ARMARIUM BOHEMICA
Miscellanea
Литературные переводы Юрия Владимировича Мещаненко
ЯРМИЛА ГАШКОВА
РАССКАЗЫ
о слабых женщинах и сильных мужчинах
и наоборот
Издательство: "PRITEL KNIHY"
Прага
1927
Страниц: 222
ЗАДАТОК ЛЮБВИ
(Стр. 173 — 176)
Тётя Мина была старая дева, раздражительная, противная и злая, но когда засматривалась на колечко на своей старой руке, это был взгляд тёплый и нежный а, улыбка её бледных губ была меланхолически сладкой. Тётя Мина не любила никого и о ней тоже никто особенно не беспокоился. Она закрывалась в своей комнате, если и выходила, то только для того, чтобы сказать что-нибудь неприятное.
Поэтому, когда однажды позвала меня к себе, я вступила в комнату с неприятным чувством.
— „Присаживайся здесь», — сказала тётя Мина и села напротив меня, спиной к свету.
— „Ты уже видела моё колечко?“
— „Видела, тётушка!“
— „Это перстень, который подарил мне Гансик. Поклянись, что не расскажешь никому то, что я тебе сейчас скажу“.
— „Так не говори мне ничего, тётушка“.
Тётя Мина резко взмахнула руками.
— „Я уже стара и скоро умру. Хочу перед смерть исповедаться. Скажу, что я хочу. Не хочу отойти с грехом и не могу рассказать мужчине. Священник тоже мужчина“.
Тётя Мина взяла меня за руку, притянула поближе к себе и сказала:
— „Когда здесь были прусаки...“
На минутку замолчала. Я испугалась, что тётя Мина передумала и что мне уже ничего не расскажет, но она снова начала:
— „Когда здесь были пруссаки, у нас квартировал офицер. Неделю у него убирала мама, но потом он заметил, что в доме есть и я. Приказал, чтобы убирала я и запретил маме входить в комнату. Нет, подожди, не думай, это был не Гансик. Я носила воду, подметала, стелила, накрывала на стол, а офицер щипал меня за подбородок, обнимал за талию и говорил: Хэски чески, губичка“*.
Потом к нему начали ходить товарищи, а когда приходили, я должна была сидеть за столом, есть и пить с ними. Один из них был Гансик. Когда он приходил, мне было так свободно и так хорошо, что я чувствовала себя, как между своими. А Гансик постоянно только возле меня и всегда со мною. Между нами зашло так далеко, что Гансик дал мне слово“.
Голос тёти Мины задрожал, но она продолжала:
— „Гансик приходил всегда после обеда. Однажды утром, я ещё не была причёсана, офицер позвал подать кофе. Когда я вошла, он лежал в постели. Я поставила кофе на ночной столик и хотела выйти. Но он схватил меня за руку и начал приставать:
— „Хэска голка, губичку“**.
И, пока я отбивалась от него, открываются двери, а в них — Гансик.
Стоит, смотрит на меня и криво так улыбается, аж у меня заболело сердце.
— „Барышня, — говорит мне, — если я Вам мешаю, то я ухожу“.
По-военному попрощался и вон из дверей. Я вырвалась из рук офицера и побежала за Гансиком. Догнала его, клялась, клялась своей честью, но Гансик мне не верит. И так мы дошли до его квартиры аж наверх. Гансик всё также криво улыбается. Потом вдруг бешено хватает меня, трясёт и кричит: «Так ты мне тогда докажи, что ты девственница!»
Голос тёти Мины сломался:
— „После этого простил меня и поклялся в верности , а я ему... Когда уезжал из Праги, пообещал, что скоро вернётся за мной. А это колечко оставил мне в задаток. Это всё, что у меня осталось от него. Гансик мне никогда уже не отозвался. Наверное умер во время большой эпидемии холеры“.
Тётя Мина вытащила большой полотняный носовой платок и вытерла глаза.
— „Когда умру, продай это колечко, а то что за него получишь, заплати за отпевание. Пусть отслужат за Гансика и за меня, чтобы наши имена в костёле звучали вместе, да, чтобы в костёле священник произнёс их вместе. Звали его Ганс Пёлтке“.
— «Я хочу продать это кольцо».
Было это после смерти тёти Мины.
Ювелир взял кольцо, тут же вернул его мне и процедил сквозь зубы:
— „Фальшивое“.
Примечания
*Хэски чески, губичка — красиво по-чешски, поцелуй (чешск. искаж.)
**Хэска голка, губичку — милая девушка, поцелуй меня (чешск. искаж.)
* * *