Не успела я оправиться от первого шока, что у моего семидесятилетнего дядюшки есть любовница («А что такого? - спросил дядюшка, все-же, как я заметила, несколько смущенный. - Она же не вчера у меня появилась! Мы знаем друг друга уже тридцать лет!») как меня постиг новый шок.
Мильда, шестидесятилетняя любовница дядюшки (значит, ей было тогда, когда они встретились, тридцать, как мне сейчас), с которой я совершенно случайно познакомилась в тренажерном зале, оказалась особой на редкость самонадеянной. Она требовала, чтобы дядя поехал с ней в Ниццу, причем остановился бы, ни много, ни мало, в «Негреско».
- Если бы первая молодость знала, если бы третья могла, - вздохнула она, когда мы, приняв душ после длительной пробежки на тренажёре, пили свежевыжатый морковный сок со сливками в холле спа-центра. – Жизнь заставила меня пересмотреть взгляды и соответсвенно, изменить поведение. Взгляды, милочка, существенно влияют на поступки, - закончила она философски.
«Посмотрела бы на себя! - думала я. – Радоваться надо, что дядюшка ее не бросает, а не выкаблучиваться... «Негреско»! Я тут борюсь уже второй месяц за то, чтобы сбросить последний килограмм с моей и так тонкой талии, а она, вся в жировых складках как шарпей, что-то корчит из себя и терроризирует моего любимого дядюшку!»
У меня появилось горячее желание поставить ее на место сказав ей всю правду о ее внешнем виде, но я опасалась, что это дойдет до дядюшки и расстроит его. Он - это было очевидно - считает ее красавицей.
Любовница дядюшки сетовала на невероятную прижимистость моего дяди - за прошедшие тридцать лет они с ним ни разу не съездили на курорт.
- Только разочек в санаторий, - печально вздохнула она.
- Никогда хорошо не жили, стоит ли начинать? – небрежно заметила я.
- Я тоже так думала... Со всем мирилась. Но после того, как обнаружила, что он вдобавок ко всему еще и изменяет, мне требуется моральная компенсация. Вернее – психологческая. - По ее лицу, на котором все еще практически не было морщин, прокатилась одинокая слеза.
Вот это-то и повергло меня в шок. Дядя? Изменяет? Ему, как я полагала, уже давно женщина требуется только для того, чтобы стакан воды вовремя подать.
- Не может быть! – воскликнула я.
- Очень даже может. Извини меня, но твой дядя - это такой... Впрочем, не буду выражаться!
Что-о? Благообразный старик с седыми висками и вечными морализаторскими разговорами... Наташа Ростова у него – проститутка. Потому, что собиралась сбежать с Анатолем. Что такое несёт эта дамочка?
- Так, - сказала я, с грохотом отодвигая стул и поднимаясь. – Мой дядя – достойнейший человек!
- Милочка, не горячись, - остановила она меня. – Допей свой морковный сок. Ты просто не знаешь жизни... Из-за того, что у твоего дяди в семьдесят лет все в порядке, он не перестает быть достойным человеком! Из-за того, что в Cоветском Cоюзе якобы не было секса (я-то знаю, что он был!), дети вовсе не переставали рождаться. Опомнись. То, что в романе всех стран и народов, "Анне Карениной", нет ни одной сексуальной сцены, вовсе не помешало Толстому в шестьдесят лет родить сыночка Ванечку! Без суррогатной матери и пробирки! А где шестьдесят, там и семьдесят. Где семьдесят, там и восемьдесят. А султаны! А дети у столетних кавказцев! Сядь!
Я села. Султаны где-то далеко, а мой дядя здесь, под боком и никаких признаков половой жизни я за ним не замечала... Она все врет!
- Ну, это уж слишком! Дядя - приличный человек!
- Даже очень. С ним можно смело идти в разведку! Но это не мешает ему хвататься за каждую юбку, проходящую мимо. - Она призадумалась. – Пожалуй, даже помогает. И в этом – суть моих проблем. Я чрезвычайно, невероятно ревнива.
Я уставилась на неё. Надо же. Да пусть радуется, что у неё есть, кого ревновать – в её-то возрасте! Я впервые разглядывала её так внимательно, причём, как бы с точки зрения моего дядюшки, а не глянцевых журналов для женщин, с позиции которых я калибрую моих ровесниц. До требований глянцевых журналов она не дотягивала, но мысленно представив её рядом с дядюшкой, я была вынуждена признать, что они вполне подходящая парочка. "Пара цвай", как выражается дядюшка.
Внезапно Мильда заплакала, и сразу постарела. Обычно ей дают сорок пять.
- Он укатил на Канары со своей юной секретаршей, - всхлипнула она. – Вот видишь... богатый мужчина не бывает старым.
Новые истины о дядюшке с невероятным трудом втискивались в мою голову. Неужели правда? В семьдесят? Да и она сама... Ведь говорят "сорок лет – бабий век"...
Вдруг мне пришло в голову, что в адрес мужчин такой пословицы нет. А дядя до сих пор работает, и секретарша у него, действительно, есть.
Я набрала дядин номер, но его мобильный, и правда, оказался «вне зоны действия».
- Помоги мне, - прошептала Мильда сквозь слёзы.
- Но как?
- Не знаю...
И она зарыдала.
При виде такого неподдельного горя сердце моё дрогнуло и с этой минуты я направила все мои незаурядные мыслительные способности на решение поставленной задачи. Мало того, впервые в жизни я непочтительно подумала о дядюшке: «Вот козёл».
В чем должна заключаться моя помощь? Ясно, что надо элиминировать из его жизни эту секретаршу. С другой стороны – кто мне родственник? Дядюшка, а не его любовница! Так почему я должна занять сторону этой дамы, а не сторону той, по-видимому, девушки? Впрочем, отношения при такой разнице в возрасте, как правило, добром не заканчиваются...
Итак. Плачущая в данный момент передо мной особа – вполне уютная, домашняя, и представить ее, печально подающей лекарство дядюшке, когда он заболеет, и при этом вздыхающей и думающей про себя «когда же черт возьмет тебя» я не могла.
Другое дело - та, двадцати пяти лет от роду... Это что же получается, она моложе меня?! Корысть и только корысть могла пришвартовать ее к дядюшкиному, пусть и спортивному, но все же стареющему телу!
Портить дяде отпуск я ни в коем случае не хотела. Главное все-таки его здоровье, а не переживания шарпеихи... Устранить секретаршу можно после их возвращения.
- Мне не терпится завтра же купить авиабилет и появиться перед ними прямо там, в Пальма-де-Майорке, не откладывая ни на один день! Вывести его на чистую воду и сказать ему все, что я о нем думаю! – и она зарыдала вновь.
- А если дело закончится инфарктом или инсультом дяди?
- Ха, скорее их схлопочет эта молодуха, чем он! У твоего дяди стальные нервы. Он будет все отрицать и при этом честно смотреть тебе прямо в глаза.
В этот момент у меня закралось сомнение, говорим ли мы об одном и том же человеке.
- А валокордин? Он же часто принимает валокордин!
- Дешевый балаган! Он здоров, как бык!
На этой ноте мне снова захотелось немедленно с ней расстаться. Но где гарантия, что секретарша понравится мне больше, чем она?
Когда дядюшка вернулся из отпуска, я нагло потребовала, чтобы он сводил меня в ресторан, так как нужно обсудить один важный вопрос.
Изумлённый дядя испуганно согласился. Раньше я никогда не позволяла себе обращаться к нему с подобными просьбами. Но теперь: ах так! Он содержит двух любовниц! Значит, может племянницу разочек обедом в ресторане угостить?
Я пришла первая и заняв удобный столик (с точки зрения наблюдателя), сразу увидела дядю, как только он появился в дверях. Он загорел и выглядел счастливым. Можно даже сказать, сиял. Увидев меня, он нахмурился.
- Что случилось? - спросил он озабоченно, садясь напротив меня. - У тебя проблемы?
- Проблемы у тебя, - мрачно сказала я. - Я всё знаю. Знаю, с кем ты ездил на Канары.
- Ну и что? - обрадовался он. – Я думал, беда какая-то стряслась!
- Ей, я слышала, двадцать пять?
- Да! - воскликнул он. – Я на ней женюсь!
- А как же Мильда?
- Я и ее не брошу. Она хочет в «Негреско»? Я её свожу в Ниццу, поживём в «Негреско». Просто с Катрин у нас будет ребенок! Надо зарегистрировать брак, чтобы дитя не чувствовало себя ущербным.
Все подготовленные мною аргументы рухнули в одну секунду. Ребёнок – вот это аргумент. Катрин обскакала нас всех.
- Дядя… а ты не боишься, что эта молодая особа – меркантильна? Ведь ты не молод… Ты уверен, что это твой ребенок?
- Конечно, мой! Ты просто не знаешь Катрин! Это же ангел! Фея! Не беспокойся!
***
С Мильдой мы с тех пор закадычные подруги. Или так не говорят? Интересно, почему?
Ходим в тренажерный зал, пьем свежевыжатый морковный сок и возмущаемся, что дядя женился не на той.
Однажды решили вместе посидеть в ресторане в честь дня рождения Мильды.
Дело было поздним вечером, мы собирались уже уходить.
- Послушай, - прошептала вдруг Мильда, наклоняясь ко мне поближе, - Мне это кажется или...это Катрин?
Я обернулась.
Это была Катрин.
Она раскраснелась от выпитого шампанского и о чём-то увлечённо ворковала с каким-то молодым красавцем.
Нас она так и не заметила.
Мы с Мильдой побоялись доложить об этом дядюшке.
Ведь мы его любим.
А как же его не любить?