И так оне несшиися в по-светлому пронзающем, вполовину восстававшем извечно ранее надобного того утру, топотом едины, подобно крестовому воинству спасамшись от стрел саладиновых верблюжатников лучников, стучавших о броню, - он и его тень. Ибо утро вовремя встаёт лишь раз, этот упустишь – и вот он, раз, обернувши на мигу лишь главу к преследователям, заметит невовремя и бегущую с ним понизу, по зеленым древам полупарка да дорожкам промеж их темь, тень то бишь, ощутишь и ея топот иль как придётся, по листве крон да, коли доведётся, прогалинам.
Хорошо однако до того вставало утро! Солнышко стлалось из тех их, под коими поутру почти неодолимо, дойдя до полпути меж общагою и башнями факультету, так и тянет прилечь на изрядный шмат зеленой холеной травы меж укладками-плитами дорожки и до неприличия манящего фонтана, и – и ведь было когда-то то, благообразно до мечты о – прикорнуть хоть на часок перед семинаром, хоть на час, и его, солнышко, сообразно, на час жизни же и передвинув назад опосля студенческой доутренней попойки.
«Мысль человека в словах буде выражена, конечна, восприемлема и исчислима, благо сами её определяющие слова, размер имея конечный вследствие рациональности творенья божьего – не бесконечны в мире, сим матерьяльна.»
Йопть, - послал и мне бог в менторы овцу в виде барана – неинтерактивно пока мыслю.
До пришествия демонья оставалася полупара без минут.