выступления на партсобрании, меня швыряют во все "дыры". При этом подчёркивают, суки, что ставят меня на самые важные участки. И я, даже одно время, чуть не возгордился: - Смотри какой я шустрый, мастер артиллерийского огня и меня ценят. Только тут, на этой земле, до меня дошло, что моя категория большего и не добьётся, всё уже решено там. Ладно хватит соплей, не об этом я хотел написать.
Наступило шестое утро, и снова на столе плов и лепёшка с бараниной. Я с отвращением смотрел на это "богатство" и при этом подумал, да, видно за эти боевые я наемся плова на всю оставшуюся жизнь, мне даже показалось, что гречка с водой и без воды ничуть не такая уж плохая пища.
Афганская дивизия, кажется, остановилась в своём наступлении, вчера, ближе к вечеру, саидовцы сожгли два танка, и два БРДМ. Более конкретного положения дел мы не знаем, однако судя по периодически идущим "барбухайкам" с раненными и убитыми, у них там идёт что то не так, ведь планировали выход на пару суток, а уже идут шестые. Интересная у них война, три раза в сутки совершают намаз, ночью мы ведём беспокоящий огонь, а они отдыхают. Так можно и до зимы провоевать. Одно успокаивает - наши солдаты там не гибнут, потому что их нет на передовой, бой ведут одни афганцы.
В районе гор, со слов советника, собралось несколько банд под общим руководством Саида. Точного количества личного состава не знает никто, но по слухам более тысячи человек. Это есть серьёзная сила, хорошо подготовленная, вооружённая и экипированная. Банда состоит в основном из боевиков прошедших подготовку в Пакистане, оттуда же поступают боеприпасы, медикаменты и разумеется деньги. Среди боевиков много арабов, советники все европейцы, есть и американцы.
Судя по-первому впечатлению о наших советниках при комдиве и царандое, сложилось такое впечатление, что ребята все пехотинцы, но с важными лицами, вы мол салаги, а мы делаем очень важное дело. Что же, пусть будет так. Советник при комдиве, на вид лет сорок, вероятно полковник, но очень важный. На вопросы, как себя вести? Ответил пренебрежительно : - Вы поддерживаете дивизию, и не путайте с приданными частями, делайте свою работу согласно Боевого Устава. После этих слов, наш В.П. просто взорвался, во бл...ь, а они как-будто не из нашей среды. Но ничего не поделаешь, они вечно под кондёрами, а мы для них, и произнёс, я даже боюсь повторить...
Командир 20 пехотной дивизии, крепкий молодой мужчина с открытым лицом, обрамлённым редкой бородкой, и тяжёлым взглядом голубых глаз, чувствовалось наличие славянской крови, хотя он и принадлежал к пуштунскому племени. Вся его дивизия - это одно название, если смотреть на количество личного состава, то это примерно два толковых батальона. Личный состав настолько разношёрстный, что трудно сказать о их возрасте. На отдельных воинов смотришь и хочется плакать, потому что лет им видно больше чем горам афгана. Среди них есть добровольцы, а так в основном наловленные во время так называемых рейдов по мобилизации. И самое интересное, попали они в ряды армии - воюют, а срок закончился - идут в банды.
У меня в разведке дети трудового народа у которых нет знакомых во власти. Все блатные служат в тёплых местах СССР. Был конечно случай, по рассказам моих друзей, призывников, которые откосили от службы в Средней Азии, по различным причинам, а больше всего по звонкам "влиятельных" лиц на начальника пересыльного пункта, с одной просьбой оставить служить их "протеже" на территории внутренних округов. Начальник пересылки выполнил их просьбы, и всех этих "сынков" отправил служить на архипелаг Новая Земля, где зимой минус сорок, летом - плюс четыре. Штормы и ветер до пятнадцати метров в секунду, и при этом круглый год. А самых пригретых и "отмороженных" забирают в штабы ещё на территории военкоматов, так что на пересылку они просто не доезжают. Вот такие вот пироги. Сказать, что это какой-то секрет, да упаси вас бог, все об этом знают, но изменить ничего не могут, такова система.
Позавтракав, чем Аллах послал, а он, как я уже отмечал, разнообразием не отличается уже которые сутки подряд. Железов отправил меня на командный пункт к афганцам. Задача простая - оказать содействие прямо на месте. На КП я добрался быстро, и на месте мне поставили задачу: - Обеспечить отход передовых частей дивизии на исходный рубеж. Оказывается афганцы сунулись в горы, но дальше первой не смогли продвинуться ни на один метр, они напоролись на такой мощный огонь со стороны саидовцев, что кроме потерь личного состава и техники, результат нулевой. А сейчас необходимо дать возможность регулярной армии скромно удалиться из этой местности. Как сказал комдив: - Без шурави делать здесь нечего! Разобравшись с обстановкой, мной были подготовлены рубежи открытия огня, и наши ребята артиллеристы отработали очень удачно и с высоким качеством. У нас даже нашлось пару ящиков дистанционного взрывателя В-90. А это было уже совсем другое дело, они загнали бородатых в подземные тунели, так что афганцы слетели с гор за считанные минуты, а вот подбитую технику пришлось бросить, потому что она восстановлению уже не подлежала.
Возвратив "горе" воинов в долину, мы за считанный час построили колонны и ушли по своим базам. Одно можно отметить; за это время мы расстреляли столько боеприпасов, что даже трудно себе представить - и зачем это было нужно?
В принципе так воевать можно.
(Лето года 1987-го)