В одном большом городе, назовем его городом Н, прямо на окраине, вдали от шумного центра, от огромных многоквартирных исполинов, вдали от магазинов, школ и поликлиник и иных важных учреждений располагалась заброшенная стройка.
И не то чтобы она была совсем на окраине, неподалеку находились и старенькие, покосившиеся избушки и красивые роскошные виллы и парочка малоэтажных элитных домиков, а само действие происходило в старинном лесопарке -с озерами, утками, старыми дубами и соснами, березами и склонившимися над водой ивами.
И вот в уголке всего этого великолепия обосновалась наша заброшенная стройка. А как давно она там обосновалась, и что там должны были строить и почему ее забросили –не поведуют вам даже самые седовласые старожилы тех мест. Стройку окружал полуразвалившийся забор, сквозь дырки которого фланирующие мимо праздные гуляки могли лицезреть, что творилось внутри. А там происходило следующее. Посредине заросшего травой, замызганного, захламленного участка возвышалась огромная бесформенная конструкция –взгромоздившиеся друг на друга железобетонные плиты, как льдины во время ледохода - грязные огромные субстанции, пришедшие издалека, видевшие на своем пути немало, причинившие немало вреда, скрывающие в своем замороженном естестве много жуткого.
Глазам случайных прохожих открывались скривившиеся под гнетом мрачности и зловещести окружения деревья, погнутые металлические каркасы, горы мусора – разорванные полиэтиленовые пакеты, из которых вываливались обертки от разнообразной провизии, когда то обитавшей на прилавках окрестных магазинов, а теперь ненадолго осевшей в желудках не самых добропорядочных и успешных горожан города Н, бутылки из под самого дешевого алкоголя, скомканные бумажные салфетки, пустые помятые пачки от сигарет, перепачканная одноразовая посуда, грязные памперсы, разбитое стекло, бесформенные кучи одежды, которую уже затронул процесс гниения .. Всего и не перечислишь
И среди этого гулял ветер. Теребил незакрепленные элементы арматуры, пакетный целлофан , тут и там шныряли наглые, самоуверенные , хищные создания с горящими красными глазами, чем-то отдаленно напоминающие котов, многочисленные крысы-мутанты гигантских размеров, абсолютно их не боялись и чувствовали себя полноправными хозяевами неважнецкого местечка, ревностно оберегая его от посторонних. Жуть, тревожность, опасность, мерзость и таинственность витали в воздухе.
А поблизости, всего то где-то в трехстах метрах от стройки, прямо за деревьями, перейдя небольшую дорогу по диагонали и обогнув парочку роскошных особняков , расположилось старое кладбище.
Кладбище было очень древнее. Со старинными покосившимися крестами, заброшенными могилками, поросшими высоким бурьяном, на которых уже и не прочитать имена усопших.
Вот такой пейзаж представал перед добропорядочными горожанами, пришедшими в данную местность, ради наслаждения пленэром и наполнения своих измученных смогом и постоянной суетой большого города организмов живительным кислородом фешенебельного предместья.
А когда то, в стародавние времена на месте заброшенной стройки стоял домик, окруженный садом. И каждой весной сад утопал в цветущем великолепии - яблони, вишни и сливы щедро делились своей красотой и плодородием. А какой от них шёл аромат! Весело щебетали птички.
В саду за деревьями пряталась беседка, выкрашенная абсолютно белоснежной краской, в которой хозяева домика частенько пили чай долгими теплыми летними вечерами. На улицу выносился огромный самовар, из массивного дубового буфета доставался фарфоровый чайный сервиз, в бытность привезенный главой семьи из одной заморской поездки, вся округа наполнялась запахом свежеиспеченных пирогов.
Огромных размеров беспородный пес, чья доброта и глупость были прямо пропорциональны его размеру мирно дремал в будке, из трубы поднимался в небо дымок - русская печка исправно дарила тепло и кормила своих хозяев, поскрипывали половицы, на крышу вот-вот собирался приземлиться аист, в огороде поспевали томаты, похожие на большущие красные шары, а еще там росли огурцы, тыква, картофель, морковь.
Шло время, много воды утекло с тех пор. Кто были хозяева того домика, уже и не вспомнит никто, и могилки их давно уже канули в небытие где-то посередине старого кладбища, что в трехстах метрах по диагонали через дорогу от заброшенной стройки.
А на стройку тем временем надвигались сумерки. Округа потихоньку пустела. Добропорядочные горожане, надышавшись необходимой порцией озона, спешили домой к холодильникам и голубым экранам.
Темнота уже полностью окутала собой все вокруг – и не разберешь уже, где деревья и водоемы а где прехорошенькие малоэтажные домики. Наступала полночь. И только в небе ярко сиял полумесяц.
А затем послышался сначала негромкий, а потом все усиливающийся хруст, треск, скрежет.
Шелестела трава, отодвигались каменные плиты, протяжно дребезжали потревоженные покосившиеся старинные кресты. Повеяло морозным холодом.
К заброшенной стройке со стороны кладбища неторопливо направились два силуэта – мужчины и женщины. Тяжело вздыхая, скрипя костями и суставами.
В руках у них были огромные мешки. Спустя пару часов с этими же мешками, доверху нагруженными мусором, бывшие хозяева домика и цветущего сада проследовали в сторону помойки, где и благополучно оставили свою ношу а затем двинулись обратно – им предстояло опять перейти дорогу по диагонали и опять преодолеть триста метров в обратном направлении.
Приближался рассвет.
Тут и сказке конец.