"Посмотрите на эти лилии, как они растут:
не трудятся они, не прядут.
Но Я говорю вам: даже Соломон во всей своей славе
не одевался так, как любая из них.
Если даже траву на поле, которая сегодня есть, а завтра сгорит,
Бог так одевает, то тем более не позаботится ли Он о вас?"
(Евангелие от Луки, 12:27)
Стою на мосту. Ветер свистит в ушах, завывает в стальных креплениях, легкая куртка продувается насквозь.
Как? Почему?
Вокруг ни души. Река подернулась тонким ледяным покровом. Посередине: там, где проплывают корабли – полынья: качаются маленькие льдинки, кое-где скованные робким еще морозцем, а справа, у монастыря, ходили уже вечером по льду сегодня рыбаки.
Чем я хуже него?
Когда проходит товарняк - старый мост гудит, колышется всей стальной массой, и шаткие перильца впереди меня трясутся и раскачиваются, грозя рухнуть.
Она - такая классная!
Небо насупилось, как будто бы давит меня свинцовой своей тяжестью.
Есть ли смысл мне жить без нее?
Сквозь щели в подгнивших досках настила видна бегущая по льду поземка. Если забраться на пологую ферму моста, разбежаться и ...
Тогда она поймет, что не оценила меня.
А может быть: тело уйдет под лед, а впереди зима. Когда и где его найдут? Могут и вовсе не найти.
Она подумает: куда-то подевался. А может: не подумает, да даже не вспомнит про меня.
***
- Папа, поехали кататься на великах!
- Можно, только смотри аккуратней. Сегодня выходной - в парке много народа.
Давай: ты впереди, а потом я.
- Ровней пожалуйста, не виляй, объезжай пешеходов. Видишь малыш слева на самокате? Осторожнее, не наедь! Не спеши. Слышишь, как слева в березняке заливается соловей?
Мелькнуло вроде бы знакомое лицо. Кто же это мог быть…? Ах да, конечно, она и жила вроде где-то здесь рядом.
Но почему такой странный наряд? Зачем столько нелепых этих украшений? Странно, раньше мне казалось, что у нее прямой, красивый нос...
Что у нее с фигурой? Кому она кричит что-то таким грудным и низким голосом? Мужу?
А ведь когда-то я чуть было из-за нее в юности…
- Дочурик осторожнее, не разгоняйся, впереди горка там.