Дух соберу в один сосуд,
Пусть зовётся он душою,
Пусть и создан он не мною,
Отдам его на Божий суд.
Слушаю "Органную мессу" Иоганна Себастьяна Баха.
(Смотри картинки и слушай клипы https://cont.ws/@vita1chuk/612519 )
Под впечатлением музыки, вызванных ею образов мысли захватывают меня и уносят на три четверти века назад в года моего нежного возраста.
Вот бабушка ведёт меня за руку в Киевский Владимирский собор, в котором я был крещён. А вдогонку меня настигают божественные звуки "Токката и фуга ре минор"....
Бабушка перед входом в храм перекрестилась и посмотрела на меня. Я стоял опустив руки, отводя глаза в сторону.
- Нужно перекреститься, так все делают, я же тебя учила, - она посмотрела на упрямого внука, в котором сидел дух противоречия, вздохнула, поняв бесполезность своих увещеваний, и мы вошли в собор.
Свет, струящийся через высокие прорези храма, смешивался с внутренним освещением, создавая иллюзию воздушно-возвышенного и мистически нереального. Знакомый запах ладана и горящих свечей при несколько спёртом воздухе от множества собравшихся людей туманили голову. Бабушка крестилась на образа, кланялась и искоса посматривала на меня. Я ловил её осуждающий взгляд, мне было стыдно и я тихо сказал:
- Не могу заставить себя перекреститься, мне как-то неловко, люди видят, что я ещё маленький, простят. Могу поставить свечечку и буду стараться не поворачиваться спиной к алтарю.
Бабушка сокрушённо качала головой и отпустила меня бродить по храму, что мне очень нравилось. Я с удовольствием рассматривал росписи, особенно привлекали меня воины. их доспехи и оружие. Тут я приведу выписку из уже опубликованной статьи "Владимирский собор моего детства".
Здесь меня крестили. Перед этим долго ждали батюшку. Я капризничал, мне хотелось на улицу. Бабушка успокаивала меня: "Скоро придёт батюшка". Плаксивым голосом, растягивая слова, спросил: "Какая такая батюшка?". И как сейчас помню участливое и кроткое лицо бабушки и ее теплую ладонь.
Бабушка у меня была очень религиозным человеком. Она учила меня креститься и старалась привить мне религиозное чувство. Но всё было напрасно. Видимо, я от рождения был атеистом, как и вегетарианцем. При входе в собор я не мог заставить себя перекреститься. Вокруг меня люди крестились, били поклоны и молились. Меня же хватало только на то, чтобы поставить свечечку и не поворачиваться спиной к алтарю.
Бабушку свою я очень любил и считал, что её вера в Бога от того, что она уже старенькая, "старорежимная", а себя воспринимал как новое передовое поколение. Никто со мной не проводил антирелигиозной пропаганды, просто я сам так думал и всё.
Я бродил по собору, как по музею. Меня не интересовали лики святых, как бы мастерски они не были выписаны. А надо заметить, как потом я узнал, что над росписью собора работало много знаменитых художников. Один только Виктор Васнецов расписывал собор 11 лет. Вместе с Васнецовым работали Нестеров, Врубель, Котарбинский…
Виктор Михайлович создал 15 композиций и 30 фигур святых. Среди его работ «Христос-Вседержитель», «Богоматерь с младенцем», «Святители», «Пророки», изображения княгини Ольги, князя Владимира, Александра Невского, Нестора Летописца…Вот исторические личности меня как-то привлекали больше.
Меня интересовали библейские сюжеты, в которых присутствовали римские воины, русские князья в боевом облачении. Вот поэтому я долго простаивал перед картиной Распятия Христа. Я рассматривал римского легионера, которого совсем не радовала казнь Иисуса. Лицо представителя власти выражало глубокое раздумье и сожаление в том, что он является соучастником гибели невинно осуждённого - Сына Человеческого, в насмешку названного Царём Иудейским.
Меня с трудом можно было оторвать от изображения князя Андрея Боголюбского со щитом и обнажённым мечом и от Александра Невского. Глядя на всё это художественное великолепие, во мне пробуждались не религиозные чувства, а интерес к древней истории.
Интересно отметить, что на освящение Владимирского собора, строительство которого растянулось почти на тридцать лет - с 1862 по 1896 год, пожаловал царь Николай II с супругой императрицей Александрой Федоровной. Виктора Васнецова горячо поздравляли художники Илья Репин и Василий Поленов, известный предприниматель и меценат Савва Мамонтов.
Удивительно и то, что единственный прямой потомок правнук великого художника, Михаил Викторович Васнецов очень похож внешне на своего знаменитого прадеда. Он о себе так сказал: "Я человек не религиозный, в храмах бываю не так часто. Но когда захожу во Владимирский собор, будто бы прикасаюсь к чему-то родному". Такое же чувство и у меня...
А вот образ Богородицы с Младенцем всегда привлекал моё внимание. Наверно, оттого, что я спал и вырос рядом с большой красивой родовой иконой Божьей Матери в дорогом окладе под стеклом.
Васнецовская Богоматерь
В 1885 году на только что отштукатуренной запрестольной стене открылось видение Богородицы с Младенцем на руках. О чудесном явлении лика Божьей Матери тут же пошли слухи, которые дошли до митрополита. Тот попросил Адриана Прахова, под руководством которого велось оформление собора, написать заметку в газету, и объяснить публике, что никакого чуда совсем нет, что изображение-де всего-навсего от пятен сырости на штукатурке. Как повелели, так Прахов и сделал.
Художник Виктор Васнецов, уже отказавшись от работы во Владимирском, увидел свою супругу с сыном младенцем на руках. Ребенок потянулся к открывшемуся ему дивному зрелищу весеннего сада и всплеснул руками. Этот вид женщины с младенцем настолько поразил художника, что он тут же принял решение расписывать Собор и на другой день послал Прахову телеграмму о своем согласии…
Васнецов представил Прахову свои эскизы алтарного образа Богоматери, а тот извлек и показал художнику сделаны когда то набросок проступившего на штукатурке изображения. Васнецов поразился точному совпадению обоих изображений образа Божьей Матери настолько, что на несколько минут утратил даже дар речи. А потом произнес фразу: Это был заказ Божий.
Около двух лет понадобилось русскому живописцу выполнить этот образ. Когда леса были убраны, открылся совершенно потрясающий вид иконы Богоматери, которую прозвали "Васнецовской Богоматерью".
И вот я считаю себя "православным атеистом" на девятом десятке жизни. Что я скажу Господу, когда он призовёт меня давать отчёт не только за мои грехи, но и за моё неверие? А скажу я от всего чистого сердца и огорчённой от моего неверия души, не прося о помиловании: "Господи! Каюсь, аз есмь грешен. Не хватило разума моего постичь всю ПРЕМУДРОСТЬ ТВОЮ, чтобы уверовать в Тебя".