Когда Вершину Мира Змий трижды сотрясёт
То значит – Мир несчастный от горя заревёт
Когда на той вершине протрубит трижды рог
Явится скоро Миру Князь Темный – Чернобог
Из глубины веков, из устных преданий и с каменных скрижалей дошел до нас этот сказ. О нескончаемой битве Добра и Зла. О временах, когда грани миров еще пересекались, и днях, когда Боги оставили род человеческий, и дали ему право самому выбирать свою судьбу. История эта для тех, кто умеет читать между строк, и, обратив свой взор в прошлое, сумеет осознать, понять и почувствовать, перед тем, как сделать свой Выбор.
Солнце спряталось за высокий обрыв правого берега реки, часть же неба была еще светлой в красно-розовых тонах. А, на другой половине стало темно, там, на землю опускалась ночь. Выполз из-за облачной выси месяц, и стал зажигать звезды. На левой стороне реки, у дороги, вдоль кромки леса, вспыхнул огонек костра. Рядом с ним расположились двое; один, по виду, воин, нанизывал на прутики грибы, другой путник, в длинном плаще, уставился на темно-синее небо, усыпанное светляками, и указательным пальцем что-то чертил на нем. Он прожил много человеческих жизней; простые смертные, и не только, считали его мудрейшим из всех живущих. Но он сам так не думал. Тысячи лет он копил знания, и чем больше их набиралось, тем все быстрее ускользала от него изначальная и высшая премудрость, заложенная в самой глубине его души. Воспоминания, радостные и горькие нахлынули на него. Да, да, старый мудрец еще не забыл, как все начиналось, и он стал записывать в свою потрепанную книжицу - то, что еще помнил.
«Кто знает, где Начало Начал? Никто, кроме него. Потому что Он – первый вздох Вселенной, первый крик, первый стон. Прокладывающий звездные реки без истока и устья, Создающий миры без времени и реальности. Он - РАМХА. И сотворены были им Свет и Тьма. И соединились они, и затряслась и заполыхала Вселенная. Так народился БОГ-РОД и создал Правь, Явь и Навь – и разделил их навечно. Великий Творец ушел, растворился в созданной сущности, разделившись на две половины: Сварога-Небесного Отца и Ладу – Небесную Мать. Они стали творцами Вселенских обителей жизни, в коих другие Боги-Покровители наших Великих Родов появились. Они обживали многогранные Миры, неся существам, рождённым и живущим там, Любовь, Красоту, Созидание и Мудрость. И как только породил он их - началась Битва Света с силой Тьмы. Во всех чертогах небесных гремели отзвуки сражений. И не хотелось Тьме Свету уступать, и срывала она рубежи на Золотом Пути, что души возносил к Свету истинному. Тысячи лет минули, как Даждьбог уничтожил силы Тьмы, но и земная ось поколебалась и Гиперборея стала гибнуть и замерзать. Но люди Рода выжили, сохранили Знание и Мудрость.
Но летело время, шел за веком век, и снова силы Мрака и Тьмы проникали в Мидгард, и вновь бились Боги и витязи в долгих и кровавых сечах. Только-только стал зарастать сорной травой холм там, где былой мощи Саурона могила, Властелина Колец, как снова Великий Светоборец, Князь Тьмы начал собирать свою армию, и стал вербовать себе прислужников и подыскивать предателей среди людей Расы Света».
На окраине Священного Леса, где шелест изумрудной листвы напоминал мелодичную речь дивных людей (эльфов), примостился невысокий, но довольно большой и крепкий домик. За ним, между двух круглых камней-дольменов, бежал ручей чистейшей родниковой воды, и падал с небольшого возвышения в окутанное высокой травой, озерцо. У входа, на завалинке, под летним закатным солнышком, сидели двое, в одинаковых серых меховых накидках.
- Темнеет, Ведамир – сказал старший и седой, - пойдем в дом. Второй, никак не привыкший к своему новому имени, сразу встал, и, размяв ноги, в два шага, оказался в хижине. Это был статный темноволосый и сероглазый мужчина с лицом бывалого воина.
- Волхв Велитарх, - обратился он к седому старцу, поведай, наконец, каким чудом я оказался в этих краях и почему ты упорно зовешь меня Ведамиром, ведь я вспомнил свое имя, и назвал его тебе. Правда, память моя, как тропа в лесной чаще, то видный след, то пропадет внезапно. Да, и достань заодно уж своего старого медку, он немного снимает душевную тяжесть. Вместе достали бочонок хмельного меда, копченую кабанью грудинку, зажгли еще лучину и сели на одну лавку за длинный дубовый стол. Волхв начал свой рассказ.
«Я тебе уже сказывал, что живу я много человеческих жизней, и пришел сюда из Средиземья, оттуда и знаю всеобщее наречие. Теперь же моя родина здесь. Наши земли обширны и велики, материк наш зовется Асурия, что значит - земля Асов и Уров -полубогов, которые обустроили ее и охранили пришедших сюда людей от влияния темных сил. От Средиземья нас разделяет Западное море на Западе и Гиперборейское море на Севере. А в давние времена все люди Расы Света жили на одной большой Земле, разделенной реками на четыре части. И называлась она Даария, а по-иному - Гиперборея. Вся Вселенная с дневными и ночными светилами называлась Арда. После проникновения Тьмы в Арду и небесной битвы Богов - Великой Ассы, земная твердь раскололась, а ось планеты повернулась. И Гиперборея стала покрываться льдами. И нашим Родам Расы Чистого Света пришлось покинуть Родину и идти на юг. Так наши роды одной расы оказались по разные стороны Мидгарда. В Средиземье знали какое-то время, что есть земли и дальше разделяющего нас моря, но связь прервалась из-за воцарения Тьмы на восточных землях Средиземья. Впоследствии, у вас - наш материк стали называть Скрытыми или Темными землями, но не от того, что здесь правила Тьма, а потому, что никто ничего не мог толком поведать про Асурию».
Ведамир слушал волхва, попивая мед, ранее он, и вправду, знал только про земли от Серых Гаваней до моря Рун.
«Когда над Средиземьем, и нашим общим домом - Мидгардом, в очередной раз сгустилась Тьма, ты, Ведамир, имя своё забывший, прибыл к нам оттуда. Теперь ты, Ведамир – Перерожденный, будешь сражаться за мир не только с добрым мечом и отважным сердцем, но и с твердым разумом.
Велитарх еще раз наполнил кружки, и продолжил: «Кстати, я тебе, много раз говорил, и повторюсь, что не все, кажущиеся тебе плохими, поступки, приводят к недоброму, и не все доброе дело идет на пользу правде. В народе Расенов поговаривают, что, все, что ни делается, то к лучшему, а все, что не случилось, то на пользу. Твое тело было изранено черными стрелами, к «счастью» отравленными. Яд убил бы тебя рано или поздно, но не дал сразу умереть. Твоя душа еще не покинула тебя, когда твои друзья отправили тебя в лодке по Андуину в вечное плавание».
При этих словах волхва, Ведамир помрачнел, припоминая что-то.
- Один мой бывший товарищ Митрадан отправил мне весточку с одним из своих орлов из Средиземья. Что в ней было – неважно. Я знал, что Чернобог – повелитель Саурона, пошлет туда птицу Могуль из Темных Легов со своим вороньем - следить за всем происходящим. И я, в свой черед, попросил ее оказать мне услугу, если ей представиться такая возможность. Она в долгу передо мной, когда-то я спас ее птенцов. Так вот, когда Могуль, в очередной раз вынырнула из своей Нави в нашу Явь, она случайно увидела лодку, плывущую к водопаду, а в лодке было твое уже почти безжизненное тело. Она подхватила тебя, увидев на тебе роскошный золотой пояс, решив, что ты ценная добыча, и она избавится от своего долга передо мной. Ну, а вместо твоего тела, она создала фантом».
Велитарх сделал паузу, глотнул из кружки, и принялся рассказывать дальше.
- Я помню тот день, когда Могуль принесла тебя. Я сидел на завалинке, грел свои старые кости, в тот день хлебнул медку, и, признаюсь, дал лишка. И тут воздух забрезжил, затуманился, захлопало и заухало так, что я с завалинки-то сковырнулся. Избушка моя - еще чуток, и развалилась бы. Могуль даже не показалась, и твое тело плюхнулось из ее бытия прямо в наше. Ровненько на кучу хвороста, что я натаскал из лесу в тот день. Скажу по правде, не сразу я очухался, вспомнил молитвой Сварога и Перуна. Раньше эта черная птица являлась мне в нашем Миру, а тут даже не показалась. Ты, Ведамир, полумертвый или полуживой перескочил границу Нави и Яви, и остался жив, потому что и сама душа твоя была в Междумирье. Когда же я стащил твое тело, то разглядев, ужаснулся. Из груди торчали поломанные стрелы, крови не было видно, но лицо твое, твое лицо – на нем была такая мука и страдание, и не от ран, от чего-то другого, что невыносимо стало и мне, видавшему всякой бывальщины и небывальщины».
Ведамир вздрогнул, он помнил, он хорошо помнил тот миг, когда его душа покидала тело.
-Я тут же бросился к своим запасам, была у меня и мертвая вода, и живая, и сурица, что принесла мне одна Легиня, подружница самой нашей Матушки Лады. Говорила, что сварен тот напиток был в палатах самого Тарха Перуновича. Вот даже как! Все свои запасы я на тебя, болезного, и извел. Вынул два наконечника сразу, с третьим пришлось повозиться, он был рядом с сердцем. Мертвой водой изжег яд из твоих ран, живой водой промыл их для заживления и восстановления. А сурицей отпаивал тебя три дня и три ночи по ложке в четверть суток. После такого, Ведамир, испытания, тебе уготовано Богами особое предназначение. Ты – перерожденный, поэтому дано тебе новое имя. Твое грядущее, мне неведомо, но знай, ты будущий великий воин-жрец».
- Волхв Велитарх, а что слышно с Запада?
- Ты скучаешь по дому? Старик покосился на Ведамира, но тот промолчал. – На родине твоей все в порядке. Митрадан жив, немного погостил в чертогах Сварога, и вернулся, обратно, он же волхв, как и я – с напускной гордостью сказал Велитарх, а его, обычно тускло - зеленые (видимо, от частого употребления меда) глаза странно заблестели.
Ведамир слушал, раскрыв глаза, от удивления.
«В Гондоре правит Арагорн. Фаромир женился на Эовин, они вместе правят Эорлингами. Высшие эльфы уплыли на запад, на свой распрекрасный остров, и скоро перейдут в иной, более совершенный мир. Ведь они из Рода О,Легов (около Легов). Этот род получился из смешения людей и Легов, чьей задачей была обустроить наш мир как можно равновеснее, дать людям красоту и мудрость. Леги увидели земных дочерей и пленились их красотой. Потом Леги покинули нашу Явь, стали наблюдать издалека, а их потомки - бессмертные эльфы остались. Кстати, позже, род О,Легов возгордился своим положением и не шибко-то они разрешали в своем племени смешанные браки. Так вот, уплывают они в Валинор, так как их дух совершенствуется, тела истончаются, и они скоро станут совсем бессмертными ангелами…».
«Ну, орков разных, да гоблинов загоняют потихоньку в их норы. Теперь же, Ведамир, Князь Тьмы примется всерьез за Асурию; когда падут земли Расенов и Ариев, закончит свое дело и на Западе. Он начал с вас, потомков Тарха и Тары, потому как вы своенравны, властолюбивы и горды. Вспомни свою историю, сколько раз вы враждовали друг с другом, предавали, вырезали целые роды под корень. Только перед самой очевидностью гибели своей, вы одумывались и объединялись. И то, вам вечно помогали О,Леги, высшие эльфы по вашему. Затем же, он думал уничтожить непокорных, остальных сделать рабами, и натравить на нас, обещая могущество и власть над новыми землями. Видится мне, когда-нибудь через тысячи лет Враг одолеет твой Запад не силой, а хитростью и коварством. И купит за побрякушки и мнимую власть не девять полумертвых королей, а всех живых и скопом».
- Эх, пора, сынок, нам на боковую, - волхв уже начал клевать носом,- верь, Ведамир, ждет тебя великая слава, будет греметь твое имя по Мидгард-Земле, все твои приятели и недруги на Западе от зависти засохнут… Через миг, старик уже храпел на боковой лавке задней стены жилища. А, Ведамир вышел наружу, расстелил свою накидку из волчьего меха, лег, и долго смотрел на россыпи звезд, давние воспоминания и переживания не давали ему уснуть…. «Однажды наши пути приведут нас туда, и стражник на белой башне провозгласит…» Из лесу донеслось уханье Лешего, но Ведамир уже не услышал его, крепкий мед сделал свое дело.
***
- Сынок, вставай, ишь, пригрелся – Велитарх тыкал своим посохом разнежившегося под утренним солнышком, Ведамира. Сегодня к нам гости будут.
- Кто? – сразу воспрянул Ведамир, уставший от однообразной жизни и одного и того же собеседника.
- Витязь какой-то из Семиречья, и волхв, как и я, приятель мой, по прозванью - Светозар. Он мне с соколом своим весточку прислал. Через час-два будут.
Вскоре на дороге вдоль Священного Леса появились двое всадников. Ведамир выбрался на пригорок у дольменов, чтобы лучше рассмотреть их. Один был явно воином; в серебристом доспехе, синей накидке, на мощном жеребце гнедой масти, второй в плаще багрового цвета на белой лошади поменьше, но с внушительным и вроде бы позолоченным посохом, который в свете утреннего солнца, казался лучиком, от него отколовшимся и упавшим в руки человеку.
Когда между всадниками и хижиной осталось шагов десять, вышел Велитарх. Он засеменил к ним навстречу, развел руки в стороны, и во весь голос стал приветствовать путников: «Милости прошу к нашему шалашу, гостюшки дорогие!» и отдельно волхву с золотым посохом, на конце которого уже сидел черно-белый сокол: «Сколько лет, сколько зим, Светозарушка!» «Махнул медку уже» – подумалось Ведамиру.
Первым подъехал волхв; в отличие от смешливого Велитарха, судя по лицу – серьезный и строгий, глаз стальной, волос темный с проседью. Смахнув сокола, по - молодецки соскочил со своей лошадки. «Ну, здравствуй, Велитарушка, годков двести и еще два, не видались мы с тобой». «Так-то!» Волхвы обнялись и троекратно расцеловались. Воин с коня не слезал, ждал чего-то. Ведамир посмотрел на него, тот на взгляд ответил. Вроде приглянулись друг дружке. На лицо воин был пригож, глаз цвета неба, а волос короткий светло-русый. Из-под пластинчатых лат виднелась кольчужная рубашка, необычной вязки, за спиной были видны рукояти двух мечей, у бедра боевой топор, щита не было вовсе.
- Сходи с коня, Боеслав, добралися, вконец всю сидальницу себе изнеможил. Столько верст отмахать, со счету сбилися – сказал Светозар, внезапно превратившийся в усталого путника. Но Велитарх, видно, знал его давно, усмехнувшись, подыграл:
- Не велика беда, у меня горчичное зелье есть для помазания задних и прочих чресл, от всякой хвори помога. Будешь, аки, молодой ягненок скакать. Нести что-ль, али как?
Светозар улыбнулся в пол-лица, и погрозил посохом:
- Ну-тка, веди в свой «терем», да гостей потчевай, шутковать потом будем.
Однако, Велитарх не торопился:
- Обожди-ка немного, а что это у тебя на палке твоей какой-то клок косматый пристал, в берлоге с медведем ночевали, чай?
- Это леший у нас на пути две ночи баловал, ухал, да ухал, коней пугал. А вчерась днем на тропе, возле леса попался, задремал, видно, нечаянно, до норы своей не добравшись. Ну, я его и ухнул, только пятки засверкали. Вот так-то озоровать с нами, - ответил Светозар и сняв с посоха памятку о встречи с лешим, положил в сумку.
- Да чего уж там, заходите, наверное, уже все готово – Велитарх распахнул дверь, и, кланяясь гостям, всем своим видом показал: «милости прошу».
Ведамир с Боеславом переглянулись. Только один подумал: «Наконец старики закончили, пора бы и за стол». А другой: «А чем старик-то потчевать гостей собрался, вчера последнее кабанье ребро обгрызли».
Ведамир зашел в жилище последним и ахнул: дубовый стол покрывала скатерть неописуемой расцветки, с вышитыми на ней незнакомыми знаками и рунами. Но то, что было на ней, удивило еще больше. В центре возвышался треножник с немалым бочонком, а вокруг яства, каких при иных королевских дворах и не увидишь. Тут тебе и рябчики на железных прутках, тушеные зайцы с квашеной капустой, запеченный гусь с яблоками, жареный поросенок молочный с гречневой кашей, копченный медвежий окорок, щука фаршированная и угри в маринаде, грузди соленые, пироги со всякой всячиной. Кроме того, яблоки моченые и свежие, груши, ягода кислая и сладкая и еще много чего, что на трапезный стол ставят. И все кушанья еще шипят, скворчат и соком изливаются. А из двух ведерных чугунков пар валит. От всех этих ароматов у Ведамира закружилась голова, и рот слюной наполнился. «Вот, старик, а меня кашей, вареной морковью кормил, да сухого кабанчика еще грызли».
Омывши руки, зашли в дом, но за стол не сели сразу, а повернувшись в сторону солнца, сотворили молитву. Ведамир повернулся со всеми, но простоял молча, думая о своем; молитву произносили на незнакомом ему языке. Когда закончили, сели за стол и принялись за трапезу, ели неторопливо, со смаком, все хотелось попробовать, да хмельным медом запивали. Только Велитарх суетился вокруг, сетовал, что скатерть-самобранка совсем износилась, потому и ждать пришлось, да все спрашивал, «кому ушицы подлить, иль соляночки налить?».
***
На другом конце Мидгарда, в Антарктии, в стране холода и мрака, среди молодых огнедышащих гор, в пустынной долине, окруженной снегом и льдом, свил себе гнездо Чернобог. Твердыня из темных каменных мегалитов в виде треугольной пирамиды стояла почти вровень с окружающей горной цепью. Верхушка с земли была не видна, терялась среди рваных облаков, которые гонял неистовый ветер. Вокруг замка из серо-бурой земли с редкими кустиками мха и лишайника, тут и там торчали каменные менгиры, толщиной в хорошее дерево. В морозном воздухе пахло серой и пеплом, первобытная жуть склизкой змеей заползала здесь под каждый камешек и каждую веточку.
- Где шляется этот Белиал! – неиствовал Князь Тьмы, появившийся, как всегда, внезапно в своей резиденции в Мидгарде, - воистину, его за дело, зовут Бесполезным.
- Он в Аримии, стране людей Расы Великого Дракона, готовит почву для войны, разжигает ненависть и гнев к нашим врагам – отвечала Лилит, оправдывая своего сына Белиала. Это была Царица Тьмы, женщина-демон с длинными рыжими волосами и черными крыльями за спиной.
- Готовит!? Аримия давно должна быть наша, народ Расы Чистого Света уже побывал там, и дал им свое учение и поделился знанием. Хотя, что они знают, эти людишки – Чернобог от злости сжал кулаки и затряс ими. Вверху куполообразного свода засверкали багровые вспышки. А по темным мраморным стенам побежали мрачные, похожие на крыс, тени. – Мы избавились от асов, уров и эльфов, неужели мы не совладаем с этими человечишками – гневно продолжал Чернобог. - Как и когда они сюда просочились со своего Ариона? Мидгард – наша последняя битва, Лилит, ты понимаешь, или нет! Сам я не могу в ней участвовать, согласно Первого Договора с Основателями. Я просто обязан принести Мидгарду Новый Свет и Новый Порядок. Эта планета станет моим оплотом во Вселенной…Да где же этот чертов Белиал!?
Чернобог схватил со стоящего многоугольного стола кувшин из черного хрусталя, и одним махом выпил его содержимое. Немного успокоившись, плюхнулся на свой железный трон в виде трехголового дракона. В Яви Князь Тьмы появлялся в виде дряхлого старика в грязно-черном плаще с черной же бородой и серебристого цвета усами. Его голову всегда покрывал капюшон, свисавший кулем, поэтому про остальное обличье его, никто ничего толком сказать не мог. Это многоликий Князь Тьмы, Покровитель Вселенского Хаоса, Повелитель Первобытного Ужаса и Зла. Он ненавидит все живое, что ему не подчиняется, он сеет ссоры, раздоры и войны, несет нищету и уродство, страдание и безумие, и, конечно же – жестокую и мучительную, безвременную смерть.
Однако, применить свою силу он не мог из-за заключенного Первого Договора с Основателями, который состоялся после первой битвы Сил Света и Тьмы, которая, в свою очередь, чуть не уничтожила Вселенную. (Со стороны Света первым его подписал Арлег по имени Один, и поэтому счет мы начинаем с его имени). Договор заверили Основатели из сферы Начал, и стали гарантом равновесия Света и Тьмы, сами же приняли себе впредь - правило невмешательства в дела сфер Арлегов. А золотой путь восхождения душ стал закрыт для Темных. И злоба их, и ненависть обратилась на нижние уровни – легов и род человеческий. Темные стали ввергать их в бездну греха и порока, убеждая, что нет никакого пути возвышения, и нет надежды их душам подняться по лестнице к Свету. Так, Мидгард стал полем битвы Светлых и Темных, куда они направляли своих посланцев, и где неокрепшие души четырех рас человеческих искали свой путь. Так Боги - Основатели дали свободный выбор всем обитателям Вселенной: жить по Правде, или искать Истину самостоятельно.
- Мой Повелитель, - нарушила тишину Лилит, у нас с прошлой недели гостит Морена (темная богиня смерти), не желаешь пообщаться?
- Что в моих чертогах забыла эта старая ведьма? Ей своим серпом надо больше работать, а она по гостям таскается. Ладно, пошли за ней.
Лилит подала знак, и одна из придворных фурий, мягко прошелестела юбками и исчезла в соседнем зале. Довольно скоро появилась Морена, да не одна, а со своей дочерью Желей – богиней скорби и печали. Богиня смерти выглядела как женщина средних лет; темные волосы торчали из-под серого платка, да и лицо было такого же цвета с выпученными глазами. Одета была в коричневый тулуп до пят и грязно-белого оттенка валенки. А вот Желя казалась бы красивой девушкой, с глубокими карими очами, если бы они не были вечно воспаленными от слез. Рядилась она всегда в черные одежды.
Чернобог, не скрывая презрительного тона, сухо поприветствовал их, пока они целовали ему руку. После того, как приложилась Желя, длань Темнейшего стала мокрой, и он брезгливо вытер ее о свой плащ. После краткого обмена любезностями, Князь Тьмы сразу перешел к делу. Отослав жестом Желю; та сразу засеменила к Лилит, своей благодетельнице, обратился к Богине Смерти.
- Достопочтенная Морена, я вижу, что ты плохо исполняешь мои указания, тебе надо усиленно работать своим серпом, обрезать нити судьбы человечков и лишать их защиты Светлых. Чтобы я потом легко смог им навязать свою Кривду. А кто воспротивится, того я буду отдавать тебе с потрохами, дабы увеличить твой урожай.
- Мой Повелитель, - отвечала Морена, - я к тебе с новостями. В землях Расенов, где мы готовим жатву, появился - известный тебе Боромир из Гондора. Он жив!
- Так, так, так! Чернобог задумался: подозрительно все это, как такое может быть, если правда, возможно – к лучшему, что средиземец жив. Вслух спросил Морену:
- Уверена?
- Да, мой господин!
- А ведомо ли тебе, каким образом, он оказался в Асурии?
- Мой Повелитель, то мне не ведомо.
А в это время Желя жаловалась Лилит на плохое самочувствие, усталость, на то что, морщинки стали появляться. Лилит снисходительно успокаивала ее, говорила, что скука ее развеется, сегодня будет небольшой пир в честь визита Повелителя Тьмы, и, кроме того – представление. Демон Вий привез вчера для веселья уродцев разных, вурдалаков и колдунов. А от морщин дала простой рецепт: взять полкружки лимонного сока, полкружки меда, оливковое масло – пять столовых ложек, все перемешать и принимать натощак один раз утром по чайной ложке.
- Только никому про это снадобье не рассказывай, оно мне известно из книг Светлых, - тихо проговорила Лилит, - но я пользуюсь, и тебе советую; и лицо разгладится, и глаза заблестят.
Ближе к ночи в чертогах Темнейшего начался грандиозный шабаш. А, что уж там творилось, о том лучше и не рассказывать.